Измена. Чужая истинная (СИ)

8. Жестокий ритуал

Алана.

Чем опаснее сужаются тёмные глаза дракона, тем шире открываются мои. Смотрю на него, не моргая.

Каким бы ни был Сардар Хард, жестоким, расчётливым, беспринципным, но явно не глупым. Нет, дураком он не был никогда. Тогда зачем всё это?

Он понимает, не может не понимать, что будет скрыто за этой самой «радостной готовностью».

Понимает. Но всё равно хочет, чтобы я солгала… Вот только лгать я не привыкла.

— Я поклялась в любви и верности другому, Сардар, — будто со стороны слышу свой хриплый шёпот. — Я никогда не отвечу на твои чувства и не полюблю тебя!

Снисходительную усмешку на лице дракона сменяет злобная гримаса:

— Разве кто-то говорит о любви, Лана? — он насмешливо вскидывает бровь. — Очнись уже, наконец! Ты — Мэрвир! Залог стабильности и покоя для Бладрии. Лучшая защита от прожорливых имперских аппетитов твоего папаши и братца. Гарант неприкосновенности и процветания моего рода и моей страны! Вот кто ты для меня!

Сардар скрещивает руки на груди. Стальные мышцы натягивают плотную чёрную ткань камзола. В его позе смертоносная мощь. В мрачном лице — ни намёка на нежность. Последняя, похоже, и вовсе мне примерещилась.

Подумаешь, чуток подлечил мазью поломанную игрушку, а как иначе? Иначе не получится ею играть…

— Что до моего предложения, — жёстко чеканит каждое слово, будто и впрямь зачитывает сухой текст какого-то договора, — то здесь всё просто — я не любитель рыдающих дев в постели, и твоя кислая мина уже порядком меня утомила. Хотя своего ты, определённо, добилась — один твой вид навевает скуку, а не желание. Последнее не слишком-то меня устраивает, поскольку на твоё тело у меня понятные планы.

Он выразительно кивает на мой выступающий живот, и я в который раз накрываю его ладонями в нелепой попытке защитить.

Вместо того, чтобы смутиться, я закипаю от его пошлой беспринципности, которая утомила уже МЕНЯ!

— Как ты можешь думать и говорить такое? — шиплю зло. — Сейчас! Когда мне со дня на день рожать! Это нездорово и вообще кощунственно!

— Ха! Зато удобно! И честно! — пожимает плечами и снова смотрит мне в глаза, пугая ледяной тьмой. — Что здесь нездорового? Я рад, что приобрёл работающую утробу, а не пустоцвет. Второй твой главный плюсик вдобавок к фамилии. И не менее важный, которым я также намерен пользоваться на полную. Чем больше сыновей, тем сильнее род. И в этом я готов тягаться с самими Мэрвирами, если ты понимаешь, о чём я.

Ёжусь под его плотоядным взглядом.

Бездна! Для этого дракона нет ничего святого!

Кажется, если бы не моя беременность, он бы разложил меня здесь и сейчас, не дожидаясь брачной церемонии! А что, если и после неё… беременность его и не остановит?

Сглатываю тревожный ком в горле. Смотрю в пол. Вздрагиваю от его тяжёлых шагов по тёмному деревянному полу.

Тук-тук-тук всё ближе и ближе, пока я не упираюсь глазами в мыски его чёрных начищенных сапог, в которых почти вижу своё отражение.

Свежий вереск и дымка костра моментально перебивают аромат мяты, до сих пор холодящей мою щёку.

Сардар вскидывает руку, а я инстинктивно сжимаюсь и жмурюсь, по привычке готовясь к удару, вот только его не следует.

Вместо этого дракон небрежно подцепляет мой локон и пропускает его сквозь пальцы:

— Ну, так что ты мне ответишь, Лана?

Сохранить достоинство, но потерять ребёнка? Или стать племенной кобылой для хладнокровного расчётливого монстра, что разрушил мою семью и привычную жизнь, но при этом сберечь малыша?

Казалось бы, ответ очевиден?

