Король-лев. Новые подвиги

Глава шестая САБЛЕЗУБЫЙ

У Властителя Тирала была внушительная наружность. В его гриве серебрилось не так много седых волос, сила еще не оставила его. Он величественно возлежал на своем троне и трапезничал. Ему нравилось демонстрировать свою власть. Он без конца раздавал многочисленным слугам приказания и вообще вел себя с ними так, как будто имел дело с маленькими, неразумными детенышами. Слуги, будь то еноты или собакоголовые павианы, относились к нему с подобострастным почтением и каждое слово венценосца встречали громкими возгласами одобрения.

Во время трапезы Тирал всегда был чванлив. Он или сам рассказывал, или любил слушать рассказы, во всей полноте демонстрирующие его мудрость и могущество. Правдивость некоторых из них вызывала сомнения, но аудитория была достаточно благожелательной и не обращала внимания на такие мелочи.

Наслаждаясь свежим мясом антилопы, Властитель приказал певцу спеть несколько новых песен. Разноцветный менестрель тут же распустил хвост и раскрыл клюв. Голос у него был нежный и чистый. А пел он о лебеде, возлюбленную которого схватил орел. Было в этой незамысловатой песенке нечто такое, отчего глаза слушателей затуманивались от слез. Тиралу она понравилась, и все тут же стали шумно выражать свое одобрение. Певец почтительно раскланялся. Он светился от такого успеха и тут же спел еще две песни: грустную – о волчице, оплакивающей не вернувшегося с охоты волка, и веселую – о слонихе, которая влюбилась в баобаб. И снова Властитель и придворные шумно стали выражать свой восторг.

Затем вышел следующий певец, который затянул героическую балладу о Короле- Льве, идущем в поход против неисчислимых полчищ песчаных гиен. Это было слишком. Ярость и бессильная злоба овладели сердцем Властителя. Ни словом, ни жестом Тирал не выдал обуревавших его чувств. Однако вулкан ненависти, оживший в его душе, скрыть было невозможно. Придворные в ужасе смотрели в обезумевшие глаза царя и потихоньку пятились к выходу. Между тем сладкоголосый певец продолжал выводить свои трели, не замечая, что жизнь его висит на волоске.

Наконец терпение Тирала лопнуло.

– Вон! – рявкнул Властитель незадачливому менестрелю. – Подите прочь! – повернулся он к придворным.

Тут началась невообразимая паника, и в ту же секунду пещера опустела. Тирал остался один на один со своей безумной яростью. Он метался из угла в угол, но затем постепенно успокоился и улегся на трон, закрыв глаза. Ему ненавистен был мир, в котором славят не его, а этого молодого выскочку. Властитель задыхался от ярости. Ему казалось, что он умирает, а спасти его может только кровь Короля-Льва. В таком состоянии его и застал шакал Пятнистый.

Пятнистый пробрался в Тронный зал на цыпочках и улегся у самого трона. Он очень устал после ночной встречи с пауками-основателями. Да и новости, которые он принес Владыке, были настолько плохи, что советник вовсе не спешил их сообщить, особенно сейчас, когда Тирал в таком настроении.

Шакал был очень голоден. Запахи мяса буквально сводили его с ума. Так же сильно он хотел спать. Но, как главный советник, Пятнистый считал, что служба превыше всего, и поэтому терпеливо ждал, пока Властитель его заметит.

Наконец Тирал открыл глаза. Меньше всего на свете в этот момент он хотел увидеть морду Пятнистого, да еще такую кислую. Сразу стало ясно, что он принес плохие новости. Царь зарычал и в гневе отшвырнул от себя кусок недоеденного мяса. Баранина шлепнулась на пол прямо перед шакалом. Пятнистый, не долго думая, рассыпался в благодарностях за щедрое угощение и, отрывая кусок за куском, принялся жадно уплетать еду. Облизнув губы, он выжидательно уставился на царя. В другое время Властитель не простил бы такой наглости своему советнику, но сейчас он был почти опустошен.

