Кельнская королевская хроника

Первый год императорства Фридериха Год 1220

1. В год 1220 от воплощения Господа в человеческом образе, 1971 от основания Города, а от сотворения мира в шесть тысяч четыреста девяностый год, король Фридерих, утвержденный после смерти императора Отто в качестве девяносто пятого властителя империи после Августа, собирает имперский сейм во Франкинфорте. Рекомендовав князьям своего сына Генриха и попрощавшись с ними, он отправился в Рим, где после почетного приема со стороны Римского Папы Гонория и всего сената, в праздник святой Цецилии (22 ноября) был рукоположен в императоры. [В[938] том же году скончался Генрих II, аббат этой обители, его преемником стал Генрих III, брат из той же церкви.]

Год 1221

2. По всему христианскому миру прошел горестный слух и распространились печальная молва: Дамиетта, которую христиане осаждали и захватили с огромными трудностями и ужасным кровопролитием, была возвращена султану Вавилонии. Это произошло следующим образом. По настоятельным просьбам и уговорам апостольского престола и остальных предводителей, христиане числом около двухсот тысяч человек, ведя с собой груженые провиантом суда, отправились из Дамиетты захватывать столичный город Каер[939], также называемый Вавилонией. Пройдя около четырнадцати миль, до того места, где Нил разделяется на два рукава, один из которых течет в Александрию, они[940] опрометчиво принялись за строительство моста. Как только султан узнал об этом, он выступил им навстречу с сильным военным отрядом, собранным из египтян и других язычников, помешал начавшейся работе и потревожил их стрельбой из луков. При ежедневных нападениях с обеих сторон многие были убиты, а поскольку в один из дней пало особенно много язычников, то рассерженные язычники сожгли греческим огнем семьсот пятьдесят судов вместе с людьми и провизией. Кроме того, разлившаяся в это время река прорвала земляные дамбы, залила и поглотила людей и животных. Оказавшиеся между вышедшей из берегов рекой и язычниками, предводители христиан предложили возвратить султану Дамиетту, за освобождение всех христиан, которые томились в его стране и в стране его брата Корадина. Султан согласился и за освобождение христиан получил Дамиетту обратно. Отсюда ясно видно, что именно прегрешения ввергли христиан в эту беду, так как прежде султан предлагал возвратить им Иерусалимское государство и восстановить сам Иерусалим, за то, что они оставят Дамиетту и ее окрестности на расстоянии двадцати миль, чтобы больше не иметь возможности продвинуться по его земле.

Первый год правления Генриха. Год 1222

В год Господа 1222 император Генрих Седьмой, сын императора Фридериха, будучи еще мальчиком, в Аахене был рукоположен в короли кельнским архиепископом Энгильбертом в воскресение перед Вознесением Господним, которое было 8 мая.

В том же году 11 января в Кельне в первом часу дня произошло сильное землетрясение.

В Лангобардии в праздник Рождества Господа (25 декабря) также произошло землетрясение, которое повторялось два раза в день в течение двух недель, так что во многих местах обрушились дома и церкви, похоронив под собой людей вместе с их священниками. Город Бриксия[941] с его населением завалило почти весь, с гор сорвались обломки скал, разрушились крепости, от чего были вызваны неслыханные страдания и бедствия. Затем в Риме из туч выпали осадки в виде земли, смешанной с кровью.

В том же самом году[942] король Дании Вальдимар[943] вместе со своим сыном необычным способом был взят в плен графом Генрихом Шверинским[944], который поместил их под стражу в своем очень укрепленном замке[945].

Год 1223

2. Папа Гонорий отправил во все стороны проповедников, чтобы они снова проповедовали верующим Крест и призвал всех через два года после Рождества святого Иоанна Крестителя быть готовыми со славным императором Фридерихом переехать через море. Дочь короля Иоанна Иерусалимского[946] была обручена с императором Фридерихом.

В том же году умер французский король Филипп, завещав на освобождение Святой Земли сто пятьдесят тысяч марок.

Затем в том же году король Генрих младший собрал имперский сейм в Нортузине[947], где кельнский архиепископ Энгильберт всемерно ходатайствовал за освобождение короля Дании.

Год 1224

3. Король Генрих младший собрал в середине мая имперский сейм во Франкинфорте, где появились посланники императора с письмом от него, при этом королю и князьям открылось следующее: Гериман[948], мастер Немецкого Госпиталя святой Марии, в праздник Епифания (6 января) прибыл на Сицилию к императору и ради поддержки Святой Земли уговаривал его незамедлительно переехать сицилийский пролив, прибыть в Германию и рассмотреть с князьями вопрос о крестовом походе и о положении Святой Земли. Когда же император узнал, что сарацины, жившие на горе Платана[949], решили подчиниться его милости, то вызвал к себе своего маршала, ведущего их осаду, для того, чтобы получить от него более точные сведения об их состоянии. Поэтому он отложил свой переезд, выслав пока в Германию ради особой защиты Святой Земли и рассмотрения дел империи того самого Геримана. Затем, среди прочего, они узнали, что для поддержки Святой Земли император велел снарядить пятьдесят кораблей, в том числе и грузовые суда для коней[950], причем суда должны быть такого размера, чтобы на них можно было перевезти две тысячи рыцарей со своими боевыми конями и со всем тем, что составляет полное рыцарское вооружение, а также десять тысяч других искусных в сражениях и войнах ратников с их вооружением. Еще на каждом судне надо установить мостки, чтобы рыцари в случае необходимости в полном вооружении и после того, как они оседлают на корабле своих коней, смогли удобно и не опасаясь ранения сойти по этим мосткам на сушу, а также могли бы подобным образом выйти на битву в установленном боевом порядке. И вообще, как только потребуется, суда должны иметь возможность войти с поднятыми парусами в реку у Дамиетты или в какую-нибудь другую реку.

