Космическое сознание

Ричард Бёкк – Космическое сознание

Исследование эволюции человеческого разума

COSMIC CONSCIOUSNESS

A Study in the Evolution of the Human Mind

RICHARD MAURICE BUCKE

КОСМИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ

РИЧАРД БЁКК

УДК 130.123.4 ББК 88.6 Б11

Бёкк Ричард Морис

Космическое сознание. Исследование эволюции человеческого разума / Перев. с фр. — М: ООО Издательство «София», 2008. — 448 с.

ISBN 978-5-91250-603-1

Стоящая у истоков современного эзотеризма, эта книга — подлинная классика

паранормальных изысканий. Необыкновенно простым и ясным, всякому понятным

путем д-р Бёкк, исследуя эволюцию сознания, пришел к выводам, поднимающимся на

уровень высочайших вершин философской мысли. Он считал настоящую

человеческую форму сознания переходной к другой, высшей форме, которую он

называл космическим сознанием и приближение к которой он уже чувствовал, предвидя вместе с тем новую фазу в истории человечества.

«Космическое сознание, говорит нам Бёкк, есть то, что на Востоке называется

Брамическим Сиянием...» — почтительно цитирует автора Петр Демьянович

Успенский. Тот самый Успенский — ученик Гурджи-ева и автор «Новой модели

Вселенной».

Канадский физиолог и психиатр Ричард Морис Бёкк — такая же эпоха в

эзотерике, как и психолог-американец Уильям Джеймс со своей книгой

«Многообразие религиозного опыта», увидевшей свет ровно через год после

публикации «Космического сознания».

УДК 130.123.4

http://www.e-puzzle.ru

ББК 88.6

ISBN 978-5-91250-603-1

© «София», 2008

© ООО Издательство «София», 2008

Оглавление

http://www.e-puzzle.ru

Царёва Г. И. Мистерия духа 9

Глава 8. Блез Паскаль 326

Часть I. Предисловие 19

Глава 9. Бенедикт Спиноза 330

Часть II. Эволюция и инволюция 39

Глава 10. Полковник Джеймс Гардинер 336

Глава 1. К самосознанию 39

Глава 11. Сведенборг 337

Глава 2. В плоскости самосознания 43

Глава 12. Уильям Вордсворт 339

Часть III. Инволюция 77

Глава 13. Чарльз Финней 340

Часть IV. Люди,

обладавшие

Глава 14. Александр Пушкин 343

космическим сознанием 111

Глава 15. Ралф Уолдо Эмерсон 345

Глава 1. Гаутама Будда 111

Глава 16. Альфред Теннисон 347

Глава 2. Иисус Христос 131

Глава 17. И. Б. Б 349

Глава 3. Апостол Павел 147

Глава 18. Генри Дэвид Topo 350

Глава 4. Плотин 160

Глава 19. Д. Б 354

Глава 5. Магомет 166

Глава 20. Ч. П 355

Глава 6. Данте 173

Глава 21. Случай с Г. Б. в его собственном

Глава 7. Варфоломей Лас-Казас 182

изложении . . . 360

Глава 8. Хуан Иепес 187

Глава 22. Р. П. С 364

Глава 9. Фрэнсис Бэкон 202

Глава 23. Е. Т 367

Глава 10. Якоб Бе'ме

Глава 24. Рамакришна Парамаханса 367

(так называемый Тевтонский Теософ)

Глава 25. Д. X. Д 371

228

Глава 26. Т. С. Р 373

Глава 11. Уильям Блейк 243

Глава 27. В. X. В 374

Глава 12. Оноре де Бальзак 252

Глава 28. Ричард Джеффриз 375

Глава 13. Уолт Уитмен 269

Глава 29. К. М. К 380

Глава 14. Эдуард Карпентер 287

Глава 30. Случай М. К. Л., изложенный им

Часть V. Прибавление. Несколько

самим 389

менее ярких, несовершенных и

Глава 31. Случай Д. У. У 392

сомнительных случаев . . . 307

Глава 32. Уильяме Ллойд 402

Глава 1. Рассвет 309

Глава 33. Гораций Траубель 405

Глава 2. Моисей 310

Глава 34. Павел Тайнер 412

Глава 3. Гедеон, прозванный

Глава 35. С. И. Е 419

Иероваалом 311

Глава 36. Случай А. Д. С 423

Глава 4. Исайя 313

Глава 37. Г. Р. Державин 425

Глава 5. Лао-цзы 314

Часть VI. Послесловие 429

Глава 6. Сократ 321

Источники 435

Глава 7. Роджер Бэкон 323

http://www.e-puzzle.ru

Мистерия духа

«Мистерия духа» — это опыт духовного роста, который является хрупким, постепенным и естественным процессом возвышения в божественной бесконечности, когда

свет познания, вспыхивающий благодаря «вхождению Бога в душу», дает человеку

Космическое Сознание, что означает всеобъемлющее видение мира, в котором

беспредельность не только интуитивно постигается, но и реализуется. Каждая душа имеет

свой центр и сферу в Боге, и человек достигает Всевышнего посредством прямого

«дарования» божественных энергий.

Люди, в большинстве своем, потеряли контакт со сверхчувственным миром до такой

степени, что пришли к его отрицанию, поэтому понимание необходимости разговора на

данную тему нужно каждому, кто верит в действительность духовного опыта.

На всем протяжении человеческой истории существовали люди, обладающие

сверхсознанием, те, кто в начале своего пути задавались единственным неисчерпаемым

вопросом: «Что такое Бог и что такое Я?» — и иногда отвечали на него в конце своего поиска.

Этих людей называли мистиками.

Несмотря на различие верований, умственного развития, времени и места, жизнь их

имеет много общего, являясь рядом восходящих ступеней, сменяющих одна другую. Не у

всех мистиков можно найти все моменты мистической жизни, тем не менее можно без труда

указать основные этапы ее, общие для всех.

Что же является главным элементом духовного опыта, какие откровения и состояния

могут быть его неотъемлемой частью и к чему они приводят?

Все, достигшие божественного озарения, говорят о трех фазах размышляющего

сознания; о трех небесах, раскрывающихся человеку; о трех стадиях духовного роста; о трех

порядках реальности, трех принципах или аспектах божественной сущности. У многих

мистиков этот трехступенчатый опыт почти всегда прослеживается.

http://www.e-puzzle.ru

Тройственный путь к Богу начинается со страстного желания, что является началом

всего, когда преодолевается леность физическая, умственная, духовная, когда требуется

определенная внутренняя подготовленность и духовный стимул, достаточно сильный для

того, чтобы отбросить все привычные представления и предубеждения.

Внешние чувства и рассудок разобщают человека с миром: они делают его «миром в

себе», личностью в пространстве и времени. Одухотворенный же человек перестает быть

отдельным существом, так как уничтожает свою отъединенность.

Шаг за шагом мистик проходит стадии Начинающего, Опытного и Достигшего

совершенства. Эта формула не могла бы выжить на протяжении тысячелетий, если бы она не

согласовывалась с фактами.

Восхождение начинается с низшей, наиболее доступной человеку ступени — с

окружающего мира. Физический мир, являющийся узким кругом нашего эгоцентричного

мира иллюзий, в которых мы живем социальным уровнем сознания, удовлетворяя свои

низшие инстинкты, является тем исходным пунктом, откуда начинается первая стадия — путь

очищения, где ум стремится к изучению истинной мудрости и его темнота освещается светом

знания. И только «очищенная» душа в конце этой стадии начинает видеть абсолютную и

вечную красоту Природы. После этого происходит углубление видения мира, смена

мировоззрения человека, изменение его характера, его нравственного состояния.

Следующая стадия восхождения — «путь освещения», или «мир света», видимый теми, кто присоединяется к нему, когда с помощью размышления возбуждается чувство горячей

http://www.e-puzzle.ru

любви и гармонии с Верховным, когда душа подчиняется ритму божественной жизни и

воспринимает еще не раскрывшегося полностью Бога, чувствуя себя частицей мироздания.

Широкий диапазон мистических познаний может быть отнесен ко второй стадии духовного

роста. Некоторые его секреты раскрыты тем, кого ощущение красоты переносит на другой

уровень бытия, где всему придается новая ценность; к этой категории могут быть отнесены

люди, склонные к творческому познанию мира, а также те, кто ощущает божественное

общение во время страстных молитв или различных созерцательных практик. Мистик

Рейсбрук приписывает созерцательной жизни «пути, идущие внутрь и вверх, по которым

человек может пройти в присутствие Бога». Это второй мир реальности, где Бог и Вечность

становятся известны, но с помощью посредников.

Между мирами отсутствует совершенная изоляция, и реальность присутствует в каждой

его части; в человеке же есть способность восприятия и сила передачи этой реальности, так

как он является образом и подобием Высшего.

И наконец, в экстазе мистиком достигается сверхчувственный мир, где без посредников

душа объединяется с Вечным, наслаждаясь созерцанием невыразимой реальности, вступая на

третий путь — путь союза с Богом; и только здесь достигается сверхсознание, когда человек

чувствует божественность и свою связь с ней, когда познание Бога тем выше, чем более

развито это сознание. На этой ступени ум безмолвствует, воля парализуется, тело замирает в

полной неподвижности — это состояние экстаза, или внутреннее богоощуще-ние, являющееся основой всех мистических переживаний. Здесь «умный свет» и «оглушающий

мрак», здесь восторг и отчаяние, здесь взлет и падение.

Упанишады говорят, что блаженство, которое мы получаем в этом мире, представляет

собой лишь тень божественного блаженства, его слабое отражение.

Происходит второе рождение — рождение в духе, когда мистик умирает для себя, совершенно растворившись в Боге, становясь одним духом с ним во всех отношениях, совсем

как «текущие реки исчезают в море, теряя свое направление и форму, так и мудрый человек, освободившийся от имени и формы, идет к божеству, которое находится за пределами всего»,

— так сказано в священном индийском тексте.

Бог раскрывает себя различным людям и различными путями, и это раскрытие идет по

трем главным составляющим человека: дух, душа, тело. Каждая душа имеет свой центр и

сферу в Боге. Вселенная есть излияние, излучение Единого. Во всем Космосе ощущается

пульсация божественной энергии, принимающей различные формы в различных вещах, и

человек достигает Высочайшего посредством прямого воздействия божественного дара.

Новое понимание может произойти либо внезапно, без видимых на то оснований и

причин, когда достигается спонтанное просветление, либо человек, от природы склонный к

«истинной мудрости», упорным трудом, шаг за шагом побуждает к раскрытию внутренний

взор.

Но даже говоря о спонтанном просветлении, следует его разделить на несколько

категорий: а) просветление, достигнутое в результате сильного эмоционального потрясения, поведшего к психологической травме, что может привести к снижению порога восприятия

тонкого мира; б) когда человек попадает в обстановку, способствующую развитию

мистического состояния, что характерно, например, для монастырей, или участие в

различных мистери-альных процессиях, таинствах, а также пребывание в безлюдных диких

местах (пустыня, лес, горы); в) «сверхъестественное» непостижимо для обычного восприятия, но человек может получить озарение, что называется «вдруг», как в случае с Якобом Бёме, —

а лишь однажды наделенные высшими способностями, благодаря воздействию божественных

энергий, они могут постигать вещи и явления сверх их сущности, в соответствии со степенью

мудрости, полученной от Бога, поэтому человек воспринимает сверхъестественное

исключительно по его воздействию; г) множество факторов могут спровоцировать и

стимулировать возникновение мистических способностей: сны, предсмертные состояния и

опыт клинической смерти, музыка, запахи, звуки, грезы наяву, игра солнечного света, плеск

http://www.e-puzzle.ru

волн и т. д.; д) при неожиданном столкновении ума, предрасположенного к тонко-

материальному восприятию, с той или иной священной традицией, содержащей символы

трансцендентальной реальности, выраженные в определенных таинственных формулировках.

