Книжная Москва первой половины XIX века

Библиотеки

В первой половине XIX в. расширилась сеть библиотек при учебных заведениях, архивах, обществах. Частными лицами устраивались читальные залы, многие из них были при книжных лавках часто платными. Число личных библиотек также росло. Это были и прекрасно подобранные библиотеки профессоров университета, и родовые библиотеки знати, и библиотеки коллекционеров древностей, и случайно подобранные даорянские библиотеки, и начавшие составляться библиотеки студентов.

Крупнейшей библиотекой Москвы в первой половине XIX в. была библиотека Московского университета^{388}. Перед приходом французов в Москву в ней насчитывалось около 20,5 тыс. книг, после пожара 1812 г. сохранилось всего 51 сочинение и 12 рукописей. Восстанавливать фонд библиотеки университету помогали многие, и уже в 1815 г. в ней было около 7,3 тыс. книг, а в 1849 г. — 54,7 тыс. сочинений в 80,4 тыс. томах, 927 названий периодических изданий, 75 рукописей.

Библиотекари университетской библиотеки избирались из профессоров, их помощники — из адъюнктов или магистров, писцы — из воспитанников. Библиотекарями были профессора А. X. Чеботарев, И. А. Гейм, Ф. Ф. Рейсс, С. М. Ивашковский, Е. Ф. Корш, А. В. Рихтер.

Для библиотеки в первую очередь надо было решить вопросы организации хранения фонда и составления каталогов. В начале века по просьбе попечителя университета М. Н. Муравьева профессора И. Ф. Буле и Ф. Ф. Рейсс, знакомые с работой библиотеки Геттингенского университета, дали свои предложения по организации университетской библиотеки. Буле подготовил «Скромные предложения к инструкции для будущей организации и управления университетской библиотекой в Москве», в которых предлагал создать каталоги алфавитный и «реальный» (систематический), штемпелевать книги, принадлежащие библиотеке, тщательно вести реестры выдачи и возврата книг, создать фонд справочной литературы без права выдачи на дом. Предложения Буле послужили основой для разработки в 1806 г. правил под названием «Учреждение библиотеки Московского университета». Весь фонд был разделен на четыре отдела: нравственно-политический, физико-математический, врачебный и словесный — и был составлен алфавитный каталог. Систематический каталог появился позднее. Ф. Ф. Рейсс начинал создавать его еще в 1804 г., но лишь в 1822 г., став библиотекарем, он продолжил эту работу. Карточки для библиотеки печатались в типографии отцом и сыном Иваном и Николаем Штейнбергами, приписанными к типографии, т. е. крепостными. Н. Штейнберг был зачислен писцом в библиотеку, ему было разрешено слушать лекции в университете. В 1827 г. он с группой студентов был арестован и умер в тюрьме.

В дальнейшем И. Д. Петрозилиус, бывший воспитатель А. С. Грибоедова, зачисленный в штат библиотеки в 1829 г., составил и напечатал шесть выпусков «Каталога книг университетской библиотеки». При библиотекаре Е. Ф. Корше в 1836 г. продолжал составляться систематический каталог на карточках, разрабатывалась система расстановки и каталогизации книжного фонда, его инвентаризации. Положил начало систематической книжной инвентаризации А. В. Рихтер, заведя с января 1842 г. инвентарную книгу.

Комплектовалась библиотека как публичная. Права на обязательный экземпляр она не имела, лишь из Университетской типографии поступал в нее один экземпляр всех издававшихся сочинений. Совет университета на небольшую сумму, имевшуюся в бюджете, закупал литературу по спискам, подготовленным факультетами. Книги приобретались также на доходы, полученные от типографии. Попечители университета время от времени добивались выделения для библиотеки дополнительных субсидий. Много книг дарилось.

На субсидию в 8 тыс. руб. М. Н. Муравьеву удалось купить целый ряд прекрасных изданий, среди которых «Ученые записки Парижской академии наук и Академии литературы» (205 т.), «Методическая энциклопедия», большое количество сочинений по естествознанию, зоологии, ботанике, о путешествиях, в том числе «Путешествия Кука» на английском языке с гравюрами, «Путешествия Лаперуза» с атласом.

