Капо Ди Белл

Глава 9

Майкл

Стоило мне открыть глаза этим утром, как я сразу же прикурил сигарету и затянулся. Прямо в постели. Тони заворочался во сне и закинул на меня свою татуированную руку. Я стиснул зубы, исчерпав остатки своего терпения. Надеюсь уже сегодня привезут эту проклятую кровать и я перееду в отдельную комнату. Как я это всё терплю до сих пор не понимаю. Но у меня есть цель и я поклялся, что добьюсь её любой ценой.

Выпускаю дым, обдумывая всё в очередной раз. Я столько лет уговаривал отца довериться мне, что уговоры закончились. Я больше не буду так унижаться. Я покажу ему, как играет в Мафию Майкл Кано. Он еще поймёт, что я вовсе не его наследник… Я наследник Пабло Эскобара. Самого жестокого мафиози – моего деда, который уже двадцать лет гниёт в могиле. Но это ничего, если память о тебе будет жить вечно.

Снова затягиваюсь. В компанию я влился. Запихнул себя, смешав с дерьмом собственную гордость. Лишь одна Джессика Ди Белл всё ни как не расслабится. А учитывая, что мы выяснили длину её языка… эта засранка может ой как всё испортить. Отец не должен пронюхать о моём плане до того момента, когда он уже ничего не сможет изменить. Это будет ультиматум, босс.

Выдыхаю, ухмыляюсь. В моей игре выбора не существует. Не для кого. И Марк Кано первым согласится на все мои условия, потому что мой дед давным-давно нащупал его слабость… и это его друзья. И, конечно же, он не позволит, чтобы что-то случилось и с этими мелкими уёбками его друзей. Особенно с малышкой Ди Белл, вокруг которой тут все кружатся…

Так что ничего личного, детка, но ты мой – козырь. Не то чтобы мне сильно хочется, но придётся сделать это. Расслабить тебя и заставить… довериться мне. Считай, что это моё тебе одолжение перед вашей скучнейшей жизнью с Нейтаном!

Облизался. И вопреки всему твоему ангельскому образу, Джессика. Я просто уверен, что глубоко в душе ты мечтаешь о горячей взбучке. Тебе так к лицу вздрагивать, теряя самообладание. Тебе понравится, если твоё сердце унесут сломя голову. Тебе хочется прыгнуть и разбиться. И с такими как я, это отлично получается. Ведь каждая хорошая девочка в своих фантазиях представляет, как герой-преступник отрекается от всего ради нее. Как он меняется, становится лучше благодаря ей и прочую ересь… Ты так сильно влюбишься в эту иллюзию, ты даже не представляешь.

Я оскалился и затушил окурок об стену. Поднял ладонь Тони со своего живота и откинул её. Парень заворчал, но не проснулся. Пришлось пнуть его так, чтобы проснулся.

– Бля-я, че такое? – сонное лицо блондина отлипло от подушки.

– Дело есть, – ответил сухо. – Научи меня готовить эту хуятчу.

Тони перевернулся на спину и забормотал что-то матерливое.

– Даже не хочу знать на хрена, – прикрыл глаза. – Научу потом.

– Нет, – пнул его еще раз. – Сейчас.

Парень резко распахнул глаза.

– Ты невыносим, чувак! – возмутилась он, разминая виски. – Ок, но вспомни об этом, когда станешь боссом мафии! Лучшего советника тебе не найти!

Тони ухмыльнулся, а после мы с ним вместе заржали. И всё же, если бы не юмор этого пацана, то я бы тут ёбнулся еще в первый день.

Джессика

Обожаю состояние потока, когда вдохновение настолько искрится в тебе, что ты просто не можешь остановиться. Я проснулась на рассвете и побежала бегом рисовать. В подсознании сплелись новые детали, которые хотелось сразу же реализовать. Выплеснуть этот поток на холст… отдаться ему во всех смыслах. Да, холст – мой лучший любовник. Он знает, чего хочет моё сердце.

Открываю дрожащими руками краску винного цвета и опускаю в неё пальцы. Даже дыхание замирает. Я закрашиваю женский силуэт в темноте словно кровью. Последние несколько моих картин в этой цветовой гамме. Пока не получается переключиться. Но это не плохо. Когда художник делает свою выставку, частенько все работы в одном стиле. Цветовая узнаваемость коллекции приветствуется. И я надеюсь, что однажды у меня будут выставки, как и у моей мамы. Я даже пальцы скрестила в краске.

Картина получалась эпичной. Она как будто бы была продолжением предыдущих двух. На первой девушку как будто бы душила кровь. На второй заполнила сердце, а теперь… полностью утопила её в себе.

