Контракт на любовь

Глава 15. День рождения

— Вадим, можно, я приглашу к тебе на день рождения Лидию? — Алиса встретила его на пороге, когда он вернулся домой.

Точно. День рождения. Он и позабыл о празднике в круговерти событий… Хорошо, что организацией занимается Инга Витальевна. Она знает своё дело.

Вадим пожал плечами, изо всех сил стараясь изобразить равнодушие. Разумеется, ему хотелось видеть на своём дне рождения Лидию, но он прятал эту мысль даже от самого себя.

— Если хочешь. Впрочем, не думаю, что она согласится. Она такая скромная…

Алиса приняла самоуверенную позу:

— Я умею уговаривать!

Это вселяло надежду.

***

Вадим уже видел издалека подъезжавший к ресторану роскошный чёрный "Мерседес S-класса" своего бывшего начальника. Вероника всё ещё отсутствовала, несмотря на своё обещание быть пораньше, но это не слишком беспокоило его.

"Мерседес" подъезжал к крыльцу. Оглянувшись на мгновение, чтобы оценить вид на беседку, увитую белой тканью и цветами, Вадим обнаружил приближавшуюся к нему Лидию. Как всегда, изящная в одном из своих восхитительных платьев (это напоминало повёрнутую венчиком вниз розовую лилию), она, кажется, направлялась к нему с каким-то делом, но не успела раскрыть рта, как "Мерседес" Дица остановился, открылась пассажирская дверь и наружу высунулась толстая нога в серой брючине.

— Здравствуй, здравствуй, Вадим! — похлопал именинника по руке бывший начальник, не без труда выбравшись из машины.

Несмотря на жару, Виктор Владимирович был одет в костюм — Вадим отлично знал, что только так шеф чувствует себя комфортно со своей тучной фигурой. Сам Вадим был в лёгких парусиновых брюках, белой хлопковой рубашке поло и светло-коричневых мокасинах. Он выглядел настоящим мальчишкой рядом с бывшим начальником.

— А это, должно быть, Вероника! — переключил шеф своё внимание на стоявшую рядом девушку.

В доли секунды Вадим принял решение не поправлять Дица и аккуратно, но крепко сжал Лидино запястье, предотвращая её возражения:

— Да. Это моя девушка.

— Прелестна, прелестна! — заявил Виктор Владимирович заигрывающим тоном, хитро улыбаясь. — Что ж, ничуть не удивлён, что такая красавица пленила твоё сердце.

Он положил полную руку на спину смущённой Лидии и, всё так же глядя на неё смеющимися глазами, сказал интимным тоном:

— И ничуть не удивлён, что он так долго был одинок, с такой-то высокой планкой!

Лидия покраснела ещё больше и хотела что-то ответить, но и тут Вадим ей не дал:

— Благодарю. Простите, Виктор Владимирович, моя Ника скромна не в меру. — Он подхватил шефа под локоть и потянул прочь от девушки. — Позвольте проводить вас к фуршетному столу. Там уже разлили шампанское, кажется…

— Ни в коем случае! — горячо возразил Диц. — Я категорически против того, чтобы разлучать вас. Оставайтесь тут, а шампанское я уж как-нибудь найду. Твоя матушка, должно быть, здесь?

— Разумеется.

— Вот она мне всё и покажет. Впрочем, я уже бывал в этом ресторане…

Вадим замер, провожая взглядом неуклюжую, грузную фигуру бывшего начальника. Почему-то именно теперь ему стало неловко, хотя до этого он чувствовал себя вполне в своей тарелке. Даже когда Диц исчез за входной дверью, Вадим не мог заставить себя повернуться к Лидии. Она заговорила первой:

— Простите, но я не понимаю, зачем… Почему вы не сказали ему, что он ошибся?

Вадим наконец взглянул на неё и пожал плечами:

— Рефлекс сработал. Меня с детства учили не поправлять старших. Да и не всё ли равно, кого Виктор Владимирович считает моей девушкой?

— Но как мы теперь… когда Вероника приедет?

— Будем решать вопросы по мере их поступления.

— Надеюсь, мне не нужно изображать вашу девушку, как в глупых турецких сериалах?

Вадим улыбнулся:

— Если они глупые, зачем вы их смотрите?

— Я не смотрю…

— Тогда откуда знаете сюжет?

Лидия открыла рот, но ничего не сказала, а вместо этого густо покраснела.