В том же году апостольский престол в интересах Святой Земли направил в Германию Кунрада, епископа Порта[951], и кардинала Святой Руфины, которых в пятницу после Троицы (7 июня) с большим почетом приняли в Кельне. В том же самом году король Иоанн Иерусалимский посетил в качестве паломника святыню святого Иакова[952], а на обратном пути вступил в брак с дочерью короля Испании[953]. Затем, возвратившись в Германию, он прибыл к королю Генриху, сыну императора, с которым отправился в Кельн, где в день Вознесения святой Марии (15 августа) с большой честью и радостью был принят архиепископом Энгильбертом и всем городом.

Чтобы добиться освобождения короля Дании и возвращения незаконно захваченной им имперской земли, король Генрих с архиепископом Кельна Энгильбертом, Кунрадом, легатом апостольского престола и несколькими князьями в это же время отправился в Саксонию, где уже два года датский король со своим сыном содержался графом Генрихом Шверинским в очень сильной и неприступной крепости, называемой Данненберг[954]. Когда вышеназванные князья прибыли к реке Альвия[955], они выслали вперед Геримана, мастера Госпиталя Немцев, направленного в Германию императором, чтобы достигнуть примирения и заключить соглашение между обеими сторонами, то есть между королем и графом. Благодаря его посредничеству, король согласился дать обещание, что он вернет всю землю, которую отторг у империи, за что получит свою корону из рук императора, и кроме этого выплатит сто тысяч марок[956] за свое освобождение. В то время как князья, бывшие с германским королем одобрили это соглашение, граф Альберт Орламюндский[957], племянник датского короля, и бароны Дании отказались от него и не признали это обещание. Они поднялись на корабли и рассерженные удалились, забрав с собой огромную сумму денег, привезенную ими для уплаты за освобождение своего короля. Поэтому те князья уехали, расстроившись и ничего не добившись. Альберт Орламюндский после Рождества Господа собрал войско, решив напасть на графа Генриха. Как только тот получил известие об этом,— он как раз вел осаду крепости,— то снял осаду и выступил ему навстречу. Это привело к очень жестокой и кровавой битве[958], продолжавшейся с первого часа дня до самого вечера, в которой многие нашли свою смерть. А самого Альберта с несколькими дворянами Генрих взял в плен, привел в крепость Данненбург к своему дяде и посадил под стражу.

В этом году была очень долгая и крайне суровая зима, а также разразился невероятно жестокий голод, продолжавшийся два года.

Год 1225

Король Генрих собирает во Франкинфорте имперский сейм, куда прибывает епископ[959], посланный королем Англии, с другими посланниками этого же короля, чтобы добиться бракосочетания между германским королем и сестрой английского короля. Поскольку такой брачный договор не понравился князьям и надежды на успех не было, то посланники вернулись обратно, не добившись желаемого.[960]

В том же году некий человек, облаченный в одеяние отшельника, жителями Фландрии и Хеннегау из-за портретного сходства был принят за графа Балдуина, который, как известно из истории, много лет назад добился императорского трона в Константинополе, а затем пропал в Греции.[961] Этого человека возвели в графское звание. Через два месяца, когда он уже владел большой частью земли и ходил в императорском багровом одеянии, вместе с которым он носил крест, как было принято у константинопольского императора, его, наконец, проверил французский король Людовик в крепости Перон в Вермандуа[962]. Когда король обнаружил обман, то часть сторонников графа все-таки последовала за ним, и он направился в Кельн под предлогом поиска защиты у архиепископа Энгильберта, который тогда в своих руках держал управление Германской империей[963]. По пути он тайно выбрался из своего окружения и в одиночку бежал, чтобы как-нибудь случайно не попасться епископу. Через некоторое время в Бургундии его узнали, схватили и перевезли обратно во Фландрию, где он закончил свою жизнь на виселице в Рисле[964], крепости во Фландрии, однако большая часть народа даже и после его смерти еще утверждала, что он действительно был тем самым графом.

Далее в том же году, 7 ноября, Энгильберт, уважаемый архиепископ Кельнской церкви, отец нашей родины и гордость Германии, о горе! был зверски убит своим родственником, графом Изенбергским[965]. Этот граф осудил королевскую церковь в Эзенде[966], где он был правителем, за сильное угнетение, в то время как сам он терзал своих зависимых людей тяжелейшей гужевой повинностью и барщиной. Поскольку архиепископ, который в то время осуществлял временное управление империей, не позволил ему совершить несправедливость, то граф, возмутившийся тираничными методами правления епископа, замыслил его убийство, тем более, как говорят, его подстрекали к этому многие дворяне, высокомерию которых не давал развиваться честный церковный князь. И вот, граф сопровождает господина архиепископа, когда тот возвращается по злополучной дороге из Зосаца[967], города в Вестфалии, в Кельн, имея с собой двадцать пять подготовленных для такого преступления оруженосцев, тогда как архиепископ не подозвевает ничего дурного, поскольку его врожденное мужество и родственные узы с графом не давали никакого повода к подобному подозрению, несмотря на то, что несколько дней назад в одном письме его предупреждали об этом. И вот, выбрав удобное время и место неподалеку от деревни, называемой Свельме[968], граф с несколькими своими сообщниками, кровавыми палачами, бросается на церковного князя, ударяет его в бок и призывает гнусных разбойников добить его. Те пронзают его мечами и кинжалами, нанося тридцать восемь ран. После содеянного граф со своими сообщниками бежит в крепость Изенберг[969]. Благословенное тело осталось лежать всеми брошенное, так как от ужаса перед таким неожиданным преступлением бежала вся свита, за исключением одного молодого слуги, который в одиночку охранял тело своего господина. С наступлением ночи два крестьянина увозят тело на телеге, чтобы сохранить его от разложения в той самой церкви, которую убиенный собирался самолично освятить в следующее воскресение, для чего он в день, когда случилось его убийство, исповедался в своих грехах. Через день тело было перевезено в монастырь Берге[970], где тамошние братья приняли его с великим плачем, умастили благовониями и неусыпно охраняли его с пением Псалмов, некоторые братья уверяли, что при этом они слышали ангельские голоса. Также один из братьев в то время увидел, как убитый явился ему во сне и сказал, что венец мученичества он принял за справедливость. Внутренности покойного были похоронены там же, а дорогое тело накануне праздника Мартина (10 ноября) доставили в Кельн. При неописуемом плаче и стенаниях оно было встречено духовенством и народом и погребено в соборе Святого Петра, где ему было сооружено замечательное надгробие, возле которого изо дня в день умножались чудеса и росла исцеляющая сила, посредством чего некоторые больные возвращали себе желаемое здоровье. Все единодушно надеялись, что он добился ореола мученичества, так как был справедливейшим судьей, а также доблестным защитником родины и церкви Божией, найдя свою смерть при их защите. Среди других его достойных поступков можно отметить достижение очень прочного общественного порядка. Также, принеся большую выгоду церкви и родине, он приобрел расположенную на Мозеле крепость Турун[971], бывшую убежищем разбойников, и превратил ее во владение кельнской церкви.