И даже такой человек, не имеющий никакого образования или книжного знания, в случае

совпадения вибрационных потоков с вибрацией услышанного или увиденного, переступает

порог внутреннего восприятия, получая возможность отождествиться с этой реальностью. В

качестве примера можно привести Шестого Патриарха в Китае, достигшего состояния

спонтанного просветления благодаря «случайно» услышанному на рынке декламированию

«Алмазной сутры», что привело неграмотного человека к раскрытию его духовного взора.

Проанализировав сказанное, можно предположить, что не ученостью и усиленным

изучением книг постигается Бог, а постигается мистиками в момент озарения. Это — прямое

познание или непосредственное проникновение, когда в мистическом опыте в присутствии

Высшего душа находит себя и, освобожденная, становится тождественной со всем, живя

жизнью единства с Богом, познание которого может быть непосредственным и цельным и не

обусловлено каким-либо другим познанием.

Невозможно пересказать видение мистика, и все они говорят о том, что

прочувствованное и увиденное ими духовным взором совершенно неописуемо. «О как бедно

мое слово и как слабо оно, сравнительно с образом, который в моей душе!» — так восклицает

Данте при воспоминании о том, что он увидел и пережил.

Что же происходит с личностью человека, пережившего это неописуемое состояние, —

уничтожается ли его прежнее «Я» или только трансформируется, освободившись от гнета

материи? Может быть, великие мистики «стряхнули» с себя свое собственное «Я» и стали

полубогами — не собой, как сказал немецкий мистик Анге-лиус Силезиус: «У Бога только

боги принимаются».

Индивидуальное эго человека любовью растворяется в Боге, но индивидуальность его

не уничтожается, несмотря на то что она трансформируется и обожествляется, так как в нее

проникает божественная субстанция.

Но спонтанные озарения очень редки, и человеку, вставшему на путь богоискательства, как правило, не дано сразу погрузиться в созерцание иных миров, так как сначала необходимо

освободиться от власти физического мира, поэтому мистик лишь упорным трудом, совершенствуя тело и дух, шаг за шагом поднимается к Богу. В этом случае аскетизм есть

необходимый подготовительный этап мистического пути, означающий тяжелую духовную

работу, строжайшую умственную, моральную и физическую дисциплину, где смирение

может быть неотъемлемой частью очищающего пути.

Для истинного же мистика аскетизм не более чем средство продвижения к концу и

часто может оставляться, когда этот конец достигается, ведь настоящий аскетизм — это

упражнение не тела, а души.

Есть еще один путь достижения мистических состояний, когда последние вызываются с

помощью определенных способов стимуляции, являющихся составной частью различных

религиозных и духовных практик. Сюда можно отнести управление дыханием у йогов; отказ

от сна; экстатический танец, применяемый мистическими сектами ислама, суфиями, а также в

шаманских культурах;

различные медитативные практики; песнопения; сексуальную обрядность у тантристов; сенсорный голод; практику безмолвия у христианских исихастов и столпничество в

православии. По мнению приверженцев Веданты, спонтанные мистические состояния не

чисты — чистое же просветление может быть достигнуто только при помощи йоги.

Современными психологами также разработаны практики, способствующие

достижению определенных экстатических состояний, — это ребёфинг, различные виды

гипноза, практики свободного дыхания и реинкарнации. До сего времени не обнаружены

принципиальные различия между спонтанными и стимулированными мистическими

состояниями в том, что касается их характеристики и эффектов воздействия.

http://www.e-puzzle.ru

И еще один метод применяется для достижения экстатических состояний —

употребление наркотиков и препаратов, активизирующих психическую деятельность, стимулирующих наступление «мистических» состояний. Их использование уходит в глубь

времен, и некоторые исследователи считают, что потребление наркотиков было

неотъемлемой частью всех религий, кроме христианства.

Существует представление, что наркотические видения соответствуют мистическим

переживаниям, — на самом деле они несопоставимы, так как состояния, вызываемые

подобными препаратами, не относятся к подлинно мистическим и их следует считать

«псевдосостояниями», не выходящими за пределы конкретного психического переживания.

Безболезненный переход с помощью наркотиков в иные сферы, каким бы ярким и красочным

он ни был, — это всего лишь движение по нисходящей, так как не требует внутренней

дисциплины и не позволяет достичь устойчивых положительных изменений личности.

Наряду с этим и сама мистика бывает иллюзорна. Мистическое сознание может быть

открыто для вторжения из низших миров. Эти вторжения не всегда были правильно поняты

мистиками, когда они не различали тьму, явившуюся в образе духовного света, что могло

сопровождаться такими феноменами, как видения, голоса, пророческие сны, ясновидение, левитация. Некоторые полагают, что подобные явления следует исключать из понятия

«мистического опыта», тогда как другие придерживаются мнения, что они являются

предварительной и необходимой ступенью на пути к цели мистицизма.

Считалось, что эти феномены могли быть как от Бога, в качестве благодати или

испытания, так и от темных сил, как разного рода прельщения. Но духовная жизнь вообще

опасна, и лучшие мистики всегда признавали двойственную природу так называемых

божественных откровений, так как только некоторые из них являются мистическими в

истинном смысле, а определить их реальность можно было только интуитивным путем.

Духовные вещи требуют духовного познания, а интуиция является прорывом между

естественным и сверхъестественным. Человек обладает даром божественного прозрения или

мистической интуиции, посредством которой неизвестное становится известным, неслышимое — слышимым, невоспринимаемое — воспринимаемым. На низшем уровне

сознания человек обладает простотой чувственного восприятия, на высшем — интуитивным

познанием, которое воспринимает реальность в ее полноте, как она есть, поэтому из всех

источников познания интуиция является самым важным. Сознание не является высшим

критерием мироздания, так как жизнь не может быть понята одним разумом. Есть нечто, выходящее за пределы сознания человека, которое невозможно описать адекватно, поэтому и

называют его различными именами — откровение, интуиция, сверхсознание.

Когда душа достигает истины, то все злое погибает в ней. Человек соединяется с Целым

и не является больше индивидуумом, делающим что угодно, так как его жизнь становится

жизнью Бога, его воля — волей Всевышнего и все действия человека проистекают из единого

источника.

Бог вечен, но бывают времена, когда кажется, что Он перестает обращаться к людям, когда наступает духовное оскудение и беспросветный мрак души. Но после этого возможны

вспышки мистических эмоций, которые равносильны по силе внешним давлениям, выраженным в экономических и политических неурядицах. Этот процесс мы наблюдаем

сейчас у нас в стране, когда после духовного обнищания люди стали проявлять тягу к

религии, а характерной особенностью наших дней стал широкий интерес к мистицизму.

Но было бы неверно объяснять появление мистических феноменов только результатом

социальных условий. Мистицизм в той или иной степени присущ почти каждому человеку, только форма его проявления может быть разной. Мистические явления наблюдаются в

различные времена и могут не зависеть от внешних обстоятельств, а кажущаяся разница в

количестве мистических феноменов может быть иллюзорна, так как в некоторые времена

этим явлениям люди уделяют меньше внимания и меньше описывают их, чем когда они «в

моде».

http://www.e-puzzle.ru

Происходит ли со временем увеличение числа людей, обладающих космическим

сознанием? Это мы пока не можем определить, так как у нас для этого недостаточно

материала. Нельзя сравнивать число известных мистиков древности с настоящим

проявлением мистицизма у современных людей, так как мы не знаем о масштабах его

возникновения в прошлом. Если же говорить об уровне мистического сознания, то в

настоящее время пока неизвестны мистики, подобные Сведенборгу, а наиболее близких нам

по времени можно буквально «пересчитать по пальцам». Быть может, они пока неизвестны и

наше время является той стартовой площадкой, откуда произойдет качественное изменение в

сознании людей. Переход же от одного уровня сознания к другому не прост и заключает в

себе возникновение совершенно новых элементов, сопровождаясь не моментальным

уничтожением старых, а медленной их трансформацией, с постепенным перемещением точки

опоры. Человек изменяется непрерывно, при этом структура сознания все более усложняется.

Сейчас становится бесспорным тот факт, что в настоящее время человек, обладающий

сверхсознанием, — это не просто мастер-одиночка, тайно ищущий «эликсир жизни» или

«философский камень» в своей лаборатории, но ученый, обладающий космической

философией, пытающийся заглянуть в завтрашний день, дерзкие идеи которого не вмещаются

в жесткие рамки современной науки. Но многие «безумные» открытия все настойчивее

внедряются в официальную науку и то, что раньше казалось «запредельной фантастикой», сейчас становится реальными фактами, которые входят в нашу жизнь, производя переворот в

науке, тем самым раздвигая границы нашего мировосприятия.

Обладающий космическим сознанием имеет твердое духовное убеждение, не подчинен

власти плоти, страха и гнева. Он не возвышается в благополучии и не повергается в бедствии, обладая спокой-

ным умом и целомудренным взглядом. Не многие из нас обладают этими качествами.

Но не будем отчаиваться, ведь через вечность существования человек постепенно

увеличивает свое знание и понимание мира, и эта вселенная, которую мы сейчас постигаем, есть отражение нашего собственного сознания. Наша жизнь — только шаг на пути в

беспредельность. Совершенство бесконечно и достижимо, по-видимому, лишь беспрерывным

устремлением вперед, к Богу. Быть может, вечно расширяющееся сознание заключает внутри

себя еще большую вечность, и даже в нынешнем состоянии человек находится лишь в начале

своего прозрения!

Царёва Г. И.

Часть!

Предисловие

I

то такое космическое сознание? Настоящая книга является попыткой ответить на

Чэтот вопрос. Но нам кажется полезным сделать предварительно краткое введение, изложив его, по возможности, ясным языком, чтобы приоткрыть дверь для дальнейшего, более детального и тщательного изложения того, что составляет основную задачу настоящего

труда.

Космическое сознание есть форма сознания более высокая, чем та, которой обладает

современный человек. Последняя называется самосознанием и представляет собою

способность, на которой основывается вся наша жизнь (субъективная и объективная), отличающая нас от высших животных; отсюда надо исключить ту небольшую часть нашей

психики, которую мы заимствуем у немногих людей, обладающих высшим космическим

сознанием. Чтобы представить это себе ясно, следует усвоить, что существует три формы, или ступени, сознания:

http://www.e-puzzle.ru

1. Простое сознание, которым обладает высшая половина представителей животного

царства. С помощью этой способности собака или лошадь также сознают окружающее их, как

и человек: они сознают свое тело и отдельные его члены и знают, что и то и другое составляет

часть их самих.

2. Кроме этого простого сознания, которым обладают животные и человек, последний

наделен еще другой, высшей формой сознания, называемой самосознанием. В силу этой

душевной способности человек не только сознает деревья, скалы, воду, свои собственные

члены и свое тело, но еще и самого себя как отдельное существо, отличное от всей остальной

вселенной. Между тем, как хорошо известно, ни одно животное не может проявить себя

подобным образом. Кроме того, при помощи самосознания человек способен рассматривать

собственные душевные состояния как объект своего сознания. Животное погружено в свое

сознание, как рыба в море; оно неспособно поэтому, даже в воображении, выйти из него, хотя

бы на одно мгновение, для того, чтобы понять его. Человек же, благодаря самосознанию, может, отвлекаясь от себя, подумать: «Да, мысль, которая была у меня по этому вопросу, верна; я знаю, что она верна; и я знаю, что я знаю, что она верна». Если автора спросят:

«Почему вы знаете, что животные не могут думать аналогичным образом», то он ответит

просто и убедительно: не существует никаких указаний на то, чтобы какое-нибудь животное

http://www.e-puzzle.ru

могло так думать, так как если бы оно обладало этой способностью, то мы давно бы уже

знали об этом. Между существалли, живущими так близко друг к другу, как люди, с одной

стороны, и животные — с другой, было бы легко установить сношения друг с другом, если

бы те и другие обладали самосознанием. Даже при всей разнице в психических переживаниях

мы можем путем простого наблюдения внешних актов довольно свободно войти, например, в

ум собаки и видеть, что там происходит; мы знаем, что собака видит и слышит, что она

обладает обонянием и вкусовыми ощущениями, знаем также, что у нее есть разум, с

помощью которого она применяет соответствующие средства для достижения определенных

целей, знаем, наконец, что она рассуждает. Если бы собака обладала самосознанием, то нам

это давно было бы известно. Но мы этого до сих пор не знаем; несомненно поэтому, что ни

собака, ни лошадь, ни слон, ни обезьяна никогда не были самосознательными существами.

