Из города на Неве: Мореплаватели и путешественники

Ученый-энциклопедист

Льва Семеновича Берга современники называли «живой энциклопедией». И это было недалеко от истины. Географ и зоолог, климатолог и почвовед, ландшафтовед и палеонтолог, озеровед, ботаник, этнограф, историк и критик, обладающий способностью к тонкому анализу научных трудов, а также вдумчивый, терпеливый педагог— всеми этими специальностями владел один человек. Впрочем, он был глубоким эрудитом еще и во многих других науках: в топонимике и гляциологии, философии и картографии. Да всего и не перечислишь.

Главное же — Берг был истинный труженик. Умению творчески и вдохновенно трудиться, трудиться изо дня в день, не пропуская ни одного часа, отведенного для определенных занятий, учились у него его последователи. В счастливой (хоть и далеко не безоблачной) судьбе ученого немалую роль сыграл характер — целеустремленный, упорный, мужественный.

Лев Берг родился 2 (14) марта 1876 года в захолустном тогда уездном городке Бендеры в Бессарабии (ныне — Молдавская ССР) и провел там первые годы жизни. Его отец Симон Григорьевич Берг не был состоятельным человеком, но приложил все силы, чтобы дать детям образование. Льва отдали в классическую гимназию в Кишиневе. В своей биографии он писал: «В средней школе тогда царила самая беспросветная реакция? господствующее значение придавалось древним языкам — латинскому, греческому, церковнославянскому. При чтении классиков обращалось внимание не на историю народа, не на древнюю культуру, не на литературное значение памятника, а исключительно на особенности языка… Ничего, кроме скуки, такое преподавание не возбуждало».

Из наук, связанных с изучением природы, в гимназии проходили только физику, географию и космографию— описание Вселенной. С преподавателем физики ученикам повезло: им был широко образованный человек Петр Андреевич Александровский, который вселил в сознание юноши глубокий интерес к природе. Запомнился и преподаватель русского языка — Евгений Федорович Будде, впоследствии крупный ученый-языковед, профессор Казанского университета и член-корреспондент Академии наук.

Берг вспоминал, что учебный день начинался с молебствия в актовом зале, куда строем приходили все ученики гимназии независимо от вероисповедания. Молитва, кроме того, читалась в каждом классе перед началом урока, и ею же заканчивались занятия.

В годы обучения в гимназии Лев Семенович жил на частной квартире. За ним наблюдал один из классных надзирателей. Однажды этот «воспитатель юношества» сделал обыск и изъял у двенадцатилетнего мальчика «недозволенные» к чтению книги. Ими оказались… «История древних и средних веков» и один из номеров журнала «Неделя».

Благодаря своему трудолюбию Берг в 1894 году окончил Кишиневскую гимназию с золотой медалью. Но, как писал он впоследствии, «мне и через 5—10 лет по окончании гимназии снились в виде кошмара школьные экзамены».

В августе того же года юноша поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета. Он хотел посвятить себя химии. Но вовсе не потому, что чувствовал к этому предмету какое-то особое тяготение. Просто в глазах молодежи того времени химия считалась основой для всех остальных естественных наук.

Однако изучать химию по сути дела так и не пришлось. Причину Берг объясняет так: «В университете на первом курсе не было практических занятий по химии; этот предмет читал нам профессор Сабанеев. Он знал свой предмет, но привить студентам энтузиазм к химии не смог».

Вместо химии Берг стал увлеченно заниматься зоологией. Вот как это произошло: «Во главе Зоологического музея Московского университета стоял профессор Анатолий Петрович Богданов, прекрасный организатор, заново создавший Зоологический музей, основавший Общество любителей естествознания и Московский зоологический сад. Он читал нам зоологию беспозвоночных. Кроме того, часть этого же курса преподавал Николай Юрьевич Зограф. Он интересовался рыболовством, был председателем отдела ихтиологии Общества акклиматизации, и возможно под его влиянием я увлекся рыбами».

В то время в Московском университете преподавали выдающиеся ученые: физиолог И. М. Сеченов, физики А. Г. Столетов и Н. А. Умов, минералог В. И. Вернадский, геолог А. П. Павлов, ботаники К. А. Тимирязев и И. Н. Горожанкин, зоологи М. А. Мензбир и А. А. Тихомиров, анатом Д. Н. Зернов, географ Д. Н. Анучин и другие. Из этого созвездия светил студент Берг с особым чувством благодарности вспоминает Д. Н. Анучина, А. П. Павлова и Й. Н. Горожанкина. Последний читал систематику растений «замечательно, без всяких ораторских приемов, совершенно спокойно, но в высшей степени увлекательно».

