Расхожее описание демонов как эфиопов: некий Басс, умерши, видит, как «толпы демонов, словно фаланги эфиопов, стекаются отовсюду» (Petr. Dam. De bono suffr. 2); одному брату видится, как демон, «приняв вид чернейшего эфиопа», стоит у его ложа (Petr. Ven. De mir. I. 8); в Майнце священник видит демонов на шлейфе у одной дамы, «маленьких, как сони, черных, как эфиопы, со смеющимися устами, с плещущими руками» (Caes. Dial. V. 7), и т. д. Когда Иван Грозный писал князю Курбскому: «Кто бо убо и желает таковаго ефиопскаго лица видети», он, надо думать, тоже имел в виду бесов, а не эфиопов sensu proprio.
Об этом рассказе Ордерика, содержащем самое раннее упоминание «свиты Эрлекина», см.: Schmitt 1998, 93—100.
В монастырь св. Петра.
Ходовая эпическая формула в изображении вещих снов: Вергилий. Энеида. IV. 702; Клавдиан. Гильдонова война. 329 (а также Гомер. Илиада. II. 17 слл. и пр.).
Из сего понятно, как неправ Вергилий, приписывающий обитателям Элизия ту же заботу о конях и колесницах, какая отличала их при жизни (Энеида. VI. 653—655): и кони в аду не те, и отношения с ними не идиллические (Неlіп. De cogn. 10).
Кроме того, на черном коне является людям после своей смерти папа Бенедикт ѴІІІ (1012 — 1024) и слезно просит пойти к его брату Иоанну, занимающему ныне апостольский престол (папа Иоанн XIX, 1024 - 1032), и передать ему, чтобы взял деньги из такого-то ларчика и раздал бедным на помин его души, затем что деньги, кои доныне на его спасение тратились из других статей бюджета, впрок ему не пошли, как добытые грабежами и несправедливостями (Неlіп. Chron. 46; PL 212, 935). Его племянник, папа Бенедикт IX, тоже по смерти скучать окружающим не давал (см. ниже, III. 8).
Через полторы сотни лет этот рассказ дал сюжетную основу боккаччиевской новелле о Настаджо дельи Онести (Декамерон. У. 8), но с совсем иной моралью.
Герой этой истории, возможно, Гильом II Немец, граф Макона, убитый в 1125 г. в результате заговора баронов.
Ворота, которыми граф вместе с дьяволом вышел из дворца, памятливые маконцы заложили камнями. Некий Ожье, приближенный злосчастного графа и сам дурной человек, хотел было расчистить ворота и уже привел рабочих, но дьявол и его приподнял в воздух и уронил, после чего ремонтные работы не возобновлялись.
Соседи, они такие.
Главу о демонических конях могла украсить и история ведьмы из Беркли — в том виде, как ее рассказывает Вильям Мальмсберийский (Will. Malm. Gesta reg. II. 204), — но отечественная публика слишком хорошо помнит ее благодаря Саути и Жуковскому (см. эпиграф).
Когда сын умершего Тюрингского ландграфа, тоже Людвиг, захотел узнать о загробной участи своего отца, один клирик-чернокнижник совершил путешествие в ад верхом на демоне, видел ландграфа в этом колодце и беседовал с ним (Caes. Dial. I. 34).
Эти события, происходящие на следующий день после Лазаревой субботы и за неделю до Воскресения Христова, выглядят пародией на евангельские воскресения (ср. бок, пробитый заступом).
Человек, уважающий в себе серьезного историка и во вступлении к своему труду сильно порицающий Гальфрида Монмутского за те безответственные выдумки, которыми наполнены страницы «Истории бриттов», Вильям неизменно обставляет подобные рассказы оправданиями и оговорками. — Нелегко было бы поверить, говорит он, что трупы умерших, выйдя из могил, блуждают на страх живым и возвращаются восвояси, если бы наши времена не располагали обильными тому подтверждениями. Если б он взялся изложить все происшествия такого рода, это было бы и ему трудно, и читателю утомительно, посему он передает лишь немногое, дабы предостеречь потомство.