Далее, на самосознании человека построено все то, что есть вокруг нас определенно

человеческого. Язык есть I >б ьективная сторона того, чего субъективной стороной является

самосознание. Самосознание и язык (два в одном, потому что это есть две половины одного и

того же) представляют собою условие sine qua поп человеческой общественной жизни, обычаев, учреждений, всякого рода промышленности, всех ремесел и искусств. Если бы

какое-нибудь животное обладало самосознанием, с помощью этой способности оно создало

бы себе, несомненно, надстройку из языка, обычаев, промышленности, искусств и т. д. Но ни

одно животное этого не сделало, и поэтому мы приходим к выводу, что животное

самосознанием не обладает.

Наличие у человека самосознания и обладание языком (другой половиной

самосознания) создает громадную пропасть между человеком и высшими животными, наделенными только простым сознанием.

3. Космическое сознание представляет собою третью форму сознания, которая

настолько же выше самосознания, насколько последнее выше простого сознания. Само собой

разумеется, что с появлением этой новой формы сознания в человеке продолжают

существовать как простое сознание, так и самосознание (подобно тому, как не утрачивается

простое сознание с приобретением самосознания), но в соединении с этими последними

космическое сознание создает ту новую человеческую способность, о которой будет идти

речь в этой книге. Главной чертой космического сознания, что отражено в его названии, является сознание космоса, т. е. жизни и порядка всей вселенной. Подробно об этом ниже, так

как задача всей книги — осветить сколько-нибудь этот вопрос. Кроме вышеупомянутого

центрального факта, связанного с космическим самосознанием, — сознания космоса, есть

еще много других элементов, принадлежащих космическому чувству; некоторые элементы

можно указать и теперь. Вместе с сознанием космоса к человеку приходит интеллектуальное

просветление или озарение, которое уже само по себе способно перенести человека в новую

плоскость бытия — превратить его почти в существо нового типа. К этому присоединяется

чувство моральной экзальтации, не поддающееся описанию чувство возвышения, элевации, радостности и обострения морального чувства, которое настолько же поразительно и важно

как для отдельного индивидуума, так и для всей расы, как и усиление интеллектуальной

мощи. Вместе с этим к человеку приходит и то, что может быть названо чувством бессмертия,

— сознание вечной жизни: не убеждение, что он будет обладать ею в будущем, но сознание, что он уже обладает ею.

Только личный опыт или продолжительное изучение людей, переступивших порог этой

новой жизни, может помочь нам ясно понять и ощутить, что это такое в действительности.

Однако автору настоящего труда казалось ценным рассмотреть, хотя бы кратко, те случаи и

условия, в которых имели место подобные психические состояния. Он ожидает результата от

своего труда в двух направлениях: во-первых, в расширении общего представления о

человеческой жизни, прежде всего благодаря постижению этого важного видоизменения в

нашем умственном прозрении, а затем и наделению нас некоторой способностью понимать

истинное состояние таких людей, которые до настоящего времени или возводились средним

http://www.e-puzzle.ru

самосознанием на степень богов, или, впадая в другую крайность, причислялись к безумным.

Во-вторых, автор надеется помочь своим собратьям и в практическом смысле. Он держится

того взгляда, что наши потомки, рано или поздно, как раса достигнут состояния космического

сознания, точно так же, как много лет тому назад наши предки перешли от простого сознания

к самосознанию. Он находит, что этот шаг в эволюции нашего сознания совершается уже

теперь, так как автору ясно, что люди, обладающие космическим самосознанием, появляются

все чаще и чаще и что мы как раса постепенно приближаемся к тому состоянию

самосознания, от которого совершается переход к космическому самосознанию.

Он более чем убежден, что всякий человек, не перешедший известного возраста, может, если нет к тому препятствий со стороны наследственности, достигнуть космического

сознания. Он знает, что разумное общение с умами, наделенными таким сознанием, помогает

людям, обладающим самосознанием, переходить на высшую ступень бытия. Поэтому автор

надеется, что, облегчив соприкосновение с подобными людьми, он поможет человечеству

сделать этот в высшей степени важный шаг в области духовного развития.

II

На ближайшее будущее человечества автор смотрит с большими надеждами. В

настоящее время нас неизбежно ожидает три революции, по сравнению с которыми обычные

исторические процессы покажутся прямо ничтожными. Изменения эти следующие: 1) материальная, экономическая и социальная революции как результат установления

воздухоплавания; 2) экономическая и социальная революции, которые уничтожат

индивидуальную собственность и освободят, таким образом, землю сразу от двух громадных

зол: богатства и бедности; и 3) психическая революция, о которой говорится в этой книге.

Уже первые две перемены в нашей жизни могут изменить и действительно радикально

изменят условия нашего существования, подняв человечество на небывалую высоту; третья

же сделает для человечества в сотни и тысячи раз больше, чем обе первые. И все это, действуя в совокупности, создаст, в буквальном смысле, новое небо и новую землю. Со

старым порядком вещей будет покончено и наступит новый.

Вследствие воздухоплавания исчезнут, как тени, национальные границы, таможенные

тарифы и, может быть, даже различия языков. Большие города не будут больше иметь смысла

для своего существования и растают. Люди, которые живут теперь в городах, станут жить

летом в горах и на берегу моря, строя свои жилища на возвышенных и прекрасных местах, теперь почти недоступных, откуда откроются самые великолепные и широкие панорамы.

Зимой же люди, вероятно, будут жить небольшими обществами. Скученная жизнь больших

городов настоящего времени, так же как и удаление работника от его земли, станут делом

прошлого. Расстояние фактически будет уничтожено: не будет ни скоплений людей в одном

месте, ни вынужденной жизни в пустынных местах.

Перемена социальных условий уничтожит давящий труд, жестокую нужду, оскорбительное и деморализующее богатство, бедность, и проистекающее из них зло станет

лишь темой исторических романов.

Под наплывом космического сознания исчезнут все известные до настоящего времени

религии. В человеческой душе произойдет переворот: иная религия получит абсолютное

господство над человечеством. Эта религия не будет зависеть от традиции. В нее нельзя будет

верить или не верить. Она не будет частью жизни, связанной с известными часами, днями или

определенными жизненными событиями. Она не будет покоиться ни на специальных

откровениях, ни на словах божеств, сходящих на землю для поучения человечества, ни на

Библии или библиях. Ее миссией не будет спасение человечества от его прегрешений или

обеспечение ему рая на небесах.

Она не будет учить будущему бессмертию и будущей славе, потому что и бессмертие, и

слава будут всецело существовать здесь и в настоящем. Очевидность бессмертия будет жить в

каждом сердце так же, как зрение живет в каждом глазу. Сомнение в Боге и вечной жизни

http://www.e-puzzle.ru

станет настолько же невозможно, как невозможно сомнение в своем собственном

существовании; очевидность того и другого будет одинакова. Религия будет руководить

каждой минутой, каждым днем всей человеческой жизни. Церкви, священники, формы

исповеданий, догматы, молитвы, все агенты и посредники между человеком и Богом будут

раз и навсегда заменены не возбуждающим никакого сомнения непосредственным общением.

Перестанет существовать грех, и вместе с ним исчезнет желание спасения от него. Люди не

будут мучиться мыслями о смерти и об ожидающем их будущем Царстве небесном и о том, что может случиться после прекращения жизни в их теперешнем теле. Каждая душа будет

чувствовать свое бессмертие и знать его, так же как и то, что вся вселенная, со всеми ее

благами и со всей ее красотою, принадлежит ей навсегда. Мир, населенный людьми, обладающими космическим сознанием, будет так же далек от современного мира, как этот

последний далек от мира, каким он был до утверждения в нем самосознания.

III

Существует предание, вероятно очень древнее, о том, как первый человек был невинен

и счастлив, пока не вкусил плодов от древа познания добра и зла, как, поев этих плодов, он

увидел, что наг, и почувствовал стыд. После этого родился в мире грех — жалкое чувство, заменившее чувство невинности в душе первого человека, и именно тогда, а не раньше

человек начал работать и покрывать свое тело одеждами. Удивительнее всего (как это нам

кажется) то, что предание говорит, будто одновременно с этой переменой, или

непосредственно вслед за ней, в уме человека возникло странное убеждение, которое с тех

пор никогда не покидало его и поддерживалось как присущей самому убеждению

жизнеспособностью, так и учениями всех истинных ясновидцев, пророков и поэтов, —

убеждение в том, что это ужалившее человека в пяту проклятие (сделавшее его хромым, препятствующее его прогрессу, а в особенности сопровождающее этот прогресс

всевозможными препонами и страданиями) будет, в свою очередь, окончательно сокрушено и

ниспровергнуто самим же человеком — имеющим родиться в нем Спасителем Христом.

Предок человека был существом (животным), ходящим на двух ногах, но обладающим только

простым сознанием. Он был неспособен (как неспособны теперь и животные) грешить или

стыдиться (по крайней мере, в человеческом смысле этого слова): чувство греха и стыда было

чуждо первобытному человеку.

У него не было чувства или познания добра и зла. Он еще не знал того, что мы

называем работой, и никогда не трудился. Из этого состояния он упал (или поднялся) до

самосознания, глаза его открылись, и он познал свою наготу, почувствовал стыд, приобрел

чувство греха (и действительно сделался грешником) и, наконец, научился делать некоторые

вещи, чтобы окольным путем достигать известных целей, т. е. научился работать.

Долгие периоды длилось подобное тягостное состояние; чувство греха все еще

преследует человека на его жизненном пути, до сих пор добывает он свой хлеб в поте лица

своего; до сих пор есть у него чувство стыда. Где же освободитель, где Спаситель? Кто он

или что он?

Спаситель человека есть космическое самосознание — на языке св. Павла — Христос.

Космическое чувство, в чьем бы сознании оно ни появлялось, сокрушает главу змия —

уничтожает грех, стыд и чувство добра и зла как чего-то противоположного друг другу и

устраняет необходимость работы как тяжелого, вынужденного труда, не ликвидируя этим, разумеется, возможности деятельности вообще. Тот факт, что одновременно с приобретением

способности самосознания или непосредственно вслед за ним к человеку пришло

предчувствие другого, более высокого сознания, которое в то время лежало еще в весьма

отдаленном будущем, конечно, заслуживает особенного внимания, однако же не должен

казаться нам неожиданным. В биологии мы имеем много аналогичных фактов как бы

предчувствия будущего и приготовления индивида к таким состояниям и обстоятельствам, которых он раньше не испытал на опыте; подтверждение этого мы видим, например, в

материнском инстинкте у очень юной девушки.

http://www.e-puzzle.ru

Схема всего мироздания выткана в одном куске и пропитана сознанием или

(преимущественно) подсознанием насквозь и во всех направлениях. Вселенная — это

обширное, грандиозное, страшное, многообразное и в то же самое время и единообразное

развитие форм. Та часть ее, которая преимущественно интересует нас, — переход от

животного к человеку, от человека к полубогу—образует ту величественную драму

человечества, сценой для которой служит поверхность нашей планеты, а временем действия

— миллионы лет.

IV

Цель настоящих предварительных замечаний состоит в том, чтобы пролить как можно

больше света на содержание этой книги и вместе с тем увеличить удовольствие и пользу от

знакомства с ней. Изложение личных переживаний автора, когда ему открылось то, что

является центральным пунктом этого труда, может, пожалуй, лучше, чем что-либо иное, повести к этой цели. Поэтому автор постарается дать здесь откровенный и возможно краткий

очерк ранних лет своей умственной жизни и сжатое описание своего непродолжительного

опыта в том, что он называет космическим самосознанием.

Он родился в простой английской семье среднего достатка и вырос почти без всякого

воспитания на одной канадской ферме, окруженной в то время девственным лесом. Ребенком

он принимал участие в труде, посильном для него: пас скот, лошадей, овец, свиней, носил

дрова, помогал во время покоса, правил волами и лошадьми, бегал с поручениями.