Таковы были преподаватели.

О впечатлении, которое производил Берг, рассказывает его друг, впоследствии известный географ А. С. Барков: «Среди пестрой и шумной толпы, теснившейся во время перерыва в коридорах, обращал на себя внимание юноша с лучистым взглядом красивых глаз, по внешности почти мальчик… Его скромность сочеталась с чисто юношеской непосредственностью и обаятельностью его облика. Л. С. Берг посещал аккуратно лекции, в том числе и такие, от которых другие студенты старались освободиться. При его изумительной памяти и любви к наукам легко давалось ему усвоение самых трудных курсов, и он о своих затруднениях никогда не говорил. После лекций студенты-естественники обычно направлялись в лаборатории для практических занятий или шли в читальню Румянцевской библиотеки (теперь библиотека имени В. И. Ленина. — Авт.). Здесь по вечерам почти всегда можно было видеть Льва Семеновича за книгами, учебниками и специальными работами… Он поражал своих товарищей и учителей разнообразными и глубокими знаниями. Интерес Льва Семеновича к географии появился, насколько помню, позже, чем к зоологии и другим наукам, так как первые два курса были отведены зоологии, ботанике, минералогии, геологии и анатомии человека наряду с физикой и химией. Д. Н. Анучин читал на третьем и четвертом курсах, и к тому времени большинство студентов успевали «увлечься» тем, что слушали раньше. Так было и с Львом Семеновичем». Академик С. А. Зернов вспоминал, что появление студента Льва Берга было быстро замечено ассистентами-зоологами: «Появился удивительный студент— худенький, молоденький, почти мальчик, но все знает, все помнит, всем интересуется…»

Уже в студенческие годы его образование стало приобретать энциклопедический характер. Во время летних каникул после первого курса он собрал гербарий растительности Бессарабии и установил, что шелковичных червей можно выкармливать и на заменителе шелковицы— травянистом растении скорценере. А после второго курса, увлекшись зоологией, он собрал такую большую коллекцию рыб Днестра, что она и поныне хранится в Зоологическом музее Московского университета. На четвертом же курсе он, по рекомендации Зоологического музея, принял участие в опытах по искусственному разведению осетровых рыб в реке Урал возле города Гурьева.

Это были не временные увлечения, а серьезные научные исследования. Результаты работ публиковались в солидных научных журналах. В 1897 году в «Известиях комитета шелководства Московского общества сельского хозяйства» была опубликована статья о шелковичных червях, и автор был избран членом-корреспондентом этого комитета. В 1898–1899 годах «Дневник Зоологического отделения и Зоологического музея» поместил четыре его статьи: о коллекции рыб Бессарабии, об опытах по искусственному разведению севрюги на Урале, о рыбах Закаспийской области и по физиологии рыб. Московский университет наградил Берга золотой медалью, а общества акклиматизации животных и растений и любителей естествознания, антропологии и этнографии приняли его в свои члены-сотрудники.

Еще перед тем как получить университетские дипломы, Берг и два его сокурсника за три весенних месяца успели изучить гидрологию нескольких озер и характер окружающей местности на юге Омского уезда.

Итак, научная деятельность Берга в студенческие годы была напряженной. Заканчивая в 1898 году университет, он был уже сложившимся ученым-зоологом. В те же годы возникло его увлечение географией. Сам ученый в 1947 году во время беседы с московскими студентами-географами сказал: «Я не получил в университете специальности географа, так как воспитывался в качестве зоолога… Потом уже, ознакомившись с природой, так сказать в натуре, я сделался географом… Я стал географом, учась у самой природы… Когда наблюдаешь замечательные явления природы, то невольно делаешься географом, особенно если имеешь интерес к природе, а главное — если любишь ее».

Работы молодого ученого по ихтиологии и, в частности, по рыборазведению получили известность и признание у специалистов. Однако он не был оставлен в университете для подготовки к профессорскому званию. После долгих поисков работы Берг в 1898 году отправился на Сырдарью, где получил должность смотрителя рыбных промыслов.