При известии о его смерти граф Генрих Шверинский выполняет свое обещание относительно выдачи короля Дании[972], освобождает короля согласно условиям соглашения и, получив заложников и значительную сумму денег, позволяет ему совершенно свободно возвратиться на родину.

Затем 15 ноября старший пастор боннцев, Генрих из рода Мулнаркера[973], был назначен блюстителем опустевшего поста, и сразу же после выборов в присутствии приоров он дал клятву отомстить за убийство своего благочестивого предшественника. Через некоторое время по приказу новоизбранного епископа вассалы кельнской церкви осадили крепость Изенберг, быстро добились ее сдачи и сровняли крепость с землей. То же самое сделали и с другой крепостью этого графа, называемой Нинбрюк[974]. Затем на Рождество (25 декабря) епископ Кунрад из Порту в качестве легата апостольского престола прибыл в Кельн и заклеймил страшной анафемой проклятого Фридериха и его приспешников.

Год 1226

По совету своих духовных братьев[975] Папа Гонорий послал легата во Францию, поручив ему проповедовать Крест среди еретиков Авиньона и Тулузы. По призыву этого посланного во Францию легата, по имени Роман, французский король Людовик осенил себя крестом против еретиков Авиньона и Тулузы, а затем его примеру последовали архиепископы, епископы, аббаты, графы, дворяне, бароны и другие высокопоставленные люди Франции, Нормандии, Фландрии Бургундии, Британии, Шампани, Ганонии[976], Альвернии[977], из Понтива[978] и из Битурии[979]. С неслыханным военным отрядом они отправляются в путь, и когда об их приближении становится известно жителям Каркасона, Сент-Жиля[980], Немауса[981] и Массилии[982], то они выходят навстречу французскому королю, предают себя со всем их имуществом его власти и клятвенно заверяют свое повиновение католической церкви. А граждане Авиньона, напротив, замыслили измену и, убедившись в том, что король вошел внутрь городских стен, запирают ворота. Однако запертые, храбро защищаясь, прорываются через другие ворота и выходят. Возмущенный этой выходкой король выделил огромную сумму денег на сооружение невероятных и дотоле неведомых осадных орудий, с помощью которых разрушил стены и здания этого города. Когда же вся область вплоть до Тулузы поклялась ему в верности, король вернулся обратно и умер от чумы[983], унесшей также двух епископов, трех графов и бесчисленное множество дворян и простолюдинов. После него на трон взошел его сын Людовик[984], бывший еще мальчиком.

В этом же году император Фридерих назначил в Кремоне[985] торжественный имперский сейм, чтобы улучшить положение империи, а также рассмотреть вопросы, касающиеся Святой Земли. Многие имперские князья Германии поспешили туда, однако им пришлось в течение шести недель задержаться с сыном императора, королем Генрихом, в Триденте[986], откуда они не смогли двигаться дальше из-за мятежа веронцев, которые в то время захватили Веронское ущелье. Между тем некоторые князья из Саксонии поехали к императору по другой дороге через Австрию. Однако король с князьями вернулся из Тридента в Германию, так и не увидев императора, а город Тридент при их уходе сгорел от случайно возникшего пожара. В то время как император переезжал из Кремоны в крепость Санкти Домнини[987], епископ Конрад Гильденземский, проводивший тогда проповедь Креста, предал анафеме лангобардов, как мятежников против осененного Крестом императора, и все прелаты лангобардов одобрили и подтвердили его решение. Однако Папа Гонорий позднее отменил его, направив для этого своего капеллана Алатриния, по совету которого Милан и многие города, вместе сговорились против императора и заключили союз,[988] долгое время называвшийся лангобардским союзом.

В том же году Генрих[989], избранный жителями Кельна, архиепископом Трира[990] был с большим торжеством помазан в архиепископы в день накануне праздника апостола Матфея (20 сентября). При этом присутствовали все подчиненные ему епископы, а также епископы Яков Акконский и Гериман Леальский[991].

Еще в том же году граф Фридерих, зачинщик гнусного убийства, после того, как он целый год скрывался, пребывая в страхе, был схвачен рыцарем по имени Бальсхун[992] и за две тысячи сто марок передан архиепископу Кельна. На праздник Мартина (11 ноября), спустя один день и один год, с тех пор как истерзанное тело прославленного архиепископа встречали в Кельне, — этот день еще при жизни тот архиепископ назначил ему для переговоров о форме примирения, — теперь убийца был выставлен в Кельне и через три дня после признательных показаний и указания на соучастников своего преступления за городской стеной был колесован и вздернут на пирамиду[993] средней высоты. Затем на собрании епископов и дворянства земли, вассалов святого Петра, с некоторых дворян, подозреваемых в этом убийстве почти без всяких на то оснований, архиепископ и кельнские приоры сняли все подозрения в этом преступлении.

Год 1227

Сын императора, король Генрих, прибыл в Аахен и в воскресение Юдики (28 марта)[994] собрал там торжественный имперский сейм с дворянами всей Германии. Среди них были достопочтенные архиепископы Зальцбурга[995], Майнца[996], Трира[997], Кельна, герцоги Австрии[998], Баварии[999], Каринтии[1000], Брабанта[1001], Лотарингии[1002], ландграф[1003] и граф Ферранд из Фландрии, плененный двенадцать лет назад в Париже французским королем и отпущенный на свободу в прошлом году. Там также собрались очень много других епископов, графов и дворян со всей Германии. Там же супруга короля[1004], дочь австрийского герцога, получила от кельнского архиепископа Генриха благословение на королевское звание, а затем была им рукоположена, после чего коронована и возведена на трон.

