Космическое сознание

que je n'en sois pas sépare éternellement.

Cette est la vie éternelle qu'ils te connaissent Seul vray Dieu et celuy que tu as envoyé Jésus christ______________________

Jésus christ______________________

Je m'en suis sépare je l'ay fuy renonce, crucife.

que je n'en sois jamais sépare________

II ne se conserve que par les voyes ensignees dans l'Evangile Renonciation totale et douce________

%AL//

Soumission totale a Jésus christ et a mon Directeur, éternellement en joye pour un jour d'exercice sur la terre non obliviscar sermones tuos. Amen.

Едва ли у кого-либо из тех, кто прочел нашу книгу до этого места, будет хоть малейшее

сомнение относительно смысла слов этого амулета.

Очевидно, субъективный свет был ярко выражен в этом случае. Немедленно за ним

последовало ощущение освобождения, спасения, радости, довольства и глубокой

благодарности, чувство величия человеческой души, восторг чувства Бога. Оглядываясь

назад, Паскаль видит, как бесплодна была его жизнь и ее задачи до сих пор. Затем он

чувствует, что это — примирение с космосом и что его дальнейшая жизнь должна быть

постоянной радостью.

Слова амулета, забота и тайна, с которыми он хранился, его дата по отношению к

возрасту Паскаля, изумительная сила интеллекта Паскаля и его характер до этой даты

(насколько он нам известен), затем перелом в жизни Паскаля, единовременный с датой

амулета, нравственная высота и умственное просветление, начиная с момента перелома, сверх

того субъективный свет, который, кажется, был ярче и дольше обычного, хотя в случае Хуана

Иепеса, говорят, он длился целую ночь... [112:108] Если сопоставить все это, то становится

ясно, что у Паскаля было космическое сознание. Действительно, о Паскале говорили, что он

помешан, — но ведь то же самое говорили едва ли не о всех озаренных. Слова амулета

доказывают, что они были написаны немедленно после озарения, — по-видимому, в ту же

ночь, перед тем, как идти спать. Естественно, что текст до некоторой степени

http://www.e-puzzle.ru

непоследователен. В словах сквозит радость, торжество, просветление, а не болезнь. Человек, написавший их, только что ощутил Славу Брамы и видел брамическое сияние. Это — все.

Глава 9

Бенедикт Спиноза 1632-1677

одился 24 ноября 1632 года в Амстердаме. Он был сыном пор-

Л. тугальского еврея и принадлежал к иудейскому вероисповеданию до двадцати

четырех лет, когда он был «торжественно отсечен от царства Израильского» [87Ь:400].

Спиноза был превосходный латинист, восторженный последователь Декарта, хотя через

пять лет сосредоточенной умственной работы после своего отлучения он перестал быть

последователем Декарта.

Нам нечего говорить о величии Спинозы, оно должна быть известно всякому

образованному человеку.

Мало кому из современников удавалось создать такую школу, как Спинозе. Гёте, Кольридж, Новалис, Гегель, Лессинг, Гердер, Шеллинг, Шлейермахер и много других

выдающихся людей были последователями Спинозы. Таким образом, правильно

утверждение, что «можно допустить, что Спиноза был основателем современной философии»

[133:372].

То, что у Спинозы было космическое сознание, нельзя доказать таким путем, как это

сделано в случае X. Иепеса и других: у нас нет подробностей, касающихся озарения Спинозы.

Мы можем лишь привести некоторые факты и предоставить читателю судить самому.

Сначала рассмотрим его философию, а затем его жизнь. И та, и другая почти неизбежно

приводят нас к одинаковому выводу. Спиноза «не мог допустить, чтобы грех и зло

представляли собою какую-нибудь положительную реальность, еще менее он мог допустить, что что-либо может случиться против воли Божией. Нет, это только неточное, человеческое

выражение, что человек может погрешить против Бога или оскорбить Его» [133:47]. Далее:

«Вселенная управляется божественными законами; эти законы, в противоположение законам

человеческим, неизменны, ненарушимы и самодовлеющи, а не орудие для достижения какой-

нибудь данной цели. Любовь Бога — единственное истинное благо человека. Мы можем

освободиться от всех страстей, исключая любовь, ибо вследствие слабости нашей природы

мы не в состоянии существовать без наслаждения чем-либо, что могло бы укрепить нас

нашим союзом с ним. Только познание Бога даст нам возможность подчинить гибельные

страсти. Это знание, будучи источником всякого знания, является наиболее совершенным из

всех. Ввиду того, что всякое знание исходит из знания о Боге, мы можем лучше знать Бога, чем самих себя. Это знание со временем приводит к любви Бога, то есть к союзу души с ним.

