Измена. Чужая истинная (СИ)

20. Последняя схватка

Алана.

Порыв сильного утреннего ветра бьёт в лицо, швыряя на глаза пряди волос. Зажмуриваюсь и задерживаю дыхание. Цепкие пальцы бывшего мужа сдавливают талию, не позволяя сдвинуться с места. Инис выталкивает меня вперёд.

Делаю несколько шагов. Голые ступни холодит шершавый холодный камень, царапают соринки и пыль. Ветер сильный, но тёплый. Юбка облепляет икры и бёдра. Слышу шум волн, бьющихся о скалы. Пахнет солью.

Убираю с глаз волосы. Осматриваюсь. Мы на высокой башне. Впереди, справа, слева сколько глаз хватает — лишь бескрайний бушующий океан, над которым прямо сейчас встаёт золотистое солнце, раскрашивая серую воду в голубую лазурь. Так красиво.

Осматриваюсь по сторонам. Оборачиваюсь. Пячусь. Рассвет вытаскивает на поверхность всю неприглядную изнанку, которую прятала ночь.

Моё грязное, местами порванное платье. Босые ступни. Спутанные волосы. Синяки на руках. Нетвёрдую походку Иниса. Его субтильное телосложение. Тонкие черты лица, бледную кожу. И я вдруг понимаю, что, сама того не желая, сравниваю его с тем, другим.

Кого ненавидела всей душой. А теперь полюбила. Так же сильно, как всё это время любил он меня. А тот, кто сейчас передо мной — чужак. Враг. И плевать на метку. У меня своя голова на плечах и сердцу не прикажешь.

С опозданием понимаю, что всё это время пятилась назад. Отступала. И сейчас я у края. Инис передо мной. И отступать больше некуда.

Здесь нет ограждения. Площадка задумывалась для драконов, а не для людей. Пятками чувствую пустоту. Мелкие камешки сыплются вниз из-под моих ступней.

Холодные влажные пальцы Иниса ложатся мне на плечи. Он разворачивает меня вокруг оси. Замираем на краю обрыва. Внизу пустота, острые скалы и бушующее море. И метров сто свободного полёта.

Позади меня мой истинный. Мой муж. Бывший.

Его руки на мне. Его тело вплотную прижато ко мне со спины. А я вдруг думаю, что шагнуть вперёд — лучше. Лучше, позволять ему касаться себя и дальше.

— Алана, — раздаётся над ухом знакомый голос, и мне хочется поморщиться и отстраниться, но нельзя. — Смотри вперёд. Что ты видишь?

— Солнце! — хватаю ртом воздух.

— Солнце над горизонтом. Закат это или рассвет? Как думаешь?

Молчу, пытаясь понять, куда он клонит. Инис проводит большим пальцем по моему плечу:

— Решать тебе.

— Ты и сам уже всё решил, — пытаюсь выиграть время.

Рука Иниса медленно смещается с моего плеча на грудь. Очерчивает окружность, ключицу, движется вверх, принимается ласкать шею. Обвивает её, подобно ядовитой змее.

— Ты скажешь Мэрвиру, своему братцу, что снова со мной. Любишь меня. Отрекаешься от ублюдка Харда, пусть он им подавится, с*кин сын. И мы живём долго и счастливо.

Делаю глубокий вдох. Неспешно моргаю. Смотрю на море из-под ресниц.

— Нет.

— Повтори? — он рывком разворачивает меня к себе и грубо встряхивает.

Сдавливает мои плечи. Я цепляюсь за края его рубашки, распахнутой на груди.

— Всё кончено, Инис! — кричу ему в лицо. — Я люблю другого! Сардар убьёт тебя! И Арран тоже! Они ещё будут спорить, кто первый сделает это, вот увидишь! Отпусти меня, и я попрошу сохранить тебе жизнь!

Выкрикиваю всё это в запале и замолкаю. Мы с Инисом застываем друг против друга. Глаза в глаза. И впервые за долгое время в его взгляде растерянность, а не злость.

Его большой палец накрывает мои губы. И этот жест настолько омерзителен и чужд, что меня всю передёргивает:

— Хватит! — бью его в грудь кулаками.

