История создания и последующей деятельности Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (ВЧК) в 1917-1922 годах

Глава II. Причины и начало создания органов государственной безопасности в Советской России вскоре после победы Великой Октябрьской социалистической революции

Собственно говоря вопрос о причинах того или иного исторического явления — вопрос основной. И на этот вопрос о причинах создания ВЧК, практически сразу ответили его создатели, в протоколе заседания Совета Народных Комисаров (Правительства) РСФСР от 7 (20) декабря 1917, о создании ВЧК. В этом документе был пункт 9: "Доклад Дзержинского об организации и составе комиссии по борьбе с саботажем". И после обсуждения доклада Дзержинского, народные комиссары постановили, следующее. "Назвать комиссию — Всероссийская Чрезвычайная Комиссия при Совете Народных Комиссаров по борьбе с контрреволюцией и саботажем и утвердить ее. Задачи Комиссии:

1) Преследовать и ликвидировать все контрреволюционные и саботажные попытки и действия по всей России, со стороны кого бы, они не исходили.

2) Предание суду Рев. Трибунала всех саботажников и контрреволюционеров и выработать меры борьбы с ними.

3) Комиссия ведет только предварительные расследования, поскольку это нужно для пресечения. Комиссия разделяется на отделы — информационный, организационный отдел (для организации борьбы с контрреволюцией по всей России) и филиальный отдел.

4) Отдел борьбы.

Комиссия сконструируется окончательно завтра. Пока действуют ликвидационные комитеты Военно-Революционного Комитета. Комиссии обратить в первую голову внимание на печать, саботажников и стачечников. Меры: конфискация, выдворение, лишение карточек, опубликование списков врагов народа и. т. д.". (Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) ф. Р-130, оп. 23, д. 2, л. 159, 161–162).

Эти же причины создания ВЧК были дополнительно уточнены в официальном разделе первого выпуска официального печатного органа ВЧК — журнала "Еженедельник Чрезвычайных комиссий по борьбе с контрреволюций и спекуляцией" — 1918 — № 1, вышедшем в свет в конце сентября 1918 года, где была помещена следующая инструкция Чрезвычайным комиссиям:

Инструкция Чрезвычайным Комиссиям

1) Основной задачей Чрезвычайных Комиссий является беспощадная борьба с контрреволюцией, проявляющейся в деятельности, как отдельных лиц, так и целых организаций.

2) Все дела, по которым закончено следствие, ликвидируются Комиссией, за исключением дел, относительно которых состоится особое постановление Комиссий о передаче этих дел в другие инстанции. Об этих делах состоится специальное Совещание, совместно с Комиссариатом Юстиции, — о передаче этих дел для окончательного разрешения или дальнейшего направления в соответствующую инстанцию: Революционный трибунал (Верховный и Местные, Народные Суды и т. п).

3) Из преступлений по должности Чрезвычайные Комиссии должны принимать к своему производству только дела особой важности, представляющие опасность для советской Республики. — Все остальные дела о преступлениях по должности, возникшие в Чрезвычайных Комиссиях, передаются ими в Народные Суды и Революционные Трибуналы.

4) В области спекуляции в пределах "Декрета о спекуляции", опубликованного 22 июля 1918, Чрезвычайные Комиссии пресекают преступления, передавая дела об уличенных спекулянтах с наложением ареста на все их имущества в Народные Суды. — Что же касается обнаруженных у спекулянта продовольственных продуктов и всех других предметов, имеющих характер товара, реквизируются в самый момент наложения на них ареста и которые передаются в соответствующую организацию самими Чрезвычайными Комиссиями. Стоимость реквизированного товара вносится той организацией, которая этот товар приняла в депозит чрезвычайной Комиссией впредь до разбора дела в соответствующей инстанции.

Впрочем, нельзя сказать, что до появления сначала Чрезвычайной комиссии по борьбе с погромами ("75-я комната"), а следом за ней и ВЧК, у пришедших к власти большевиков полностью отсутствовали органы государственной безопасности. Сразу после прихода РКП (б) к власти их функции стал выполнять Петроградский Военно-революционный комитет (ВРК), который был создан руководством РКП (б) в период между 16 и 21 октября (по старому стилю) 1917, для руководства процессом свержения Временного Правительства. В состав ВРК вошло несколько десятков человек: большевиков, левых эсеров и анархистов.

После установления Советской власти 29 октября 1917, Петроградский ВРК был переименован в ВРК при ВЦИК Российской Советской Социалистической Республики (РССР) и на следующий день 30 октября 1917, функции ВРК были определены следующим образом: 1) Военно-революционный комитет выполняет дела, порученные ему Советом Народных Комиссаров 2) В ведении Военно-революционного комитета находится охрана революционного порядка 3) Борьба с контрреволюцией 4) Охрана пунктов Совета рабочих и солдатских депутатов и Совета Народных Комиссаров.

Для выполнения этих задач при ВРК было создано семь отделов, и в том числе следственно-юридический (во главе П. И. Стучка), отделы реквизиций, внутренней и внешней связи, информации.

Но, судя по всему следственно-юридический отдел во главе П. И. Стучкой, себя не проявил должным образом и поэтому 21 ноября (4 декабря) 1917, заслушав доклад Ф. Э. Дзержинского, ВРК пришел к выводу о необходимости организации в своём составе "Комиссии по борьбе с контрреволюцией". В этот же день такая комиссия в составе ВРК была создана. В её состав в качестве председателя был назначен Дзержинский, а в качестве членов Флеровский, Благонравов, Галкин и ряд других.

В короткий срок ВРК проделал огромную работу по ликвидации контрреволюционных выступлений и заговоров, по пресечению саботажа и бандитских погромов.

На следующий день после свержения Временного правительства, 26 октября 1917 г. ВРК закрыл буржуазные газеты "Речь", "День", "Биржевые ведомости", "Петроградский листок", выступавшие против Советской власти и призывавшие к погромам и саботажу.

Декрет СНК о печати, опубликованный 28 октября 1917, распространил эту меру на все антисоветские издания, выходившие в России. На заседании ВРК Я. М. Свердлов сообщил, что одной из причин принятия декрета о печати было стремление Советского правительства "укрепить революционный порядок без лишних жертв, возможных в том случае, если дадим буржуазии возможность продолжать погромную агитацию путем печати". (Сборник документов "Документы Великой Пролетарской революции" — М.: "Госполитиздат", 1938. — т. 1 — с. 112).

