Компенсация или сказки деревни Девица

Глава тринадцатая

В последнее время, буквально полгода — год, дед Матвей Савельевич с Выселок начал ощущать некоторый дискомфорт в своём светлом сознании и даже в мировоззрении. Сознание вело себя не правильно, норовило уклониться от генеральной линии начертанной руководящей силой советского строя. Из глубин сознания вдруг полезла реликтовая мохнорылость. Да не просто из глубин христианской эпохи, а из совсем уж древней языческой эпохи. И все эти эпохи причудливо переплелись. То вдруг перекреститься рука потянулась, то стало мечтаться, чтоб по весне поводить «русалку» по полям, и яйца захотелось красить к Пасхе. Ещё хочется, как в детстве «жаворонка» зажарить. А ведь на дворе эпоха прогресса, и скоро станет совсем хорошо всем прогрессивным людям, даже живущим в деревне. Как объясняли политагитаторы скоро, ещё чуть-чуть, деревня и город сольются в экстазе. Тогда заживём. Не так как сейчас: деревня — пареная репа, а по-человечески в домах с газом и тёплым сортиром. Деда Матвея внезапно стало пробивать на философию. Может окружающая природа так подействовала: начало апреля, ещё не жарко и не холодно, прохладно, но не замёрзнешь, думать голова стала хорошо. Или поведение местного непутёвого народа, который не всегда жил по чётким моральным установкам. С одной стороны все мы вышли из деревни и надо уважать свои корни и понимать красоту народного искусства, с другой стороны мы должны беспощадно отринуть старый мир, выбросить в печку лапти, порубить иконы и ждать когда в деревню проведут газ. Поэтому, хмуря брови, решил дед Матвей, надо развиваться гармонично, а не как некоторые несознательные односельчане, которые сегодня поехали в Воронеж на Пасху. Врут в глаза, что намылились на рынок, а сами приоделись, как на праздник. Дед Матвей не такой, он прогрессивный философ, он религию отвергает категорически. Но яйца покрасил. Лежат у него в торбе вместе с несколькими кусками хлеба, куском сала и головками лука. На обед на ферме ему хватит. Маринка, молодец, не бросила коровок, не поехала в Воронеж. И правильно сделала. От религии надо держаться подальше, ёптырь — она отрыжка старого мира, а в новом мире и без религии есть кому смущать умы людей. Вот, например, шпионы и инопланетяне. Ведь никуда, родимые не делись, только плодятся, как кролики. Поэтому, сделал философский вывод дед Матвей, за народом нужен пригляд со стороны означенного деда, ибо больше некому в этой местности. А весь тутошний народ можно разделить по его сволочизму на три категории. Первая — это те, кто по своему скудоумию продолжают верить в религиозные предрассудки, эти тупое быдло. Второй список — это те, кто не поехал в Воронеж на Пасху, остался дома, но что-то замышляет, эти хуже первых. И третья группа — это те, кто с потрохами продался инопланетной сволочи. Поэтому, дед Матвей, соберись с мыслями, и продолжай следить за Маринкой, какая-то сегодня она подозрительная. Опять надо работать на ферме в полглаза: смотри на коровок и вокруг не забывай поглядывать. Что-то тревожно сегодня на душе, как бы чего не вышло.

Тимофеевна в это воскресенье встала очень рано, боялась проспать рассвет, играющий всеми красками, и полюбоваться на Солнце, которое в этот день радуется, что Христос воскрес. Кто рано встанет, тот радующееся Солнце и увидит, того и ангел поцелует.

Василька в Воронеж на Пасху не взяли по его малолетству и дурости, да и автобус совсем не резиновый. Поэтому он остался на хозяйстве. Оставшийся народ трудился на ферме или потащился на местный погост. Была у народа такая странность: на Пасху ходить на погост проведывать могилки умерших предков. День намечался как обычный воскресный день, только с местным колоритом. Ничего особенного Василёк не ощущал. Поэтому он решил, что, почему бы местному малолетнему дуралею, не прошвырнуться по округе, заглянуть на ферму, полюбоваться весенней природой. Что у нас есть из еды, которую надо взять в поход? Тэкс… приготовим мы в поход штуки три сиротских бутербродов. Да, это обязательно. На свежем воздухе, хлеб с домашней колбаской и лучком, это что-то. Да и хлеб с толстым слоем смальца тоже пойдёт, организм то развивается, ему много насущной пищи надо. А теперь сделаем сэндвич по рецептам из другой реальности, в которой раньше жил Аламеда. Это просто. Берём всё, что попадётся под руку, кроме кошки, и укладываем слоями. Слой из солёных огурчиков, слой из колбасных колечек, слой колечек из лука и тонкий слой ветчины.

