Клинок самурая

Глава 31

Хиро застал Ану, очищающей чайник от нагара.

Он достал из рукава бумажный комочек и развернул его, открыв липкий кусок смолы. Отщипнув небольшую часть, он протянул его экономке.

— Пожалуйста, завари для отца Матео крепкий чай и брось это в заварник, — сказал он.

Ана отпрянула, словно он предложил ей взять ядовитого паука.

— Я не стану давать ему маковые слезы.

Хиро не думал, что она узнает опиум.

— Это успокоит его боль и поможет уснуть.

— Он даже сакэ не пьет. — Ана нахмурилась. — Он сам попросил тебя?

— Хочешь, чтобы он страдал? — Хиро терял терпение. — Он не поправится, если не будет лежать и не позволит ранам затянуться. Это чуть замедлит сердцебиение и принесет сон. Один раз не вызовет постоянного пристрастия.

Последнее было ложью, но Хиро надеялся, что познания Аны не настолько глубоки. Привыкание с первого раза было довольно редким, так что Хиро решил, что польза перевешивает риск.

Из комнаты отца Матео донесся звук чихания и болезненный стон.

Ана бросила взгляд на дверь иезуита и протянула руку.

— Хорошо. — Она прищурилась, глядя на Хиро. — Но вся ответственность на тебе.

Она забрала кусочек смолы и поспешила на кухню.

— Хиро! — позвал отец Матео и снова чихнул.

Синоби отодвинул дверь, ведущую в комнату иезуита, и едва сдержал смех.

Отец Матео лежал на футоне, моргая слезящимися глазами. Он вытянул забинтованные руки вверх, чтобы держать их подальше от котенка, устроившегося у него на груди.

Гато наклонилась и лизнула иезуита в опухший нос.

— Хиро! Сними её с меня.

Отец Матео дунул кошке в мордочку, но Гато лишь прижала уши и сильнее впилась когтями в его кимоно.

Хиро рассмеялся.

— Ничего смешного, — сказал отец Матео и в доказательство шмыгнул носом.

Хиро подошел и сгреб котенка.

— Ладно, Гато. Хватит.

Кошка боднула синоби лбом.

Хиро попятился от иезуита.

— Как она сюда пробралась?

— Понятия не имею. — Отец Матео вздрогнул, положив израненные руки обратно на грудь. — Я задремал. Когда проснулся, она уже была тут.

— Скорее всего наслаждалась теплом, — сказал Хиро.

— Совершенно точно заставила меня чихать.

— Нам не обязательно держать её у себя, — добавил Хиро. — Я могу подыскать ей другой дом.

— И расстроить Ану? — Отец Матео помотал головой. — Лучше буду чихать. Кроме того, мне нравится эта кошка, когда не сует мне в нос свою шерсть.

Иезуит вздохнул. Его губы дрогнули.

— Ты что-то говорил про лекарства. Они помогут от боли?

— Помогут. — Хиро дотронулся пальцами до пакетика, задумавшись, не стоило ли воспользоваться корой ивы или конским каштаном вместо более сильнодействующего опиума. Но ведь он дал священнику малую дозу, куда меньше той, которая одурманивает курильщика. Синоби решил понаблюдать за реакцией иезуита. Если опиум не принесет ему должного облегчения или наоборот подействует слишком сильно, в следующий раз он воспользуется другим средством.

Хиро отнес Гато в свою комнату, опустил на пол и задумался над визитом Нецуко. Обвинения женщины хоть и были разумны, но носили тревожный оттенок. Любовницы не убивают своих любовников. Вместо этого они их шантажируют или позорят. Хиро счел более вероятным, что Джун создала проблему случайно.

Любовь заставляет молодых людей совершать необдуманные поступки, а Ден был влюблен в Джун.

Но это не объясняло отказ Казу от разговора или то, чем плотник Озуру занимался той ночью. Хиро даже начал подозревать Нецуко. Её визит оставил больше вопросов, чем ответов. Возможно, разговор с Деном что-нибудь прояснит.

Хиро натянул пару старых хакама и выцветшую рубаху, схватил свои мечи и поспешил во двор. Он тренировался до тех пор, пока не начали гореть мышцы, а лоб не покрылся потом.

Закончив, Хиро взял из комнаты сменное кимоно и направился в общественную баню, стоящую вниз по дороге. Он выкупался и провел час в парной, направившись домой, когда небо изменилось с серого до угольного. Хиро спешил, намереваясь вернуться до полуночи — часа, когда работники сёгуната расходятся по домам или когда враждебный синоби может нанести визит священнику.

Хиро дошел до дома именно в тот час, в какой и планировал. Он открыл было рот, чтобы позвать Ану, но слова, словно сахар, растаяли на языке.

Напротив двери отца Матео стоял Казу.

— Ты что делаешь? — Рука Хиро взлетела на рукоять катаны. Клинок на половину выехал из ножен, когда Хиро замер, осознав, что на самом деле убьет любого — даже Казу, — чтобы спасти священника.

Казу повернулся.

— Тебя ищу. — Его губы изогнулись в очаровательной улыбке, которая с самого детства так пленяла женские сердца и смягчала мужские.

С Хиро этот номер больше не проходил.

— Это не моя комната, — сказал синоби, — и тебе это известно.

Он протиснулся мимо Казу и отодвинул дверь лишь на столько, чтобы увидеть отца Матео спокойно спящим. Хиро закрыл дверь и обернулся.

— Что ты здесь делаешь? Спрашиваю последний раз.

Улыбка Казу поблекла.

— Тебе не стоит вести себя как невоспитанный ронин.

— Немедленно отвечай на вопрос.

Казу сделал шаг назад.

— Я нашел доказательства. Подумал, ты захочешь послушать.

— Что такого важного, что не может подождать до завтра?

— Забудь. — Казу отвернулся.

— Ты уже здесь, — сказал Хиро. — Можешь остаться и рассказать.

Казу оглянулся. Хиро уже было решил, что молодой человек уйдет, но вместо того Казу прошествовал к очагу и опустился на колени с глухим стуком, от которого Хиро поморщился.

Синоби отринул свои эмоции, присоединившись к гостю. Враждебность не поможет узнать настоящих мотивов Казу.

— Чай будешь? — предложил Хиро.

— Нет, спасибо.

Поскольку в голове прояснилось, Хиро засомневался, что Казу явился навредить священнику. Однако у молодого человека все-таки не было причин входить в дом без приглашения.

Хиро решил опустить формальности.

— Что ты узнал в сегунате?

— Хисахидэ вернул учетную книгу, где пишется график дежурства личной охраны сёгуна, — сказал Казу. — Заявил, что сёгуну она больше не нужна. Объяснение мне показалось подозрительным, так что после его ухода я просмотрел расписание.

После смерти Сабуро оно было изменено.