Измена. Любовь (не) вернуть (СИ)

Глава 16

Я сидела в приемной больницы на жестком пластиковом сидении, уперев взгляд в широкую синюю полосу на полу. Меня не покидала одна навязчивая мысль, что как бы я не злилась на Максима, смерти я ему не желала. Даже измена не стоит жизни.

Но о словах, брошенных ему перед аварией, я все же пожалела.

«Исчезни из моей жизни».

Оказывается, желания могут сбыться вот таким вот образом. Так что и сама рада не будешь.

Вернулся Лешка, отправившийся на разведку в регистратуру, но его опять отправили со словами «ждите». К нам должен был выйти врач и рассказать о состоянии Максима.

Слава всем, кто там восседает наверху и вершит наши судьбы, он был жив. Звонок из больницы едва не остановил мое сердце, но в трубке сообщили, что Максим доставлен к ним с места ДТП в бессознательном состоянии и пригласили приехать с документами.

– Почему так долго? – подняла я на Лешу взгляд. Но он сделал лучше, сел рядом со мной и обнял за плечи. Захотелось вновь стать маленькой девочкой, которую старший брат мог посадить на колени и все беды сразу испарялись.

– Говорят, врач занят, пациентов много. Как освободится, подойдет.

Я вздохнула и положила голову на его плечо. Терпеть его не могу, но если бы не Лешка, я развалилась бы на части или бегала, как курица с отрубленной головой, прежде чем поняла, что делать дальше.

Что-то эмоции из меня прут просто фонтаном, не остановить. Это все расшатанные нервы.

– Пойду что ли, позвоню в полицию, узнаю, что с машиной. Что вообще произошло. Должен же хоть кто-то все объяснить, если сам Макс не может.

Я взяла брата за руку, чтобы он не оставлял меня одну. Мне ужасно не по себе, но я не могу сказать ему об этом. Просто язык не поворачивается признаться, что это я спровоцировала аварию своим заявлением про развод. Я чуть не убила Максима.

К счастью, уходить он передумал, потому что к нам шел долгожданный врач. Поздоровался, познакомился и рассказал, что Максим стабилен, но пока под наблюдением в палате интенсивной терапии, пока не сделают все необходимые исследования.

У него множественные ушибы, потому что машина несколько раз перевернулась, слетев с дороги, сломана левая рука и черепно-мозговая травма. Степень тяжести пока под вопросом, потому что Максим толком не пришел в сознание, оставаясь в пограничном состоянии, и у врачей есть опасения, что может возникнуть кровоизлияние или отек мозга.

Если я считала, что после разговора с врачом мне станет легче, я ошиблась. Хуже всего, что посещения пока под запретом, потому что Максиму нужен отдых и еще масса обследований. Врач сказал, что большую часть времени он будет спать под седацией и обезболивающими.

Посоветовал нам ехать домой и звонить в приемную, чтобы узнать, когда можно будет с ним повидаться.

– Ты как? – спросил Леша, когда мы разочарованные, но немного успокоившиеся уже шли на стоянку у больницы, где была припаркована машина брата.

Я пожала плечами, честно не понимая, как отвечать на этот вопрос.

– Мне надо забрать машину от вашего офиса.

– Забей на нее, я потом пригоню. Тебя куда отвезти? К вам или ко мне?

– Ко мне, – коротко ответила я, имея в виду мою квартирку.

– Уверена? Сейчас не лучший момент, чтобы… – начал Леша, берясь за ручку водительской двери.

– Чтобы что? Помнить, что я живу отдельно и ничего не поменялось? – на меня медленно накатывали воспоминания о причине моего срыва и криков о разводе. Они все еще на месте.

– Ты плохо выглядишь, – сказал он, когда мы уже ехали в сторону моего дома, – может остаться с тобой? Составить компанию?

– Я не знаю, лучше не надо, – ответила я после долгой паузы в половину дороги до дома.

– Напои меня чаем, хоть немного дух переведу. Потом уеду.

– Хорошо, – не хотелось спорить и сопротивляться. Накатывала нездоровая апатия, будто перегрузка эмоциями в итоге привела к тому, что они все перегорели. Мои нервы это обугленные проводочки с синим дымком.

Мы поднялись в мою квартиру, когда на улице уже начало темнеть. Лешка старательно молчал всю дорогу и даже в квартире не пытался со мной заговорить, словно выжидая, когда я сама дозрею.

Пока я мыла руки и стирала с лица остатки поплывшей от слез косметики, он, как оказалось, и чайник поставить успел и чашки расставил. Даже нашел коробку с пакетиками ромашки, видимо, чтобы напоить меня и успокоить.

Хлопотать на кухне совсем не дал, усадил за стол и сам налил чай, мне ромашковый, себе черный из пакетика. Уселся напротив меня и выжидающе сложил руки.

– Что ты хочешь? – не выдержала я, – поговорить о том, что произошло?

– Хочу, но ты этого хочешь даже больше, чем я.

– Я уже ничего не хочу, просто поспать, – я начала пить ромашку, но она отчего-то была противней, чем обычно и не доставляла мне былого удовольствия.

– Успокоишься и поспишь, – и опять он сидел, попивал чай и смотрел на меня.

– Я не хотела, чтобы так вышло, – сказала я после долгой паузы и половины чашки чая. – Но я так устала от вашего вранья, если бы ты только знал. Я понимаю, что сейчас не время и Максим… не знаю, что с ним будет.

– Если не случится отека или кровоизлияния, скорей всего он поправится, – решил меня успокоить.