Раздражённо сжимаю губы и поднимаю глаза. Вздрагиваю. Моргаю, натолкнувшись на ледяную тьму в ответном суровом взгляде.

Судя по хищно раздувающимся ноздрям дракона и играющим желвакам, ему не нравится ответ, который он видит в моих глазах.

Мы оба понимаем, что я хочу ответить на самом деле. Правда повисает в воздухе искрящимся напряжением. Хочу бросить ему её в надменное лицо! Но не могу.

— Согласна, — цежу сквозь зубы, мечтая откусить себе язык.

— Что-что? — Сардар продолжает поигрывать моим локоном, стоя почти вплотную.

Показывает, кому я теперь принадлежу? Касается на правах господина?

Прощупывает пределы моей покорности? Или просто намеренно бесит?

— Я. Согласна! — повторяю громко и отчётливо, глядя во тьму его глаз. — Быть твоей. Если…

Дыхание сбивается от неожиданности, когда Сардар вдруг смещает руку с моих волос и большим пальцем очерчивает нижнюю губу, внимательно наблюдая за моей реакцией. И тогда я окончательно убеждаюсь, что это проверка на покорность.

Его сила. Его магия. Сокрушительная мощь, которая ощущается даже сейчас, когда дракон в человеческом облике.

Я давно отвыкла чувствовать на себе пристальное и всепоглощающее внимание зверя.

Забыла, каково это — дрожать зайчонком перед могущественным хищником.

Всё, к чему я привыкла в последние месяцы — это холодное раздражение и требование «пойти прочь», «не мешать», «не раздражать» одним своим присутствием. А если не послушаться, то можно и по лицу получить, потому что «сама виновата». К последнему я тоже привыкла.

Тем непонятнее всё, что происходит сейчас с этим чужим мужчиной. Это рушит привычные установки о нормальном и допустимом.

— Если? — повторяет Сардар вкрадчивым бархатным голосом, склоняясь ближе ко мне, заполняя собой всё пространство, весь воздух, мешая вдохнуть полной грудью.

Встряхиваю волосами, отгоняя прочь эту чужеродную магию. Знаю я прекрасно все эти драконьи хитрости, и то, как эти хозяева жизни умеют пудрить мозги и ломать волю доверчивых глупышек. Я не какая-то там дурочка, которая легко купится на подобное! У меня свои планы и цели!

— Если ты дашь слово, что ребёнок останется со мной! — поднимаю голову и выпаливаю ему в приоткрытые губы.

Уголок рта дракона дёргается вниз.

— На что ты готова пойти ради этого, Лана? — спрашивает с некоей затаённой грустью, смысл которой я пойму лишь потом.

— На всё! — отвечаю, не раздумывая. — Или так, или никак! Лучше прибей меня, чтоб не мучилась! Но ребёнка своего я никому не отдам!

Сардар выпрямляется. Скрещивает руки на груди, упирается подбородком в согнутую в кулаке руку, задумчиво рассматривает меня исподлобья, будто на что-то решается.

— Видит Бог, я хотел как лучше, но будь по-твоему. Когда захнычешь, вспомни, что это был твой выбор.

Он отступает назад, разворачивается и быстрым шагом идёт к выходу.

— Что? — морщу губы и брови. — О чём ты?

Кричу ему в широкую удаляющуюся спину.

— Готовься к вечеру, Лана, — бросает через плечо, останавливается возле двери, слегка поворачивает голову.

От насмешливости не осталось и следа. Сейчас Сардар Хард мрачнее тучи и больше не настроен на шутки и флирт:

— И, кстати, раз уж всё так, то на твоём месте я выбрал бы чёрный.

Прежде чем успеваю открыть рот, чтобы попросить безднова дракона перестать говорить загадками, раздаётся звук хлопнувшей двери. Прекрасно! Ну, и ладно! Нравится ему меня запугивать — на здоровье!

Пусть делает, что хочет, угрожает чем хочет! Кроме того, что заберёт у меня ребёнка! Всё остальное я легко переживу! В тот момент я действительно так думала. Наивная.