— Отвали Мурка!

Спасибо Фадееву, теперь есть чем червячка заморить. Так-с, на эти бутерброды уже ушло полторы булки хлеба. А кто сказал, что бутерброд должен изготовляться маленьким, типа на один укус? Он должен получиться… достаточным и красивым. Красиво же получилось и запах… с такими запахами эти бутерброды рискуют быть съеденными уже тут же, а не на природе. Но Василёк сделал волевое усилие, не стал употреблять уже сделанные бутерброды. Ведь он уже хорошо позавтракал гречневой кашей, только что приготовленной в русской печи по новому рецепту. Вот только не поймёшь, что там в этом блюде первично: сама каша с мясом и приправами, которые дали умопомрачительный дух, или это мясо с гарниром из гречки. Вот что главнее: мясо или каша? А теперь эти два ингредиента смешались в одном чугунке, побывав в русской печи. Вкусно, жирно, но мало. Чугунка мало. А всё из-за запахов, они только аппетит улучшают. Ел это блюдо Василёк деревянной ложкой ещё горячим, и прямо с чугунка. Так вкуснее. Ну, что же недурно, недурно. В таком же плане можно приготовить мясо и с картофелем, овощами, например, по венгерскому рецепту. Да, это не привычная Уругвайская кухня, но что-то и в местной кухне есть интересное. Да и русская печь это суперздорово, это восторг повара, кто понимает. В ней можно приготовить сотни обалденных блюд. Может, всё же в повара податься?

Читая рецепты блюд, которые надо обязательно приготовить, Василёк с грустью подумал, что талию он свою, таким образом, не убережёт. От грустных мыслей попаданца отвлекло срочное сообщение системы. Система сообщала, что через 20 минут на краю деревни, в скрытом от глаз аборигенов месте, его будет ждать инспектор компенсационной комиссии. Советуем не опаздывать.

Озадаченный Василёк два раза прочитал сообщение. Это что же получается! Там, в Высших Сферах, наконец, разобрались, что они наделали и решили прилететь, чтобы принести свои искренние извинения, а вместе с извинениями отправить Василька, то есть не Василька, этого малолетнего сифилитика, а профессора Аламеду обратно в Уругвай. Вот это здорово! Святые угодники, надо бежать вприпрыжку. Прощай деревня — здравствуй Монтевидео.

Быстро побросав приготовленные, и завёрнутые в бумажку, бутерброды в торбу, туда же отправив головку лука, две сухие рыбки-таранки, бутылку компота, три варёных крашенных яйца, оставшийся хлеб, кусок сала, Василёк побежал на встречу с означенным инспектором. Еду он прихватил по въевшейся привычке, настойчиво дающей мудрый совет, что всё приготовленное надо быстро употреблять, а клювом щёлкать не надо. Хорошо, хоть в праздник народ поехал или в Воронеж, или приводил в порядок могилки на деревенском погосте, поэтому никого Василёк не встретил когда бежал на встречу. Но это же деревня. Если ты никого не видишь, это совсем не значит, что тебя не видят. Естественно, деловито спешащего Василька, засёк одним глазом дед Матвей, который пребывал всегда на страже. И куда же это мы так торопимся — задумался дед. Да, всё просто, как коровье мычание. Этот глупый внук Тимофеевны явно намылился на встречу. А с кем? Ясненько! Началась в деревне нездоровая движуха. Но не надо врагам списывать со счетов деда Матвея, совсем не надо. Расслабились, прохиндеи. Дед Матвей ещё соображает, как два помножить на два, ага. Он всё сечёт.

Василёк порхал, как бабочка, не разбирая дороги. Ведь скоро он уже окажется в родном Уругвае и будет там дышать воздухом свободы. Интересно, а волшебные способности Высшие оставят, или зажмут?

Душа пела. Ноги несли. Василёк на бегу даже запел гимн республики Уругвай:

Вот чтоб тебя, чертыхнулся Василёк, зацепившись за кочку, понаделали тут всяких препятствий в этой деревне… и коровьих лепёшек накидали… дремучая страна, дремучие люди, коровы и те дремучие…