– Говори, – только и сказал он.

– Согласно вашим указаниям, я встретился сегодня ночью у Каменных ворот с пауками-основателями Голубой ветви королевского дерева. Их было трое. То, что они сообщили, крайне неутешительно. Кроме того, чтобы составить более полную картину происходящего, я опросил осведомителей. Их сведения касаются положения в стране.

– Продолжай! – рявкнул Тирал.

– Король-Лев наголову разбил песчаных гиен. Царство их разрушено, а на его обломках вот-вот возникнет новое сильное государство. Правят там волки во главе со своими патриархами, те самые степные волки, которые были нашими вассалами и служили буфером между вашим царством и владениями гиен. Теперь наши вассалы стали царями, и союз с ними, боюсь, невозможен. Они помнят все обиды. Напасть на них сейчас тоже нельзя. Благодаря своей победе они стали слишком популярны. А жаль, ведь они еще не оправились от ран...

– Они дали эскорт Королю-Льву? – задумчиво спросил Тирал.

– Только до границ своего царства, – ответил Пятнистый.

– Ясно, – удовлетворенно кивнул Властитель. – Значит, если с ним что-то случится по дороге, они не станут мстить. Продолжай!

– Одним словом, угрозы со стороны степей пока нет, но эти земли для нас потеряны. Путь туда нам заказан, – опустив голову, сказал Пятнистый. – Но положение на севере еще более тревожное.

– Почему? – удивился Властитель. – С севера наши границы надежно охраняет Тарзинская топь. Кто в здравом уме и в твердой памяти решится пересечь ее?

– Хозяин, нужно учитывать нынешнюю ситуацию, – возразил шакал. – Со смертью Сатхи все в корне изменилось. Тарзинская топь исчезает. На месте гиблого болота скоро появится долина, окруженная джунглями, – лакомый кусок для каждого, кто решит там поселиться. Контролировать столь огромную территорию мы не в состоянии – для этого у нас нет ни сил, ни влияния. Так что в ближайшее время незваных гостей следует ждать именно с севера.

– Это все? – хмуро спросил Тирал.

– Нет, Властитель, – вздохнул Пятнистый. – Если в ближайшие четыре дня мы не решим вопрос о Короле-Льве, то он все узнает, и тогда нас ждут крупные неприятности на востоке, а ведь именно там, как вы помните, находится его королевство. Недостатка в рекрутах, горящих желанием пойти на нас войной, он испытывать не будет.

– Почему именно четыре дня? – поинтересовался Тирал.

– Через день он достигнет Ущелья Мрака, – объяснил советник. – Еще два дня ему понадобится, чтобы перейти плоскогорье Потерянных душ, а к вечеру следующего дня он будет у стен вашего дворца, и, честно говоря, я не знаю, что вы ему скажете.

– Талисман Силы у него? – спросил Тирал.

– Талисман у него, – кивнул головой шакал, – да вот менять его не на кого. Пауки-основатели сообщили, что Королева- Львица погибла при попытке бегства. Тело, правда, не нашли, но ведутся активные поиски, их возглавляет лично Шамиссор.

– Но откуда этот мальчишка может знать о нашем заговоре? – подозрительно глядя на Пятнистого, спросил Властитель. – Все делалось в такой тайне!

– Все тайное когда-нибудь становится явным, – вздохнул Пятнистый. – Судя по всему, Симба еще ни о чем не догадывается, но очень скоро он сопоставит все факты и сделает определенный вывод. Поэтому надо торопиться!

– Насколько я помню, Ущелье Мрака облюбовали скалодоны? – после некоторого молчания уточнил властитель.

– Именно так, хозяин, – согласился Пятнистый. – Они уже разбужены на тот случай, если наш враг углубится в ущелье днем. Он спешит и поэтому иной дороги искать не станет. Так что встречи со скалодонами ему не миновать.

