Компенсация или сказки деревни Девица

Глава седьмая

Несмотря на то, что Васильку приходилось жить в непривычной для него деревенской обстановке с совершенно загадочным для него народом, несмотря на это, ему здесь жилось весело. Плюс постепенно рос и его опыт лекаря. Проведя нехитрые вычисления, пацан обрадовано хмыкнул. Теперь ровно за месяц его хранилище силы вырастет с 21 единицы до 28 единиц. Это уже почти могущество — он почти архимаг. Так, весело перебирая ногами, он примчался на ферму, зная, что ему от Маринки обещаны резиновые сапоги и молоко. Плохо только то, что ещё не подошло время сделать артефакт, ещё оставалось несколько часов. Василёк решил сделать артефакт из одной Маринкиной серёжки. Пусть артефакт хорошую и добрую тётку постоянно лечит. Ладно, завтра сделаем, решил он. Сегодня полечу её парой единиц силы, для хорошей сеньоры не жалко. Ещё бывший уругваец хотел вплотную заняться здоровьем колхозных коровок. Высококалорийное молоко ему чрезвычайно понравилось. Немного попаданца беспокоил странный дед Матвей с его несколько неадекватным поведением: вдруг ещё, кусаться начнёт. Да и на экскурсию к силосной яме Васильку идти особо не хотелось, но старость надо уважать.

Подойдя к ферме, Василёк услышал пение. Маринка, приняв на пару с дедом по стаканчику самогонки, развлекала коровок задорными песнями:

— Эх, лапти мои, четыре оборки, хочу дома заночую, хочу у Егорки…. .

На своей лавке сидел дед Матвей. Он, после самогона, очень внимательно отслеживал поведение Маринки. Для маскировки курил свою «козью ножку» и бдил. Сегодня обстановка совсем какая-то подозрительная. Вот дед и сидел, слушал, курил, наблюдал, потихоньку «опухал».

— Здравствуйте, дед Матвей, — вежливо поздоровался Василёк со стариком. — Как дела?

— Здоров, ёпрст. Слона ежиха родила, ёпрст, — выпустив облако дыма, ответствовал дед.

Василёк хотел сказать деду, что бесконечно рад за эту ежиху, что так сподобилась, но, тут появилась раскрасневшаяся Маринка:

— Ой, Василий, Василёк, заходи на огонёк, — радостно приветствовала она знакомого дурочка. — Эх, Василёк, был бы ты лет на сорок старше…

Понятно, конечно, что эта горячая сеньоры тогда бы закадрила Василька. Он не стал говорить сеньоре, что в действительности ему уже 90 лет, не поймёт. Тогда и не надо булькать впустую.

Взяв малыша за руку, сеньора повела его в подсобку пить парное молоко и примерять сапожки. Естественно, Василёк не отказался ни от молока, ни от сапожек, которые были хоть и поношенные, но в его условиях это почти царский подарок. Жаль, что за ночь волшебные единицы не восстановились полностью, пока их всего восемь. Васильку хотелось многого: вылечить сеньору, старого деда, коровок, но мощности у него ещё нет. Совсем ещё я ни архимаг. Да, плохой я кудесник, подумал Василёк. Иншалла. Но, он всё равно одарил деда и Маринку по лечебной единичке, а каждой коровке досталось по 0,01. Маринке понравилось, что ребёнок не боится коров, а подходит к ним и каждую ладошкой хлопает по боку. Маринка, естественно, не ведала, что таким образом Василёк отдавал по 0,01 лечебной единичке каждому животному. Потерпите, шептал он коровкам, накоплю энергию, вылечу вас всех не хуже ветеринара.

