Калевала (пересказ для детей)

15. Красавица Похьелы выбирает себе жениха

Не знает хозяйка Похъелы, что к ней в дом сдут женихи.

Только дворовый пес чует непрошеных гостей — лает, рычит, бьет хвостом, рвется с нривязи.

Говорит хозяин Похъелы:

— Дочка, пойди-ка посмотри, чего это вислоухий лает, на кого это серый бросается.

— У меня и без того дела много, — отвечает ему дочка, — надо и хлев убрать, и за стадом приглядеть, и жернова вертеть, и муку сеять. Где мне еще смотреть за собакой!

А пес не унимается — лает громче прежнего. Снова говорит хозяин Похъелы:

— Пойди, старуха, посмотри, чего лает битый, чего там скулит серый?

Отвечает ему старуха:

— Не до того мне! Я и с обедом еще не управилась, и тесто еще не замешано, и хлеб не поставлен. Рассердился хозяин Похъелы:

— Всегда у баб найдется отговорка, всегда у них есть работа — то у печки погреться, то в постели поваляться. Пойди-ка ты, сынок, взгляни, на кого это собака лает? Не станет серый зря брехать, не будет мохнатый ворчать на сосны.

Отвечает ему сын:

— Есть у меня дела поважнее — мне и топор наточить надо, и пень расколоть, и дров наготовить, и печь растопить.

Совсем рассердился хозяин Похъелы и сам пошел посмотреть: отчего это лает верный пес, на кого рычит серый?

А пес то мордой к морю повернется, то на вершины холмов |глядит, то туда, то сюда.

Посмотрел на море хозяин Похъелы. Видит — не зря лает верный нес. Подплывает к Похъеле красная лодка. На ветру синие паруса выгибаются, серебряный нос волны режет.

Взглянул хозяин на вершины холмов. Видит — не напрасно ноет вислоухий. Мчатся к дому разукрашенные сани. Сбруя на коне медная, уздечка серебряная, а на дуге поют-звенят шесть неселых птичек, семь серебряных колокольчиков.

Вернулся хозяин Похъелы и дом и говорит:

— Чужие спешат к нашему дому. Как узнать, с миром они идут или с войной?

— Сейчас узнаем, — отвечает старуха. Достала она связку рябины, бросила красу деревьев в огонь и говорит:

— Если с войной идут — потечет из рябины кровь, если с миром идут потечет вода.

Смотрят в огонь мать и дочь нет, не льется кровь и не бежит вода, а течет из рябины густой струей сладкий мед.

— Это женихи едут к нам в дом, — говорит хозяйка Похъелы. — От них никуда не укроешься. Коня от чужих глаз можно спрятать, а красавицу дочку, как ни прячь, женихи все равно найдут — хоть из камня построй дом, хоть посреди моря его ставь.

Вышли мать с дочкой на крыльцо.

Посмотрела старая Лоухи на того, кто веслом гребет, поглядела на того, кто коня погоняет, и говорит своей дочке:

— Скажи, дочка, кому хочешь ты быть женой, кому будешь верной подругой в жизни? Тот, кто в лодке плывет, — это старый Вяйнемейнен. Немало у него сокровищ! Мудрое слово, могучая песня — вот его богатства. А тот, кто в санях едет, — кователь Илмаринен. И он не последний из бедняков! Дым да копоть — вот все, что он нажил. Ты налей меду тому, кого выберешь себе в мужья, поднеси кружку старому Вяйнемейнену.

Отвечает ей дочь: — Не пойду я за старого Вяйнемейнена. Выберу я мужа покрасивее, пойду за молодого Илмаринена. Ведь это он выковал нам Сампо. Ему ты меня и обещала.

— Глупый ягненок! — говорит ей мать. — Что за радость быть женой кузнеца! Будет у тебя одна забота — стирать его черные рубашки да смывать с него сажу.

А дочка свое твердит:

— Не пойду я за Вяйнемейнена! Скучно будет мне с ним, старым.

Немного времени прошло, и причалил к пристани Вяйнемейнен. Поставил свой красный челн на железные катки и пошел прямо к дому хозяйки Похъелы.