– Нужно быть ко всему готовыми, – заметил Тирал. – Он уже несколько раз избежал неминуемой гибели. Поэтому я даже на скалодонов полностью не полагаюсь. Какие еще сюрпризы ждут его в пути?

– Он не менее двух дней проведет на плоскогорье Потерянных душ, – как-то неуверенно сказал шакал. – Там творится какая-то чертовщина, но что именно, даже я не знаю. Ни один из моих лазутчиков не вернулся оттуда живым. Грифы находили их трупы, но причина смерти так и осталась невыясненной. На них не было ни одной царапины.

– Это все?

– В общем, да, – кивнул советник. – Миновав плоскогорье, Симба окажется в безопасности. Если только, конечно, вы не захотите вызвать его на поединок.

– Пока об этом говорить рано, – нахмурился Властитель, которого совсем не прельщала перспектива сразиться с Королем- Львом один на один. – Будем надеяться на скалодонов. У тебя все?

– Да, господин, – поклонился Пятнистый.

– Тогда ступай прочь! – рявкнул Тирал. – И без вестей о смерти Симбы не попадайся мне на глаза!

Шакал, униженно кланяясь, попятился к выходу и вскоре исчез в сумраке ночи, а Тирал еще долго ворочался без сна на своем гранитном троне.

Утро предвещало погожий день. По земле стлался белый туман, воздух был прохладный, но едва на востоке встало солнце, как туман рассеялся и стало тепло. Не успели тени стать короче, а путники уже отправились в дорогу. Они довольно долго шли по звериной тропе, но никого и ничего не видели, кроме травы и цветов, птиц да благородных оленей, которые паслись или дремали в тени гигантских деревьев. Джунгли нежились в сладкой полудреме, и, казалось, их мирную тишину никогда не нарушали ни рев свирепых охотников, ни предсмертные хрипы жертв.

Король-Лев увидел висящего на дереве ленивца. Это был серовато-черный зверь с забавной мордочкой. Он только что проснулся и никак не мог понять, где находится. Ленивец висел на толстой ветви облюбованного дерева и захватывал передней лапой с длинными кривыми когтями пышную листву. Было заметно, что в это занятие он вкладывает всю душу. Ленивцы всегда голодны. Вот и этот висел в задумчивой позе и лениво пережевывал листья, время от времени переползая к нетронутым ветвям. Ленивец, видимо, не заботился ни о чем, кроме еды, и отвлекался от процесса пережевывания только для того, чтобы выбрать очередную ветвь. Теперь он вытянул длиннющий язык, стараясь дотянуться до соблазнительного пучка.

Внимательно разглядев ленивца, Король- Лев понял, почему эти животные предпочитают лес. Огромные когти на передних лапах и короткие задние конечности не позволяют им свободно ходить по земле. Они не могут опереться на ступню и вынуждены, растянувшись на брюхе во всю длину и цепляясь когтями за землю, конвульсивными движениями подтаскивать вперед заднюю часть тела, повторяя эти движения много раз.

Симба заметил, что ленивец чего-то опасается. Он непрерывно озирался по сторонам с глупым и выжидающим выражением. Отсюда следовал вывод, что в джунглях водится хищник, способный легко достать ленивца с неимоверной высоты, не опасаясь его длинных когтей. Король-Лев внимательно прислушался ко всем звукам и шорохам, но опасности не почувствовал. Его друзья следовали за ним, оживленно болтая. Судя по ошеломленной морде Пумба, Тимон опять морочила ему голову своими байками. Но, между тем, глазки кабана привычно оглядывали окрестности, а уши ловили каждый подозрительный звук. Симба немного успокоился: на Пумба можно положиться. У бородавочника уникальное чутье.

Тем временем в небе собирались грозовые тучи. И без того неяркий свет померк. Рваные клочья серых облаков наплывали со всех сторон и медленно заволакивали небо. Через минуту хлынет дождь.

