Измена. Любовь (не) вернуть (СИ)

Глава 20

Максима должны были выписать сегодня, но врач продлил госпитализацию еще на три дня. Я уверена, что это из-за его вчерашнего срыва во время посещения Лешки. Брат рассказал мне, что произошло и даже то, о чем они разговаривали.

Я не знаю, хорошо или плохо то, что я вчера не смогла прийти, хоть Лешка и звал отправиться вместе. Я могла сделать еще хуже, хотя куда уж.

Вчера был очень тяжелый день в моем магазинчике, один из новых курьеров, который должен был доставлять товар, решил украсть большой заказ и скрыться с ним, чтобы перепродать.

Пока мы его пытались найти, пока заявили в полицию, оправляли новый заказ недовольному задержкой клиенту, я чуть не сошла с ума. Настоящий дурдом, а не день. Даже то, что вечером курьера поймали, не стало утешением.

Лешка приехал мне помогать сразу после того, как ушел от Максима и, конечно, же все рассказал.

Теперь я еще больше нервничаю от мысли, что любой стресс может привести Максима к подобному результату. Я долго спорила с братом по поводу его безумной идеи, что именно я должна ухаживать за Максимом. Но он упрямый и поставил себе цель нас помирить. Жаль, Леша не был на моем месте и не понимает, что простить подобное практически невозможно, даже если найти сотню смягчающих обстоятельств.

Я больше не доверяю Максиму, что-то сломалось в наших отношениях, что вернуть невозможно.

Пока я так и не согласилась, предлагая нанять специально обученный для этого персонал. Но я уверена на сто процентов, что это не понравится самому Максу. Больше всего на свете он не любит чувствовать себя слабым и беспомощным.

Хорошей новостью было только то, что папа звонил и обещал приехать через пару дней, изменив свои планы в связи с происшествием с Максимом. Он тоже за него волновался, но так как был на другом конце страны, в один день вернуться было крайне сложно.

Съедаемая сомнениями, я шла к больнице, прокручивая в голове рассказ Лешки про то, как Макс ходил к Злате в студию и что ее богатый ухажер в итоге опустился до угроз, чтобы защитить любовницу. Филимонов или как его.

Кажется, я слышала это имя от мужа когда-то давно. Он их самый крупный заказчик промышленного программного обеспечения и контракты у них с ним многолетние и очень серьезные по суммам.

Понятно, почему Злата выглядела как витрина из бутика брендовых вещей.

И кстати, помяни черта…

Что она здесь делает?!

Омелина обнаружилась на этаже отделения нейрохирургии на посту, где стояла и что-то активно и громко втолковывала персоналу. С таким видом, будто ей все должны как минимум в ноги упасть. Сегодня была одета в белый брючный костюм и туфли на высоченной шпильке, волосы крупной волной на плечах.

Не то что мой комфортный для работы на складе полуспортивный прикид с кроссовками.

Я затормозила в дверях лифтовой зоны в растерянности. Не хочу сталкиваться с ней лицом к лицу.

– Если бы я хотела просто узнать его состояние, я бы позвонила! – огрызнулась она на медсестер на посту. Потом внезапно резко повернулась и увидела меня.

Я сжала губы, понимая, что теперь нет смысла прятаться. Как же я ее ненавижу. Если бы она знала.

Но Злата, увидев меня, ничуть не смутилась, только улыбнулась странной довольной улыбкой.

– Ева! – будто бы обрадовалась она, – какая неожиданная встреча, я думала, что тебя тут уж точно не увижу. Неужели решила узнать, не откинулся ли Максик, чтобы тебе не пришлось имущество при разводе делить? Так ведь было бы удобней.

Я опешила от таких слов.

– Ты что несешь? Сумасшедшая? Максим жив и поправится!

– Я слышала, что он в коме, – она пожала плечами, откидывая волосы небрежным жестом. – Вот пришла узнать, может, ему уход будет нужен, за таким спящим красавцем грех не поухаживать. А потом пробудить поцелуем и ммм… – она закатила глаза с длиннющими ресницами в напускном удовольствии. – Как в прошлый раз.

– Какая же ты мразь, – прошептала я под нос и обошла ее, чтобы подойти к посту. Может, если я буду ее игнорировать, она просто уйдет? К Максиму ее все равно не пустят, она не родственник.

– Я к Свободину, к нему сегодня можно? – спросила я на посту, – мне врач по телефону сказал, что ему лучше.

– Вам можно, – медсестра кивнула и покосилась на Омелину, – хотя, он, возможно, сейчас спит, ему временно дозировку увеличили. – Потом уставилась на Злату в упор, – попрошу посторонних покинуть территорию. Пациент не давал согласие на ваши визиты.

– Не давал? Так он разговаривает? Все же не в коме?