Союз души с Богом есть ее второе рождение, и в нем заключается бессмертие и свобода

человека» [133:86]. Если последнюю фразу понять буквально, то вопрос разрешен, ибо союз

души с Богом — это озарение, второе рождение, а в нем — бессмертие и свобода. Далее

Спиноза говорит: «Любовь к вечному и бесконечному питает разум чистой радостью. Она

совершенно свободна от печали. Этого следует горячо желать и упорно думать об этом»

[ 133:116]. Это брамичес-кое блаженство, радость, которую неустанно восхваляют Уитмен, Карпентер, Иепес и другие. Далее Спиноза говорит, что главное благо должно быть

известного характера, «какого именно — мы укажем это в надлежащем месте, а именно что

благо это состоит в знании союза, существующего между умом и всей природой» [113:180].

Но такое знание возможно лишь при озарении, и им обладают все, кто приобрел космическое

сознание [193:25]. Итак, Спиноза, вместо того, чтобы, как все, искать искусственное

объяснение соответствия этих двух, по-видимому, настолько различных предметов, как тело

http://www.e-puzzle.ru

и дух, смело говорит, что «они суть одна и та же вещь и различаются лишь по виду». Уитмен

и все прочие, каждый по-своему, говорят то же самое: «Просил ли кто-нибудь, увидеть душу?

Увидеть ваше собственное телосложение, вид и т. д.». Спиноза много раз классифицирует

виды нашего знания таким образом, что делает необходимым включение такого рода зрения, которое в нашей книге называется интуицией — созерцательным проникновением: этот род

мышления принадлежит исключительно космически-сознательному уму. Спиноза говорит, что «мы можем изучать предметы (1) понаслышке или через авторитеты; (2) путем опытов; (3) рассуждением; (4) непосредственным и полным постижением». Далее он говорит, что этот

последний способ познания «от соответственной идеи абсолютной природы какого-либо

атрибута Божия переходит в соответственное знание природы вещей». То есть человек входит

в сознательное отношение с Богом (во время озарения) и вследствие этого соприкосновения

он получает знание природы вещей, соответственное силе этого соприкосновения.

Сомнительно, чтобы просто сознательный ум мог пользоваться языком такого рода, ибо

обыкновенному человеку ничто не кажется более нелепым, чем желание получить знание

посредством интуиции, а между тем нет ничего более положительного, чем то, что это знание

приобретается лишь интуицией. Очень характерно тоже следующее: «Знать Бога — другими

словами, знать порядок природы и видеть закономерность вселенной — высочайшая функция

ума. Знание, как совершенная форма нормальной деятельности ума, прекрасно для знания, как такового, а не как средство для достижения чего-либо» [113:241]. Если этими словами

Спиноза хочет выразить то же самое, что Бальзак сказал про «специализм», который «один

лишь может объяснить Бога», то Спиноза был «специалист». Когда он говорит, что «ясное

точное интуитивное знание порождает любовь к достигнутому нами неизменному вечному

существованию»

[ 133:268 ], он намекает на существование у него космического сознания и указывает, что каждый может достичь его. В равной мере характерна также следующая выдержка: «При

точном знании разум знает себя под видом вечности, то есть при каждом таком действии

разум вечен и он сознает себя вечным. Вечность эта — не продолжение существования во

времени после распадения тела, вечность эта — и не предсуществование, ибо вечность —

величина совершенно не соизмеримая со временем. С вечностью сопряжено состояние или

качество совершенства, называемое интеллектуальной любовью Бога» [ 133:269]. Спиноза, как и Уитмен, учил, что «на самом деле зла не существует» [ 193:22]. Спиноза говорит:

«Совершенство вещей может быть познано только из их собственной природы и силы. Вещи

не могут быть ни более, ни менее совершенными в самих себе, потому что они восхищают

человека или ему противны или потому что они удобны или вредны для человека. Если бы

меня кто-нибудь спросил, отчего Бог не сотворил людей так, чтобы ими управлял лишь

разум, я ответил бы: лишь потому, что у Него не было недостатка в веществе для сотворения

всего, начиная с низшего и до самого совершенного. Или еще точнее: потому что законы Его

собственной природы так обширны, что их было достаточно для сотворения всего, что могло

быть задумано Бесконечным Разумом» [133:328].