Симба нырнул под вековое тюльпанное дерево, которое огромным зеленым шатром раскинулось у края тропы. Тимон и Пумба устроились рядом. Путники со всех сторон были окружены плотной зеленью и могли видеть джунгли в щель между стволом и низко свисавшими пучками изрезанных четырехугольных листьев. Король-Лев, нетерпеливо ожидая дождя, вглядывался в этот просвет и поневоле любовался игрой красок, которую создавали цветы и листья, то матовые с бархатной каймой, то глянцевые, жесткие, с восковым налетом.

Вершины деревьев с шумом наклонялись и выпрямлялись, упруго раскачиваясь из стороны в сторону и задевая друг друга сучьями. Иногда этот шум переходил в рев или в грохот, но сила ветра внезапно убывала, и наступала короткая, напряженная тишина. А затем новый бешеный порыв ветра внезапным ударом обрушивался на зеленые кроны, и деревья напрягались так, что их стволы стонали, как живые. Ливень так и не хлынул. Видно, дождь прошел стороной. Король-Лев, сожалея о потерянном времени, выскочил из зеленого шалаша и замер, прислушиваясь.

Где-то впереди слышались тяжелый топот и треск сучьев. В ту же секунду из-за поворота показались бегущие слонихи. С трубным ревом они ломились сквозь джунгли. Их вытянутые морды оканчивались толстыми, длинными хоботами. Было видно, как горбами вздувались под шкурой огромные тугие мышцы. Их бег был неудержим, земля тряслась от топота громадных ног. Самое страшное заключалось в том, что слонихи неслись прямо на Симбу, а тот от неожиданности словно оцепенел, не в силах нырнуть под защиту тюльпанного дерева. Неподвижный и безмолвный, Король- Лев, как загипнотизированный, смотрел на стремительно приближающиеся желтые бивни.

Из столбняка его вывел визг Пумба, полный безумного ужаса. Его добродушная морда на секунду показалась из зарослей и тут же исчезла. Король-Лев одним прыжком последовал за ним. Слонихи пронеслись мимо притаившихся путешественников. Земля загудела еще сильней, но теперь был слышен только истошный вой толстокожих великанш. В разгар этой суматохи Король-Лев понял причину их испуга.

По тропе, отчаянно трубя, бежала еще одна слониха, на спине которой, распластавшись, висел исполинский зверь. Хищник, выгнув спину, резко откидывался назад и вновь припадал к шее несчастной слонихи. Раз за разом с ужасающей силой он бил свою жертву двумя клыками-кинжалами, которые росли из его верхней челюсти. По размерам они не уступали бивням молодого слона.

Толстая шкура слонихи была пробита во многих местах, и там, где были разорваны артерии, фонтаном била алая кровь. Хищник старался дотянуться до черепа, чтобы разорвать жизненно важные центры. Слониха жалобно кричала от боли. Она бежала, с каждой минутой все более и более отставая от подружек, теряя вместе с кровью последние силы. Потом на бегу она оступилась, закачалась и упала – сначала на колени, а затем на бок. При падении она придавила заднюю лапу убийцы. Хищник взвыл от боли, но нашел в себе силы освободить лапу из-под навалившейся туши. Чуть хромая, он взобрался на свою жертву и хрипло замяукал. Это было жуткое зрелище.

Король-Лев никогда еще не встречал подобного зверя в своих странствиях. Огромные верхние клыки хищника потрясали до глубины души. Так широко разевать пасть не могли даже бегемоты. Исполинский желтый зверь был похож одновременно на медведя, на рысь и на тигра. У него была необычайно широкая грудь. Симба поразился, как круто спускалась вниз его спина и насколько его задние ноги короче и слабее передних, толстых, мускулистых, чрезвычайно мощных. Широкие короткие уши были обращены вперед и чутко вслушивались в шорохи джунглей. Что-то беспокоило чудовищного охотника. Он был голоден, но не приступал к трапезе, внимательно всматриваясь в джунгли.

