Клуб патриотов

35

Джеймс Джаклин, председатель совета директоров компании «Джефферсон партнерс», поправил кресло и пододвинул микрофон.

— Меня хорошо слышно, сенатор?

— Отлично, мистер Джаклин, — ответил достопочтенный Хью Фицджеральд, старший сенатор от штата Вермонт и председатель Комитета по ассигнованиям Сената США. — Вы из тех людей, кто умеет заставить окружающих услышать себя.

— Сочту за комплимент.

— Как вам будет угодно. Итак… — Фицджеральд прочистил горло, сотрясаясь всей массой своего грузного тела. — Мистер Джаклин присутствует на заседании нашего комитета с целью поддержать законопроект о выделении бюджетных ассигнований на случай непредвиденных военных действий. Он попытается убедить нас, почему налогоплательщикам важно передать шесть с половиной миллиардов долларов Пентагону для пополнения наших стратегических резервов.

Со времен холодной войны Америка следовала доктрине, согласно которой оружие, боевая техника и амуниция (то есть все от военных ботинок до танков «М-1 Абрамс») заранее размещались в стратегических точках по всему миру, чтобы была возможность их быстрой доставки в зону боевых действий. Идея заключалась в том, что быстрее, дешевле, да и просто намного удобнее перебросить какой-нибудь пятидесятитонный танк в Ирак с базы Диего-Гарсия в Индийском океане, чем с базы Форт-Худ в Техасе. Данные стратегические резервы позволяли привести вооруженные силы в состояние боевой готовности в течение нескольких дней, а не недель. В то время они были сконцентрированы на островах Гуам и Диего-Гарсия, в Румынии, а также на плавучих платформах в Тихом океане, Средиземном море и Индийском океане. Они являлись основой боеготовности США за рубежом.

— Совершенно верно, сенатор, — сказал Джаклин. — Как бывший морской пехотинец и ветеран боевых действий, а также как консультант Центрального финансово-контрольного управления, я считаю своим долгом защищать интересы наших военных, которые могут оказаться на территории противника с плохой по всем статьям экипировкой.

— Мы ценим и разделяем вашу искреннюю обеспокоенность, — произнес Хью Фицджеральд.

— Тогда вы поймете, почему я был в шоке, узнав из доклада Управления, что наши базы практически истощены. Это беспрецедентно. Безопасность страны под угрозой. Наши войска за границей находятся в критическом состоянии.

— Ну-ну, на мой взгляд, вы несколько преувеличиваете: в докладе сказано, что только две трети баз имеют недокомплектацию, и ничего не говорится о критическом состоянии.

Фицджеральд надел бифокальные очки и внимательно просмотрел лежащие перед ним бумаги. Из-под линз-полумесяцев его голубые глазки казались твердыми и пустыми, как стеклянные шарики. На обвисших щеках виднелись лопнувшие капилляры. Одет он был в зимнюю военную форму — черный костюм-тройка с карманными часами, заткнутыми в кармашек жилета, как носили в девятнадцатом веке. Черная шерстяная ткань — зимой, бежевый лен — летом. Он носил одни и те же костюмы с тех пор, как прибыл в столицу, — еще за тридцать пять лет до того, как лейтенант морской пехоты США Джеймс Джей Джаклин, вернувшись с «серебряной звездой» из Вьетнама, занял в Белом доме совсем незначительную должность.

Фицджеральд продолжил:

— Честно говоря, я не совсем понимаю, как война, в которой задействованы менее десяти процентов нашей армии, может привести войска к «критическому состоянию». Хочется, впрочем, отметить, что следовало бы извлечь урок из этих военных операций: необходимо как следует подумать, прежде чем куда-либо вмешиваться.

— Сенатор, я здесь не для того, чтобы обсуждать политику, но чтобы обратить внимание на факты, приведенные в докладе, который на многое открывает нам глаза, — возразил Джаклин. И в мои обязанности не входит любить или не любить присутствующих здесь конгрессменов, напомнил он себе. Надо просто ими пользоваться. — На сухопутной территории Ближнего Востока у нас более десяти тысяч объектов подвижного состава — танки, бронетранспортеры, джипы и прочее. Почти все это доставлено из наших стратегических резервов. Я уж не говорю про обмундирование, экипировку и, что самое важное, запчасти для упомянутой выше техники.

