Контракт на любовь

Эпилог. Два года спустя

— Алис, ну куда ты его так кутаешь? На улице плюс десять! — причитала Лидия, раздевая своего маленького сынишку, цокая языком.

Сняла с него ватные штаны и зимнюю куртку, натянула спортивные с начёсом и лёгкое пальтишко.

— Десять градусов, десять градусов… — проворчала Алиса. — Там ветер, знаешь какой? И сырость промозглая.

— Детям полезно закаливание, — возразила Лидия наставительным тоном, — а перегрев — вреден.

— Бабушка говорит, это всё новомодные глупости. Ребёнок маленький, он не может сам себя обогревать. А Лёва ещё постоянно лезет то в воду, то в грязь, вечно руки по локоть мокрые, и ноги по колено… — Алиса начала эту фразу строгим непримиримым тоном, но потом её маленький братик начал лопотать на своём карапузовском языке, имитируя её ворчание, и она, как всегда, растаяла — принялась сюсюкать и ворковать: — Да, Лев Вадимович? Кто через пятнадцать минут будет уже весь мокрый и чумазый?

— Ляля, — ответил озорной мальчишка и ткнул крошечным пухлым пальчиком во взрослую пятнадцатилетнюю сестру.

— Ах ты, врунишка! — запищала та ещё умилённее. — Это я-то чумазая? Я? — она обхватила его двумя руками и принялась тискать, одновременно щекоча и фыркая ему в тёплую мягкую белую шейку, отогнув край шапки-шлема.

Лёва счастливо верещал, хохотал и дрыгал ногами.

— Ну всё, идите, — замахала на них руками Лидия, — а то он у тебя уже через пять минут весь мокрый будет, от пота.

Алиса схватила куртку и, взяв братика на руки, выбежала за дверь без шапки. Ну конечно, она-то может себя обогревать, строптивица…

Лидия вернулась в гостиную и пристроилась на диване к мужу, читавшему что-то в телефоне. Положила голову ему на плечо, он обнял её за талию.

— Просто невероятно, как она изменилась, — пробормотала Лидия. — Когда мы только познакомились, Алиса говорила, что собирается всю жизнь оставаться одинокой старой девой, которая только работает и путешествует. Через год, когда у нас родился Лёва, она сказала, что, может быть, когда она вдоволь насладится свободой, то родит одного ребёночка — для себя. А позавчера я подслушала в детской — Алиса обещала Лёве, что как только закончит институт, то выйдет замуж и нарожает ему целую кучу племянников и племянниц. Представляешь? — неожиданно для самой себя, Лидия немного прослезилась.

Вадим посмотрел на неё с улыбкой.

— Я же говорил, если кто и способен перевоспитать её, то только ты. — Он прижался губами к виску жены.

— Да я-то тут причём? Это всё Лёва…

— Во-первых, Лёва не сам по себе родился. А во-вторых, думаешь, на неё не влияет то, как ты сама воспринимаешь материнство? Как ты заботишься обо всех нас, как любишь сына и Алиску…

— Но это не требует никакого труда! Ты посмотри на них, они же… созданы для того, чтобы их любить.

— Ну, или ты создана, чтобы любить нас. Уж я-то знаю: на самом деле, это не такой простой труд.

***

— Привет, Алис.

Алиса покосилась на высокого лохматого парня, перепрыгнувшего через забор детской площадки, и тут же вернула взгляд к братику. Буркнула хмуро:

— Привет, Дима.

Он медленно подошёл ближе.

— Как дела? Чем занимаешься?

Алиса скептически приподняла бровь:

— С братом гуляю.

— Аа.

Гений подката…

Алиса пошла с Лёвой на горку, Дима последовал за ними.

