18. Невеста покидает родной дом

Отшумел веселый пир в суровой Похъеле, в сумрачной Сариоле. Пришло время снаряжать невесту в путь. Пора ей расставаться с родным домом.

Уже и коня вывел жених, а невеста все еще не готова: одна коса заплетена, другая не заплетена, одна нога обута в башмачок, другая не обута, на одну руку надета рукавичка, на Другую не надета.

Наконец вывела старуха Лоухи, хозяйка Похъелы, свою милую дочку и говорит:

— Выйди, проданная дева,

Птичка купленная, выйди!

Уж кусает конь поводья,

Ожидают сани деву

Ты уходишь, цветик нежный,

Ты уйдешь, платочек пестрый,

В дом чужой войдешь, девица,

Из родной семьи в чужую.

Вот уходишь ты из дому,

Забери с собой, что хочешь,

Но оставь в родимом доме

Сны, что ночью ты видала,

Речи матери любимой

И кадушку с маслом свежим.

Пенье брось на край скамейки,

К окнам — радостные песни,

Брось метле свое веселье,

Смех — к оборкам одеяла,

Шалость брось к печной скамейке

Иль отдай подруге детства

Пусть несет ее в кустарник,

В рощу пусть ее забросит!

Причитает старуха Лоухи над дочкой, будто на гибель провожает ее, точно в огонь бросает милое свое дитя, словно медведю в пасть кидает свой нежный цветочек, волку на растерзание отдает спою любимую птичку.

Всеми злыми словами хулит она дом зятя: и очаг-то у него покрыт сажей, и в кувшине-то у пего не вода, а болотная грязь, и мать у него злодейка, и сестра его злая насмешница — ее речи, словно мороз, леденят, как рыбьи кости, колют.

— Там сами двери будут тебя толкать, там и окна будут на тебя коситься, там каждая ступенька будет тебя с ног сбивать! Не слышать тебе в доме мужа ласкового слова, не знать веселья-радости, не есть досыта!

Слушает красавица Похъелы свою мать и горько плачет. Уже полные пригоршни слез наплакала. А старуха Лоухи стоит над ней и приговаривает:

— Плачь, проданный цветочек! Еще и не так наплачешься в чужой недоброй стороне, в мужнином доме! Плачь сильнее, моя брусничка! Будешь ты вспоминать родной дом, так тебе и слез не хватит!

Тут в голос заплакала красавица Похъелы.

Озерами растекаются ее слезы по полу, шумными реками текут через порог.

Плачет она и говорит такие слова:

— Мать, отец, мои родные!

Ухожу с тоской на сердце

Из жилища дорогого,

Из отеческого дома,

Со двора, где подрастала,

Ухожу я с горькой думой,

Ухожу полна заботы,

Точно к осени в объятья,

Как на тонкий лед весенний:

Нет следов на льду весеннем,

Нет следов в болотной топи.

У меня, у бедной, думы,

У меня, печальной, мысли

Точно край у темной тучи,

Точно тьма ненастной ночи.

Так ли думала, гадала?

Я ждала иного в жизни.

Я хотела быть кукушкой,

По холмам хотела кликать

В годы юности цветущей,

В эти годы молодые.

Не лечу теперь кукушкой,

Чтобы кликать над холмами,

Точно уточка, далеко

Я плыву в волнах холодных,

В ледяной воде я дрогну.

Может кто-нибудь подумать,

Кто-нибудь сказать мне может:

«Нет у девушки-невесты

Ни заботы, ни печали».

Люди добрые, молчите,

Милые, не говорите!

У меня заботы больше,

Чем камней у водопада,

Чем на топком месте ветел,

Вереску в лесу сосновом.

Их не сдвинула бы лошадь,

Чтоб дуга не покачнулась

И хомут не затрещал бы

Столько у меня печали,

Столько у меня заботы!

Уже и пива прощальный ковш выпит, уже и сани пестрые стоят у ворот передком на улицу смотрят, боком на конюшню глядят, спинкой к дому повернулись, — а невеста все плачет не наплачется.

Стала она прощаться с отцом-матерью, с братьями-сестрами, со всем своим высоким родом.

И дощатой крыше от нее поклон, и рябине у плетня поклон, и сосновой калитке поклон, и ягодам в поле поклон, и каждой травинке поклон, и каждому ручейку поклон…

Наконец усадил Илмаринен свою молодую жену в сани, взмахнул жемчужным кнутом, и помчались они по берегу синего залива, по хребту песчаной горы.

А вслед им несется заунывная песня:

— Птица черная летела,

Из-за облака спустилась,

Нашу уточку схватила,

Наш цветочек утащила,

Наше яблочко уносит,

Нашу ягодку увозит!

Но быстрее песни бежит белолобый конь. Из-под копыт его летят камни, скрипят железные полозья, а на гнутой дуге ноют-заливаются синие птички, веселые колокольчики.

Бежит конь один день, мчится другой, скачет третий.

Вот уже третий день к концу идет, и дороге скоро конец.

На закате солнца увидел Илмаринен веселый дым над крышей родного дома.

Загрузка...