— И вы полагаете, что я буду рекомендовать принятие этого закона, чтобы можно было закупить все новое?

— Да.

— А нельзя подождать, пока военные действия утихнут, перебросить технику морем обратно на базы, а когда понадобится, использовать ее опять.

Джаклин категорически замотал головой:

— Пустыня — среда крайне неблагоприятная. Танки ломаются, и их надо ремонтировать. У нас такая нехватка двигателей и коробок передач, что мы вынуждены переставлять их с других боевых машин, тем самым нанося урон боеготовности. Напоминаю, что наши танки, возможно, будут там еще лет пять. И на базы смогут вернуться не более десяти процентов из них.

— То есть нужны новые?

— Да, сэр.

— Новые танки, новые бронетранспортеры, новые БМП «Брэдли»?

— Да, сэр.

— Чтобы заново наполнить наши стратегические резервы.

— Совершенно верно.

— И все это для того, чтобы в считаньге секунды собраться на очередную кровопролитную войну? Я против!

— Но так мы защищаем свою страну! — ответил Джаклин.

— Мистер Джаклин, я не видел, чтобы над Пёрл-Харбором летали иракские самолеты. Предупреждаю вас: следует различать строительство империи и защиту республики.

«Это одно и то же, — молча возразил Джаклин. — Нельзя сидеть и ждать, пока змея укусит тебя в задницу». Однажды они уже дождались, и началась Вторая мировая война. Единственный путь сделать мир более безопасным — распространять демократию. Вышибать тиранов и деспотов и дать людям возможность получить свой кусок пирога. Это не строительство империи. Это экономика. Пустой желудок порождает недовольство, а сегодня у недовольства одна цель — Америка. Освободитесь от недовольных, и вы не только освободитесь от злопыхательства, но и получите новый рынок сбыта.

— Сенатор, речь идет о приведении нашей армии в состояние боевой готовности, а не о разжигании войны.

Фицджеральд театральным жестом извлек из папки рядом сидящего коллеги лист бумаги и начал читать:

— Восемьсот семьдесят девять миллионов долларов — на боевые каски, обувь и шелковое нижнее белье, сто тридцать два миллиона долларов — на личное оружие, два миллиарда долларов — на новую боевую технику. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но разве сейчас здесь, в Соединенных Штатах, у нас нет того, о чем говорится в законопроекте?

— В большинстве своем да, есть. Но переброска на отдаленные территории боевых действий обойдется слишком дорого.

— Неужели дороже 6,2 миллиарда долларов? — Фицджеральд с елейной улыбкой покачал головой. — Помилуйте, а что же будет, если кто-нибудь развернет ответные боевые действия?

Джаклин понимал, что на этот вопрос лучше не отвечать. Он сосредоточился на своей спине: боль была невыносимая. Дрянной кусочек шрапнели мстил ему тридцать лет после ранения. Если б знать, что слушания так затянутся, он бы велел привезти свое кресло. Моргнув, Джаклин посмотрел прямо перед собой. Старая боевая кляча, которую жизнь потрепала, но не сломила.

— И еще, мистер Джаклин, в рассматриваемом законопроекте есть один пункт, разъяснения по поводу которого я хотел бы услышать лично от вас. Я говорю про запрос на семьсот систем ПВО «Соколиный глаз». «Соколиный глаз» производится компанией «Трайтон аэроспейс», чей головной офис находится в Хантигтон-Бич, штат Калифорния. А несколько лет назад ваша родная «Джефферсон партнерс» как раз приобрела эту компанию.

— Семьсот единиц — это наше первоначальное предложение, — ответил Джаклин.

— Но ведь «Мститель», который предполагается заменить, состоит на вооружении только десять лет. Вот читаю: «Мститель» — пусковая установка для восьми ракет «Стингер» класса «земля—воздух», перезагрузка — шесть минут. Надежная и легкая в использовании система также оснащена мощным пулеметом. Мне «Мститель» нравится. Скажите, зачем нам заменять одну из немногих эффективных систем вооружения, уже выполняющих то, что производитель только обещает?

— Вопрос не в том, чтобы заменить «Мститель» на данном этапе, — объяснил Джаклин, — а в том, чтобы повысить обороноспособность наших ВВС. Недавние военные операции потребовали перебросить более семидесяти процентов «Мстителей» в зону боевых действий.