Под конец Спиноза суммирует все так: «Я кончил все, что я хотел объяснить о силе

разума, его свободе и о его господстве над чувствами. Из того, что было сказано, мы видим, как велика сила мудрого человека, насколько он превосходит невежественного, управляемого

лишь слепыми желаниями. Это происходит оттого, что невежественный человек никогда не

наслаждается душевным покоем, его всегда волнуют всякие внешние причины; он и живет

невежественно, то есть не зная ни Бога, ни сущности вещей. Такой человек, только лишь он

перестал страдать, перестает и существовать. С другой стороны, мудрый человек, поскольку

он мудр, едва ли когда-либо волнуется: он сознает, что существует некоторая вечная

необходимость в его существовании, в существовании Бога и предметов, его душа

непрестанно, вечно наслаждается истинным спокойствием. Если указанный мною путь

достижения этого очень труден, все же его возможно найти. Конечно, он должен быть труден, так как его редко находят. В самом деле, если бы путь спасения был под рукой, если бы его

http://www.e-puzzle.ru

можно было отыскать без большого труда, тогда разве было бы возможно, что им стали бы

пренебрегать почти все? Но все благородное настолько же трудно, насколько оно редко

встречается» [170а:283].

Теперь несколько слов о характеристике личности Спинозы. Иван Колерус, лютеранский священник в Гааге, хорошо знал Спинозу, когда тот жил там. Характеристика

Спинозы составлена главным образом на основании данных Колеруса. «Спиноза был

среднего роста. Черты его лица были хороши. Кожа темная. Черные курчавые волосы.

Длинные черные брови. Его наружность сразу выдавала его происхождение от португальских

евреев. Одевался он очень плохо, не лучше последнего нищего» [133:394].

Спиноза и на самом деле был крайне беден. Подобно Торо, Уитмену, Карпентеру и

другим людям этого класса, Спиноза предпочитал бедность. Он кое-как влачил свое

существование, зарабатывая шлифовкой стекол для телескопов. Знакомые много раз ему

предлагали денег, но он всегда отказывался от них до тех пор, пока де Фрис, при жизни

которого Спиноза не хотел взять денег, умирая, не завещал своему брату платить Спинозе

столько, чтобы Спиноза мог жить как хотел. Брат покойного хотел платить Спинозе пятьсот

флоринов в год, но тот не желал брать больше трехсот флоринов (на русские деньги около

пятисот рублей) [87Ь:401 ]. Спиноза жил невероятно просто. Он никогда не был женат.

Большую часть жизни он прожил у чужих. Последние годы он жил один, сам покупал, что

нужно, жил очень уединенно. Почти невероятно, до чего он был воздержан всю свою жизнь.

Нельзя сказать, чтобы он был беден до того, что не мог позволить себе чего-либо. У него

были друзья, по-всякому желавшие помочь ему, но он был умерен по природе и был вполне

удовлетворен очень малым. Кроме того, ему была неприятна мысль, что кто-либо мог

подумать, что он живет за чужой счет. После Спинозы осталось много счетов, по которым

видно, как экономно и расчетливо он хозяйничал. По счетам видно, что он питался лишь

молочным супом с маслом, что стоило ему десять копеек, и брал еще пива на пятачок. Иной

день он ел только кашу с изюмом, что стоило ему около пятнадцати копеек. За месяц он

выпивал, самое большее, лишь полторы бутылки вина. Хотя Спинозу часто приглашали

обедать, он предпочитал есть дома свое, чем кормиться за чужой счет, за чужим столом

[133:393].

Спиноза говорил очень ласково и легко. Он прекрасно знал, как подавлять свои страсти.

Он никогда не был ни слишком весел, ни слишком грустен. Он был очень вежлив, услужлив, часто разговаривал со своей квартирной хозяйкой и домашними; если кто-либо из них был

болен или печален, он всегда умел утешить их. Дети под его влиянием ходили в церковь, были послушны и чувствовали свой долг по отношению к родителям. Как-то раз квартирная

хозяйка спросила его, может ли она быть спасена в той религии, которую она исповедует?

Спиноза ответил: «Ваша религия хороша, вам нечего искать другой религии. Несомненно,

вы будете спасены в вашей религии, живя благочестиво, спокойно и просто».