Товарищ лейтенант Мухин Сергей Макарович, это который местный участковый милиционер, заботливо обернул газеткой трёхлитровую стеклянную банку, в которой плескалось нечто. Это нечто он получил от гражданки Кабаковой, которую все знали как баба Маня самогонщица. Мухин сегодня совершал очередной объезд своего участка на служебном мотоцикле цвета канарейки, поэтому не мог не заехать в деревню Девица. Конкретно к бабе Мани. Конкретно за её фирменной самогонкой. Все люди, все человеки, даже участковые милиционеры. Участковые милиционеры, как оказалось, тоже употребляют самогон, изредка и в меру. Бывает и не в меру, но тоже изредка. Бывает и не изредка. А что? Служба не мёд. Вот и приходится расслабляться народным средством. Сегодня Мухин вступил в коррупционную связь с бабой Маней. Впрочем, он всегда вступал с ней в такую связь. А что прикажите делать? Ведь его любимое начальство, наевшись грибов с соседнего леса, вдруг вознамерилось начать очередную борьбу с самогонщиками. На следующей неделе запланированы карательные рейды. Вот Мухин и шепнул бабе Мани, чтобы она спрятала свой агрегат и ингредиенты. Хорошо спрятала. Ибо чревато. Начальство, внезапно заскорбев головой, требовало большого кровопролития, сделать всем страшно и строго наказать кого попало. Оно категорически не хотело понять простую истину, что разгромив такие производства, как у бабы Мани, получится значительно хуже. Для всех. Ибо у народа нет лишних денег на приобретение казённой водки. Поэтому страждущие алковетераны лучше купят за полцены продукцию бабы Мани. Убери бабу Маню, и селяне начнут пить всё, что попало под руку, любую спиртосодержащею жидкость. А это уже беда. Вот поэтому участковый тонко намекнул Мане, что с понедельника надо ждать незваных гостей, которые, как известно, хуже французов. За свой намёк участковый получил взятку в виде банки фирменной самогонки, которую сейчас аккуратно прятал в люльку служебного мотоцикла. Теперь он знал, что селяне разыграют целое представление для гостей. Естественно, местные выдадут бригаде карателей несколько прохудившихся вёдер, помятых молочных бидонов, какие-то ненужные в хозяйстве тазики, выдавая этот металлолом за самые современные самогонные агрегаты. Доблестные оперативники найдут и разгромят даже целое подпольное производство запрещённого напитка в отдельно стоящем полуразвалившемся строении. Когда оперативники с понятыми ворвутся в это строение, они увидят собранное из различных железяк, трубок и ёмкостей нечто монструозное. Все начнут охать и ахать, эксперты фотографировать этот агрегат, оперативники составлять протокол. Судя по документам, окажется, что милиция выследила и пресекла работу крупного подпольного цеха по изготовлению самогона. Правда, самих цеховиков взять за причинное место не удалось, слиняли лихие люди прямо перед носом облавы. Однако, следов и улик они оставили достаточно, чтобы сделать вывод, что ниточка ведёт в соседний район. Вот же там живут нехорошие люди. Старые оперативники будут дружно делать вид, что видят этот цех впервые в жизни. Все дружно забудут, что громят этот цех всякий раз, как у начальства кое-где засвербит. И совершенно не важно, что изымаемый из цеха агрегат, в принципе, не мог изготовить не то что самогон, а вообще ничего не мог произвести.

На местных мужиков теперь легла забота чуть подлатать это «здание», чтобы оно совсем не завалилось, и притащить в него всякий хлам, чтобы соорудить очередное не пойми что для следующей облавы. Местные с задачей справятся: если есть фантазия, то интеллект аборигенов способен и не на такие изыски.

Лейтенант Мухин тяжело вздохнул: у него когда-то была хрустальная мечта, но от столкновения с реальностью хрусталь разбился вдребезги. И так вот всю жизнь, даже без выходных. Какие к лысому бесу участковому выходные? Он уже и слово такое забыл. Начальство создаёт участковому проблемы, народ вообще без проблем не может жить; в семье, опять же проблемы. Даже верный мотоцикл и тот норовит создать проблемы. Проблемам не скажешь, чтоб они в очередь встали. Ну, и как тут не запьёшь? Но к этому делу надо подходить осторожно, а то получится как с коллегой из соседнего района. Двадцать лет мужик сидел на должности, но, всё-таки спёкся. Запил горькую в недопустимых количествах. Сдали своего участкового свои же местные селяне, когда заметили, что участковый стал охотиться с помощью пистолета Макарова на бегемотов, каким-то образом появившихся в деревенском пруду. Бравый участковый не смог толково обосновать своему начальству, куда он спалил столько патронов к пистолету, и сколько точно бегемотов подстрелил. Уверял, что завалил штук сорок. Начальство, почему-то не организовало рейд на зловредных гиппопотамов, а отобрало у коллеги пистолет и отправило его на медкомиссию, которую он не прошёл.

Лейтенант Мухин, раз уж заехал в деревню, то, по укоренившейся привычке всё доделывать до конца, прошёлся по некоторым адресам и заехал на ферму посмотреть на деда Матвея. Ещё одна головная боль лейтенанта. На ферме Мухин встретил деда Матвея, усиленно курившего свою неизменную «козью ножку», вечно непросыхающую Марину Остроградскую и деревенского дурочка Василька. Их что, магнитом друг к другу тянет — подумал Мухин. Гоп-компания.

Маринка радостно развлекала деда и глупого мальца частушками:

— А вот и сам Сергей Макарович пожаловали, — радостно сообщила она. — Не хотите ли, Сергей Макарович парного молочка откушать, только из коровки.

Дурачок Василёк восторженно уставился на милиционера. Просто по слуху уругвайца резануло имя «Сергей». В испанском языке это имя звучит ещё, куда ни шло, можно как Серж, а вот по-португальски звучало оно совсем нехорошо. Да, не повезло человеку с таким именем. По-португальски оно звучит как «Я гей», что не очень хорошо даже для толерантного времени.

Мухин отказался от употребления парного молока, сказав, что его от него может пронести, а это совсем не солидно для представителя власти. Потом он внимательно посмотрел на таращившегося Василька. Да-а, у ребёнка не все дома, судя по его виду. Явно придурковат. Потом он обратил внимание на деда. Дед, пользуясь случаем, вцепился в рукав форменного кителя милиционера, и потащил его в сторонку. Мухина потащил, а не рукав. Деду надо было срочно выговориться по теме врагов, коих только прибавлялось. Прут, ёпрст, как тараканы.