Удовольствия его были так же просты и непритязательны, как и его труд. Случайная поездка

в соседний маленький городок, игра в мяч, купание в речке, протекавшей через отцовскую

ферму, сооружение и пускание по воде корабликов, весною — выискивание птичьих яиц и

цветов, летом и под осень — собирание диких плодов — все это, вместе с катанием на

коньках и ручных салазках зимою, составляло его весьма любимые домашние развлечения, являвшиеся отдыхом после работы. Будучи еще маленьким, он с повышенной пылкостью

предавался чтению новелл Мариэтта, поэм и новелл Скотта и других сочинений, говорящих о

внешней природе и о человеческой жизни. Никогда, даже в детском возрасте, автор не

принимал доктрин христианской церкви; но лишь только он подрос настолько, чтобы

сознательно остановить свое внимание на подобных вопросах, он понял, что Христос был

человеком, великим и добрым, без сомнения, но все-таки только человеком, и что никто

никогда не должен быть осужден на вечное страдание. Что если существует сознательный

Бог, то он является высшим вершителем всего и, в конце концов, желает блага всему; но

вместе с тем автор понял, что если видимая, земная жизнь конечна, то сомнительно, или

более чем сомнительно, чтобы личное сознание человека сохранялось и после смерти. В

детские и юношеские годы автор останавливался на подобных вопросах более, чем это можно

предположить; но, вероятно, не более, чем другие его вдумчивые сверстники. По временам он

впадал в некоторый род экстаза, любопытства, связанного с надеждами. Так, однажды, когда

ему было всего около десяти лет, он самым серьезным образом страстно пожелал умереть, чтобы перед ним открылись тайны потустороннего мира, если такой мир существует. У него

бывали также припадки беспокойства и страха; так, например, находясь приблизительно в

том же возрасте, он читал однажды, в солнечный день, рейнольдов-ского «Фауста»; он уже

подходил к концу, как вдруг почувствовал, что должен оставить книгу, решительно не будучи

в состоянии продолжать чтение, и выйти из комнаты на воздух, чтобы справиться с

охватившим его страхом (случай этот он ясно вспоминает по прошествии вот уже 50 лет).

Мать мальчика умерла, когда он был мал, а затем, вскоре после этого, умер и его отец.

Внешние обстоятельства его жизни в некоторых отношениях сложились настолько

несчастливо, что описать их было бы нелегко. Шестнадцати лет автор покинул родной дом, чтобы самому зарабатывать себе на жизнь или же умереть с голоду. В продолжение пяти лет

он бродил по Северной Америке, от Великих озер до Мексиканского залива и от Верхнего

Огайо до Сан-Франциско, работая на фермах, железных дорогах, пароходах и золотоносных

http://www.e-puzzle.ru

рудниках Западной Невады. Несколько раз он едва не погиб от болезней, холода и голода, и

однажды, на берегах реки Гумбольдта, в штате Юта, ему пришлось целых полдня защищать

свою жизнь в схватке с индейцами шошо-не. После пятилетних странствований, когда ему

минул 21 год, он вернулся в места, где протекали его детские годы. Скромная сумма денег, оставшаяся после смерти матери, дала ему возможность посвятить несколько лет научным

занятиям, и его ум, остававшийся так долго невозделанным, с удивительной легкостью начал

поглощать научные идеи. Через четыре года после возвращения с берегов Тихого океана он

удостоился высших наград в учебном заведении. Помимо изучения преподаваемых в

колледже предметов, он с жадностью предался чтению многих сочинений умозрительного

характера, как, например, «Происхождение видов», «Теплота» и «Опыты» Тиндаля,

«История» и «Опыты и обзоры» Бокля, и многих поэтических произведений, особенно таких, которые казались ему свободными и смелыми. Из всех видов этой литературы он вскоре стал

отдавать предпочтение Шелли, и его поэмы «Адонис» и «Прометей» сделались любимым

чтением. На протяжении нескольких лет вся его жизнь была поиском ответов на основные

вопросы жизни. По выходе из колледжа он продолжал свои поиски с тем же жаром и

рвением. Он самостоятельно выучил французский язык, чтобы изучать Опоста Конта, Гюго и

Ренана, а также немецкий, чтобы читать Гёте, в особенности его «Фауста». Тридцати лет он

натолкнулся на «Листья травы» и тотчас же понял, что это сочинение больше, чем что-либо

до сих пор им прочитанное, может дать ему то, чего он так долго искал. Он читал «Листья» с

жаром и даже страстью, но в течение нескольких лет мог извлечь из них лишь немногое.

Наконец засиял свет, и перед ним открылся (насколько, вероятно, могут открываться

подобные вещи) смысл по крайней мере некоторых вопросов. Тогда случилось то, чему все

предшествовавшее является только предисловием.

Это было ранней весной, в начале тридцать шестого года его жизни. Он и его два друга

провели вечер за чтением поэтов Ворд-сворта, Китса, Браунинга и, главным образом, Уитмена. Они расстались в полночь, и автору предстоял далекий путь домой в экипаже (дело

происходило в английском городе). Ум его, находившийся под глубоким впечатлением идей, образов и эмоций, вызванных чтением и разговорами, был настроен тихо и мирно. Он

находился в состоянии спокойной, почти пассивной радости. Как вдруг, без всякого

предупреждения, он увидел себя как бы окутанным облаком огненного цвета. На мгновение

он подумал, что это пожар, внезапно вспыхнувший в большом городе; но в следующее же

мгновение он понял, что свет разгорался в нем самом. Вслед за этим у него появилось чувство

восторга, огромной радости, за которой тотчас же последовало интеллектуальное

просветление, не поддающееся никакому описанию. Его мозг осенила мгновенная молния

Брамического Сияния, навсегда осветившая его жизнь; в его сердце упала капля

Брамического Блаженства, оставившая там навсегда ощущение неба. Среди других вещей, которые он не мог принять на веру, но которые он увидел и узнал, было ясное сознание того, что космос не есть мертвая материя, но живое присутствие, что дух человека бессмертен и

вселенная построена и создана так, что, без всякого сомнения, все действует совместно для

блага каждого и всех вместе, что основным принципом мира является то, что мы называем

любовью, и что счастье каждого из нас, в конечном результате, абсолютно несомненно. Автор

утверждает, что в течение нескольких секунд, пока длилось просветление, он увидел и узнал

больше, чем за все предшествовавшие месяцы и даже годы исканий, то многое, чего не может

дать никакое изучение.

Просветление длилось всего несколько мгновений, но оно оставило после себя

неизгладимые следы, так что забыть виденное и узнанное за этот короткий промежуток

времени он уже не мог, как не мог и усомниться в истине того, что явилось тогда его уму. Ни

в ту ночь, ни после опыт этот не повторялся. Впоследствии автор написал книгу, в которой

попытался воплотить в одно целое то, чему научило его просветление. Те, кто читал эту

книгу, были очень высокого мнения о ней, но, как и надо было ожидать, по многим причинам

она была мало распространена.

http://www.e-puzzle.ru

Высшим событием этой ночи было реальное и единственное приобщение автора к

новому, высшему порядку идей. Но это было лишь приобщение. Он видел свет, но об

источнике этого света и его значении имел не больше представления, чем живое существо, впервые увидевшее свет солнца. Несколько лет спустя он встретился с С. П., о котором часто

слышал как о человеке, обладающем способностью удивительного внутреннего духовного

зрения. Он убедился, что С. П. вошел уже в ту высшую жизнь, в преддверие которой автору

удалось лишь кинуть мимолетный взгляд, и испытал те же явления, что и автор, по только в

большем объеме. Беседа с этим человеком ярким светом осветила истинное значение того, что автор пережил на личном опыте.

Обозревая затем человеческий мир, он уяснил себе значение и смысл субъективного

просветления, которое произошло некогда с ап. Павлом и Магометом. Перед ним раскрылась

тайна недосягаемого величия Уитмена. Разговоры с И. X. И. и И. Б. также немало помогли

ему. Личные беседы с Эдуардом Карпентером, Т. С. Р., С. М. С. и М. С. Л. во многом

способствовали расширению и уяснению его наблюдений, более широкому толкованию и

координированию его мыслей и взглядов. Однако потребовалось много времени и усилий, прежде чем окончательно выработалась и созрела зародившаяся в нем идея, что существует

семья людей, происходящая от обыкновенного человечества и живущая среди него, но едва

ли составляющая его часть, и что члены этой семьи рассеяны среди передовых человеческих

рас на протяжении последних сорока веков мировой истории.

Таких людей от обыкновенных смертных отличает то, что духовные глаза их открыты и

они видят ими. Наиболее известные представители этой группы, если бы их собрать вместе, могли бы смело уместиться в какой-нибудь современной гостиной; однако они создали все

совершенные религии, начиная с даосизма и буддизма, и через религию и литературу создали

всю современную цивилизацию. Количество написанных ими книг не так велико, но

оставленные ими труды вдохновили авторов большей части тех книг, которые были созданы

в новейшее время. Эти люди властвуют в последние двадцать пять веков, в особенности в

последние пять, как звезды первой величины властвуют над полуночным небом.

Человека приобщает к семье таких людей факт его духовного перерождения в

известном возрасте и перехода в более высокую плоскость духовной жизни. Реальность

такого нового рождения проявляется внутренним субъективным светом и другими

явлениями. Цель настоящей книги — научить других людей тому немногому, что

посчастливилось самому автору узнать о духовном состоянии этой новой расы людей.

V

Остается еще сказать несколько слов о психологическом происхождении того, что в

этом сочинении мы называем космическим сознанием и что ни в каком смысле не следует

рассматривать как нечто сверхъестественное и сверхнормальное или выходящее за пределы

естественного роста.

Хотя в проявлении космического сознания важную роль играет моральная природа

человека, тем не менее, по многим причинам, лучше будет сосредоточить наше внимание

теперь на исследовании эволюции интеллекта. В этой эволюции существует четыре

определенных ступени.

Первая из них — это ощущения, образовавшиеся на основе первичного свойства

возбуждаемости. С этого момента началось приобретение и более или менее совершенная

регистрация чувственных впечатлений, т. е. ощущений. Ощущение (или перцепция) есть, несомненно, чувственное впечатление — услышан звук, замечен какой-нибудь предмет, и

произведенное ими впечатление составляет ощущение. Если бы мы могли продвинуться

достаточно далеко в глубь веков, то мы бы нашли среди наших предков существо, весь

интеллект которого состоял из одних только ощущений. Однако это существо (как бы оно ни

называлось) обладало еще способностью к тому, что может быть названо внутренним ростом.

Этот процесс развивался таким образом. Индивидуально из поколения в поколение существо

http://www.e-puzzle.ru

это накапливало ощущения; постоянное повторение этих ощущений, требовавшее

дальнейшей регистрации их, привело к борьбе за существование и, под влиянием закона

естественного отбора, к накоплению клеточек в центральном нервном узле, управляющем

чувственными восприятиями; накопление клеточек сделало возможным дальнейшую

регистрацию ощущений, что, в свою очередь, вызвало необходимость дальнейшего роста

нервного узла, и т. д. В итоге было достигнуто такое состояние, которое дало возможность

нашему отдаленному предку соединить группы подобных ощущений в то, что мы теперь

называем представлением (рецепцией).

Процесс этот очень похож на получение сложной фотографии. Одинаковые ощущения

(например, ощущения от дерева) отмечаются одно над другим (нервный центр уже

приспособился к этому) до момента обобщения их в одно ощущение, но такое сложное

ощущение есть не более, не менее как представление — нечто, полученное указанным путем.

Затем работа аккумулирования начинается сначала, но уже в высшей плоскости.