В этом году[1005] скончался Папа Гонорий, одиннадцать лет стоявший во главе церкви. Его преемником стал епископ Гуго из Остии, получивший имя Григорий[1006].

В том же году в день Марии Магдалины (22 июля) датский король[1007], совершив измену и нарушив клятву, принесенную за свое освобождение, собирается отомстить, и, собрав несметные военные силы, совершает нападение на графа Шверина[1008]. Однако тот при помощи архиепископа Бременского[1009] и герцога Альберта Саксонского нанес поражение датскому королю и он едва спасся бегством, причем с его стороны погибло четыре тысячи человек[1010].

Еще в том же году епископ Отто Утрехтский выставил отборное рыцарство, чтобы захватить замок Куворд[1011] за мятеж ее владельца[1012], которому епископ передал его в качестве лена. Когда же в день святого Панталеона (28 июля) именно этот епископ и граф Гельре[1013] с отборными и известными рыцарями напали на город, — что оказалось слишком опрометчивым, поскольку все окрестности были заболочены, — они зашли в такое узкое место, что не смогли ни продвигаться вперед, ни повернуть обратно. Увидев это, защитники города внезапно выскочили из-за стен и настигли их всех. Старшему пастору они жесточайшим способом отрубили голову, а те знаменитые рыцари, увязшие по колено в тине и в таком состоянии не имевшие возможности обороняться, частично утонули, а частично приняли жестокую смерть от мечей.

В этом же году собранный со всех частей света военный поход крестоносцев распался и рассеялся, поскольку император Фридерих, вопреки своему давнему обещанию, так и не отправился в плавание. За это Папа Григорий предал его анафеме.[1014]

В этом году в декабре очень сильная буря частично порушила дома и с корнем вырвала деревья. Зима была крайне дождливой. В этом году скончался аббат Генрих Третий, его преемником стал господин Симон.

Год 1228

Постепенно, как говорили, из-за болезни тела, переплывая от одного острова к другому, император Фридерих в конце концов пересек море и, после возвращения Иерусалима и части Святой Земли, заключил с сарацинами перемирие на определенное время[1015]. Так как он вроде бы не выказывал повиновения и переправился через море будучи отлученным, то Папа Григорий не одобрил его действия и не снял с него анафему. Из страха перед его возвращением он велел, чтобы тесть императора Иоанн напал на землю и крепости императора и захватил их, а многим городам Лангобардии и другим местам, состоящим в союзе с Папой против императора, велел оказать Иоанну военную помощь. Поскольку римляне оставались сторонниками императора, Папа, опасаясь за свою безопасность, уезжает из Рима и пребывает в Перузии[1016], откуда издает повеление во всех странах публично провозглашать об анафеме императора и отправляет посыльных, главным образом проповедующих монахов, чтобы проводить это требование в жизнь. Один из них, кардинал тюрьмы Тиллиано, по имени Отто, получает предписание отправиться в Германию и Данию. Его целью было нанести убыток императору и обратиться за советом по этому вопросу к герцогу Отто Люнебургскому. Однако этот Отто отказался что-либо предпринимать против императора. После этого легат прибывает в Люттих, город в Асбании[1017], откуда его обращают в бегство Рейхсфогт Аахенский, Арнольд Гимменихский и другие сторонники императора. С большим трудом ускользнув от них, он находит защиту в крепости Гойум[1018]. Из-за нанесенного ему оскорбления он снова объявляет анафему городу Люттиху и велит всему духовенству покинуть его. Так же он проклинает жителей Аахена за то, что эти сторонники императора взяли в плен и заключили под стражу епископа Модены, возвратившегося из Пруссии в Аахен с его поручением, отняв у него огромную сумму денег. После принесения извинений эти преступники в Кельне добились прощения за свои деяния.

В том же году епископ Утрехта[1019] снова нападает на замок Куворд и, так как защитники упали духом, он принуждает его к подчинению, изгоняет подлого владельца этого замка Родольфа и отправляет его в ссылку. Тот притворившись, будто бы отправился в ссылку, тем временем тайно возвращается обратно, хитростью захватывает замок и прогоняет назначенный епископом отряд.

Год 1229

Император Фридерих возвращается из стран на той стороне моря и видя, что пока продолжалось его паломничество Папа обошелся с ним очень несправедливо, с немецким отрядом снова захватывает несколько крепостей, а также свою землю, занятую войском Папы, обратив в бегство своего тестя короля Иоанна. При этом он за один день осады овладевает городом, называемым Сора[1020], и разрушает его огнем до основания.

В том же году жители Кельна строят дом на земле церкви Святого Панталеона около церковного виноградника для пользующихся дурной славой бабенок, которые были наставлены на истинный путь и объединены в общину неким Рудольфом, ложным, как выяснилось позднее, братом, поскольку[1021] за свое преступление он впоследствии был посажен господином Папой в клетку. Тем самым братьям Св. Панталеона наносится существенный ущерб, так как снесли их дома, расположенные под Кельном. Братья не подчиняются этому и заявляют протест[1022] против новой постройки. Вскоре они добились возмещения ущерба, вызванного этим нарушением, добившись восстановления домов.

В этом году зима было долгой и суровой.

Год 1230

В Испании король Леона[1023] и его сын, король Кастилии[1024], берутся за оружие, выступают против сарацин и после захвата города, называемого Эмерита[1025] овладевают большой частью земли. В том же году король Арагона[1026] захватил остров Майорика[1027], многие годы удерживающийся сарацинами, при этом он овладел значительным городом, а его короля вместе со всем королевским домом взял в плен.

В этом году умирает аббат Симон, его преемником становится Генрих Четвертый.