Переселившись в Среднюю Азию, он еще более тщательно и всесторонне знакомится с проблемами рыболовства и рыборазведения. Аральское море, дельты рек Амударьи, Сырдарьи, а также озера Балхаш и Иссык-Куль давали для этого самые широкие возможности. В 1900 году Туркестанский отдел Географического общества избрал Берга своим действительным членом.

Одновременно его стали интересовать гидрологические проблемы. Гидрология Аральского моря в то время была почти не изучена. Берг установил, что уровень этого моря значительно поднялся с 1882 по 1900 год — на целых 3,2 метра! Подъем происходил периодически. Он сделал доказательные выводы по этому вопросу и тем решительно опроверг мнение тех ученых, которые утверждали, что это море якобы усыхает.

Берг продолжал исследовать Аральское море и в дальнейшем; он написал много статей о рыбах и рыболовстве на реках Средней Азии и в Аральском море. Вел он и метеорологические наблюдения; с осени 1900 до 1907 года на метеорологической станции в низовьях Сырдарьи, созданной им, не прекращалась работа. Берг основал такую же станцию, но с лимниграфом (прибором для регистрации колебаний уровней воды в море, озере, реке) в 1905 году на Аральском море — для наблюдения над уровнем моря. С целью геологических исследований он обошел все северное побережье.

Работы ученого привлекли внимание департамента земледелия. В 1903 году он был командирован в Норвегию, в Берген, на океанографические курсы. Там он ознакомился с новейшими методами исследований в области гидрологии.

Кроме Арала Берг изучил также озера Балхаш и Иссык-Куль. Ему одному удалось выполнить исследования, которые посильны лишь крупной, хорошо организованной экспедиции, работающей в течение ряда лет.

И вновь поворот к изучению рыб. Осенью 1903 года ученый переселился в Казань и занялся изучением рыболовства на Средней Волге — от Ветлуги до устья Камы. Успех опять был значительным. Спустя год Берг принял предложение переехать в Петербург. Он стал заведовать здесь отделом рыб, земноводных и пресмыкающихся в Зоологическом музее Академии наук.

С той поры жизнь Берга тесно связана с Петербургом. Со страстью человека, увидевшего настоящую цель своей жизни, Берг отдался работе в музее. Она была трудной и напряженной: приходилось целыми днями находиться в полуподвальном холодном и сыром помещении, а вечера посвящать ихтиологической лаборатории департамента земледелия. Там шла обработка коллекций, собранных Каспийской экспедицией под руководством Н. М. Книповича.

Казалось, энергия его неиссякаема. Он находит время писать многочисленные статьи, притом не только по ихтиологии. В тот период его начинает интересовать география. Он готовит диссертацию «Аральское море», которая была опубликована в 1908 году. А еще в 1906 году ученый побывал во многих местах Средней Азии, занимался там исследованием песков и ледников… В будущем и этот материал пригодился ему для работ, связанных с климатологией и геоморфологией.

Диссертация «Аральское море» стала широкой географической монографией. В ней освещались как различи ные особенности самого водоема, так и природа всей Средней Азии. Каждая из девяти глав была вполне законченным трудом. В этой работе Берг показал себя не только большим мастером географического синтеза, но и крупным специалистом в разных отраслях науки, натуралистом-энциклопедистом. Он продемонстрировал высокую степень наблюдательности и умения строго анализировать наблюдения — как свои, так и чужие.

Монография Берга получила блестящую оценку авторитетных ученых — В. И. Вернадского, Ю. М. Шокальского, А. П. Семенова-Тян-Шанского. Лестно отозвался о диссертации и Д. Н. Анучин, которому Берг в Москве сдавал магистерские экзамены.