Король-Лев стал смотреть в ту же сторону, с нетерпением ожидая появления нового действующего лица. Велико было его удивление, когда на тропе вместо могучих разгневанных слонов, горящих желанием отомстить за смерть соплеменницы, появился маленький нескладный слоненок, родившийся, наверно, позавчера. Он неуверенно ковылял на своих слабеньких ножках в поисках мамы, которая полчаса назад спрятала его в густых зарослях, а сама куда-то ушла.

Слоненок заметил саблезубого хищника, остановился и неуверенно улыбнулся. Он еще не знал, что такое ужас и смерть, и даже представить себе не мог, что больше никогда не увидит своей мамы, которая, защищая его, старалась увести безжалостного убийцу подальше от сына. Слоненок непонимающе смотрел на зверя и на свою мать, которая неподвижно лежала на тропе.

Саблезубый монстр медленно, чуть прихрамывая на заднюю лапу, направился к растерянно улыбающемуся слоненку. Он знал, что этот детеныш от него никуда не денется, и поэтому растягивал удовольствие, предвкушая новое убийство.

Симба глухо зарычал и, разорвав одним движением зеленый полог, выскочил на тропу, преграждая хищнику дорогу. Король-Лев понимал, что, возможно, он делает ошибку, вмешиваясь в чужую драму. Стоит ли, рискуя собственной жизнью, защищать незнакомого слоненка, когда его драгоценная Нола томится в неволе, ожидая его помощи. А ведь если он погибнет, то помочь ей будет некому. Все эти доводы за одну секунду пронеслись у него в голове, но Симба тряхнул гривой, словно отметая их, и разгневанно зарычал. Король-Лев вызывал саблезубого на бой, он не мог поступить иначе.

На голове Саблезубого возвышался продольный гребень, к которому крепились могучие мышцы нижней челюсти. Почти красного цвета сверкающие глаза глубоко прятались в орбитах. Самым странным было то, что под нижней челюстью, на шее, виднелось нечто, напоминающее большой кожаный мешок. Этот мешок раздулся, когда хищник зарычал, угрожающе глядя на Короля-Льва.

– Прочь с дороги! – злобно рявкнул он. – Это моя добыча!

– Оставь малыша в покое, – ответил Король-Л ев. – Ты забыл о Законе, я не позволю его нарушить!

– Глупец! – оскалился Саблезубый. – Я древнее, чем все ваши законы. Я вне Закона. Я сам себе Закон! Сейчас я тебя убью!

Желтая шерсть хищника встала дыбом, глаза еще больше покраснели. Он широко разинул пасть, обнажив чудовищные клыки, где слюной истекал ярко-красный язык и темнел провал глотки. Кожистый мешок на шее стал яростно раздуваться.

Король-Л ев понял, что битвы не миновать. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он инстинктивно принял боевую стойку, пружинисто согнув лапы для прыжка и слегка отклонив назад туловище.

Король-Лев был поражен размерами противника. Тот почти вдвое превосходил его по высоте и весу. Это была какая-то машина для убийства, оснащенная острейшими когтями и невиданными клыками, способными разорвать даже шкуру носорога.

Симба понимал, что ставка в этой схватке – жизнь. Малейшая неточность может стать фатальной, достаточно чуть помедлить или уступить. Прямое столкновение грозило гибелью – передние лапы зверя были гораздо мощнее, а клыки, раз сомкнувшись, уже не выпустили бы его живым. Единственной возможностью победить было вскочить ему на спину и сломать шею.

