Капо Ди Белл

Глава 35

Майкл

Я думал, что худший день в моей жизни тот, в котором она сказала, что хочет смочь быть без меня, но оказалось… что худшим днём стал следующий. И каждый последующий. И каждый из них словно борется за право худшего. Выходит с отличием, потому что жить без неё не получается…

Прошло несколько дней, а я всё также прихожу на наш пляж. Погода в Санта-Монике изменилась в настроении наших душевных ран. Дождя нет, но большую часть дня небо затянуто тучами, поэтому пляж пустует. Я смотрю на бушующий океан, пытаясь застрять в наших моментах, которые я никогда не смогу отпустить.

Я съехал до того момента, как Джессику выписали из больницы. Мама попросила меня об этом. Мы с родителями остановились в отеле. Нужно возвращаться на Кубу, но сначала отец хочет всё уладить здесь. И с полицией, и со своим другом. Меня он держит от этого всего подальше. Мне посрать. Вообще на всё. Даже если бы меня за решетку отправили, посрать…

Я и так в клетке собственных ошибок.

Поднимаюсь и стаскиваю толстовку. Оставляю её на песке вместе с кроссовками и иду в воду прямо в джинсах. Не знаю зачем. Меня тянет. Утопиться по правде. Это было бы лучшим решением. Но стоит мне войти в воду, как я всё понимаю… Мне так одержимо нужно прикоснуться к нашему с ней моменту. Поверить что всё это всё ещё существует в моей жизни. Господи, я не могу без неё…

Оказываюсь по горло в нашем с ней прошлом. И отдаюсь своему безумию. Я до сих пор ощущаю её запах. Я всё еще вижу её влюблённый взгляд. И я чувствую её дрожащие прикосновения. Несмелые, но жаждущие…

Всегда такие. Всегда для меня.

Были.

Я прикрываю глаза, ловя очередную пулю. Воздуха не хватает, когда осознание содеянного накрывает вновь. Я весь содрогаюсь и паникую, когда осознаю, что больше никогда не смогу этого испытать. Это что-то внутреннее, какая-то психологическая фигня. Кидает в холодный пот, хотя вода тёплая. И я прикрываю глаза, чтобы успокоиться…

Как будто бы это возможно. Без неё уже ничего не возможно.

Я жмурю глаза до ярких пятен под веками и в мыслях топчу ногами свою же морду так, как растоптал Дориана Хоггарта днями ранее. Я так часто представляю себя на его месте, потому что… каждую ёбаную ночь мне снится Джессика и всё, что с ней произошло. Поэтому каждый ёбаный день я представляю как позволяю себе сдохнуть. Мне необходимо… наказание.

Да только хуже её ненависти и боли ничего быть не может. Я это прекрасно знаю. Вот оно моё наказание. Для расчётливого ублюдка, который прилетел в этот город, чтобы сыграть свою партию. Я думал, что мафия никогда не платит за свои грехи, но… я давно не часть мафии. Я ушел слишком за пределы неё, когда влюбился в Джессику Ди Белл. И эта часть меня… расплачивается.

Волна накрывает меня, заставляя открыть глаза. Я выныриваю, жадно вдыхая кислород. Рассекаю бессильно рукой океан и начинаю выходить из воды. Падаю на песок, натянув толстовку прямо на мокрое тело, и сижу так целую вечность. И всё, чего мне хочется, больше никогда не быть найденным…

Но, наверное, именно в этом и заключается настоящая дружба. Она находит тебя в моменты твоего наибольшего сопротивления. Ей невозможно приказать. Её невозможно убить. Дружба о безусловном. Это не то, на что я заслуживаю, но дружба и об этом не спрашивает…

Я шокировано поднимаю голову, когда Тони и Ари опускаются с двух сторон от меня. Не скрываю своего удивления, поворачивая голову сначала к подруге, а после и к другу. Возможно, они здесь, чтобы задушить меня… это самое логичное.

– Словно призраков увидел, бро, – отшучивается блондин с грустной улыбкой.

Практически. Думал, что уже никогда их не увижу…

– Почему… – даже заикаюсь. – …вы здесь?

Они молчат тоже уставившись на океан. Вполне вероятно, что они и сами не знают.