— Чё, может, вечером погулять сходим на набережную? Там один мой кент со своей командой будут крутить брейк. Ты же танцами занимаешься, тебе, наверное, интересно будет…

Алиса вздохнула. Вообще-то да, ей было интересно. Хотя она, конечно, вовсе не брейк-дансом занималась, но искренне восхищалась теми, кто может выдавать акробатические трюки на такой скорости. Вот только — если бы её туда пригласил Тимофей, а не Дима…

С Тимофеем она познакомилась в храме, когда Лидия уговорила её походить вольной слушательницей на занятия старшей группы воскресной школы по Закону Божию. Тимофей там был главным отличником, хотя это и не сразу заметно: сидит себе тихонько и только внимательно так на преподавателя смотрит, никуда не отвлекается… Выглядел Тимофей приметно: высокий, широкоплечий, но какой-то зажатый. Всегда в рубашке, застёгнутой на все пуговицы, всегда молчалив и серьёзен. Как будто у него улыбки на всю жизнь вперёд рассчитаны и лишней потратить нельзя.

Однажды Алиса села с Тимофеем, потому что других свободных мест не нашлось, и услышала, как он шёпотом проговаривает все правильные ответы — слово в слово, как учитель.

— Почему ты вслух не скажешь? — спросила она юношу.

— Зачем? — хмыкнул он. — Я знаю ответ, и отец Андрей знает, что я знаю. А перед другими хвастаться — это грех. Гордость житейская.

Алиса удивлённо приподняла брови, но ничего не сказала. И с тех пор стала постоянно наблюдать за Тимофеем. Садилась к нему всякий раз, как возле него оказывалось свободное место, слушала его, смотрела, что он пишет в тетради… Это было такое эмпирическое исследование. Алиса и сама себе не отдавала отчёта в том, что Тимофей ей нравится — думала, он просто странный — вот и притягивает её, как всё необычное. Но однажды она принесла на занятие ручку с иконой Божией Матери и попыталась подарить православному ботанику. Ручку он не взял, но после урока позвал Алису в сторонку, поговорить наедине. Как она обрадовалась! Как насочиняла себе всяких глупостей: будто он сейчас ей скажет, что она красивая в этом дурацком платье, которое её заставляет носить Лидия, что подарки он от девушек не принимает, а только сам дарит, и предложит что-то такое невероятное… Не банальное «встречаться», конечно — Тим всё-таки высоко духовный человек — но не менее интересное. Например, вместе развивать научные методы познания бога или ещё что-нибудь в этом роде. Но всё оказалось намного проще и печальнее.

— Слушай, ты извини, если я что-то не так понял, — строго сказал Тимофей, нахмурившись, — но мне кажется, ты… набиваешься мне в… ну, скажем, друзья. Напрасно. Я не дружу с людьми, которые ничего не знают и даже не интересуются истиной. Я сейчас Бога имею в виду. А просто симпатичные девушки мне вообще не нужны. Я собираюсь после школы отучиться в духовной академии и стать иеромонахом. Так что…

У Алисы на глазах накипели злые слёзы:

— Ну ты воображала! Я?! Набиваюсь тебе в друзья? Много чести, ботаник! — она закатила глаза и сразу отвернулась, потому что от этого мокрые дорожки сбежали по щекам. — Давай, пока! — она махнула рукой, не оборачиваясь. — Причудится же такое…

Алиса так не ревела с тех пор, как в восемь лет папа подарил ей на день рождения рыбку в аквариуме, а один из гостей его разбил. И рыбка погибла.

А самое обидное — что Тимофей считает её симпатичной. Думать об этом — всё равно что пить самый вкусный капучино в городе, но перегретый до состояния кипятка. Ужасно.

Алиса больше не садилась к Тимофею и даже не смотрела в его сторону, но приложила к Закону Божию всё прилежание, на какое была способна. А она, поверьте, способна на многое! Её хвалил отец Андрей, радовалась Лидия, награждал папа. Но самый главный человек, ради которого она это делала, не выражал ни единой эмоции. Холодный сухарь… вряд ли он хоть мало-мальски интересуется танцами.

Алиса пожала плечами:

— Может, и приду, если папа отпустит.

— Зайти за тобой? — обрадовался Дима.

— Нет, я сама доберусь.

Она пришла, когда шоу было уже в разгаре. Зачем-то напялила юбку и пальто. Дул холодный морской ветер, небо хмурилось. Но на импровизированном танцполе было жарко. Разгорячённые парни в майках без рукавов блестели от пота, орали и размахивали руками, призывая публику аплодировать активнее. Танцевали они неплохо — не то чтобы идеально, но с полной самоотдачей. Постепенно Алиса пробралась в первый ряд, пританцовывая и улыбаясь. Удивительно, сколько удовольствия может доставить созерцание совершенно бесполезного действия… но такого красивого. Физическое состояние танцоров не оставляло желать лучшего — это были мускулистые парни, сухие и рельефные, как легкоатлеты. Какое-то время Алиса толклась возле танцпола, притопывая и прихлопывая, но потом один из ребят вдруг протянул ей руку и пригласил на подиум. Сначала она растерялась, испугалась, разволновалась, а потом вдруг решила: почему бы и нет? Попыталась что-то изобразить в стиле хип-хоп, в меру своих сил, но выглядело это, конечно, бледно на фоне парней. Однако им понравилось, они хлопали, а один спросил:

— Танцами занимаешься?

Алиса кивнула.

— Какими?

Она пожала плечом:

— Разными.

Чего они только не учили в танцклассе за последний год! И кантри, и контемпорари, и тектоник, и…

— Джаз! Последний был джаз…

— Зажигаай!

Они действительно моментально сориентировались и включили более-менее подходящую мелодию. У Алисы подскочил адреналин. Но, в самом деле, разве не для этого она занимается? Один из парней помог ей снять пальто. К счастью, танец был несложный, даже для исполнения в длинном платье…

Удивительно, но волнение почти не мешало Алисе. Тело действовало само, так чётко, что она удивлялась. Толпа хлопала и восхищённо гудела. Брейк-дансеры подтанцовывали на фоне. Получилось очень забавное и неординарное шоу. Алиса буквально опьянела от восторга. Один из танцоров — тот, который позвал на подиум — пошёл провожать её.

— Это было нереально круто, малышка! Серьёзно, мало кто может вот так просто, без репетиции, взять и выйти. Тебя ждёт успех.

С такими дифирамбами он завёл её в какой-то тёмный закуток. Мелькнула вывеска «Байконур», а потом весь мир заслонил этот потный мускулистый брейк-дансер. Он прижал Алису к забору и попытался поцеловать. Она запищала:

— Пустии! Ты что делаешь?! Дурак… я не…

Отбиться было сложно: руки у танцора оказались просто стальными. Если бы не какой-то добрый самарянин… Некто большой и, очевидно, сильный, отодрал брейк-дансера от Алисы и встряхнул его за шкирку:

— Ты что, не слышишь? Девушка против…

— Да ты кто такой? — зарычал тот, и тут Алиса наконец разглядела своего спасителя… это оказался не кто иной как Тимофей.

— Тим! — бросилась она к нему на шею, изнемогая от облегчения. — Тимочка… слава богу… спасибо…

Негодяй плюнул им под ноги, выругался и ушёл. Тимофей оторвал от себя Алисины руки. Лицо у него, как всегда, было хмурое. Весь он выглядел мрачно, в длинном чёрном пальто, похожем на подрясник, как у священников в храме.

— Ты чего здесь делаешь одна? — строго спросил он.

Алиса улыбнулась:

— Тебя жду. А ты как тут оказался?

— Случайно. Пошли.

Они дошли до ворот сквера Бестужева, Тимофей за весь путь не произнёс больше ни слова. Потом достал из кармана пальто телефон и принялся вызывать Алисе такси.

— Такси я и сама могу вызвать, — надула она губы. — Разве так девушку провожают?

Тимофей уставился на неё возмущённо-вопросительно, но было в этом взгляде что-то ещё, что она пока не могла разгадать. Алиса взяла его за руку.

— Пойдём, сядем на автобус и вместе поедем. Потом ещё от остановки меня до дому проводишь…

Таким макаром они проведут вместе больше времени, чем когда-либо находились рядом. Алиса с замиранием сердца ждала Тимофеева отказа, но он неожиданно кивнул.

И они пошли на автобус.

Держась за руки.

***

Вероника ждала ответа от нового потенциального работодателя. До тошноты. До трясучки. Потому что работа была интересная, престижная и совершенно не по зубам ей, студентке заочного отделения менеджмента, которая только-только перешла на второй курс. Но собеседование прошло хорошо, и Вероника изо всех сил надеялась.

Накануне назначенной даты она проснулась совсем разбитая. Голова трещала, живот крутило, а в горле стоял ком. Денис сразу это заметил и спросил её:

— Ты как? Не заболела?

Но ей нельзя было болеть: вдруг сегодня позвонит новый работодатель и пригласит явиться с документами — поэтому Вероника решительно замотала головой. Но не успела сделать и пары полукругов, как комок в горле пополз вверх. Она еле успела добежать до туалета.

— Это всё вчерашние роллы! — заявила она, вернувшись в спальню, совершенно обессиленная.

Денис криво улыбнулся, усадил её к себе на колени и погладил по голове, как маленькую:

— Позавчерашние, Ник, и ели мы их вчера утром. Это не могут быть они.

— Ну, значит… что мы там ели вечером?

— Курицу, свежезапечённую в духовке.

Вероника скривилась:

— Никогда больше не буду готовить курицу!

— Слушай… — Денис задумчиво рисовал круги и восьмёрки на её голой коленке, — а давно у тебя были эти… ну, эти…

— Я же таблетки пью, — Ника наморщила носик и тоже задумалась.

А потом сорвалась с его коленей и побежала в прихожую. Таблетки всегда лежали в сумочке, чтобы можно было выпить, где бы она ни находилась…

— Дэн, какой сегодня день недели? — крикнула она оттуда.

— Пятница, — ответил он, заслонив своей мощной фигурой весь проём.

Вероника закатила глаза и простонала:

— Я идиотка! Пропустила три штуки и даже не заметила.

Это всё нервы из-за смены работы…

Денис еле заметно улыбнулся:

— Думаю, пора ещё кое-что приобрести в аптеке…

Вероника схватилась за голову и принялась ерошить волосы. Денис обнял её своими большими тёплыми руками:

— Ну чего ты так разнервничалась, малыш? — нежно пробормотал он. — Разве это не здорово, если у нас появится маленькая копия тебя… или меня?

— Маленькая копия… — передразнила его Ника ворчливым тоном. — Какие копии, Дэн, живём на съёмном, я только учиться начала…

— Зато мы поженились, рассчитались со всеми долгами, я полностью оклемался после аварии и только что подписал контракт на полугодовое турне с новой группой, а потом мы будем записывать новый альбом.

У Вероники рот открылся от удивления:

— И когда ты собирался рассказать об этом мне?!

— Ну, когда ты тоже сделаешь мне приятный сюрприз… и вот, этот момент настал…

Вероника, пискнув, забралась на него целиком, как на дерево:

— Боже, Дэн… как я тобой горжусь!

Он засмеялся:

— Ладно, ладно… иди попей чаю, а я пока в аптеку схожу.

Тест на беременность оказался положительным. Работодатель позвонил и отказал в вакансии — это стало большим облегчением, потому что освобождало Веронику от выбора: сказать ему правду о своём положении, проработать полгода, а потом уйти в декрет, испортив отношения, или поступить честно. Денис тоже обрадовался отказу: он заявил, что ей вообще не нужно работать, что он сам её обеспечит, и даже предложил взять академ на учёбе, чтобы не нервничать лишний раз. Но Вероника решила, что тогда ей будет слишком скучно. Она ошибалась: первый триместр её мучил ужасный токсикоз. Потом дела наладились, и она даже устроилась на подработку оператором в кафе доставки на неполный день. Это помогало чуть меньше тосковать о любимом муже, который колесил по стране с новой рок-группой. При каждой возможности он возвращался домой на день-другой, а то и на неделю, а когда пузико стало большим, то вернулся насовсем.

Три месяца спустя у Литвиновых родился крепкий здоровенький мальчик трёх с небольшим килограммов веса. Назвали его Вадимом — в благодарность человеку, без которого вся эта семья не состоялась бы.

Больше книг на сайте — Knigoed.net