В этом же году разгорелись распри между архиепископом[1028] и герцогом Лимбургским[1029] о владениях монастыря Зиберг[1030]. Из-за этого Дойц[1031], крепость этого герцога, была разрушена архиепископом, а другая крепость того же герцога, называемая Бенсбура[1032], долгое время находилась в осаде, окруженная многочисленным войском архиепископа и графа Зейне[1033]. Однако несмотря на отчаянные приступы они так и не смогли взять крепость, поскольку те, кто был за стенами, храбро и умело защищались. С другой стороны крепость архиепископа, называемая Тульпетум[1034], от случайного пожара оказалась в огне, из-за чего была занята сторонниками герцога, при этом много людей в огне погибли. Хотя с обеих сторон было собрано большое войско, до сражения дело не дошло, а проводились только сожжение деревень, разграбление и опустошение городов и крепостей. По требованию короля война закончилась перемирием.

Кардинал Отто прибывает из Дании в Кельн и, принятый с торжеством и почетом, празднует здесь Рождество Господа (25 декабря). Затем он назначает по пути своей дальнейшей поездки земельный съезд в Вюрцбурге, но после того как западные князья отказываются от этого и туда являются только несколько церковных прелатов, он в гневе удаляется.

В том же году Папа снимает с императора анафему при содействии герцога Лупольда Австрийского, который после заключения мирного договора между Папой и императором, умирает в Сан Жермано в Кампании. Его внутренности и мягкие части тела были погребены в соборе Святого Бенедикта в Монте Кассино[1035], а его скелет отправлен обратно в Австрию.

Год 1231

После заключения мира император обедает с Папой на его столе в родном городе последнего, называемом Анагния[1036], где на принадлежащей ему земле соорудили трапезную Папы[1037]. Затем император возвращается в Апулию.

Разлив реки Радус[1038] в Италии вызывает сильное наводнение. 12 июня при восходе солнца произошло частичное солнечное затмение.

В том же году император, увенчанный императорской короной, на Рождество Господа (25 декабря) собирает в Равенне имперский сейм. Почти тремя месяцами ранее герцог Людвиг Баварский[1039] был убит среди своих людей одним сарацином, подосланным Старцем Горы[1040]. Так как этот Старец Горы находится в союзе с императором, то он собирался отомстить за многие несправедливости, которые герцог причинил императору. Однако полагали, что это случилось с ведома императора, так как тот некоторое время назад лишил герцога личных и имущественных прав и отправил для этого специального посланника.

Архиепископ Кельна поссорился с капитулом Святого Петра. Эта ссора привела ко многим бедам.

Рудольф Кувордский и его сообщники были колесованы жителями Утрехта.

Год 1232

Находясь в Равенне, император собирается развязать войну против лангобардов, однако не начинает ее, так как лангобарды преграждают дорогу его сыну — королю, и германскому рыцарству. В середине Великого поста (18 марта) император покидает Равенну и отправляется на кораблях в Аквилею[1041]. По пути он останавливается в Венеции, где его принимают с почетом, посещает церковь Святого Марка и приносит на ее алтарь королевские дары, украшенные золотом и драгоценными камнями. В Аквилее он празднует Пасху (11 апреля), при этом к нему прибывают его сын — король, и некоторые князья Германии. На Вознесение (20 мая) он на корабле возвращается обратно в Апулию и захватывает по пути много морских разбойников, которых заковывает в цепи.

Султан Вавилонии[1042] посылает императору роскошно отделанный шатер, в котором были изображения солнца и луны, искусным способом приводящиеся в движение. Они постепенно перемещались на одинаковые промежутки и безошибочно показывали время дня и ночи. Цена такого шатра превышала двадцать тысяч марок. Его среди других королевских сокровищ поместили в Венузии[1043]. При приближении Пасхи сарацин[1044], император в день Марии Магдалины (22 июля) пригласил посланников султана и Старца Горы к столу, устроив им торжественный обед, на котором также присутствовали многие епископы и немецкие дворяне. Жители Мессины подняли мятеж против императора.

Иоанн Бейрутский[1045] на той стороне моря восстает против императора. Так как он поступил неразумно, то при наступлении ночи рыцарское войско[1046] оставило его без всякой поддержки, а сам он едва спасся с немногими спутниками. Через некоторое время, снова собрав около себя сильный отряд, он занял Кипр и объединился с королем Кипра[1047], сыном своей дочери. Против него был направлен императорский маршал Рихард, однако при военном столкновении он был разбит[1048], при этом многие рыцари императорской армии попали в плен.

В Германии разоблачают много ересей и еретиков предают сожжению. Кельнский архиепископ отправляется в Рим и просит об отмене возбужденного против него следствия. Через несколько дней после того, как оно было отменено, он возвращается обратно и затем отдыхает от дел. В том же году разразилась война между архиепископом Майнца[1049] и ландграфом Тюрингии[1050]. Ландграф сжег селение Фристларе[1051], а затем взял в плен епископа Вормса[1052], всех священников и многих других знатных людей этого города.

В этом же году во второй половине дня наблюдалось частичное солнечное затмение, однако ничего достойного внимания не произошло.

Кельнский архиепископ с военной силой отправился в Вестфалию и благополучно вернулся обратно, после того, как покорил там своих врагов. Когда на помощь его врагам пришел Валерам Лимбургский со своими сторонниками, то епископ Мюнстера[1053], через епархию которого тот собирался пройти, отогнал его, вынудив вернуться обратно.

Год 1233

Император отправляется в сицилийский город Мессина, захватывает тех, кто противился ему, и предает их сожжению.

Некое чудесное и в высшей степени удивительное обстоятельство состоит в том, что в это время огонь ополчился против рода человеческого. Бунтовщики выступили против императора в Сицилии почти в то же самое время, когда в Германии огромная масса народа и многие здания стали жертвой огня. Как за настоящие, так и за вымышленные ереси много дворян и простолюдинов, священников, монахов, монахинь, горожан, крестьян в различных областях Германии неким братом Кунрадом были осуждены к сожжению, если можно так выразиться, за слишком опрометчивые высказывания. Поскольку в те дни одних обвиняли обосновано, других нет, то он также получил свой приговор и принял смерть в жестоком пламени, не вызвав ни у кого жалости, не получив ни защиты, ни убежища. Поэтому брат Кунрад[1054], зачинатель этого преследования еретиков, был убит несколькими дворянами в окрестностях Марбурга[1055], которые не проявили к нему ни прощения, ни милости. Незадолго до его смерти был ложно обвинен в ереси граф Зейне[1056], для оправдания или юридической защиты которого король Генрих собрал в Майнце многих князей. Кроме того, король собрал военную силу и двинулся против герцога Баварии[1057]. На поле у реки Лех около Аугсбурга в королевском войске оказалось около шести тысяч рыцарей. После вторжения он за короткое время покорил Баварию и принудил герцога сдаться.