– Ты был рядом в трудные дни моей жизни, – тихо отвечает Ариана. – И каким бы ужасным не был твой поступок… я знаю, что и в твоей жизни сейчас трудные дни.

Пиздец. Я так сильно этого не достоин. Такой поддержки.

– Как бы хуёво мне не было, это не делает из меня лучшего человека, – топчу ногой песок.

Увы, сожаление и раскаяние не отменяет моих грехов.

– Есть множество других вещей, которые делают тебя лучшим человеком, – не соглашается подруга. – Я не из тех людей, кто забывает хорошее, как только случается дерьмо…

Господи, Ариана святая, честное слово.

У меня ком в горле и я лишь благодарно киваю. Мне требуется время, чтобы обратиться к Тони:

– А с тобой что не так?

Друг ухмыляется.

– Список длинный, бро.

– Я серьёзно, – хмурюсь. – Почему ты не ненавидишь меня со всеми остальными?

Не уверен, что Тони хочет отвечать.

– Ты нихуёво накосячил, Майк, – вздыхает друг, поворачивая голову ко мне. – И знаешь, что меня бесит больше всего?

Сглатываю.

– То, что ты скрыл о своих проблемах, – не этого я ожидал услышать. – Со многим сложно смириться, но… мне сложнее всего с этим, – он пожимает плечами. – Вместе мы бы нашли выход.

Всё внутри сжимается. Я даже не рассматривал такой вариант – сознаться и предупредить друзей. Я не был уверен, что они смогут простить мне и понять меня. Но самая основная причина заключалась в том, что я не привык на кого-то полагаться. На кого-то, кому не могу отдавать приказы. Я не думал, что они… остались бы рядом. Я, правда, никогда даже не предполагал, что дружба настолько бескорыстная вещь. И настолько необходимая…

– Понял, – выдавливаю из себя.

Очень тихо.

Тони хлопает меня по плечу и старается улыбнуться:

– Поздравляю, ты усвоил урок номер два.

Я отвожу взгляд, зарываю его в песке.

– Слишком поздно…

Мои плечи опускаются. Глаза увлажняются и это приходится скрыть. Но вот черт, от дружбы ничего не скроешь. Ариана обвивает мою руку своей рукой и кладёт голову на моё плечо. И я прикрываю глаза, потому что её объятия слишком родные и успокаивающие. Они даже облегчающие весь тот кошмар, что творится в душе.

В этом спокойном безмолвии мы сидим ещё одну сложную вечность. Только теперь разделённую на троих. И мне каждую последующую секунду кажется, что это всё же сон…

– Спасибо, – хриплое вырывается из меня.

Тони кивает.

– Мне больше, чем жаль… – исповедуюсь перед друзьями. – Я просто тварь, которая испортила вашу жизнь…

– Слишком много чести, – хмыкает друг. Я хмурюсь. – Наша жизнь не крутится только вокруг одного наследника мафии, – добродушно поднимает брови блондин. – Поверь, в нашей жизни ещё много всего офигенного. Выкарабкаемся.

И я, наверное, впервые за последние дни улыбаюсь. Чувствую хоть немного облегчения от того, что друзья ещё будут счастливы. Они заслужили на это. И это будет согревать меня остаток моей никчёмной жизни…

– Как дела у остальных? – интересуюсь сдержанно.

Конечно, мне хочется узнать в первую очередь как дела у Джессики, но… мне кажется, что даже упоминать её имя я не достоин.

– Потихоньку приходят в себя, – отвечает Ари, оторвавши щеку от моего плеча.

– Да, Рик с Кэлли вчера улетели. Его отец попросил разобраться с делами на лейбле, – подхватил друг. – А Нейтан с Эшли улетают сегодня, у них учебный год начинается раньше.

– Надеюсь всё у всех поскорее образуется, – искренне говорю я.

Ари поглядывает неуверенно на меня.

– Майк… – она кусает губу, словно ругает себя, но всё же продолжает: – Джесс улетает завтра с родителями.

Улетает.

Из всего, что у нас было здесь.

Из нашей любви.

– Как она? – и всё же я не смог остановить своё сердце.