4 марта 1909 года Берг защитил диссертацию. Сотрудник университета М. М. Местергази вспоминал: «Уже задолго до назначенного часа большая зоологическая аудитория Московского университета, где должна была состояться защита, заполнилась массой молодежи, научных работников и других заинтересованных лиц, среди которых было немало убеленных сединой. Вскоре аудитория была полна, а народ все подходил. Тогда защиту диссертации на специальную географическую тему перенесли в самую большую аудиторию университета (тогда — юридическая, теперь — Ленинская. — Авт.). И это огромное помещение заполнилось до отказа… Царило общее оживление. Официальными оппонентами были профессора Лейст и Анучин. Сильное впечатление на собравшихся произвело то, что официальный оппонент (Д. Н. Анучин. — Авт.) обратился к диссертанту со словами «дорогой товарищ». Он дал высокую оценку научному труду…А когда Анучин с большим подъемом объявил, что «Л. С. Бергу, учитывая его научные заслуги, единогласно присвоено звание доктора географических наук», вся масса присутствующих стоя приветствовала виновника торжества…»

Редкий случай, особенно среди ученых в области естествознания: в 33 года соискатель получил степень доктора, минуя степень магистра (ныне — кандидата наук). К тому же — обратите внимание — доктора географических наук, а ведь все начиналось, как вы помните, с зоологии…

Этот счастливый год для Льва Семеновича был отмечен еще и наградой. За работу «Аральское море» от Русского Географического общества он получил большую золотую медаль имени П. П. Семенова-Тян-Шанского.

Вскоре после защиты диссертации Берг по командировке музея поехал на Кавказ. Он изучает бассейны рек Терека и Куры, а также ледники и озера Армянского нагорья. Часть экскурсии по Кавказу он совершает вместе с А. И. Воейковым, известным географом и климатологом. Лето 1910 года застает Берга на Кольском полуострове, у Баренцева моря.

Успехи молодого ученого в науке были неоспоримы, общепризнаны. Но он мечтал и о педагогической деятельности, к которой еще с юности чувствовал большое тяготение. Притом его желанием было не только передавать свои обширные знания молодым, но и направить изучение самой географии в более широкое и многоплановое русло. Конечно, он давно был готов к тому, чтобы возглавить кафедру, и такие возможности возникали не раз. Но министр народного просвещения Кассо, человек крайне реакционных взглядов, несмотря на избрание Берга в 1910 году профессором Казанского университета, не утвердил его в должности.

Ученый не падает духом. Он вновь в экспедиции; теперь его занимает изучение почв. Приглашение Берга в экспедицию, которая начала работать в Черниговской губернии, в качестве географа-геоморфолога было знаменательным: прежде почвоведы приглашали себе в помощь лишь ботаников и геологов. Это свидетельствовало о том, что именно комплексный подход становится ведущим в науке. Приглашение Берга говорило и о его популярности, научном авторитете. О том же свидетельствовало утверждение его в 1913 году профессором ихтиологии на факультете рыбоведения Московского сельскохозяйственного института. Здесь студенты впервые в России начали изучать рыбоводство. В течение пяти лет Берг читает в этом институте подготовленные им курсы ихтиологии и гидрологии.

Научная общественность страны по заслугам оценивает крупный вклад Берга в разнообразные области знаний. За работу «Аральское море» Академия наук присуждает ему премию Гельмерсена. Она была утверждена в честь выдающегося русского геолога Григория Петровича Гельмерсена и присуждалась за труды, посвященные познанию Земли. Русское географическое общество присудило Бергу за совокупность трудов по географии и зоогеографии (их число достигло 140) свою высшую награду — Константиновскую медаль.

1916 год был особенным в научной судьбе Берга. Он избран профессором Петроградского университета по географическим наукам и вскоре стал читать курс физической географии и географических (ландшафтных) зон в Педагогическом институте при Петроградском университете.

Те, кто слушал его лекции, отмечали их глубину, комплексность, четкость изложения. Говоря о новых научных трудах, он не только излагал их содержание, но и подвергал их глубокому анализу. Это не случайно: ведь в его домашней библиотеке — свыше 4000 названий работ лишь по географии и ихтиологии. Кроме того, его обогащало и знакомство с еще неизданными работами. За свою жизнь Лев Семенович апробировал не одну сотню кандидатских и десятки докторских, диссертаций.

Великая Октябрьская социалистическая революция открыла новые, безграничные возможности для плодотворной деятельности ученых. Новые горизонты увидел в своей работе и один из ведущих географов страны Берг. Теперь он мог быть уверен в том, что его знания и опыт найдут применение в народном хозяйстве страны.

Острейшей была проблема подготовки научных кадров. Особенно не хватало преподавателей. В первые годы Советской власти Берг читал лекции не только в Петроградском университете, но и на высших географических курсах при Докучаевском почвенном комитете, а затем и в Географическом институте, организованном в 1918 году на базе этих курсов. Выступая перед молодежью, которой предстояло развивать советскую науку, он всегда подчеркивал роль отечественных исследователей.