Остановился у двери и, не переступая порога, говорит:

— Скажи, красавица, хочешь ли быть моей женой, хочешь ли делить со мной радость и горе? Отвечает ему дочь Похъелы:

— А ты сделал мне лодку из обломков моего веретенца? Сделал челнок из кусочков моей катушки?

— Я другую лодку тебе сделал, — отвечает ей Вяйнемейнен, — получше той, что ты просила. Не боится она ни дождя, ни ветра. Как пузырек, всплывает на бурных волнах, как цветочек, качается на морской глади. Крепко стоит на земле дом, а моя лодка держится на волнах еще крепче.

Отвечает ему дочь Похъелы:

— Не хочу я качаться на волнах. Не хочу, чтобы мой дом в море плавал. Нет, не буду я тебе, старику, верной подругой. Женой старого быть — только беду с ним делить.

Опечалился Вяйнемейнен. Опустил голову и молча побрел к своей разукрашенной лодке.

«Горе мне! — думает Вяйнемейнен. — Прошло мое время. Видно, поздно я задумал привести жену в свой дом. Не пристала седина жениху. Сватовство к лицу только молодым».

А кователь Илмаринен уже подъезжает к дому хозяйки Похъелы.

Не раздумывая, переступил Илмаринен через порог, не мешкая, вошел в избу.

Налила красавица Похъелы полную кружку меду и подает славному герою.

Но не прикоснулся Илмаринен к сладкому питью.

— Нет, не притронусь я к этому меду, — говорит славный кователь, молодой Илмаринен, — если не пойдет за меня та, которую люблю я всем сердцем.

А старуха Лоухи, хозяйка Похъелы, уже придумала, как отделаться от жениха.

Говорит она Илмаринену:

— Сначала заслужить надо мою дочку, мой весенний цветочек, украшение земли и неба. Вот если ты вспашешь змеиное поле, тогда наденет она для тебя башмачки, станет твоей женой.

— Короткая же у тебя память! — отвечает Илмаринен хозяйке Похъелы. Другие слова были у тебя на языке, когда ковал я тебе Сампо.

А красавица Похъелы, дочка старой, злой Лоухи, отвела своего жениха в сторону и говорит:

— Послушай меня, Илмаринен! Я научу тебя, как вспахать шейную землю. Сделай плуг из серебра и золота, обуй железные башмаки, надень стальную рубашку — и ни одна змея тебя не тронет.

Все сделал кователь Илмаринен, как велела ему дочь Похъелы, и вышел в поле.

Врезался он золотым сошником в землю, взбороздил серебряным плугом змеиную пашню.

С шипеньем и свистом поднялись из-под плуга ползучие гады, вытянули свои длинные шеи, разинули ядовитые пасти, со всех сторон тянутся к Илмаринену.

Но без страха идет но змеиному полю Илмаринен и разгоняет змей:

Вспахал Илмаринен все поле, прогнал змей и говорит старухе Лоухи:

— Ну, хозяйка, теперь-то отдашь за меня свою дочку, доверишь ли мне свой любимый цветочек?

Отвечает ему хозяйка Похъелы:

— Нет, не заслужил ты еще своей невесты. Вот когда поймаешь на полянах Туонелы медведя, когда приведешь из дремучих лесов Маналы седого волка, тогда отдам тебе в жены гною любимую дочь.

Услышала красавица Похъелы, куда мать посылает ее жениха, и говорит Илмаринену:

— Я научу тебя, как поймать волка, как привести медведя. На каменной плите, посреди морских волн, выкуп уздечку из стали, в пене трех порогов выкуп железный ремень, и тогда поймаешь ты и медведя Туонелы, и седого волка Маналы.

Так и сделал Илмаринен: выковал стальную уздечку, выковал железный ремень — и отправился в дремучие леса Маналы, на темные поляны Туонелы.

Не услышал седой волк, не почуял медведь, как тихими шагами подкрался к ним Илмаринен. Железным ремнем связал Илмаринен медведю пасть, накинул на волка стальную уздечку и, точно телят, повел страшных зверей к хозяйке Похъелы.