Спиноза никому не мешал, когда был дома. Он почти всегда тихо сидел в своей

комнате. Устав от философских размышлений, он спускался вниз и для отдыха говорил о чем

угодно, что могло дать тему для обыкновенного разговора, даже о пустяках. Иногда он

находил удовольствие куря трубку [133:395]. Спиноза никогда не был крепок здоровьем.

Чахотка уже много лет разрушала его. В начале 1677 года Спиноза почувствовал, что он

тяжко болен. В субботу 20 февраля он послал в Амстердам за своим другом доктором Мейе-

ром. На следующий день его домашние, не предвидя близкой развязки, ушли к вечерне. Когда

они вернулись из церкви, Спиноза уже умер. Он отошел в три часа пополудни. Один лишь д-р

Мейер присутствовал при последних минутах жизни Спинозы [87Ь:403]. Спиноза умер, когда

ему было сорок четыре года и три месяца.

Остается доказать, что Спиноза по своей жизни и учениям близко подходит к людям, обладающим космическим сознанием.

http://www.e-puzzle.ru

«Первым откликом на сочинения Спинозы была буря возражений, проникнутых

негодованием» [ 133:349]. Человека, которого Но-валис правильно называл «опьяненным

Богом», провозгласили «богохульным, безбожным обманщиком». Книги Спинозы получили

прозвище «губящие душу сочинения Спинозы» [ 133:349]. Целых сто лет после смерти

Спинозы его мало читали. Потом его стали читать все больше и больше. Теперь Спиноза

занимает то место, которое он по праву должен занимать, — место одного из величайших

духовных вождей человечества.

Полковник Джеймс Гардинер 1688-1745

одился 10 января 1688 года. В молодости три раза дрался на дуэли. Поступил в

Рармию молодым, храбро сражался. Был очень свободен в обращении с женщинами.

Не был религиозен, но временами невыразимо страдал от угрызений совести, так как считал

свою жизнь дурной. В середине июля 1719 года, когда ему было тридцать один год и шесть

месяцев от роду, с ним вот что случилось: «Он провел вечер в веселой компании, и ему

предстояло свидание с замужней женщиной в полночь. Компания разошлась в одиннадцать

вечера, а он, чтобы убить время, принялся читать случайно оказавшуюся у него книгу

религиозного содержания — «Христианский воин, или Небо, взятое приступом» — Фомы

Уитсона. Увидав по заголовку, что, быть может, книжка каким-нибудь духовным образом

трактует о военном деле, он решил прочесть ее внимательно. Книга была у него в руках, когда вдруг он увидал, что она осветилась. Подумав, не случилось ли что-нибудь со свечой, он поднял глаза и увидел, к крайнему своему удивлению, в воздухе перед собой изображение

распятого Иисуса Христа во Славе Его. Он услышал голос, или что-то тождественное голосу, выразившее идею: «ЗГрешник, не Ж ли шктраЬал за тебя и как платишь ты Л1не за ^ои

страоания?» Он смертельно перепугался и долгое время лежал в кресле без чувств.

Прямым результатом этого происшествия было знание или, скорее, видение «величия и

благости Божией» [107:286]. Гардинер жил после этого еще двадцать шесть лет, и жизнь его

была вполне порядочна. «Новый человек» был настолько чист и благочестив, насколько

«старый» был распутен и безбожен [107:71].

Сведенборг 1688-1772

омимо озарения, Сведенборг был одним из выдающихся людей своего времени: Пкрупный мыслитель, писатель, ученый и инженер. В 1743 году, когда Сведенборгу

было пятьдесят четыре года, с ним случилась какая-то перемена. Это не было

помешательство, потому что он не был болен: он поддерживал старые знакомства и заводил

новые и, очевидно, никто не подозревал его в безумии. Подлинный рассказ Сведенборга об

озарении очень характерен. Он сообщил своему другу, Робсаму, что Бог явился ему и сказал:

«Я ЗГоспооъ 3£о&, ЗГворец и Искупитель мира. Я избрал тебя, чтобы раскрыть

Ьрховный смысл Священного Писания. Я сам ЬуЬу оиктовать тебе, что писать»

[87а:759].