Кстати о пиве. Современник Цезария, поэт-агиограф Генрих Авраншский, отзывается об этом напитке так:
Некое чудище есть, подобное топям стигийским;
Пивом зовется оно. Ничего нет мутнее, покамест
Пьешь его, и ничего прозрачней, как будешь мочиться:
Ясно, что много по нем остается осадка в утробе.
Эта невинная шутка содержится в «Житии святого Бирина» (253-256), лишний раз напоминая о том, что мы недооцениваем и средневековое чувство юмора, и жанры, способные давать ему место.
Город в графстве Руэрг, где хранились мощи святой Фе Аженской.
А ведь, казалось бы, чего проще — нужен лишь ремень из кожи животного, рожденного в Ирландии: известно, что они прекрасно помогают при укусах змей и жаб (Gir. Camb. Top. Hib. I. 31).
Пчелы, еще в «Георгиках» служившие моделью идеально устроенного общества, теперь призваны колоть людям глаза своим благочестием. Цезарий рассказывает, как в сходных обстоятельствах пчелы выстроили из сот капеллу с алтарем и возложили на него Тело Господне (Caes. Dial. DC 8).
О подобном злоупотреблении Телом Господним Герберт Клервоский рассказывает три истории подряд: как святыню спрятали в свинарнике, чтобы на свиней не приходил мор (Христос является одной благочестивой женщине, жалуясь, что ее единоверцы обходятся с ним хуже иудеев и язычников, а Герберт предсказуемым образом цитирует Мф. 7:6); как в Шартрском епископстве один бедняк крестьянин носил Тело Господне в поле одежды, чтобы избавиться от нищеты (не помогло; Герберт цитирует 1 Тим. 6:9); как другой селянин-пчеловод проводит с Телом Господним те магические действия, о которых мы слышали от Петра Достопочтенного (пчелы ничего не строят, а Герберт ничего не цитирует) (Herb. Clar. De mir. III. 28-30).
От унылого монаха тошнит Бога и святых ангелов», замечает Цезарий в другом случае (Caes. Dial. IV. 38).
Вот впервые выходит на сцену сюжет, более известный по «Венере Илльской» Мериме. Об истории мотива «юноша, обручившийся со статуей» см. Baum 1919.
Что думали о Медузе Горгоне христианские авторы, известные Гервасию? Бл. Августин, когда случается ему упомянуть Горгону, никаких объяснений ей не дает, потому что для него это одна из греческих басен в длинном ряду других — о Триптолеме, о Минотавре, Цербере, Сфинксе и пр., ничем не правдивей любой другой (О граде Божием. XVIII. 13).
Однако бл. Иероним в переводе «Хроники» Евсевия объясняет, кем Горгона была на деле: «Персей отсек голову блуднице Горгоне, которая отменной своей красотой лишала рассудка смотревших на нее, так что они казались обращенными в камень» (PL 27, 224-226). Исидор Севильский в «Хронике» воспроизводит упомянутый пассаж Августина, однако к имени Горгоны приклеивает эпитет «блудница» (PL 83, 1027), за ним следует в своей «Хронике» Адон Вьеннский (Pl 123, 36), а в середине XII в. Петр Коместор в «Школьной истории», основываясь на Иерониме, дает сводку происшествий времен Аода, судии Израилева: в Ливии была основана Кирена; Орк, царь молоссов, похитил Прозерпину, а его пес Цербер сожрал Пирифоя и сожрал бы и Тесея, не выручи его Геркулес; в Дардании правил Трос, основавший Трою, Персей убил блудницу Горгону, а Дионис основал в Индии город Нису (PL 198, 1275). Особняком стоит мифографическая традиция: в знаменитых «Мифологиях» Фульгенция (I. 21) три Горгоны, Медуза и ее бессмертные сестры, объясняются как три разновидности страха, которые убил Персей с помощью Минервы, то есть доблесть с помощью мудрости.
Вот какими ужасами славился в XII в. залив Анталья, ныне облюбованный нашими трудящимися для мирных игр в семейном кругу. Вступительная часть, видимо, принадлежит изобретательности самого Мапа и сочинена из пристрастия к композиционной полноте. История о том, как пагубно глядеть на голову, оттенена анекдотом о том, что и на ногу смотреть бывает опасно; диковатая легенда о нарушении границ между живым и мертвым уравновешена печальной повестью о попытках нарушить сословные границы. Мап не позволяет жуткому и отвратительному господствовать безраздельно, ограничивая его комическими и сентиментальными нотами вступления, но, соединяя две половины рассказа, он обрекает своего героя погибнуть от женщин дважды: первый раз — из-за любви, второй — из-за беспечности.