Органы чувств продолжают неизменно производить ощущения; воспринимательные

(рецептирующие) центры постоянно продолжают создавать все больше и больше

представлений из старых и новых ощущений; способности центрального нервного узла

вынуждены непрестанно, по необходимости, отмечать ощущения, перерабатывать их в

представления и, в свою очередь, отмечать последние; затем, так как благодаря постоянному

упражнению и подбору нервные центры прогрессируют, они начинают перманентно

вырабатывать из ощущений и первоначально простых представлений все более и более

сложные, — другими словами, представления высшего порядка.

Наконец, после смены многих тысяч поколений, наступает момент, когда ум

рассматриваемого существа достигает наивысшей возможной для него точки в способности

оперировать посредством чистых представлений: накопление ощущений и представлений

идет до тех пор, пока не прекратится возможность сохранения получаемых впечатлений и

дальнейшая их переработка в представления в соответствующей области познавательных

способностей интеллекта. Тогда происходит новый прорыв вперед, и представления высшего

порядка заменяются понятиями (идеями). Отношение понятия к представлению до известной

степени напоминает отношение алгебры к арифметике. Представление есть, как я уже сказал, сложный образ многих сотен, а может быть и тысяч, ощущений; оно само является образом, абстрагированным из многих образов; понятие же есть такой же точно сложный образ — то

же самое представление, но уже получившее имя, занумерованное и, так сказать, отложенное.

Понятие есть не что иное, как названное представление — причем самое название, т. е. знак

(как в алгебре), заменяет затем саму вещь, т. е. представление.

Всякому, кто даст себе труд немного подумать в этом направлении, теперь совершенно

ясно, что та революция, при помощи которой понятия заменили представления, должна была

настолько же увеличить продуктивность нашего мозга в области мышления, насколько

введение машин увеличило производительность человеческого труда — или насколько

пользование алгеброй приумножает силу ума при математических вычислениях. Замена

громоздкого представления простым знаком почти равносильна замене настоящих товаров —

пшеницы или железа — записью в конторской книге.

Но, как было замечено выше, для того чтобы представление могло быть заменено

понятием, оно должно быть названо, т. е.

отмечено знаком, который заменяет его, как квитанция заменяет багаж или запись в

конторской книге заменяет товар. Другими словами, раса, обладающая понятиями, должна

обладать и языком. Далее надо заметить, что как обладание понятиями требует обладания

языком, так обладание понятиями и языком (представляющими собою два вида одной и той

же вещи) требует обладания самосознанием. Все это приводит к выводу, что в эволюции ума

существует такой момент, когда интеллект, обладающий одними лишь представлениями и

http://www.e-puzzle.ru

способный только на простое сознание, почти внезапно или совершенно внезапно становится

обладающим понятиями, языком и самосознанием.

Говоря, что индивид (взрослый ли человек, отдаленный от нас столетиями, или ребенок

настоящего времени — это не играет никакой роли) в одно мгновение вступает в обладание

понятиями, языком и самосознанием, мы имеем в виду, что индивид становится внезапно

обладающим самосознанием, одним или несколькими понятиями, одним или несколькими

словами, но не всем языком фазу: в истории индивидуального развития человек достигает

этой ступени приблизительно в возрасте трех лет; в истории развития рас момент этот был

достигнут и пройден несколько сот тысячелетий тому назад.

Теперь в нашем исследовании мы достигли того пункта интеллектуального развития, на

котором находится сейчас индивидуально каждый из нас, а именно: ступени, когда наш ум

обладает понятиями и самосознанием. Но при этом не следует, однако, ни одной минуты

думать, что будто вместе с приобретением этой новой и высшей формы сознания мы

утратили способность к понятиям или наш старый воспринимающий ум; в действительности, без ощущений и представлений мы можем существовать не более как животное, ум которого

не обладает другими способностями, кроме этих. Наш теперешний интеллект представляет

собою очень сложную смесь ощущений, представлений и понятий.

Остановимся немного на понятии. Последнее можно рассматривать как расширенное и

сложное представление, гораздо более широкое и более сложное, чем последнее. Понятие

состоит из одного или более представлений, соединенных, вероятно, с несколькими

ощущениями. Затем это в высшей степени расширенное представление отмечается знаком, т.

е. называется, и в силу названия стано-

2 - ЙЭ97 Бскк

33

вится понятием. Понятие, получившее название и отметку, откладывается, так сказать, в

сторону, как складывается в багажное помещение зарегистрированный багаж после отметки

его в квитанционной расписке.

С помощью такой квитанции мы можем послать сундук в любую часть Америки, не

видя его и даже не зная, где он находится в данный момент. Таким же точно образом, с

помощью одних обозначений, мы можем перестраивать и понятия в более сложные формы —

в поэмы и философские системы, наполовину не зная ничего о том, что представляют собою

индивидуальные понятия, которые мы при этом употребляем.

Здесь надо сделать одно частное замечание. Тысячу раз уже было замечено, что мозг

мыслящего человека не превышает по своим размерам мозг дикого немыслящего человека; между ними нет ничего похожего на то различие, какое существует между умственными

способностями мыслителя и дикаря. Причина этого явления кроется в том, что мозг Герберта

Спенсера имел немногим больше работы, чем мозг австралийца, так как Спенсер оперировал

в характеризующей его умственной работе все время при посредстве знаков или выкладок, которые заменяли ему понятия, в то время как дикарь совершает всю или почти всю свою

умственную работу при помощи громоздких представлений. Дикарь в этом случае находится

в положении астронома, делающего вычисления при помощи арифметики, Спенсер же — в

положении астронома, оперирующего при помощи алгебры. Первый должен, для достижения

своих целей, заполнить цифрами много обширных листов, потратив на это огромный труд, тогда как второй может выполнить те же самые вычисления на листочке бумаги величиною с

конверт, со сравнительно малой затратой умственного труда.

Следующей главой в истории развития интеллекта является накопление понятий. Это

двойной процесс. Начиная, скажем, с трехлетнего возраста каждый человек год за годом

накапливает все больше и больше индивидуальных понятий, причем понятия эти становятся

http://www.e-puzzle.ru

все сложнее и сложнее. Сравните, для примера, научное понятие в уме мальчика и мыслящего

человека среднего возраста: у первого оно соответствует лишь нескольким десяткам или

сотням фактов, у второго — многим тысячам.

Спрашивается, существует ли какой-нибудь предел для роста понятий в их числе и

сложности? Всякий, кто внимательно подумает об этом, увидит, что такой предел должен

существовать. Процесс накопления понятий не может идти до бесконечности. Если бы

природа решилась на такую рискованную попытку, то мозг вынужден был бы дорасти до

таких размеров, когда он не мог бы дальше получать уже питания, и благодаря этому

создалось бы условие, исключающее возможность дальнейшего его прогрессирования.

Мы видели, что расширению ума, обладающего ощущениями, поставлены необходимые

пределы; что внутренний рост его жизни неизбежно приводит к превращению его в ум, обладающий представлениями; что затем для ума, обладающего представлениями, по мере

его внутреннего роста, выход заключается в образовании понятий. Априорные рассуждения

ясно указывают, что и для ума, обладающего понятиями, должен быть соответствующий

выход.

И нам нет надобности прибегать к отвлеченным рассуждениям для доказательства

необходимости существования ума, стоящего выше понятий и обладающего сверхпонятиями, так как такие умы существуют и изучение их сопряжено не с большими затруднениями, чем

изучение других естественных явлений. Существование интеллекта, стоящего выше понятий, т. е. такого, элементами которого являются не понятия, а интуиция, есть уже установленный

факт (правда, в небольшом числе), и форма сознания, которой обладает такой интеллект, может быть названа и называется космическим сознанием.

Итак, существует четыре определенных ступени в эволюции интеллекта; все они богато

иллюстрируются явлениями в области животного и человеческого мира, все они равным

образом находят объяснение в индивидуальном росте ума, обладающего космическим

сознанием, и, наконец, все четыре живут совместно в таком уме точно так же, как первые три

живут в уме обыденного человека. Эти четыре ступени суть: 1) ум, обладающий

ощущениями, т. е. состоящий из ощущений или чувственных впечатлений; 2) ум, обладающий представлениями, состоящий из представлений и ощущений, другими словами, обладающий простым сознанием; 3) ум, состоящий из ощущений, представлений и понятий, т. е. обладающий понятиями или самосознанием и называемый иногда себя сознающим умом; и, наконец, 4) интуитивный ум — ум, высшим элементом которого являются не

представления или понятия, а интуиция, т. е. в котором простое сознание и самосознание

увенчаны космическим сознанием.

Однако необходимо еще яснее показать природу этих ступеней интеллекта и отношение

их друг к другу. Чувственная ступень, на которой интеллект обладает лишь ощущениями, легка для понимания, так что можно пройти мимо нее с одним лишь замечанием, а именно: ум, состоящий исключительно из одних только ощущений, вовсе не обладает каким-либо

сознанием. Но лишь только в уме появляются представления, как сейчас же рождается и

простое сознание, при помощи которого животные (как мы знаем) сознают то, что они видят

вокруг себя. Но такой ум способен только на простое сознание, т. е. животное сознает объект

своего наблюдения, ничего не зная, однако, о самом факте этого сознания; точно так же такое

животное не сознает еще самого себя как отдельное существо или личность. Другими

словами, животное не может стать внешним зрителем самого себя и наблюдать себя, как это

может сделать существо, обладающее самосознанием. Таково, следовательно, простое

сознание: сознавать окружающий мир, но не сознавать самого себя. Когда же я достигаю

ступени самосознания, то я не только сознаю то, что я вижу, но, кроме того, и знаю, что я

сознаю это; причем я сознаю себя как отдельное существо и личность, могу стать внешним

зрителем самого себя и наблюдать себя, анализировать и судить о собственных умственных

операциях точно так же, как я делаю это в отношении других объектов. Такое самосознание

возможно лишь после образования понятий и сопровождающего их появления языка. На

http://www.e-puzzle.ru

самосознании основана вся, собственно, человеческая жизнь, за исключением того, что нам

дано немногими, обладающими космическим сознанием умами за время последних трех

тысячелетий. В конце концов, основной факт, связанный с космическим сознанием, проявляется в его названии — это есть факт сознания космоса, то, что на Востоке называют

Брамическим Сиянием, которое, по словам Данте, способно превратить человека в бога.

Уитмен, который очень многое может сказать об этом, называет его в одном месте «светом

невыразимым, несравненным, непередаваемым, освещающим самый свет, — светом, не

поддающимся передаче ни посредством знаков, ни посредством описаний и языка». Это

сознание показывает, что космос состоит не из мертвой материи, управляемой

бессознательным, неизменным и бесцельным законом, а, наоборот, что он всецело

нематериален, духовен и жив; космическое сознание указывает, что идея смерти нелепа, что

всё и все имеют вечную жизнь, что вселенная есть Бог и Бог есть вселенная и что никакое зло

никогда не входило и не войдет в нее. Конечно, значительная часть этого, с точки зрения

самосознания, представляется нелепой, но тем не менее это — несомненная истина. Но из

всего этого не следует, что, если человек обладает космическим сознанием, он знает все

относительно вселенной. Нам всем известно, что, приобретя с достижением трехлетнего

возраста способность к самосознанию, мы тем самым не узнаем сразу все относительно себя.

Наоборот, мы знаем, что после долгого, длившегося многие тысячелетия опыта человека над

самим собой он все-таки и теперь знает сравнительно немного о самом себе как о сознающей

себя личности. Точно так же человек только по одному тому, что он стал сознавать космос, не

может узнать сразу все относительно космоса. Людям понадобились сотни тысяч лет после

приобретения ими способности самосознания для того, чтобы создать себе маленькое

поверхностное знание человечества; и им понадобятся, может быть, миллионы лет, чтобы

после приобретения космического сознания добыть хотя бы крупицу знания о Боге.

Если самосознание является основой, на которой покоится весь человеческий мир, каким мы видим его, со всеми его делами и путями, то космическое сознание будет основой

для высших религий и высших философий и для всего того, что дается им; когда же

космическое сознание станет достоянием почти всех, оно явится основой нового мира, о

котором говорить теперь было бы праздным занятием.

