Измена. Чужая истинная (СИ)

17. Первая ночь

Алана.

Секунда, две, пять.

Время тянется мучительно медленно и ничего не происходит. Я внутренне сгораю со стыда. Мои достоинство и гордость обращаются в пепел.

Большего унижения и представить нельзя. Ну, и позорище! Просто дно.

Спустя секунд десять становится очевидно, что Сардар не шутил. Он действительно хочет, чтобы я ушла. Что ж, пусть так. Но перед этим, пожалуй, стоит прояснить кое-какой момент.

Опускаю голову. Избегаю прямого зрительного контакта с драконом. Обхватываю себя руками за локти, инстинктивно закрываясь.

Наблюдаю за прозрачными каплями, падающими на тёмный каменный пол с мокрого тела Сардара. Кап-кап-кап.

— Я ходила к Инису, чтобы попрощаться, — проговариваю тихо, обращаясь к подолу своего платья, — только и всего. Но ты, конечно, мне не поверишь. Пусть так.

Делаю движение плечами, чтобы развернуться и отступить к выходу, когда над головой раздаётся:

— Я знаю, — в голосе Сардара звенит ярость. — Куда ты ходила!

Вскидываю голову. Натыкаюсь на пристальный взгляд тёмных глаз, на дне которых полыхает огонь.

Ха! Выходит, равнодушия здесь всё-таки нет? А я уже было повелась. Дракон опасно прищуривается. Делает ещё шаг ко мне, оказываясь вплотную. Его сильное бронзовое тело почти касается меня.

В горле пересыхает. Молчу. Продолжаю смотреть на него потрясённо. Дракон наклоняется, жадно втягивает воздух рядом с моим лицом, но в следующий миг брезгливо морщится:

— На тебе его запах. Ты провоняла им ВСЯ, Лана. Это отвратительно, что б ты знала.

Вместо того, чтобы обидеть, его слова меня распаляют. Упираюсь кулаками в талию, расставляю в сторону локти. Поднимаю подбородок, выдерживаю потемневший взгляд дракона.

Сардар по-прежнему слишком близко ко мне. Между нашими лицами всего пара сантиметров. Остро чувствую жар его тела, аромат свежести и вереска.

Сардар нависает, давит энергией и мрачной силой. Я ощущаю его каждой клеточкой тела, каждым волоском, он проникает в меня, но при этом и пальцем не трогает.

Будоражит, вызывая стаи перепуганных мурашек по плечам, груди, бёдрам, ногам, вот только в страхе ли дело? Или в чём-то другом?

— В этом проблема? — проговариваю охрипшим голосом ему в губы. — В чужом запахе на мне?

Смотрит на меня сверху вниз раздражённо-брезгливо, а в следующий миг разворачивается и уходит прочь. Останавливается у стены. Слышу звук откупориваемого графина и льющейся жидкости.

Только сейчас замечаю тёмно-бордовый кожаный диван, стоящий у стены и почти сливающийся с нею. Сардар опускается на него. Устраивается поудобнее, вальяжно на нём разваливается. Продолжая беззастенчиво меня рассматривать, подносит к губам хрустальный бокал с прозрачной жидкостью и делает глоток.

Продолжаю стоять, где стояла, пытаясь разгадать замысел Сардара? Он ждёт от меня… чего? Каких-то действий? Хм, если задуматься, то выбор у меня невелик: или уползти прочь побитой собакой, или поставить на карту всё. Первый вариант не слишком-то мне нравится.

Дракон так и не ответил на мой вопрос. Но ведь молчание — знак согласия, верно?

— Раз так, — поддеваю кончиком указательного пальца тонкую бретельку платья, — то я знаю, как её решить.

Приспускаю с плеч бретельки. Уверенным движением дёргаю шнуровку платья у себя за спиной. Тяжёлый гладкий шёлк скользит вниз по моей груди, бёдрам, коленям и приземляется к моим ногам блестящей тканевой лужицей.

На мне остаётся белый кружевной корсаж с крохотными пуговицами и белое кружевное бельё тончайшей работы. Прохладный влажный воздух окутывает успевший стать плоским живот. Чувствую, как под тонкой тканью корсажа напряглись вершинки груди.