— Не переживайте так, я вас не осуждаю. Всякий выбирает досуг на свой вкус. Вам ведь тоже нелегко приходится на работе, призывать к порядку толпы глупышек. Нужно на что-то отвлекаться…

Он ожидал, что она примется защищать и оправдывать своих воспитанниц, но Лидия только покачала головой.

— Вы хотели мне что-то передать? — спросил он, припомнив, как началось всё это недоразумение.

— Передать?.. Ах, да. Ваша мама просила вас позвонить фотографу — он что-то задерживается.

Вадим поморщился: он терпеть не мог фотографироваться, а также людей этой профессии. У них вечно проблемы с дисциплиной и пунктуальностью, но мама настаивает, что всё нужно запечатлевать на память, однако заботы о том, чтобы заставить этот народ работать, ложатся на его плечи.

— Так… вы не ответили, — смущённо напомнила Лидия. — Насчёт изображения вашей девушки.

— А вы готовы на это? — как можно бесстрастнее уточнил Вадим.

Чтобы скрыть свои чувства, он принялся копаться в переписке с Ингой Витальевной, где должен был остаться номер фотографа.

Лидия потупилась:

— Это было бы нежелательно. Это может скомпрометировать и меня, и вас. Вы планируете выставлять фото куда-то в интернет?

Вадим отрицательно качнул головой:

— Исключено.

Лидия нахмурилась, обхватив себя руками. Этот беззащитный жест, при её хрупком телосложении, вызвал горячую волну у Вадим в груди.

— Не волнуйтесь, — усмехнулся он снисходительно и печально. — Целоваться со мной я вас точно не стану заставлять. И вы в любом случае можете отказаться.

— Я не могу. Тогда ваш старший друг поймёт, что вы его обманули.

— И почему это должно вас волновать?

Лидия поджала губы, а потом выдала:

— Поступайте с другими так, как хотите, чтобы поступали с вами!

Чёрт, ну зачем она такая хорошая?!

Когда Лидия вернулась в беседку, Вадим набрал сначала фотографа — тот, оказывается, уже прибыл, — а потом Веронику.

— Да, я еду, на такси! — ответила она раздражённым тоном. — Мы в пробку попали… опять.

— Где вы едете? — уточнил Вадим.

Вероника переспросила у водителя.

— В Ку… Кудасте какой-то.

— И как вас туда занесло?! — разозлился Вадим. Выходило, что, едва выехав от её дома на шоссе, таксист свернул в Кудепсту и там залез в пробку. На кой чёрт это ему нужно, если плата фиксируется ещё до поездки?!

— Ты в приложении вызывала такси?

— Да.

Что за ерунда… Вадим положил трубку и пошёл искать маму, чтобы посоветоваться с ней.

— Вадим Романович! — ещё на подходе поймал его румяный фотограф с пышными усами и сияющей лысиной, весь обвешанный техникой. — Позвольте сфотографировать вас с невестой!

Вот же чёрт, неразбериха начала распространяться за пределы сознания бывшего начальника…

Фотограф с бейджем "Даниил" подтащил за локоть Лидию к Вадиму, потом оттеснил их обоих к цветущему розовым кусту и принялся придавать красивую позу. Вадим растерянно хлопал глазами, но молчал, потому что Диц пристально и с большим удовольствием наблюдал эту сцену. Мама стояла рядом с ним, счастливо улыбаясь. Фотограф Даниил заставил Вадима и Лидию прижаться боками друг другу, а ему — положить руку ей на талию. От всего этого Вадима бросало то жар, то в холод. Приятно, что ни говори, обнимать красивую девушку, но Лидия права: фотографии могут куда-нибудь просочиться, и тогда…

— Так… так… ещё, улыбайтесь! — командовал Даниил, крутясь вокруг, то присаживаясь на корточки, то вставая, и беспрестанно чуть-чуть менял что-нибудь в их позе.

У Вадима серьёзно начала кружиться голова, чего с ним тысячу лет не случалось. И вот, когда, наконец, фотограф отступил, возвещая окончание пытки, на сцену ворвался маленький смерч, он же апокалипсис, он же воинственная дева в одном лице. Алиса, в розовом платье с рюшечками, которое висело на её угловатой фигуре так, будто наряд с большой куклы-принцессы напялили на маленького супермэна, с разбегу врезалась в своего педагога по танцам, так что они трое чуть не свалились на землю.