Жатва и сбор винограда в этом году сопровождались дождем, при этом винограда оказалось очень много, и он упал в цене. Скончался епископ Утрехта Виллебранд. В этом же году зима была суровее, чем обычно, поэтому в Италии, Франции и Германии вымерзло много виноградников, а также фиговых и оливковых деревьев.

Когда король собрал во Франкенфорде торжественный имперский сейм[1058], то с графа Зейне сняли обвинение в ереси.

Год 1234

В областях Нижней Германии и Фландрии проповедуют Крест против Штадингера[1059]. После того, как объединилось собранное войско, осененное крестом, в день после Вознесения (2 июня) Штадингер был завоеван и полностью истреблен с лица земли[1060]. Народ Штадингера, проживающий на границе Фрисландии и Саксонии[1061], окружали непроходимые болота и реки. После предания анафеме за преступления и многолетнее отступничество этот народ сочли пренебрегающим верховной властью церкви. Так как штадингеры были отважными людьми, они неоднократно совершали нападения на соседние народности, и даже на графов и епископов, при этом почти всегда выходили из стычек победителями и очень редко побежденными. В упомянутом сражении их пало около двух тысяч человек и только немногие оставшиеся в живых бежали к соседним фризам.

Папа призвал императора на помощь против римлян, и тот пребывал с ним долгое время в Реате[1062], оставив в Витербии[1063] свой отряд. Римляне так сильно страдали от ежедневных нападений и грабительских налетов этих рыцарей, что через некоторое время заключили с Папой мир. В этих сражениях пал один знатный граф из Швабии по имени Фейнгин[1064], а с другой стороны очень много знатных римлян попали в плен.

В этом году граф Голландии[1065] на турнире в Корби[1066] в Амьенской епархии принял смерть от удушья.

Из-за ненависти к кельнскому архиепископу граф Юлиха[1067] и его сообщники осаждают крепость Молинаркен[1068]. Граф Зейне собирает сильный отряд и вместе с кельнским архиепископом нападает на осаждающих крепость. Те, оставив крепость, строятся против него в боевой порядок. После того как оба войска долго простояли, выстроившись в шеренги, у деревни Норфених[1069], противники, проведя долгие переговоры, в конце концов заключили мир. Крепость была освобождена от осады.

Король Генрих организует в Бобардии[1070] собрание нескольких князей. Здесь какие-то злодеи советуют ему восстать против своего отца, императора, что он и исполнил. Теперь он начал угрозами, просьбами и упрашиваниями[1071] подбивать всех, кого только мог, оказать ему помощь против отца, однако таких нашлось немного.

Год 1235

Император прибывает из Апулии в Аквилею. Отсюда он отправился с очень большой свитой и многими богатствами в сторону Австрии и Германии. Он узнал, что его сын, король, — мятежник, но сил у него нет. Поэтому после проведения 2 июля в Вормсе совета ему снова удалось обрести благосклонность своего отца, но поскольку он не выполнил своего обещания, так и не передав находящуюся в его власти крепость Дрифельс[1072], то по приказу своего отца, императора, был взят под стражу. В это же время по просьбе императора кельнский архиепископ и герцог Брабанта[1073] везут сестру английского короля[1074], чтобы императора взял ее себе в жены. Во всех городах и поселках, через которые она держит путь, ее встречают с почетом, а жители Кельна принимают ее в последний четверг перед Троицей (24 мая) с гораздо большим торжеством, чем в других местах, при этом она в течение целого месяца живет в доме старшего пастора церкви Святого Гереона, где ей оказывают всяческое уважение. Из Кельна она отправляется дальше в Вормс, где ее передают императору, и там со всем подобающим торжеством проводится императорское бракосочетание.

Император советует князьям не тратиться, как у них обычно принято, на подарки актерам, так как он считает большой глупостью, когда кто-то бессмысленно раздаривает свое добро каким-то шутам или лицедеям.

В день Успения святой Марии (15 августа) в Майнце был назначен торжественный имперский сейм, где на собрании почти всех князей Германской империи поклялись в мире, и, подтвердив старые права, установили новые, которые затем написали на пергаменте по-немецки и провозгласили всем собравшимся. Также всем присутствующим были обнародованы прегрешения короля против императора. Отто Люнебургский, внук знаменитого герцога Генриха стал новым герцогом и князем. Этот день император попросил отметить во всех хрониках, так как он увеличил империю путем назначения нового князя, что было одобрено всеми князьями. Это произошло за день до праздника Тимофея. В сам же день Тимофея (22 августа), через восемь дней после Успения Марии, император, увенчанный императорской короной, с подобающим торжеством появился в майнцской церкви в присутствии почти всех князей. После праздничного богослужения он пригласил всех князей и их дружины на праздничное пиршество, устроенное в чистом поле с большим размахом. Через некоторое время после этого в Майнце ушел из жизни архиепископ Бизентинский[1075].

В то же время король Венгрии[1076] вступил в Австрию. После разорения страны за установление мира он получил от герцога[1077] много тысяч марок. Это было сделано, так как незадолго до того, этот герцог разорил область Венгрии, не пощадив никого, включая стариков.