Библиотека располагала сочинениями латинских и греческих классиков, немецких, французских, итальянских и английских авторов. В 1804 г. был установлен обмен изданиями с Геттингенским университетом. С 1814 г. начали регулярно выписываться русские и зарубежные периодические издания. Зарубежными периодическими изданиями библиотеку снабжал рижский книгопродавец Гартман. Велась постоянная работа по выявлению недостающих изданий и их покупке.

Библиотекарь университетской библиотеки Е. Ф. Корш

Библиотекарь Е. Ф. Корш (1836–1841) видел свою задачу в том, чтобы сделать университетскую библиотеку повседневной помощницей преподавателей при чтении курсов и создать хорошую книжную базу для студентов, причем в библиотеке должны были быть также книги, рекомендованные студентам сверх программы. Особое внимание Корш обратил на приобретение недостающих изданий. В 1836 г. из-за границы было выписано 1762 сочинения в 3933 томах и 624 тетрадях и 106 периодических изданий в 402 переплетах и 2865 выпусках. Несколько меньше по количеству названий было приобретено в следующем, 1837 г. Корш старался отыскать такие книгопродавческие фирмы, которые доставляли бы нужную литературу быстрее и дешевле. В 1841 г. Е. Ф. Корш стал редактором «Московских ведомостей».

Библиотека получала или приобретала в свой фонд частные собрания. Княгиня Е. Г. Дашкова, президент Российской академии наук, подарила часть своей библиотеки; братья Зосимы — около 50 греческих книг; приобретены были библиотеки профессора И. Шадена, доктора Гуна.

Библиотека, подаренная университету П. Г. Демидовым в 1803 г., существовала самостоятельно при Музее естественной истории. Ею заведовал П. М. Дружинин. В 1806 г. вышел в свет каталог, составленный П. Г. Демидовым по собственной системе. Он содержал более 3 тыс. названий. Здесь находились редчайшие рукописи на всех языках, в том числе арабские и китайские VIII, IX, XII вв. и более поздние, рукописи современных авторов, в том числе и неизданные. В настоящее время в Научной библиотеке им. А. М. Горького МГУ сохранилась после пожара 1812 г. одна из ценнейших рукописей Демидова — «Латинская библия XIII века», с красочными заставками, богато украшенная писцом. На вкладном листе этой книги вверху стоит инвентарный номер с буквой «Д». После войны 1812 г. спасенная часть библиотеки поступила на хранение к директору Музея естественной истории Г. И. Фишеру фон Вальдгейму.

После 1812 г. книги дарили Академия наук, университеты и многие другие учебные заведения, частные лица, среди которых было много профессоров университета, ученых, не только русских, но и иностранных. Среди наиболее ценных приобретений — коллекция манускриптов члена Российской академии И. И. Леван-ды, библиотеки профессоров X. И. Лодера, И. А. Гейма, коллекция старых книг из библиотеки А. К. Разумовского, ботаническая библиотека профессора Г. Гофмана, около 10 тыс. томов библиотеки А. И. Тургенева, более 2 тыс. томов библиотеки по филологии профессора Дерптского университета Франка. Попечитель университета Строганов приобрел для библиотеки четыре русские рукописи, шесть старопечатных русских книг, три инкунабулы, коллекцию О. М. Бодянского по истории и литературе славянских народов, около 4 тыс. томов семейной библиотеки Муравьевых.

Книги в университетской библиотеке переплетались, на корешки наклеивались бумажные ярлычки с указанием места их хранения.

