Король-лев. Новые подвиги

Глава четвертая ТАЛИСМАН СИЛЫ

Холодный ветер, проснувшийся на рассвете, бесцеремонно играл ледяными пальцами в гриве Короля-Льва. Солнце показалось на горизонте, от песка веяло ночным холодом. Порывистый ветер вдруг стал влажным в столь безводной и каменистой местности. С запада надвинулись грозные свинцовые тучи, и с неба отвесными потоками стал хлестать дождь.

Бородавочник Пумба, изрядно похудевший за последние дни, но все такой же весельчак, подпрыгивал как мячик под теплыми дождевыми струями. Тимон, неразлучная подружка увальня Пумба, широко раскрыв изумленные глаза, наблюдала, как ссохшаяся земля, словно живая, приподнялась, расслоилась, и наружу вылезла здоровенная лягушка. Через несколько минут такую же картину можно было видеть повсеместно. Пробудившиеся к жизни существа спешили к стремительно разрастающимся лужам. Вот уже вокруг раздавался нестройный лягушачий хор: женихи-самцы громогласно подзывали невест.

Тимон восторженно закричала:

– Да это же просто праздник!

С этими словами она вслед за Пумба стала отчаянно гоняться за самыми толстыми экземплярами, потому что почти три дня все ее меню составляли сухие тараканы.

Симба зашелся от хохота, глядя на суетливо завтракающих друзей. Он смеялся вволю, во все горло, восторженно топая лапами под струями дождя. А из песка, слипшегося в комья полужидкой грязи, уже тянулись кверху, жадно вытягивая стебли, многочисленные растения и цветы. В грязи то и дело вскипали крохотные взрывы: спекшиеся стручки, разбухнув, подобно пулям выстреливали в небо свои семена.

Спустя несколько часов пустыню уже покрывал удивительный ковер из трав и цветов. Она ожила, заиграв немыслимыми оттенками желтых, белых, розовато-сиреневых, красных и голубых цветов. Путешественникам, четверо суток видевшим только унылый изжелта-серый песок и камни да безжалостную синеву раскаленного неба, казалось, что они попали в чудесную сказку.

Стоило дождю прекратиться, как откуда ни возьмись налетели пчелы и с деловым видом закружились над распустившимися цветами. Крупные лужи кишели юркими, неугомонными, постоянно ссорящимися головастиками. В такие лужи, как в тарелки с супом, опускал свою широкую морду Пумба и, сладко причмокивая, выпивал их до дна. Мартышка Тимон носилась неподалеку. Проведя столько времени в безводной пустыне, друзья были ошеломлены яркими красками. Они словно опьянели. Через час палящее солнце выжгло всю влагу. Исчезла живность, увяли цветы – пустыня вновь вернула свои права на эти мертвые, иссушенные солнцем и ветром земли.

– Нет на свете ничего постоянного, – философски заметила Тимон, прячась в тени, которую отбрасывал Пумба. – Все, друзья мои, течет, и все, в конце концов, испаряется.

В полдень, когда безжалостный зной стал нестерпимым, путешественники спрятались в тени огромного каменного валуна. Пумба по горло зарылся в песок, утверждая, что под землей сравнительно прохладно. Всего несколько дней пути оставалось до неприступной Цитадели песчаных гиен, к Повелительнице которых направлялись усталые путники.

Старые друзья встретились почти неделю назад. Король-Лев только что сердечно попрощался со своим боевым другом, болотным бобром Толланом, и, оставив за спиной опостылевшую Тарзинскую топь, направился ко дворцу Властителя Тирала, надеясь, что тот уже договорился с восьминогим Повелителем пауков Шамиссором об освобождении Королевы Нолы.

Углубившись в заросли, Симба услышал треск ломающихся деревьев. Кто-то на огромной скорости, не разбирая дороги, мчался сквозь заросли навстречу ему. Через минуту, едва не сбив Короля-Льва с ног, мимо промчался его старый друг бородавочник Пумба, на спине которого, крепко уцепившись лапками за щетину, истошно вопила от ужаса обезьянка Тимон. Эта парочка стремительно исчезла в зарослях, даже не заметив своего Короля. Следом за ними, грозно фыркая, вылетел огромный длинношерстный козел с длинными, остро заточенными рогами. Его зеленые глаза зловеще горели, бешено стучали крепкие копыта.

Козел стремительно несся прямо на Симбу, опустив голову и выставив свои страшные рога. Король-Лев изготовился к схватке, оскалив грозные клыки. Рассвирепевший козел явно не ожидал столкнуться со львом, но в бешеной ярости посчитал, что лев будет для него таким же легким противником, как и те трусливые создания, за которыми он гнался. «Подумаешь, лев, – мелькнула безрассудная мысль в его голове. – Существо неуклюжее и медленное, то ли дело – львица!» Но оказалось, что злосчастная судьба свела козла с противником, гораздо более проворным и сильным, чем он сам.

Король-Лев легко увернулся от острых рогов и схватил козла за шею. Тот судорожно задергался, но не смог сбросить с себя гиганта. Он был мертв, когда Король-Лев разжал зубы и встряхнул гривой.

Как всегда после удачной охоты, Симба поставил переднюю лапу на тело поверженного противника и испустил самый страшный рев, на какой только был способен. Когда последние отзвуки боевого клича замерли вдали, из зарослей показались две удивленные морды, одна из которых, обращаясь к другой, произнесла:

– Что за знакомую песню, мой отважный друг Пумба, я слышу? Уж не Симбу ли, которого мы так долго разыскиваем, видят мои глаза?

– Именно так, Тимон, – радостно закивал головой кабан, выбегая из зарослей. – Ах, Симба, как я рад тебя видеть!

– А я еще больше рада, – заявила Тимон. – Особенно тому, как вовремя произошла наша встреча. Я просто не могу поверить в свое спасение!

– Да, – согласился Пумба, – битва была что надо. Эти козлы – совершенно невоспитанные существа. Мы спросили у него дорогу, а он в ярости бросился на нас.

Друзья сели рядом и стали рассказывать Симбе свои новости.

– Таким образом мы и узнали, где ты находишься, – закончила свой рассказ Тимон. – А Властитель Тирал, этот нервный старик, велел тебе передать, чтобы ты любым способом добыл Талисман Силы. Это, мол, послужит залогом успешных переговоров с неуступчивым Шамиссором. Без Талисмана и возвращаться не стоит. Такие вот дела.

Король-Лев нахмурился. Поведение Тирала внушало изрядные подозрения, но делать было нечего. Спасение Нолы было превыше любых опасностей.

– А что это за Талисман Силы? – поинтересовался он.

– Это здоровенный алмаз, который песчаные гиены хранят в своей горной Цитадели, – охотно пояснила Тимон. – По слухам, тот, кто им владеет, становится непобедимым.

– Сказки это, – пренебрежительно сказал Пумба. – По вечерам под любым баобабом можно услышать хоть сотню подобных баек.

– Этот Талисман придется добыть, – подвел итог Король-Лев.

На следующее утро друзья тронулись в путь. Они шли на запад, к пустыне, за которой лежали Черные горы – Цитадель песчаных гиен. Через три дня они достигли первых барханов. Отсюда начинались земли, подвластные Акуте, грозной Повелительнице песчаных гиен.

Вокруг по-прежнему простиралась голая каменистая земля, присыпанная тонким слоем песка. Кое-где торчали блеклые пучки травы, какие-то колючие кусты, виднелись валуны и обломки скал. Вдали росла чахлая акация да исполинский разлапистый кактус, увенчанный темно-красными цветами. На горизонте вздымалась отвесная стена плато, восходящая ввысь, словно горная цепь. Этот унылый пейзаж был все же интереснее, чем бесконечные песчаные дюны, окружавшие их со всех сторон в последние дни.

– Не скажу, что местность мне нравится, однако радует то, что мы почти у Цитадели, – хмуро заметила Тимон, оглядываясь по сторонам. – Странные создания эти песчаные гиены, если выбрали столь неприветливые места! По-моему, это свидетельствует об их характере.

– Да уж, – поддержал мартышку Пумба. – Вряд ли они добровольно отдадут нам свой Талисман, даже если мы их очень попросим. Кстати, вот и хозяева этих мест, нужно поздороваться.

Король-Лев увидел невдалеке небольшую стаю песчаных гиен, вытянувшихся в одну линию. Секундой раньше там никого не было, а теперь их было семь, нет, девять. Их вытянутые, сгорбленные силуэты были отчетливо видны на фоне блеклого неба. Ветер развивал их всклокоченные гривы и длинные ободранные хвосты.

«Семейная группа, – подумал Король-Лев. – Вожак, самки, молодняк».