Вслед за ликвидацией авантюры Керенского и мятежа юнкеров в Петрограде Военно-революционный комитет 30 октября разоблачил антибольшевистскую организацию в Петроградской школе прапорщиков инженерных войск, 1 ноября 1917, комиссарами ВРК при поддержке ряда частей Петроградского гарнизона, по ордеру, подписанному В. И. Лениным, был произведен обыск в Михайловском училище, с последующим разоружением его юнкеров.

Серьезным успехом ВРК была ликвидация в ноябре 1917, в Петрограде, монархического заговора Пуришкевича. Известный ещё при царизме своим монархизмом Пуришкевич прибыл в Петроград в первые дни революции, с целью активизировать антисоветскую деятельность своей монархической организации "Русское собрание" созданной еще при Временном правительстве.

Одной из активных форм такой деятельности, организации Пуришкевича стало систематическое провоцирование пьяных погромов в Петрограде. Это делалось путём разбрасывала листовки с адресами винных складов. В течение нескольких дней контрреволюционные агенты и подкупленные ими деклассированные элементы разгромили свыше 20 винных складов.

Разгром организации Пурешкевича, начался 3 (17) ноября 1917, когда в помещении штаба Петроградского военного округа при попытке похитить бланки штаба был задержан прапорщик Зелинский. На допросе Зелинский признался, что задание похитить бланки он получил непосредственно от Пуришкевича, который, возглавляет организацию "Русское Собрание".

ВРК арестовал Пуришкевича и ряд его сообщников, принимавших, как выяснилось, активное участие в мятеже юнкеров 29 октября (11 ноября) 1917 года. При обыске у заговорщиков было изъято много оружия, в том числе пулемет, список членов организации, банка с цианистым калием, много подложных документов и других материалов, уличавших арестованных в контрреволюционных действиях. Среди отобранных бумаг имелось письмо Пуришкевича и барона Болэ к атаману Донского казачьего войска генералу Каледину, в котором содержалась подробная информация о работе "Русского Собрания" по формированию из офицеров и юнкеров ударных отрядов и подготовке антибольшевистского вооруженного восстания в Петрограде.

Следствие по делу Пуришкевича показало, что "Русское собрание" ставило своей целью свержение Советской власти и восстановление монархии. Характерно, что монархические цели организации, по указанию Пуришкевича, тщательно скрывались. Объяснение этой тактики дал в своих показаниях прапорщик Зелинский. Он признал, что заговорщики отдавали себе отчет в том, что монархисты абсолютно не пользуются популярностью и что без эсеров и меньшевиков их потуги обречены на провал.

Несмотря на доказанность контрреволюционного заговора, приговор суда был крайне мягок. Пуришкевич был приговорен к четырем годам лишения свободы с освобождением условно через один год. И вскоре был отпущен на свободу. Наказание остальных заговорщиков было еще более мягким.

10 ноября 1917, Совет Народных Комиссаров предложил ВРК решительно усилить борьбу со спекуляцией, сокрытием запасов продовольствия и товаров, злостной задержкой грузов, мародерством. В тот же день ВРК принял обращение "ко всем честным гражданам", в котором сообщал, что хищники, мародеры, спекулянты объявляются врагами народа. "Документы Великой Пролетарской революции"… — т. 1 — с. 226).

Серьезное значение в борьбе за революционный порядок имели мероприятия ВРК против анархии, хулиганства, пьяных погромов.

Во второй половине ноября 1917, противники большевиков из самых разных организаций от монархистов Пуришкевича до кадетов и правых эсеров, организовали в Петрограде погром винных складов Зимнего дворца. Военно революционный комитет вызвал к Дворцовой площади красногвардейские отряды Городского и Рождественского районов, солдат Павловского и Преображенского полков, отряды моряков Балтфлота.

Бывший красногвардеец Μ. Н. Моисеев рассказывал в своих воспоминаниях, следующие подробности: "Ворвавшись в погреба, погромщики выбивали прикладами деревянные пробки бочек или протыкали их штыками. Вино заливало помещение. Погромщики захлебывались и тонули в вине. Утопленников вытаскивали из подвалов и укладывали в ряд на дворцовом дворе. Трупов было много". (М. Моисеев "Бойцы революции" — М.: "Советская Россия", 1958. — с. 64).

Военно-революционный комитет приказал замуровать все подвалы Зимнего дворца и поручил их охрану надежным матросам. ВРК распорядился "немедленно арестовывать всех пьяных и лиц, про которых имеется основание полагать, что они участвовали в хищении вин из винного склада Зимнего дворца и прочих других складов", и немедленно судить их. По инициативе Дзержинского при ВРК была создана Комиссия по борьбе с погромами, которая 6 (19) декабря, непосредственно перед роспуском самого ВРК, объявила Петроград на осадном положении и ввела в городе комендантский час.

Помимо организации погромов в Петрограде другим методом противников большевиков на этом этапе был так называемый "чиновничий саботаж". Чиновники учреждений бывшего Временного правительства отказывались работать на Советскую власть. Они саботировали выполнение важнейших работ по выдаче заработной платы, обеспечению телеграфной и телефонной связи, снабжению населения продовольствием. Саботажники из меньшевиков, засевшие в железнодорожных учреждениях, дважды гоняли эшелон с продовольствием для Петрограда, отправленный из Саратова, туда и обратно, так и не доставив его по назначению.

Чиновничий саботаж организовывался партиями кадетов, правых эсеров и меньшевиков и материально поддерживался многочисленными срочно созданными антибольшевистскими организациями: "Подпольное правительство", возглавлявшееся бывшим министром Прокоповичем, "Торгово-промышленный комитет", "Союз союзов", объединявший служащих государственных учреждений, "Союз трудовой интеллигенции". Эти организации получали миллионы рублей от капиталистов и банкиров, от американской, французской, румынской и других дипломатических миссий, собирали деньги по подписным листам. В результате за участие в саботаже чиновники сразу получали деньги в размере своего трёхмесячного жалования. Тех из чиновников, которые колебались, запугивали карами, которые их постигнут после падения Советской власти, а ее падение, по единодушному предсказанию всех буржуазных газет и контрреволюционных агитаторов, должно было якобы произойти со дня на день.