Авторитет профессора Берга у студентов был так велик, что, несмотря на его мягкий характер, они боялись идти на экзамен не вполне подготовленными. Стыдно было плохо знать предмет, который преподавал «сам Берг»…

А «сам Берг» души не чаял в своих учениках. Он видел в них как бы своих детей. В то трудное время он охотно снабжал их книгами, — вот когда пригодилась его обширная библиотека! Часто он принимал студентов у себя дома. Притом его «домом» в течение почти трех лет — с 1918 по 1920 год была всего-навсего маленькая комнатка в квартире В. П. Семенова-Тян-Шанского.

Современники вспоминали, как, сидя в этой нетопленой комнатке в пальто и шапке, ученый писал свои, ставшие потом широко известными работы, как он разогревал замерзшие чернила на огне мигающей коптилки. ОЙГ словно бы не замечал всех этих неудобств.

Его волновала тогда разработка сложнейших вопросов естествознания, эволюционной теории. Именно в то время им были написаны книги «Номогенез» и «Теории эволюции». Сборник этих работ «Труды по теории эволюции» вышел в 1977 году в издательстве «Наука».

Приходил он и в большие нетопленые залы Зоологического института Академии наук, правда, только днем: электричества не было. Он просматривал коллекции рыб, собранные знаменитыми путешественниками: Н. М. Пржевальским, А. П. Федченко, К. М. Бэром, А. Ф. Миддендорфом…

В то прекрасное, хотя и трудное время к Льву Семеновичу пришло большое счастье. В педагогическом институте он встретился с талантливой преподавательницей биологии Марией Михайловной Ивановой. Она одной из первых русских женщин окончила университет. Они полюбили друг друга и поженились.

С тех пор Мария Михайловна посвятила свою жизнь работе со Львом Семеновичем. Ее содействие мужу была неоценимым: ведь только чтение бесчисленных корректур книг и статей Берга занимало несколько часов каждый день.

В 1926 году Берг принимает участие в работе III Международного тихоокеанского научного конгресса, который проходил в Токио; спустя год выезжает в Рим на IV Международный лимнологический конгресс. Летом отправляется на Кавказ, в Кабардино-Балкарию за этнографическими материалами.

Имя Берга как автора крупных работ по географии приобрело широкую известность в научном мире. В 1928 году он избирается членом-корреспондентом Академии наук СССР.

В том же году Лев Семенович едет во главе новой экспедиции на Иссык-Куль. Места знакомые, как много он писал о них! Но впереди важная и интересная работа. Он руководит изучением гидрологии и рыбохозяйственного значения этого бассейна. Как и всюду в стране, в Средней Азии намечаются грандиозные перемены, ее богатые природные ресурсы будут поставлены на службу народу.

Вот как он теперь проводит свои каникулы: лето 1929 года — на Ладоге; лето 1930-го — снова на Иссык-Куле… Конечно, тут уж не до отдыха, но ученый понимает его по-своему. Он собирает материал для все новых и новых трудов, посвященных озерам. Вскоре они выходят — «Обзор исследования озер СССР за 1923–1927 гг.», «Современное состояние уровня крупных озер СССР», «Гидрологическое исследование на Иссык-Куле в 1928 году». Эти исследования, как и многие другие, проведенные Бергом, были очень нужны стране.

Кипучее время требовало коренных перестроек во всех областях. Неизмеримо расширилась деятельность Академии наук СССР. Как один из главных специалистов в области «рыбных и озерных дел», Берг возглавил Ихтиологическую комиссию Академии наук СССР. А как крупный знаток природы и исследователь озер Иссык-Куль, Балхаш, Ладожского и морей Аральского и Каспийского, он назначается заместителем председателя Каспийской комиссии.

Берг был завален работой, но сама атмосфера общего подъема, горения помогала обретать «второе дыхание». Лев Семенович с утра до позднего вечера писал статьи, монографии, рекомендации, обзоры литературы, давал консультации, заключения по десяткам различных вопросов и никогда не жаловался на усталость. Вся эта «груда дел» словно бы даже придавала ему новые силы, рождала вдохновение.