Зарождение космического сознания в индивидууме очень похоже на зарождение в нем

самосознания. Ум как бы переполняется понятиями, последние становятся все шире, многочисленнее и сложнее. В один прекрасный день (при благоприятных обстоятельствах) происходит слияние или, можно сказать, химическое соединение нескольких понятий с

некоторыми моральными элементами. В результате является интуиция и установление

интуитивного ума или, другими словами, космического сознания.

Схема, по которой строится ум, однообразна с начала до конца. Представление

составляется из многих ощущений, понятие — из

нескольких ощущений и представлений и интуиция — из многих понятий, представлений и ощущений, соединенных с элементами, принадлежащими к моральной

природе, и извлеченных из нее. Космическое зрение или космическая интуиция, от которой

получает свое наименование то, что может быть названо новым умом, есть, таким образом, по-видимому, тесный комплекс всех мыслей и опытов, предшествовавших этому последнему, т. е. самосознанию.

Часть II

Эволюция и инволюция

Глава 1

http://www.e-puzzle.ru

К самосознанию

итателю этой книги необходимо прежде всего иметь, хотя бы в

X общих чертах, довольно полное представление о ментальной эволюции во всех ее

трех разветвлениях — сенсуальном, интеллектуальном и эмоциональном — вплоть до

возникновения самосознания и дальнейшего его развития. Без такой умственной картины, служащей фундаментом для нового способа представления, это последнее, т. е. космическое

сознание, может показаться большинству странным и даже нелепым. При наличности же

необходимого обоснования космическое сознание предстанет пред разумным читателем тем, что оно есть в действительности: само собой разумеющимся фактом — неизбежным

следствием того, что предшествовало ему и вело к нему. Само собой разумеется, что нельзя и

думать о возможности дать здесь сколько-нибудь исчерпывающее изложение идеи этой

обширной эволюции ментальных явлений, начиная с их возникновения в отдаленные

геологические периоды до позднейших фаз развития, достигнутого человечеством.

Избранный здесь метод отличается большею или меньшею отрывочностью и

фрагментарностью; но он достаточен (как думает автор) для достижения поставленной цели; желающие же ознакомиться с этим вопросом более подробно могут обратиться к другим

сочинениям, как, например, к превосходной работе Романеса. Все, к чему стремится автор в

настоящее время, — это изложить сущность космического сознания и дать, для полного его

понимания, простое, но достаточное описание низших ментальных явлений; более обширное

изложение явилось бы только бесцельным балластом для этой книги.

Образование или «развертывание» известной нам вселенной представляется в виде ряда

постепенных поступательных восхождений, каждое из которых отделяется от последующего

заметным скачком через кажущуюся пропасть. Например (начиная не с самого начала, а с

середины), между медленным и равномерным развитием неорганического мира, подготовлявшим его к принятию и поддержке живых существ, и более быстрым ростом и

разветвлением живых форм, после их появления, произошел как бы пробел — зияние, разделяющее мир органический от неорганического, и затем скачок, при помощи которого

была перейдена эта пропасть. Внутри этой пропасти или бездны издревле обитало как будто

какое-то божество, рука которого, по-видимому, понадобилась, чтобы поднять и провести

элементы вселенной из низшей плоскости в высшую.

В области образования Солнечной системы и планет, земной коры, скал и почвы

представители эволюционного направления ведут нас по ровному, гладкому и безопасному

пути; по лишь только мы достигаем этой опасной пропасти, беспредельно расстилающейся

налево и направо от нашего пути, мы останавливаемся, и даже такой способный и отважный

пилот, как Лестер Борд, едва ли в состоянии убедить нас перепрыгнуть вместе с ним эту

бездну, так она широка и мрачна. Мы чувствуем, что природа, сотворившая все — и даже еще

более великие вещи, — имела в своем распоряжении средства перешагнуть и действительно

перешагнула этот заметный пробел, хотя в настоящее время мы и не в состоянии отметить

каждый шаг того пути, по которому она шла вперед. В настоящее время это обстоятельство

составляет первую и самую важную из так называемых преград к принятию доктрины об

абсолютной непрерывности в эволюции видимого мира.

Начало простого сознания возникает в истории вселенной позднее. Определенные

индивиды какого-нибудь идущего впереди других вида, во время медленного развертывания

жизни на нашей планете, в один прекрасный день становятся впервые сознательными

существами, т. е. узнают, что существует мир — нечто, находящееся вне их самих. Даже

беглый взгляд на этот переход от бессознательного к сознательному может произвести на нас

впечатление столь же огромного, чудесного и божественного явления, как переход от

неорганического мира к органическому.

http://www.e-puzzle.ru

Затем, параллельно с течением времени, мы замечаем долгий, ровный и постепенный

подъем от простого сознания к более высокой его форме, проявляющейся в лучших пред-

человеческих типах — лошади, собаке, слоне и обезьяне. Здесь мы опять сталкиваемся с

другим разрывом, подобным более ранним, — с зиянием, вернее, с кажущейся бездной, зияющей между простым сознанием и самосознанием, — глубокой пропастью или оврагом, на одной стороне которого бродит животное, на другой же живет человек. Эта пропасть

поглотила такое множество книг, что если бы превратить их в камни или железные болванки, то их оказалось бы достаточно, чтобы запрудить огромную реку или построить через нее

мост. И только теперь переход через эту бездну сделался безопасным, благодаря трудам

оплакиваемого Ж. И. Романеса — его ценному исследованию «Происхождение способностей

человека».

Еще так недавно этот прорыв в линии восхождения (или нисхождения) считался

(притом большинством) непереходимым для обычного роста. И хотя теперь можно сказать, что переход существует, однако для нас он все еще лежит вне и в стороне от ровного пути

космической эволюции, настолько же непонятной нам, как широкая пропасть между

животным и человеком.

В течение нескольких сотен тысячелетий в общей плоскости самосознания произошло

движение вверх — восхождение медленное и постепенное, на взгляд человека, но быстрое с

точки зрения эволюции космоса.

У расы, с большим количеством мозга, ходящей на двух ногах, наделенной инстинктом

стадности, расы звериной, но царящей над всеми зверями, — у человека, только по внешнему

виду, но не в действительности, у так называемого alalus homo*, родилась из высшей формы

простого сознания основная человеческая способность — самосознание и соответствующий

ей близнец — язык. Благодаря этим способностям и тому, что они принесли с собой через

горнило страданий, труда и борьбы, образовалось современное человечество. Но прежде

люди должны были пройти через состояние зверства, дикости и варварства; через рабство, алчность и страшные усилия, бесконечные победы, ужасные поражения и нескончаемую

* Не говорящий еще человек. — Прим. ред.

борьбу; они прошли через века бесцельного полуживотного состояния, питаясь кореньями и

ягодами, учась пользоваться случайно найденным камнем или палкой; они жили в глухих

лесах, питаясь орехами и зернами, или на морском берегу, кормясь моллюсками, ракообразными и рыбой; затем после величайшей, может быть, из человеческих побед —

покорение огня, изобретение лука и стрел, и, научившись искусству пользоваться ими, люди

приручили диких животных, заставив некоторых из них служить себе; путем усилий люди

выучились обрабатывать землю, делать кирпичи и строить из них жилища, плавить металлы и

затем, благодаря всему этому, создали ремесла, медленно выработав алфавит; и наконец, пользуясь эволюцией письменности, после тысяч веков жизни с ее стремлениями и ростом, человек стал тем, каким мы знаем его теперь со всеми его достижениями и приобретениями.

Но разве это все, разве это — конец человеческим достижениям? Конечно, нет.

Подобно тому, как возникла жизнь из мира, где не было жизни; как появилось простое

сознание там, где была только жизнеспособность, не обладающая ощущениями; подобно

тому, как самосознание, быстро поднявшись от простого сознания на широко распростертых

крыльях, стало парить над землями и морями, — точно так же и человечество, возникшее в

указанных условиях, продолжая по этой лестнице свое восхождение без начала и конца, сделает несколько шагов вперед (ближайший из них находится в настоящее время уже в

процессе достижения) и достигнет еще более высокой жизни, чем та, которая известна ему по

опыту, или даже та, о которой он может только мечтать.

И пусть читатель ясно поймет, что этот новый шаг (в объяснение которого и написана

эта книга) не есть простое расширение нашего самосознания, но нечто настолько же отличное

от него, насколько самосознание отличается от простого сознания, или насколько это

последнее отличается от жизнеспособности, лишенной какого-либо сознания, или, наконец,

http://www.e-puzzle.ru

как сознание отличается от мира неорганической материи и силы, которые предшествовали

ему и из которых оно возникло.

Глава 2

В плоскости самосознания

I

Прежде всего необходимо иметь возможно отчетливое представление о значении слова

«самосознание». Определяя это понятие, один превосходный писатель и сведущий мыслитель

делает следующие замечания: «Самосознание часто относят к числу отличительных

признаков человека; однако многие не имеют ясного понятия о том, что представляет собой

эта человеческая способность. Доктор Кар-пентер смешивает ее со «способностью

размышления о своих собственных умственных состояниях», в то время как Дарвин

соединяет ее со способностью отвлеченного мышления и с другими происходящими от него

способностями. Но самосознание, несомненно, есть нечто более простое, чем

самонаблюдение, и имеет более раннее происхождение, чем способность отвлеченного

умозрения. Если бы можно было охватить самосознание со всех сторон и ясно себе его

представить, то, несомненно, оно оказалось бы первичным и основным человеческим

свойством. Наш язык не имеет, по-видимому, подходящего точного слова для выражения

этого понятия в простейшей его форме. Слово «мыслить» ближе всего приближается к нему, и иногда человека описывают как «мыслящее существо». Немецкий язык располагает для

этого более удачным словом: «besinnen», и существительное «Besonnenheit» соприкасается, по-видимому, с самим ядром этого понятия. Шопенгауэр говорит: «Животное живет без

всякого Besonnenheit; оно обладает сознанием, т. е. знает себя самого, свои приятные и

неприятные ощущения, но знание животного постоянно остается субъективным, никогда не

становясь объективным: все, что животное охватывает своим сознанием, кажется ему

существующим в нем самом и из него исходящим, и потому никогда не могущим стать

объектом его представлений или предметом его размышлений. Сознание животного, таким

образом, вполне имманентно. Сознание дикого человека устроено приблизительно таким же

образом; его ощущения остаются преимущественно субъективными и имманентными: он

сознает вещи в мире, но не сам мир, свои собственные действия и влечения, но не самого

себя».

Может быть, самым простым определением для искомого понятия было бы следующее

(а таких определений около двух десятков): самосознание есть способность, посредством

которой мы реализуем, — или иначе: без самосознания чувствующее существо может только

знать; для того же, чтобы оно могло знать, что оно знает, ему необходимо еще и

самосознание.

Лучшим исследованием на эту тему является сочинение Рома-неса, на которое мы уже

несколько раз ссылались выше.

Корни дерева жизни уходят в глубину органического мира, ствол же его представляется

в следующем виде. Если начать с земной поверхности, то прежде всего мы имеем перед

собою самые низшие формы бессознательной жизни, не наделенной еще чувствованиями. Из

них, в свою очередь, возникают новые формы, имеющие уже чувствования, а еще позднее —

и наделенные простым сознанием. Из простого сознания в надлежащий момент вырастает, как было уже сказано, самосознание, и затем из этого последнего, как непосредственное

завершение движения вверх, — космическое сознание. В этом месте, для того чтобы сделать

вполне ясным те основания, на которых покоится настоящий труд, остается только отметить, что эта доктрина о развитии (развертывании) человеческого существа с психологической

точки зрения находится в строгом соответствии с теорией эволюции вообще, как она принята

и проповедуется современными передовыми мыслителями.

http://www.e-puzzle.ru

Это дерево, которое мы называем жизнью, а верхушку его — человеческой жизнью и

человеческим разумом, выросло точно так же, как вырастает всякое другое дерево; кроме

главного своего ствола, о котором мы уже говорили, дерево это, как и всякое другое дерево, дало от себя много ответвлений. Некоторые из них полезно рассмотреть. Можно видеть, что

одни из них выросли из более низкой части ствола, как, например, свойство сокращаемости, из которого, в свою очередь, произошла, как часть его, большая ветвь — мускульная

деятельность, начиная с простого движения червяка до удивительным образом согласованных

движений Листа или Падеревского, когда они играют на рояле. Другим из этих больших, расположенных внизу ветвей, является инстинкт самосохранения и его близнец — инстинкт

продолжения видов — сохранения расы. Еще выше из главного ствола вырастают побеги

специальных чувств, которые, по мере своего роста и постепенного деления, становятся

огромными ветвями, необходимыми для жизни самого ствола дерева. Из всех этих главных

побегов вырастают затем маленькие веточки, а из них еще более нежные росточки.