– Или нет. Я поняла. Не важно, – я на мгновение спрятала лицо под ладони, – можешь считать меня чудовищем, но даже так я не могу его простить. Мне его жаль, я волнуюсь за его здоровье, но… это не отменяет вообще ничего. Понимаешь?

– Пытаюсь.

– Когда я была сегодня у вас, я поговорила с Маргаритой, она мне рассказала про Злату, сколько времени она у вас терлась, что сделала ремонт, который всем ужасно нравится. Да она сама всем нравится! Как такое может быть?

– Очень просто, она была самым обычным нанятым дизайнером, которая приезжала часто в офис, со всеми общалась, пока работала. На ней не было написано, что она стерва, которая залезет на чужого мужа.

– Почему я о ней ничего не знала? Ни Макс, ни ты вообще не упоминали, что у вас ремонт в офисе. Ремонт, который перешел из деловых отношений в личные. Или даже наоборот! Маргарита сказала, что это Максим ее привел! И было это всего пару месяцев назад, а сама Злата сказала, что они вместе уже четыре!

– Постой, что? – нахмурился брат, – ты с ней говорила? Когда?

– Максим у тебя дома тогда решил при мне ей позвонить, а она его выдала. «Максик, сладкий мой, верни мне сережку», – изобразила я ее.

– Сережку?

– Вот эту, – я выложила на стол «подарочек», – это не моя, это она оставила в тот вечер, когда я застала их. Поэтому нет смысла отпираться! Я вообще не понимаю, зачем весь этот цирк, если можно было просто встать и уйти?! Сообщить, что любит другую, и свалить с ней в закат, а не устраивать мне самый подлый сюрприз на годовщину свадьбы! В чем прикол? В том, что наш брак продержался круглый срок? Красиво что ли? Я не понимаю! – я поставила голову на ладони, – Как такое в голову могло прийти! Встречаешься, трахаешься, ну и вали! Квартиру ей зачем подарил, чтобы при разводе не делить?

Я в сердцах ударила по столу, отчего чашки громко звякнули. Лешка сидел и глядел на меня как на сумасшедшую. Мне расхотелось с ним разговаривать, зря я решила излить ему душу, как раньше. Он больше мне не друг.

– Ева, – медленно проговорил он, – какую квартиру?

– Такую! Злата ваша хвасталась, что ей любимый квартиру подарил! Этот любимый и есть Макс! Он все наши сбережения на это потратил! Потому что я ему еще в прошлый раз говорила про развод! Он решил вот так их использовать, вместо того чтобы со мной делить!

– Только не говори, что ты ему про это сказала, когда вы поругались, – сделала свое умозаключение брат.

– Да иди ты! Хватит с меня! Не хочу знать вас обоих! – я вскочила со стула и бросилась в комнату, Лешка догнал меня в коридоре, схватил и вдруг прижал к себе, утыкая в широкую грудь лицом.

От этого у меня полностью сорвало предохранители, и я зарыдала, вжимаясь еще сильнее. Я будто посреди огромного страшного шторма и мне просто не за что уцепиться, не за кого! Меня уносит куда-то, куда я не хочу, но ничего не могу с этим сделать.

– Я не хотела его убивать! Я не собиралась! Но это подло! Это мерзко! Я… – я вжалась в рубашку сильней и долго не могла ничего говорить, пока брат просто обнимал меня, положив руку на затылок. – Я сказала «исчезни из моей жизни». Но не так!

– Я идиот, – вдруг сказал Леша, – надо было давно взять вас обоих и запереть в одной комнате дня на три, пока вы все не выясните. Максим достал со своими навязчивыми тайнами, а ты с неконтролируемой фантазией. Я пустил все на самотек и теперь жалею.

– Это вообще не твое дело, – выдохнула я, справившись с волной слез, – отпусти меня.

Лешка отодвинул от себя, взяв за плечи.

– Не покупал он ей никакую квартиру, у нее есть какой-то богатый папик из бывших клиентов, который ее одевает и новыми клиентами снабжает. Деловые связи у нее такие! Сарафанным радио, когда одни довольные клиенты, рекомендуют другим свои богатым друзьям.

– Я видела перевод! Хватит сочинять отговорки!

– Этот перевод не на покупку квартиры для Златы! Это ваш дом! – вспылил Лешка, потеряв самообладание.

– Ты врешь…

– Макс купил вам дом! Это его сюрприз на вашу годовщину! А Злата занималась его отделкой! Она нанятый дизайнер, которого Максиму посоветовал один из наших заказчиков! Он не встречался с ней, они строили этот чертов дом!

Я попятилась от него, качая головой.

– Если бы Максим сейчас не валялся без сознания, я бы волоком тебя туда оттащил и заставил вас двух идиотов, наконец, поговорить! Потому что это уже полный бред! Вы зашли слишком далеко! – Лешка кричал, размахивая руками, – ты истерики закатываешь! Макс таблетки свои жрет и как зомби ходит! С какой-то дурой разобраться не может! Оставил, блин, на самих себя! Отец и тот самоустранился, сказав, что сами должны разобраться! Вижу я, как вы сами разобрались! Один в больнице, другая в состоянии, будто вот-вот руки на себя наложит! Достало меня все это!

Лешка внезапно развернулся и пошел обратно на кухню, громко поставил кружку на стол, скрипнул стулом по полу.

Я стояла в полутемном коридоре и пыталась объять сознанием все услышанное. Это ведь не может быть правдой. Или может? Дрожащими руками я нашла свой телефон в сумке и открыла переписку с Максимом, последнее сообщение от него – какой-то адрес. Я вернулась к брату на кухню, показывая экран.

– Это он?