Университетская библиотека была публичной, ею могли пользоваться все желающие. В определенные дни и часы она была открыта для посетителей. В 1824 г. были составлены «Правила о чтении книг в библиотеке университета», напечатанные на двух больших листах на русском и латинском языках и вывешенные в библиотеке. Обслуживали читателей помощник библиотекаря и писец, которые во время работы должны были неотлучно находиться в библиотеке. Книги на дом первоначально могли брать только профессора и адъюнкты университета. Но бывали и исключения. Книги на дом выдавались Н. М. Карамзину, о чем свидетельствует надпись карандашом, сделанная на обратной стороне переплета сохранившейся в библиотеке единственной книги 1755 г. по истории Германии: «Книга была в долговременном употреблении у Н. М. Карамзина и возвращена в библиотеку его наследниками в 1867 году». Впоследствии книги могли брать домой и студенты. В 1848 г. была выявлена задолженность студентов в количестве более 10 тыс. книг, после чего выдача книг студентам на дом была запрещена. Преподавателям выдача книг на дом также снизилась.

Библиотека работала в свободное от лекций время. Преподаватели выписывали на занятия необходимое количество учебников. В выборе чтения студентам помогали библиографические обзоры, публиковавшиеся на страницах «Ученых записок» (1833–1835). Книги, которые цензура считала «соблазнительными и вредными», имели соответствующую пометку. Ими могли пользоваться только профессора и преподаватели университета. Инструкция Министерства народного просвещения предлагала внимательно следить за тем, чтобы «в книгохранилищах, назначенных для употребления учеников, не было книг, противных вере, правительству и нравственности, и чтобы отнюдь подобные сочинения не обращались в руках их»^{389}.

Для студентов создавались учебные библиотеки. До 1812 г. в университете существовала студенческая библиотека, но она погибла. Новая была организована профессором Н. Н. Сандуновым в 1813 г. по составленному им списку книг из 40 названий и 450 томов. Библиотека росла, и «Список книг библиотеки казенных студентов» (1849), составленный С. Клименковым, насчитывал 310 страниц.

Е. О. Мухин организовал для студентов медицинскую библиотеку. Грек З. П. Зосима подарил в эту библиотеку учебные пособия и передал Мухину 210 руб. на ее организацию. Мухин добавил своих 55 руб. и пожертвовал 500 экз. изданной им «Анатомии». Профессор II. Г. Щеголев подарил около 50 томов своих сочинений. Библиотека была открыта в 1816 г., обслуживали ее студенты. Составленный в 1822 г. каталог содержал 298 названий книг. В 1827 г. она была присоединена к общей студенческой библиотеке.

Для библиотеки Университетского благородного пансиона только в 1823 г. было куплено 3,4 тыс. иностранных книг. Библиотекарем ее был кандидат А. Леопольдов, который был предан суду за распространение запрещенных стихов А. С. Пушкина. О составе библиотеки можно судить по ее каталогу, изданному в 1828 г.

В 1834/35 учебном году была организована небольшая библиотека по российскому законодательству для практических студенческих занятий. В том же учебном году С. П. Шевырев организовал библиотеку «для упражнений в русском слоге». Комплектовались они на средства студентов и их родителей. В 1842 г. Д. М. Перевощиков основал библиотеку при классе астрономии, Р. Г. Гейман — в кабинете химической лаборатории.

Студенческие библиотеки пополнялись из дублетного фонда университетской библиотеки.

Большие библиотеки имели гимназии, институты. Библиотека Повивального института в 1822 г. издала свой каталог. Организовывались библиотеки и при школах. И. А. Гейм часть своей библиотеки завещал школе при Старой лютеранской церкви.

Быстро росла библиотека Лазаревского института восточных языков. Она была укомплектована сочинениями на русском, немецком, французском и других европейских и восточных языках, имела древние редкие рукописи на разных языках, в том числе и на армянском. Помимо основного фонда она располагала «подвижной библиотекой» учебных книг, изданных институтом и «доставляемых безвозмездно в разные учебные заведения». Имелись библиотеки и при других учебных заведениях.

Создавались библиотеки и при типографиях. Типография Московского университета один экземпляр своих изданий выделяла в свою типографскую библиотеку. Этот экземпляр должен был быть заштемпелеван и иметь припечатанный цензурный билет на выпуск^{390}. Здесь же оставались газеты, журналы, книги, выписываемые для издания «Московских ведомостей», журналов.