Таким образом, из человеческого интеллекта, центральным фактом которого является

самосознание, возникают, как часть главного ствола нашего дерева: суждение, разум, сравнение, воображение, абстракция, размышление и обобщение. Из моральной или

эмоциональной природы, как одного из широчайших и наиболее важных главных

разветвлений, вырастает: любовь (сама являющаяся великой ветвью, делящейся на множество

более мелких ответвлений), уважение, верность, страх, благоговение, надежда, ненависть, юмор и многое другое. Великая ветвь, называемая чувством зрения, которое в своей

первоначальной стадии развития представляло собою лишь способность ощущения разницы

между светом и темнотой, пустила затем ростки, которые мы называем чувством форм, расстояния и позднее чувством красок.

Ветвь, называемая чувством слуха, имеет в качестве своих разветвлений и ростков

способность к восприятию звука, диапазона, расстояния, направления и, как наиболее

нежный, едва только зарождающийся побег, музыкальное чувство.

II

Придерживаясь принятого нами уподобления роста жизни с ростом дерева, надо теперь

отметить следующий важный факт: многочисленные способности, составляющие (с точки

зрения динамики) человека, все принадлежат к различным возрастам. Каждая из них родилась

и начала жить в свое время, т. е. тогда, когда физический организм (дерево) оказался

достаточно подготовленным, чтобы создать соответствующую способность. Так, например, простое сознание появилось много миллионов лет тому назад, тогда как самосознание

насчитывает за собою, может быть, всего триста тысяч лет. Чувство зрения вообще относится

к чрезвычайно отдаленным эпохам, но чувство цвета, наверное, не старее тысячи поколений.

Слух родился много миллионов лет тому назад, музыкальное же чувство находится пока еще

в процессе возникновения. Половой инстинкт, или страсть, возник в отдаленнейшие

геологические периоды, моральная же природа человека, молодой и могущественной ветвью

которой является любовь различных полов друг к другу, по-видимому, не существовала еще

много десятков тысячелетий тому назад.

III

Для того чтобы сделать более легким и более законченным понимание того, что уже

изложено выше, а также и того, что еще остается сказать, полезно будет несколько детальнее

рассмотреть вопрос как о времени, так и способе возникновения и развития в нас некоторых

способностей, являющихся примером божественного творчества, происходившего внутри и

вокруг нас со времени первого возникновения жизни на нашей планете. Изучение психологии

человека (ради более ясного понимания содержания этой книги) могло бы дать читателю

сведения об интеллекте человека, о его моральной природе и чувствах; оно могло бы также

ознакомить читателя с описанием этих элементов человеческой природы в том виде, как они

http://www.e-puzzle.ru

существуют теперь в связи с ихпроисхождением и постепенным развитием, вплоть до

предсказания их будущего движения, по линии ли упадка или дальнейшего роста и

расширения. Этой цели мы можем посвятить здесь лишь несколько примерных страниц и

прежде всего бросить беглый взгляд на интеллект человека.

Интеллект есть та часть разума, которая знает, что моральная природа является частью

того, что чувствует. Каждый отдельный интеллектуальный акт является мгновенным, тогда

как моральные акты (или скорее состояния) более или менее продолжительны. Язык

соответствует интеллекту и потому способен выражать его совершенно и непосредственно, тогда как функции моральной природы (принадлежащие, т. е. вытекающие из большой

симпатической нервной системы; интеллект же и способность речи зависят от системы

головного и спинного мозга и происходят из нее) не связаны с языком и поэтому способны

только к непрямому и несовершенному выражению при помощи языка. Может быть, музыка, которая, несомненно, коренится в моральной природе, представляет собой уже в том виде, как она существует сейчас, начало того языка, который будет соответствовать эмоциям и

выражать их точно так же, как слова соответствуют и выражают идеи. Интеллектуальные

акты сложны и разложимы на составные части, моральные же состояния или абсолютно

просты (как, например, любовь, страх, ненависть), или почти просты, т. е. составлены из

сравнительно небольшого числа элементов. Все интеллектуальные акты вполне или

приблизительно схожи друг с другом в указанном отношении, моральные же состояния

имеют весьма широкий диапазон в степени напряжения.

Человеческий интеллект состоит преимущественно из понятий, как лес состоит из

деревьев или город из домов. Понятия эти представляют собою ментальные образы вещей, актов и отношений. Запись их интеллектом мы называем памятью, сравнение друг с другом

— рассуждением; для построения их в более сложные образы (подобно тому, как из кирпичей

строятся дома) мы не располагаем на нашем языке вполне подходящим выражением; иногда

мы называем такой акт интеллекта воображением (актом образования ментальной копии или

подобия); немцы имеют для этого более подходящее название — Vorstellung (акт помещения

перед, представление), Anschauungsgabe (дар, способность рассматривания, обращение взора) и еще лучше Einbildungskraft (сила построения). Обширным интеллектом будет тот, в котором

число понятий превышает средний уровень, утонченным — тот, в котором понятия ясно и

точно определились, наконец, вполне законченным интеллектом будет тот, который легко и

быстро образует понятия, когда в них появляется надобность, и т. д. Рост человеческого

интеллекта есть рост понятий, т.е. увеличение числа более простых понятий при

одновременном построении их в более и более сложные. Хотя подобное увеличение понятий, в их численности и сложности, постоянно имеет место в каждом живом уме в течение, по

крайней мере, первой половины жизни, начиная с детства до среднего возраста, и хотя затем

каждый из нас знает, что в настоящую минуту мы обладаем понятиями, которых у нас не

было раньше, однако самый мудрый из нас, наверное, не в состоянии, на основании личного

опыта сказать, благодаря какому именно процессу нарождаются эти новые понятия — откуда

и как они появляются. Но хотя мы и не можем постигнуть этого путем непосредственного

наблюдения ни за собственным умом, ни за умом других людей, тем не менее есть путь, при

помощи которого можно проследить этот скрытый процесс, а именно: при помощи языка.

Язык, как было сказано выше, совершенно точно соответствует интеллекту; для каждого

понятия существует слово или слова, так же как и для каждого слова есть соответствующее

понятие; одно не может существовать без другого. Так, например, Тренч говорит: «Вы не

можете наделить человека большим количеством слов, чем те, которые он понимает, которые

он вмещает в себя в данный момент или которые могут сделаться понятными ему для

усвоения». Макс Мюллер выражает эту мысль следующим образом: «Без речи нет разума, и

без разума нет речи». Подобное совпадение речи и интеллекта не есть случайное явление; взаимоотношение между ними лежит в самой природе того и другого. Спрашивается, являются ли они двумя разными вещами или суть две стороны одного и того же? Ни одно

http://www.e-puzzle.ru

слово не появляется, не выражая собой понятие, и не образуется новое понятие без

возникновения (в то же самое время) нового слова, являющегося его выражением, хотя бы

такое «новое слово» и имело начертание и произношение какого-нибудь старого слова.

Старое слово, принимая другое, новое значение, становится в действительности двумя

словами — старым и новым. Интеллект и речь соответствуют друг другу, как рука и перчатка, но только еще теснее, скорее, как кожа соответствует телу, как мягкая оболочка соответствует

мозгу или как какой-нибудь определенный вид в органическом мире соответствует

окружающей его среде. При этом надо специально отметить, что язык соответствует

интеллекту не только в том смысле, что он покрывает последний во всех его частях и следует

за всеми его поворотами и изгибами, но и в том, что он не превосходит (не переходит) его.

Слова соответствуют понятиям и только им одним, так что при помощи слов мы не

можем выражать непосредственно ни чувственных впечатлений, ни эмоций и всегда

вынуждены передавать последние посредством выражения не их самих, а тех впечатлений, которые они производят на наш интеллект, т. е. посредством понятий, образовавшихся от

созерцания эмоциональных впечатлений нашим интеллектом, — другими словами, посредством их интеллектуальных образов. Поэтому, прежде чем чувственное впечатление

или эмоция воплотится или выразится в языке, должно образоваться (более или менее верно

изображающее его) понятие, которое, конечно, может быть выражено словами. Но так как

девяносто девять из ста наших чувственных впечатлений и эмоций никогда не были

представлены в интеллекте понятиями, то они и остаются невыраженными, а если и

выражаются, то весьма несовершенно, окольными путями, при помощи отдаленных описаний

и намеков.

У низших животных существует такое положение вещей, которое может служить

прекрасной иллюстрацией к сказанному. Животные обладают острым чувством ощущений и

сильными эмоциями, каковы, например, страх, ярость, половое влечение и материнская

любовь; и однако животные не в состоянии выразить свои ощущения, потому что у них нет

для этого собственного языка: они не имеют системы понятий с соответствующими

членораздельными звуками. Хотя мы и уверены в существовании у нас чувственных

ощущений и моральной природы, но и мы были бы так же немы, как и животные, если бы

рядом с чувственными ощущениями и эмоциями у нас не было еще и интеллекта, в котором, как в зеркале, могут отражаться эмоции и при помощи языка находить свое внешнее

выражение.

Так как подобное соответствие слов и понятий не случайно или временно, но лежит в

самой природе вещей и остается абсолютно постоянным при всех обстоятельствах, то

изменениям в одном из этих факторов должны соответствовать перемены и в другом.

Эволюция интеллекта должна (если она действительно происходит) сопровождаться

эволюцией языка, а эволюция последнего (если она существует) будет свидетельством об

эволюции интеллекта.

Здесь мы намерены сказать несколько слов об изучении роста интеллекта путем

исследования языка, т. е. изучении рождения, жизни и роста понятий, которые невозможнр

увидеть путем исследования их видимых коррелятивов — слов. Сэр Чарльз Лайель в своем

сочинении «Древность человека» указывает на параллелизм, существующий между

возникновением, ростом, упадком и полным исчезновением языка и видов в органическом

мире. Чтобы осветить и одновременно расширить приводимые доказательства, следовало бы

довести эту параллель, начиная с образования миров, вплоть до эволюции слов и понятий.

Тогда бы мы выяснили, каким образом разветвляются, делятся и умножаются сферы, виды, языки и слова; тогда нам стало бы понятным утверждение Макса Мюллера, что «всю

мысль, которая когда-либо прошла через умы Индии» можно свести к ста двадцати одному

коренному понятию, т. е. к ста двадцати одному коренному

http://www.e-puzzle.ru

461076

�

4

У. Блейк. Древность дней. Бог-

Созидатель

слову, и мы согласились бы с ним, что число это, наверное, можно еще уменьшить.

Если мы хотя бы на одну минуту вдумаемся в значение всего этого, т. с. представим себе, что миллионы индоевропейских слоь, как находящихся теперь в употреблении, так и

(во много раз превосходящих существующие) давно уже вымерших и забытых, почти

все возникли приблизительно из сотни корней, а последние, в свою очередь, наверное, из какой-нибудь полдюжины корней; если при этом мы вспомним, что разум и речь

составляют одно целое, то мы получим слабое представление о том, чем был некогда

человеческий интеллект в сравнении с настоящим временем. Точно так же нам станет

очевидным с первого же взгляда, что не только эволюция видов, языков и слов

совершается строго параллельным путем, но что подобная схема имела, наверное, более

широкое и, пожалуй, даже универсальное применение. Во всяком случае, что касается

выдвинутого нами тезиса, то из приведенного сравнения можно вывести заключение, что слова и, следовательно, конститутивные элементы интеллекта, представляемые

http://www.e-puzzle.ru

словами и называемые нами понятиями, растут путем деления и разветвления, подобно

тому как новые виды ответвляются от старых; и потому становится очевидным, что

нормальный рост пользовался поддержкой, а чрезмерное и бесполезное развитие

задерживалось везде путем одних и тех же средств, т. е. естественным отбором и борьбой

за существование.