Всё, скоро он эту жуткую страну забудет, как страшный сон. Как кошмар. Кошку Мурку, конечно, вспомнит. А местный народ, нет, не будет вспоминать. Что это за народ?! Вроде это тихая по определению деревня. Должна в ней превалировать махровая патриархальность, образцовый порядок и благолепие. Ага. У них тут утром просыпаешься и не знаешь, что они ещё отчебучат. Фантазия у местного народа зашкаливает. И это всего лишь деревня! Представляю, что у них творится в больших сёлах! А в их городах? Там, наверное, вообще мрак. Ладно, в город их я ни за что не поеду без пулемёта. Дураков нет. А вот некоторые поехали сегодня в город. И Тимофеевна. Вот Тимофеевну жалко. Хорошая старушка, душевная, но опрометчивая: ходит по деревни без автомата. Вот её я буду вспоминать хорошим словом всегда. Да и Маринку вспомню. И Каринку тоже. Каринку даже жалко, ведь дура дурой. И Санька, Витька и бабу Маню тоже буду вспоминать. Это не люди, а ходячее приключение на свою задницу. Да и не долечил их, чтоб они обгадились и до сортира не добежали. Братьев Зосимовых обязательно вспомню. Правильные мужики, хоть и недалёкие. Тётку Варвару тоже буду вспоминать и её гостинцы. Когда мы жили совсем плохо, она всегда помогала нам, чем могла. Фадеева с Марией тоже буду помнить. Марию, так вообще жалко, чуть не похоронили девку. А дед Тихон, так тот вообще уникум. Вот кого уважаю, так его. Настоящий человек, глыба. Больной на голову дед Матвей с Выселок тоже уникум: говорят, был храбрейшим воином. Три контузии и кучу ранений получил, теперь у него не все дома, но его лечу. Да, вот теперь лечить никого не придётся… зато воздух свободы. Ах, впереди Монтевидео и многомесячные карнавалы. Весёлые сеньоры и сеньориты. Океан и залив. Самая лучшая в мире кухня. Мой родной универ. Но местных жалко, до слёз жалко. Вот чего они такие жалкие, что мне их жалко? Зато в Уругвае свобода. Хотя, чего это я туплю. Сейчас начало восьмидесятых. Как раз в президенты выбился Хуан Мария Бардаберри, сволочь настоящая. В семьдесят шестом эта паскудная личность сговорится с главарями хунты и передаст им власть. На трон взгромоздится сначала генерал Демичелли, потом генерал Апарасио Мендес, затем генерал Альварес, который будет править до восемьдесят пятого года. Только 1 марта 1985 года его сменит Хулио Сангинетти, который и перетащит меня из Чили в Уругвай. Это что же получается, вся юность пройдёт при фашистской хунте? Проситься у Высших в Испанию? Так там Франко ещё жив, и помрёт он только в конце 1975 года. Франко меня не любит. Не, ну нормально, да! Куда не посмотришь, везде тоталитаризм. И здесь тоже тоталитаризм, только здесь он какой-то странный. За всё время Василёк видел только одного представителя тоталитарного режима: карабинера Мухина. Или как их тут называют: мильтоницер…. или ми-ли-ционер. Как-то так.

Вскоре Василёк долетел до места встречи Высшего существа и стал ждать. Сидя в засаде, терпеливо ждал и дед Матвей. Ему терпения не занимать — всю жизнь терпел. Василёк нервно переминался ногами, ему не терпелось обратно в Монтевидео. Непонятно только, с какого бодуна он решил, что его обязательно отправят в Монтевидео? Вроде уже и пить бросил. Вот с чего он взял, что кто-то вознамерится тратить на него ресурсы? Даром никто ничего не делает, только природа всё делает даром. Пока ещё Василёк находился в предвкушении и великом неведении.

Дед Матвей внимательно наблюдал. Ага, вот оно как, значит! Ядрён батон, ёптыть. Царица небесная и все Святые угодники, спаси мя и помилуй. Вот же какая бракозябра с гнусной харей вылезла из золотистого марева перед Васильком. Такое приснится, портки менять придётся. А тут оно вживую. Харя одета в какой-то непонятный балахон. В руках у хари, ёпрст, в каких таких руках, в лапах у хари ничего нет, только лапы с когтями. Наш Василёк не боится этого страшилища. Наверное, уже их видел. Или…. ну, точно, может, он один из них? Только загримированный. У нас, поди, даже в клубе так не загримируют, только в городе сподобятся, в театре. Вот только взять с поличным эту гоп-компанию не получится. Один дед Матвей с ними не справится. Ничего, если взять их не получится, так, может, хоть в доверие к ним вотрусь. Расскажу им, где у нас аэродромы. Сбрешу, конечно, но главное ввязаться в битву, а там посмотрим ещё кто кого. Василёк с ним уже беседует. На русском языке беседует. А этот ужастик в балахоне, оказывается, русский язык знает. Вот что, значит, серьёзная контора. Как бы ловчее всё, что они говорят запомнить, а потом изложить на бумаге.

В означенное время перед Васильком открылся портал. Из золотистого свечения вышло существо, наверное, это и есть инспектор.