В праздник Всех Святых (1 ноября) император устроил собрание князей в Аугсбурге, где появился король Богемии[1078] и получил от императора десять тысяч марок за часть Швабии, которая причиталась его супруге[1079] по праву наследования. Затем император отправился в город Хагенау[1080], где он провел зиму. Здесь появились граф Тулузы[1081] и граф Прованса[1082]. Граф Тулузы получил от императора маркграфство Прованс и поклялся ему в преданности. А граф Прованса, будучи в возрасте пятидесяти лет, только сейчас был принят императором в рыцарское сословие, лишь потому, что графы полагали, что его родственники уже могли бы не дожить до того времени, когда у них будет рыцарское звание. Он до сих пор так и не стал бы рыцарем, если бы не король Франции[1083] и король Англии[1084], взявшие в жены его дочерей, всяческими просьбами не убедили бы его принять это звание, так как считали недостойным, что их тесть не был рыцарем. Затем там появились посланники испанской королевы[1085], которая передала императору прекрасных боевых коней и роскошные подарки. Через некоторое время после этого императору сообщили о кончине этой королевы, что очень сильно его опечалило, так как он был ее двоюродным братом.

В том же году после Пасхи от сильного растяжения около солнца появились три серебристых креста, один из которых находился внутри другого, а третий пересекал два других, проходя через солнечный диск. Несмотря на то, что эти кресты народ счел за знамение, причину их появления обнаружили в метеорологических книгах Аристотеля и Сенеки. В том же году Константинополь был осажден греками.

Год 1236

Намереваясь усмирить взбунтовавшихся лангобардов военной силой, император выслал туда пятьсот рыцарей, нанятых за ежемесячное вознаграждение. Их руководителем он назначил знатного, имеющего боевой опыт, человека, Гевеарда из Харнештена[1086], чтобы он в Вероне ждал следующего войска императора. Между тем император прибыл в крепость Марбург, где 1 мая собралось огромное множество народа. Многие сведущие люди подсчитали, что там собрались двенадцать раз по сто тысяч человек обоего пола, чтобы почтить память святой вдовы Елизаветы[1087], чьи прославленные мощи по повелению высших церковных князей были перенесены в золотую раку. Это дело Папа доверил трем епископам, майнцскому[1088], трирскому[1089] и гильдесхаймскому[1090], хотя в его выполнении принимали участие еще четыре других епископа и князья. Сперва сам император сдвинул с саркофага камень и надел золотую корону из своей сокровищницы на достопочтенную голову святой вдовы. Наряду с многими другими чудесами, из головы святой текло масло, которое братья Госпиталя Немцев добросовестно и тщательно распределили среди благочестивого народа, желавшего воздвигнуть церковь и алтарь в честь святой вдовы Елизаветы. О ее заслуживающей примера жизни и ее добродетелях сочинили отдельную историю[1091].

Оттуда император направился в Кобленц и призвал рыцарство Нижней Германии выступить против лангобардов, а так как только немногие последовали его призыву, то он привлек к себе рыцарей из Швабии и Альзатии[1092]. Ведя свое войско против лангобардов, он поручил королю Богемии, герцогу Баварии и нескольким епископам захватить землю австрийского герцога за различные злодеяния и преступления, в которых, по общему мнению, обвинялся этот герцог. И вот, они вторглись в Австрию, привлекли на свою сторону дворян этой страны, тех, кого до последнего времени герцог несправедливо притеснял и изгонял со своей земли, разорили всю Австрию и подчинили ее императору, кроме нескольких очень сильных крепостей, где укрылся бежавший герцог.

Между тем император прибывает в Аугсбург и собирает рыцарство на поле у реки Лех. Выступив в канун праздника Иакова (24 июля), он ведет с собой в Италию тысячу рыцарей. После перехода через Альпы он собирает свое войско у Вероны, где, расположившись вне городских стен, они проводят более месяца. Затем он соединяется с войском Кремоны, жители которой были его сторонниками. Этому пытались помешать миланцы и их союзники, но они не добились успеха и им пришлось отступить перед императорским войском. Император вместе с кремонцами нападает на враждебную им Мантую, разрушив все, что было вне ее городских стен. Также он берет штурмом две крепости его противников, находящиеся на реке Ойус[1093], одна из которых называется Макария, а другая — Моса[1094]. Пока император пребывает в Кремоне, падуанцы тревизинцы, винченцианцы и мантуанцы[1095] из ненависти к нему занимают область Вероны и осаждают крепость, называемую Рипа Альта[1096]. Из-за этого главный военачальник веронцев, Эцелин, через посланника обращается к императору за помощью. Тот ответил, что на помощь придет он сам. И вот, с огромной скоростью, в течение одного дня и одной ночи он приводит своих рыцарей из Кремоны в Верону. Рано утром[1097] он набрасывается на врага. Такое неожиданное появление императорских знамен приводит врагов в изумление и они так быстро обращаются в бегство, что оставляют свой лагерь. Император же думал, что он ничего не сделал[1098], если еще осталось что-то, что можно сделать, он сразу ринулся за врагами, прибыл в город Винченцу, захватил его, когда противники сперва по глупости приняли рыцарей за своих собственных жителей, а потом все-таки оказали, уже ставшее бесполезным, сопротивление. Народ при этом собрался в главной церкви города, надеясь там спастись. Когда же огонь утих, император спокойно овладел городом и остановился на ночлег в епископском дворце. Затем, приведя в порядок свои дела в Лангобардии и отпустив часть войска, он отправляется обратно в Австрию. В крупном австрийском городе, Вене, он проводит зиму, отдавая мудрые распоряжения о состоянии покоренной им за короткое время земли и распределяя ее своим сторонникам.