Любовь к порядку, к строгой дисциплине он воспитал в себе с юных лет, и ему было невмоготу видеть у других разболтанность, безответственное отношение к делу, бездумность. Интересно, что особенно нетерпимо он относился к тем, кто не проявляет заботы об охране природы. Он резко одергивал тех, кто мучил животных— бил кошек, бросал камнями в птиц. Ученый видел в этом ущерб, наносимый нашим «меньшим братьям», а главное — тот нравственный ущерб, который приносит это самим людям.

С каждым годом все больше волновали ученого проблемы воспитания на высоких героических примерах. Постепенно выявилась идея книги, посвященная людям, прославившим Родину своими подвигами, первопроходцам, таким, как Семен Дежнев, Владимир Атласов. Встречая в архивах записки путешественников, Лев Семенович читал их с увлечением. Постепенно перед ним вставали образы тех простых и самоотверженных людей, которые, рискуя жизнью, исследовали в давние времена отдаленные земли и вносили огромный вклад в науку. Складывалась героическая история географических открытий россиян.

Первое большое историческое исследование «Открытие Камчатки и Камчатские экспедиции Беринга» было опубликовано еще в 1924 году. Этот труд, выдержавший несколько изданий, вызывает и теперь не только глубокий интерес, но и законную гордость за русских людей. Он насыщен редкостными документами большой давности и материалами, принадлежащими перу самих путешественников. Экспедиции Беринга, которые продолжались с 1725 по 1742 год, как писал автор, «представляют громадное предприятие, научные и практические результаты которого неисчислимы». Ведь был найден путь через пролив, названный впоследствии именем Беринга, описаны Курильские острова, северная Япония, открыта северо-западная Америка, исследована Камчатка, изучена и описана значительная часть Сибири… Все это нашло живое и образное отражение в книге Берга.

Широкие поиски материалов по истории географических открытий Берг продолжал и в последующие годы. Они оказались успешными. Он создавал все новые и новые произведения. В 1926 году опубликована статья «Открытия русских в Тихом океане», в следующем — «История географического ознакомления с Якутским краем». В 1929 году вышел новый труд — «Очерк истории русской географической науки».

Подготавливая к печати эти произведения, Берг одновременно собирал и обрабатывал материалы для очередной монографии — «Ландшафтно-географические зоны СССР». Она увидела свет в 1931 году. Берг писал, что он создал этот труд «на основе докучаевского почвоведения и данных учения о биоценозах (совокупность растений и животных, населяющих участок среды обитания с более или менее однородными условиями жизни. — Авт.), разработанного русскими ботаниками». Это была первая книга, в которой указывалось, что территория страны может быть разделена по принципу комплекса естественных признаков. Впоследствии она послужила основой для нового направления в науке — ландшафтоведения, которое Берг последовательно развивал в своих работах.

Творческая жизнь ученого очень напряженна, его интересы становятся еще более разнообразными: преподавание в университете, работа в Государственном институте опытной агрономии (ныне — Всесоюзный институт растениеводства имени Н. И. Вавилова — ВИР), в комиссиях Академии наук. Да еще поездки и научные съезды. И — создание новых книг.

Как же Лев Семенович успевал выполнять так много дел — сложных и требующих больших духовных и физических усилий? Ответ прост. Вся его жизнь была в работе. Он любил и умел трудиться. При этом всей душой стремился поделиться своими знаниями с другими, прежде всего с молодежью.

Профессор Н. Н. Соколов вспоминал: «Несмотря на то что по натуре он был человеком общительным и жизнерадостным, он почти не бывал ни в театре, ни у друзей; и летом, на даче, Лев Семенович без конца трудился над книгами, рукописями. Его рабочий день обычно продолжался до часа ночи».

После ужина ученый садился за стол, рядом с которым на подставке стояли ряды папок. В этих папках находились его заметки и другие интересные для него данные. В кабинете ученого прежде всего обращали на себя внимание волки с книгами хозяина. Многие книги казались непомерно раздутыми — ученый готовил их к переизданию и заранее вкладывал между страницами собранные вырезки, выписки, иллюстрации.

Писал Лев Семенович очень быстро, хорошим, ясным литературным языком. В дальнейшем текст почти не требовал исправлений. Хорошо владея английским, французским, немецким языками, свободно читая в оригинале латинских и греческих классиков, Берг, однако, стремился избегать иностранных терминов, чтобы быть понятным широкому читателю. Об этом он написал статью «О необходимости бережного отношения к русскому научному языку».