Звук моих каблуков эхом разносится по тёмным коридорам замка. Тусклый свет редких факелов под потолком не слишком разгоняет вечернюю тьму. Пахнет смолой и сыростью.

Молочный шлейф бесшумно скользит по холодному каменному полу. Да, я не стала менять платье, оставила светлое. Из вредности или упрямства — уже не важно. Важным мне казалось настоять на своём, пусть даже в подобной мелочи.

Следом за мной семенит Олия, которая до последнего колдовала над моей причёской. Благодаря ей волосы ниспадают на плечи золотистыми локонами, украшенными жемчужными нитями. Плечи и грудь едва заметно мерцают золотистой пыльцой, которой Олия не пожалела.

Касаюсь кончиками пальцев щеки. Не верится, что всего за пару часов от синяка не осталось и следа. Надо узнать у Борага состав этой мази. Одна мята тут явно не справилась бы, наверняка, какие-то тайные бладрийские штучки.

Впереди и позади нас четверо вооружённых до зубов стражников в чёрных кожаных доспехах. Зачем их столько? Сардар всерьёз думает, что я могу сбежать? Интересно, куда.

Сжимаю пальчики правой руки в кулак. На безымянном пальце непривычно пусто: я сняла тоненькое изящное обручальное кольцо Иниса.

Коридоры становятся всё уже, а потолки ниже. Мы то и дело спускаемся вниз, петляя хитро выдуманными переходами. Отчего-то я думала, что путь до замковой часовни окажется более простым и коротким. Хм, странно.

Факелов на стенах становится всё меньше. В конечном итоге остаются только те, что держит в руках стража, но и мы, наконец оказываемся на месте.

Один из стражников толкает скрипучую деревянную дверь, и мне в лицо ударяет ночной прохладой и хвоей. Что? Мы не в замке? Но где?

Стражники выходят первыми, после чего расступаются в стороны, образуя живой коридор. Переступаю порожек и поднимаю глаза.

Передо мной в основании горы залитая лунным светом круглая поляна, окружённая вековыми соснами. В центре неё виднеется полуразрушенный остов какого-то строения, похожего на часовню, и плоский светло-серый камень.

Возле камня двое. Первый в чёрной мантии с капюшоном, второй выделяется ростом, шириной плеч скрытой силой, которую я чувствую даже на расстоянии. Без труда угадываю Сардара.

Хочется скрипнуть с досады зубами: ничуть не соскучилась. Но кого это волнует?

Сделка есть сделка.

Приподнимаю молочный шёлк платья и иду вперёд. Сухие иголки мягко пружинят под подошвами узких туфель. Аромат хвои усиливается.

Фигура в чёрном балахоне принимается зажигать множество круглых свечей на плоском камне, что делает его похожим на алтарь. Сардар направляется ко мне.

— Алана, — останавливается в шаге, находит мою прохладную руку, подносит к губам. Прикосновение его горячих губ сродни магическому разряду. — Прекрасно выглядишь.

Смотрю на него с неприязнью. Снова смеётся надо мной? Пытается язвить насчёт того, что не сменила платье? Но в чёрных, как вся ночная тьма, глазах нет ни намёка на веселье.

Отдёргиваю руку, сжимаю ладонь в кулак и прячу за спиной. Нервно кусаю губы и смотрю по сторонам:

— Что это за место?

Дракон не спешит с ответом. Шумно втягивает воздух, задирает голову, скользит взглядом по верхушкам сосен, залитых холодным лунным светом:

— Это место силы.

— Вот как? — хмыкаю я. — Странные у вас порядки — проводить брачные церемонии ночью в лесу на груде камней. Впрочем, это не моё дело. Давай покончим со всем поскорее!

Вздрагиваю, натолкнувшись на пристальный взгляд дракона, который перестал обозревать пейзаж и теперь смотрит в упор на меня. Сардар делает шаг, оказываясь вплотную ко мне.

Так близко, что вершинки груди, скрытые лишь тонкой тканью платья, напрягаются, коснувшись грубой ткани его чёрного камзола. Одной рукой он фиксирует моё плечо, не позволяя шелохнуться, затем склоняется к моему уху, обдавая свежестью вереска и мяты:

— Я разделяю твоё нетерпение, дорогая невеста. Вот только это ещё не брачная церемония.