— Приветствую тебя существо из гуманоидного мира, — начал говорить на русском языке инспектор. — Можешь называть меня 11–27 Кай и при этом начинать сильно гордиться, что я с тобой лично разговариваю.

Инспектор оглядел Василька. Вот же какое оно мелкое, некрасивое, даже отвратительное существо. Это, то существо, которое в своё время перевозбудило моих подчинённых своими претензиями. Именно оно отказалось от кучи ценных умений, от упыризма и даже от скарабейства. А что получило взамен? Да всякую ерунду получило: примитивную лечилку, информационную базу никому не нужной цивилизации и «кошачье зрение». Ещё бы знать, что это зрение означает. Кто такой этот кошач?

— Существо, ты мне честно должно ответить на несколько вопросов, потом можешь задать один вопрос и попросить одну просьбу. Времени у меня нет, чтобы здесь долго находиться.

Василёк уже собрался уточнять: «А когда мы полетим в Монтевидео?», но вопрос застрял у него в глотке. А вдруг инспектор посчитает этот вопрос за самый главный? Нет, здесь надо хорошо думать, прежде чем с этими прожжёнными компенсаторами беседовать.

— Ответь мне существо, разрушало ли ты свою душу вожделением, гневом или жадностью? — инспектор уставился на страхолюдного Василька.

Нет, надо же, это что за юмор такой? Прислали, в кои-то века, жуткое страшилище, так оно теперь всякую ахинею спрашивает. Какое, нахрен, вожделение от жадности? Я бы тебе ответил в стиле пьяной бабы Мани, но я вежливый и терпеливый.

— Очень рад тебя видеть инспектор 11–27 Кай. Ты не представляешь, как я горжусь, что с тобой беседую. Давно не беседовал с таким красивым, мудрым и замечательным существом (чтоб ты обгадилось мерзкое чёрте что — нет, это он только подумал). На твой вопрос отвечу честно: нет, не разрушал свою душу вышеперечисленными грехами.

11-27 Кай с удовольствием выслушал речь этого омерзительного существа, особенно когда оно сообщило, что гордится беседой с таким Высшим Разумом. Но, он и огорчился. Если бы существо признало, что только и делало, что грешило направо и налево, то разговор получился бы коротким. Вот зачем закоренелому грешнику помогать? Посмотрел бы на него, занёс бы в протокол признательные показания, и всё, можно отправляться домой. А так теперь придётся немного постоять рядом с этой мерзостью.

— Но я очень страдал здесь и всё время мечтал, что меня отправят обратно домой, — закинул удочку Василёк.

— Страдания разумных существ недопустимы, — вскричал инспектор, красиво обходя намёк об отправки домой. — И какие же причины у тебя нарисовались для страданий? Может ты не нашёл своё гнездовье? Или тебе попалась плохая стая, которая не научила тебя вить гнездо на соответствующем ярусе?

Василёк понял, что этот инспектор дебил, с таким кашу не сваришь. Он уже заговаривается.

— Вот здесь я живу, как видишь, — Василёк обвёл рукой вокруг. — А гнездовье моё на нижнем ярусе… с печкой. Стая моя… тоже здесь гнездится.

— Вот видишь, — фальшиво посочувствовал инспектор. — Это твоя природная среда обитания. — Здесь мы не имеем права ничего менять.

— Но вы меня засунули в тело совершенно больного существа, — начал возмущаться Василёк.

— Это не мы, — поспешил отбиться инспектор. — Это работает рандомный выбор по имеющимся в наличие телам аборигенов.

Чтобы уйти от скользкой темы инспектор спросил, эдак скороговоркой спросил, как бы невзначай: «Надеюсь с акрихунторией и стратихластикой у тебя всё нормально? По внешнему виду вижу, что нормально». (Чтоб ты облезло маленькое некрасивое существо — это инспектор только подумал).

Василька это озадачило. Вот как ему ответить? Василёк уже понял, что этот инспектор такое же чмо, как и его сотрудники. От него грязного снега зимой не выпросишь, да он и не понимает, куда попал. Чтобы потянуть время на обдумывание, Василёк достал из торбы один свой сиротский бутерброд и укусил его. Смачно пожевав его, он ответил, стараясь подбирать слова:

— С ахиху… ху… сторией всё хорошо у нас, — ответил Василёк. — Надеюсь, что и у вас с ней нормально.

— Вот и прекрасно, — перевёл дух инспектор, но при этом уставился на бутерброд и принюхался. — А это что у тебя такое, существо?

Наверное, он голодный, решил Василёк. Вон как глазки-то заблестели. Пожрать видать любит.