Наиболее известна типографская библиотека Московского печатного двора, в дальнейшем Синодальной типографии. На протяжении веков типография снабжалась всеми необходимыми материалами и пособиями для издания книг. После каждого издания правленые экземпляры, служившие оригиналом для наборщиков, поступали в книгохранилище.

Со второй половины XVII в. библиотека начала заполняться греческими рукописями и другими изданиями. В 1679 г. архимандрит Дионисий Грек при отъезде из Москвы на родину завещал принадлежащие ему книги и рукописи библиотеке Печатного двора. Сюда же в 1692 г. поступили книги Сильвестра Медведева. Из Пскова было получено 112 пергаментных рукописей, из Новгорода — 44.

В XVIII в. библиотекой пользовались не только справщики, но и учителя Славяно-греко-латинской академии. Книжные сокровища ценились высоко. Библиотекой пользовался историк князь М. М. Щербатов. Книги запрашивались из Синода для справок. В том же XVIII в. библиотека была расширена, выделены были залы, «дабы академические учителя и прочие, кто возжелает, удобно могли заниматься чтением библиотечных книг». Эту библиотеку можно считать первой публичной библиотекой Москвы.

Фонд делился на три группы: рукописи, печатные книги и архив типографии. В XVIII в. значительная часть рукописей была передана в Патриаршую библиотеку. В типографской библиотеке были оставлены почти исключительно рукописи богослужебные.

В первой половине XIX в. библиотека была не устроена, фонд не разобран, пользоваться ею было трудно; В это время из библиотеки передаются книги и рукописи в Московскую и Петербургскую духовные академии, семинарии, в Российское библейское общество, Святому синоду. В 1836 г. в Петербург были переданы петровские издания гражданской печати (реляции, журналы, «Книга Марсова» с подписью Петра I), карты, планы. Оставшиеся сокровища библиотеки не имели применения в деятельности Синодальной типографии и было предложено раздать и их по другим книгохранилищам. Но ученые в 1860-х годах воспротивились этому. Во второй половине XIX в. библиотека стала активно изучаться, описываться. К ней был присоединен небольшой типографский музей с уцелевшим оборудованием древнерусского книгопечатания: образцовым первопечатным станком, пунсонами и матрицами XVII в., словолитной формой древней конструкции, походным книгопечатным станом Петра I и др.^{391}

Одним из условий успешной работы была организация библиотек при научных обществах. Книги в данном случае редко покупались, они в основном дарились. В библиотеку Общества истории: и древностей российских подарили свои библиотеки И. Ф. Ферапонтов, П. П. Бекетов, Н. И. Матрунин, К. Ф. Калайдович, А. П. Курбатов, И. С. Орлай, епископ калужский Евгений, П. И. Голенищев-Кутузов, П. Ф. Горенкин, Н. П. Брусилов, М. Н. Мясников и многие другие. Общество с 1811 г. публиковало росписи подаренных книг, например «Роспись книгам и монетам, принесенным в дар Обществу истории и древностей российских купцом… Козмою Ивановичем Авериным» (1827, 19 стр.). Роспись библиотеки. общества была составлена П. М. Строевым в 1845 г.

Библиотекарь Общества любителей российской словесности И. М. Снегирев составил опись библиотеки и привел ее в порядок. В своем дневнике за 29 декабря 1823 г. он записал, что из библиотеки общества «выкрадено три полки русских книг». Эта кража побудила Снегирева обратиться через некоего Вагнера к гадалке. «Вагнер, — писал он от 4 февраля 1824 г., — сказывал мне, что гадал у ворожеи о пропавших книгах О. Л. Р. С. и что ворожея ему сказала, что похитил их белокурый мужчина низкого росту (он думает на г. Васильева) и что как скоро узнает об этом, то бы скорее брать меры: иначе увезут в деревню». Похищенное так и не нашлось^{392}.