— Тогда зачем мы здесь? — хлопаю глазами и недоумённо смотрю на его губы, вдруг оказавшиеся на уровне моих глаз.

— Есть одно дельце, — проговаривает тихо сквозь зубы, продолжая меня удерживать, и я вдруг чувствую, как его большой палец выписывает на моём плече замысловатые узоры, заставляя нервничать и покрываться гусиной кожей. — Не самое приятное, и без него вполне можно обойтись. Если ты передумаешь прямо сейчас.

Он кивает на мой живот. Хмурюсь:

— Что? В каком смысле? — всматриваюсь в его лицо в темноте, и понимаю, на что намекает. — Я никому не отдам сына. Не передумаю!

Сардар смотрит куда-то поверх моей головы. Оборачиваюсь. Стражи больше нет, Олии тоже.

Вместо них замечаю почтительно склонившегося мужчину в мантии. Присмотревшись, узнаю во вновь прибывшем целителя Борага.

— Все в сборе, — сухо произносит Сардар, — приступим.

Мягко, но настойчиво дракон ведёт меня к камню, по другую сторону от которого замер жрец с наброшенными на лицо чёрным капюшоном. Его фигура вдруг кажется мне зловещей. Оказавшись вблизи, замечаю впитавшиеся в камень тёмные потёки, о происхождении которых я даже знать не хочу.

Пока жрец пристраивает на камне толстенную книгу с пожелтевшими страницами, исписанными древними символами, Сардар становится рядом со мной, плечом к плечу, склоняет голову, и я слышу его низкий бархатный голос:

— Бладрия издревле славилась тайнами и запретной тёмной магией, ты знала это, дорогая?

Хм. Знала ли я? Что-то слышала, но думала, это нянькины сказки, как те самые рузги.

Тёмная магия запрещена! Это всем известно! За её использование грозит смертная казнь! В Империи Драконов… А здесь разве иные порядки? Стыдно признаться, но я понятия не имею, и вместо ответа неопределённо передёргиваю плечом. Сардар понимает мой жест по-своему:

— Слышала, но не веришь? — кивает с усмешкой. — Тогда готовься к открытиям, Лана. Только не забывай, о чём я тебя предупреждал.

«Когда захнычешь, вспомни, что это был твой выбор».

Упрямо вздёргиваю подбородок. Я давно не маленькая девочка, которую легко напугать! Нечего и пытаться! Краем глаза замечаю снисходительную усмешку дракона, после чего он поворачивается к жрецу и приказывает ледяным тоном:

— Приступайте!

В тот миг я ещё не догадываюсь, что совсем скоро пойму смысл предупреждения дракона, вот только будет поздно.

Жрец склоняется над древней книгой и начинает монотонно бубнить на незнакомом мне языке, чем-то похожем на язык древних драконов, но это не он.

Проходит одна минута, две, пять.

Ничего особенного не происходит. Боковым зрением посылаю Сардару ментальные молнии: обязательно было пугать меня? Если и придётся хныкать, то разве что от скуки!

Сардар возвышается слева от меня. Застыл неподвижной глыбой. Смотрит строго вперёд. Меня игнорирует.

Ладно же! Переступаю с ноги на ногу. Мизинцы натёрло и пятки тоже. С трудом подавляю зевок.

Что-то незримо меняется. Воздух словно становится густым и плотным. Или это само время замирает?

Моргаю, заворожённо рассматривая остановившееся пламя свечей, неподвижные верхушки сосен.

Только сейчас понимаю: жрец замолчал. Вокруг неестественно тихо. ТАК тихо в лесу не бывает!

Приоткрываю в изумлении рот, когда замечаю вокруг алтаря сгущающиеся тени.

Эт-то ещё что такое, а?

Инстинктивно подаюсь назад, но натыкаюсь спиной на стальной торс дракона.

Сардар каким-то образом оказался позади меня. Правой рукой он оплетает меня за грудь, левой рукой скользит вниз по плечу, сплетает свои пальцы с моими.

