Колхозное строительство 8

Событие сороковое

Возили сегодня Петра на Иссык – то самое озеро, что селем 7 июля 1963 было уничтожено. Тогда погибло около тысячи человек. В прошлом месяце опять был сель, пусть не с такими чудовищными последствиями – но тоже больше ста жизней унёс. Это народ возбудило, пошли сотни и тысячи писем во все инстанции Казахстана и Москвы с просьбой и требованиями, наконец, построить селезащитные плотины – да такие, чтоб раз и навсегда.

Пётр, испытавши удар стихии на себе и чудом не лишившись ноги и семьи, да и жизни своей попаданческой, ценной для страны, решил уделить новой плотине побольше времени. Даже у Косыгина выпросил дополнительные денежные и материально-технические средства в виде экскаваторов, новых, с завода, бульдозеров, самосвалов. Уже стала техника поступать, и в первую очередь решили не главную плотину обустраивать, а вычерпать грязь с бывшего озера Иссык, и именно этой массой поднимать тело плотины. К этому времени на пути предполагаемого селя уже были установлены огромные металлические «ежи» и решётки. В середине июля 1969 года начались работы по восстановлению Иссыка. Экскаваторы вычерпывали со дна то, что принёс туда сель. Самосвалы везли эту массу и укладывали в тело новой плотины. Для регулирования уровня воды в озере сейчас сооружалась система водосбросов.

Смотрелось это жутко! Вывороченные с корнем деревья, остатки лодок, каких-то строений – и среди этого огромные валуны. Взял Тишков с собой и лесников. Пусть полазят по окрестностям и скажут – может, кроме плотин ещё и насаждения определённых деревьев снизят селеопасность. Как-то ведь укрепляют посадками овраги. Можно ведь представить, что ущелья – это ну очень большие овраги. Сейчас вот смотрел на огромные, вырванные с корнями ели, и сомневался. Только ведь хуже-то не будет! Тут, внизу ущелья, уже поток не сдержать елями – а, может, там, повыше, всякие горные сосны и другие привыкшие к холоду деревья если и не предотвратят, то уменьшат силу стихии? В худшем случае, чуть больше кислорода выделят – и, значит, глобальное потепление попозже наступит. Один ведь чёрт будет – тут прогрессорствуй, не прогрессорствуй, итог один. Даже ещё и ускорить можно.

Вернулся с гор – а его уже ждут. Встречу сам назначил, и не забыл – просто чуть припозднился. Вот нельзя опаздывать на встречу с девушками – а уж с такими… Просто грех. Не сильно и опоздал – а они уже не смирно на стульчиках в приёмной сидят, а вышагивают взад-вперёд от стола Филипповны до двери и о чём-то гутарят. Не иначе, ему косточки перемывают.

Когда он дверь открыл – нет, когда ему Миша дверь открыл – то девицы как раз от двери к окну дефилировали. Три – одна всё же на стульчике сидела. Скромница? Ан нет. Просто английского не знает. А три носителя шли задницами к Петру и спикали.

Девицы были не просто так приглашены – это было секретное оружие Кремля. Э, нет в Алма-Ате Кремля – нужно построить. Вот корейцы сейчас ему триумфальную арку возводят в своём корейском стиле. Эскизы были замечательные. Как всегда, украли. Есть в Сеуле так называемые восточные ворота – Хынинчжимун, построены в середине четырнадцатого века. Ну, ворота – это вход куда-то, а тут будут стоять посреди парка – так что пусть будут аркой. И хоть стройка ещё только началась, уже там корейцы, специально из их стройбата выбранные, повыше и помассивнее, осуществляют в форме Тайваня смену караула, с кручением и перебрасыванием винтовок. Научил присланный Чан Кайши лейтенант. Самое любимое теперь место сбора горожан – сотнями стекаются на эффектный мини-парад посмотреть.

Ну, а теперь к девицам. Дал Пётр команду Эндрю – уговорить переехать в СССР Джобса и Возняка с друзьями. Через час перезвонил и дал отбой. Представил, что кто-то из четвёрки упрётся. И что тогда, смастырят они комп, или нет? Создадут Apple в Советском Союзе, или нет? Слишком велика цена провала. Тут нужно, чтобы сработало на сто процентов – значит, замануха должна быть убийственная. Университет и лаборатория – это хорошо, но ведь пацаны! Джобс вон развалюхи чадящие покупает. В еле пыхтящий металлолом все деньги, что заработал, вбухал. Возняк недалеко ушёл – какие-то платы напокупал, чтобы игру сделать, и прогорел. Дети.