Моду открывать библиотеки при книжных лавках завел еще Н. И. Новиков. В 1780 г. он открыл первую в Москве библиотеку для чтения при своей книжной лавке. Точного перечня, кто из типографщиков и книгопродавцев имел библиотеки для чтения, нет. Но можно предположить, что в том или ином виде они имелись у большинства. В основном известны те библиотеки, чьи каталоги опубликованы. Например, Селивановский в 1807 г. организовал платную библиотеку для выдачи книг на дом «на Ильинке, против нового Гостиного двора». Сохранился ее каталог 1809 г. Библиотека Глазуновых на Никольской улице существовала на общих коммерческих основаниях. П. И. Глазунов, в доме которого находилась библиотека, приравнивал «чтение к торговле».

По сведениям 1843 г., на Кузнецком мосту работала библиотека купца А. Монигетти и купчихи М. И. Готье Дюфае, доставшаяся им от А. И. Семена, которому она была передана в 1827 г. купцом И. Буве, дедом его детей^{393}. На Кузнецком мосту в 1843 г. имелись библиотеки купца Ф. Северина (открыта в 1838 г.), Е. А. Наливкиной (открыта в 1835 г.), купцов К. Урбена и Д. Рено (открыта одновременно с началом книжной торговли в 1820 г.). В Тверской части Москвы в то же время имелась французская библиотека Ф. А. Дюкло (открыта в 1826 г.), библиотека Н. Н. Улитина (открыта в 1832 г.), В. В. Логинова (открыта в 1836 г.).

С 1844 г. было разрешено открыть французскую библиотеку мещанке Христине Лавиаль^{394}.

Библиотеки выпускали правила, каталоги. Через цензуру в 1841 г. проходили «Правила, по которым отпускаются на дома для прочтения книги и периодические издания, русские и иностранные, из библиотеки Елены Александровны Наливкиной»^{395}. Купец Дюкло в 1827 г. издал на французском языке каталог книг кабинета для чтения^{396}.

Из личных библиотек наиболее известны были библиотеки профессоров Московского университета. Например, Е. О. Мухин, чтобы не отстать от быстро развивавшейся науки, постоянно умножал свою библиотеку старыми и новыми сочинениями, выписывал зарубежные периодические издания, немногочисленные пока русские журналы, посвященные врачебным и естественным наукам. Мухин был практик, «мало цены имело для него то отвлеченное знание, которое навсегда остается одним только знанием, одною вывескою кабинетной учености; по его убеждению, всякое истинное знание должно было вести к полезному умению, увеличивать сумму наших практических способностей, а практическая способность никогда и нигде не должна была оставаться праздною»^{397}. И библиотека его не была собранием отвлеченных знаний. Он сделал ее доступной для студентов, знакомил своих учеников как с приобретенными им библиографическими редкостями, так и с последними новинками, выписанными по каталогам.

Обширная библиотека доктора медицины М. Я. Мудрова также была открыта для всех желающих. Он принимал на себя хлопоты выписывать студентам книги из чужих краев: каждый вписывал в тетрадку свое имя и титул нужной ему книги; по этой тетрадке Мудров через московскую книжную лавку Готье выписывал их на себя на собственные деньги с платою комиссионных по 5 % с рубля, получив книги, раздавал студентам, которые когда платили, а когда так и оставались его должниками.

Насколько была велика любовь к символическим картинкам в то время, свидетельствует описанная биографом Мудрова эмблема, придуманная им для собственного сочинения, которое хранилось в его библиотеке. На переплете книги «Слово о благочестии и нравственных качествах Гиппократова врача» (1814) гравер по просьбе Мудрова изобразил старую чайную чашку в память об отце, подарившем ему ее. Под чашкой был изображен красивый четыреножник, сама чашка была накрыта бронзовой крышкой. На нижней доске переплета был изображен камень как эмблема земли, на нем горящая лампада, символизировавшая огонь, на лампаде пиявица и бабочка, символизировавшие воду и воздух. Мысль такой эмблемы принадлежала отцу Мудрова, сын же попытался воплотить ее в рисунок, но, «к сожалению, резчик слишком пересолил свою стряпню, приделав пиявице усики и какую-то щетину на спине»^{398}.