Пошатываюсь. Он ловит, удерживая над обрывом. Сглатывает. Приподнимает меня за талию и переставляет позади себя, подальше от обрыва. Отталкивает.

Делаю несколько шагов прочь от него к центру круглой площадки. Закрываю ладонями рот. Дышу. Оборачиваюсь.

Он стоит на самом краю. Спиной ко мне. Недвижим. Смотрит на встающее солнце. Ветер треплет его тонкие длинные платиновые волосы, развевает их.

— Он не придёт за тобой, — выкрикивает не мне. Морю.

Что?

— Взгляни вокруг! Сюда не добраться! Не подлететь! Никак! Без вариантов!

Поворачиваю голову вправо и влево. Море.

Стражники. Бойницы. Орудия. Громадные стрелы.

Дышу, осознавая — он говорит правду. Обзор слишком беспощаден и велик. Любого дракона стрелы пронзят насквозь.

Но если так, то надо просто ждать… И Сардар обязательно что-то придумает. Другое. Я верю в это.

Инис резко разворачивается и оказывается рядом в два широких шага.

— Алана! — встряхивает меня снова, держа за плечи. — Эй! Детка. Пффф.

Он выдыхает в меня парами спирта. Закрываю глаза, но не отвожу лицо. Терплю.

— Прости. Вернись ко мне. Начнём там, где остановились. Всё будет как раньше. Выкинем из головы. Забудем! Всё что было в Бладрии. Ты моя, а я твой.

— А Рулэнд?

— За-бу-дем! — прожигает меня глазами, я опускаю голову.

Дышу.

Что это значит? Мой малыш, он… жив вообще? А?

— Где мой сын?

— Плевать! — рявкает Инис. — Он не твой больше! Видела указ? Это щенок Бладрии. И хрен с ним! Родим другого! Ты же истинная! Будут ещё сыновья!

— Ах! — отшатываюсь от него.

Иду прочь. К другому краю башни. Куда угодно, подальше от него!

— А ну, стоять! Стоять! Я сказал!

В пару шагов он оказывается рядом. Рывком разворачивает меня.

— Ты со мной? Моя? — шипит мне в губы, обдавая перегаром.

— Катись в Бездну, Инис! — шиплю ему в губы. — Не с тобой! Не твоя!

Поздно.

Поздно понимаю, что мы опять слишком близко к обрыву.

И прямо сейчас финальный толчок в грудь отправляет меня с башни вниз.

— Так не доставайся же ты никому! — раздаётся мне вслед вместе с ветром, и я лечу вниз за острые скалы.

Силуэт Иниса на краю обрыва стремительно удаляется. Хватаюсь пальцами за зыбкий воздух. Тщетно. Это конец.

Лопатки, шею и ноги обжигает потоками холодного воздуха. Платье развевается, словно парус. Волосы устремляются вверх золотистым каскадом, не поспевая за телом. Лучи рассветного солнца проходят сквозь них.

Быстро удаляющаяся фигура Иниса — последнее, что я увижу. Застыл на краю, взирая на меня с равнодушным спокойствием. Ни страха, ни раскаяния, ни сожаления, ни радости — в нём нет ничего. Это даже обидно.

Делаю выдох и готовлюсь навеки закрыть глаза, смиряясь с неизбежным.

А потом всё резко меняется. Золотистый свет сменяется плотной чернильной тьмой. Она принимает меня в свои объятия. Обволакивает уютным облаком. Я словно повисаю в чернильном коконе.

Время вокруг останавливается, а потом вдруг резко раскручивается в обратную сторону, потому что меня резко тянет наверх.

Воздух бьёт в лицо, мешая вдохнуть. Холодный шёлк облепляет ноги. Я вся опутана тугими чёрными нитями.

Они крепко удерживают меня и влекут за собой. Выше, ещё и ещё, обратно к выступу. Обратно к моему палачу.

— Ах!

Лицо Иниса неестественно серое. Из его глаз струится чёрный туман, из уголка рта стекает тонкая струйка крови. Его тело странно обмякает и камнем падает вниз мимо меня. Открываю было рот и инстинктивно протягиваю руку, пытаясь его удержать. Не успеваю. Пальцы хватают лишь воздух.

Поворачиваю голову. Вокруг сплошной чёрный туман. Никогда такого не видела.