Отмечаю, как замирает дракон на диване напротив. Как его пальцы с усилием сжимают хрустальный бокал. В чём дело, генерал Хард? Не ожидали? От спокойствия и расслабленности не осталось и следа?

Мрачное лицо Сардара остаётся невозмутимым, лишь уголок правой брови чуть приподнимается вверх.

Я внутренне удовлетворена его реакцией.

Переступаю лужицу шёлка и, медленно покачивая бёдрами, направляюсь к воде. Останавливаюсь у самого бортика. Сбрасываю туфли.

Остановившимся взглядом смотрю на бирюзовую рябь. Какая здесь глубина? Судя по всему, приличная. Для тех, кто хорошо плавает. Для Сардара. Не для меня.

— Лана, — раздаётся за спиной предупреждающее рычание. — Что ты…

Поднимаю руки над головой, вытягиваюсь по струнке, делаю глубокий вдох и отталкиваюсь ступнями от твёрдого камня, прыгаю в бассейн вперёд головой.

Оглушительный всплеск. Звуки исчезают, глаза, рот, нос заполняются холодной водой. Время идёт. Я ухожу всё глубже под воду.

Упираюсь ладонями во что-то твёрдое. Это значит, что я достигла дна. Открываю глаза под водой. Нащупываю кончиками пальцев те самые магические кристаллы. Они мерцают зелёным и голубым, потрясающе красиво. Это завораживает. Забываю о времени. Любуюсь ими, не замечаю, что воздух в лёгких неожиданно кончился.

Аах!

Паника захватывает неожиданно и сильно. Так тупо — проносится мысль.

А в следующий миг меня под грудью сдавливает тугим обручем. Некая сила несёт меня вверх сквозь плотный поток. Вода заливает нос и рот, она повсюду. Пространство вращается, и я перестаю понимать, что, вообще, происходит, пока, наконец, не выныриваю на поверхность.

Безостановочно кашляю. По лицу ручьём хлещет вода с волос, с носа и лба. Тру глаза. С опозданием понимаю, что меня удерживают на поверхности чужие сильные руки, не дают снова уйти под воду.

Провожу ладонями по щекам, затем по волосам, отбрасывая их назад. Упираюсь взглядом в широкую мужскую грудь, покрытую чёрными символами, поднимаю голову и смотрю в тёмные глаза, в которых сейчас явственно читается злость и… страх?

Сардар удерживает на плаву нас обоих. Пытаюсь не думать о его руках, лежащих у меня на талии и бедре. Не произнося ни слова, дракон начинает грести к бортику, удерживая меня одной рукой и увлекая за собой, пока я продолжаю откашливаться.

Разворачивает меня и впечатывает спиной в край бассейна. Прежде чем успеваю схватиться за бортик, Сардар легко приподнимает меня под ягодицы и усаживает на край бассейна.

Кажется, здесь глубина сильно меньше, потому что сам дракон твёрдо стоит на ногах, упираясь ладонями в бортик по обе стороны от моих бёдер. Его нахмуренное лицо оказывается на уровне моей груди.

Взгляд сосредоточен и хмур, смотрит на меня исподлобья, брови почти сошлись на переносице.

Мокрые пряди угольно-чёрных волос вьющимися змейками облепили могучую шею и лежат на твёрдых плечах. По острым скулам стекают струйки воды. Чувственные губы презрительно кривятся, обнажая ровные белые зубы:

— Что это было, Лана? Совсем сдурела, м?

Его глаза спускаются с моего лица ниже, прослеживая путь прозрачной капельки, бегущей вниз по моей шее в ложбинку груди. Взгляд Сардара останавливается.

И я вдруг понимаю, что мой корсаж от воды стал прозрачным и совсем ничего не скрывает. К тому же мне холодно. Вероятно, ныряние на глубину вымыло из головы все остатки разума, потому что я подаюсь вперёд всем телом:

— А теперь? — шиплю сквозь зубы, прекрасно помня обидную реплику дракона.

Абсурд, но в этот момент я почему-то думаю именно об этом. Как будто это самое важное сейчас.

Вот только Сардар, в отличие от меня, не понимает, о чём речь:

— Что? — цедит так же тихо, продолжая смотреть гораздо ниже моего лица.