Заглядываю в глаза Арианы так, словно пытаюсь увидеть там свою малышку.

– Много плачет, – сдаётся её подруга. – Ей тяжело…

Чёрт.

Ну, конечно. Она пострадала гораздо больше своих друзей. Не только физически, но и морально. Я разбил её. Я буквально её уничтожил… Ту, что так отчаянно люблю. Что за ублюдок?!

– Ей нужно время, – пытается успокоить меня Тони, когда замечает как сжимаются мои кулаки. – Родители хотят, чтобы она прошла курс лечения у психолога.

Какой же я ебанутый кретин. Меня вообще к людям подпускать нельзя. Ни капли адекватности в том, что девушке после отношений со мной придется лечиться у психолога. Я гребанный монстр…

– Я могу чем-то помочь?

Конечно, нет. Но раскаяние сильнее меня.

– Майк, – подруга снова сомневается. – Скажи, ты любишь её?

Прикрываю глаза, чтобы сдержать чёртову влагу.

– Конечно, Ари, – втягиваю воздух носом. – Очень сильно.

– Она тоже любит тебя, – шепчет девушка и я открываю глаза.

Эти слова сжимают моё сердце канатами. Я бы обрадовался, но я и так знаю о её любви. Если бы это что-то меняло…

– Возможно, она и не простит тебя, – продолжает Ариана. – Но и любить не перестанет…

Морщусь.

– Перестанет. Как Тони и сказал, ей просто нужно время.

– Не хотим ничего советовать… – отвечает друг, и я снова перевожу взгляд на океан.

– И не нужно, – вздыхаю. – Я и так знаю, что нужно отпустить её.

– Нужно, Майк… – с грустью повторяет Ари.

Чёрт побери.

Достаю сигареты из кармана и они оказываются мокрыми. Пытаюсь поджечь, но ничего не получается. Кидаю упаковку в песок и топчу с тихим рыком. Ариана вздрагивает, а Тони сжимает моё плечо.

Они с подругой переглядываются.

– Друг, – привлекает моё внимание. – Её мама уехала на встречу с твоей мамой, а отец повёз Нейта и Эш в аэропорт.

Я смотрю на парня, и не понимаю к чему он ведёт. Боюсь понять.

– Это единственная возможность… – смахивает сомнения с языка. – Попрощаться с ней наедине.

Во все глаза смотрю на него.

– Вы позволите мне это сделать? – мой голос дрожит.

Они снова переглядываются.

– Возможно, ей это тоже нужно… – тихо отвечает Ари.

Жмурюсь. Мозг борется с сердцем. Я так хочу её увидеть…

– Спасибо, – искренне благодарю дрогнувшим голосом.

Внутри взволнованная пульсация от мысли, что я могу увидеть свою малышку. Просто попрощаться… Я ни на что не надеюсь. Я просто… должен ещё хоть раз увидеть её красивое лицо. Извиниться ещё раз и, возможно, подобрать слова… после которых её ненависть сможет уменьшиться хоть немного.

Я поднимаюсь и друзья тоже.

– У тебя не больше часа, – предупреждает Тони. – Если её отец застанет тебя… ну, сам понимаешь.

– Конечно, – заверяю.

Ариана тянется, чтобы обнять меня. Её щеки влажные от слёз.

– Будь счастлив, Майк, – шепчет она мне на ухо. – И прости себя однажды.

Я сжимаю подругу в объятиях, совсем неуверенный, что когда-то смогу. Но её слова трогают меня. Очень глубоко.

– Вы – это лучшее, что было со мной в жизни, – целую девушку в щеку и утираю её слёзы. – Правда…

Она качает головой, но улыбается.

– И не пропадай на совсем, – обращается ко мне Тони. – Даже если у вас не сложилось с Джессикой, всё равно… не пропадай, хорошо?

Какой парадокс, что такому мерзавцу как я, повстречались настолько хорошие люди. И только допустив неисправимые ошибки, я научился ценить это. Ценить то, что обрёл.

Дружбу и Любовь.

Время разделённое с кем-то.

Собственные чувства.

– Вы мазохисты, – улыбаюсь и обнимаю друга.