Чего детям надо? У них другая шкала ценностей. Допустим, выдадим каждому по «Ваграну». А если не хватит? Думай голова – шапку куплю. Собачью. Стоять! Бояться! Гуфи!!! В каком-то из мультиков про него был эпизод, когда он увидел красивую собачку, и у него из глаз сердечки полетели.

Вывод: за Джобсовозняковцами нужно послать супердив. Это же пацаны в том самом возрасте, и их четверо. Нужны четыре секс-бомбы. А есть сколько?

Одна – Керту Дирир. Остальные вроде расхватаны. Есть ещё Толкунова, но для роли оторвы не подойдёт. Типаж не тот. Стоп! нужно ведь ещё и чтоб английский знали. Вот Керту точно подойдёт. Ещё три нужны. А чего – нужно исходить из того, что мальчикам нравятся разные девочки. Одним – пышки, другим – стройняшки, одним – европейки, другим – азиатки. Будем искать, как сказал Семён Семёныч. Где есть англоговорящие азиатки? Бинго – в университете в Алма-Ате. Отправил туда Тишков Машу-Вику, конкурс красоты проводить. Общительные и красивые нужны. Вместо одной привела двоих: казашка, как раз в теле, и немка с суперсветлыми волосами и голубыми глазами. Одна осталась. Ну, для контраста нужна русская – рыжая или брюнетка.

Прикрыл глаза Пётр, вспоминая актрис кино нашего этого периода – кто там на секс-символ тянул? Мать же ж твою же ж, сейчас именно в нужном возрасте один из главных символов Красной империи. Только в прошлом году поступила в какой-то из театральных вузов, или там училищ, Ирина Алфёрова. Хана всем Джобсам!

Позвонил Демичеву, объяснил задачу. Ну, не что Возняка нужно поймать на медовую ловушку – а что нужно найти студентку Ирину Алфёрову и срочно её в Алма-Ату прислать. Не, знает язык? Да и бог с ним. Чтобы поговорить с такими девушками, любой выучит китайский, не говоря уже о русском.

– Так, красавицы, заходим.

Тишков, глядя вслед выпуклостям, понял, что так дело не пойдёт. Убивать пиндосов – так наповал. Нужно будет везти десант через Дольче – пусть оденет в белые брючные костюмы, ну, и вечерние платья сделает. Нужно же сводить пацанов в кафе-мороженое.

Интермеццо двадцатое

Махамбет Нурпеисов в милицию попал не случайно. С детства хотел – в играх всё время себя милиционером называл. Окончил школу без троек и поступил в Казахский Государственный университет, на юридический факультет. Окончил хоть и не с красным дипломом, но тоже без троек – и хотели его распределить в прокуратуру, но Махамбет сам попросился в милицию. Сильно жалел, что её переименовали в какой-то общественный правопорядок. Ну, вот теперь название вернули – живи да радуйся, мечта детская сбылась.

Поздно. Сломали ему эту мечту, а взамен дали не мечту, а стремление. Разные вещи. Взял как-то в универе Большую Советскую Энциклопедию, посмотрел, как по-научному мечту называют. Мечта – это особый вид воображения, представляющий собой самостоятельное создание новых образов, направленный на будущее и выражающий желания человека.

Про стремления и так всё ясно. Чего там мечтать! Нужна 21-я «Волга». Нужен большой кирпичный дом с хорошим садом. Ну и много денег, чтобы это купить, и чтобы осталось после. А то купишь машину, а потом будешь думать – хватит дотянуть до зарплаты, или придётся идти занимать? И так каждый месяц. Нет! Денег должно хватать. Вот это и есть – стремление.

Заменили мечту на них на первом же году его службы в органах охраны общественного порядка. Просто всё. День тот помнит и сейчас – а ведь три года прошло.

