История не для прессы

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Венди удобно расположилась в кресле напротив большого окна, из которого открывался прекрасный видна парк Фентон-холла. В руках у нее была чашка чая, а загипсованная нога покоилась на специальной подставке.

— Мне нравится эта девушка, — не допускающим возражений тоном изрекла она, заметив машину Изабель Стэнфорд на подъездной аллее. — В ее словах и поступках всегда присутствует здравый смысл. Даже не верится, что она чуть не убила себя. Ты так не думаешь?

Ник согласно кивнул. Казалось совершенно невозможным, что некоторое время назад Иззи пыталась покончить с собой. Он медленно отпил чай. Вообще за последние дни его мнение о сестрах Стэнфорд сильно изменилось. Иззи искренне любила Лидию и, похоже, не имела никаких претензий по поводу вторжения в ее жизнь.

Венди макнула печенье в чашку и с нескрываемым наслаждением отправила его в рот.

— Это одно из немногих удовольствий, которые я еще могу себе позволить. И меня совершенно не волнует, если кто-то считает мои манеры дурными.

— А разве когда-нибудь волновало? — улыбнулся Ник.

— Ты всегда был очень сообразительным. — Венди пристально взглянула ему в глаза. — Что ты думаешь по поводу советов Иззи и той девушки, которую она рекомендовала в няни?

— Я думаю, — Ник сел поудобнее, вытянув длинные ноги, — Рози пойдут на пользу занятия в школе для глухонемых детей. А что касается Рэчел… Не знаю, не слишком ли она молода?

— Ты должен принять решение. Рози потрясена известием о смерти бабушки. И ей необходим хоть один человек, с которым она может говорить на языке жестов. Кроме того, Рэчел нравится общаться с Рози. Мне кажется, даже Ана не смогла бы сделать это лучше.

Ник не собирался возражать. Он отлично знал, как переживает его дочь. Когда Рози поняла наконец, что бабушки больше нет, ей показалось — мир рухнул. Последнего пристанища, где она могла укрыться от жестокости взрослых, не стало, и теперь девочка совершенно одна в доме отца, которого едва знает.

— Я думаю, Рэчел следует оставить у нас. Тем более, если она сможет подготовить Рози к занятиям в школе.

Венди помолчала, прихлебывая чай. Потом опять внимательно посмотрела на Ника.

— Не помню, говорила ли я? Представляешь, детишки, которым вшивают ушные импланты, долгое время так и не могут научиться понимать человеческую речь. Звуки внешнего мира остаются для них лишенными смысла. Странно, правда?

— Для Рози этот вариант не подходит.

— Рада, что ты так считаешь. Но интересно, какова будет реакция Аны, если она все-таки настоит на операции, а потом выяснится, что все оказалось совершенно бесполезным? Почему она решила, что два пластмассовых диска в голове лучше пары слуховых аппаратов за ушами?

Ник нахмурился. Венди права. Стремление Аны уложить Рози на операционный стол только потому, что слуховые аппараты за ушами дочери казались ей уродливыми, отвратительно. Ана всегда уделяла гораздо больше внимания форме, нежели содержанию. По ее мнению, болезнь малышки была чем-то неприличным, и ее следовало любым способом скрывать от окружающих. Ник страстно жалел, что первые годы жизни Рози шел на поводу у жены. Но теперь он не собирался упускать шанс выстроить новые отношения с дочкой.

Существование в Лондоне специального центра глухонемых, который включал в себя клуб для взрослых и детскую школу, явилось для него полной неожиданностью. Благодаря Иззи, он понял, что люди, лишенные слуха и возможности говорить, вовсе не чувствуют себя изгоями и могут вести полноценный образ жизни. Родители Иззи и Лидии именно там и познакомились. Теперь стало понятно, почему Лидию так возмутила изоляция, в которой по вине родителей очутилась Рози.

Жаль, Ник не знал всего этого в тот вечер, когда ужинал с ней. Тогда он задал бы гораздо больше вопросов и разговор закончился бы иначе. Совсем иначе, нашептывал внутренний голос, возможно, даже поцелуем. Ведь несколько раз он едва удерживался от искушения, особенно при звуках переливчатого смеха или когда она небрежным жестом откидывала назад волосы. Странно — впервые за четыре года с момента разрыва с Аной он подумал, что вновь может быть счастлив.