Новые понятия и выражающие их слова, которые соответствуют какой-то

внешней реальности (будь то вещь, акт, состояние или отношение) и поэтому полезны

человеку своим возникновением, поставили его к внешнему миру в более совершенное

отношение, от которого зависят жизнь и благосостояние человека. Они сохраняются

благодаря процессу естественного отбора и выживания наиболее приспособляемых.

Далее, те из слов и понятий, которые совершенно не соответствуют или мало

соответствуют объективной реальности, заменяются новыми, вполне или лучше

соответствующими той реальности, которую они стремятся выразить; таким образом, в

борьбе за существование понятия и слова выходят из употребления и умирают.

Так обстоит дело не только со словами, но и со всеми живыми организмами: тысячи рождаются, чтобы дать жизнь одному. В отношении того объекта, на который

обращено специальное внима-

C.79B

У.

Блейк.

Умирающий свет

ние нашего ума, последний часто порождает слова с удивительной расточительностью.

Когда несколько тысяч лет тому назад санскрит был еще живым языком и когда солнце и

огонь считались настоящими божествами, или, по крайней мере, особенно почитались, огонь, вместо нескольких названий, которые он имеет теперь, имел тридцать пять, а солнце —

тридцать семь наименований. Но еще более удивительны примеры из арабского языка, в

котором есть, например, восемьдесят названий для меда, двести — для змеи, пятьсот — для

льва, тысяча для меча и пять тысяч семьсот сорок четыре слова, относящихся к верблюду; все

http://www.e-puzzle.ru

это — объекты, на которые энергично и постоянно был направлен ум араба. Макс Мюллер

опять-таки говорит нам: «Мы едва можем представить себе даже в идее беспредельность

источников диалектов». В то время как в литературном языке устанавливается один общий

стереотипный термин для какого-нибудь понятия, диалекты этого языка снабжают последнее

пятьюдесятью названиями, хотя, конечно, со специальным оттенком в каждом из них. Когда в

прогрессирующем обществе возникают новые комбинации мыслей, диалекты с готовностью

доставляют требуемые термины из склада своих так называемых лишних словечек.

Существуют не только местные и провинциальные, но и классовые диалекты. Есть

пастушеский диалект, спортивный, солдатский, фермерский.

Идиомы кочевников, как говорит Гримм, содержат изобилие разнообразных выражений

для наименований меча, оружия и различных периодов в жизни рогатого скота.

В более развитом языке такие названия становятся уже излишними и тяжеловесными.

Но в устах крестьянина и фермера такие понятия, как «произвести на свет», «отелиться»,

«пасть» и «убить», имеют свои собственные термины в отношении почти каждого животного, точно так же как спортсмен с особенным удовольствием дает различные названия ходу игры

и ее участникам.

Все эти факты служат показателем того, в каком положении находится человеческий

интеллект перед лицом предоставленного в его распоряжение внешнего мира; он пытается

проникнуть в каждую замеченную им скважину, как бы ни было незначительно и ненадежно

обладание тем, к чему он стремится. Ум человека беспрестанно, из века в век, старается

овладеть явлениями внешнего мира, и рост человеческого ума состоит в том, что он

постепенно поднимается вверх и покрывает эти явления, как плющ, который

распространяется во все стороны, поднимается вверх и покрывает каменную стену, причем

побег, которому посчастливилось хорошо зацепиться, укрепляется и дает новые ростки; тот

же, которому это не удалось, вскоре перестает расти и окончательно гибнет.

Для нашей цели необходимо отметить главным образом следующее: как ребенок учится

говорить, так и целая раса начинала с немногих или, как утверждает Гейгер, даже с одного

слова, т. е. человек начал думать при помощи немногих или даже одного понятия (само собой

разумеется, что он обладал в то время и еще раньше большим запасом ощущений и

представлений, иначе ему не удалось бы почти ничего сделать при помощи своего одного или

немногих понятий). Затем из этих немногих или одного понятия развилось громадное

количество понятий и слов, которые с того времени и начали свое существование. Эта

эволюция всего человеческого интеллекта из одного начального понятия не должна казаться

невероятной или даже особенно чудесной для тех, кто знает, что все сложное тело человека, со всеми его тканями, органами и частями, построено из сотен миллионов клеточек, каждая

из которых, несмотря на все свои структурные и функциональные отличия от клеточек других

органов и тканей, происходит по прямой линии от одной первичной клетки, из которой

произошел каждый из нас (и притом только немного лет тому назад).

Таким образом, обращаясь назад к прошлому, мы находим язык и вместе с ним

человеческий интеллект сходящимися в одной точке, и знаем, что как тот, так и другой

должны были появиться в эпоху, не очень отдаленную от нашего времени. Приблизительная

дата начала языка и интеллекта установлена многими учеными, и мы не слишком уклонимся

в сторону, если будем (пока) считать ее за триста тысяч лет до нашего времени.

IV

Значительно ближе к нашему времени, чем рождение интеллекта, появление чувства

цвета. Мы имеем авторитетное указание Макса Мюллера, который утверждает следующее:

«Хорошо известно, что способность различать цвета — позднего происхождения; Ксено-фан

знал только три цвета радуги: пурпуровый (фиолетовый), красный и желтый; даже

Аристотель говорил еще о трехцветной радуге, а Демокриту были известны не более четырех

цветов: черный, белый, красный и желтый».

http://www.e-puzzle.ru

Гейгер указывает на возможность доказательства путем исследования языка, что не

позже, чем в период жизни первых арийцев, следовательно, может быть, не более пятнадцати

или двадцати тысяч лет тому назад, человек сознавал только один цвет. Он не различал

никакой разницы в цвете между голубым небом, зелеными деревьями и травой, бурой или

серой землей и золотыми и пурпурными облаками солнечного заката и восхода. Так, Пиктет

не находит названий цветов в примитивной индоевропейской речи, а Макс Мюллер не нашел

в санскритском языке корня, значение которого сколько-нибудь говорило бы о цвете.

Однако в более поздний период времени, еще до возникновения самых древнейших из

дошедших до нас литературных памятников, чувство цвета настолько подвинулось вперед, что стали распознавать красный и черный. Еще позднее, в эпоху Риг-Веды, отличали

красный, желтый и черный как три отдельных цвета, но зато это и были все цвета, которые

умел воспринимать человек того века. Еще позднее к этому списку прибавился белый, а затем

и зеленый; но на всем протяжении Риг-Веды, Зенд-Авесты, гомеровских поэм и Библии не

встречается никаких упоминаний о цвете неба, что, по-видимому, говорит о том, будто он

тогда еще не распознавался, так как такой пропуск едва ли можно приписать простому

случаю. Десять тысяч строк Риг-Веды заняты пространными описаниями неба, сотни раз в

них упоминается весь внешний вид его: солнце, луна, звезды, облака, молния, восход и закат

солнца. Точно так же и Зенд-Авеста, для автора которой свет и огонь, земной и небесный, были священными предметами, едва ли могла случайно не упомянуть о голубом цвете неба. В

Библии небо и небеса упоминаются более четырехсот тридцати раз, и, однако, ни разу не

говорится о цвете голубого неба. Нигде в мире нет такой интенсивной синевы небес, как в

Греции или в Малой Азии — родине поэм Гомера. Разве можно представить себе, чтобы поэт

(или поэты), видевший небо так, как мы видим его теперь, мог написать сорок восемь

больших книг Илиады и Одиссеи и ни разу не упомянуть или даже намекнуть на него. Но

если бы мы допустили возможность того, что все поэты Риг-Веды, Зенд-Авесты, Илиады, Одиссеи и Библии могли по прос

той случайности не упомянуть о голубом цвете неба, то уже одна этимология убедила

бы нас в том, что четыре тысячи лет тому назад (а может быть, три тысячи) голубой цвет был

неизвестен, так как в то время все названия, соответствующие голубому цвету, растворялись

названиями черного цвета.

Английское слово blue (синий или голубой) и немецкое blau (того же значения) происходят от слова, которое означает черный цвет (по-английски black). Китайское hi-u-an, которое в настоящее время значит небесно-голубой, раньше означало черный. Слово nil, которое по-персидски и по-арабски означает теперь голубой, произошло от названия реки

Нила, что значило черная река, по-латы-ни — Niger.

По-видимому, нельзя допустить, чтобы в то время, когда люди распознавали только два

цвета, называемые ими красным и черным, последние представлялись им такими же красным

и черным, какими они представляются нам теперь, хотя в настоящее время, конечно, невозможно определить те чувствования, которые люди того времени хотели определить

этими названиями. В понятие красного цвета они включали, по-видимому, белый, желтый и

все промежуточные между ними цвета, в черный же — все оттенки голубого и зеленого. Как

в свое время красный и черный появились благодаря делению первоначального сложного

цветового чувственного восприятия, так затем, с течением времени, подверглись делению и

красный и черный. Сначала красный разделился на красно-желтый и красно-белый, черный

— на черно-зеленый, потом на черно-голубой, и затем в течение последних двух тысяч

пятисот лет эти шесть цветов (скорее четыре: красный, желтый, зеленый и голубой) раскололись на бесчисленное количество различаемых и называемых теперь оттенков.

Прилагаемая диаграмма наглядно указывает, в каком порядке спектр цветов стал достоянием

человеческого зрения.

Красный

http://www.e-puzzle.ru

- Желтый

Зеленый

Синий

Черный

Белый

Можно совершенно независимо от изложенного показать, что если чувство цвета

появилось предположенным путем, то указанная выше, согласно старинным документам и

этимологии, постепенность распознавания человеком цветов является и в действительности

тем порядком, в котором последние были усвоены человечеством. Если присоединить сюда

научные факты, касающиеся данного вопроса, то надо будет признать, что факты эти

удивительным образом подтверждают справедливость сделанных выше выводов, несмотря на

то что они почерпнуты из совершенно различных источников.

Солнечные и всякие другие световые лучи, действующие на зрение, суть: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, индиго (синий) и фиолетовый. Эти лучи отличаются

друг от друга длиной и амплитудой производящих их волн, причем длина и амплитуда волн

уменьшаются в порядке постепенности приведенных названий цветов. Но сила или энергия

световой волны, т. е. сила ее как возбудителя зрения, прямо пропорциональна квадрату ее

амплитуды. Согласно этому закону, энергия — зрительная возбудительная сила — красных

лучей в несколько тысяч раз сильнее энергии фиолетовых, и световая энергия лучей в спектре

постоянно и быстро уменьшается в направлении от красного к фиолетовому. Ясно поэтому, что если действительно имело место постепенное совершенствование чувства зрения, благодаря которому глаз из совершенно невосприимчивого к цветам стал постепенно

разбирать их, то первым из воспринятых человеческим глазом цветов неизбежно должен был

оказаться красный, затем идет в порядке постепенности желтый, зеленый и т. д. до

фиолетового включительно. А это — как раз те явления, о существовании которых говорит

нам древняя литература и этимология.

Кроме того, о сравнительной юности чувства цвета свидетельствует существование во

всех странах огромного числа людей, слепых по отношению к цвету, т. е. таких, которые и в

настоящее время или совершенно, или отчасти не обладают способностью различать цвета.

Утверждение Вильсона, что «на двадцать пять человек, наверное, придется один, страдающий

дальтонизмом», долго оставалось под сомнением, как недостаточно доказанное с точки

зрения обширных цифровых данных. До тех пор пока в нашем распоряжении не было

сравнительных методов, в особенности же метода Гонгрена, нельзя было получить и

удовлетворительных данных. Предложенный последним метод в надлежащих руках

настолько быстро и успешно разрешает поставленный вопрос, что удалось уже произвести

опыты над тысячами людей, и результат, базирующийся, по крайней мере, на двухстах

тысячах исследований, сводится к тому, что дальтонизму подвержены в большей или