— Это очень редкое вещество местного мира. Эксклюзив. Вот несу его подальше от… гнезда. Хочу спрятать, чтобы другие…. из стаи не нашли и не… склевали. У нас, знаете ли, клювом щёлкать нельзя. Вы же не побеспокоились, как мне здесь приходится выживать в этих диких джунглях.

Василёк опять обвёл рукой вокруг. Ага, вокруг в степи колосились дикие страшные джунгли и толпами бегали голодные и злые аборигены.

— Покажи, — как-то глухо произнес инспектор.

Вот ведь напасть какая. Сожрёт он мой бутер, как пить дать сожрёт. Но, Василёк протянул свой сиротский бутерброд гостю. Не задавись только (чтоб ты колючей проволокой гадил).

Оооооо… да это же…. 11–27 Кай проверил анализаторами скафандра этот артефакт.

Анализатор выдал, что это сбалансированная смесь высокомолекулярных органических соединений, чисто природного происхождения. Есть там и незначительные примеси неорганики. Фантастическая вещь. 11–27 Кай практически постоянно жил в вирт-пространстве, там он и поглощал вкусные и питательны вирт-вещества. А на известных материнских планетах рептилоидов, как, впрочем, и у других цивилизаций, уже несколько тысячелетий никто не питался природными веществами. Для рептилоидов предлагалась только синтетика. Поэтому, то, что сейчас держал в руке 11–27 Кай, имело фантастическую ценность. Забирать органику с других планет категорически запрещено законом. Нельзя обижать отсталые цивилизации. Однако, если вот ЭТО бескорыстно подарят… то это совсем другое дело.

— За твои страдания я могу тебе предложить некоторую компенсацию, уважаемое существо, — начал подбирать правильные слова инспектор. Его хохолок, невидимый из-за скафандра окрасился в красный цвет, а хвост начал подрагивать в предвкушении. — А ещё такое же есть?

11-27 Кай хотел даже провести правой нижней лапой три ритуальные борозды на поверхности планеты, что означало высшую озабоченность собеседником, но он находился в скафандре, и поцарапать землю не получилось. Он задумался, как технично облапошить этого маленького страшного гуманоида. Надо впарить ему какую-нибудь безделушку.

Опытный Василёк не стал говорить просто так об имеющемся количестве великолепных артефактах, а просто уточнил:

— Огласите список компенсационных способностей, уважаемый инспектор.

Не, какое же это существо ушлое. Список ему подавай, а он выбирать начнёт. Но, что поделаешь. Артефакт жёг лапы. Надо с этим ужасом говорить вежливо.

— Могу, со своей стороны, предложить очень нужные умения: усвоение нескольких местных языков, портальные переходы в пространстве, спектрометрию, управление жиленкой, химический анализатор, ловушку бешеных кварков, умение эмерджентности, левитацию, усиление чувств. Можешь выбрать одно компенсационное умение. Мы очень щедры. О смысле большинства этих умений инспектор и сам не очень догадывался. Это же мусорные умения.

11-27 Кай не стал уточнять, что эти «подарки» из разряда мусора. Для дикарей и это сойдёт.

— А если я смогу вдруг изыскать второй такой же артефакт, то, что получу в качестве компенсации за мои страдания, — уточнил хитромудрый Василёк. Диалог, кажется, начал входить в конструктивное русло.

— Ддд-ва умения, — сквозь зубы произнёс инспектор. Он ещё не поссорился с мозгами просто так отдавать дикарям умения. За артефакт он ещё, скрепя клыками, отдаст залежалый мусор, пусть задавится.

— Тогда меня, возможно, заинтересует, — начал Василёк, но тут на сцене появился новый персонаж в виде деда Матвея. Весь вид деда говорил, что он сейчас всем сделает скандал и всем станет не очень весело.

— Это кто? — удивился инспектор.

— Это абориген из нашей стаи, матёрый, — уверенно заверил инспектора Василёк. — И у него тоже может оказаться при себе набор артефактов. Тебя это интересует?

— Есть некоторый интерес, — не стал отрицать 11–27 Кай. — И что же у него там есть? А толерантность у этого аборигена из твоей стаи фрустирована? — забеспокоился инспектор.

— Угу… у этого аборигена она офигеть как фрустирована. Он всех, даже тех, кто ему не нравится, не выделяет, ибо толерантен до безобразия, у него все равны. Всех плохих он называет только одним словом: пидарасы, — успокоил инспектора Василёк.

— Дед Матвей, — зашептал Василёк деду. — У тебя в торбе есть чего пожрать? Одолжи мне свои харчи на полчаса, я потом тебе отдам.