Но сейчас главное сделать жизнь дочери легче. И благодаря Лидии Стэнфорд, Ник уже предпринял несколько первых шагов на этом нелегком пути. И только мучительное сознание, что он был непростительно груб тогда, не давало покоя.

Лидия приближалась к Фентон-холлу со странным чувством, будто события последних дней движутся по замкнутому кругу. В течение двух недель она постоянно возвращалась мыслями к маленькой Рози Реган-Филипп. Не пыталась ли та снова убежать? Расстался ли Ник с Софией? Понял ли он хоть что-нибудь из того, что Лидия пыталась объяснить в тот вечер? Беспокойство лишь немного отступило после того, как Иззи сообщила, что Ник позвонил и попросил о консультации.

Судя по роскошному букету из двадцати четырех алых роз и коротенькой записки со словами: «С благодарностью. Ник», которые он прислал Лидии, советы Иззи оказались полезными. И сколько ни убеждала себя Лидия, что букет — удобный и ни к чему не обязывающий способ отблагодарить за услугу, сердце замирало, стоило бросить взгляд на высокие цветы, целую неделю наполнявшие ароматом маленькую квартиру.

Дважды она собиралась позвонить, чтобы сказать спасибо, и оба раза у нее не хватало духа. Что ж, если сегодня они нечаянно встретятся, она обязательно поблагодарит. Причем сделает это спокойно и с достоинством, как и полагается человеку, приехавшему по делам. В Фентон-холле у Лидии была назначена встреча с Венди.

Она остановилась у ворот. Лучше воспользоваться телефоном, чем общаться с Кристиной по интеркому. В необходимости выкрикивать свое имя в металлический ящик Лидия видела что-то унизительное. Она достала мобильник и заметила, как слегка дрожат пальцы. Причина излишней нервозности, наверное, в том, как холодно они расстались в прошлый раз. Хотя Ника трудно обвинять. Лидия слишком близко к сердцу приняла все, случившееся с девочкой, и в своих настойчивых вопросах невольно переступила грань дозволенного.

Она слушала гудки, мысленно приказав себе успокоиться. Но когда в трубке раздался голос Кристины, испытала смешанное чувство облегчения и разочарования оттого, что ответил не Ник.

— Добрый день, Кристина, это Лидия Стэнфорд. У меня назначена встреча с Венди, но я приехала чуть раньше. Не будете ли вы любезны открыть ворота?

— Конечно, мисс Стэнфорд.

Лидия поехала по знакомой аллее, только у самого дома вспомнив, что не перезвонила с просьбой закрыть ворота. Очень невежливо. Кристина, наверное, ждала. На душе стало еще хуже, когда она увидела Ника, спускающегося ей навстречу по ступеням парадного крыльца. За прошедшие две недели она так и не решила, как следует с ним держаться.

Спокойно, приказала она себе. Мне нет никакого дела до бездушного сухаря, который, имея глухонемую дочь, не удосужился выучить язык жестов. Даже если он так сногсшибательно красив.

Она остановила машину. Ник распахнул дверцу еще до того, как Лидия успела заглушить двигатель.

— Я забыла позвонить, чтобы Кристина закрыла ворота, — внезапно осевшим голосом сказала она, от волнения забыв поздороваться. Ну вот, теперь он решит, что она не только невоспитанна, но и глупа.

— Ничего страшного, там установлен таймер. — Похоже, Ник растерялся, так как тоже не сказал «здравствуйте». Секунду они молчали, глядя друг на друга. Лидия почувствовала, как краска начинает заливать щеки.

— В прошлый раз Кристина попросила перезвонить.

— Что вы говорите?! — Он старательно изобразил удивление и снова замолчал. Лидия первой взяла себя в руки.

— Наверное, потому, что тогда искали Рози. Как у нее дела? — светским тоном поинтересовалась она.

— Смотрите сами. — Заслышав быстрые шаги, Ник обернулся. По ступенькам крыльца к ним бежала Рози. Лидия быстро отстегнула ремень безопасности и вышла навстречу.