Откуда черпал он силы для каждодневного неустанного труда? Лев Семенович любил ходить пешком. И это, кроме сна, было почти единственным отдыхом. Ученого видели на набережной Невы, направлявшимся в университет или возвращавшимся домой на проспект Маклина, 2, где он жил с 1922 года, после того как женился.

Известный ученый-географ Э. М. Мурзаев вспоминал: «Дома он и его жена были рады и приветливы, встречая гостей. Мне не раз приходилось испытывать на себе их отношение к приезжающим и приходящим. Обычно, бывая в Ленинграде, я заходил в Зоологический институт в надежде хотя бы коротко увидеть своего учителя в кабинете, где на полках и на столах стояли банки с рыбами в спирте и книги, много книг. После беседы, которая, как мне казалось, продолжалась не очень долго, я, чтобы не занимать дорогого времени у занятого человека, прощался и просил позволения уйти. Но это было непросто. «Нет, нет, — говорил Лев Семенович, — я сейчас же позвоню по телефону домой, мы вместе пойдем к нам обедать».

Заслуги ученого получили высокую оценку правительства. В 1934 году ему было присвоено звание заслуженного деятеля науки. Год спустя Географическое общество избрало его своим почетным членом, а в 1936 году он получил и свидетельство широкого международного признания: «Азиатское общество» Индии удостоило его золотой медали за работы по зоологии.

В 1937 году вышли две книги: «Природа СССР» и «Физико-географические (ландшафтные) зоны» — второе и дополненное издание, часть I. Это были классические монографии о природе нашей страны. Они имели целью пропаганду географических знаний среди самых широких кругов читателей.

В 1940 году Лев Семенович Берг был избран на почетную должность президента Географического общества. Его деятельная, ищущая натура и на этом поприще проявилась ярко, продуктивно. Были открыты несколько новых филиалов и отделов общества в разных концах страны, предложены и внедрены новые формы организаторской работы. Все обещало плодотворный период деятельности всех подразделений крупнейшей в стране организации, призванной распространять и углублять географические знания.

В годы Великой Отечественной войны Берг вместе с группой ученых был эвакуирован в северный Казахстан. Здесь он не терял ни одного часа времени: изучал климат, озера, рыб. За год до окончания войны Лев Семенович вновь в Ленинграде. Со всей энергией он отдается занятиям в Зоологическом институте, в Ленинградском университете и Географическом обществе.

А в Географическом обществе готовится знаменательное событие: столетний юбилей. Торжественно отмечая эту дату вместе со всеми коллегами, Берг посвящает ей две свои книги: «Всесоюзное географическое общество за сто лет», «Летопись Географического общества за 1845–1945 годы», а также много очерков о выдающихся деятелях общества.

Видные ученые И. П. Герасимов, С. В. Калесник и Е. Н. Павловский писали в статье «Л. С. Берг в Географическом обществе»: «В «Летописи» датировано около 1600 важнейших событий в жизни общества; одна эта цифра говорит об огромном труде, вложенном в ее составление. «Летопись» является легко обозримым и весьма удобным для наведения справок конспектом столетней истории общества. Нечего говорить, что конспекту этому присуща такая же высокая степень точности и достоверности в отношении фактического материала, которая вообще отличает все научные работы Льва Семеновича Берга».

Как быстро бежит время! 24 апреля 1946 года в конференц-зале Академии наук СССР отмечалось семидесятилетие Льва Семеновича Берга. Множество ученых— и среди них немало учеников юбиляра — съехалось на это чествование. Сам он выглядел как всегда бодро и жизнерадостно. После его доклада «Климаты и жизнь в первые эпохи истории Земли», вызвавшего общий интерес, были оглашены многочисленные приветственные адреса и телеграммы. Более двухсот поздравлений поступило в адрес ученого.

Горячо приветствовала научная общественность страны избрание Берга в конце 1946 года действительным членом Академии наук СССР.