Все изучавшие Сведенборга единодушны, что у него было озарение и что, даже не

принимая во внимание его видения дьяволов и ангелов, после озарения у него было духовное

прозрение,

далеко

превышавшее прозрение

большинства людей. Хотя

Сведенборг

и

был

духовидец, однако он жил

самой реальной жизнью

[87а:96]. Что касается

видений Сведенборга, в них

не было большой разницы с

видениями Блейка, Бёме,

Данте и других. Не надо

забывать, что такие люди

http://www.e-puzzle.ru

видят невидимое нами и непередаваемое человеческим языком. Если они пользуются

человеческим языком, чтобы сообщить нам об этом невидимом мире, очевидно, они исполь-

зуют слова, употребляя их в чужом смысле. Вследствие этого, как бы ни старались

такие толкователи невидимого быть общепонятыми, мы всегда понимаем их не так, как

следует, отчего и происходит такое ужасное кажущееся разногласие, путаница в объяснениях

слов Иисуса Христа, ап. Павла, Будды... Несмотря на все это, эти люди дают нам нечто, чего

не в состоянии дать ни философия, ни наука.

Многое указывает на принадлежность Сведенборга к людям, обладавшим космическим

сознанием. «Он не был женат, был в высшей степени скромен и мягок в обращении.

Привычки у него были просты — он питался только лишь хлебом, молоком и овощами

[87а:98]. Кто бы ни соприкоснулся с ним, уже начинал чувствовать к нему уважение, доверие

и любовь» [87а:759]. Хотя было много людей, с недоверием относившихся к видениям

Сведенборга, однако все настолько уважали его, что никогда не высказывали в его

присутствии каких-нибудь легкомысленных замечаний по поводу этих видений. Основа

учения Сведенборга та же, что и у других больших пророков, а именно что Бог собой

представляет бесконечную любовь, что проявление Бога — Его форма — бесконечная

мудрость и что Божественная любовь — это сама по себе существующая жизнь вселенной

[87а:759].

Сведенборг не подходит под норму космического сознания, особенно по возрасту — во

время озарения ему было 54 года. Несмотря на это, приходится причислить Сведенборга к

числу людей, обладавших космическим сознанием, ибо ничем иным нельзя объяснить жизнь

и произведения Сведенборга.

Уильям Вордсворт 1770-1850

минуты вдохновения этот писатель доходит почти до космического сознания. Это

Ввидно из нижеприводимого отрывка, где сначала он говорит о «благословенном

настроении».

В котором бремя сокровенности, В котором тяжесть и томящий груз Со всей этой

вселенной непонятной Спадает: при этом тихом и благословенном Настроеньи привязанности

нежно нас ведут До той поры, пока дыханье в этом бренном теле И кровообращенье почти не

прекратятся... И мы заснули в теле, и ожила душа. Между тем сила гармонии И глубокая сила

веселья Успокоили глаз наш.

Теперь мы им видим внутри жизнь вещей [198:187].

Этот отрывок ясно указывает на успокоение, приближающуюся радость и озарение —

рассвет невзошедшего солнца космического сознания. Нигде нет указания, что для

Вордсворта взошло солнце космического сознания — вернее, что оно не взошло. В

следующем стихе выражается обычное сомнение:

«Но не пустая ли все это вера?»

То есть можно ли положиться на это откровение?

Лица, видевшие хоть мельком Славу Брамы, никогда не задают таких вопросов.

Далее в той же поэме он описывает состояние, которое можно назвать сумерками

космического сознания.

...Я ощутил

Присутствие возвышенной идеи,

Что радостно меня волнует

Возвышенное чувство чего-то

Гораздо глубже слитого,

http://www.e-puzzle.ru

Живущего в сияньи заходящих солнц,

И в круче океана, и в воздухе живом,

И в синем небе, и в разуме людей —

Движение и дух, что побуждает

Все мыслящие вещи, все предметы мысли

И протекает через все предметы [198:189].

Глава 13

Чарльз Финней 1792-1875

сиянием Брамы. Здесь наблюдались не сильно выраженный субъективный свет, явственно выраженный подъем

тот случай интересен, как не полный рассвет, не увенчавшийся

нравственного чувства и,

вероятно, некоторое умственное озарение. Случай не полный.

Финней не видел самого главного — космического видения, не достаточно

поразительно и то, что ему пришлось увидеть.

Как был бы он поражен, если бы узнал, что, несмотря на ощущение божественного

присутствия, он был лишь на пороге еще более великого откровения, скрытого от него

чувствами.