Дед Матвей понял, что его внедрение в межпланетную банду проходит без эксцессов, поэтому отдал Васильку свою торбу с харчями. Что ни сделаешь ради идеалов народовластия и мировой революции.

Взяв дедову торбу Василёк хотел уже продемонстрировать её содержимое оппоненту, но потом решил, что не надо вести себя как наивный индеец, которому дали зеркальце, а он в ответ притащил бизона. Сначала он озвучил название двух умений, которые хотел бы получить. Правда, он хотел три умения из списка, но два, так два. Он решился и озвучил: языки и усиление чувств. А портальные переходы пока подождут. Почему языки — это из-за русского, который трудно давался.

Только когда он убедился, что инспектор поставил на его операционную систему два этих умения, только тогда он отдал ему второй бутерброд и вытащил из торбы деда Матвея артефакты. Инспектора начало явно штормить, когда он увидел крашеные яйца.

— Надо бы этому матёрому аборигену поставить умение, например, языков, только у него нет операционной системы, — невзначай сказал Василёк, явно намекая на то, что всё это богатство может оказаться в лапах инспектора.

Грех жадности у гостя победил. Да и грех вожделения вместе со стяжательством. Но, не будем уточнять. Замнём это дело для ясности. Мы же скромные аборигены, из простой деревенской… стаи.

Инспектор махнул лапой. Дескать, какой может быть гнилой базар между лучшими друзьями. Для друга ему ничего не жалко, даже мусора. Через пару секунд в организме у деда Матвея стояла операционная система с местной информационной базой, и красовалось единственное умение знания нескольких местных языков на выбор. Чтобы инспектируемое существо с дурацким именем Василёк получило уверенность, что другому аборигену поставили умение, инспектор дал Васильку доступ к интерфейсу деда Матвея. Как говорится, доверяй, но проверяй.

Харчи деда Матвея перешли в загребущие лапы инспектора. 11–27 Кай даже уже не мог скрывать, что в восторге от артефакта «крашеные яйца». Эти артефакты несомненно круче нейтринного искусственного интеллекта. Такие аппараты имелись пока не у всех обычных чиновников цивилизации. Но, ничего, за один такой артефакт, именуемый «крашеное яйцо», 11–27 Кай запросто выбьет в свой отдел такой аппарат. Кажется, командировка прошла в удачном ключе. Сбагрил явное барахло глупым аборигенам, осчастливил опекаемое существо и получил фантастические артефакты.

— Да…. кхм…. я вижу, что ты здесь, в этих жутких джунглях, очень страдаешь, — обвёл лапой вокруг 11–27 Кай. При этом он многозначительно посматривал на торбу Василька.

— Это да, дикое и страшное место, выживаю здесь, как могу, — понял намёк Василёк, доставая из торбы оставшиеся вещи.

В результате у Василька оказалось в активе ещё одно умение «Портальные переходы», а харчи из его торбы перекочевали к инспектору, даже бутылка с компотом: в виде бонуса в пользу бедных, живущих в границах, занимаемых Высшей цивилизацией.

— А есть ли что у тебя что-либо для усиления лечебного умения? — начал спрашивать Василёк.

— Это официальный вопрос? Или просьба? — схватился ушлый инспектор.

— Неее…. я не намерен спрашивать у тебя, как усилить имеющееся лечебное умение.

— Правильно сделаешь, — кивком головы отметил находчивость Василька инспектор. — Уже установленные умения усиливать с внешней стороны не допускается. Каждый, у кого есть какое-либо умение, развивает его самостоятельно до максимума. Пределов же совершенства нет. Увы, мой друг, но здесь ничем помочь не могу. Однако, учитывая твои огромные страдания, я могу чаще появляться в этом мире с инспекцией. Посмотреть, как ты тут страдаешь, ну и всё такое.

Что инспектор понимает под «всё такое» кристально ясно. Высокие договаривающиеся стороны, намёками и полунамёками, стали зондировать почву на возможность дальнейшего взаимовыгодного сотрудничества. Каждая сторона постаралась понять, что собственно надо другой договаривающейся стороне. К дикому удивлению 11–27 Кай, оказалось, что чрезвычайно дефицитная знаменитая акрихунтория, Васильку, как он сказал, и нахрен не облокотилась. Так инспектор и не узнал что это за фигня такая, а уточнить у аборигена-гуманоида постеснялся. А ведь кому-то она позарез нужна. Договорились, что встречаться, практически друзья — не разлей вода, будут раз в шесть месяцев по местному календарю. Ну, или раньше, если возникнет необходимость. Инспектор заранее пришлёт перечень «вопросов», которые Василёк обязался освещать. Например, такой вопрос: «Пять крашеных яиц» или вопрос «Бутерброд с салом — три комплекта сиротских и два простых». Очень сильно инспектора заинтересовала упаковка бутерброда в виде бумажки. Он дал понять аборигену, тонкими намёками, что и этот артефакт надо бы тому как-то исхитриться и добыть.