Наконец после нескольких дней растерянности, 19 ноября (2 декабря)1917, Совет Народных Комиссаров принял решение о мерах борьбы с саботажем в министерствах. В нем говорилось: "Рекомендовать комиссарам детально изучить сметы по своим министерствам. Если выяснится, что служащие министерств получили свое жалованье по 1 января 1918 года, то принять самые энергичные революционные меры для возвращения этих денег обратно по ведомствам. Перед арестами и преданием революционному суду не останавливаться. Предложить служащим, получившим жалованье вперед, или работать, подчиняясь власти правительства, или вернуть деньги. В случае отказа судить их как за воровство народного имущества". ("Документы Великой Пролетарской революции"… — т. 1 — с. 315–316).

Исходя из этого указания правительства, Военно-революционный комитет объявил, что лица, оставившие службу в правительственных и общественных учреждениях или уволенные оттуда за саботаж и неявку в срок к занятиям и получившие при этом свое жалованье вперед, должны не позже 27 ноября (10 декабря) 1917, возвратить деньги в те учреждения, где они служили. "В случае неисполнения сего, — говорилось в объявлении, — эти лица будут привлечены к ответственности за расхищение имущества казны и преданы военно-революционному суду". ("Из истории борьбы за установление Советской власти" Сборник документов и материалов. — М: "Политиздат", 1943. — с. 73).

Решительные меры Военно-революционного комитета, примененные им по отношению к верхушке саботажников, разъяснительная работа среди служащих, чистка учреждений от всех антисоветских элементов привели к тому, к концу декабря 1917, что саботаж как организованное сопротивление Советской власти был сломлен.

В связи со всем вышеизложенным возникает вопрос, если ВРК, так более — менее успешно боролся с контрреволюцией в первый месяц существования Советской власти, то зачем его понадобилось распускать? Неужели было так трудно, просто освободить его от тех его функций, которые не были связаны с розыскной деятельностью, и тем самым превратить его в первую структуру советской государственной безопасности?

Официальная советская историография на этот вопрос отвечала следующим, довольно невнятным образом: "По мере совершенствования советского государственного аппарата функции Военно-революционного комитета все больше переходили к различным народным комиссариатам. Деятельность ВРК постепенно свелась главным образом к борьбе с контрреволюцией и саботажем. 1 декабря 1917 года ВЦИК рассмотрел вопрос о реорганизации Военно-революционного комитета и образовании вместо него в своём составе "Отдела по борьбе с контрреволюцией".

Через четыре дня, 5 (17) декабря 1917, Совет Народных Комиссаров принял решение о передаче дел отделов ВРК в соответствующие отделы ВЦИК. Экстренными мерами по борьбе с контрреволюцией должна была временно ведать ликвидационная комиссия. ("Известия ВЦИК" — № 29 от 8 февраля 1919).

Однако, современные российские исследователи считают, что роспуск ВРК был вызван желанием руководства РКП (б) создать новый орган государственной безопасности, который состоял бы из одних только членов большевистской партии: "В середине ноября 1917, успехом завершилось слияние центральных исполкомов крестьянских и рабоче-солдатских Советов в единый Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов и начались переговоры о создании коалиции большевиков и левых эсеров в Совнаркоме. В течение следующих двух недель невозможно было сказать с определённостью, какая из двух левых социалистических партий: большевики или левые эсеры, окажется у руля объединённого ВЦИКа. В руках левых эсеров в этот период находились чрезвычайно мощные рычаги влияния. Среди прочего они потребовали от большевиков равного представительства в ВРК, и большевики пошли на эту неудобную для них уступку. С первых послеоктябрьских дней левые эсеры подвергали яростным нападкам насилие, применяемое ВРК к политическим оппонентам, и ограничение их гражданских прав. Равенство левых эсеров и большевиков в ВРК грозило ограничить свободу действий последних в деле подавления политических противников. На заседании Совнаркома 15 ноября 1917, было высказано мнение в пользу роспуска ВРК". (Рабинович А. Е. Большевики у власти. Первый год советской эпохи в Петрограде. — М.: АИРО-XXI и "Новый хронограф", 2008. — с. 47).

Что касается самого названия и принципов деятельности ВЧК, то в своей деятельности по созданию различных органов Советской власти, руководство партии большевиков, без лишней огласки пользовалось многими наработками и проектами свергнутого им Временного Правительства, в том числе и в силовой сфере.

Так, например, при создании Красной Армии, был практически полностью скопирован, созданы Временным Правительством весной 1917 года, институт военных политических комиссаров и непосредственно связанных с ними органов политического воспитания, вплоть до использования на первых порах соответствующей нормативной документации разработанной Временным Правительством.

Аналогичным образом были скопированы наработки Временного правительства в области создания органов республиканской политической полиции.

Что касается политической полиции Временного Правительства то дело с ней у него обстояли следующим образом. Реалии жизни тогдашней России и от месяца к месяцу обострявшаяся политическая борьба со своими политическими противниками и, прежде всего, большевиками, заставили Временное правительство задуматься о необходимости создания собственной политической полиции.

Создание системы политической полиции Временного правительства шло по нескольким направлениям: 1) использование милиции (начальники уездных и городских милиций были обязаны передавать в МВД всю имеющуюся у них информацию о политической обстановке на подведомственной им территории) 2) создание непосредственно при Керенском нескольких небольших неофициальных структур для сбора политической информации с неофициальным и негласным привлечением к сотрудничеству ряда бывших высокопоставленных офицеров и чиновников царской политической полиции, главным образом из числа тех, кто специализировался во время прежней службы на борьбе с большевиками 3) привлечение к оперативной работе в области политического сыска органов военной контрразведки, главным образом контрразведывательных отделений Петроградского и Московского военных округов. (Б. Эренфельд "Тяжёлый фронт" — М.: "Политиздат", 1983. — с.129).

Особенно активно использовалась военная контрразведка Временным правительством для борьбы с большевиками, когда после политического кризиса 3–5 июля 1917, партия большевиков перешла на полулегальное положение, а значительная часть её руководство во главе с В. И. Лениным скрывалось в подполье.

Примерно тогда же временным правительством был создан постоянный орган политического сыска — Осведомительный отдел Главного управления милиции МВД. (С. Кара — Мурза "Советская цивилизация" — М.: "Алгоритм", 2002. — с. 140).

Оценивая деятельность органов политического сыска при Временном правительстве нужно отметить, что их характерной особенностью была децентрализация и несогласованность действий, отсутствие планомерного руководства и общей цели деятельности. Это, впрочем, было общей особенностью самого Временного правительства, а не только его органов.