— Алиса, ты что творишь?! — недовольно прошипел Вадим, которому пришлось ловить грудью двух женщин, одна из которых больше напоминала пулю.

— Я тоже хочу фотаться! — возвестила маленькая хулиганка и, устроившись справа от Лидии, изобразила умилительную улыбку на лице.

— Прекрасное семейное фото! — в восхищении воскликнул Даниил, снова начав порхать вокруг и щёлкать затвором.

Когда эта чудовищная фотосессия всё же закончилась, Алиса вежливо спросила фотографа:

— А когда будут фотографии готовы?

Они отошли к бабушке, а Вадим воспользовался этой минутой, чтобы извиниться перед Лидией:

— Простите, я не предполагал такого…

— Не волнуйтесь, пожалуйста, всё в порядке, — безмятежно улыбнулась Лидия, и Вадим почувствовал странный, абсолютно нелогичный укол досады: ему было неприятно, что он так сильно смущён, растревожен, дезориентирован физической близостью с нею, а она столь невозмутима…

Однако нужно было встречать остальных гостей. Вдвойне осложнил задачу всевидящий заботливый Диц: он настоял на том, чтобы Лидия помогала в этом Вадиму. Таким образом, примерно половина его знакомых уверилась, будто Вероника — эффектная брюнетка с карими глазами и самым нежным голосом на свете. Похоже, придётся на ближайшие три месяца сказаться больным и не посещать никакие мероприятия, на которые его станут приглашать эти люди… К счастью, Вадим как раз не любил толп и шума — к общественной жизни его обязывало лишь положение: без связей адвокату никак.

Порядочно измучившись необходимостью врать людям в лицо, а также находиться в непосредственной близости от девушки, которая вызывала в нём ощущения сродни коронавирусу: жар, затруднение дыхания, спутанность мыслей — Вадим отправил её проверить, всё ли в порядке с Алисой, и снова набрал Веронику, которая до сих пор не появилась.

— Мы в Раздольном, — мрачно поведала она.

— В каком ещё Раздольном?

Со времени прошлого созвона прошёл добрый час.

— Пробку объезжаем.

Нет там никаких пробок на трассе…

Вадим вспомнил, что так и не поговорил с матерью об этой ситуации. Поток прибывающих гостей уже изрядно обмелел, и вполне можно было вернуться к столу. Вот только обстоятельства изменились.

— Послушай, знаешь что… поезжай-ка ты домой. — Решил Вадим.

***

— Объясни мне, пожалуйста, что происходит! — прошипела Алиса, затащив Лидию в закуток возле мангала. — Почему этот боров Диц утверждает, будто ты и Вадим… будто вы… — она запнулась и, покраснев, гневно уставилась Лидии в глаза.

Та вздохнула.

— Так вышло. Это просто недоразумение. Не злись, пожалуйста. Мы с твоим папой… то есть, я и твой папа — не вместе. Просто так думают… некоторые из гостей.

— Но почему? Зачем? И где эта швабра Вероника?

Лидия не смогла сдержать выражение скорби на лице и прикусила губу.

— Алиса, мы с тобой уже обсуждали это… Мне очень не нравится, когда ты говоришь о ком-то, используя плохие слова. Особенно это касается близких людей.

— Она мне не близкая!

— Она невеста твоего папы, и ты должна уважать его выбор. А ещё больше — его самого. И не называть по имени, а как положено дочери… Он ничем не заслужил твоего презрения. Неужели ты не можешь взять себя в руки хотя бы день его рождения?

Алиса пожевала губы, а потом промямлила:

— Иначе ты не будешь больше со мной дружить?

Лидия ахнула:

— Я такого не говорила!

Но Алиса выпучила глаза и замахала руками, явно на что-то намекая. Лидия нахмурилась:

— А… ну да… если ты продолжишь всем злословить, то я… обижусь за них.

Алиса покорно вздохнула:

— Хорошо. Раз ты настаиваешь… Так где… Вероника?

Лидия пожала плечами:

— Понятия не имею. Ты соскучилась по ней?

— Конечно! Я называю швабрами только самых приятных мне женщин.

— Я бы сказала, что у тебя есть некоторые проблемы с выражением позитивных чувств.

Лидия ожидала бурного протеста, даже обиды, но Алиса неожиданно кивнула:

— Ты права. Но тебя я никогда не назвала бы шваброй.

Лидия улыбнулась:

— Я это ценю.

***

— Что мне теперь делать? — спросил Вадим, меряя шагами крошечную комнатку, где хранились запасы напитков.