— Редкая это вещь, — почесав затылок, сообщил Василёк, разглядывая заляпанную салом бумажку. — Но для своего друга постараюсь убиться об стену, но это добыть.

На том и распрощались, чрезвычайно довольные друг другом. Инспектор, помахав аборигенам лапой, ушёл в портал. Он рад, что впарил доверчивым аборигенам мусор, а взамен получил ценнейшие в его мирах артефакты.

Василёк и дед Матвей проследили, как портал постепенно угасает, пока от него ничего не осталось. Дед Матвей тоже остался доволен: в банду сатурнов он внедрился. Так что нюх и аналитические способности деда Матвея не подвели. Талант не пропьёшь. Как он и думал, сатурны совсем распоясались, появляются ясным днём и ничего, гады, не боятся. Но, что удивительно, силосной ямой они не интересуются. Значит, интерес к ней имеют кто-то другие, например, марсиане. Ничего, мы и их выведем на чистую воду. Дай только срок. Этот Василёк Тимофеевны как есть дебил, отдал сатурнам свои бутерброды и деда заставил отдать бракозябре свои харчи. Что делать, дурачок, он и в Африке дурачок. Наверное, и у сатурнов есть свои дурачки, но сюда к нам, явно, посылают самых матёрых. Там дураков не держат.

— Пошли-ка дед Матвей к нам домой пообедаем, — предложил Василёк. — Каша гречневая с мясом ещё осталась, колбаска и сало, да и разносолы ещё не все съели.

Пока шли к дому Тимофеевны особо не общались. Больше молчали. Каждый думал о своём. Дед пребывал, как всегда, на своей волне, а Василёк думал, что и хорошо, что он не отправился в Уругвай. Буду бедовать в этой дикой тоталитарной стране. Да и осталось-то этому тоталитарному режиму существовать меньше 20 лет. Всего-то. Какие наши годы. Ещё успеем пожить при торжестве демократии и либеральных ценностей. Вот тогда народ заживёт: как сыр в масле будет кататься.

Так что придётся бедовать здесь… со своей стаей, ага. Да и гимн Уругвая, честно говоря, фуфло и полный депресняк. Похож на польский. Такой же унылый и такой же у него убогий смысл, что все передохнем за свободу, а другие уже померли, а кто не с нами, тех поубиваем. Это вам не гимн СССР, где чувствуется имперская мощь. Гринго тоже молодцы со своим гимном: содрали музыку с русской казачьей песни «Хазбулат удалой, бедна сакля твоя…» и радуются. Хоть мотивчик приятный. Русские часто поют эту песню, когда своей водкой обопьются. Так что начну жить теперь в России. Куплю себе автомат Калашникова, заведу себе медведя и шапку-ушанку с красной звездой. Научусь откармливать своего медведя водкой, а он научится играть на балалайке. Идиллия.

Да куда же я от вас, родная моя стая, денусь. Куда я денусь от дуры Каринки. От Маринки, которая, говорят переопылилась с дедом Тихоном и оба ходят довольные. От Тимофеевны и кошки Мурки. От остальных непутёвых и путёвых односельчан. От деда Матвея тоже никуда не денусь, хоть он на своей волне и у него своя свадьба. Да и Мария Фадеева скоро приедет на чайную церемонию.

— Идём дед Матвей. У меня ещё осталась вкусная гречневая каша с мясом по особому рецепту, плюс разносолы. Что говоришь, что у тебя зубов нет, мясо жевать? Пока до дому дойдём, вырастут у тебя дед новые крепкие зубы, отвечаю. И яичницу я забабахаю тебе вкусную из восьми яиц. А о крашеных яйцах не беспокойся. Вот приедут наши из Воронежа с освещенными куличами и яйцами, вот тогда ещё разговеемся. Люблю я это дело, дед Матвей, пожрать.

Дома, за столом, они наперегонки заработали ложками и вилками.