Чувствую, как его ручищи, лежащие по обе стороны от моих бёдер, сжимаются в кулаки и сдвигаются ближе, почти касаясь моей обнажённой кожи.

— Лучше пахну? — выпаливаю горячим шёпотом.

Потому что — да, то его замечание знатно задело. И эта моя провокация сейчас — маленькая месть за тот обидный укол. Делаю глубокий вдох, от которого грудь вздымается вверх, и верхняя полоска корсажа чуть присползает, обнажая краешки розовых ареол.

— Лучше, — бросает Сардар, после чего отталкивается руками от бортика и с головой уходит под воду. Спустя пару секунд выныривает у противоположного бортика. Легко подтягивается на руках, выбирается из бассейна и идёт прочь.

Теряю его из вида. Смотрю прямо перед собой. Болтаю ногами, вызывая на водной глади расходящиеся круги.

Бесполезно. Всё — бесполезно.

Не работает.

Я не нужна ему больше. Разлюбил? Так легко? А была ли вообще там любовь?

Накатывает странная апатия. В Бездну!

Оглядываюсь по сторонам. Платье валяется там же, где его бросила. А вот и ключ, который вручила дракону. Он прямо здесь, за спиной, стоит руку протянуть, что я и делаю. Видимо, Сардар швырнул его на пол, когда бросился вслед за мной в воду.

Сжимаю в ладони прохладный металл. Теперь-то ты мне пригодишься.

Вытаскиваю ноги. Встаю. Босые ступни шлёпают по тёплому серому камню, нагретому жаром вулканов, оставляя после себя мокрые следы.

Наклоняюсь, подцепляю одной рукой прохладный шёлк платья, а второй — туфли и иду в сторону выхода, не оглядываясь. Вокруг никого. Понятия не имею, куда делся Сардар. Плевать.

Надеваю туфли. На ходу натягиваю через голову платье. Шёлк противно липнет к влажной коже. Ягодицы и грудь мигом намокают, пропитавшись мокрым нижним бельём. Одним рывком затягиваю на спине шнуровку, криво и косо, так, что всю ткань перекосило. Пусть.

Распахиваю дверь, ведущую в первую комнату. Здесь уже темно. Солнце село.

Не глядя по сторонам, пересекаю гостиную, останавливаюсь возле двери. Вращаю в руке ключ, нащупываю замочную скважину, примеряю его. Одним уверенным движением вставляю и пробую повернуть. Не успеваю.

Меня вдруг разворачивает. Неведомая сила вдавливает меня лопатками в твёрдое дерево за спиной. Затылок намертво зафиксирован. Не отвернуться. Мужские губы жадно сминают мои, не давая сделать вдох.

Сардар…

Этот неожиданный напор вдруг пугает.

Случись это чуть раньше, в бассейне, когда я была настроена, когда сама провоцировала, всё могло быть, но сейчас меня застигли врасплох, я растеряна. Вкус поцелуя с привкусом аниса и мяты вгоняет в ступор. Чужие касания. Слишком смелые, слишком наглые…

Сардар ведёт горячей ладонью вверх от моей талии к основанию груди, сжимает её, выбивая из меня тревожный стон.

— Лана, девочка мояаа, — хриплым сбивчивым шёпотом. — Что ты со мной делаешь, м?

Его поцелуи на лбу, бровях, щеках, губах. Его голос, его запах, его касания. Слишком наглые, слишком требовательные, слишком властные. Всего — слишком. Непривычно. Чуждо. Неправильно.

Я не привыкла. Не могу. Не хочу. Боюсь.

Тяжело дышу. Собираю по крупицам остатки смелости и упираюсь кулачками в его стальную грудь.

— Нет, стоп! — сбивчивым шёпотом, не особо надеясь, что меня послушают.

Но Сардар слышит. Замирает. Не двигается дальше, но и не отступает.

Мы просто стоим в темноте. Я в кольце его рук. Чувствую ребром сомкнутой ладони его горячую твёрдую грудь. Ощущаю его дыхание на своих волосах. Слышу стук его сердца.

Вот он, момент истины. Настоящая развилка.