Отечественному читателю он памятен, между прочим, по первым страницам «Мастера и Маргариты»: «Тут в государственной библиотеке обнаружены подлинные рукописи чернокнижника Герберта Аврилакского, десятого века, так вот требуется, чтобы я их разобрал».
Видимо, сарацин с помощью астрологии мог отыскать его только на земле или в воде.
Интересный анализ этого эпизода: Rollo 2000. Chap. 1.
Римская базилика Санта Кроче-ин-Джерузалемме, где хранятся реликвии Животворящего Креста. Подобные истории рассказывают о Фридрихе II Штауфене (астрологи советовали ему опасаться города, в названии которого есть «цветок», fiore, и он избегал Флоренции, а умер во Фьорентино близ Лучеры; см. напр. Виллани. Новая хроника. VI. 41), Генрихе IV Английском (Шекспир. Генрих IV. Часть 2, акт 4, сцена 5) и других.
Имя дамы, связанное с ее появлением в полдень, возможно, мотивировано Пс. 90:6: «от беса полуденного» (daemonio meridiano).
Анатоль Франс, вероятно, кончил бы этот рассказ тем, что после своих сновидений монахини меняют предмет влюбленности и поутру возобновляют спор с противоположных позиций, а св. Иоанн Креститель и св. Иоанн Богослов переглядываются с кротким удивлением и говорят: Господи, ведь это был урок смирения, ну как можно из дидактического материала такие выводы делать.
Лк. 21:10-11.
Из-за конфликта с королём Ансельм Кентербрийский в 1097 г. покинул Англию, куда вернулся лишь после смерти Вильгельма. Вильям Мальмсберийский ссылается на «Житие Ансельма», написанное Эдмером (PL 158? 107); независимый от Эдмера рассказ о тех же событиях – в «Житии святого Гуго», написанном Хильдебертом Лаварденским (PL 159, 869 – 870).
Нью-Форест, ныне национальный парк. Не Вильгельм Рыжий, но еще Вильгельм Завоеватель объявил его заповедным королевским лесом.
Эти истории напоминают легенды о евхаристическом чуде, когда тело Христово во время мессы является человеку, усомнившемуся в реальности пресуществления. Но здесь вместо воссоединения маловера с телом Церкви король Вильгельм изринут из христианского общения. Подробнее о каннибалистических мотивах этого сна: Blurton 2007, 59-68.
Captus est tyrannus in oculis ejus. Цитата из книги Юдифи (10:17): «И когда вошла пред лице его, тотчас пленен в очах своих Олоферн». История прекрасной монахини, которую рассказывает Герберт, — это, конечно, история христианской Юдифи. Стоит вспомнить, что и у Пруденция олицетворенная Стыдливость, одержав победу над Похотью, вспоминает именно о Юдифи как библейском образце такого поединка и такой победы (Психомахия. 60-65).
Будущий король Иоанн Безземельный.
Во всяком случае, мне нужны новые стельки. Чувствуешь себя уверенней, когда знаешь, что у тебя все с головы до ног в порядке» (Фрекен Бок).
Саллюстий говорит о Катилине, что он иногда совершал преступления без пользы, чтобы не терять форму (Заговор Катилины. 16. 3); кажется, это тот самый случай.
Поскольку в эту пору демон полуденный обладает наибольшей силой», поясняет Цезарий. Ср. демоническую Меридиану в рассказе Вальтера Мапа (выше, IV. 4).
У Цезария есть несколько историй о том, как демон забывает грех, в котором человек чистосердечно исповедался; см. ниже, XIV. 8.
Любителям «Божественной Комедии» эта проблема памятна по реплике «одного из черных херувимов», отнявшего душу Гвидо да Монтефельтро у cв. Франциска (Ад. XXVII. 118-120).