Работал лейтенант Нурпеисов тогда участковым в Алма-Ате. Была какая-то плановая проверка неблагонадёжных, и на одной из таких квартир задержали они наркомана, паренька лет двадцати. Местного – казаха. Утром на следующий день Махамбет стал его опрашивать – типа, где взял? А этот нарик просит карандаш и бумагу. Ну, дал. Номер телефона записал и говорит – позвони, лейтёха. Мохамбету интересно стало – снял трубку, позвонил. Там оказался отец этого наркомана. Тут же приехал на «Волге». Работает заместителем директора молочного комбината. Сунул Нурпеисову конверт в руки, взял чадо за шкирку и вытащил из кабинета. Лейтенант пока глазами хлопал – мужчина уже довёл сына до машины и впихнул туда, из окна как раз видно хорошо. Пришёл в себя от такого напора Махамбет, тряхнул головой, собрался было идти докладывать начальнику отделения участковых – но шайтан его за руку дёрнул, и он открыл конверт. А там пять сторублёвок! Зарплата его за три месяца – дак это ещё с премией и денежным довольствием.

Не пошёл никуда. Сел, задумался. Вчера они только три квартиры на уши поставили – а таких только на его районе десяток, а то и два. Прикинул, куда идти, и пошёл. Алма-Ата – красивый город. Сказать, что в Алма-Ате много солнца и зелени – ничего не сказать. Зелень – кругом! Кроны деревьев сплетаются высоко над головами, образуя широкие тенистые коридоры. По округлым камням разного цвета везде текут холодные, прозрачные арыки. От их журчания становится легко и спокойно. В воздухе – чудесный аромат, то ли от сохнущей на газонах травы, то ли от множества ярких цветов, из которых выложены прихотливые орнаменты на клумбах. Ощущение – будто на праздник попал. Вдали видны заснеженные вершины гор необычайной красоты. Вечером они розовеют. То там, то здесь – аллеи великолепных пирамидальных тополей. Шёл, любовался, и в десятый раз решал. Решился. Дошёл до одного адреса, бабульки у дома на лавочке сидят. Козырнул:

– Дома Нурсултан?

– Дома, и дружки его припёрлись. Кода милиция уже ими займётся?

– Вот пришёл заниматься.

– Ты их разгони, а то вонища в подъезде!

Постучал и испугался, когда открыли четверо обнаженных по пояс здоровых парней, явно уже обкуренных. Тискают пьяную, или тоже обкуренную, деваху. И что делать? Захлопнул перед качающимся и лыбящимся хозяином дверь и бросился к телефону-автомату на углу. Дождался наряда. Повязали всех, причём парни оказали сопротивление, и даже один схватился за нож. Ну, наряд тоже с дубинками – отходили и в приехавший воронок запихали.

Так-то это уже не участкового подследственность, но Махамбет паспорта сразу проверил, одного к себе забрал. Фамилия знакомая. Оказался – сын проректора их университета.

– Звони отцу.

Парень упираться не стал, позвонил. Опять «Волга». Приехала, посмотрел высокий, похожий на их первого секретаря Кунаева, папаша на сынулю – и строго так на лейтенанта.

– Двести рублей – и вы его не оформляете.

– Пятьсот рублей – и он пойдёт свидетелем.

– Хитрый! На крючке меня держать хочешь, – скривился проректор.

У Нурпеисова ничего такого и в мыслях не было, но раз подсказали – кивнул.

– Ладно. Сейчас привезу тысячу – и забудем об этом.

– У меня вообще память плохая.

Так и пошло – но потом начальство стало некоторое повышенное рвение лейтенанта замечать, и, видно, слухи поползли. Решили наверху шум не поднимать. Присвоили старшего лейтенанта и отправили на повышение – старшим участковым в городок Каскелен.

Где-то через месяц один из прошлых клиентов Махамбету на вокзале попался – скрутил он его и к себе в кабинет, ну и раскрутил. Тут, оказалось, сборщики анаши садятся на поезда в Россию. Взял он это дело в свои руки, и вот уже два года бригады, что приезжают с Украины и России, через него проходят. Много нового узнал Махамбет Нурпеисов за это время – и как пластилин делать, и как гашиш. Вышел на «решающих» в этом бизнесе.

Эта группа ему сразу не понравилась. Двое были наркоманами, а с этими людьми (ну да – людьми?) опасно связываться. Того и гляди подставят.

Поезд стал тормозить, и Грач с Котом, поддерживая под руки Кренделя, побежали. Махамбет подхватил объёмистый рюкзак наркоши и наддал следом.

Событие сорок первое

Де Голль примчался. Сначала позвонил – причём в тот же день, что Бик ему из Алма-Аты звякнул. Примчался – и устроил казус. Ну, хоть не Casus belli, то есть случай для войны. Устроил дипломатический. Он – глава государства, то есть его тоже должен встречать глава СССР. Главой у нас номинально является Подгорный, фактически – Косыгин, а теоретически – Шелепин. Брежнев потом, чтобы этот непонятный свой статус изменить, стал ещё и Председателем Президиума Верховного Совета, выгнав на пенсию Подгорного, и стали к нему иностранные товарищи обращаться «господин президент», хоть он не был президентом, и к тому же был «товарищем». Согласитесь – «товарищ президент» звучит пошло.