Год 1237

Патриарх восточных якобитов[1099], достойный уважения своими познаниями, добродетелью и преклонным возрастом, прибыл в Иерусалим с очень многочисленной свитой из архиепископов, епископов и монахов из своего народа. Братья Ордена проповедующих монахов[1100] настолько убедительно проповедовали ему слово католической веры, что он, и его сопровождающие, идущие в торжественном шествии, которое обычно происходило в Пальмовое воскресение с Масличной горы, поклялись в послушании римской церкви, отказались от всех ересей и в качестве вечного свидетельства передали названным братьям свой символ веры на халдейском и арабском языках. Кроме того, патриарх при возвращении облачился в рясу проповедующих монахов. Он является главой для халдеев, мидян, персов и армян, значительная часть земель которых были разорены татарами. Его влияние распространено в других государствах настолько широко, что к нему относятся семьдесят областей, в которых проживает множество христиан, в основном в качестве рабов, а также тех, кто платит дань сарацинам, и только монахи освобождены от дани. Таким образом дела ведут два архиепископа, один — якобитский из Египта, другой — несторианский с Востока. У них есть свои епархии и приходы в Сирии и Финикии. То же самое обещал сделать Яфелиний, который главенствовал над теми, кто отделил несторианскую ересь от церкви, и чья епархия охватывала Индию, царство Пресвитера Иоанна[1101] и государства, лежащие на крайнем Востоке. Также это обещал сделать патриарх египетских якобитов, пребывающих в еще большем заблуждении, чем восточные, поскольку они допускают обрезание, при этом обрезание и многие заблуждения он собирался искоренить. Ему подчинена Большая Индия[1102], Эфиопия и Ливия с Египтом. В то же время эфиопы и ливийцы независимы от сарацин. Мармариты[1103], живущие в Ливане, уже давно вернулись к единству веры. Только греки, поносящие наши святыни, еще пребывают в закостенелости.

Перед этим брат Иордан[1104], мастер Ордена проповедующих монахов, при возвращении из стран на той стороне моря с двумя братьями и девятью десятками других попутчиков нашел свою смерть во время кораблекрушения. Его тело было вынесено на берег варваров[1105], где Господь совершил с ним славное чудо.

В том же году император Фридерих отправляется из Австрии в Регенсбург и вызывает князей для переговоров в Шпейер. Когда здесь собралось много князей, то император приглашает их на пир. Он добивается того, чтобы его сын Кунрад, бывший еще мальчиком, который уже был до этого назначен в Австрии германским королем, еще раз был подтвержден ими в этом звании.

Также в Вене он объединяет с римской императорской властью Австрийское герцогство и маркграфство Штирию, ежегодный доход которых составлял шестьдесят тысяч марок.[1106]

Тамплиеры, намереваясь за морем освободить принадлежащую им крепость[1107] вблизи земли Халапия[1108], которая была осаждена сарацинами, в том же году разоряют земли Халапии, сломив волю противника. Сарацины в большом числе совершают нападение на крепость и вынуждают ее защитников к битве, убив и захватив в плен около сотни христиан. Для вызволения своих братьев тамплиеры посылают императору послание, однако тот отнесся к их посланию без должного внимания.

Император переходит через Альпы и ему сразу подчиняются жители Мантуи и граф Сан Бонифасио[1109]. Затем он собирает многочисленное войско из Тусции, Романьи, Лангобардии, взяв туда также многих сарацин, нападает на область Бриксии, осаждает крепость, называемую Монсклар[1110] у Бриксии и после пленения тысячи пятьсот человек, сравнивает крепость с землей. Двигаясь отсюда дальше, он захватывает еще очень много крепостей. И, наконец, когда он осаждает крепость Понсвици[1111], миланцы со своими союзниками смело выставляют против него сильное войско, с которым был превосходно укрепленный карроций[1112], и оказывают ему сопротивление. Когда начались переговоры о мире, а затем надолго затянулись, то император решил сражаться, однако не нашел прохода к миланцам из-за непроходимых и обильных водными преградами областей, лежащих между ними. Поэтому с осторожностью он наводит мост через реку Ойус, переходит на ту сторону, делая видимость отступления, а миланцы, как только он собирается уходить, внезапно нападают и застигают врасплох в его лагере. Так как они оказали сильное сопротивление, то бойня продолжалась до наступления темноты (27 ноября). К ночи сражение утихло. Около пяти тысяч воинов собралось около карроция. Ночью все они бежали от императора, бросив карроций и множество повозок. Вместе с ними ночью бежали также жители поселения Куртиснова, покинув свои родные места. Поутру император захватывает пустой лагерь и карроций вместе с миланским подестой. И вот, ради всеобщего обозрения в триумфе, он везет на боевой повозке в Кремону этого плененного подесту[1113], сына венецианского дожа. В этом сражении было взято в плен, убито и утонуло в реке Ойус десять тысяч воинов противника. Со стороны императора пало значительно меньше. Император отослал карроций в Рим как символ триумфа и память о победе. Праздник Рождества (25 декабря) он отмечал в Папии и ему покорились некоторые города, а именно, Лауда[1114] и Верцелис[1115].

В том же году в день святого Альбина (2 марта) град величиной с голубиное яйцо побил виноградники, огороды и посевы в очень многих местах, особенно в окрестностях Кельна. Некоторые также уверяли, что видели градину длиной в пол локтя и шириной в четыре дюйма. Ураганный ветер, последовавший за этим градом, во многих местах, особенно в Вестфалии, вырывал с корнем деревья и опрокидывал дома. При этом погибло много людей и животных.

Башня, сооруженная достопочтенным архиепископом Энгильбертом перед крепостью Турун[1116], была хитростью захвачена сторонниками пфальцграфа[1117].

Зима была мягкой, однако принесла сверх всякой меры ветер, снег и дождь. Этой зимой на праздник Очищения Святой Девы (2 февраля), граф Клеве[1118], которому граф Голландии[1119] привел на помощь корабли с военной силой, напал на область кельнского архиепископства, подчинил своей власти крепость архиепископа, Гаспеле[1120], лежащую около Реса[1121], путем измены ее дозорных, и снес ее. Поэтому архиепископ срочно призвал отборное рыцарство и совершил неожиданное нападение, чтобы отогнать врага. Однако при посредничестве и по настойчивой просьбе графа Гельре[1122], после утверждения необходимых гарантий восстановления его крепости в лучшем виде и извинения за несправедливость, он принял капитуляцию графа Клеве. В это время, в течение поста, в кельнской, трирской и майнцской епархиях, и особенно в люттихском диоцезе, разгораются очень сильные распри, из-за которых происходят многочисленные вооруженные нападения, грабежи и поджоги.[1123]

К концу этого же поста[1124] скончался кельнский архиепископ Генрих.