Его мать пожала плечами:

— Да ничего. Наслаждайся своим праздником.

— Никогда не любил праздники… Но этот — настоящая катастрофа!

— А мне показалось, что тебе было не так уж неприятно обнимать Лидию…

— Мама… как ты не понимаешь, приятности такого рода здесь совершенно ни при чём! Я могу попасть на миллион рублей в результате этой неразберихи, а Лидия… — тут он почувствовал тяжесть в голове и груди, — почти замужем.

— Кто тебе такое сказал? — фыркнула мама.

— Она сама. Ей никто не нужен, кроме него. Она никогда его не оставит.

— Тебя это задевает?

Вадим вздрогнул так, словно прикоснулся к чему-то раскалённому, и с укором посмотрел на мать.

— Вовсе нет.

— Я вижу, что задевает.

— Может быть, только самую малость.

— Так в чём дело? Жених — не муж. У тебя есть все возможности бороться за неё.

— Я не хотел никакой борьбы, потому и обратился к тебе.

Мама подошла к нему вплотную и, глядя прямо в глаза, с нажимом произнесла:

— Вадим, ты же прекрасно знаешь, что за всё хорошее в жизни приходится бороться.

— Да? Ты боролась за отца? За ваш с ним брак?

— Ты даже не представляешь себе, как.

Вадим замер поражённый.

— Но… у вас ведь всегда всё было в порядке…

Мама с улыбкой покачала головой:

— Так не бывает. В семейной жизни особенно. Если ты видишь, что у кого-то всё хорошо и спокойно, значит, они уже прошли сквозь огонь и воду.

— И какие же у вас были проблемы?

— А то ты не знаешь! Твой отец почти не жил дома…

— Я думал, тебя это устраивает.

— Ни одну женщину не может устраивать такое, если она верна мужу. А твой отец был единственным мужчиной в моей жизни.

— Но ты же поддерживала его в трудоголизме.

— Потому что знала, что так нужно. Сколько я слёз пролила, ощущая себя одинокой при живом муже — одному богу известно…

Вадим взял её за плечи:

— Мама, я и подумать не мог.

Она махнула рукой:

— Что о том? Всё прошло.

— Почему ты не нашла себе другого мужчину, когда он умер?

— Потому что ещё раньше поняла, что для любви неважны расстояния, ни в пространстве, ни во времени. Я по-прежнему люблю твоего отца, и это делает меня счастливой.

У Вадима мурашки пробежали по спине. Да, такое чувство было ему неведомо, но он отчаянно хотел его испытать.

— Но ты не сможешь познать это счастье с кем попало, — словно прочитав его мысли, сказала мама. — Борись за него, сынок. Я верю, у тебя всё получится.

Вадим вернулся в беседку, и словно зверь на ловца, к нему сразу подошла Лидия.

— Я приготовила вам подарок… — сказала она, смущённо опустив глаза в пол. — Он, конечно, совсем скромный и смешной. Просто у меня было мало времени…

— Вы вообще не должны были ничего мне дарить! — возразил Вадим. — Но пойдёмте куда-нибудь подальше от шума…

Они свернули в аллею, усаженную декоративными кустами. Сладко пахли какие-то цветы, шумел фонтан, ветерок сухо шелестел листьями пальм.

— Вот… — Лидия протянула Вадиму пакет из крафтовой бумаги.

Внутри оказалась квадратная, примерно в четверть квадратного метра, картинка из кусочков ткани, сшитых между собой: вагон поезда на фоне гор и неба, а в окошках — круглые лица. Первое и последнее побольше, посерединке — три маленьких. У первого — длинные тёмные волосы из вязальных нитей, последнее — сонное и лохматое, с закрытыми глазами. Остальные — весёлые и румяные.

— Вы сами это сделали? — у Вадима даже голос дрогнул.

— Да, я увлекалась раньше пэтчворком. Это наволочка для диванной подушки… я подумала, на память о нашей поездке…

Вадим смял в руках картину, а потом Лидию — в своих объятиях.

— Вы даже не представляете, как мне приятно, — горячо прошептал он ей в волосы.

Такие мягкие, таких благоухающие волосы…

— О… что ж… я очень рада… — пробормотала Лидия, и её тонкие ладошки неуверенно легли ему на спину.