Старый самец издал дикий вопль, похожий на пронзительный смех. Как по сигналу, мрачные силуэты наклонились вперед и заскользили по желтому песку на длинных ногах. Они двигались с неимоверной скоростью, держа голову и поджарые тела на одной высоте, ни на секунду не спуская яростных глаз со своих жертв. Их ноги мелькали с такой быстротой, что порой становились невидимы.

– Тимон! Посмотри, как они рады нам, как они спешат поприветствовать нас! – умилился бородавочник.

– Конечно, они нам рады, – тут же последовал ответ. – Особенно тебе, ведь они наверняка давно уже не видели такого толстого и вкусного кабана. Так что успокойся, одними приветствиями дело не закончится.

Пумба удивленно заморгал глазами, но потом, быстро разобравшись в ситуации, нахмурился и, грозно захрюкав, изготовился к атаке. Стая гиен набросилась на путешественников подобно морской волне. Смертельная ненависть горела в их глазах, свирепо щелкали челюсти, слышалось яростное рычание. Но их стремительный натиск разбился о несокрушимую мощь Короля-Льва, который стоял как утес.

Раздался оглушительный львиный рык, и Симба начал отбиваться от наседающих гиен своими могучими лапами. Тут же в гущу схватки, подобно урагану, врезался Пумба и начал раскидывать врагов длинными клыками. Гиены разлетались в стороны, как кегли. Многие уже не поднялись с земли, а остальные, понимая бесперспективность дальнейшего сопротивления, все же продолжали сражаться со злобным остервенением. Битва закончилась, когда последняя гиена замертво рухнула на землю. Но, даже умирая, она смотрела на своих врагов с непримиримой ненавистью.

– Много раз мне приходилось сражаться, – тяжело дыша, сказал Король-Лев. – Но ни разу я не видел схватки более бессмысленной! Какая муха их укусила?

– Такой уж, видно, у них характер, – рассудительно ответил Пумба. – Но теперь я уверен наверняка: Талисман они нам не подарят, а забрать его силой вряд ли удастся. Таким образом, остается только два варианта. Первый – это тихое, тщательно организованное, тайное изъятие Талисмана из Тронного зала Повелительницы Акуты.

– Одним словом, кража, – нахмурившись, прервал его Король-Лев. – Этот вариант нам не подходит. Ты, видно, забыл, что я Король и должен думать о своей репутации.

– Тогда остается второй вариант, – продолжал Пумба. – Нужно по всем правилам объявить песчаным гиенам войну и в решительной битве разгромить их наголову! А затем заберем Талисман.

– План, конечно, превосходный, – недовольно возразил Король-Лев. – Во всяком случае, он обладает, как сказал бы мой друг бобер Толлан, двумя несомненными достоинствами: можно и всласть повеселиться, и сэкономить на собственных похоронах. Так что этот вариант тоже не подходит.

– Кстати, – вступила в разговор задумчиво молчавшая Тимон. – Вокруг этих гор живут волчьи стаи. Они ненавидят песчаных гиен и обычно держатся от них подальше. Но сейчас они с большим трудом борются с ними за те земли, которые у них остались. Песчаных гиен много, и их грозная Повелительница Акута считает, что любое другое существо в ее владениях – враг. Эту точку зрения полностью разделяют и ее подданные. Гиены постоянно совершают набеги на земли волков, поэтому волки и ненавидят их. Так как песчаным гиенам мы не понравились, может, мы найдем союзников среди волков?

– Что ж, – согласился Король-Лев, – по-моему, придумано неплохо. Двинемся в путь сейчас же, а то будет поздно, ведь гиены наверняка прослышали о нашем появлении.

Повелительница Акута лежала в огромном Тронном зале, расположенном в одной из многочисленных пещер Черных гор. Троном ей служил плоский, отполированный временем валун, покрытый мягкими звериными шкурами. Повелительница была очень стара. Безжалостное время выбелило ее пятнистую шкуру, затуманило взор и притупило клыки. Лишь жестокость и злоба, царящие в ее сердце на протяжении этих долгих лет, остались прежними.

У подножия трона толпились вожаки кланов, ближайшие советники и преданные стражники. Никто из посторонних никогда не проникал в эти покои, а если бы и нашелся такой смельчак, то он тут же был бы растерзан, потому что именно здесь хранилось сокровище народа песчаных гиен – Талисман Силы.

Огромный алмаз, величиной с лапу, сверкая яркими гранями, лежал рядом с Повелительницей. Акута не знала, откуда, из каких времен появился этот драгоценный камень. Да это было и неважно. Важно было другое: побывав у разных хозяев, алмаз, наконец, оказался у песчаных гиен, и пока он у них, власти Акуты ничто не угрожает. Может, когда-нибудь одна из ее внучек будет повелевать Африкой, а то и всем миром. И тогда настанет век песчаных гиен. Ах, как хотелось Акуте приблизить этот желанный час, но она понимала – всему свое время.

Акута очнулась от сладких мыслей и взглянула на восьминого посланца. Тот непринужденно замер в позе приветствия, внимательно рассматривая присутствующих. Было заметно, что все в этом прекрасном зале действовало на гигантского паука удручающе.

Союз Акуты и ее соплеменников с Шамиссором и его народом насчитывал десятилетия, но никогда еще посланцы Шамиссора не допускались в священный Тронный зал. Дипломатические встречи происходили обычно на нейтральной территории, в пещерах, расположенных гораздо глубже, чем эта. На них никогда не присутствовало столько народа и столь высокого ранга, как сегодня.

Ни один из пауков-основателей никогда не был в Тронном зале и не видел Талисмана. И хотя посланец понимал оправданность и естественность своего появления, он опасался за свою жизнь. Сама атмосфера в Тронном зале была такой невыносимой! Воздух, казалось, пропитался страхом и ненавистью, злобой и смертью. Сам факт, что он находится в этом зале, был частью безумного заговора, который плел Шамиссор. Повелительница Акута заговорила хриплым голосом, в котором звучала безграничная власть:

– Ты из ранга основателей?

– Да, – ответил паук.

Оба понимали, что она уточняет уровень предстоящих переговоров. Только пауки- основатели имели право принимать самостоятельные решения и обладали всеми полномочиями, являясь представителями интеллектуальной элиты, ближайшего окружения самого Повелителя. И если на переговоры явился один из ранга основателей, это значит, что возникшая проблема требует серьезного подхода. Это были первые переговоры такого высокого уровня.

– До нас долетают невероятные слухи о грозном воителе Короле-Льве. Не он ли является причиной беспокойства Повелителя Шамиссора? Расскажи, что ты знаешь, – приказала Акута.

– Действительно, – неохотно подтвердил догадку Акуты паук, – слухи имеют под собой некоторые основания. Король- Лев совершил несколько подвигов, чем нарушил равновесие сил. Теперь он находится в границах твоего царства.

Тревога и волнение выплеснулись в общем вздохе.

– Ты его видел?

– Видел. Он очень высокий, сильный, хотя довольно молодой.

Раздался новый вздох. Паук-основатель украдкой взглянул на Повелительницу.

– Так ты его знаешь?

– Король-Лев известен моему народу. Когда-то он убил своего дядю Шрамма и изгнал из королевства племена наших родственников.

– Он принесет еще много несчастий, – коварно прошелестел паук. – Только это будет гибель твоих приближенных!

– Почему же он не погиб? – закричал один из советников Повелительницы. – Почему Шестилапый не растерзал его и трехголовый Сатха не смог с ним справиться? Почему они оставили Короля-Льва в живых?

Вожаки кланов и стражники хором повторили:

– Почему?

– Скажи нам! – поддержала свою свиту Акута.

– Не знаю, – глухо ответил посланник. – Каким-то образом ему удалось справиться с Шестилапым. Мы отыскали его обезображенный труп на речной отмели, но подробностей схватки никто не знает. Может, Король-Лев более могуч, чем нам всем кажется, хотя по внешнему виду этого не скажешь. Затем он вместе с каким-то бобром одолел гигантского Сатху. Я до сих пор этому не верю, хотя сам видел раздавленное тело дракона. – Паук вздрогнул, вспомнив увиденное. – И вот теперь он пришел к вам за Талисманом Силы. Неужели вы его отдадите?

Грозное рычание, вырвавшееся из многих глоток, было ему ответом.

– Он родился не в пустыне, – прорычала Акута. – Он пришел из далеких земель за нашей святыней. Очень скоро наши пути пересекутся, и на этом его странствия закончатся, а на моем троне появится еще одна шкура.

Паук-основатель удовлетворенно вздохнул.

– Мой Повелитель Шамиссор велел передать тебе, что если Король-Лев навсегда останется в твоих песках, а его шкура украсит твой трон, то ты станешь правительницей Черных гор. Паучий народ покинет даже самые глубокие пещеры. Так что смерть Короля-Льва выгодна всем, кроме, пожалуй, его самого, – медленно, со значением произнес посланник.

– Передай своему Повелителю, что его слова услышаны, – удовлетворенно кивнула Акута. – А теперь, – приказала она вожакам кланов, – идите и приведите сюда Короля-Льва. Я хочу взглянуть на этого героя, пока он еще жив.

Двенадцать гиен тотчас ринулись к выходу выполнять повеление царицы.

Ветер дул со всех сторон сразу, засыпая глаза песком. Небо было затянуто серой пеленой. Солнце исчезло. Пустыня замерла.

– Песчаные гиены часто охотятся во время бурь, – не к месту заметила Тимон.

Она бежала из последних сил. Пумба стонал от усталости. А впереди, совсем недалеко, маячили спасительные горы, в одной из пещер которых можно было переждать бурю.

Мгла сгущалась. Налетел пронизывающий ветер. Небо, солнце, пустыня потеряли очертания. Наступили странные оранжевые сумерки. Внезапно ветер стих. Сразу стало гораздо светлее. С высокой песчаной дюны друзья увидели спасительную пещеру и из последних сил рванули к ней. Но тут грянула буря. Песчаный смерч, примчавшийся из самого сердца пустыни, закрутился над ними и в одно мгновение заполнил весь горизонт. Вершина его пыльной пеной вздымалась до самого неба. Пространство вокруг стало тускло-красным, местами почти черным. И в этой черноте Король-Лев увидел множество знакомых силуэтов.

Раздался жуткий полуплач-полухохот. В бешеном завывании ветра он был еле слышен, однако даже сейчас он иглой пронизывал сердце, впивался в мозг, скручивал внутренности. Друзья тут же забыли про усталость и прибавили шагу. С вершины дюны Король-Лев увидел приближающуюся стену песка и несколько десятков пустынных гиен, которые танцевали за ней, как будто буря приносила им радости больше, чем пища. В порывистых движениях мерзких тварей была какая-то мрачная красота – танец смерти, только очень быстрый. Симба не мог точно сосчитать, сколько их, но на глаз их было примерно около шестидесяти. Гиены рыскали вокруг совсем не случайно. Они преследовали какую-то цель.

– Интересно, кого они ищут? – прокричал сквозь рев ветра Пумба.

– Догадаться не трудно, – ответил Король-Лев. – Интересно другое – когда они нападут?

– Вместе с песчаным приливом, – охотно пояснила Тимон. – Так что у нас есть время выбрать одно из трех: или мы задохнемся, или нас сожрут гиены, или мы задохнемся и затем нас сожрут гиены. Кто хочет заключить пари?

– Мы должны войти в пещеру до того, как нас настигнет волна песка, – сказал Король-Л ев. – Иначе гиены легко справятся с нами поодиночке.

Земля задрожала. Громкий, торжествующий вой урагана наполнил воздух.

– Тимон, цепляйся крепче за щетину, – прокричал сквозь шум ветра Пумба. – Симба, веди нас!

Песок хлестал со страшной силой. Пространство вокруг заволокла желто-багровая мгла. Король-Лев шел к спасительной пещере наугад, руководствуясь интуицией.

– Это, пожалуй, похлеще, чем начало дождей в Долине, – заметила Тимон.

Ветер становился все сильнее. Друзья шли, качаясь вдоль стены песка, к скале, которой не видели. Ураган пытался оторвать их от земли. Король-Лев считал шаги. Двести шагов – и из песчаного мрака показалась каменная стена. Пещера была совсем рядом.

– Скорее, Пумба! – проревел Симба.

И тут волна песка обрушилась на них, мгновенно разбросав в разные стороны. Симба оказался совершенно один в бешеном кипении багрового и черного цвета. А вокруг заплясали, едва касаясь земли длинными лапами, размытые силуэты песчаных гиен. Они были полны демонической энергии, которую черпали, казалось, из ветра и безумия песчаной бури. На Симбу разом обрушились темнота, завывание ветра, пыль и грохот. Мир содрогнулся. Воздух заполнился песком, в котором виднелись оскаленные морды гиен, отвратительные рычащие морды, с низкими лбами, тусклыми глазами и огромными клыками. И тогда Симба приготовился к бою.

Стая набросилась на него. Из песчаной мглы появлялись все новые и новые силуэты. Они обретали плоть и пятнистой смертью прыгали на Короля-Льва. Симба сбивал их могучими ударами лап, рвал зубами, но поток их был нескончаем. Лев смертельно устал, но продолжал яростно сражаться, разрывая когтями и клыками все, что двигалось. Запах гиен был отвратительный. Вой ненависти, ярости и бесконечной злобы многочисленных пятнистых тварей поднимался над грохотом бури.

Из багровой мглы вынырнули новые противники и прыгнули на Короля-Льва сверху. Волна гиен буквально затопила его. Он был не в состоянии сдерживать этот натиск. Обессиленный и весь израненный, Симба рухнул на песок под тяжестью вражеских тел и потерял сознание.

Король-Лев очнулся в огромной пещере. Стены, пол и потолок, казалось, мерцают в мягком сиреневом полумраке. Ничто не отвлекало взор от главного места пещеры – огромного плоского валуна, на котором возлежала Повелительница песчаных гиен. Акута ждала пробуждения Короля. По нервному подрагиванию ее хвоста Симба понял, что ей редко приходилось ждать. Но сегодня, конечно, был необычный случай. Глубокое беспамятство Симбы и то отчаянное сопротивление, которое он оказал воинам Акуты, заставили изменить своим привычкам. Она с откровенным любопытством рассматривала Короля-Льва.

Симба столь же бесцеремонно стал разглядывать Повелительницу. Несмотря на преклонный возраст, у нее было крепкое, поджарое тело. Время окрасило сединой мех, и поэтому неправильной формы пятна, столь характерные для ее соплеменников, почти не были заметны. Вся фигура Акуты дышала тем же высокомерным презрением, которое читалось в ее злобных, безжалостных глазах.

– Я не знаю, насколько опасен этот лев, – сказала она, встречаясь с Симбой взглядом. – Только наглости ему не занимать.

В передних лапах Акуты, словно разноцветная звездочка, вспыхнул священный алмаз – заветная, но теперь уже не достижимая цель путешествия Короля-Льва. Как завороженный, Симба уставился на сияющий камень, и лишь грозный гул заставил его очнуться.

Раздраженные крики раздались со всех сторон:

– Действительно, каков наглец! Не долго ему осталось!

Король-Лев огляделся. Вокруг сидело множество песчаных гиен. Возраст и осанка выдавали их довольно высокий ранг. Видно, они уже давно так сидели и устали ждать, когда он очнется. Симба заметил, что девять стражников окружили его плотным кольцом. Они держались очень надменно, но во взглядах чувствовалась настороженность. Они знали, какое опустошение он произвел в рядах нападавших во время песчаной бури. А ведь это были сильные, крупные звери, специально отобранные для охраны Повелительницы.

Остальные придворные расположились вокруг трона. Их холодные, враждебные взгляды были устремлены на пленника. Очевидно, Король-Лев их раздражал, и они не могли понять, почему он до сих пор жив. Повелительница Акута заговорила, и ненависть, звучащая в ее голосе, обрушилась на Короля-Льва, подобно удару грома:

– Ты чужой в наших землях. Я ненавижу и презираю тебя, хотя ты и совершил такие удивительные деяния, что даже непонятно, как тебе это удалось. Но тем больше чести будет песчаным гиенам, когда ты погибнешь от их клыков.

– Я еще не мертв, Повелительница. Я, как видишь, пока жив.

– Это только вопрос времени. У одних время исчисляется годами, а у других, как, например, у тебя, – минутами. Зачем лгать друг другу? Ты мертв, потому что живым из Тронного зала не выйдешь.

– Пока есть жизнь, есть и надежда, Повелительница. Скажи мне, чем вызвана столь сильная ненависть ко мне?

– Причин более чем достаточно, – злобно оскалилась Акута. – Ты изгнал из своего королевства моих родственников, многих лишил жизни. Главное, ты хотел похитить священный Талисман Силы!

– Это ложь, Акута, – спокойно возразил Симба. – Я не хотел ничего похищать. Я прошу отдать мне драгоценный Талисман. Дай мне его, от этого зависит жизнь моей Королевы.

Гневное рычание наполнило Тронный зал. Придворные с нескрываемой яростью уставились на Короля-Льва, глухое ворчание клокотало в их глотках.

– Известно ли тебе пророчество, наглец? – гневно вскричала Акута.

– Нет.

– Так знай, что пока Талисман Силы находится у песчаных гиен, царству их не будет конца. Он вливает мужество в наши сердца. Никто не смеет касаться Талисмана, кроме Повелительницы. Даже смотреть на него могут только избранные. Понимаешь ли ты, о чем просишь? Или ты тайно желаешь, чтобы царство наше разрушилось, а народ рассеялся по всему свету, питаясь падалью и подачками с чужого стола?

– У меня нет тайных желаний подобного рода, Повелительница, – примирительно сказал Король-Лев, пытаясь успокоить Акуту. – Я не верю, что какой-то камень, пусть даже драгоценный, может сделать чье-то сердце смелее. По-моему, ты лжешь себе и своему народу!

В пещере стало так тихо, что Король-Лев мог слышать затаенное дыхание присутствующих. Все, казалось, онемели от его слов, восприняв их как кощунство. Симбу охватило беспокойство. Глаза Акуты налились кровью и остекленели от едва сдерживаемого бешенства. А ведь эта сумасшедшая гиена обладала абсолютной властью, и ничего хорошего в этом Король-Лев не видел.

Молчание становилось невыносимым. Подобно тому, как грозовые тучи сгущаются перед дождем, атмосфера в Тронном зале накалилась. В воздухе витал призрак смерти. Внезапно в этой напряженной тишине из какого-то отверстия в потолке на Талисман упал тоненький лучик солнца, отчего огромный кристалл стал излучать свет. Пульсирующее сияние взорвалось всеми цветами радуги, но затем потемнело, переходя от белого цвета к темно-красному. Казалось, стены, потолок и пол пещеры обагрились кровью.

– Кровь! – завыла Правительница Акута. – Много крови песчаных гиен прольется, если Король-Лев останется в живых. Разрушится наше царство, рассеется наш народ.

Приближенные бешено взвыли, услышав слова Повелительницы:

– Смерть ему! Пусть пришелец умрет!

Стражники ощетинились и изготовились к прыжку. Но Симба не стал ждать. Промедление было смерти подобно. В гигантском прыжке он перемахнул через головы свиты и приземлился на заваленный шкурами трон. В тот же миг его клыки сомкнулись на горле истошно воющей Акуты. Повелительница песчаных гиен замертво рухнула на пол. Придворные в ужасе отпрянули. Король-Лев яростно зарычал. Его громоподобный рев отразился от каменных стен пещеры, десятикратно усилился, и песчаным гиенам показалось, что перед ними предстал ужасный бог войны.

Пока гиены, остолбенев, смотрели на кровь, которая хлестала из горла Повелительницы, Симба схватил сверкающий Талисман Силы и бросился к выходу. Несколько охранников, очнувшись, кинулись ему наперерез. Ударами могучих лап Король-Лев расшвырял их и приготовился отразить новое нападение, но все отпрянули от него, как от прокаженного.

– У него Талисман Силы! – в отчаянии завыли стражники. – Мы не можем его коснуться, иначе Талисман потеряет свою силу.

Симба ликовал. В одну секунду мужество и решительность покинули сердца его противников. Не оглядываясь, с гордо поднятой головой, он направился к выходу. Свирепые гиены расступились перед ним. Их потрясла гибель властной Повелительницы, поэтому не нашлось никого, кто решился бы взять на себя смелость отдать приказание. «Если бы сейчас кто-нибудь из них возложил на себя полномочия Повелительницы и приказал атаковать, – думал Симба, глядя на оскалившихся гиен, – я, пожалуй, действительно не ушел бы отсюда живым.»

Вскоре показался широкий выход из подземелья. Симба выскочил из пещеры и гигантскими прыжками понесся в глубь пустыни. Он готов был бежать куда угодно, лишь бы оказаться как можно дальше от Цитадели песчаных гиен. Он знал, что как только его противники выберут новую Повелительницу, вся стая ринется за ним в погоню. На этот раз удача улыбнулась ему, но Симба понимал, что будущее может быть печальным. Смерть висела на кончике его хвоста.

«Конечно, очень хорошо, – рассуждал он, – что Талисман Силы теперь у меня, но очень плохо, что несколько сотен песчаных гиен следуют за мной по пятам и не отстанут, куда бы я ни направился. Путь к Тиралу заказан. Совсем не хочется принести войну в его царство. Значит, вступает в силу план, предложенный Тимон. Кстати, куда это они подевались во время заварушки?»

Не замедляя шага, Король-Лев направился к пещерам волчьего народа, которые были около Черных гор. Алмаз он захватил, но удержать его было очень сложным делом. Король-Л ев чувствовал, что ради спасения Нолы он должен совершить невозможное.

Когда Нола после разговора с Повелителем пауков Шамиссором покинула Паутинный зал, его насмешливый хохот долго звучал в ее ушах. Королева в сопровождении четырех стражников спускалась по узкому туннелю к месту своего заточения. Она шла совершенно спокойно, хотя бушевавшая в ней ярость могла, казалось, смести с лица земли этот каменный лабиринт. Наглость Шамиссора была беспредельной, и Королева при первой же возможности решила отомстить ему.

Нола не сомневалась, что ее будут держать под стражей, и решила бежать. Для этого необходима хорошая физическая форма, поэтому самое разумное для нее сейчас сохранять спокойствие. Иначе, усмиряя ее, огромные стражники могут парализовать ее ядом, и тогда она станет безвольной игрушкой в их лапах.

Каменному туннелю не было конца. Он разветвлялся. Нола видела большие отверстия – входы в боковые пещеры, пространство внутри которых было густо затянуто серебристой паутиной. Видимо, лабиринт тянулся на многие тысячи миль и до конца не был обжит восьминогим народом. Многими боковыми ответвлениями пауки не пользовались, иначе толстый слой пыли не лежал бы на полу. Иногда стражники замедляли движение, внимательно глядя по сторонам, словно опасаясь нападения неизвестного хищника. Их поведение удивило Королеву. Ей казалось, что лабиринт безраздельно принадлежит паучьему народу. Оказалось, что это не так.

Наконец стражники приказали львице остановиться и указали на одно из боковых отверстий-входов. Добровольно Нола туда не вошла, ее втолкнули насильно. Тут же стражники стремительно заплели вход густой сетью паутины, в центр которой уселся неизвестно откуда взявшийся паук ярко- желтого цвета. В темноте Королева попыталась осмотреть свою темницу. Отчаяние приглушило бушевавшую в ней ярость.

Пещера была небольшая. Она имела неправильную форму. Стены, пол и потолок – каменные. В углу лежали истлевшие кости узника, который томился здесь до нее, а в центре стоял большой валун, где можно было улечься. Нола забралась на это каменное ложе и уставилась на мокрые стены, пытаясь подавить охвативший ее ужас. Вот почему Шамиссор хохотал, когда она покинула его логово! Действительно, в этом неуютном месте можно легко заболеть, потерять зрение или сойти с ума. Но рассудок отказывался поверить в случившееся. Нола с трудом сдерживала страх, понимая, что охватившая ее паника только порадует восьминогого Повелителя, который хочет запугать ее. Что ж, это ему почти удалось. «Но я не сдамся, – подумала Королева, – ни за что.»

Через несколько часов львица почувствовала, что наступила глубокая тропическая ночь. Ее подданные спали в своих норах или гнездах, дышали чистым воздухом, напоенным ароматом цветущих трав. И только она, как жалкий червь, лежала на мокром камне в омерзительной черной дыре, страдая от промозглой сырости и не имея возможности выбраться на волю. Королева взглянула на ярко-желтого тюремщика. Тот не спал, недобро глядя на нее бессмысленными бусинками глаз. На его расправленных клыках дрожали мутные капельки яда.

После уныния, паники и ярости Ноле вдруг все стало безразлично. Находясь в ужасном состоянии, она, наконец, заснула. Спала она не долго и проснулась от холода. Все тело затекло. Как всякая женщина, Нола боялась крыс. Она их просто ненавидела. Ее темница была как раз тем местом, которое будто было создано для этих вездесущих тварей. Почему же их не видно? Некоторое время от нечего делать Нола обдумывала это, но затем пришла к выводу, что всех крыс в подземелье переловили пауки. Несколько успокоившись, она прошлась по темнице из угла в угол, пытаясь восстановить кровообращение и хоть немного согреться. От одного только взгляда на воду, стекающую по стенкам пещеры, становилось зябко.

Львице нечем было заняться. Подобное состояние было чуждо ее складу характера. Единственное место, где она была счастлива, – это родное логово у Холма. Но пещера его совсем не напоминала. Нола могла только лежать на камне и бестолково таращиться на безмолвного стражника. Еще она могла бессмысленно метаться по темнице. Однако львица понимала, что так можно действительно сойти с ума. Поскольку это не входило в ее намерения, Королева улеглась на камне и стала размышлять.

Пожалуй, все было гораздо серьезнее, чем Нола вначале думала. Ожидать немедленного спасения глупо, но уже через пару недель в этой промозглой дыре можно окончательно превратиться в калеку. Мокрый пол, мокрые стены. А ведь она привыкла к жаркой Долине, ласковому солнцу и свежему ветру! Лежание на камне уже сейчас отдавалось в каждой косточке. А что будет через несколько дней?! На скорую помощь Симбы рассчитывать не приходится. Ему крайне сложно будет отыскать ее в этих каменных лабиринтах. Кроме того, здесь столько врагов! Достаточно легкого укуса, чтобы Симба погиб, а ведь таких тварей здесь множество. Нет, он не сможет добраться до этого ужасного подземелья, если она сама ему не поможет.

Дикая, бессильная ярость вновь охватила сердце Нолы. «Сколько вокруг солнца, воздуха, свободы, – негодовала она. – А я заточена в этом мрачном склепе! Проклятый Шамиссор хочет отнять не только мою жизнь, но и жизнь моего мужа! Так нет же, я выйду отсюда сама, чтобы затем вернуться вместе с Королем-Львом и отомстить за все унижения!»

Выход был только один, но он был намертво закрыт паутиной, в центре которой притаилась желтая смерть. До самого вечера Нола перебирала всевозможные способы, как справиться с ядовитым стражником. Чего только не приходило ей в голову! Подкуп, откровенный обман, неожиданная атака. Обдумывая свой план, она ходила по пещере, ложилась, опять вскакивала, пока не обессилела от слишком нереальных фантазий.

Измученная, Нола заснула, скрючившись на холодном камне, но посреди ночи неожиданно проснулась, стуча зубами от холода, вся промокшая и закоченевшая. Но не холод был причиной ее пробуждения. Она не могла понять, откуда возникло чувство безотчетной тревоги. Судя по всему, тревога оказалась не напрасной. Даже обычно неподвижный стражник сейчас тревожно перебирал лапами, словно не в силах был решить – бежать или до конца выполнить свои обязанности.

Внезапно паутина, перекрывающая выход из камеры, в один момент разорвалась, и в образовавшемся отверстии возникла ужасная разинутая пасть. Огромные челюсти сомкнулись вокруг стражника, который беззвучно исчез в бездонной глотке чудовища. Раздался ни с чем не сравнимый шелестящий звук, и Нола увидела, как в проеме показалась гигантская плоская змеиная голова и стала раскачиваться, не отрывая немигающих глаз от пленницы.

«Так вот почему в подземелье нет крыс!» – поняла львица.

Змея была белого цвета, с ее верхней челюсти свисали длинные изогнутые зубы. От этого страшилища исходил затхлый запах разложения. Раскрыв ужасную пасть, чудовище зашипело, обнажив огромный раздвоенный язык. Ядовитый монстр был явно сбит с толку. Он никак не ожидал увидеть еще одну жертву, тем более такую. Он таращился на львицу, стараясь определить, насколько она опасна.

Нола вскочила со своего каменного ложа и, пригнувшись, ждала атаки. Вдруг гигантская голова змеи метнулась к ней. Львица моментально отпрыгнула в сторону и наугад ударила лапой. По реакции чудовища можно было догадаться, что оно совершенно не привыкло к тому, чтобы жертва сопротивлялась. Змея, чувствуя острую боль, рассерженно зашипела. В этом шипении слышались ярость и боль. Королева с удовлетворением отметила, что своим ударом она выбила правый глаз монстра. Теперь ее шансы на спасение возросли.

Змея уставилась на львицу оставшимся глазом, вползла в пещеру и стала подниматься над Королевой, чтобы атаковать ее сверху. Глядя на разинутую пасть чудовища, Нола подумала, что могла бы поместиться там целиком. Взвесив свои силы, она решила, что ее храбрость в данной ситуации не совсем уместна, и рванулась к выходу. Змея от неожиданности чуть замешкалась, но затем стремительно бросилась следом за ускользнувшей добычей. Однако она, лишившись глаза, не могла свободно ориентироваться в пространстве, да и боль сильно отвлекала ее. Кроме того, противник был явно опасен. Через несколько минут преследования чудовище осознало тщетность своих попыток и замедлило стремительное скольжение. Нола была уже далеко.

Король-Лев продолжал свой бег к логову волчьего народа. Несмотря на быстрое передвижение, он достиг территории одной из девяти волчьих стай лишь к полудню.

На вершине невысокого холма показалась группа серых хищников. Какое-то время волки стояли неподвижно, рассматривая пришельца. Затем самый крупный из них, по-видимому, вожак, пошел ему навстречу. Король-Лев спокойно ждал, пока он подойдет ближе. Вожак был гораздо крупнее песчаных гиен: высокий, мускулистый, с гибкой грацией прирожденного воина, вся жизнь которого проходит на охоте. Шкура его отливала серебром, тело украшали многочисленные шрамы. Серые глаза бесстрастно изучали Короля-Льва.

– Пусть удача не отвернется от тебя и твоего народа, – вежливо приветствовал вожака Симба.

– Ты прибыл в Страну волков. Что ты ищешь здесь? Кто ты? – глядя Королю- Льву прямо в глаза, спросил вожак.

Симба тряхнул густой гривой:

– Я Король-Лев, правитель далекого королевства. За мной гонятся песчаные гиены. Выслушай меня, я не враг твоему народу.

– Допустим, я выслушаю тебя, но если моему народу не понравится то, что он услышит...

– Тогда я распрощаюсь с вами и отправлюсь дальше.

– Ты мой гость, мы слушаем тебя, – важно сказал волк. – Никто тебя не тронет. Меня зовут Рокен, я – вожак стаи.

– Мое имя Симба.

Король-Лев и вожак коснулись друг друга носами в знак дружбы, но Симба понимал, что это не более чем вежливость хозяина по отношению к гостю. Все в любой момент могло закончиться кровавой бойней. Волки всегда отличались независимым и задиристым характером.

Их жилища располагались в широкой долине. Отсюда были видны заостренные вершины Черных гор – мрачной Цитадели песчаных гиен. Когда-то в долине протекала река, но летом она высохла. На вершинах холмов Король-Лев заметил дозорных. Это место больше напоминало военный лагерь.

– Я слышал, что земли вашей стаи сильно уменьшились, – сказал Король-Лев.

– Да, это несчастье постигло и другие стаи, – горько ответил Рокен. – С каждым годом песчаных гиен становится все больше, а дичи все меньше. В горах они перегородили русла рек, и теперь вода остается в плену у горных ледников и не попадает на наши земли. Дичь покидает бедные пастбища.

– Гиены разоряют ваши жилища?

– А какое дело тебе, чужаку, до наших несчастий? – взгляд Рокена горел яростью, и слово «чужак» прозвучало как оскорбление.

Король-Л ев сделал вид, что ничего не заметил, и спросил:

– В таком же положении находятся и другие стаи?

Рокен не ответил, лишь сильнее сжал челюсти, словно опасался вслух согласиться со столь очевидной истиной.

Остаток пути они прошли в полном молчании. Наконец добрались до места. Из многочисленных нор стали появляться волки. Все смотрели на Рокена и Короля-Льва.

– Я пообещал Симбе, что с ним ничего не случится, – объявил Рокен. – Если с ним что-нибудь произойдет, горе постигнет меня и весь мой народ.

Сделав небольшую паузу, вожак отошел от Короля-Льва и обратился к толпе:

– Лев Симба пришел говорить с нами. Я не знаю, что он скажет, этот зверь, который прячет сверкающую звезду в своей косматой гриве, но мы выслушаем его.

Стая зашумела и расступилась, образовав два круга. Внутренний круг состоял из матерых волков, заслуженных воинов стаи, чье мнение имело вес, а во внешнем оказались волчицы и молодые волки, еще не заслужившие почетного звания ветеранов.

– Послушаем, что скажет гость, – обратился к собравшимся Рокен.

Глаза вожака настороженно сузились. Стая безмолвно смотрела на Короля-Льва. Ветер трепал жесткие стебли сухой травы.

Симба встал во весь рост и заговорил:

– Вам интересно, зачем я пришел сюда и почему меня преследуют песчаные гиены? Ответ прост: их Повелительница мертва, я убил ее. Они гонятся за мной, потому что у меня Талисман Силы, который я вырвал из их лап.

Симба тряхнул гривой, и огромный драгоценный камень упал на землю. Алмаз вспыхнул в лучах солнца, и всем показалось, что под ногами Короля-Льва сияет упавшая с неба звезда.

Стая разразилась громким восторженным воем. Все смотрели то на Симбу, то на алмаз и никак не могли поверить, что их гость совершил столь невероятный подвиг. Король-Лев подождал, пока шум утихнет, и продолжил, пристально глядя в удивленные и радостные глаза волков:

– Вы можете выдать меня песчаным гиенам и вернуть им Талисман Силы, но сначала вам придется убить меня, а это будет стоить многих жизней. Зато песчаные гиены пойдут на некоторые уступки.

Стая глухо заворчала в ответ на явное оскорбление.

– Я могу предложить вам другое вознаграждение, гораздо большее. Вы можете стать свободными, освободитесь от набегов песчаных гиен, жаждущих вашей смерти, от их алчности и жестокости, от голода и жажды. Я предлагаю вам свергнуть владычество этих пятнистых убийц и занять горы и окружающие земли!

Воцарилась мертвая тишина. Потом заговорили все сразу. Яростный рык Рокена заставил замолчать стаю.

– Ты думаешь, что мы не пытались? Во времена моего отца и моего деда... Но гиен слишком много! Как можно их одолеть?

– Вашей стае или любой другой – невозможно. Тут я с вами согласен.

Вновь поднялся шум. Волки кричали о противоречиях между стаями, о старых оскорблениях, кровавой мести. Король-Лев заговорил громче, чтобы перекричать их надрывные голоса:

– Если кровавые распри для вас важнее, чем жизнь стаи, – делайте как хотите! Поймите, что скоро песчаные гиены истребят вас всех до одного! Зачем быть такими глупыми? Объединившись, вы будете достаточно сильны, чтобы сражаться с гиенами, но только не друг с другом. У вас нет выбора! Вы должны или бежать, или свергнуть их владычество.

Ответом ему было тревожное молчание. Волки размышляли.

Рокен встал на ноги и задал вопрос, который волновал стаю больше всего:

– Кто будет командовать нами? Ни один вождь свободной стаи не станет подчиняться другому!

– Командовать буду я! – властно ответил Король-Лев. – Я не ищу власти над волчьими стаями. Мне не нужна ваша земля, потому что у меня есть мое королевство. Когда мы свергнем иго песчаных гиен, я уйду.

– А кому достанется Талисман Силы? – спросил один из ветеранов.

– Талисман Силы я возьму с собой. Вы должны обещать мне это! – твердо сказал Симба.

– Мы обещаем тебе, – ответил за всех Рокен. – Не пристало волкам поклоняться реликвии песчаных гиен. Это решено. А теперь оставь нас, – обратился он к Королю- Льву. – Мы должны принять решение.

Симба молча повернулся и зашагал прочь. Расположившись за ближайшим холмом, он решил больше не разговаривать, считая, что такая тактика лучше всего. Один, без чьей-либо помощи, он едва ли мог надеяться выжить, а с такими союзниками его шансы значительно возросли.

Рокен провел ночь в спорах со старейшинами и ветеранами. Утром, глядя в его покрасневшие глаза, Король-Лев увидел в них огонь гордости и возбуждения.

– Молодежь скоро вернется с утренней охоты, – степенно проговорил он, располагаясь рядом с Симбой. – Сразу же после завтрака мы должны отправиться к Каменному кругу. Там нас будут ждать вожди остальных стай. Если они согласятся с твоими доводами, к вечеру у тебя будет сильное войско.

– Хорошо, – согласился Симба. – Я сделаю все, что от меня зависит.

– Хочу предупредить тебя, – наклонился к его уху Рокен. – К Каменному кругу запрещено приводить чужаков, но я нарушу этот обычай. Знай, если они не согласятся, ты умрешь, а Талисман вернется к песчаным гиенам.

– Возможно, так и случится, – невозмутимо ответил Король-Лев, – но я все-таки пойду.

Внезапно их разговор был прерван громким криком. Один из вернувшихся с охоты молодых волков кричал, обращаясь к Рокену:

– Вожак, мы тут поймали здоровенного бородавочника, верхом на котором ехала обезьяна. Мы не знаем, как их подать на завтрак – живыми или в виде разделанных туш?

Симба так и подпрыгнул. Он помчался к вершине холма, опасаясь, что не успеет застать друзей в живых.

– Оставьте их живыми! – кричал он на бегу. – Не нужно никакого завтрака! Даже чужаку может не понравиться, когда его потчуют старыми друзьями!

Стая Рокена быстро двигалась на восток в походном порядке. Впереди бежал вожак с Королем-Львом. Их окружали ветераны, старейшины и воины. Следом неслись волчицы с волчатами, в окружении которых затерялись Пумба и Тимон. Вскоре на горизонте показались двенадцать высоких скал, похожих на зубы гигантского дракона. Они возвышались над равниной, образуя почти правильную окружность. Это и был Каменный круг – место встреч и совещаний волчьих стай.

Вокруг Каменного круга лагерем расположились оставшиеся восемь стай. Они не смешивались, держась на некотором отдалении друг от друга. При появлении стаи Рокена вожаки встали и вышли навстречу. Еще издалека Рокен громко закричал, обращаясь к собравшимся:

– Слушайте все, дети Волчицы-матери! Это Король-Лев из южного королевства! Он победил Акуту и отнял у песчаных гиен их Талисман Силы!

Вожаки остановились, прислушиваясь. Голос Рокена звенел, повторяя небывалое известие:

– Акута погибла! Талисман Силы покинул Цитадель!

Волки завыли от радости, затем вой сменился потоком слов. Когда все замолчали, вперед выступил совершенно седой волк- патриарх и спросил:

– Как мы узнаем, что ты не лжешь?

– Это правда! – рявкнул Король-Лев. – Никогда еще я не опускался до лжи! Но если ты так недоверчив, я могу представить неоспоримое доказательство.

Волки расступились, и Король-Лев протянул им огромный алмаз неземной красоты, который божественно сверкал в лучах солнца. Волки отпрянули, узнав священный Талисман Силы, который так долго хранили песчаные гиены.

– Какие еще нужны доказательства?

Радостный вой заглушил его слова. Король-Лев окинул взглядом собравшихся. Он заметил, что волков значительно меньше, чем песчаных гиен, и устало вздохнул. Его уверенность в победе была поколеблена.

– Король-Лев победил Акуту, – продолжал заводить толпу Рокен. – А теперь он расправится и с песчаными гиенами!

– С песчаными гиенами? – завыли волки. – Но как? Как?

– Если мы объединим силы, и он станет во главе стаи. Патриархи должны позволить ему это. Он не нашей крови, и у него свои счеты с гиенами. Король-Лев предлагает нам свергнуть власть гиен и захватить Черные горы! В степи снова вернутся дичь, вода и жизнь!

Это прозвучало, как боевой клич.

– Но это означает войну с огромной армией песчаных гиен, – заметил один из вожаков. – Потекут реки крови, мы можем погибнуть!

– В любом случае очень скоро гиены изведут нас, – крикнул один из ветеранов. – Пусть он идет к патриархам и просит их милости. Патриархи решат, что лучше для волчьего народа!

Клич подхватила толпа. Под несмолкаемые крики Король-Лев неторопливо подошел к Каменному кругу, где его ожидали патриархи – верховные властители, мудрецы и судьи волчьего народа. Двенадцать убеленных сединой матерых волков, как раз по числу скал, с огромным жизненным опытом и воинскими заслугами. Реальной, абсолютной власти не имели, но советы их выслушивались беспрекословно и выполнялись, как приказание. Мнение патриархов очень много значило для волчьего народа, потому что они не принадлежали ни к одной стае и дали клятву соблюдать интересы всех раздираемых кровавыми междоусобицами волчьих стай.

Патриархи неподвижно сидели каждый под своей скалой и внимательно рассматривали Короля-Льва. Один из них поднялся навстречу молодому льву и приблизился почти вплотную. Глаза его светились необыкновенной мудростью.

– Меня зовут Огота, я – старейший среди патриархов, – представился он. – Мы живем здесь одиноко, не заботясь о пище, которой нас обеспечивают свободные стаи, и размышляем о судьбах нашего народа. Твое появление, подобное черному вихрю, нам не нравится.

– За время моих скитаний я мало кому понравился, – улыбнулся Симба. – Но это не так уж важно. Ты знаешь, зачем я сюда пришел, знаешь, что мне нужно. Скажи свое слово!

Жесткие глаза Оготы встретились с глазами Короля-Льва.

– Ты просишь нашего согласия, хочешь возглавить волчьи стаи, чтобы сохранить для себя Талисман Силы и остаться в живых! С какой стати мы должны дать свое согласие, если это означает немедленную войну со скопищами песчаных гиен? Не лучше ли отдать тебя им и вернуть Талисман Силы, чтобы выторговать себе значительные территориальные уступки?

