Измена. Месть преданной

40

Андрей Романович остаётся у нас на несколько дней, а я молча осуждаю уехавшего Льва.

Его отец явно был бы рад пообщаться и с ним. Почему надо сбегать именно сейчас?

Решил пожить отдельно? Даёт мне свободу?

Что ж, я вернула себе дом, как и хотела. Сижу на своей веранде с ребёнком на руках и смотрю вдаль на красивый вид.

Лев разблокировал мои счета. Я могу уехать в любой момент. Или остаться. Какой смысл уезжать из собственного дома, если и Лев уехал?

Вопреки ожиданиям, я не чувствую себя свободной.

Я добилась своего. Победила бывшего мужа. Настояла на том, чтобы жить без него.

Но радости это мне почему-то не принесло.

Лев не пропал. Он стал приезжать сначала раз в несколько дней, а потом и почти каждый день. Как гость.

Мы гуляем вместе с коляской во дворе. Иногда обедаем за одним столом. Пару раз Лев остался, чтобы искупать Пашу.

Меня гложат недомолвки. Почему он уехал, когда я только начала думать о том, что он нужен мне. Где живёт? Вдруг с Яной?

- Ты переехал к ней? – спрашиваю я не выдержав.

Мы идём по садовой дорожке. Лев толкает перед собой коляску, а я чуть отстала и погрузилась в мрачные мысли.

- Что? – Лев останавливается и оглядывается на меня. – Ты думаешь, что я уехал к Яне?

Киваю.

Лев отпускает коляску с заснувшим ребёнком и делает шаг ко мне. Осторожно кладёт руки на плечи, слегка сжимает пальцы и заглядывает в глаза.

- Сонь, я живу один, - уверяет он. – Снял квартиру недалеко от офиса. Я даже не ездил к ней. Я уехал, чтобы ты чувствовала себя лучше. Чтобы не мучить тебя. Тебе ведь так лучше?

Лев смотрит в мои глаза очень внимательно. Ждёт ответа на свой вопрос.

Честным ответом будет: нет, я скучаю, мне тебя не хватает. Но я не скажу этого. Не могу. Если признаюсь в своих чувствах, то растопчу свою гордость.

Только женщины без гордости прощают изменщиков.

А я не хочу быть той, об кого вытирают ноги.

Опускаю глаза и ничего не отвечаю. Лев стоит так ещё какое-то время, а потом убирает руки с моих плеч и разворачивается обратно к коляске.

Мы просто продолжаем прогулку.

Вечером, когда Лев уезжает, я сдаюсь любопытству и с Пашей на руках захожу в нашу совместную спальню. Она выглядит как место преступления.

Исписанные красной помадой обои. Сгоревшая кровать. Жанна Матвеевна ничего не делает с этим, значит, Лев запретил ей.

Хожу по комнате, как по склепу. Где-то здесь похоронено наше счастье. Наше безупречное прошлое, в котором я и не подозревала, что всё может так обернуться.

На тумбочке Льва в пустой пепельнице лежит моё обручальное кольцо. Своё Лев так и не снял. Значит ли это, что он до сих пор не сдался?

Или я обманываю себя, и ему просто удобно носить его, чтобы очередная любовница не рассчитывала на серьёзные отношения.

Глупости. Лев не из тех, кто станет так себя вести. Наверно.

Кроме денег, Лев вернул мне и телефон. Я ответила на кучу непрочитанных сообщений и позвонила Роберту.

- Ты должна приехать ко мне на приём! – категорично заявил друг.

Мне не хочется ехать в его клинику. Это далеко, а смысла я не вижу. С моим здоровьем всё прекрасно. Я поправилась и чувствую себя хорошо. Пытаюсь уговорить Роберта заехать ко мне. Хочу просто поговорить без всяких осмотров, но Роберт непреклонен. Он продолжает настаивать.

Тогда я обещаю позвонить к нему в клинику и записаться на приём. Вешаю трубку и не делаю этого. Не хочу. И я разочарована тем, что он не поддался на мои уговоры.

Чтобы поехать к нему в центр города, нужно тащить с собой Пашу и няню, которую я ещё не наняла, потому что с дорогой туда и обратно выйдет дольше трёх часов. Может, даже четыре. Я не могу оставить ребёнка дома без меня так надолго. Паша ещё слишком мал.

Почему Роберт не понимает этого?

Чтобы лучше спать, приходится пойти на хитрость. Я залезаю в шкаф к мужу и выгребаю оттуда футболки, которые он не забрал с собой.

Использую их в качестве пижамы. Задирать их ночью, чтобы покормить сына, не так уж и удобно, зато я создаю себе иллюзию присутствия Льва рядом.

Это мой стыдный секрет. Никто не узнает, значит, можно себе позволить маленькую невинную слабость.

На следующий день решаю позавтракать на веранде и, к своему удивлению, натыкаюсь там на Льва.

Бывший муж сидит, развалившись в кресле. Он выглядит так, будто всю ночь не спал. Весь какой-то помятый. Волосы взъерошены. Рубашка небрежно расстёгнута у шеи. В руках Льва пустой бокал, который он задумчиво крутит пальцами туда-сюда.

- Доброе утро, - здороваюсь я.

Лев поднимает на меня усталый взгляд.

- Скажи, ты хочешь, чтобы я больше не приезжал? – хрипло спрашивает он. – Я ведь порчу тебе жизнь, верно?

Сглатываю ком в горле и сажусь в соседнее кресло.

- Нет, я хочу, чтобы ты приезжал, - осторожно отвечаю я. – Ты отец Паши. Нечестно было пытаться запретить тебе общаться с ним. Думаю, из тебя получится хороший папа. А насчёт второго вопроса… Я не знаю, Лев. Это слишком сложно…

Лев склоняет голову и прячет лицо в ладонях.

- Я порчу тебе жизнь… - хрипло шепчет он сам себе. – И ей испортил… я всем вам порчу жизнь…

В сердце будто ржавую занозу провернули. Аж дыхание сбилось.

Делаю глубокий вдох и спрашиваю:

- Ты о Яне?

Вижу, что Льву плохо. Он погружается в самобичевание, и я не уверена, что это приведёт к добру.

- Да, - тихо отзывается бывший муж, всё ещё пряча лицо в ладонях.

- Почему ты думаешь, что испортил ей жизнь? – задаю я ещё один вопрос.

Кажется, пора нам поговорить об этом.