Чай Василёк и дед Матвей пили из нового набора чашек, которые подарил Фадеев вместе с электрическим самоваром. Появление у себя новых хороших зубов дед Матвей воспринял с философским спокойствием. Его мировоззрение такие явления воспринимала как должное. Вот кошка Мурка деда искренне заинтересовала, и он потребовал себе котёнка от неё. В остальном дед адекватность не проявлял. Битый час Василёк бился, чтобы объяснить деду работу его интерфейса и как включать и выключать умение говорить на разных языках, которых оказалось пять штук. Василёк сам назначил деду знание таких языков как немецкий, испанский, итальянский, английский и, для прикола, турецкий. Только потом Василёк сообразил, какую глупость он сморозил, ибо этот дед ни в какую не хотел понимать, как надо переключать знания языков. Для него, всплывающий перед глазами интерфейс — только досадная помеха, от которой дед отмахивался, при этом переключая языки, как рандом пошлёт. Получалось дико. То он говорит на русском языке, вдруг начинает бодро говорить на немецком, потом также внезапно щебечет на итальянском. Особо впечатляюще выглядел его турецкий. И что теперь получится из всего этого — задал глупый вопрос сам себе Василёк? Наверное, лучше если дед внезапно онемеет. Но тот совсем не хотел неметь, а оседлав своего конька, у которого тоже съехала крыша, рассказывал о преимуществах колхозного строя и о вредителях вейсманистах-морганистах. Несмотря на то, что Василёк потратил на деда 20 единиц силы, тот пока со своей волны не слазил.

Хорошо хоть, что когда приехал из Воронежа народ и привёз освящённые куличи, то дед здорово не вякал, а молча принимал подарки в виде куличей и крашеных яиц. Торба у деда распухла прилично ещё и потому, что в неё Василёк под шумок поместил кульки с сахаром, гречкой и колбасой, а то дед кормился, чем попало, зачастую забывая на своих Выселках даже пообедать. Деду некогда, ведь по ночам приходило вдохновение, и надо срочно писать дополнение к досье на участкового Мухина и пастуха Тимоху. Увы, но гадский Тимоха тоже оказался заядлым вейсманистом-морганистом. Как их только земля носит?

Хорошо хоть дед мирно утопал к себе на Выселки, скрепя под тяжестью торбы, и никто пока не понял, что деда вдруг накрыло знание иностранных языков. Что будет дальше, попаданец боялся даже предположить.

Когда вечером появилось свободное время, то молодой лекарь занялся подробным изучением полученных плюшек от инспектора. Вот с дедом поспешил, теперь в непонятках, что случится дальше. Итак, языки. Система сразу давала знание пяти языков на выбор, не максимальное знание, на уровне доктора филологии, но очень хорошее. Но развивать это умение сложно. Чтобы его улучшить, надо не лениться, а много читать, писать и говорить на конкретном языке. Тогда появлялось знание многих новых слов, знание правил, знание диалектов и даже знание старого языка. Например, система давала знание современного английского языка, на котором говорят в Лондоне, потом появлялось знание американского-английского, австралийского-английсокого и даже пиджина. Совершенствуясь можно осознать староанглийский язык. Но всё это очень сложно и данная плюшка прокачивалась плохо.

Умение создавать порталы пока примитивное. Можно в сутки совершить пять портальных переходов, но на расстояние около 50 километров и то, если знаешь, как выглядит точка выхода из портала. Отправится в Мадрид или Монтевидео не получится. Василёк, конечно, сделал попытку. Система отклонила запрос: далеко и вы не знаете, как выглядит точка выхода. Оказывается, система считала, что Василёк кроме окрестностей деревни Девица, больше нигде в этом мире не ходил. Зато она настаивала, чтобы чаше применялось это умение. Это как? До сортира и обратно прыгать? И то не получится. Есть ограничения: во-первых, из помещения нельзя прыгать, во-вторых, нельзя создать портал из движущегося объекта и в движущийся. Планета движущимся объектом не считалась. И как раскачивать такую плюшку? Ночью прыгать по окрестностям деревни? Так это же деревня, через полчаса все узнают, что с Васильком что-то не так. Деревенский дурачок, да ещё и исчезает в воздухе.

Вот умение усиления чувств порадовало. Это поистине суперумение. Теперь можно ощущать запахи на расстоянии до километра, хорошо видеть на несколько километров, хорошо слышать, чувствовать движущуюся технику по дрожи земли, понимать, какая у далеко расположенного объекта температура. Вместе с кошачьим зрением это хорошая плюшка в хозяйстве.

Из пяти возможных языков Василёк взял сразу все пять. На хорошем уровне он уже знал родной испанский и испанский-южноамериканский, отлично знал итальянский. Неплохо мог говорить на португальском. На английском мог только немного общаться. Русский он узнал только здесь и то, ещё пока плохо. Поэтому из пяти языков он выбрал: русский, английский, немецкий, латынь и…. .монгольский. Он всегда хотел посетить эту загадочную страну. Может когда и сподобится. Может скоро придётся эмигрировать из этой деревни в прекрасную Монголию, когда уважаемые односельчане доконают его своими выходками.