Босые ступни холодит твёрдый камень. Обхватываю себя за плечи. Зябко ёжусь. В плотном чёрном тумане не разобрать ничего. Мне бы бояться и паниковать, но сил совсем не осталось.

Чувствую слабость в ногах, готовлюсь упасть вниз на колени, но в следующий миг меня подхватывают чужие сильные руки.

Опасный туман рассеивается, и я вижу Сардара. Белки его глаз полностью чёрные, вокруг век расходятся серые трещинки, над его плечами клубятся всполохи тьмы. Выглядит устрашающе. Но едва ли кто-то теперь напугает меня сильнее, чем Инис.

— Сардар! — доверчиво льну к широкой груди дракона.

Ноздрей касается знакомый запах вереска и костра. Мне абсолютно всё равно, как это выглядит со стороны. Я знаю, что генерал Хард никогда не причинит мне вреда.

Одной рукой обвиваю его мощную шею. Другой касаюсь колючей щеки. Вокруг усиливается водоворот теней. Мы в центре тёмного вихря. Кружится голова, но мне спокойно. Я верю ему больше, чем себе самой. Теперь я в безопасности и всё будет хорошо.

Успел. Пришёл за мной туда, куда бы никто не смог. Через разлом, который сам же открыл, сквозь Бездну. Сделал невозможное. Вернул меня оттуда, откуда не возвращаются.

Туман вокруг начинает рассеиваться. Тает под золотистыми лучами рассветного солнца. Уползает к стенам, исчезает в тенях. Поворачиваю голову и с удивлением понимаю, что мы дома. Стоим на балконе, и свет нового дня освещает простирающийся внизу, сколько хватает глаз, утренний Блэртаун.

Поднимаю голову и смотрю на Сардара. Нет, мне не показалось тогда. Лицо дракона напряжено. Он ждёт моей реакции на увиденное, на магию, которой обладает, на то, каким стал.

Белки его глаз светлеют. Вертикальный зрачок сужается. Провожу подушечками пальцев по его щеке, и серые трещинки исчезают. Тьма успокаивается, стыдливо прячется в дальние уголки души, чтобы в них затаиться.

Невозможно остаться чистым, постоянно сталкиваясь с тьмой. Нельзя отгородиться от Бездны, раз за разом в неё погружаясь. Тёмная магия — это магия разрушений и смерти. Сардар Хард овладел ею в совершенстве, теперь я точно знаю это. Вот только меня этим не напугать.

Я знаю, что его душа благородна, а сердце способно любить, а значит, не всё потеряно. Наше будущее определяют выборы, которые мы делаем каждый день. И мне хочется верить, что я смогу помочь этому сложному и сильному мужчине как можно чаще выбирать свет.

Смотрю в его глаза открыто и прямо. Мои губы расходятся в улыбке. По лицу дракона проходит тень облегчения:

— Лана! — сильнее стискивает меня в объятиях.

Сжимает так крепко, будто хочет вобрать в себя. Слышу быстрый стук его сердца и горячее дыхание у себя на волосах:

— Я думал, с ума сойду! — глухим хриплым голосом. — Так боялся тебя потерять! Прости, что не успел раньше.

Он наклоняется и целует меня в саднящую щёку. Нежно, едва касаясь губами. Зажмуриваюсь от удовольствия. Подаюсь вперёд и вверх всем телом:

— Ты успел вовремя, остальное неважно, — мотаю головой и с тревогой всматриваюсь в его лицо. — Рулэнд?

— Наш сын в порядке, — дракон успокаивающе проводит рукой по моей спине между лопаток. — Твоя служанка успела спрятаться с ним в туннеле под замком. Не зря освободил её тогда. Пригодилась.

Наш. Сын. Боже, я сейчас растекусь молочным пудингом. Но Сардару, кажется, этого мало, и он решает добить меня:

— Любимая.

Замираю, осознавая его признание:

— Ещё!

— М?

— Скажи ещё раз!

— Я люблю тебя, Лана. Всегда любил. И всегда помнил, что ты моя.

— Прости, что я это забыла, — прячу лицо у него на груди, трусь щекой о его камзол.

— Ты вспомнила, остальное неважно.