В следующей главе Цезарий добавляет, что сам видел этого Филиппа, который через несколько лет был убит — как считают, это было дело рук его наставника и приятеля дьявола (Caes. Dial. V. 3).
Толедо — известная кузница богопротивных кадров. Многократно цитировалась фраза Элинанда: «Ищут клирики в Париже свободных искусств, в Орлеане — древних авторов, в Болонье — кодексов, в Салерно — мазей, в Толедо — демонов, и нигде — добрых нравов» (PL 212, 603С). У Цезария один толедский школяр, по обету явившись после своей смерти товарищу, сообщает, что он навеки осужден из-за их чернокнижных занятий (Caes. Dial. I. 33).
У Салимбене есть истории об общении папы Иннокентия III с толедским некромантом, о неудачной попытке Филиппа, будущего архиепископа Равеннского, в молодости учиться этому искусству у толедцев и о том, как этому же Филиппу толедский некромант предсказал великую будущность (Салимбене 2004, 40, 425, 470).
Церковная власть осуждала рыцарские турниры. Например, в 1179 г. папа Александр III издал декрет против турниров: «Следуя по стопам блаженной памяти пап Иннокентия и Евгения, предшественников наших, мы запрещаем устраивать те гнусные празднества, что зовутся в народе турнирами (torneamenta), на которых обычно по призыву собираются рыцари и, чтобы показать свои силы и отвагу, сшибаются друг с другом, откуда часто происходят людские смерти и опасности для души. Если же кто их них там умрет, хотя и не отказывать такому в покаянии, однако лишать церковного погребения» (Rogerius de Hoveden II, 176). Сам Цезарий рассказывает, как один священник из Хасбенгау, под вечер идя из деревни в другую, видел на поле ристанье умерших, кои восклицали: «Господин Вальтер из Милене! господин Вальтер из Милене!» Этот Вальтер, славный рыцарь, недавно умер. Уразумел священник, что они представляют богопротивную рыцарскую потеху, и, остановясь, перекрестился; виденье исчезло, и он двинулся дальше (Caes. Dial. XII. 17). В другом случае один человек, идя по полю большой битвы на следующую ночь, видел великий турнир демонов. Я полагаю, говорит Цезарий, у демонов была великая радость от богатой добычи; а что касается павших на турнире, нет сомнений, что они попадут в ад, если им не будет дано раскаяться (Caes. Dial. XII. 16). Так что почему бы демонам не устроить такое развлечение, если это приличным людям неприятно.
Этот праведный демон появляется еще в одном анекдоте у Цезария, см. ниже, IX. 8.
Цезарий спрашивал мариенштадтского аббата Германна, видел ли он его когда-нибудь смеющимся: ведь считается, что воскресшие не смеются. Германн отвечал, что наблюдал за ним и даже улыбки никогда не приметил.
В другой истории альбигойцы, разгуливавшие по воде, потонули, когда один священник бросил в воду Тело Господне, велев дьяволу не морочить людям голову на этой реке (Caes. Dial. IX. 12).
По словам св. Исидора Севильского, сатирические поэты, каковы Гораций, Персий, Ювенал и прочие, изображаются нагими, потому что обнажают пороки (Этимологии. VIII. 7. 7), так что тематическая вечеринка в костюмах сатириков могла быть столь же рискованной, сколь и экономной.
Анонимный текст, изданный по рукописи из цистерцианского аббатства Оне (Aulne) в Бельгии.
Другая женщина отвергла ап. Иуду, потому что ей хотелось кого-нибудь из знаменитых — Иоанна Евангелиста или Иакова. Ап. Иуда явился ей во сне, горько попрекая, что она кинула его обратно в ящик, и оставил ее разбитой параличом на целый год. — Конечно, мы читаем, что апостол Матфий был избран по жребию (Деян. 1:26), но не ради того, чтоб предпочитать его прочим (Caes. Dial. VIII. 61).
Цезарий замечает: это, видимо, тот же Оливер, о котором шла речь в истории с толедским школяром (см. выше, VII. 3). В общем, рекомендации лучших некромантов, Оливер — всегда надежный партнер, 5000 лет на рынке оптических обманов etc. etc.