Различие ясно видно из сравнения книг Финнея со сделавшими эпоху в развитии

человечества книгами Сутр, Кораном, «Божественной комедией», произведениями Шекспира

и т. д., написанными людьми, видевшими брамический блеск.

Озарение Ч. Финнея случилось в октябре 1821 г. Он так описывает свое «обращение»:

«Подъем души был так велик, что я бросился из конторы в заднюю комнату, чтобы

молиться. Ни огня, ни света там не было, тем не менее мне показалось, что там совершенно

светло. Когда я вошел и закрыл за собой дверь, мне показалось, что я лицом к лицу встретил

Иисуса Христа. Мне даже в голову не пришло, что, быть может, это какое-нибудь душевное

состояние, — я ясно видел Его, как мог бы видеть всякого человека. Он ничего не сказал, а

лишь так поглядел на меня, что я сразу припал к Его ногам. С тех пор я всегда смотрел на это

явление как на самое необычайное состояние мысли, ибо мне тогда казалось, что Он стоит

передо мной, а я припал к Его ногам и излил перед Ним всю мою душу. Я громко, как дитя, рыдал и поведал Ему все, что мог только сказать, — у меня горло сдавило судорогой.

Должно быть, я пробыл в этом состоянии немало времени. Ум мой был так поглощен, что я совсем забыл, что я тогда говорил. Но я знаю, что лишь только я пришел в себя, вернулся в контору. Брошенное в камин топливо уже почти сгорело. Я уже собрался сесть у

камина, как вдруг получил крещение от Духа Святого. Я этого не ожидал, никогда не думал

об этом, даже не помню, было ли что подобное с кем-либо. Дух Святой снизошел на меня так, что прошел через меня, мое тело и душу.

Словами невозможно выразить, какая дивная любовь пролилась в мое сердце. Я плакал

от радости и любви. Я не знаю, я буквально выплакал неизъяснимый крик моего сердца. Эти

волны шли по мне одна за другой до тех пор, пока, помню, я не закричал: «Я умру, если эти

волны будут еще идти по мне, Господи! Я не могу больше терпеть», но страха смерти у меня

не было.

Я не знаю, как долго было у меня это состояние. Уже поздно вечером ко мне пришел

один из членов церкви. Он увидел, что я громко плачу, и сказал: "Мистер Финней, что у вас

болит?" Долгое время я не мог ничего ответить. Он опять спросил: "Вы больны?" Наконец, я

собрался с силами, чтобы сказать: "Нет, я так счастлив, что не могу жить"» [104:17-18].

«Обращение» Финнея не было случайной экзальтацией, какая может случиться со

всяким. Оно было действительным обращением: вся

http://www.e-puzzle.ru

последующая долгая жизнь Финнея была исполнена трудолюбия, добрых дел и

духовной высоты.

У Финнея был замечательный личный магнетизм, характеризующий класс людей, к

которому он принадлежал. Сила его проповедей была неописуема. Его присутствие, прикосновение, голос его вызывали невыразимое ощущение, зачастую почти чудотворно

обновлявшее людей.

У Финнея не бьюо космического сознания, но все-таки он обладал двойной личностью: внутренняя — собственно «Я» и самосознательная — «Я — тот, другой». Чтобы объяснить

свое душевное состояние, Финней говорит: «Пусть никто не думает, что мои проповеди — их

считают очень сильными — являются результатом работы моего ума или сердца без помощи

Духа Святого. Проповеди эти не мои, а Духа Святого, живущего во мне».

Наконец, надо заметить, личная жизнь и деятельность Ч. Финнея строго согласовались с

жизнью и работой великих основателей религии, хотя, конечно, они были ниже последних.

Финней всю жизнь старался возвысить окружавших его.

Александр Пушкин 1799-1836

втор приводит стихотворение «Пророк», указывая, что если у Пушкина и не было

Акосмического сознания, однако описание космического сознания так прекрасно, что его следует процитировать.

ПРОРОК

Духовной жаждою томим, В пустыне жалкой я влачился, И шестикрылый серафим На

перепутье мне явился. Перстами легкими как сон Моих зениц коснулся он. Отверзлись вещие

зеницы, Как у испуганной орлицы. Моих ушей коснулся он, — И их наполнил шум и звон; И

внял я неба содроганье, И горний ангелов полет, И гад морских подводный ход, И дольней

лозы прозябанье. И он к устам моим приник, И вырвал грешный мой язык, И

празднословный, и лукавый, И жало мудрыя змеи В уста замершие мои Вложил десницею

кровавой. И он мне грудь рассек мечом, И сердце трепетное вынул, И угль, пылающий огнем,

Во грудь отверстую водвинул.