За свою жизнь выдающийся ученый создал много по-настоящему оригинальных исследований. Но его перу принадлежат и работы, в которых он развивал и дополнял идеи знаменитых корифеев науки. Так, в упомянутой книге Берга «Физико-географические (ландшафтные) зоны СССР» были использованы идеи выдающегося русского ученого В. В. Докучаева о естественно-исторических зонах природы. С тех пор идея зональности проводится во всех курсах и учебниках географии. Даже школьники младших классов начинают познание природы родной страны с изучения зон тундры, тайги, степи и т. п.

В работах Берга получили развитие и труды другого знаменитого ученого — А. И. Воейкова о климатах земного шара; это относится к книгам «Основы климатологии», «Климат и жизнь».

Серьезный вклад внес Берг и в биогеографию. В этом гму помогли обширные знания об условиях жизни и распределении на Земле животных и растений в различные геологические периоды. Произвел он и зоогеографическое районирование Восточной Европы, Северной Азии и Амурской области на основании распределения пресноводных рыб.

Очень важен вклад Берга и в озероведение. Он проводил исследования Аральского моря, Балхаша, Иссык-Куля, Ладожского и других озер. Берг стал своего рода «отцом» русской ихтиологии. Он впервые открыл и описал семьдесят видов рыб из более чем пятисот, обнаруженных в реках и озерах нашей страны. Кроме того, разработал много оригинальных теорий, освещая систематику, биологию, зоогеографию, происхождение и хозяйственное значение рыб. Его труд «Рыбы пресных вод СССР и сопредельных стран» не устарел и теперь.

Теоретик, он принимал активное участие и в практическом освоении рыбных богатств страны. Член коллегии министерства рыбной промышленности СССР, Берг в своих ихтиологических работах тесно связывал теорию с практикой.

Показательно, что в книгах ученого кроется и большой краеведческий, а также этнографический материал. Знающим краеведом и этнографом он проявил себя в книгах «Ландшафтно-географические зоны СССР», «Бессарабия», «Материалы для этнографической карты Бессарабской губернии», «О происхождении алеутов», «Предмет и задачи краеведения» и многих других.

Своим прозорливым, заинтересованным взглядом Берг успел как бы заглянуть в будущее. Незадолго до кончины, в феврале 1949 года он выступил в Географическом обществе с докладом «Русские открытия в Антарктике и современный интерес к ней». Этот доклад привлек широкое внимание не только советской, но и международной научной общественности. Обсуждение затронутого им вопроса на конференции в Вашингтоне через десять лет—15 октября 1959 года привело к заключению Международного договора об Антарктике. Этот договор определил современный правовой режим Антарктики. Согласно ему, вся Антарктика может быть использована только в мирных целях, ее территория представляет нейтрализованную и демилитаризованную зону. Свой вклад в это решение внес и Лев Семенович Берг.

Казалось бы, годы должны брать свое, но он не хотел с этим считаться. Его день по-прежнему загружен до отказа. Берг и член редакционной коллегии Морского Атласа, и член ученых советов Всесоюзного научно-исследовательского института озерного и речного рыбного хозяйства, Арктического института, и редактор «Известий Географического общества», и член редколлегий «Известий Академии наук» (серии географической и геофизической), «Зоологического журнала», «Вестника Ленинградского университета». Целый ряд научных обществ в нашей стране и за рубежом избирал его своим почетным членом.

Как и прежде, Лев Семенович жил по строжайшему трудовому расписанию. Каждая минута была у него на счету. Это да еще строгая и рациональная система подбора нужных материалов позволяли ему всегда и все успевать. В течение своей наполненной самоотверженным трудом жизни он сумел создать научную школу, опубликовать более семисот научных работ, написать огромное число рецензий. Он был великим тружеником. Он и умер с книгой в руке, не успев сделать из нее нужную выписку… Это случилось 24 декабря 1950 года.

Последний важный знак признания его заслуг явился уже посмертно: за выдающийся труд «Рыбы пресных вод СССР и сопредельных стран» в трех томах, опубликованный в 1948–1949 годах, ему была присуждена Государственная премия 1-й степени.

Лев Семенович Берг похоронен на Литераторских мостках Волкова кладбища в Ленинграде.

Имя его хранят не только книги и статьи, но и карта мира: ледник и пик на юго-западном Памире, вулкан на острове Уруп, подводная гора у острова Итуруп в гряде Курильских островов, ледники и мысы, моллюски и растения, птицы, рыбы, горные пики и научно-исследовательские суда напоминают нам о замечательном ученом-энциклопедисте.