— Простите, если я пропустил новости о последних вылетах вражеских ВВС. Но, по-моему, наших парней убивают самодельными минами, заложенными на дорогах.

— «Мститель» — вчерашний день, морально устаревшая система, — продолжил Джаклин, — «Соколиный глаз» запускает шестнадцать ракет «Стингер-2». Это точнейшее оружие нового поколения. Перезагрузка — четыре минуты, имеет более тяжелую боковую броню американского производства. А на «Мстителе» пулемет производится в Бельгии.

— А я-то думал, что бельгийцы только кружева плетут, — заметил Фицджеральд. По галерее прокатилась волна смеха, и Джаклин тоже заставил себя улыбнуться. Надо уметь держать удар. — Но «Мститель» также может быть пусковой установкой для «Стингер-2», разве нет? — спросил Фицджеральд.

— Да, может.

— А теперь давайте освежим память. Не вы ли сидели передо мной в этом самом кресле лет десять назад и клялись, что «Мститель» не устареет как минимум двадцать пять лет?

— По-моему, не я один поражаюсь, как далеко мы продвинулись в области военных разработок за последние годы.

— Будем считать, вы ответили на мой вопрос утвердительно.

— Армия отдает предпочтение «Соколиному глазу».

— Кстати, об армии. Хотелось бы узнать: вам что-нибудь говорит имя Ламар Кинг?

— Генерал Кинг — один из консультантов компании «Джефферсон партнерс».

— Консультант? — с наигранным почтением переспросил Фицджеральд. — Это то, что остальные смертные называют «сотрудник».

— Да, он нанят компанией.

— А не генерал ли Кинг размещал заказ армии на пятьсот «Мстителей» те самые десять лет назад?

Джаклин кивнул:

— За время нашего сотрудничества я хорошо узнал генерала Кинга и с большим уважением к нему отношусь. Сейчас он фактически является консультантом по программе «Соколиный глаз». И компания «Джефферсон партнерс» гордится его сотрудничеством с нашей организацией.

Вытянув шею, Фицджеральд обратился к сидящему прямо за Джаклином военному, мундир которого украшали многочисленные регалии.

— Генерал Хартунг, судя по трем звездочкам на ваших погонах, вы скоро уходите на пенсию? Позвольте вас спросить, имеете ли вы намерение присоединиться к вашему предшественнику, генералу Кингу, и тоже стать сотрудником «Джефферсон партнерс»? — Фицджеральд выпалил вопросы один за другим. — Не утруждайте себя ответом, сэр. Я не сомневаюсь, что «Соколиный глаз» намного превосходит все, что мы имеем сейчас, — продолжил Фицджеральд, — и что наши вооруженные силы заслуживают самого лучшего. Но также я не сомневаюсь, что двести семьдесят миллионов долларов, намеченные для закупки этой системы, можно использовать значительно эффективнее.

Джаклин не сводил с Фицджеральда тяжелого взгляда. Факт оставался фактом: компания «Трайтон аэроспейс» отчаянно нуждалась в этом контракте. Ее отделение, производившее средства коммуникации, тормозило. А производство бытовой электроники и вовсе находилось в упадке. Дела компании шли из рук вон плохо. Если армия не закупит «Соколиный глаз», никто из союзников его тоже не закажет. Австралия, Индонезия, Польша — они все хотят то, что есть в армии Соединенных Штатов. Если с этим армейским заказом не выйдет, всю программу «Соколиный глаз» придется отменить. С таким же успехом можно закрыть и саму компанию. Для «Джефферсон партнерс» вложения в «Трайтон аэроспейс» превратятся в кучу мусора. Пятьсот миллионов долларов, спущенные в канализацию. Досадное и дорогостоящее поражение в один из самых неподходящих моментов.

— Сенатор, быть готовыми к любым поворотам судьбы — это наш долг, — произнес он. — И двести семьдесят миллионов долларов — невысокая плата за надежную боеспособность нашей армии.

— Можно поинтересоваться, сколько еще компаний в портфеле «Джефферсон партнерс» могли бы заработать на законопроекте о выделении бюджетных ассигнований на случай непредвиденных военных действий?

— Сенатор, я считаю ваше замечание неприличным.

— А я не считаю. Благодарю, мистер Джаклин, вы свободны.