— Шастают, ёпрст, — дыша табаком и перегаром доложил он начальству. — Вокруг, ёпрст, объекта и вообще. Вынюхивают.

— Кто? — недоумённо спросил милиционер.

— Враги, ёпрст, кто же ещё, — удивился вопросу дед. — Вот, к примеру, наш пастух….

— Что пастух? — насторожился Мухин. — Он же стадо пасёт, и всё. Даже бухает в меру….

— Ага, в меру, — взвился дед. — Как же… в меру, ёпрст. Не просыхает, вредитель. А знаешь, как он глазом своим-то на силосную яму косит? Точно знает, что там такое, факт. Задумал он, окаянный, что-то. Надо на него облаву организовать.

Видя, что представитель власти сомневается, дед Матвей зашёл с козырей:

— У нас-то на Выселках совсем беда, — поведал он Мухину. — Видишь вон того ребятёнка-то? Васильком, ёпрст, его кличут…

Видя, что непонятливое начальство не понимает его мысль, дед продолжил:

— У этого Василька бабка есть. Тимофеевна, ага. Так вот она ведьма! Вчера, ёпрст, она летала на помеле в наши Выселки. Беда… К таким же ведьмам, как и сама. Запиши: Нюрка и Фроська.

Дед от омерзенья сплюнул на сапоги Мухина:

— Надо их срочно брать за жабры и в расход, — глаза деда зажглись пламенем фанатизма.

— Ассамблея у них там произошла, ага, типа сходняка, или слёта. А может даже шабаш организовали, — дед повторно сплюнул на сапоги Мухина, но тот ловко увернулся.

Лейтенант понял, что надо этот разговор заканчивать, ибо дед начал возбуждаться. Осеннее обострение налицо.

Мухин буркнул деду «до свидания» и «разберёмся» и резво двинулся от него к мотоциклу, но был перехвачен неутомимой Маринкой.

Вслед лейтенанту летели слова:

— … пришельцы, ёпрст, совсем озверели…

Лейтенант не стал дослушивать инфу об озверевших в корягу инопланетянах, у него и своих забот полно. Тут, как те инопланетяне озвереешь.

От Маринки лейтенант тоже ловко вывернулся, несмотря на то, что она с жаром стала усиленно рекламировать себя прекрасную:

— Сергей Макарович, обратите на неотразимую девушку своё внимание, — начала наезд Маринка. — У меня много достоинств, кроме того, что работящая и не курю. Я Макарыч могу крестиком вышивать. А ещё я вкусно готовлю и голова у меня не болит… Вот, зацените, правда, я неотразима?

Маринка крутанулась вокруг своей оси, демонстрируя Мухину свои прелести. Лейтенант не знал, куда ему деться.

Василёк тоже во все глаза смотрел на Маринку. Конечно, правда, что сеньора Маринка просто великолепна и в меру упитана. Он мог бы сказать, что она прекрасна, как электромагнитная волна, падающая под углом Брюстера на горизонтальную поверхность, и даже ещё лучше.

Руля на мотоцикле по сельским дорогам, лейтенант думал, как быстрее доехать до своего дома из этого дурдома. А там принять грамм «стописят» самогона, а ещё лучше допиться до изумления и зелёных человечков, чтобы забыть про облавы, про ведьм. Забыть о Маринке, вышивающей крестиком, про хищения капусты с полей, да и о самих зелёных человечках деда Матвея забыть. Но, надо предварительно капитально спрятать свой табельный пистолет. Ибо чревато. Впрочем, некоторые умельцы, и подручными средствами успешно гоняли человечков, белочек и чертей. Да, трудна жизнь сельского участкового. И это ещё хорошо, что мы живём не в Америке. Там, говорят вообще мрак, там негров угнетают.

Лейтенант Мухин жалел всех своих односельчан, даже непутёвых. Жалко самогонщицу бабу Маню, которая не от хорошей жизни варила самогонку и спаивала ею селян, которых тоже жалко. Очень жалко деда Матвея, который имел свой специфический взгляд на этот мир. Жалко непутёвую Маринку, которая постоянно что-то хотела, а «хотело» в неё не влетало, и придурашного Василька жалко. На себя жалости уже не оставалось, поэтому Мухин твёрдо решил, что приедет домой и капитально вмажет. Конечно, пьянство проблему не решит, но вмажет он сегодня как следует. И закуску надо непременно себе сварганить: тех же макарон по-флотски или пельменей. Без закуски пить — себя не любить: так может демография и на полшестого опуститься. Интересно, а макароны по-флотски и пельмени, это одно и то же? Или всё же разная еда. Да, плевать! Лишь бы побольше.

Василёк в новых, но поношенных сапогах, бежал домой. Солнце било ему в спину и от тела Василька на землю падала тень. Эта тень отображалась на двумерную проекцию. Мир сложен. Может статься так, что сам Василёк только тень существа, живущего в четырёхмерном пространстве. И этому существу плевать с колокольни на мелкие проблемы жалких людишек, существующих в жалком трёхмерном пространстве.