Глаза Рози сияли, когда знаком она сказала: «Привет!», но еще больше Лидию тронул доверительный жест, которым девочка сунула ладошку в руку отца. Это был совсем не тот замкнутый и одинокий ребенок, которого Лидия встретила здесь две недели назад.

Рози подергала Лидию за кофточку, привлекая внимание, и со счастливой улыбкой торопливо объяснила, что у нее есть сюрприз. Лидия вопросительно посмотрела на Ника.

— У нее новая няня? — Неужели за такой короткий срок в этом доме все настолько поменялось к лучшему?

— Она вам сказала? А какой жест означает «няня»?

— Она сказала иначе: «Новый человек пришел, чтобы помочь мне». — Лидия улыбнулась и повторила жесты Рози.

— Кажется, мне никогда этого не освоить. — Он ласково потрепал дочь по волосам.

Ник хочет выучить язык жестов?! Лидия искренне обрадовалась. День действительно полон приятных сюрпризов. Но прежде, чем она нашлась, что ответить, ее внимание привлекла девушка, спускающаяся в сад вслед за Рози. Ее фигура казалась очень знакомой.

Быть не может — это же Рэчел! В последнюю их встречу несколько лет назад она еще носила брекеты для исправления прикуса! Когда Иззи говорила о прекрасной кандидатуре на должность няни в доме Реган-Филиппа, Лидии и в голову не могло прийти, что речь идет о ней! Она бросилась к девушке и расцеловала ее в обе щеки.

— Теперь я работаю с Рози. — Рэчел владела языком жестов безукоризненно. Ее движения были неторопливыми и четкими. — Скоро у меня защита диплома, и Рози помогает мне практиковаться.

— Это же просто здорово! — ответила Лидия. А Рози торопливо закивала и добавила, что еще Рэчел учит папу.

Лидия не могла поверить. Она вопросительно повернулась к Нику. «Я стараюсь», — довольно сносно изобразил он. Все засмеялись. Рэчел знаком показала, что у Ника хорошо получается. На мгновение Лидия почувствовала себя так, словно опять оказалась в клубе для глухонемых. Это было неожиданно и очень приятно.

— Нам нужно идти. — Рэчел ласково взяла девочку за плечо. — Через полчаса у Рози урок плавания.

Рози с готовностью кивнула, на секунду прижалась к отцу и помахала Лидии. Та смотрела, как две фигурки, одна повыше, другая совсем маленькая, скрылись за углом дома.

— Они похожи на подружек.

— Верно. А ведь Рэчел здесь всего пару дней.

— Уму непостижимо!

— Да, о лучшей няне не приходится и мечтать. — Он посмотрел на часы. — Я знаю, у вас назначена встреча с Венди, но она сейчас спит. Сегодня была довольно трудная ночь. Можно, конечно, ее разбудить, только вряд ли это пойдет на пользу вашей совместной работе. Она, знаете ли, впадает в дурное расположение духа, если кто-то тревожит ее сон.

— Конечно-конечно. — Лидия знакомым жестом откинула назад волосы. — Я вполне могу проехаться по магазинам и вернуться через час или около того.

— Лучше берите портфель и пойдемте выпьем чего-нибудь. Если это не нарушит ваши планы.

— Нисколько. Честно говоря, дорога сюда была не из легких. — Она опять поправила волосы и мило улыбнулась. Словно разговаривала с добрым старым другом. — В Лондоне страшные пробки. Только если вы заняты, нет совершенно никакой необходимости меня развлекать. Просто попросите принести прохладительное, и я с удовольствием некоторое время поработаю.

Ник оставил предложение без ответа и молча ждал, пока она доставала ноутбук из машины.

— Венди говорит, вы уже начали работу над книгой, — заметил он, поднимаясь вслед за ней к дверям.

— Я выяснила, чего ждет от нас издатель, добавила кое-какие свои соображения и в общих чертах набросала план. Теперь надо согласовать все это с Венди и выслушать ее пожелания.

Стоп, подумала Лидия, я слишком много болтаю. Ни слова больше, пока не досчитаю до двадцати. Тут она вспомнила о букете.

— Я должна была сделать это раньше, но лучше поздно, чем никогда. Спасибо за цветы. Я бы позвонила…

— Не берите в голову.

— Вы не должны были этого делать. Я не ожидала… — Она смутилась, а потом добавила: — Они великолепны. Еще раз спасибо.