Вадим замер надолго, тщетно ожидая, когда успокоится его сердце. Лидия тоже не шевелилась и молчала, постепенно обмякая в его руках. Вадим вдруг понял по этой тишине и обездвиженности, что ей приятны его объятия, ещё немного осмелел и, склонив голову, прижался губами к её щеке.

Лидия тихонько охнула и отстранилась. Лицо её пылало, как спелая малина. Она не знала, куда деть глаза.

— Могу я вас попросить кое о чём? — хрипло произнёс Вадим.

— Конечно. Что угодно, — поспешно ответила Лидия, и тут же покраснела ещё сильнее.

— Я бы хотел, чтобы вы обращались ко мне на ты. Это возможно?

Вадим закаменел в ожидании ответа. Чудеса, такая простая вещь — и столько напряжения…

— Разумеется. Так же и ты ко мне…

Когда он услышал это «ты», его словно ударило током. Ему до судорог захотелось обнять Лидию ещё сильнее и поцеловать уже по-настоящему. Как свою. Но он удержался. Вряд ли это сблизит их — скорее, наоборот.

— Я бы хотел, чтобы ты тоже попросила меня о чём-нибудь. Не в качестве награды за отгадку, не в ответ на твой подарок, не за это маленькое одолжение, а просто так. Мне хочется помогать тебе во всём.

Лидия кивнула, всё ещё алея.

— Проведи время со своей дочерью. Мне кажется, гости могут подождать пятнадцать-двадцать минут…

— Конечно.

— Она у фонтана.

Он нашёл Алису там, где указала Лидия. Дочь разговаривала с каким-то маленьким пухлым мальчиком и, как ни странно, делала это вполне дружелюбно. Но когда подошёл Вадим, сразу напряглась и кивнула на крафтовый пакет:

— Подарок?

— Да, от твоей преподавательницы по танцам.

Алисины плечи приподнялись и затвердели.

— Можно посмотреть?

— Можно.

Она залезла в пакет и развернула наволочку. Поджала губы. А потом, явно переборов себя, похвалила:

— Очень… креативно.

— Ты всё ещё обижаешься на меня за ту поездку?

— Нисколько.

— Хочешь съездить со мной вдвоём в Краснодар? Или ещё куда-нибудь?

— А как же Вероника? Всё? Ты вычеркнул её из своей жизни?

— Я такого не говорил. Просто мне показалось, что она не слишком тебе понравилась. Но если хочешь — возьмём её с собой.

Алиса никак не отреагировала на предложение:

— Почему её нет на твоём дне рождения?

— Она не смогла приехать.

— Поэтому ты заставил Лидию играть её роль?

— Я не заставлял. Так вышло, она просто помогла мне.

— Ты отпраздновал с этими людьми пять дней рождения без всяких зазноб. Почему сегодня это вдруг стало так важно?

Вадим усмехнулся:

— Ты права. Я настоящий бирюк. Но не пустозвон. Если я сказал своим знакомым, что у меня появилась девушка, то она должна существовать, а также не сбегать в течение первой недели отношений и не игнорировать мой день рождения. Как считаешь?

— Я считаю, что ты мог бы найти себе девушку получше Вероники, а она ещё смеет игнорировать твой день рождения…

— Какую, например? Вроде твоей Лидии?

Дева-воительница гневно сверкнула очами:

— Лидия только моя!

— Да никто и не покушается…

Он почувствовал, что тема себя исчерпала и повернулся, чтобы уйти, но тут услышал нечто невероятное:

— Пап…

Вадим очень медленно повернулся, опасаясь, что у него начались слуховые галлюцинации.

Алиса закатила глаза:

— Не обольщайся, это просто подарок тебе на день рождения. Но у меня есть ещё и материальный…

Вадим приподнял брови и изумлённо качнул головой.

— Вот… — Алиса достала из кармана платья какую-то белёсую фигурку, покрытую мелкими неопрятными хлопьями. — Свеча в форме Фемиды…

Вадим улыбнулся одним уголком рта:

— Где ты её взяла?

— Сама сделала. У меня был набор для изготовления свечей, бабушка подарила. Но форму пришлось изготовить. Из пластилина.

Вадим прищурился:

— Ты ведь не измазала пластилином медную Фемиду с рабочего стола в моём кабинете?

Алиса пожала плечиком:

— Ну, может, самую малость.

Это значит, что он больше никогда не увидит её завязанных глаз… Вадим переборол раздражение, поднявшееся в душе, и слегка приобнял дочь. Она важнее статуэтки. Она ценнее…