Владельцы библиотек, переплетая книги, могли украсить их своими гербами, экслибрисами или так, как сделал это Мудров, эмблемой.

М. П. Погодин составлял свое «Древлехранилище» в течение 25 лет. В 1839 г. у него появилась возможность приобретать целые библиотеки и собрания древностей на полную Демидовскую премию, полученную им за исследование о Несторе. Он купил исторические рукописи Лаптева, продававшиеся на аукционе, и вместе с ними множество других книг. Он покупал древности у Строева, Филатова, Калайдовича, Большакова, Сандунова и др. Удачны были его поездки по городам, монастырям, селам, ярмаркам и захолустьям. Погодин покупал не на выбор, а, как говорят, на выгреб, все без исключения, чем особенно привлекал к себе продавцов редкостей. Помогали ему и друзья.

Сам Погодин говорил, что успеху его в собирании во многом способствовала окружающая обстановка. И. П. Румянцев и Ф. А. Толстой возбудили у книгопродавцев своими щедрыми покупками охоту к отысканию древностей, но первый вскоре скончался, а другой прекратил собирание, и торговцы все свое внимание обратили на Погодина. Помогало ему и то, что он находил общий язык со старообрядцами.

В 1851 г. «Древлехранилище» Погодина было куплено правительством. Рукописи, печатные книги, гравюры и лубочные издания попали в Публичную библиотеку, остальные предметы: иконопись, кресты, оружие и др. — распределены между Эрмитажем, Патриаршей ризницей, арсеналами и Оружейной палатой. Каталог «Древлехранилища» был напечатан в «Москвитянине» в 1844–1852 гг.

Многие воспитанники университета становились постоянными собирателями книг. Студент Н. Н. Мурзакевич писал: «Бедный деньгами, я, однако, был богат книгами… У меня были: Монтескьё, Беккария, Юсти, Фейербах, Вейс, аббат Миллот, Уложение, Наказ, Учреждение о губерниях, даже памятники законов Максимовича»^{399}.

Библиотека студента П. Я. Чаадаева не была обычной библиотекой, она была уже известна букинистам. На нее в 1813 г, указывал В. С. Сопиков. Склонность Чаадаева к изучению религии отразилась и на составе его библиотеки.

В одном из своих посланий к Чаадаеву Пушкин писал: «Увижу кабинет, / Где ты всегда — мудрец, а иногда мечтатель, / И ветреной толпы бесстрастный наблюдатель…»; «Поспорим, перечтем, посудим, побраним,/Вольнолюбивые надежды оживим…» Мыслитель, философ — таким был Чаадаев для современников. К нему прислушивались, во многом не соглашались, спорили, но и гордились тем, что он жил в Москве. Он был вместе со своей библиотекой своего рода достопримечательностью Москвы.

В библиотеке Дмитриевых, хранящейся в Научной библиотеке им. А. М. Горького МГУ, около 5 тыс. томов. Ее начал собирать поэт И. И. Дмитриев, продолжал его племянник М. А. Дмитриев, воспитанник Университетского благородного пансиона и университета.

Известны были библиотеки библиофилов С. А. Соболевского, С. Д. Полторацкого, А. К. Разумовского, А. Д. Черткова, М. Н. Лонгинова, Г. Н. Геннади.

Рядом с хорошо подобранными библиотеками была масса самых обычных, средних библиотек. А. Е. Измайлов, подшучивая над низким вкусом некоего помещика Невежина, перечислил книги, хранившиеся в era библиотеке. Этот каталог, являвший собой перечень как бы наиболее популярных книг первой половины XIX в., содержал книги на все случаи жизни: справочные книги по ведению хозяйства, по различным наукам, лечебники, книги для воспитания детей, книги для развлечения в долгие зимние вечера^{400}.

В Москве была целая сеть библиотек — публичных, учебных, частных платных, домашних. В кофейнях, чайных можно было почитать «Московские ведомости», журналы. Библиотеки комплектовались отечественными и зарубежными изданиями с помощью книгопродавцев, по обмену. Регулярно печатались каталоги.