Я закусила губу от волнения. Мне нравится додумывать картинам истории. Я никогда не рисую лица, но у силуэтов на моих полотнах есть и сознание, и душа, и сердце. И, думаю, к этой девушке всё это время подкрадывалось что-то ужасное. Что-то из чего не выбраться. И оно уже так близко…

Я вздрогнула, потому что двери в мою спальню без стука открылись. Майкл Кано, словно Дьявол ворвавшийся на Небеса, появился в дверном проёме. Я часто заморгала от шока. Тут же обхватила себя за плечи, потому что на мне был лишь верх от шелковой ночной пижамки. Нежно-розовая майка на тонких бретелях и белые трусики в горошек. Бо-оже…

– Ма-айк, я не одета… – взмолилась.

Я стояла за мольбертом, но меня всё равно было слишком хорошо видно.

– Не проблема, я тоже, – и он закрыл дверь, оставаясь внутри.

Да, на нём не было футболки. Лишь черные джинсы. Но это другое! Не то чтобы мне было бы легче, если бы он был в трусах… Господи!

– Майк, не смешно, – жестче сказала я.

– Я не буду смотреть ниже твоей милой маечки, принцесса, идёт? – предложил он, выгибая брови.

Голубые глаза приближались ко мне. Зачем он пришел вообще?

– Принёс тебе матчу, – улыбка заиграла на его губах, растягивая опять слегка заросшие щеки.

Я еще больше удивилась.

– Тони передал? – уточнила, откладывая баночку с краской.

– Нет, я сам приготовил, – подмигнул парень.

– Думаешь, я поверю…

– Ладно, конечно, меня Тони научил, – сдался наследник мафии, останавливаясь в шаге от мольберта. Я начала еще больше нервничать. – Просто хотел извиниться за то, что было вчера между нами…

Нет ничего между нами. Подчеркните это жирным шрифтом.

– Не понимаю о чём ты, – отвела взгляд.

– Это ничего, потому что твой румянец всё прекрасно понимает, – лукаво ответил он.

Майкл поставил чашку с матчей на столик с красками и продолжил меня смущать:

– Не хотел напугать тебя. Так бывает, особенно, с похмелья. И ваша эта йога…

– Всё я-ясно… – мне пришлось прокашляться. – Не за что извиняться, вот.

Я всеми силами пыталась успокоить дыхание, но грудь слишком красноречиво поднималась.

– Окей, – словно с искренним облегчением ответил он. Я уже понадеялась, что теперь он уйдёт… – Что рисуешь?

О, нееет.

– Ничего, – мои глаза испуганно метнулись к холсту, выдавая меня с потрохами.

Конечно же, Майкл не знает моего правила – я не показываю своих работ! Я…

– Ладно, сам посмотрю, – и он настолько быстро развернул мольберт к себе, что… мне оставалось лишь потерять сознание. И возможно это стало бы единственным спасением от всего того, что произойдет дальше. Но я не спасла себя, я удержалась на ногах и от того…

…в миг оказалась оголенной перед ним. Душой.

Глаза будущего капо ди капи загорелись. Вспыхнули и красным и огненным. Он ухмыльнулся очень и очень удовлетворенно. Я кинулась к нему и встала между холстом и его обнажённым торсом. Попыталась прикрыть картину, хотя… уже ничего нельзя было прикрыть. Во всех смыслах. У меня всё в душе сжалось от этого осознания. Он не имел права!

– Я не разрешала, Майкл! – почти рыкнула, насколько смогла.

– Я не спрашивал разрешения, – словно бы это служило адекватным объяснением его действий.

– Это личное, понимаешь? – взмолилась, даже глаза увлажнились.

– Да, вижу, Ди Белл…

Почему он такой довольный??

– Я никому не показываю, я… – созналась, ощущая приступ удушения.

– Потому что рисуешь эротические картины? Ты этого стесняешься? – он мягко склонил голову влево, изучая меня.

Мои щеки вновь вспыхнули.

– Нет, просто… – во рту пересохло. – Это не какое-то порно, понимаешь, это для меня… искусство.

– Значит, боишься, что тебя не поймут? – наклоняется к моему лицу и заглядывает в мои влажные от испуга глаза.

Я молчу, моё громкое сердцебиение отвечает вместо меня. Мои растрёпанные ото сна волосы привлекают вниманием Майка. Он касается их, убирая мне за спину слева.

– Очень красиво, Джессика… Чувственно… – его пальцы касаются моей шеи, и… горячая волна проносится телом. – Тебя не должно волновать, что подумают другие. Насрать на тех, кто не поймёт, – Майкл улыбнулся и свёл брови. – Но я никому не расскажу, не переживай. Ты сама должна это сделать.

Между нами уже столько тайн, что становится страшно. И волнительно одновременно. Я потерялась в его касаниях и словах. Никогда бы в жизни не могла представить, что именно Майкл Кано первым увидит мои работы. И его эта мотивирующая речь… Конечно, мне приятно слышать похвалу. Пускай он ничего и не понимает в живописи, но это первый отклик в моей жизни!

– Жизнь любит смелых, малышка, – он ведёт пальцами по моей острой ключице. Кожа искрится. Это так похоже на вдохновение, только еще ярче… – Не бойся сказать парню, если он тебе нравится. Не бойся послать к чертям собачьим тех, кто тебя раздражает. Не бойся показать миру себя настоящую. И… – Кано прижался носом к моему виску и зашептал хрипло: – …не бойся открыться своим желаниям.