Как труп, в пустыне я лежал*,

И Бога глас ко мне воззвал:

— Восстань, пророк! И виждь, и внемли**!

Исполнись волею Моей

http://www.e-puzzle.ru

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей!

Состояние оглушения, обычное

после

просветления.

Просветление умственных сил.

Ралф Уолдо Эмерсон 1803-1882

Родился в мае 1803 года, умер в апреле 1882 года. Эмерсон не обладал

одним и другим часом жизни,

космическим сознанием, но был на пороге его. Он жил при свете

разница в их важности и

космического сознания, но не видел его солнца.

последующем действии.

«Сверхдуша» Эмерсона была издана в 1841 году, когда ему было 38

В

этих

мгновениях

лет от роду. В ней он указывает ту точку, где он тогда находился. В существует глубина, заставляющая

дальнейшем он не продвинулся вперед.

нас приписать им больше

Существует разница между

реальности, чем мы находим во

всех других явлениях.

Слова каждого, кто говорит о той жизни, непонятны тому, кто сам не был в этой

области мысли.

Если бы у Эмерсона было брамичес-кое сияние, он не был бы в состоянии пользоваться

спокойным, холодным языком, рассказывая о нем. Точно так же он не упустил бы случая

рассказать об озарении.

Эти отрывки показывают, насколько глубоко, почти как бездна, было духовное

восприятие, испытанное Эмерсоном.

http://www.e-puzzle.ru

Только это явление может вдохновить избранных, и смотрите! Их речь делается

лиричной, нежной, всеобъемлющей, как подымающийся вихрь.

Восходя к этому первоначальному предсуществовавшему чувству, мы сразу из нашего

теперешнего отдаленного от начала места переходим в центр вселенной, где, как в тайнике

Господнем, мы видим причины, мы предвосхищаем вселенную, являющуюся лишь

медлительным следствием.

Эта

энергия,

нисходя в жизнь

человека,

всецело

завладевает им. Она

нисходит к простым

людям,

не

претендующим

на

высоту. Она посещает

всех, кто отринул от себя

все

наносное

и

горделивое.

Она

приходит как прозрение.

Она приходит как

нежность и величие.

Видя носителей этой

энергии, мы видим новые

степени величия. После

этого озарения человек меняет весь свой тон. Он не разговаривает, чтобы узнать чье-либо

мнение; он говорит испытующе. Он требует от нас простоты и правды. Пустой человек, говоря о своих путешествиях, говорит о знатности людей, которых он встречал, — этим он

украшает свою жизнь. Честолюбивый пошляк показывает свое серебро, брошки, кольца и

хранит поздравительные письма. Более культурные пошляки поэтически рассказывают о

своих путешествиях — о том, как они были в Риме, каких гениев они видели, с какими

удивительными людьми они знакомы; они расскажут о великолепном пейзаже, об игре

светотени в горах и проч. — лишь бы придать романтический оттенок своей жизни. Но не им

познать Бога! Душа, восходящая до почитания Бога, проста и правдива. У нее нет розовых

красок для описаний, нет изысканного знакомства, нет рыцарства, нет приключений, она не

хочет вызывать удивление. Она занята сегодняшним рабочим днем — потому что этот день, работа — сегодня. Самая малость может заставить мысль проникнуть в такую душу, жаждущую моря света.

Альфред Теннисон

тот поэт большую часть жизни прожил на границе между сознанием и низшей

Зстепенью космического сознания. В поэме «Принцесса» он упоминает о «чарах», которые, подкрепив его, «вели по миру привидений, и сам я чувствовал, что я лишь

сновиденья образ» [185:11], — очевидно, все это относится к духовной области. Но это

состояние он гораздо лучше описал в «Мудреце древности».

Много раз, когда один

Сидел я, сосредоточив мысль

Над словом тем, что есть символ «меня»,

Граница смертная «меня» была превзойдена и

Переносилась в то безыменное, где таяла,

Как облако, сливаясь с небом. Я трогал мои члены,

http://www.e-puzzle.ru

Но они мне были чужды — а между тем

сомнения — ни тени, Но высшая отчетливость, и вследствие потери «Я» Приобреталась

такая жизнь большая,

Перед которою вся наша жизнь — лишь искра перед солнцем И тени выразить ее нельзя

словами, И сами мы лишь только тени, Отброшенные этим миром теней [186:48].