Когда эти мысли проносились в голове Симбы, Саблезубый уже прыгнул на него. Король-Лев скользнул в сторону как раз в тот момент, когда враг находился в верхней точке своего прыжка. Симба оттолкнулся лапами от земли и оказался у противника на спине, крепко вцепившись в его густую шерсть. Челюсти Симбы сомкнулись на шее Саблезубого, а когти рвали в клочья его бока и спину. Саблезубый взвыл от боли, встал на дыбы, потом упал на бок и покатился по земле. Симба вцепился в него, не оставляя ни на миг, и лишь крепче сжимал челюсти. Он старался добраться до шейных позвонков, но это оказалось не такой простой задачей, как представлялось вначале. Саблезубый состоял из одних мышц, и они по крепости не уступали железу.

Рычание зверя было невыносимым. Его кожаный мешок то раздувался до невероятных размеров, то снова опадал. Рев стоял такой, что у Короля-Льва лопались барабанные перепонки. Саблезубый опрокинулся на спину. У Короля-Льва перехватило дух и потемнело в глазах. Он чувствовал себя черепахой, на панцирь которой свалилась гора, но не ослаблял хватки. Однако Симба знал, что долго так продолжаться не может. Кровь хлестала из многочисленных рваных ран гиганта, заливая Короля-Льва с ног до головы, но ни один из жизненно важных органов не был поврежден. Если Симба в ближайшую минуту не сломает ему шею, битва будет проиграна. Челюсти уже сводило от напряжения.

Саблезубый рычал слабее, но упорно сопротивлялся. Он знал, что противник очень устал и скоро его можно будет стряхнуть со спины и разорвать на части. Симба почувствовал, что мышцы Саблезубого медленно начинают выскальзывать из капкана его челюстей. Его охватило отчаяние, он был уже на пределе сил и едва не терял сознание от невыносимого напряжения.

Вдруг раздался пронзительный, полный бесшабашной удали визг, и на поле сражения выскочил взъерошенный Пумба, на спине которого восседала Тимон, крепко сжимая Талисман Силы. Глаза обоих были вытаращены от ужаса, а на мордах совершенно очумелое выражение. Тимон, широко размахнувшись, изо всей силы запустила огромным алмазом прямо в лоб исполинского зверя. Тот никак не ожидал нового нападения и, оценивая опасность, на долю секунды ослабил сопротивление. Это оказалось для него роковой ошибкой.

Король-Лев, приободренный помощью друзей, в этот миг, наоборот, удвоил свою хватку. Саблезубый спохватился, но было поздно: его шейные позвонки хрустнули. Зверь издал низкое, протяжное рычание, изгоняя последний воздух из своего кожаного мешка, и стал содрогаться в предсмертных конвульсиях. Симба с трудом выбрался из-под его массивного тела и, шатаясь, встал на ноги. Саблезубый неподвижно лежал перед ним. Лев облегченно вздохнул. Только сейчас он по-настоящему понял, что остался в живых и победил. Симба огляделся. Из ближайших зарослей показалась настороженная морда Пумба. Убедившись, что чудовищный зверь мертв, кабан выскочил из кустов и подбежал к другу. За ним вприпрыжку следовала Тимон.

– Как тебе наш коронный номер? – спросила обезьянка, опасливо косясь на Саблезубого, в пасти которого она могла бы поместиться целиком. – Это было первое и, надеюсь, последнее выступление. Мы думаем, что оно тебе понравилось.

– Да, – согласился Король-Лев, тяжело дыша. – Вы проскакали с блеском, а главное, вовремя. Если бы вы появились минутой позже, я, пожалуй, не смог бы поаплодировать.

– А бросок? – расправила плечи Тимон. – Ты оценил мою меткость? На полном скаку я попала этому мерзавцу прямо между глаз! Ты рад?

– Еще бы, – ответил за друга Пумба. – Конечно, он рад. Особенно тому, что ты попала в лоб Саблезубому, а не ему... В противном случае, поверь мне на слово, радости было бы гораздо меньше.

Тимон взяла Талисман Силы и старательно оттерла его от запекшейся крови хищника. Алмаз вновь засиял чистыми красками, словно пролитая кровь таинственным образом напитала его новой энергией.