Другое доказательство, приводимое Гервасием там же, - история о том, как в Британии прихожане одной церкви, выйдя из неё после праздничной мессы, могли наблюдать, как из облаков опускается якорь, зацепившийся за могильный камень на церковном дворе, и как его пытаются втянуть обратно.
Кто-нибудь писал об одержимых как средневековом новостном агентстве?
Исх. 10:21.
Дальше дьявол рассказывает этой девице, что у чертей, когда они принимают человеческий облик, спины нет, но об этом все читали у Сперанского или Флоренского.
Гильберт Фолиот, покровитель Мапа, был епископом Херефордским в 1148 — 1163 и Лондонским в 1163 — 1187 гг.; известен как деятельный противник Томаса Бекета в его распре с королем.
Роджер, кузен Генриха II, был епископом Вустерским в 1164 — 1179 гг.
Среди сохранившихся острот Мапа есть одна скабрезная, пущенная в Бернарда Клервоского. Некий аббат-цистерцианец рассказывал, как блаженному Бернарду не удалось чудо воскрешения: один человек умолял его исцелить сына, но к приходу Бернарда тот уже умер. Бернард велел вынести тело в отдельный покой, лег на мальчика (ср. 4 Цар. 4:34) и, сотворив молитву, встал; но мальчик не встал, а лежал мертвый. Присутствовавший при этом Вальтер Мап сказал: «Вот несчастный! я не слыхал, чтобы монах лег на мальчика и мальчик не встал сразу после него» (Walter Map. De nug. I. 24).
Св. Григорий Великий в Гомилиях на Евангелия, XXXIV. 11 (PL 76, 1252), со ссылкой на Второзаконие (32:8): «Поставил пределы народов по числу ангелов Божиих».
Напротив, один монах сурового жития, отказавшийся от рыбы, присланной ему аббатом, на следующую ночь в хоре видел, как дьявол, стоя близ него, ест эту рыбу (Caes. Dial. VIII. 11), а другой, будучи в болезни и не послушавшись распоряжения есть мясо, впал в безумие, выбежал в поле и, найдя мертвую собаку, начал грызть гнилую падаль. «Лучше послушание, чем жертвы глупцов» (Еккл. 4:17), комментирует Цезарий (Caes. Dial. X. 9).
Речь идет об участии Ричарда Львиное Сердце в III крестовом походе.
По-нынешнему около двух часов ночи.
То есть альбигойцев. Бернард действовал в Тулузе в 4148—1449 гг. в ночи.
Cervicatus. Это слово, встречающееся в Вульгате (Сир. 16:11), означает «строптивый, упрямый», но происходит от cervix, «шея» (ср. его славянский эквивалент «жестоковыйный»), что и дает Бернарду возможность посвятить свой ответ сравнению шей.
В оригинале — точная цитата из Саллюстия (Заговор Катилины. 1. 1). Топос, широко распространенный в моралистической литературе: человек один из всех животных стоит прямо, обращая лицо к небу, и наделен разумом. Ср. также Овидия (Метаморфозы. I. 84 слл.) и Макробия (Комментарий на Сон Сципиона. I. 14. 9—11). У Боэция (Утешение Философией. V, m. 5. 8—15) эта мысль выражена так: «Хоть многовидным они, как видишь ты, обликом несхожи, / Долу лицо их склоненное вялые отягчает чувства; / Лишь человеческий род возвышенную голову подъемлет, / С телом стоит прямым и взирает он свысока на землю. / Коли земному ты чужд неразумию, сей внушает облик: / Ты, что, с челом открытым поднявшися, взором неба ищешь, / Должен и душу стремить ты к превыспренним, чтобы ниже тела, / Ввысь обращенного, не опускался бы разум отягченный». Представление о символическом смысле того, что человек стоит прямо и способен смотреть вверх, широко распространено в XII в. (см. напр. у цистерцианца Исаака из Стеллы: РL 194, 180AB).
То есть в Кельнском соборе.
В следующей истории (Caes. Dial. III. 3) демон, засевший в одержимом, говорит о спешно исповедавшемся человеке: «Много я о нем знал, а теперь ничего не знаю».
При каждом авторе указываются все рассказы нашей книжки, принадлежащие его перу.