В целом нужно отметить очень слабую эффективность деятельности системы политического сыска при Временном правительстве, что привело к тому, что о планах своих политических противников оно узнавало с большим опозданием и, как правило, вследствие возникающих разногласий в их рядах.

Наглядным примером этого стала история с письмом противников вооруженного восстания в рядах руководства большевиков — Каменева и Зиновьева, которое содержало их протест против планов вооруженного восстания по свержению Временного правительства и было ими опубликовано в газете "Новая жизнь".

Таким образом, попытка Временного правительства восстановить уничтоженную им ранее политическую полицию, провалилась, как вследствие краткосрочности его существования, так и из-за общей неспособности к проведению эффективной политической деятельности. Это стало хотя и не самой главной, но одной из причин его падения.

В результате, практически полная неэффективность существовавших первоначально у Временного Правительства неофициальных органов политического сыска и постоянно нараставшая угроза свержения Временного Правительства большевиками, привела к тому, что, например, в июне 1917, министр юстиции Временного Правительства П. Н. Переверзев обратилась за консультацией по данному вопросу к находившемуся в заключении в Петропавловской крепости бывшему последнему начальнику Петроградского охранного отделения генерал-майору К. И. Глобачёву.

В своих написанных в эмиграции мемуарах "Правда о русской революции", Глобачёв вспоминал, что в ходе этой беседы он подверг резкой критике не только структуру и неофициальный характер политического сыска Временного Правительства, но прежде всего его методы деятельности. По мнению Глобачёва, политический сыск должен быть официально признанным и его деятельность должна осуществляться специально для этого созданным органом официально признанным государством, которое он защищает. Основным методом работы официального государственного политического сыска по мнению высказанному тогда Глобачёвым может быть только систематическая работа тайных агентов — осведомителей в тех сферах общественно-политической жизни страны которые интересуют правительство и его политическую полицию. (К. И. Глобачёв "Правда о русской революции" — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН — 2009. — глава 2).

Если с доводами Глобачёва по необходимости агентурно-осведомительской деятельности министр юстиции так и не согласился, то необходимость создания официальной системы органов политической полиции Временного Правительства была признана необходимой и в связи с этим, его аппарат подготовил комплекс документов по созданию при Временном правительстве "Всероссийской Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией", сокращенно ВЧК.

Об этом мельком, но, всё же достаточно подробно упомянул в своих мемуарах "Записки о революции", тогдашний левый меньшевик Суханов: "С 10 октября 1917, началась "нормальная жизнь" Предпарламента. Жужжали уютно-роскошные кулуары, действовал буфет, шмыгали, прислушивались и собирали новости журналисты. Сообщали сенсацию, будто бы министр внутренних дел Никитин, только что исключенный меньшевиками из партии, получил отставку: наш глава, вернувшись из Ставки, имел с ним крупный разговор и резко выражал ему недовольство за нераспорядительность по части анархии. Считалось, что этого достаточно для отставки министра. Злые языки прибавляли, что анархия есть только повод для нашего владыки осуществить свою заветную мечту: посадить кадета Кишкина на место министра внутренних дел. Впрочем, насчет нераспорядительности Никитина наш тучесобиратель, видимо, преувеличивал. Никитин только что внес проект особых комитетов или чрезвычайных комиссий по борьбе с контрреволюцией. Если припомнить, что контрреволюцией в Зимнем Дворце называлось по преимуществу большевистское движение, то какая же тут нераспорядительность? Вот только что не успел — и осуществлять проект пришлось самим большевикам. Никитину, потом пришлось, лично на себе испытать результаты своей инициативы. Не могу только сказать, обвиняли ли его большевики при этом в анархии" (Н. Н. Суханов "Записки о революции" — глава Предпарламент).

Что касается достоверности этой информации, то достоверность описания событий в этих мемуарах Суханова практически никто не подвергает сомнению. Его современники самой разной политической ориентации признавали "Записки о революции", ценным источником по истории революционного движения в Петрограде в 1917 году.

При рассмотрении вопроса о создании системы советских органов государственной безопасности в начальный период становления Советской власти, автору данной книги пришлось столкнуться с одним историческим мифом в этом вопросе, созданном официальной советской историографией. Суть, этого мифа заключалось в том, что якобы Всероссийская Чрезвычайная Комиссия была первой по времени создания советской службой занимавшейся вопросами обеспечения государственной безопсности.

На самом деле раньше, чем ВЧК были созданы как минимум две советские специальные службы. Первой советской спецслужбой стал созданный ещё 21–22 ноября (по новому стилю) 1917 года, то есть спустя две недели после прихода большевиков к власти — "Комитет по охране Петрограда" или как его ещё называли "Комитет по охране города", во главе с К. В. Ворошиловым.

Второй по времени создания советской спецслужбой, просуществовавшей параллельно с ВЧК до конца 1920 года, стал образованный на 12 дней раньше, чем ВЧК, а именно 8 декабря (по новому стилю) 1917, так называемый "Комитет по борьбе с погромами". Поскольку его руководство во главе с В. Д. Бонч-Бруевичем располагалось на третьем этаже Смольного, в комнате № 75, то отсюда в то время происходило и другое более распрстранённое тогда название этой первой советской спецслужбы "75-я комната".

Создание "Комитета по борьбе с погромами", датируется 8 декабря (по новому стилю) 1917 года, когда В. И. Ленин, по инициативе своего ближайшего на тот момент помощника и соратника В. Д. Бонч-Бруевича — управляющего делами Совета Народных Комисаров РССР, направил в Петроградский городской комитет РКП (б) специальную записку: "Прошу доставить не менее ста абсолютно надежных членов партии в "Комитет по борьбе с погромами", комната 75, 3-й этаж Смольного". (В. И. Ленин, Полное собрание сочинений — т. 50 — с. 17).

В. Д. Бонч-Бруевич стал первым и последним начальником этой одной из первых советских спецслужб, которая 15 декабря 1917 года получила своё официальное название как "Чрезвычайна Комиссия по борьбе с погромами". Все сто её первоначальных сотрудников получили наименование "комиссары" (В. Д. Бонч-Бруевич "Воспоминания о Ленине" — М.: "Наука", 1969. — с. 151, 496).