И вот службы всякие дипломатические французские нашим пишут: президент ну очень хочет навестить своего друга командора Тишкоффа. «Трудности Кино», где «мне в Париж по делу срочно», Михаил Жванецкий ещё не написал, потому смеяться некому. Все бросились решать, как быть. Шелепину операцию не сделали – всё пытаются химией на ноги поставить. Замечательная реклама для будущих Нобелевских лауреатов. Но не прилетит – курс антибиотиков у него. Нельзя фуршетить.

Подгорный улетел во Владивосток – вроде объявился Дэн Сяопин. Жаль. Ну, Китай не тот, Америке не друг – может, при других вводных ничего у него и не выйдет.

Косыгин каждый день по три-четыре коллегии, или совещания, или заседания, или консультации, или встречи, или круглых стола проводит.

У Громыко их ещё больше – всем надо посочувствовать, и поучаствовать, и осудить обязательно. Удивила всех Греция – ну, в смысле, тамошние чёрные полковники. Они объявили войну Китаю, и предложили коммунистам из СССР полк добровольцев. Вся Европа на одно место села – понять не может, что происходит. «Попандопало» у себя там с коммунистами борется – понятно, Китай – коммунисты, тоже понятно, но вот помощь СССР… Одним словом, Громыко улетел в Афины разбираться.

Косыгин уже ночью позвонил в Алма-Ату и заявил, дескать, у него встреча с Индирой Ганди и прибыть он не может. Пётр поднял спящего Марселя, попросил перезвонить своим и изменить статус визита «женераля» с официального на неофициальный. Просто друг Шарль Андре Жозеф Мари летит к другу Пьеру Мирону.

Легко пошёл на это президент – и вот уже сидят на Комсомольской в большом кабинете Петра, наслаждаются прохладой, что исторгают французские кондиционеры.

– Итак, господин Тишкофф, я вас слушаю. Месторождения нефти и газа? На территории Франции?

– Уи.

– Почему это знаете вы, и не знает ни один наш геолог?

– Не там ищут.

– А у вас откуда эти сведения? – залез всей пятернёй в густую шевелюру генерал, а её-то и нет. Лысина на президентской голове.

– Скажу после того, как договоримся об условиях.

– Согласен, месье Тишкофф. Это разумно. Речь о кораблях.

– Нет. Корабли выгодны и нам, и вам – и это не вопрос. Тут наше министерство с вашим сами договорятся.

– Конечно. Вы ведь помните – мы с вами как раз о кораблях речь вели, когда впервые познакомились. Сделка, если она состоится, будет выгодна и Франции, и СССР. Тогда что предмет торга?

– Четыре-пять островов в очень долгосрочную аренду с правом выкупа.

– Интересно! Вы про Французскую Полинезию?

– А что, можно и там?

– Месье Тишкофф, может, хватит? Мы серьёзные люди, – нос, на ихний национальный топорик-франциску похожий, подёргал.

– Хорошо. Пусть первый ход будет за нами. Это ваши острова Спратли.

Де Голль опять схватился за шевелюру – а её нет. Потом за нос – но и его бросил, потом встал и прошёлся по кабинету. Переводчик, видимо, решивший, что президент разозлился и уходит, погнал следом. Генерал развернулся – и они встретились. Мелкий переводчик воткнулся в грузного генерала и отскочил. Генерал, хоть и грузный, стал падать – на счастье, Филипповна была в кабинете. Она неплохо знала французский, откуда – пусть КГБ хранит тайну. Тамара Филипповна Непейвода подхватила стремящегося упасть женераля и, встряхнув, поставила по стойке «смирно».

– Умеете вы удивлять, Пьер.

– Согласитесь – Китаю сейчас не до них, Вьетнаму тем более. Он сдохнет со дня на день. А филиппинцев Франция и СССР вместе построят – хотя вам это и самим по плечу, но для придания акции международного масштаба мы ввяжемся.

– И там – огромное количество нефти и газа?

– Уи.

– Прекрасная Франция найдёт, чем вас отблагодарить, месье Тишкофф.

– Островами.