Что-то не то происходит. Мы в слишком близкой позе. Дышим друг в друга. Обмениваемся громкими сердцебиениями. И говорим о слишком личных вещах.

Всё то.

– Ма-айк… – я упираюсь неосознанно ладонями в его торс.

Наверное, хочу его остановить. Сама не понимая от чего. Голова кружится. Кожа в местах его прикосновений пылает и мечтает о прохладе. Возможно, о поцелуях. Прохладных, освобождающих. Нет, продолжающих…

– Тс-с, Дже-есс… не порть, – тихо и хрипло просит.

Не портить. Господи, что?

Он отодвигается на пару сантиметров, чтобы рассмотреть как мои пальцы, ослабевая, начинают соскальзывать с его кожи. Майкл перехватывает мою ладонь и кладёт себе на грудь. Я вся дрожу. Его тело прохладное и это единственное, что помогает моему жару. Или всё же нет? Мои пальцы снова соскальзывают, оставляя краску на его теле. Он наблюдает и поглаживает мою щеку. Я стесняюсь смотреть ему в глаза… Мы в каких-то чертовских интимностях пребываем, боже.

Моя рука опускается, а дыхание немного выравнивается. Видимо Кано решает, что я готова зайти дальше, и просовывает палец под бретельку моей майки. Она спадает с плеча и я мягко вздрагиваю. Что он делает? Это кажется таким незаконным…

Майкл глубоко вдыхает воздух вокруг нас. Мы словно в невидимом коконе, не можем пошевелиться. И это приводит к тому, что уже точно не стереть из памяти. Наследник мафии тянет за кончик майки снизу и она сползает, оголяет мою маленькую грудь. Сосок торчит, разрумянился в цвет моих щёк. Я в оцепенении, как будто бы это всё не со мной.

– Ма-айк… – опять хриплю, как мантру.

– Я же обещал, что не буду смотреть ниже, – перебивает сорванным голосом. От чего сорвал? Что внутри него произошло? – Я держу обещание… всегда.

– Э-это…

Касается. Моего соска. Кончиком среднего пальца.

И всё перевернулось. Салюты заискрились в каждой клеточке моего тела. Накрыло. Я зажмурилась от лавины сумасшествия. Задышала в ритме панической атаки. Эмоции вскружили. Я даже попыталась отступить неосознанно, но он последовал за мной, почти вжимая в мольберт. Накрыл мою грудь ладонью и сжал мягко.

– Аааах…

Вырвалось. Я не могу себя контролировать. Но все рамки приличия говорят, что должна… Должна уже как целую вечность секунд!

Меня кусают за мочку уха, сжимая пальцами майку на спине. Майк упёрся своим возбуждением в меня и зарычал туманно. Я вжалась носом ему в грудь и впилась ногтями в кубики на прессе. Безмолвие меня поглотило, но я нашла силы…

– О-остановись, – прошептала еле слышно. – Дай всё взвесить…

– Это не так работает, – тихо посмеялся он, продолжая ласкать мою грудь.

Я улыбнулась сквозь хмурость. Конечно, в чём-то он прав… Но меня смутило, что он не услышал меня. В подтверждении моих опасений, Майкл резко подхватил меня под попу и усадил себе на бёдра. Мольберт за моей спиной завалился и я буквально очнулась.

– Что ты творишь? – уперлась ладонями в его плечи. – Я же попросила, Кано…

Наши взгляды столкнулись. В нём проснулся зверь. Он красив. В его агрессии сексуальность. Его уверенность необъяснимо подкупает меня. Но… всё же не так! Не так должно всё быть! Я не знаю “как”, ясно? Но это не то, что я могу себе позволить…

– Всю жизнь решила просрать из-за своих страхов? – грубо выдавил он, прищуривая взгляд.

– Ты совсем не похож на всю мою жизнь, – сглотнула я.

Его губы сжались. Я попыталась вырваться и он тут же отпустил меня. Я вернула майку на место.

– Тебе лучше уйти…

– Дура ты, Джессика, – ляпнул он, возможно не подумав. – Во всём.

Пощёчина приземлилась на его колючую щеку. Я никогда никого не била и не знала, что… ауч, это так больно! Я обвернула пятерню другой ладонью и начала её растирать, чувствуя, как закипаю:

– Катись ко всем чертям!

Майкл оторопел на пару секунд. После выругался и пошел быстрым шагом на выход.

– И подачку свою забери, придурок! – рыкнула от бессилия и швырнула чашку с матчей в стену. Жидкость почти не успела долететь до стены, расплескавшись водопадом на полу.

Кано даже вздрогнул, но не обернулся. Вышел, хлопнув дверью. А я прижала ладони к лицу и закрутила головой. Господи, что я натворила??? Вообще всё… Как я могла позволить ему??!

Больше никогда. Клянусь. Больше никогда…