– Как будто бы тебя бы выдержали другие, – хохочет он и обнимает в ответ.

– Я этого никогда не забуду, – говорю напоследок. – И если когда-нибудь вам понадобится моя помощь, только скажите. Всё что угодно…

Друзья улыбаются. Мы дарим друг другу прощальные взгляды. В груди болит. Отпускать их сложно. Прощаться с семьёй всегда невыносимо…

На территорию дома Джессики я въезжаю с опаской. Глушу двигатель мотоцикла всё ещё задаваясь вопросом правильно ли я поступаю. Ари сказала, что ей это тоже нужно… Но что если мой приезд лишь усугубит её состояние?

Поздно отступать. Я уже здесь.

И я слишком эгоист, чтобы отступить. Я приехал к той части Джессики, которая всё ещё любит меня. Я не попрощался с этой её частью. Я сказал, что дам ей время. И это не то, что она хотела услышать.

Я не хочу, чтобы моя малышка всю жизнь оглядывалась, переживая, что я ворвусь в её жизнь и всё испорчу. Я хочу пообещать ей, что отпущу. Себе пообещать. Ради своей «слабости» я с нею же и попрощаюсь. Это необходимо, как бы больно не было…

Я захожу в дом, собирая всю волю в кулак. Ступаю бесшумно. Не хочу пугать её и безмолвно клянусь себе, что буду держать себя в руках. Все свои эмоции, желания и возможные неправильные поступки. Я здесь для того, чтобы впервые в своей жизни поступить благородно…

Захожу на кухню и зависаю. Потому что моя девочка стоит спиной ко мне… в моей футболке. Всё ещё в моей футболке, чёрт побери. Почему? Её худенькие ножки приподнимаются на носочки, когда она лезет в верхний шкафчик, а волосы спутанными волнами рассыпаются по спине.

Остановите время, молю.

Оставьте меня в этом моменте.

Боюсь пошевелиться, просто наблюдаю. Джесс начинает насыпать кофе в кофемашину. Её движения неспешные, что обманчиво уверяет, мол девушка спокойна и расслаблена. Мне хотелось бы, чтобы так было. Но стоит ей попытаться запустить кофемашину, как вся иллюзия рассыпается. Малышка с силой жмёт несколько раз на кнопку и когда ничего не происходит, она… психует. Бьёт по кофемашине несколько раз и содрогается всем телом. Это настолько сильно не похоже на Джессику, что я понимаю… с ней не всё в порядке. Конечно, с ней не может быть всё в порядке. Слишком мало времени прошло.

Я подлетаю к ней, притянутый сердцем. Её хрупкие плечи уже почувствовали моё присутствие, я знаю…

– Помочь? – шепчу хрипло, опьянённый её близостью.

Девушка сжимает столешницу пальцами, надеясь, что ей послышалась. Но когда моя проклятая рука накрывает её дрожащие пальцы, она убеждается… я здесь.

Я рядом, малышка.

Она разворачивается ко мне. Наши пальцы всё еще сплетены. Её дыхание тяжелое, а я не дышу вовсе. Раны на её лице затянулись, но синяки остались. Приступ отвращения к самому себе возвращается. Единственное, что отвлекает – это влажные глаза Джессики. Она и вправду много плачет… Но даже разбитая она самая красивая девушка, которую я видел.

Мы смотрим друг на друга. Она удивлена, но не шокирована.

Я должен что-то сказать. Извиниться. Дать своё обещание. Попрощаться. Я так многое запланировал… Давай, Майк, просто открой рот. Будь мужиком, в конце концов…

И что-то щёлкает. Долбанное безумие. И вместо благородства, я… целую её. Притягиваю её со всей возможной нежностью и любовью. Расталкиваю языком её слёзы и замаливаю грехи. Самым неблагородным способом. Не та ситуация, в которой можно сказать, что мне похуй. Но мне опять… похуй. И мои собственные слёзы становятся тому доказательством. Её дрожащие пальцы впиваются в толстовку на моей груди. Так отчаянно, что я буквально слышу как мысленно она проклинает меня. Я должен отпустить её, знаю, но это сложно. Ведь она не отталкивает меня…

Она целует меня в ответ.