Молчу в ответ, прокручиваю в мыслях его слова, и понимаю, что он прав. Неважно, что было в прошлом. Нужно жить настоящим. Именно оно определяет наше будущее. Оплетаю руками торс Сардара, прижимаюсь к нему ещё теснее и зажмуриваюсь от удовольствия.

В том, что моё будущее рядом с этим человеком, и что оно самое радужное, я даже не сомневаюсь.

3 года спустя.

Сардар.

Тёплый летний ветерок развевает белые занавески. Лучи утреннего солнца падают на пол и постель. Лежу на спине, забросив руки за голову.

— Ммм, — высвобождаю правую руку и опускаю её вниз. — Вот уж правда доброе утро.

Пропускаю сквозь пальцы длинные золотистые волосы, подаюсь вперёд и тяну Лану вверх. В паху всё каменное благодаря одной бесстыжей девчонке, которая вздумала развлечься, пока я сплю.

Лана смеётся, когда я опрокидываю её на спину, блокируя её руки над головой, нависаю и намеренно неспешно рукой по её бедру, задирая вверх ночную рубашку. Касаюсь её между бёдер, массируя чувствительную точку, хотя она и так уже готова для меня.

— Сардаааррр! — бесстыдно подаётся бёдрами навстречу моей руке.

— Не так быстро, — накрываю её губы своими губами, слегка прикусываю нижнюю.

Специально дразню, наказывая за то, что развлекалась тут без меня. Но долго сдерживаться не получается. С ней всегда так — не устоять.

Зверь внутри довольно урчит, упиваясь полной близостью. Хочется, чтобы она длилась вечно, но вот по телу Ланы проходит сладкая судорога. Целую её в нежную шею, жадно втягиваю в себя одуряющий запах ванили.

— Сардар! — она зарывается пальчиками мне в волосы, приятно массируя.

— М?

— Я хочу ещё ребёнка!

Останавливаюсь. Приподнимаюсь на локтях над ней. Любуюсь ею. Такой растрёпанной, раскрасневшейся, такой… живой. Хмурюсь:

— Нет.

Алана.

Сардар перекатывается на спину. Сдавливает переносицу. Всячески показывает, как неприятен ему этот разговор, но я не намерена легко сдаваться.

Забираюсь на него сверху, твёрдо настроенная добиться своего.

— Но почему? — ёрзаю на нём, прекрасно зная, как действую. — Почему ты не хочешь ещё малыша? НАШЕГО малыша?

— У нас есть НАШ малыш, Лана.

— Ты понял, о чём я!

— Понял, — Сардар удерживает мои бёдра, мешая двигаться. — Повторяю тебе. Рулэнд мой сын, других детей мне не надо.

Закатываю глаза.

— Я тебе не вееерюю, — изгибаюсь призывно и касаюсь его вершинками груди.

Вижу, как темнеют его глаза. Вижу, что уловка работает. Это его отвлекает. Кажется, Сардар тоже понимает, чем всё закончится.

— Хватит! — приподнимает меня и мягко отбрасывает рядом на пружинящий матрас.

— Ай! — пищу обиженно, хотя мне совсем не больно.

Встаёт и, ничуть не стесняясь своей наготы, идёт в сторону ванной. Прикусываю кончик волос, беззастенчиво любуясь его совершенным телом. Задерживаюсь на развитых мышцах спины, перекатывающихся при каждом движении дракона. На его упругой заднице.

Внезапно Сардар останавливается на полпути, чуть поворачивает голову, бросает через плечо:

— Я помню в деталях тот день, Лана. Ты едва не умерла тогда в родах, — он делает паузу, словно погружается в воспоминания. Качает головой. — В Бездну. Тема закрыта. Выброси из головы.

Провожаю его взглядом. Откидываюсь на подушки и довольно потягиваюсь. Очерчиваю кончиками пальцев контур губ. Мечтательно улыбаюсь, глядя в потолок.

Я безумно люблю Рулэнда, никто не займёт его место в моём сердце. Но мечта любой женщины — подарить ребёнка любимому мужчине, видеть в крохе его продолжение. И это желание зреет во мне давно.

Кроме того, кто сказал, что второй раз будет так же тяжело? Обычно вторые роды проходят легче.

А это значит, что я своего добьюсь, так или иначе. Ты передумаешь, Сардар Хард. Вот увидишь.