Затем, оставаясь позади меня и продолжая меня удерживать, поднимает наши с ним сплетённые левые руки, без труда преодолевая моё сопротивление, и кладёт их на серый камень. Который по всем мыслимым законам должен быть холодным, но он горячий! Как нагретая сковорода!

Левая рука Сардара оказывается снизу, вжатой тыльной стороной в камень, моя рука лежит в его, развёрнутая вверх ладонью и тыльной стороной запястья, на котором горит метка истинной Иниса Тайтона. Пальцы Сардара крепко фиксируют мои, не позволяя им сжаться в кулак.

Жрец одобрительно кивает. Я не вижу его лица, скрытого капюшоном, но вновь слышу глухой булькающий голос, нашёптывающий непонятные слова. Тени вокруг приходят в движение. Пламя в свечах гаснет.

И мне вдруг становится по-настоящему страшно. Если б меня не держали, наверное, бросилась бы со всех ног прочь! Куда угодно, главное — подальше отсюда! Подальше из этого жуткого места и пугающей чужеродной магии! Тёмной! Теперь я в этом не сомневаюсь!

— Сардар… — получается жалобно и жалко.

В ответ — тишина. Только удушающие объятия становятся сильнее. Шанса вырваться — нет.

Живот каменеет, малыш внутри тревожно пинается, будто тоже чувствует надвигающуюся опасность.

В руках жреца разрастается чернильное магическое плетение. В последнюю секунду замечаю в лунном свете блеск лезвия ритуального ножа.

В основе тёмной магии всегда лежит кровь — проносятся в голове скудные сведения о запретном.

Вскрикиваю и дёргаюсь, когда острое лезвие вспарывает кожу на запястье, перечёркивая метку истинности и оставляя после себя тонкую алую полоску.

Точно такой же надрез жрец делает на запястье у Сардара.

Чернильное магическое плетение, всё это время висящее над камнем, опутывает наши с Сардаром запястья, и на глазах всасывается в алые полоски порезов.

Мою метку истинности обжигает такой дикой болью, словно к коже прислонили раскалённый железный прут. Во рту появляется металлический привкус — кажется, я случайно прокусила губу.

— Тшш! — чувствую прикосновение мужских губ к макушке. — Всё!

Кровь оглушительно шумит в ушах, я слышу каждый её заворот по венам.

Перед внутренним взором мелькает блеск серебристой чешуи, слышится разъярённый рёв дракона, виски словно горячей спицей пронзает, а потом резко становится тихо.

Ноги не держат, я начинаю оседать вниз на землю, но мужские руки с готовностью меня подхватывают.

— Лана, — тихий обеспокоенный шёпот на границе сознания. — Эй, ты как? Взгляни на меня! Так-то лучше.

Прихожу в себя в объятиях ненавистного дракона. Брови Сардара почти сошлись на переносице. Горячая шероховатая ладонь беспорядочно гладит меня по волосам. Когда мы встречаемся взглядами, с губ дракона срывается вздох облегчения:

— Проклятье! Я, Бездна, как напугался. Стоять можешь? Впереди ещё брачная церемония и пир!

— Что? — пищу в ответ.

Пространство качается. Мозоли чувствительно отдаются в мизинчики и пятки. Слегка пошатываюсь и намертво вцепляюсь в твёрдые плечи дракона.

Стоп! Вместо мягкой хвои под каблуками твёрдый камень. Ни леса, ни луны, ни пугающего алтаря, ни кошмарной тёмной магии! Мы одни в прохладном коридоре замка, перед полукруглыми двустворчатыми дверьми, из-за которых доносится тихая мелодичная музыка.

Сардар устраивает мою правую руку у себя на локте и делает шаг по направлению к дверям.

— Подож…

Слова комом встают в горле, когда я расширенными в ужасе глазами смотрю на своё запястье, на котором ещё недавно сияла серебристая метка истинной Иниса Тайтона в виде изящно изогнувшегося дракончика, а сейчас… сейчас вместо неё на запястье чёрный дракон Хардов с агрессивно разинутой пастью!