Под энергичным руководством В. Д. Бонч-Бруевича, эта вторая по счёту советская спецслужба, сразу же немедленно приступила к действиям. Спустя три дня после своего создания 6 (19) декабря 1917, Комитет по борьбе с погромами выяснил, что волна погромов и мародёрства в Петрограде была инспирирована антисоветскими элементами. В. Д. Бонч-Бруевич на заседании Петроградского Совета докладывал: "Петроград затоплен шквалом пьяных разгромов… Разгромы начинались с мелких фруктовых магазинов, а за ними следовали склады Келера и Петрова, крупный магазин готового платья. В одни полчаса мы получили 11 извещений о погромах и едва успевали отправлять на места воинские части. При опросе задержанных отдельных воинских чинов выяснилось, что их спаивали и организовывали из них особый институт подстрекателей братьев к выпивке, за что платили по 15 рублей в день". (журнал "Пролетарская революция" — 1922 — № 10 — с. 71).

Вскоре члены Комитета по борьбе с погромами задержали двух лиц, раздававших прокламации. Прокламации внешне походили на большевистские: на них имелись заголовки: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!". Заканчивались они лозунгами: "Долой империализм и его лакеев!", "Да здравствует рабочая революция и всемирный пролетариат!". Но по содержанию это были явно провокационные листовки: они подстрекали солдат, матросов, рабочих громить винные склады и всячески дезорганизовывать нормальную жизнь столицы. Задержанные с прокламациями оказались: один — сотрудником реакционной газеты "Новая Русь", а другой — его племянником. "Они сообщили, что посланы организацией, и указали нам адреса, — писал Бонч-Бруевич. — Когда мы пошли по первому же адресу, мы наткнулись на 20 тыс. экземпляров этого воззвания… Мы двинулись дальше и арестовали многих лиц… Ясно, что мы имеем дело с заговором контрреволюции во всероссийском масштабе, организованном чрезвычайно широко при больших денежных средствах, задавшимся целью удушить… революцию". (газета "Известия ВЦИК" от 8 (20) декабря 1917 года).

Склад прокламаций был обнаружен у приват — доцента Петроградского университета А. А. Громова. При допросе его выяснилось, что инициатором распространения провокационных прокламаций был князь К. В. Кекуатов. "Он показал мне, — говорил Громов, — текст этой прокламации, написанной на пишущей машинке, и предложил мне организовать распространение этих прокламаций среди населения… Свидание наше закончилось определенным соглашением, по которому я обещал постараться найти людей, могущих организовать распространение этих прокламаций… При беседе с князем Кекуатовым присутствовала его жена, княгиня Кекуатова… Княгиня Кекуатова во время этого свидания передала мне на расходы по исполнении принятого поручения две тысячи рублей". ("Известия ВЦИК" от 8 (20) декабря 1917 года).

6 (18) декабря 1917, Комитет по борьбе с погромами ввел в Петрограде осадное положение и предупредил: "Попытки разгромов винных погребов, складов, лавок, магазинов, частных квартир и проч. и т. п. будут прекращаемы пулеметным огнем без всякого предупреждения". ("Известия ВЦИК" от 8 (20) декабря 1917 года).

Представление о тогдашней деятельности Комитета по борьбе с погромами дает такое сообщение: "В Комитет по борьбе с погромами позвонили о начавшемся погроме винного погреба на Екатерининском канале, причем сообщили, что преступники громят не только погреб, но и частные квартиры прилегающих домов. Комиссар по борьбе с погромами тов. Олехно, получив это сообщение, немедленно с отрядом в 10 красногвардейцев выехал на место происшествия. Здесь он застал почти двухтысячную толпу. К тов. Олехно обратились местные рабочие и обыватели с просьбой принять самые решительные меры против погромщиков. После предупреждения, которое ни на кого не подействовало, был открыт огонь, и район моментально очищен от погромщиков. Местное население горячо благодарило товарища Олехно за твердые революционные действия. В большинстве убитых, одетых в солдатские шинели, опознали местных хулиганов и громил". ("Известия ВЦИК" от 26 января 1918 года).

После создания 20 декабря (по новому стилю) 1917 года Всероссийской Чрезвычайной Комиссии — "Чрезвычайна Комиссия по борьбе с погромами" стала выполнять функции личной службы безопасности Ленина, вплоть до её ликвидации в конце декабря 1920 года.

Об этой первой советской службе безопасности до сих пор мало чего неизвестно, кроме тех отрывочных упоминаний и пояснений, содержащихся в книге В. Д. Бонч-Бруевича "Воспоминания о Ленине" — М.: "Наука", 1969, а так же отдельных сообщений в газетах и журналах того времени.

Продолжавшееся усиление деятельности антибольшевистских сил различной политической ориентации, как в Петрограде, так и по всей стране, разгоравшаяся на значительной территории страны Гражданская война, потребовали создания такого органа государственной безопасности, который в отличии от "Комитета по охране Петрограда" и "Чрезвычайна Комиссия по борьбе с погромами", действовал бы не только в столице но и по всей стране.

В связи с этим в руководящих кругах РКП (б) и возглавляемого большевиками Совета Народных Комиссаров (правительства) тогдашней Российской Советской Социалистической Республики (РССР) позже переименованной в РСФСР, возникли идеи о создании специальной службы по борьбе с контрреволюцией во всероссийском масштабе. Вот что по этому поводу вспоминал стоявший у истоков создания ВЧК Я. Петерс: "18 декабря 1917, Дзержинский встретив меня в коридоре Смольного позвал в одну из комнат и сообщил, что вместо Военно-революционного комитета организуется Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, куда и предложил мне пойти работать" ("Особое задание" — М.: "Московский рабочий", 1988. — с. 15–16).

Спустя сутки 19 декабря (по новому стилю) 1917, решение о создании ВЧК было принято на заседании Совета Народных Комисаров (правительства). В этом документе в частности по данному вопросу говорилось следующее: "Поручить товарищу Дзержинскому, составить особую комиссию для выяснения возможности для борьбы с такой забастовкой путём самых энергичных революционных мер, для выявления способов подавления самого злостного саботажа" ("Особое задание" — М.: "Московский рабочий", 1988. — с. 22–23).

Под "забастовкой и злостным саботажем", в этом постановлении подразумевалась продолжавшаяся к этому моменту около месяца и направленная против Советской власти всероссийская забастовка государственных и банковских служащих.

