Колхозное строительство 3

Глава 53

Дороги в городе были настолько плохими, что когда врачи "скорой" говорили: "Мы его потеряли!" — водитель разворачивался и ехал искать пациента.

Открою вам тайну: на самом деле, дороги в России портят не грузовики, а яхты.

Министр был не настоящий. Трубицын Евгений Георгиевич. Министерство автомобильного транспорта и шоссейных дорог РСФСР в справочнике первое попалось. А на самом деле, зачем с главнюков начинать. Даже если такой и есть, то ведь всё равно пошлёт в нижестоящую инстанцию. Не будет же така шишковина о малюсенькой двухкилометровой тропке думать. Нужно мыслить «Глобально». Вот и пусть, а мы с ненастоящим министром про тропку поговорим.

Вот министр не настоящий, а вид у него вполне. Солидный. Высокий лоб, красивый галстук. Бардак на столе, как и у Петра. Узнал, ну, да и секретарша предупредила. Интересно, что Фурцева своим пребыванием на этом посту подняла популярность в целом для страны не самого важного министерства. Вот и Петру отголоски славы достались. Популярен.

— Пётр Миронович, заходите, присаживайтесь. Чайку, кофейку?

Эх, знал бы ты, товарищ, как сейчас удивишься.

— Пётр заноси.

Занёс. Два ящика приличных. Два сервиза производства Краснотурьинской экспериментальной фабрики костяного фарфора. Достали пару образцов. Красота. Всякие Дулёвы даже рядом не лежали. Получше, чем даже Севрская фарфоровая мануфактура. Уж, не хуже.

— Давайте кофейком обмоем подарок, — Пётр о товарище навёл справки. Хороший министр. Уже начал создавать объединение «Совтрансавто». И об этом поговорим.

Попили. Товарищ замкнулся. Понял, что министр Культуры сейчас попрошайничать будет. Ну, не себе же на дачу асфальтовую дорогу хочу. Но, начинать надо, раз пришёл.

Штелле рассказал о своём «подшефном» колхозе, о том, как добирался пешком до школы. Потом о щебёнке из Краснотурьинска. О планах по спасению вот этого маленького кусочка Родины.

— Пришёл выслушать ваши замечания Евгений Георгиевич.

— Вы, Пётр Миронович — взрослый и очень умный человек. Книги замечательные пишите. Я с удовольствие вашего Рогоносца два раза прочитал. Даже лучше Стругацких. Про песни вообще особая песня. Нет вам равных. А такую детскую ерунду сейчас рассказали. Трактора эту вашу щебёнку махом в грязь втопчут, и через год будет опять всё непролазно.

— И…

— Только бетонные плиты. Потом вынимание грунта, большие глыбы внизу и метр отсыпки щебёнкой разной.

— И…

— Планы ведь свёрстаны на пятилетку.

— И…

— Два километра. А в самой деревне?

— Селе.

— Ещё километра два-три. Пять?

— И…

— Щебень ваш.

— Договорились. Побольше бы нам таких министров.

— Смешно. Знаете, что обидно, Пётр Миронович. Сделаем, конечно, к этому кусочку подшефной вам Родины дорогу, но ведь таких дорог миллион нужно. Нет таких денег. И понимаю, что и Москва не сразу строилась. А людям в глаза смотреть стыдно, — министр встал и подошёл к серванту в углу кабинета, вернулся с двумя рюмашками и начатой бутылкой коньяка «Белый Аист».

— Мне чуть, — предупредил Пётр, — Сегодня ещё к мебельщикам ехать.

— И мне чуть. Сегодня ещё к Тарасову ехать.

— Привет передавайте.

— Видел ваши машины. Напросился прокатиться на Турье. Даже там, за бугром, им до этой машины лет двадцать не дотянуть. Шедевр. А двери Ваграна. Оторопь берёт. Ну, за вас!

— За кусочек Родины.