– Да какое тебе дело? – не выдержала я и схватила ее за локоть, чтобы оттащить в сторону от поста. – Ты для чего пришла? Устроить тут стендап шоу?

Злата выдернула руку резким жестом, картинно отряхнула рукав тонкого белого пиджака.

– Я пришла к Максиму, волнуюсь за него. Мне не все равно, как он себя чувствует.

– Он не захочет тебя видеть.

– Откуда тебе знать? Ты вообще помнишь, что хочет и любит твой муж? – Злата разговаривала спокойней, но вид все равно имела надменный, – хотя муж, это уже не про него.

– Откуда ты вообще узнала, где он?

– Я много что знаю, чего не знаешь ты. А еще у меня осталось много хороших друзей в его компании, я умею налаживать близкие контакты, – она улыбнулась уголком губ, надеясь, что я пойму двусмысленность.

– Зачем я с тобой вообще разговариваю? – я покачала головой и развернулась, чтобы уйти.

– Правильно, не разговаривай, как и с ним. Действительно зачем? – кинула она мне в спину и я замерла. – Мне так будет удобней и проще. Не ходи к нему в офис, не звони, не спрашивай ничего. Займись своими важными делами в магазине и не отвлекайся. Брошенные мужчины самые горячие любовники, они голодные до ласки и внимания.

– Я его не бросала! – не выдержала я, – это он мне изменил! С тобой!

– А я не про сейчас. Я про все те месяцы, когда тебя не было рядом, пока он надрывал ради тебя свое здоровье. Наивный, думал, что если он вывернется наизнанку, строя дом твоей мечты, ты ему хотя бы спасибо скажешь.

– На что ты меня пытаешься спровоцировать? Лучше убирайся отсюда или я вызову охрану.

– Я тоже много кого могу вызвать, тебе точно не понравится и Максим расстроится. – Это она на своего богатого ухажера намекает опять?

– Ты разве не встречаешься с Филимоновым? – решила я пойти с козырей.

– Я свободная женщина, что бы ты там не услышала. И вообще, – Злата подошла ко мне ближе, чтобы разница в нашем росте была заметней, и она смотрела сверху вниз. – Хватит быть такой редкостной с… собакой на сене. Самой Максим не нужен и другим не отдаешь. Лаешь на меня, а потом на него рычать пойдешь.

– Ты понятия не имеешь… – я чуть не ткнула ее пальцем в грудь.

– Это ты ни о чем понятия не имеешь, – перебила меня Злата, – так ни разу на объект не съездила, хотя уже про него знаешь. Если бы мне мужчина такой дом построил, я бы с него живого не слезла. Поэтому я и говорю, исчезни уже и дай ему свободу. Тебе все равно от него больше ничего не нужно.

– Свободу? – переспросила я, сжимая губы от обиды и возмущения, – я его не держу! Если он хочет свободы, да даже с тобой, пусть идет!

– Что и требовалось доказать, – Злата покачала головой, – я вернусь попозже, когда сторожевые тетки сменятся на более сговорчивых.

– Я предупрежу, чтобы тебя не пускали ни под каким предлогом.

– Ты думаешь, это будет для меня препятствием? – она чуть наклонилась. – Я всегда получаю то, что желаю.

Я хотела ей все высказать, но решила не опускаться до скандалов с любовницей мужа, тем более, посреди больницы. Не время и не место. Да и вообще, как говорил папа: «не опускайся на четвереньки, чтобы полаять на собаку».

Я развернулась и ушла по длинному коридору в сторону палаты Максима. Правда с каждым шагом сомневалась все сильней. Как я не пыталась не впитывать ее слова, но она явно добилась того эффекта, что хотела. Выбила меня из колеи, заставляя снова метаться.

Войдя в комнату, я прикрыла за собой дверь, чтобы было тихо и уютно нам наедине. Без посторонних. Максим действительно спал, и я не стала его будить в этот раз. Подвинула стул и села тихонько рядом, разглядывая мужа.

Он красивый и умиротворенный во сне. И так повернул голову, что и синяков почти не видно. Только гипс и несколько порезов напоминают, что он попал в аварию и чуть не погиб.

Не могу не думать о том, что сказала Злата, хоть и понимаю, что это чистой воды манипуляция, чтобы вызвать у меня чувство вины и заставить поверить, что это я виновата в измене. Я помню, именно об этом мне рассказывала Ира.

Я потянулась к руке Максима, лежащей на одеяле. Хотелось коснуться его, все тело просило этого контакта, будто на физическом уровне больше не могло выносить разлуку. Но разум говорил обратное.

Наполнял мою голову очень навязчивыми и нехорошими мыслями. Но основной из них теперь была: я должна увидеть этот дом.

Даже если Злата все соврала. Если они оба врали.

Хотя бы узнаю, какой он, главный повод разрушить нашу семью.