— Как?! — мой беззвучный хрип тонет в громкой музыке, накрывшей нас из-за распахнувшихся в стороны дверей.

А дальше всё как в тумане. Длинный коридор из богато разодетых людей, по мере нашего приближения склоняющихся в низких поклонах. Зал, украшенный множеством канделябров и сверкающий позолотой. Всем этим меня не удивить.

Впереди нарядный алтарь с отлитой из золота статуей дракона. Жрец в белоснежной расшитой золотом мантии. Пахнет сладкими духами и ладаном.

Его стандартные фразы, влетающие в одно моё ухо и вылетающие из другого.

Я часто-часто моргаю, умудряюсь даже потереть глаза. Вовсю пялюсь на левое запястье с НОВОЙ меткой, всякий раз надеясь, что мне примерещилось, что она исчезнет, но нет! Чёрная метка на месте. Намертво въелась в кожу. Проникла в меня! Отравила собой!

Пару раз отвечаю что-то с опозданием и невпопад, но это мало кого волнует. Жрец улыбается настолько широко и радостно, что, кажется, его рот вот-вот треснет.

Сардар разворачивает меня лицом к себе и надевает мне на палец кольцо. Лунное золото с редким чёрным бриллиантом.

Огромное кричащее украшение стоимостью в целый замок. Чтобы ВСЕ видели и знали, чья я теперь…

Вскидываю глаза, но лицо дракона непроницаемо. Снова разворачиваемся к алтарю, слушаем завершающую речь жреца. Кольцо своим весом словно тянет меня вниз. Чувствую себя неуютно.

Сосредоточившись на невесёлых мыслях, пропускаю самый важный момент в речи жреца, и приближающееся лицо Сардара становится неожиданностью.

Задерживаю дыхание и внутренне напрягаюсь, но дракон едва касается уголка моих губ невесомым поцелуем. Это дань традиции, игра на публику — что угодно, но не настоящий поцелуй. Фух.

Снова идём через людской коридор. Среди бесчисленной вереницы радостных лиц глаза случайно выцепляют то, что выделяется. Красивая молодая женщина с пухлыми ярко-красными губами, дерзким излётом чёрных бровей и блестящими волосами цвета воронова крыла в чёрном платье со смелым декольте, про таких говорят — эффектная, но не это привлекло сейчас моё к ней внимание. Вернее, не только это, а то, как она на меня смотрела… с неприкрытой ненавистью.

Это оказывается настолько неожиданным, что я даже теряюсь на миг и путаюсь в платье. Если бы не молниеносная реакция Сардара — непременно растянулась бы в проходе, вот был бы номер!

— Осторожнее, жена, — шепчет насмешливо.

Одариваю его «благодарным» взглядом и оглядываюсь, высматривая странную незнакомку среди гостей. Может быть, мне примерещилось? С чего бы кому-то меня ненавидеть? Я здесь кроме Олии и Борага ни с кем и парой фраз перекинуться не успела, не то, что насолить кому-то. Но красотки больше нигде не видно. Может, и впрямь показалось. Сумасшедший день.

Ноги в неудобных туфлях, кажется, стёрты в кровь. К счастью, мы достаточно быстро минуем несколько поворотов и оказываемся в просторном зале с высоким сводчатым потолком, вдоль которого накрыты столы.

Проходим к тому, что находится в конце зала на возвышении. Зал быстро заполняется людьми. В углу играет оркестр.

Всё кажется нереальным, это будто какой-то сон, будто не со мной…

Сардар лично наполняет мою тарелку едой, не спрашивая, чего я хочу, кладёт всего понемногу. А у меня нет даже сил спорить и возражать. Зато аппетит, как выясняется, очень даже есть.

В перерывах между нескончаемыми поздравлениями успеваю подкрепиться. Жареная на вертеле индейка тает во рту, толчёный картофель распределяется на языке сладковатыми нежными крупинками. Сардар ест немного, но то и дело подносит к губам кубок.

Довольно быстро начинаются танцы и всеобщее веселье. Вино вокруг льётся рекой.

