Книжная Москва первой половины XIX века

От автора

У всякой книги свой сложный путь к читателю, который можно изобразить в виде схемы: автор — издатель — книга — библиотека — читатель. К этой схеме надо добавить цензуру, так как она на всех этапах, начиная от создания книги и кончая ее распространением, следила за всем процессом и часто вмешивалась в него. Нельзя забывать и о том, что на книжное дело в России влияли события, происходившие в мире и в стране, а также уровень просвещения, национального самосознания, общественной мысли, состояния промышленности. Этот путь книги в Москве первой половины XIX в. мы и попытались осветить.

Основными источниками послужили архивные материалы, библиографические указатели. Последние для книговеда то же, что культурный слой для археолога. Просматривая имена авторов, издателей, составителей, названия книг, исследователь по отдельным деталям, как археолог по обломкам сосудов, может открыть некую закономерность, нарисовать яркую картину минувшей жизни.

В России до 1907 г. не было регулярной регистрации выходившей литературы. Для того чтобы представить себе вклад Москвы в развитие книжного дела, пришлось выбирать издания московских типографий из самых разнообразных источников: цензурных ведомостей, книготорговых каталогов. Было выявлено более 12 тыс. изданий, вышедших в Москве с 1801 по 1850 г.

Перебирая карточки составленного нами каталога, встречаешь Москву, уже знакомую по описаниям, открываешь и новое. Общеизвестно, что Москва была крупнейшим просветительским центром, но неожиданно эта характеристика теряет налет заштампованности благодаря обилию издававшейся учебной литературы (особенно пособий по изучению иностранных языков), детской литературы, различных игр, азбук, знакомивших детей с помощью прекрасных иллюстраций с окружающим миром. По воспоминаниям современников известна любовь москвичей к театру, водевилям, но открывается и другое их пристрастие: романсы, русские народные песни, арии из опер и водевилей, которые издавались или в виде сборников, или на отдельных литографированных листках. Если судить по обилию таких изданий, то вся Москва представляется поющей. Распространенность русских народных песен, увлечение многих, в том числе и писателей, собиранием фольклора свидетельствуют об интересе к самобытности русского народа.

Из одних только названий книг можно судить о том, как Москва отстраивалась после пожара 1812 г., как она торговала, развивала промышленность, сельское хозяйство. Предстает наглядно и книжная Москва. Каталог помог определить круг издателей, типографщиков, авторов, распространителей книг, читателей. По выявленному репертуару можно судить о том, чему учились москвичи, что любили читать, о чем рассуждали.

П. И. Кеппен, занимаясь регистрацией литературы за 1825 г., заметил, что число книг, вышедших за определенный период времени, «в точности означить» нельзя из-за невозможности получать сведения о всех выходящих книгах, из-за переиздания книг, из-за печатания особыми книжками журнальных статей, из-за продолжающихся изданий, из-за печатания разных частей одного сочинения в различных типографиях^{1}. Мы бы добавили неполноту и разрозненность библиографических источников, поэтому цифровые данные, которые приводятся в работе, не могут считаться абсолютно точными.