Вечером 7 (20) декабря 1917, на заседании СНК слово для доклада было предоставлено Ф. Э. Дзержинскому. Основные положения, изложенные Дзержинским на заседании Совнаркома, зафиксированы в протоколе следующим образом:

На следующий день 20 декабря 1917, на заседании Совета Народных Комисаров слово для доклада о создании специального всероссийского органа для борьбы с контрреволюцией было предоставлено Ф. Э. Дзержинскому. Совет Народных Комиссаров одобрил доклад Ф. Э. Дзержинского и постановил: назвать этот орган — "Всероссийской Чрезвычайной комиссией по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Основные положения, изложенные в докладе Дзержинским на заседании Совнаркома, были зафиксированы в протоколе и оформлен в виде отдельного постановления, в котором в частности постановлялось следующее: "Назвать данную Комиссию "Чрезвычайной Комиссией по борьбе с контрреволюцией и саботажем и утвердить её. Задачи комиссии: 1) Пресекать и ликвидировать все контрреволюционные и саботажнические попытки и действия по всей России, со стороны кого бы они не исходили 2) Предание суду революционного трибунала всех саботажников и контрреволюционеров и выработка мер борьбы с ними 3) Комиссия разделяется на отделы: информационный, организационный (для организации борьбы с контрреволюцией по всей России и филиальных отделов), отдел борьбы".

Далее в этом же документе отмечалось следующее: "Комиссия обратит в первую очередь внимание на печать, саботаж, правых эсеров, саботажников и стачечников. Меры воздействия — конфискация, выдворение, лишение карточек, опубликование списков врагов народа и так далее" (ГАРФ ф. 130, on. 1, д. 1, л. 31 (оборот) и "Из истории ВЧК" — М.: "Политиздат", 1958 — с. 78–79).

После заседания Совета Народных Комиссаров, на котором было принято решение о создании ВЧК, Ф. Э. Дзержинский созвал первое заседание комиссии. В этот же день 20 декабря 1917 года, на основе выше упомянутого постановления, в Смольном собрался руководящий орган ВЧК — Коллегия, в составе Дзержинского, Орджоникидзе, Трифонова, Евсеева, Ксенофонтова и Петерса. На заседании этой Коллегии ВЧК Дзержинский был избран её председателем, Ксенофонтов её секретарём, а Петерс стал казначеем. При этом, в первые месяцы после создания ВЧК все члены коллегии включая и её руководящую тройку непосредственно занимались оперативной работой и принимали участие в арестах и обысках. ("Особое задание"… — с. 16–17).

Спустя три дня после своего создания 10 (23) декабря 1917, ВЧК получила в свое распоряжение здание бывшего Петроградского градоначальства на пересечении Адмиралтейского проспекта и Гороховой улицы дом № 2. Сразу же после переезда на Гороховую, 2, был налажен режим работы ВЧК, использовались по назначению и имевшиеся в здании помещения камерного типа.

В соответствии с решением Совнаркома от 7 (20) декабря 1917 года, ВЧК вначале ограничила свои функции только розыском и предварительным следствием и наметила первоочередные задачи. Были созданы три отдела: информационный, организационный и отдел борьбы с контрреволюцией и саботажем. Вскоре, однако, стало ясно, что ВЧК должна взять на себя борьбу со спекуляцией. Поэтому на заседании комиссии 11 (24) декабря 1917, было принято решение об организации четвертого отдела — по борьбе со спекуляцией.

Поскольку контрреволюционные силы широко использовали в целях спекуляции служащих банков, то уже январе 1918, ВЧК был образован специальный банковский подотдел для борьбы с преступлениями по должности банковских чиновников. Сообщая об организации этого подотдела, Ф. Э. Дзержинский писал 27 января 1918, в Штаб Красной гвардии Петрограда: "Этому подотделу необходимо иметь 5-10 товарищей-красногвардейцев, сознающих великую свою миссию революционеров, недоступных ни подкупу, ни развращающему влиянию золота" (П. Г. Софинов Очерки истории Всероссийской чрезвычайной комиссии (1917–1922). М.: Политиздат, 1960. — с.21).

В конце января 1918, Совет Народных Комисаров принял еще одно важное решение о Всероссийской Чрезвычайной комиссии. В развитии своего постановления от 21 декабря 1917 "О функциях ВЧК", в своём постановлении от 31 января 1918 точно разграничил функции между существовавшими в то время учреждениями розыска и пресечения, следствия и суда. В этом решении говорилось: "В целях упорядочения борьбы с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией СНК постановляет: в Чрезвычайной комиссии концентрируется вся работа розыска, пресечения и предупреждения преступлений, все же дальнейшее ведение дел, ведение следствий и постановка дела на суд предоставляется следственной комиссии при трибунале". (Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) ф. 130, оп. 2, д. 1, л. 13–14).

Вскоре после создания ВЧК, Совет Народных Комиссаров поручил Ф. Э. Дзержинскому организовать при ВЧК отряд из энергичных и идейных бойцов для борьбы с контрреволюцией и спекуляцией. Вначале, в распоряжение ВЧК были вызваны тридцать наиболее стойких и проверенных красногвардейцев. Несколько позже к ним была присоединена группа солдат Свеаборгского пехотного полка. Этот небольшой вооруженный отряд стал зародышем будущих войск ВЧК.

Если судить по тексту постановления СНК от 20 декабря 1917 года о создании ВЧК, то первоначально ВЧК создавалась исключительно как орган политической полиции, без каких-либо полномочий вести разведывательную и контрразведывательную деятельность.

Кроме того, в данном постановлении определялась главная особенность чрезвычайного характера ВЧК, заключавшаяся в том, что помимо функций розыска, дознания, следствия и передачи следственных дел в суд она получила право принятия непосредственных мер в отношении арестованных ею лиц то есть и судебные функции, которые были дополнены в дальнейшем правом заключения в тюрьму, в концентрационные лагеря, вынесением смертных приговоров и их исполнением то есть правом смертной казни.

Здесь стоит отметить, что если общая полиция царской России обладала достаточно обширными правами и возможностями в сфере мер судебного воздействия, по крайней мере в административной сфере, то политическая полиция Российской империи была их полностью лишена. Однако, в связи с чрезвычайностью для них политической ситуации в стране большевики сразу пошли дальше царизма наделив ВЧК с самого начала целым рядом судебных полномочий правда вначале без права лишения свободы и смертной казни. Но как уже писалось выше эти полномочия сначала центральный аппарат ВЧК, а затем её местные органы в лице губернских и уездных ЧК получили достаточно быстро.

Первая смертная казнь была произведена ВЧК 24 февраля 1918, в Петрограде, когда Дзержинский лично подписал приговор о расстреле известного на тот момент в Петрограде уголовника — авантюриста действовавшего под кличкой "князь Эболи" (он же Найди, Маковский, Далматов), а так же его сообщницы Бритт, за множество грабежей, совершенных ими под видом обысков от имени советских органов власти и в том числе ВЧК.

Перед этим 23 февраля 1918, ВЧК опубликовала следующее сообщение: "Всероссийская Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией… доводит до сведения всех граждан, что до сих пор комиссия была великодушна в борьбе с врагами народа, но в данный момент, когда гидра контрреволюции наглеет с каждым днем, вдохновляемая предательским нападением германских контрреволюционеров, когда всемирная буржуазия пытается задушить авангард революционного интернационала — российский пролетариат, Всероссийская Чрезвычайная комиссия, основываясь на постановлении Совета Народных Комиссаров, не видит других мер борьбы с контрреволюционерами, шпионами, спекулянтами, громилами, хулиганами, саботажниками и прочими паразитами, кроме беспощадного уничтожения на месте преступления". (ГАРФ ф. 130, оп. 2, д. 1. л. 142).

Под постановлением Совета Народных Комиссаров упомянутом в тексте имелся в виду декрет Совнаркома от 21 февраля 1918 "Социалистическое отечество в опасности", предлагавшего, расстреливать на месте преступления спекулянтов, громил, хулиганов, контрреволюционных агитаторов и германских шпионов, который был затем опубликован в печати 23 февраля 1918, в связи с продолжавшимся на тот момент уже пять дней наступлением германских войск по всему фронту. На основании этого правительственного законодательного акта, ВЧК и все её, на тот момент немногочисленные местные органы получили чрезвычайные полномочия и право применять высшую меру без суда и следствия (вплоть до расстрела на месте), которое в дальнейшем было подтверждено постановлением СНК от 5 сентября 1918 "О красном терроре".

Помимо обострения на тот момент военной обстановки в связи с германским наступлением, тогдашний заместитель председателя ВЧК — Я. X. Петерс, так объяснял причины начала применения смертной казни со стороны ВЧК: "Вопрос о смертной казни с самого начала нашей деятельности поднимался в нашей среде, и в течение нескольких месяцев после долгого обсуждения этого вопроса смертную казнь мы отклоняли как средство борьбы с врагами. Но бандитизм развивался с ужасающей быстротой и принимал слишком угрожающие размеры. К тому же, как мы убедились, около 70 % наиболее серьезных нападений и грабежей совершались интеллигентными лицами, в большинстве бывшими офицерами. Эти обстоятельства заставили нас в конце концов решить, что применение смертной казни неизбежно, и если расстрел князя Эболи был произведен по единогласному решению, то главной причиной было то, что при совершении своих преступлений он несколько раз выдавал себя за сотрудника ВЧК". (газета "Известия ВЦИК" от 6 ноября 1918).

После казни Эболи, в течении нескольких месяцев, заключение в тюрьмы и смертная казнь применялась ВЧК только по отношению к уголовникам. Так, 28 февраля 1918, по постановлению Коллегии ВЧК, были расстреляны в Петрограде бандиты В. Смирнов и И. Заноза (он же Строгов), которые, назвавшись комиссарами Чрезвычайной комиссии, с шайкой вооруженных лиц явились в гостиницу "Медведь" и ограбили находившихся там посетителей. Преступников задержали с поличным — награбленными деньгами.

Первыми казнёнными по политическим мотивам стали несколько видных функционеров партии левых эсеров, непосредственно руководивших попыткой антибольшевистского военного переворота в Москве, так называемый "Мятеж левых эсеров", 6 июля 1918 года. ("Особое задание"… — с. 25).

Причём начало этих казней политическим мотивам именно после левоэсеровского мятежа, объяснялось тем, что этот мятеж был поднят не просто партией левых эсеров, а левыми эсерами служившими в ВЧК на высоких постах и главной ударной силой мятежников стал находившийся в Москве под командованием эсера Попова батальон войск ВЧК.

По данному поводу можно отметить следующее. На первых порах, создавая ВЧК, большевистское руководство считало, что сотрудниками ВЧК и его органов на местах будут только большевики. Однако, вскоре после создания ВЧК руководство партии левых эсеров, которая на тот момент вместе с большевиками входила в правящую страной политическую коалицию, категорически потребовало от руководства большевистской партии права участвовать, так же и в деятельности ВЧК и прежде всего в его руководстве и центральном аппарате. Так 21 декабря 1917 (4 января 1918), один из лидеров левых эсеров, Штейнберг, занимавший в то время пост народного комиссара юстиции, выступил на заседании Совнаркома с демагогической речью о взаимоотношениях между народным комиссаром юстиции, с одной стороны, и ВЧК и Следственной комиссией при Революционном Трибунале, с другой стороны. Штейнберг в категорической форме потребовал, чтобы деятельность ВЧК. и следственной комиссии Ревтрибунала протекала под повседневным контролем Наркомюста, состоявшим главным образом из левых эсеров. В своем проекте положения о ВЧК Штейнберг особым пунктом записал, что "аресты и возбуждение дел против членов Учредительного собрания и других лиц, задержание которых имеет выдающееся политическое значение, происходит только лишь с ведома народных комиссариатов юстиции и внутренних дел".

Советское правительство отвергло требование Штейнберга об установлении контроля Наркомюста над ВЧК и следственной комиссией. В принятом Совнаркомом постановлении, которое было отредактировано В. И. Лениным, говорилось:

1. Всероссийская Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией находится непосредственно при Совете Народных Комиссаров;

2. ВЧК учреждается для целей беспощадной борьбы с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией;

3. Результаты своей работы ВЧК передает в следственную комиссию при Революционном Трибунале или прекращает дела сама;

4. Об арестах, имеющих выдающееся политическое значение, комиссия извещает народные комиссариаты юстиции и внутренних дел;

5. В случае конфликта между ВЧК и Наркомюстом. вопрос разрешается Советом Народных Комиссаров.

К пятому пункту этого постановления И. В. Сталин внес дополнение о том, что вынесение конфликта на решение Совнаркома не должно останавливать обычной деятельности ВЧК. Это дополнение имело существенное значение, так как отвергало право "вето" на мероприятия ВЧК со стороны левых эсеров.