Гипнотизирую взглядом новую метку на запястье. КАК это возможно? И что с моей прежней связью? С нашей с Инисом связью? Я обязательно это выясню…

Утолив первоначальный голод, делаю глоток ягодного морса и наблюдаю за Сардаром из-под ресниц, пытаясь уловить первые признаки его опьянения. Кому здесь маякнуть, чтобы «мужу» наливали чаще и больше?

Тогда, глядишь, упадёт на кровать и захрапит, а не вот это вот всё, что делают обычно в брачную ночь…

А что, мне нравится мой коварный план. Вон и бутылка стоит на столе. Сардар, в очередной раз, отвернулся и разговаривает с кем-то, кто подошёл с личными поздравлениями. Закусив губу, тянусь было к зелёной пузатой бутылке…

— Устала? — раздаётся над ухом.

Оборачиваюсь и вздрагиваю, натолкнувшись на внимательный взгляд тёмных глаз. Надо же, я даже не замечала, какие у него чёрные ресницы, и крохотная родинка на щеке, и вертикальная складка между бровей, которая углубляется, когда он хмурится, и разглаживается, когда он расслаблен, но совсем не исчезает, а превращается в тоненькую ниточку, вот как сейчас.

— Ммм… — выдаю неразборчиво, глядя на его губы, от которых подозрительно пахнет…

Вытягиваю шею, чтобы заглянуть в кубок дракона, и едва не стону от разочарования: морс! Ягодный морс! Сардар Хард не пригубил ни бокала! Весь мой коварный план летит в Бездну, когда я слышу:

— Тебя проводят и помогут приготовиться. Я скоро буду. Ты поняла меня, Лана?

Не дожидаясь моего ответа, делает знак оркестру. Музыка стихает. Все вокруг встают со своих мест вместе со мной. Стараюсь смотреть не по сторонам, а себе под ноги.

Иду вместе с Олией и стражей по коридорам под тусклым светом факелов. Музыка постепенно смолкает вдали. В голове роятся тревожные мысли и обида.

Наивная Лана, думала, тебя пощадят? Оставят в покое? Сделают поблажку на твоё положение? Как бы не так! Дракон, наконец-то, получил своё, и не намерен отступать!

Полутьма бассейна. Влажные испарения, поднимающиеся от воды. Горячая ванна. Нежные руки Олии у меня на шее и в волосах. Ароматические масла, втираемые в кожу.

Метку на руке чувствительно щиплет. Морщусь.

Тончайшее кружево ночной сорочки, натянувшее мой огромный живот. Смотрю на себя в зеркало. Олия позади складывает руки у лица и восхищённо шепчет:

— Госпожа, вы прекрасны!

Угу. Хороша новобрачная — разглаживаю кружево на огромном животе. Перебрасываю распущенные волосы на одно плечо, растираю затёкшую шею.

Молча возвращаюсь обратно в спальню.

Кровать уже предусмотрительно расправлена. В камине уютно потрескивает пламя. На чайном столике сервирована ваза с фруктами. Рядом прозрачный кувшин с лимонадом и два серебристых кубка.

На кресле небрежно брошено платье. Хмурюсь, только сейчас заметив на нём крохотные алые капли.

Вот почему Сардар предлагал мне выбрать чёрный! Мерзавец уже тогда знал, что меня ждёт! Знал, и ничего не сказал!

Хоть бы намекнул!

Предупредил!

Узнал, согласна ли я, вообще, на подобное!

Чуть не померла там от страха и боли!

Смотрю на испачканное платье, и внутри такая злость поднимается! Руки сами собой сжимаются в кулаки. Плевать он хотел на чувства других! На мои! Циничное расчётливое животное!

Настоящий монстр!

Ненавижу!

За спиной щёлкает дверной замок.

— Господин! — испуганный возглас Олии, её удаляющиеся суетливые шаги.

Вновь щёлканье дверного замка. Звук поворачивающейся металлической задвижки, приближающиеся тяжёлые шаги у меня за спиной.

Вздрагиваю, когда мне на плечи властно ложатся горячие мужские ладони.