– Может быть, для вас выгоднее выдать меня песчаным гиенам, но только в том случае, если они будут соблюдать условия заключенного на моей крови договора, – спокойно заметил Король-Лев.

– А они не будут соблюдать?

– Это решит их новая Повелительница, а не вы. Ваш народ ненавидит песчаных гиен и хочет захватить их земли. Но это случится только в том случае, если они будут наголову разгромлены. Это можно сделать сейчас, когда они растерянны после потери Талисмана Силы и гибели Повелительницы.

– Мы будем думать о судьбе своего народа. А ты собираешься использовать его в своих интересах! – сверкнул глазами Огота.

– Сейчас наши интересы пересеклись, – ответил Симба. – Да и вам это выгодно, ведь вы живете данью со всех стай. Неужели не заметили, что эта дань с каждым годом уменьшается?

Одиннадцать седых волков переглянулись и вздохнули. Глаза Оготы загорелись желтым огнем. Некоторое время старейший среди патриархов не шевелился, по- прежнему пристально глядя на молодого льва, затем приказал позвать представительницу песчаных гиен. Через минуту в Каменном кругу появилась пятнистая гиена.

– Зачем патриархи впустили святотатца в свой круг? – вместо приветствия гневно обрушилась она на волков. – Они хотят нарушить мир?

– Мир? – задумчиво произнес Огота, уязвленный бесцеремонностью гиены. – Ты думаешь, он станет крепче, если мы выдадим Короля-Льва?

– Я думаю, что будет большая война, если вы нам его не выдадите, – оскалилась гиена.

– Предположим, – сказал Огота, – только предположим, что мы решили дать ему свою милость?

– Вы не сделаете такой глупости!

– Скажи мне, мудрая гиена, почему? – усмехнулся Огота.

– Потому что это будет рассмотрено как нарушение мира. И тогда ваши земли побелеют от множества костей!

– Понятно, – вкрадчиво сказал Огота. – И это, конечно, будут наши кости?

Гиена попятилась, чувствуя, что зашла слишком далеко:

– Я этого не говорила!

– Да, конечно, ты этого не говорила.

– Соседи не должны говорить подобные слова. Отдай нам Короля-Льва, и мир будет сохранен.

Огота повернулся к разгневанным патриархам:

– Вы слышали, что здесь говорилось. Нам предлагают выбор между войной и миром, между смертью и щедротами песчаных гиен. Что вы выбираете? Отдать гиенам Короля-Льва?

Патриархи глухо заворчали и вскочили на ноги.

– Пусть пятнистая тварь убирается восвояси!

Гиена удивленно смотрела на патриархов, не веря своим ушам. Затем она, рассвирепев, истошно завопила:

– Мы объявляем вам войну!

– Да, – тихо произнес Огота. – Быть войне.

Патриархи некоторое время смотрели вслед убегающей гиене, а затем улеглись на землю.

– Послушай, отважный юноша, – обратился к Симбе Огота, – мы видим, что гиены с каждым годом наседают на нас все больше. У нас нет силы и вождя. Ты предлагаешь нам и то, и другое. Стало быть, мы рискнем. Если мы этого не сделаем сейчас, скоро придется или покинуть родные степи и скитаться на чужбине, или бесславно погибнуть. Мы готовы играть с тобой в одной команде и надеемся выиграть.

На следующее утро объединенная армия волков расположилась на вершинах высоких холмов, лежащих на границе, отделяющей их земли от царства песчаных гиен. То, что они увидели в полдень, наполнило их сердца отчаянной решимостью.

На унылой равнине показалась армия противника. Численность мощной компактной массы пятнистых хищников почти вдвое превышала количество волков в объединенной стае.

На заранее принесенной шкуре зебры улеглась новая Повелительница песчаных гиен Адаманта, дочь погибшей Акуты. Вокруг нее расположились личная гвардия, советники, придворные. Было заметно, что весь царский двор во главе с новой Повелительницей явился на битву ради развлечения. Результат не вызывал у них никакого сомнения.

Адаманта искала глазами косматую гриву Короля-Льва – убийцу ее безжалостной матери и похитителя священного Талисмана Силы, без которого ее воинство чувствовало себя несколько неуверенно. Но Короля-Льва ни она, ни ее придворные так и не увидели. Его не было в армии волков. Король-Лев в это время вел стадо диких степных быков.

После разговора с патриархами он оставил волков петь ритуальные песни Войны, а сам участвовать в обряде не стал. Общий сбор он назначил на следующее утро на границе степи и пустыни. Он понимал, что, несмотря на потерю Талисмана Силы, песчаные гиены не утратили своей воинственности и армия их будет очень сильна.

Симба лежал под невысоким деревом и думал о предстоящем сражении. Рядом с ним расположились Тимон и Пумба. Разговор длился второй час. Неразлучная парочка, не стесняясь в выражениях, подвергла критике все варианты, предложенные Симбой. Он, в свою очередь, наотрез отказался от их тактических предложений. Обсуждение, казалось, зашло в тупик.

– Таким образом мы не продержимся и получаса, – громила очередное предложение Короля-Льва Тимон. – Конечно, мы получаем преимущество, заняв позиции на вершинах холмов. Врагам придется атаковать нас снизу, но это только смягчает их первый удар, а затем они нас окружат и разобьют наголову.

– Вот если бы кто-нибудь ударил в это время им в тыл, – мечтательно сказал Пумба. – Эх, нам бы еще какого-нибудь союзника!

– Да где его взять? – накинулась на кабана Тимон. – В этой пустыне все до смерти боятся песчаных гиен. Одни лишь буйволы да дикие быки посматривают на них свысока, но разве можно о чем-либо договориться с ними. Они же травоядные! Где это видано, чтобы жвачные заключали военный союз с хищниками? Да и волки на это не пойдут, еще и оскорбятся.

– Я не говорю о буйволах – они в основном одиночки, – продолжал гнуть свое Пумба. – Но стадо быков, появившееся вовремя, было бы как нельзя кстати.

– Да они и разговаривать с тобой не будут! – взвилась Тимон. – Ты вообще имел когда-нибудь дело с быками?

– Имел, – мрачно ответил Пумба, которого передернуло от неприятных воспоминаний.

Когда-то Пумба оказался на пути мигрирующего стада. Лишь случайность да невероятное везение позволили ему целым выйти из этой передряги. С тех пор он обходил такие стада далеко стороной. В его голове появилась мысль привлечь на свою сторону одно из стад. Пусть песчаные гиены испытают такой же ужас, как он когда-то. Однако и в словах Тимон была горькая правда – быки отличались крайне угрюмым и независимым характером. Никакие группировки, унии или союзы с ними были невозможны.

– Увы, Тимон, но ты, скорее всего, права, – уныло кивнул кабан. – Жалко, конечно, ведь с быками все наши проблемы были бы решены. А может, все-таки стоит попытаться потолковать с ними? – вопросительно взглянул он на Симбу.

– Да не умею я разговаривать с быками, – огрызнулся Король-Лев. – Не понимают они добрых слов. И дипломатия здесь – пустой номер. Они не видят дальше собственного носа, ведь у них рога вместо мозгов.

– А как же ты с ними общаешься? – поинтересовалась Тимон.

– Да никак не общаюсь, – проворчал Симба.

– Слушай! – осенило Тимон. – А зачем нам с ними договариваться? Мы сделаем так!

И Тимон изложила свой план друзьям. После краткого обсуждения Король-Лев и Пумба одобрили его. Симба тут же собрал двадцать лучших охотников из волчьих стай и, посовещавшись с патриархами, увел их в глубь степи. Со времени его ухода прошли сутки. Две армии выстроились друг против друга и готовы были броситься в бой, а Короля-Льва все не было. Патриархи, которые стояли во главе воинства, тревожно переглядывались. Но вот один из молодых волков, обладающий самым острым зрением, заметил на горизонте облако пыли. Волки радостно завыли. Теперь они были уверены в победе.

Земля дрожала от топота сотен копыт. Подгоняемые ужасом, который им внушали серые охотники и особенно огромный лев, стадо стремительно неслось вперед и так быстро, что загонщикам не приходилось прилагать дополнительных усилий. Волки окружили стадо сзади полукольцом, не давая ему свернуть в сторону. Король- Лев мчался позади. Грохот копыт, сотрясавший землю, рев животных и пыль были подобны извержению вулкана, оглушали и ослепляли загонщиков.

Симба испытывал какое-то особое возбуждение. Неожиданный поворот событий, предстоящая битва пьянили его, и он почувствовал себя так, будто за его спиной выросли крылья. Именно в этот миг, когда свобода и смерть были так близки, причем каждая старалась перетянуть чашу весов на свою сторону, ему показалось, что он бессмертен. Миг этот быстро прошел, но Король-Лев знал, что пережил нечто необыкновенное.

На бегу Симба разглядывал лохматые рыжие бока гигантских быков, их спины, вздымавшиеся, словно бушующие морские волны, белые лбы, массивные, опущенные к земле, истекающие слюной черные морды и быстрые ноги.

Король-Лев не мог ничего расслышать, кроме грохота, настолько мощного, что он каждую секунду ожидал, что степь расколется под копытами и из трещин рванутся к небу огонь и дым. Он чувствовал запах быков, огромных зверей с грозными рогами, ревевших от страха и разрывавших себе сердце столь продолжительным бегом.

Король-Лев огляделся. Судя по всему, они почти достигли места предстоящей битвы, однако выстроившихся армий Симба не видел. Ему мешали хвосты, крупы и ноги несущихся впереди животных. Однако поведение стада резко изменилось. Быки увидели новую опасность. На их пути встали сотни песчаных гиен. Свернуть в сторону или остановиться стадо уже не могло – слишком велика была инерция движения. Оно продолжало катиться вперед, подобно горной лавине.

Острые рога, морды, покрытые пеной, выпученные глаза, сверкающие в облаках пыли, рев и грохот – все это приближалось к гиенам, как морской вал. Быки, наконец, поняли, что им предстоит прорваться на бегу сквозь пятнистую армию, сметая все на своем пути. Огромные быки, вожаки стада, протяжно и грозно заревели. Бегущий рядом с Королем-Львом волк прокричал сквозь грохот:

– Взгляни на них, они почувствовали схватку!

Действительно, быки пустились бежать быстрее, забыв о своих загонщиках. Старые самцы продолжали бешено реветь.

– А если они накинутся на наших? – забеспокоился Симба.

– Не волнуйся, – ответил седой ветеран. – Они не станут взбираться на холмы. Готовься к битве. Песчаные гиены недалеко от нас, через два холма.

Пыль и песок ослепляли Симбу. Стадо ускорило бег, массивные тела устремились вперед, ноги передвигались с немыслимой скоростью. Король-Лев перебрался через первый холм и нырнул в долину. Впереди он услышал грохот, истошный вой, взрывы криков и рычание, покрываемые топотом стада. Поднявшись на вершину второго холма, он увидел, что творится внизу.

Патриархи собрали свое воинство на широкой и плоской вершине холма. Песчаные гиены, повинуясь приказанию Повелительницы Адаманты, бросились в атаку на противника. Король-Лев поразился, как их много. Степь запестрела от пятнистых клочковатых шкур.

Обезумевшее от гнева и страха стадо обрушилось на песчаных гиен, когда они были на полпути к холмам. Пятнистая масса рассыпалась в пыли среди массивных коричневых тел. В жутком смерче раздавались жалобный вой смертельно раненных хищников, крики ужаса, яростное мычание. Быки вздымали гиен на рога, затаптывали копытами и сами истекали кровью, когда острые клыки врагов вонзались в их бока.

Армия волков застыла на вершине, напряженно наблюдая за разворачивающейся внизу битвой. Наконец гиены расступились и освободили широкий проход для разъяренных быков. Остатки стада устремились в образовавшийся коридор и покинули поле битвы, оставляя за собой массу мертвых и умирающих гиен.

При виде столь огромных потерь Повелительница Адаманта вскочила на ноги и стала быстро отдавать приказания, но они не были услышаны, потому что в эту секунду на ее ошеломленное, измученное воинство хлынула с холма яростная лавина рассвирепевших волков. Бой разгорелся с новой силой.

Одновременно с волчьими стаями с холма скатился Король-Лев. Даже не успев толком отдышаться после многочасового бега, он кинулся в самую гущу сражавшихся. Его тут же окружили воинственные гиены.

Песок был усеян неподвижными телами. Серые воины бились на красном от крови песке не на жизнь, а на смерть. Рядом с ветеранами рвали клыками врагов их подруги, свирепые волчицы. Патриархи сражались плечом к плечу с годовалыми волчатами, но и теперь песчаных гиен было гораздо больше, чем волков.

Симба заметил Оготу. На него с двух сторон насели гиены, а сам он вцепился в горло третьей. Затем Король-Лев потерял его из виду. Битва закружилась вокруг него, подобно чудовищной карусели. В воздухе пахло кровью, слышались безумное рычание, клацанье челюстей, предсмертные крики, а высоко в небе светило огромное невозмутимое солнце.

Король-Лев пробивал себе путь туда, где находилась Повелительница гиен Адаманта. Песчаные гиены в значительной мере утратили боевой пыл, с которым полчаса назад шли в атаку на малочисленных волков. Их решимость была сломлена.

Они дрогнули, не выдержав напора врага, и уже не верили в свою победу, как раньше, потому что у них больше не было священного Талисмана Силы, который наполнял их сердца мужеством. Напрасно Адаманта угрожала и призывала их сражаться до победы. Они больше ничему не верили и сражались только потому, что хотели сохранить свою жизнь. Ни о какой победе больше не могло быть и речи.

Разгоряченные волки яростно бросались на отступающих гиен. Пятнистые воины кольцом окружили свою Повелительницу, которая уже предчувствовала скорое поражение. Адаманту защищала ее личная гвардия, которая насчитывала около пятидесяти закаленных в схватке гиен. Повелительница заметила пробивающегося к ней Короля-Льва и закричала. Тотчас стражники бросились на Симбу.

Король-Лев сражался изо всех сил, понимая, что перевес сейчас на стороне волков, но победа придет тогда, когда падет Повелительница Адаманта. Расшвыряв стражников, Симба, наконец, оказался рядом с ней.

Адаманта представляла собой комок ледяной злобы. Она презирала смерть, но при условии, что захватит с собой и Симбу. Король-Лев бился с Повелительницей гиен в полной тишине. Их окружали только волки. От огромного войска, пришедшего покарать степных охотников, почти ничего не осталось. Уцелевших гиен настигали и убивали беспощадные волчицы.

Король-Лев пристально посмотрел в глаза Адаманте. Гнев и беспредельное отчаяние светились в глубине ее зрачков. Народ погиб, огромное царство, созданное в течение столетия на крови и костях, разрушено, Талисман Силы утерян навеки, а она, последняя из великого рода Повелительниц, правила страной всего три дня и привела свое царство к гибели.

Адаманта в полной тишине запела песню Смерти, которую надлежит петь каждой Правительнице перед кончиной. Песня становилась все громче и громче, поднимаясь к равнодушным небесам, эхом отражаясь от ближайших холмов. Когда смолкли последние звуки, Повелительница опустила голову и рухнула у ног Короля-Льва. Она добровольно ушла из жизни, чтобы разделить печальную участь своего народа.

Рокен, израненный и окровавленный, приблизился и обнюхал бездыханное тело Повелительницы.

– Где теперь песчаные гиены? – хрипло обратился он к обступившим его волкам. – Где их гордость и алчность?

Раздались крики радости. Волки не могли поверить, что сокрушили столь грозного и могучего противника.

– Где мои спутники? – спросил Король- Лев одного из вожаков.

– Там, за холмом, – ответил тот. – Мы оставили их с нашими щенками под надежной охраной.

Симба пошел к своим друзьям. Позади него волки подбирали раненых, считали погибших. Неизвестно откуда появились шакалы и занялись мертвыми гиенами.

Грозная серая армия нестройными рядами возвращалась к Каменному кругу. Волки праздновали победу. Они пели ритуальные песни, оплакивали погибших, хвастались своими подвигами. Каждый старался подойти к Королю-Льву и высказать ему свою благодарность и уважение. Лишь к утру Симба и его друзья в сопровождении почетной свиты добрались до холмов, откуда были видны родные джунгли. Здесь Симба попрощался с волками и в компании с Пумба и Тимон двинулся в обратный путь. Волки провожали их взглядами до тех пор, пока они не исчезли в густых зарослях.

Можно было не спешить, ведь песчаные гиены не преследовали их по пятам, но Король-Лев шел быстрым походным шагом. Пумба и Тимон едва поспевали за ним, но они не ворчали, понимая состояние своего друга. Нола уже столько времени провела в заточении, что Симба, конечно, хотел скорее освободить ее. Теперь у него был Талисман Силы, в обмен на который Повелитель Шамиссор обещал освободить Королеву.

Если бы Король-Лев знал, какие злоключения ждут его в джунглях, он вернулся бы во дворец Тирала через саванну. Однако он двинулся по узким звериным тропам сквозь незнакомый лес, не замечая, что стал объектом чьего-то пристального внимания.