– Да, – сказала Тимон, подозрительно глядя на алмаз, – хоть раз ты принес нам пользу, а не новые неприятности.

Неожиданно раздался треск ломающихся сучьев. В один миг Король-Лев вскочил на ноги и стал напряженно всматриваться в глубину леса. В сине-зеленых сумерках джунглей двигались огромные серые силуэты. Даже на расстоянии они казались гигантскими.

– А вот и слоны пожаловали, – мрачно констатировал появление лесных исполинов Пумба. – Вот и объясни им сейчас, что это не ты, а Саблезубый расправился со слонихой!

Однако объяснять ничего не пришлось. Когда стадо вышло на опушку, Симба заметил маленького слоненка, которого он защищал. Малыша усыновила другая слониха, и теперь он повсюду следовал за ней.

Вперед выступил огромный вожак. Слоны вообще очень большие животные, но этот размерами превосходил всех остальных. Он был почти тринадцати футов ростом и весил не меньше одиннадцати тонн. Слон выставил вперед мощный хобот, со свистом втягивая воздух, и затрубил. Он заметил друзей, мертвого Саблезубого и растерзанную слониху, сделал несколько шагов вперед и наклонил голову в знак приветствия.

– Я узнал тебя, – обратился он к Симбе. – Ты Король великой Долины, оставивший свое королевство и странствующий на чужбине в поисках смерти.

– Да, это я, – склонил голову Симба. – Но в одном ты не прав. Не я искал смерти, а этот саблезубый задира. Как видишь, он ее нашел.

– Этот зверь – наше проклятие, – после не долгого молчания сказал вожак. – Мы не знаем, откуда он появился год назад, но поселившись в этих местах он залил безвинной кровью джунгли. Саблезубый презирал наш Закон, жертвами его становились кормящие матери и малые дети. Жестокий, кровожадный, но трусливый, он ни разу не перешел дороги слонам, предпочитая нападать исподтишка на слоних и малышей. Мы благодарны тебе, что ты избавил джунгли от этой кровожадной твари.

– Я разделяю твою благодарность с моими друзьями, – смутился Король-Лев. – Без их помощи я бы не справился.

– Да что там... – застеснялись Тимон и Пумба. – Это мы так...

– Я очень рад, что у Короля-Льва такие отважные и преданные друзья, – сказал вожак. – Жалко, что не все, кого он считает своими друзьями, похожи на вас.

– Кого ты имеешь в виду? – удивился Симба.

– Верно говорят, что доброму и отважному сердцу не свойственны коварство и подозрительность, – ответил слон, пристально глядя на молодого льва. – Неужели ты до сих пор не догадался, что твой великодушный друг Тирал причастен к похищению Королевы-Львицы? Тебе не показалось странным, что все задания, которые он тебе поручал, смертельно опасны? Просто удивительно, что ты до сих пор жив.

– Это очень серьезное обвинение, – нахмурился Король-Л ев. – Можно ли верить в таком деле слухам и предвзятому мнению?

– Ты должен отличать правду от лжи, истину от домысла. Это нелегко, потому что в мире много лжи и нелепых измышлений, их раб не сможет идти по жизни прямой дорогой. Конечно, нельзя считать чье-то мнение правильным только потому, что многие так считают. Ты сам должен спросить себя и решить, насколько это мнение правдиво. Помни, что сильный и отважный должен научиться думать сам, ибо ложь – одно из самых больших зол на свете, одна из оков, от которых необходимо освободиться.

– Я понял тебя, – задумчиво ответил Симба. – Но и ты пойми меня: я должен сам убедиться в коварстве Тирала.

– Конечно, – кивнул вожак. – А теперь оставьте нас. Мы хотим проститься с нашей подругой.

Король-Лев взглянул на безжизненное тело слонихи, и друзья тронулись в путь. Слоны расступились, пропуская отважных путешественников, и вновь сомкнули ряды в скорбном молчании.