Несмотря на утверждение Советом Народных Комиссаров основных положений о работе ВЧК, левые эсеры не оставляли своих попыток вмешиваться в ее деятельность. 28 декабря 1917 (10 декабря 1918 — по новому стилю) Штейнберг потребовал, чтобы все материалы, имеющиеся в ВЧК, пересылались в возглавляемый им народный комиссариат юстиции. Однако, это требование было решительно отвергнуто Ф. Э. Дзержинским.

ЦК левых эсеров и нарком юстиции Штейнберг сделали попытку послать для работы в ВЧК членов своей партии, но Ф. Э. Дзержинский отказался их принять. Тогда 7 января 1918 г. левые эсеры поставили этот вопрос на заседании Совета Народных Комиссаров, настаивая на предоставлении партии левых эсеров права непосредственно вводить в ВЧК своих представителей. Дзержинский выступил категорически против предложений Штейнберга, которые вели по существу к бесконтрольному включению в состав Всероссийской Чрезвычайной комиссии лиц, назначенных только ЦК левых эсеров.

По данному вопросу Дзержинский полагал, что состав ВЧК должен обязательно и непосредственно утверждаться Советом Народных Комиссаров. После длительного обсуждения Совнарком принял следующее решение: "Признать желательным преобразование Комиссии в том смысле, чтобы назначить товарищем председателя Чрезвычайной Комиссии и членов от фракции левых с-р Центрального Исполнительного Комитета. Утверждать кандидатов в члены Чрезвычайной комиссии Советом Народных Комиссаров".

В связи с этим, первоначально из числа левых эсеров в Коллегию ВЧК вошли только левые эсеры Александрович и Закс, но уже к июлю 1918, из 20 членов Коллегии ВЧК 7 представляли партию левых эсеров. Это положение было абсурдно прежде всего тем, что в марте 1918 года левые эсеры в знак протеста против заключения большевистским руководством РСФСР Бресткого мирного договора с Германией, покинули свои посты в тогдашнем правительстве — Совете Народных Комиссаров, но при этом из ВЧК не ушли, что привело в дальнейшем к попытке государственного со стороны левых эсеров с использованием части сил ВЧК, с целью отстранения большевиков от власти.

Несколько месяцев с момента своего создания, а именно с 20 декабря 1917 и до 12 март 1917 года, ВЧК не смотря на свой формально всероссийский характер деятельности, реально вела свою оперативно-розыскную работу только в Петрограде и Москве.

Расширение борьбы с контрреволюцией потребовало учреждения Чрезвычайных комиссий и на местах. В связи с этим спустя две с половиной недели после своего создания 15 (28) декабря 1917, ВЧК опубликовала обращение "Ко всем Советам на местах", призывавшее местные Советы немедленно приступить к организации чрезвычайных комиссий.

Однако организация местных ЧК проходила очень медленно, поскольку функции местных ЧК брали на себя местные Советы, создавая в своём составе различные отделы, комитеты и комиссии, придавая им в помощь отряды красногвардейцев. Однако эти органы не имели ни единой системы, ни централизованного руководства. Это в значительной мере осложняло деятельность Всероссийской Чрезвычайной комиссии.

В результате ВЧК начало самостоятельно создавать свои территориальные органы на местах, только после переноса столицы из Петрограда в Москву, то есть где-то с середины марта 1918 года. Причём опять пришлось бороться с местными Советами, поскольку они начали создавать местные ЧК, порой даже на уровне волостей. ("Особое задание"… — с.28).

Для справки: Волость в царской России и до середины двадцатых годов в СССР, являлась низшей административной единицей в составе уезда и состояла из нескольких сёл и деревень с общей численность населения в несколько тысяч человек. Наибольшее расстояние отдалённых селений волости от волостного центра управления в среднем не должно было превышать 12 вёрст).

В результате напряжённой деятельности руководства ВЧК, к осени 1918 года, на контролируемых большевиками территориях кроме сети местных ЧК (40 губернских и 365 уездных ЧК), была так же создана разветвлённая структура транспортных, пограничных, фронтовых и армейские ЧК. Позже фронтовые и армейские ЧК, были преобразованы в Особые отделы фронтов, армий и дивизий и подчинены Особому Отделу ВЧК. Так же Особому отделу ВЧК стали подчиняться и пограничные ЧК.

После того как начиная с марта 1918 года ВЧК приступила к создания местных ЧК, жёстко управляемых из центра, начала быстро расти численность её центрального аппарата. Если к началу марта 1918 года численность центрального аппарата ВЧК составляла 40 человек, то к июлю 1918 увеличилась до 120 человек. (журнал "Пролетарская революция" — 1926 — № 9 — с. 90).

Впрочем, это резкое увеличение численности центрального аппарата ВЧК после её переезда в Москву, объяснялось ещё и тем, что после его прибытия в Москву на центральный аппарат ВЧК начал помимо прежних функций было возложено выполнение обязанностей Московской городской ЧК.

В ходе разворачивающейся гражданской войны в России, постановлением Совета Труда и Обороны РСФСР от 17 сентября 1920, подписанным В. И. Лениным, сотрудники ВЧК были приравнены к военнослужащим Красно Армии принимающим участие в боевых действиях.

Это постановление заложило традицию резкого отличия, как ВЧК, так и последующих органов государственной безопасности СССР, от европейских и североамериканских политических специальных служб, в которых сотрудники до сих пор являются гражданскими государственными служащими и не имеют специальной униформы и знаков различия.

Другой традицией ВЧК, заложенной Лениным и переданной в дальнейшем другим органам государственной безопасности СССР, было участие в создании разного рода структур занимающихся изобретательской и научно-технической деятельностью. Это началось с того, что начиная с 1918 года Ленин начал систематически давать Дзержинскому поручения о помощи и защите в отношении разного рода изобретателей и учёных, деятельность которых он считал важной государственной или военной тайной. ("Особое задание"… — с.31).

Позже подобного рода деятельностью стал заниматься "Специальный отдел" ВЧК-ОГПУ. Благодаря этой деятельности ВЧК, начале 20-х годов прошлого века возникли такие научные и научно-технические структуры, как: "Экспедиция подводных работ особого назначения" (ЭПРОН), "Особое техническое бюро" (Остехбюро) и целый ряд других подобного рода учреждений.