Слава богу, самое трудное осталось позади. Она справилась лучше, чем можно было ожидать, — поблагодарила спокойно и с достоинством, как и полагается серьезному человеку, которому доверяют написание книги.

— По средам Кристина у нас выходная, — сказал Ник, открывая перед ней дверь в кухню.

— Так вы сегодня за главного? — улыбнулась Лидия.

— Приходится. Я твердо запомнил две вещи: продукты в холодильнике, а на дверце записка, как их готовить.

— Главное — не потерять записку, а то вся семья останется голодной.

— Можете сколько угодно иронизировать, — улыбнулся он в ответ, — но в университете я славился умением готовить необычные, но вполне съедобные блюда. Приходилось ли вам когда-нибудь пробовать макароны с сардинами?

— К счастью, пока нет, — расхохоталась она.

— Вы даже не представляете, как много потеряли. — Продолжая улыбаться, Ник открыл холодильник. — Могу предложить свежевыжатый апельсиновый сок. Вода, сахар и лед по вкусу, пара долек лимона — и получается домашний лимонад. Фирменный напиток нашего семейства.

— Домашний лимонад… Звучит неплохо. Не откажусь. — Лидия уселась на высокий стул и закинула ногу на ногу. За две недели она успела забыть, насколько обаятельным может быть Ник. Во всяком случае, очень старалась это сделать. Но сейчас с тайным удовольствием следила за каждым движением его подтянутой сильной фигуры, за каждой мимолетной улыбкой, от которой смягчались резковатые черты лица.

— Честно говоря, за результат ручаться не могу. Рецепт достался Кристине от бабушки, и она держит в строжайшем секрете пропорции, в которых следует смешивать ингредиенты. — Он несколько раз встряхнул шейкер, перелил содержимое в стакан, добавил лед и протянул Лидии. — Прошу.

— Очень вкусно. — Лидия с удовольствием сделала глоток.

Ник улыбнулся и вылил остатки лимонада в свой стакан. Лидия была все так же красива, какой он ее помнил, но сегодня казалась гораздо мягче и спокойнее. Ей необыкновенно шла легкая блузка, перехваченная в талии поясом. Палевый цвет прекрасно оттенял гладкую кожу и подчеркивал необычный оттенок золотистых волос. Вот только зачем она опять надела жакет? Хотя, наверное, это модель нынешнего сезона, и Лидия, как всякая настоящая женщина, не может нарадоваться новой покупке.

— Вы позволите, я отнесу ваш жакет в прихожую? — Он осторожно помог ей раздеться и вышел из кухни, держа его на вытянутых руках. Странно, но впервые при воспоминании об Ане в его сердце не дрогнула ни единая струна. Может, четырехлетний период добровольного одиночества следует постепенно закончить?

Ник повесил жакет в шкаф и на мгновение прислонился к закрытой дверце. Важно одно — при нем остался самый большой и важный итог их недолгого и не очень счастливого брака — Рози. Разве не это самое главное?

И еще. Видимо, из соображений такта, или по каким-то другим, не совсем понятным причинам, с момента развода с Аной ни одна женщина из его окружения, несмотря на престиж и популярность марки, не носила одежду от Анастасии Уилсон. Во всяком случае, те, кто знал, что известный модельер Анастасия Уилсон — его бывшая жена. Следовательно, Лидия до сих пор находится в неведении. А значит, она не слишком усердно занималась поисками «скелетов в шкафу», о которых шла речь в прошлую встречу. Ведь стоило копнуть в Интернете чуть глубже, и, благодаря ее собратьям по перу, скандал четырехлетней давности предстал бы во всех подробностях: с фотографиями и комментариями. Особый интерес тогда вызвал человек, к которому ушла Ана: во-первых, он был обаятельнейшим красавцем французом, во-вторых, лучшим другом Николаса Реган-Филиппа. Журналисты с наслаждением смаковали каждую деталь. Но новое счастье Анны оказалось недолгим. Она успешно наладила в Париже необходимые для бизнеса связи, после чего вернулась в Лондон, где спустя короткий срок опять вышла замуж. Теперь уже за Симона Камерона, известного землевладельца и мультимиллионера.

Неужели Лидии действительно ничего не известно?!