Не во время брачной церемонии, не в брачную ночь. Сейчас. И самое важное — если я решу уйти, он не станет держать. Не станет брать меня силой. Понимаю это сейчас ясно и чётко: мои желания, моё слово для него не пустой звук. И это так необычно и ново.

От этого невозможно отказаться.

— Хочу… остаться.

Не сразу понимаю, что сказала это вслух. Лишь по напряжённо вздымающейся груди дракона осознаю, каких сил ему стоит сдерживаться.

Разжимаю кулачки, касаюсь груди Сардара ладонями, скольжу ими вверх, медленно и неторопливо, обвиваю его могучую шею, тянусь в темноте к его губам. Мне вдруг нужно, очень нужно снова ощутить его любовь, утвердиться в своей власти над этим сильным и жёстким мужчиной, прочувствовать её, чтобы успокоиться окончательно.

Сардар подаётся мне навстречу, но не спешит продолжить начатое. Вновь чувствую его руку у себя на затылке. Он пропускает сквозь пальцы несколько прядей моих влажных волос, наматывает их на кулак и чуть оттягивает мою голову назад, вынуждая запрокинуть её и смотреть чётко в его лицо, очертания которого я вижу в ночи.

— Если останешься со мной этой ночью — больше не отпущу, — проговаривает низким вибрирующим голосом, а мне хочется зажмуриться и слушать его ещё и ещё.

Наверное, это должно звучать как угроза, но меня, наоборот, распаляет ещё больше:

— Не отпускай, — отвечаю ему нагло, и в следующий миг его губы с глухим рычанием накрывают мои.

Сардар легко подхватывает меня под ягодицы и несёт куда-то. Он знает, что делает, я полностью ему доверяю. Пространство качается, и меня бережно опускают вниз на мягкую кровать.

Сардар стаскивает с меня платье, освобождает от нижнего белья. Согревает покрывшуюся мурашками кожу своим горячим дыханием, и от этого контраста у меня окончательно сносит крышу.

Всё правильно, всё так и должно быть, чувствую это, остальное не важно. Ничто не важно. Есть только он и я в целом мире.

Его запах, ставший привычным и родным. Его губы, способные не только на жадную страсть, но и на неспешную нежность, вот как сейчас.

Его руки на моей шее, на моей груди, на обнажённых бёдрах, между них.

Я распалена до предела, на грани от того, чтобы не сорваться в манящую пропасть. Сейчас всё иначе, чем было у меня раньше, с тем, другим. Я вроде и знаю, чего примерно ждать, и что это продлится, как обычно, совсем недолго, ну и пусть.

Вот только почему Сардар медлит? Открываю было рот, но дракон опережает. Тяжело дыша, нависает надо мной, приподнимаясь на локте, другой рукой касается меня в самой чувствительной точке, вынуждая закусить нижнюю губу и выгнуться дугой.

— Ланааа…

— Ммм?

— Тебе уже точно можно?

Распахиваю глаза и возмущённо смотрю на него. Угольно-чёрные глаза сверкают в лунном свете.

— Серьёзно? — ударяю его ладонью по напряжённой груди. — Спрашиваешь это сейчас? Когда я УЖЕ лежу под тобой?

— Вдруг, ещё рано? Если так, то просто скажи, и мы подождём. Я не хочу делать тебе больно.

— Не рано! Самое время! — обвиваю его руками за торс, пытаюсь притянуть к себе, но он не слишком-то поддаётся. — Ты издеваешься? Хочешь, чтобы уговаривала? Умоляла?

Слышу тихий смех, но почти сразу его поцелуй вынуждает меня умолкнуть, а потом становится не до веселья.

Когда под утро тело сотрясается в очередной сладкой судороге, когда мужские губы нежно собирают с моих щёк солёные слёзы избытка эмоций, когда меня, обессиленную, бережно укутывают покрывалом, властно притягивают к себе и обнимают со спины, когда я засыпаю в надёжном кольце сильных рук, вот тогда я понимаю. Что, оказывается, даже после нескольких лет брака я ничего не знала о близости мужчины и женщины.

И никогда не чувствовала себя настолько спокойно.

Неужели, так бывает? Неужели, так теперь будет всегда? Или это всего лишь красивый сон, который развеется с первыми лучами солнца, и лучший в мире мужчина, добившись наконец желаемого, вновь станет злым драконом?