Привязал их во дворе под навесом и говорит:

— Ну, старуха, теперь я заслужил твою дочь!

А хозяйка Похъелы, злая старуха Лоухи, опять говорит ему:

— Нет, погоди еще. Только тогда я отдам тебе эту ласковую уточку, тогда доверю тебе свою милую птичку, когда поймаешь ты без сетей и без невода жирную шуку, что живет в темных водах Маналы, в глубоких потоках Туонелы.

Опечалился Илмаринен.

А красавица Похъелы опять утешает его.

— О кователь Илмаринен, — говорит она жениху, — рано ты повесил голову. Выкуй на огне железного орла, и он выловит тебе в черных потоках Туонелы, в глубоких водах Маналы жирную щуку.

Послушался Илмаринен ее совета.

Выковал он огненного орла, лапы ему сделал железные, когти стальные, крылья медные. Не сказать, чтобы из самых больших был этот орел, но и не из самых маленьких: клюв у него в сто сажен, язык — длиною в шесть копий, каждый коготь — что острая коса.

Сел Илмаринен орлу на спину и говорит ему:

И только сказал — взмахнул орел крыльями и полетел. Одним крылом срезает гребни волн, другим крылом задевает края облаков, когтями поднимает песок со дна бурного потока, клювом задевает утесы на берегу.

Немного времени прошло, и опустился орел у края темной пучины.

Ходит кователь Илмаринен по берегу, ищет в пенистом потоке жирную щуку, а огненная птица кружит над ним в небе — стережет своего хозяина.

И вот выплыла щука из волн, высунулась речная собака из воды. Язык у нее — с топорище, зубы что грабли, на спине семь лодок поместится.

Разинула щука пасть, хочет проглотить героя.

Но не дремлет огненный орел. Приметил он с высоты жирную щуку и камнем упал ей на спину. Когтистыми лапами сгреб речную собаку, треплет ее, по волнам волочит.

А жирная щука, речная собака, тоже хитра — извернулась она и зажала своими зубами-граблями орлиную лапу.

Тянет щука орла на дно.

Тащит орел щуку из воды.

Долго они бились. Стал слабеть орел. Из последних сил взмахнул он могучими крыльями и вырвал свою лапу из щучьей пасти.

Покружил орел над темной пучиной и снова кинулся на жирную щуку. Один коготь в спину ей вонзил, другим когтем за каменный утес зацепился.

Тащит орел щуку из воды.

Тянет щука орла на дно.

Но опять не одолел орел жирную щуку. На боках у нее клочьями висит мясо, спина железными когтями исполосована, а все-таки ушла речная собака от орла, вырвалась из его цепких лап.

Тогда в третий раз налетел на щуку огненный орел.

Крылья его пламенем горят, из глаз искры сыплются. Все спои когти вонзил орел в щучью спину.

От рыбьей чешуи посветлели черные воды Маналы.

От орлиных перьев потемнел кругом светлый воздух.

Бьется речная собака в железных орлиных лапах, а вырваться не может.

С добычей в когтях поднялся орел над черными потоками Маналы.

Видит — стоит невдалеке ветвистый дуб. Опустился на него орел. Захотелось железной птице отведать мяса речной собаки. Разорвал он щуку когтями, разрубил на куски острым клювом и съел всю до последней косточки. Одна только голова осталась.

Говорит орлу Илмаринен:

— Плохой ты мне помощник! Сам всю рыбу склевал. Что же я теперь понесу хозяйке Похъелы?

Тут сбросил ему железный орел щучью голову и взвился ввысь. От каждого взмаха тяжелых крыльев стонет небесный свод, прогибается крыша неба.

А Илмаринен поднял щучью голову и понес ее хозяйке Похъелы.

— Получай, хозяйка, — говорит. — Все я сделал, что ты велела. Велела вспахать змеиное поле — я вспахал. Велела поймать в дремучих лесах Маналы волка и медведя — я поймал. Велела выловить жирную щуку в черных пучинах Туонелы — я выловил. Отдашь ли теперь за меня свою дочку, свой нежный цветочек, свою любимую ягодку?

Нечего ответить старухе. Вздохнула она и говорит: