Колледж Гостиничного Бизнеса

ГЛАВА 9. В которой обстоятельства складываются наилучшим образом. Каникулы оказываются не такими уж и плохими и, пожалуй, с родственниками я готова смириться

В большой перерыв всех пригласили в сад, подышать свежим воздухом и размяться. Я и не знала, что тут имеется ещё и внутренний дворик, с различными насаждениями и чудесной парковой зоной.

— Я хочу вас познакомить со своей внучкой, — вдруг, громогласно и совершенно неожиданно произнёс мой дедушка.

Я, собравшаяся уж было удалиться с исследовательской миссией вглубь сада, была вынуждена подойти к своему родственнику. Все гости внимательно посмотрели в мою сторону, кто-то с воодушевлением, кто-то с любопытством. Равнодушных я не приметила.

— Зарина — дочь моего единственного сына, моя наследница и завидная невеста, — вот это про завидную невесту, мне совсем как-то не понравилось. Я как-то замуж особо пока не стремилась, вернее я туда хотела, но только встретив ЕГО, того самого, самого-самого. А из дедовых уст я себе показалась дорогой игрушкой на витрине. Блин, я же совсем не знаю какие тут порядки в плане женской роли в обществе. Надо будет у тёти спросить, после каникул.

Правда, судя по тому, что женщины не могут быть капитаном дирижабля, думаю, не сложно догадаться какое у женщины тут место. Единственная надежда, что раз на малые летуны их допускают, то вполне возможно шанс есть, что всё не так плачевно, как я уже успела себе представить.

Потом ко мне подходили люди, здоровались: женщины мило улыбались, некоторые, те что постарше, смотрели оценивающе, мужчины целовали руку и некоторые подмигивали. Что-то мне это совсем не нравилось. Не хватало ещё наплыва женихов мне, достойной наследнице Говарда Арсенини.

Удалиться вглубь сада мне удалось не сразу, да и прогулка получилась не долгой, так как всех гостей позвали к столу. Я пока не знала можно ли мне трапезничать отдельно, поэтому пошла со всеми, ибо желудок настойчиво заурчал. Наши с бабулей места располагались по разным сторонам от деда: я слева, а бабушка, соответственно справа.

За столом я чувствовала себя очень не уютно, все манерно держали вилки и ножи, ловко орудуя этими привычными инструментами. Мне казалось, что я из деревни приехала. Дотянулась до пары бутеров на маленьких палочках, кажется они назывались канапе, и скромненько жевала их. Дедуля заметил мою тягу к бутербродам и, наклонившись ко мне со смехом, благо тихим голосом, сообщил:

— Внучка, если будешь есть такую еду — очень быстро потеряешь фигуру. И тебя замуж не возьмут даже при хорошем наследстве.

Я уж было вознамерилась обидеться, но тут принесли суп, странноватый на вид, но зато с ложкой. Этим инструментом я есть умела, поэтому приступила к трапезе с удовольствием. Собственно суп оказался пюре, зеленоватого цвета, ингредиентов я не распробовала, но было вкусно. Может оно и хорошо, что я не знала из чего это, смогла оценить вкус.

Я настолько была увлечена едой, что не вслушивалась в разговоры за столом, пока не уловила фразу:

— Это стало настолько популярно, что малые летуны осваивают сейчас даже девушки, — это сказал мужчина чуть моложе деда, с тёмными вьющимися волосами до плеч.

Ложку до рта я не донесла, остановилась на полпути и прислушалась.

— Отправь внучку учиться, тебе же все обзавидуются, — продолжал мужчина. Я не могла понять, шутит он или в серьёз. Внутри меня всё замерло, я медленно донесла ложку до рта, вся превратившись в слух, и пристально наблюдая за реакцией деда. Я согласна буду слушать его арии хоть каждый день (глядишь ещё и полюблю), если он решится на этот шаг.

Дедушка нахмурился, потом посмотрела на говорившего, и ответил:

— Если Зарина захочет освоить малые летуны, я против не буду, но думаю она, как девушка, навряд ли будет иметь такое желание.

Вот и понимай его, как хочешь, вроде и не против, но сказал с нажимом на концовку предложения так, что быть у меня такого желания точно не может. Все-таки, наверное, придётся бабушку как-то уговаривать.

В этот суматошный день заговорить с бабушкой о летунах не удалось, а на следующий день началась подготовка к какому-то странному празднику. И все последующие деньки выдались достаточно суматошными, скажу я вам.

Первым делом, после завтрака бабуля потащила меня в магазин. Деда кстати за столом не было, он отдыхал после вчерашнего мероприятия.

— Он не может обходиться без таких праздников, где является центром внимания, но здоровье не позволяет проводить их чаще, чем раз в месяц, — пояснила бабушка ситуацию, а я порадовалась, что на моих нынешних каникулах больше сборищ не предвидится.

А в магазин мы пришли, он оказался какой-то странный, я не сразу сообразила, что это. Первое на что мы наткнулись прямо у самого входа это гора каких-то деревянных штук, с крышами как у детских домиков. Только приглядевшись, я рассмотрела, что это кормушки для птиц. И было их тут очень много. Бабушка сказала мне:

— Выбирай кормушки, — а сама удалилась куда-то вглубь этого помещения.

Как-то по пути сюда я не удосужилась полюбопытствовать, куда мы собственно направляемся. А стоило. Сейчас бы хоть знала, сколько кормушек нам надо и для чего.

Рядом со мной нарисовался молодой парень с тележкой, очень похожей на наши земные в супермаркетах, но только тут она была из дерева. Парень остановился рядом и выжидательно посмотрел на меня. Я решила, что мешаю ему проехать и немного посторонилась, но он не двинулся с места. Я пожала плечами и решила заняться делом, выбрала пару кормушек, которые мне показались красивыми, и решила поискать бабушку.

— Мисс, положите кормушки в тележку, — попросил парень.

— С чего это? — возмутилась я, нормально, я их выбирала, а теперь ему в тележку должна положить.

Парень опешил, и замолчал, но моя попытка пойти дальше придала ему разговорчивости.

— Мисс, если вы будете ходить с кормушками в руках, меня накажут, — эти слова повергли меня в шок.

— А вы кто? — решила-таки поинтересоваться я.

— Рабочий магазина, помогаю покупателям с товаром, — тихо пояснил парень.

Тут до меня дошло, что с тележкой он стоит рядом не просто так, а по делу и ждёт пока я наберу товар. Я аккуратно сложила выбранные мной кормушки куда требовалось, и всё-таки решила пойти поискать бабушку.

— Мисс пока больше не будет выбирать кормушки? — подал голос парень, чем остановил мой порыв пройти вглубь магазина.

— А сколько их надо выбрать? — решила я полюбопытствовать у него.

— Миссис Барбара всегда берёт не меньше тридцати, — последовал ответ.

— Тридцати штук? — удивилась я, рабочий кивнул.

Мне ещё больше захотелось найти бабушку, чтобы выяснить, что конкретно требуется и зачем это надо. Но моя родственница появилась сама.

— Зарина, ты ещё не выбрала? — она подошла и заглянула в корзину. — Тебе, что больше ничего не понравилось?

— Бабуля, а сколько этих штук надо? — тихим голосом спросила я.

Она растерялась от подобного вопроса, видимо не догадываясь, что особенности её мира мало перекликаются с моим.

— Ну, штук тридцать хватит, — неуверенно пожала плечами моя родственница. — Думаешь много?

— Бабушка, — я вздохнула. — Вообще-то я совершенно не в курсе, зачем они вообще нужны, эти кормушки. Вернее я догадываюсь, что тут птицы должны есть, но я не знаю, почему их надо много, и много ли вообще надо. И много — это сколько?

— Ну… — бабушка замялась. — Я обычно тридцать штук беру.

— Вот и хорошо! Давай! Берём! — мне уже надоело тут стоять и чувствовать себя дурой, которая ничего не понимает. Я, конечно, действительно ничего не понимала, но не потому, что дура, а потому, что никто не удосужился разъяснить происходящее.

Я быстренько начала выбирать ближайшие мало-мальски симпатичные кормушки и складывать их в тележку. После мы направились вглубь магазина, который остался мне не особо понятен, так как основной ассортимент чего-то стоял вдоль стен в мешках. Правда, на крючках тут висели какие-то шлейки, уздечки. В общем, я смутно представляла, что это, но решила, что это всё для животных. Пока бабушка расплачивалась, я заглянула в соседнюю комнатку, там висели сёдла, как мне показалось — это именно они.

— У нас лучшая конная упряж в Веросе, — довольно сообщил мне парень, стоящий около нашей тележки с кормушками.

Потом мы погрузили весь этот скарб в нашу карету и направились домой. И тут я решила расспросить мою бабушку для чего это всё надо.

Оказалось, тут сейчас начинаются празднества, какие-то поминки предков, прощание с солнцем, и рождение двух лун. Тут считалось, что в этот период грань между мирами истончается, где-то я про это истончение миров уже слышала. Так вот, в это период души умерших предков вселяются в птиц, поэтому все жители Ламерии в это время устанавливают вокруг своих домов много кормушек и наполняют их доверху, чтобы предки поели досыта.

— А куда делись прошлогодние кормушки? — полюбопытствовала я. Если бабуля каждый год покупала по тридцать штук, то куда девались предыдущие.

— Они развеются по окончании праздника, — ответила моя бабушка.

— Как развеются? То есть ты их купила только на эту неделю? Они магические?

— Ну, конечно, магические, — теперь уже удивлялась бабушка. — Какие они ещё могут быть?

— Деревянные, один раз сделал и на несколько лет хватило. Железные, пластиковые.

— Такое могут себе позволить только крестьяне, у них нет возможности покупать каждый год новые, и они делают на долго. Но у нас так не принято, мы состоятельная семья и наши предки заслужили есть из лучших кормушек.

Логика убийственная, ничего не скажешь. Пока я размышляла над словами бабушки, мы доехали до дома и тут началась суета, выбор лучшего места куда эти кормушки развесить, тут же наполнить. Дедушка в этой суматохе участия не принимал, он всё ещё отдыхал.

После обеда мы поехали в другой магазин, где накупили кучу какой-то зелёной репы, размерами с арбуз, только внутри они были пустые и с прорезями в виде глаз и рта. И тут я вспомнила где же я слышала про истончающуюся грань между этим миром и потусторонним, это же Хэллоуин, только на Земле тыквы используют, а тут репу. Эти репные морды бабуля купила в большом количестве, я даже со счёта сбилась, и столько же свечей. Вечером эти морды установили вдоль всех тропинок усадьбы и зажгли в них свечи. Н-да, я один раз дошла до тропинки с такими светильниками и решила, посижу-ка я лучше дома. Жутковато они смотрятся.

В этот день я даже не вспомнила о том, чтобы поговорить с бабушкой о летунах. Вот как с утра меня ошарашили этими кормушками для птиц, так я и проходила весь день переваривая информацию.

Следующий день порадовал меня неожиданностью, которую даже родственники не ожидали. Правда радость ознаменовалась испугом такой силы, что я думала, помру, прямо вот в этой шикарной кровати с балдахином.

Проснулась я от странного ощущения, что на меня кто-то смотрит. Причём очень пристально смотрит. Открыв глаза я ничего не увидела. Ощущения пристального взгляда не исчезло. И только когда я проморгалась, то поняла, что надо мной склонилось что-то белёсое и почти прозрачное. Орала я знатно, вжавшись в спинку кровати и пытаясь не смотреть перед собой.

На крик прибежало сразу пять человек, последней была бабушка.

— Зарина, что случилось? — спросила она, а потом заметив это белёсое нечто, переменилась в лице и, воздав руки в небу (ну или к потолку), воскликнула: — Слава предкам, наш дом посещён благодатью. Моя внучка вернула в дом радость.

Орать я уже перестала, и после первого вопроса хотела ответить, что со мной, но бабушкина реакция на этого призрака меня поразила, и я молча наблюдала происходящую сцену. Я ещё раз посмотрела на полупрозрачную субстанцию, она оказалась девушкой, молодой и, насколько я могла разглядеть, достаточно миловидной. Страх куда-то испарился, а вот любопытство взяло своё.

— Привет, — поздоровалась я со своей гостьей.

— Здравствуй, — услышала я ответ и ещё пристальнее уставилась на мою собеседницу.

— Ты умеешь говорить?

— Я могу общаться только со слышащими, остальные не могут меня слышать.

Вокруг меня образовалась тишина, я посмотрела на бабушку, которая с благоговением смотрела на меня, сложив руки перед собой с молящийся знак.

— Она с тобой говорит? — бабуля сразу поняла с кем я разговариваю.

В ответ я кивнула.

— И ты её слышить?

Я опять кивнула, не зная какой реакции ожидать.

— Ты можешь сейчас попросить у бабушки, о чём мечтаешь, она не откажет, — сообщила мне девушка-призрак.

Я ошарашенно посмотрела на бабушку, потом на призрака и снова на бабушку. Пока я тупила, моя родственница разогнала всех слуг, а до меня вдруг дошло, что я могу попросить у бабушки всё что захочу.

— Бабуль… — позвала я.

— Да, моя хорошая. Чего ты хочешь? — бабушка присела на кровать с улыбкой поглядывая в сторону призрака.

— А я могу пойти на курсы летунов? — спросила я очень тихо, но отчётливо.

— Куда? — бабушка удивилась, она явно не ожидала такой просьбы, а я глянула на призрака. Мне казалось, девушка ошибается в том, что бабушка бросится выполнять моё желание.

— Вот уж и пожелание у тебя, — бормотала Бабраба Арсенини очень печальным голосом. — И что мне теперь делать, не выполнить его я не смогу, а как деду-то твоему об этом сказать.

— Скажи бабушке, что Говард не будет против, если ты придёшь к нему в комнату со мной, я же по его линии предок, — посоветовала мне призрачная девушка.

Бабушка выслушав мои рекомендации, насторожилась, потом попросила спросить у призрака, кто она, как её звали при жизни и кто она Говарду.

Девушку звали Илария Арсенини, она была младшей сестрой отца Говарда, и погибла она, выпав из окна дирижабля, когда они с родителями летели в столицу Ламерии.

— После этого случая всё семейство Арсенини отказалось летать на любом воздушном транспорте, — поведала мне Илария.

— Ох, — услышав это, я расстроилась, совершенно чётко представив, что дед не согласится даже при наличии призрака своей родственницы выполнить моё желание.

— Не бойся, всё получится, — обнадёжила меня призрачная девушка. — Ты будешь летать. Я не могу позволить ещё одному члену семейства Арсенини отказаться от своей мечты.

Бабушке я подробности гибели Иларии не рассказывала, но она видимо была о чём-то в курсе, так как большого воодушевления по поводу разговора с дедом не испытывала. Собственно дед призраку и не обрадовался, он узнал её, это я поняла моментально.

— Вот с самого утра с плохими новостями, — сокрушённо произнёс Говард, ни здрасти тебе, ни доброго утра…

— Почему же с плохими? — тихим голосом спросила у мужа моя бабушка. — Это же счастье, когда предок почтил своим визитом наш дом.

— И что это предок внучке нашептал? — вздохнул дедушка. — Чего Зарина просит?

— В лётную школу просится, — почти шёпотом ответила бабушка.

— Ты знаешь как Илария погибла? — обратился Говард ко мне. Я кивнула.

— То есть она тебе сообщила, и после этого хочет, чтобы ты летала? — задумчиво пробормотал дед.

Я стояла и молчала, не зная, что сказать.

— Дорогой, ты же знаешь, что мы обязаны выполнить просьбу слышащей, к которой пришёл предок, — моя бабушка видимо напоминала своему мужу правила.

— Да, знаю, знаю, — дед недовольно сел на кровати и, свесив ноги начал искать тапки.

Ожидание затягивалось, я замерла, боясь пошевелиться, вдруг дедуля решит не следовать правилам.

— Хорошо, я оплачу твои курсы, будешь учиться. Только чур — молчок, чтобы никто не знал. Будешь ездить из колледжа сама и возвращаться туда-же, желательно изменить внешность, чтобы тебя не признали.

Я готова была прыгать от радости и даже расцеловать деда, но он так хмуро посмотрел на меня, что я передумала его целовать, хотя благодарна была очень.

— Спроси у неё, почему она так хочет, чтобы ты училась летать? Ведь она же погибла от этой адской машины.

Я повернула к Иларии, и вопросительно посмотрела на неё. Повторять вопрос надобности не возникло, она всё и так слышала. Девушка была очень довольна, что получилось уговорить дедушку.

— Я ведь не сама погибла, меня вытол…. - в этот момент она начала таять и я успела только разобрать последнее слово, правда меня немного терзали сомнения, что я могла расслышать неправильно.

— Что случилось, почему Илария исчезла? — встревожилась бабушка.

— Она сказала, что её вытолкнули из дирижабля, — неуверенно и растерянно пробормотала я. — Последнее слово она произнесла еле слышно, но она сказала именно «вытолкнули».

— Можешь повторить слово в слово, что она сказала, — это уже была просьба дедушки, который встревожился не меньше жены.

Я повторила.

— Кто её мог вытолкнуть? — дед вздохнул. — Илария была сущим ангелом, очень доброй и скромной девушкой. Я её, конечно, помнить не могу, так как она погибла, когда я был совсем маленький, но слышал о ней всю жизнь. Зарина, ты должна попробовать узнать, кто её вытолкнул? — в голосе дедушки было столько мольбы.

— Как ты себе это представляешь? — всё-таки выдала я. Мне его было очень жаль, но я совершенно не представляла, как я, девушка с Земли, в чужом мире смогу распутать дело столетней давности. — И сколько лет прошло с её смерти?

— Это случилось почти семьдесят лет назад, — вздохнул Говард. — Я понимаю, что это сложно, но ты слышащая, ты очень сильная магически. В нашем роду много было женщин с этим даром, и все они были наделены уникальной магией. Я думаю Илария пришла к тебе именно потому, что знала: ты сможешь разобраться в этом деле. Тем более она сообщила о том, что не сама погибла, значит она хочет, чтобы мы раскрыли эту тайну.

Я присела на кровать и почесала затылок, что делать я себе совершенно не представляла. Одно читать детективы, совсем другое попасть в детективную историю, где тебе предстоит быть главным сыщиком.

— Пожалуйста, — попросил дедушка и я, пожав плечами, ответила:

— Я попробую, но ничего обещать не могу. Я вообще не представляю каково это — вести расследование. И одна я точно не справлюсь, мне надо, чтобы мне помогали. И я же ещё учусь. Можно мне хотя бы переварить информацию?

— Конечно, конечно, — ответил Говард, — я тебя не тороплю, прошло уже столько времени, что тут один день туда или сюда, вряд ли будут иметь значение.