Далее, в «Holy Grail»:

Пусть привиденья ночи или дня

Приходят как хотят; и много раз они приходят

До той поры, пока земля, где он идет,

покажется уж не землей, И свет, что ударяет в его очи, — уж не свет, И воздух, овевающий чело, — уж не воздух, Но все — видение — даже его рука или нога — Но в

моменты те, когда он чувствует себя бессмертным,

Он знает, что сам он не привидение для себя,

Что Бог не привидение и тот, Воскресший,

Не привидение тоже: то, что вы видели, — вы видели [184:290].

«У меня с детства часто бывало состояние транса, когда я оставался совершенно

один. Я часто впадал в транс, лишь молча повторяя себе свое собственное имя до тех

пор, пока внезапно из состояния напряженного сознания индивидуальности эта

индивидуальность не растворялась, блекла в безграничном существовании. Это

состояние ума совершенно ясное, определенное, чудное, совершенно неописуемое. Когда

находишься в этом состоянии, то смерть кажется до смешного невозможной; утрата

сознания личности не представляется погашением духа, а лишь истинной жизнью»

[182:320].

Повторяя себе свое собственное имя, Тениссон совершенно бессознательно применял

способ, употребляемый с незапамятных времен, чтобы достичь озарения: «Тот, кто ни о чем

не думает, кто заставил ум свой прекратить работу, кто предался постоянному размышлению, повторяя один слог: «Ом!», думая обо мне, тот достигнет высшей цели» [154:79]. Конечно, совершенно безразлично, каким словом пользуешься. Важно, чтобы работа мысли была

насколько возможно приостановлена, особенно чтобы отлетели все желания, чтобы человек

ничего не хотел и не боялся, чтобы дух человека был совершенно бодр и здоров, не пребывал

в недеятельном состоянии спокойного равновесия!

Религия для Тениссона не была небесной абстракцией. Он энергично, с

убеждением и настойчивостью говорил о своей вере в то, что он называл вечными

истинами, — во Всемогущего, Вездесущего и Вселюбящего Бога, Проявляющего Себя в

человеческом самопожертвовании и в бессмертии человеческой души [182:311].

Он непреложно верил, что смирение есть истинное настроение души, почему

всегда крайне сдержанно говорил о том, что он называл «тайнами неизмеримой

глубины», — он говорил о них как тот, кто не желает формулировать, зная, что

конечный ум не может охватить бесконечность. Он был уверен, что если увидеть все

лицом к лицу, то все окажется самым лучшим 1182:316].

В январе 1869 года он сказал с глубоким чувством:

«Да, это верно: есть моменты, когда мое тело для меня ничто: когда я чувствую и

знаю, что мое тело лишь нечто кажущееся, а Бог и духовная моя природа —

единственно реально существующие величины. Будьте уверены: духовное — это

реальность. Дух более принадлежит вам, чем рука или нога. Вы можете сказать мне, что

мои руки, ноги — лишь воображаемые символы моего существования. Этому я мог бы

поверить, но вы никогда, никогда не убедите меня, что мое «Я» не есть вечная

http://www.e-puzzle.ru

реальность и что духовная моя сторона не является истинной и реальной частью меня»

[ 182а:901.

Эти слова он сказал с таким убеждением, что водворилось торжественное

молчание, когда он вышел из комнаты.

Сразу после смерти Тениссона было написано: «Известно, что он верил, что

лучшие его произведения он написал под непосредственным влиянием высших

разумов: он ясно ощущал их присутствие. Он чувствовал их около себя, и их мысли

действовали на его ум».

Глава 17

И. Б. Б.

. Б. Б., доктор медицины. Родился в 1817 году. Тридцати восьми лет от роду

Иполучил космическое сознание. Человек, сообщив ший о нем, говорит: «Он не

был человеком утонченной организации. Во всем этом происшествии самое странное, что достижение истины, кажется, совершенно не изменило этого человека. Он по-

прежнему довольствовался дешевой, почти не меблированной квартирой, по-прежнему

предпочитал неизящную одежду, простоту в разговоре и жизни».Что касается этой

неутонченности, надо припомнить жизнь Свами Тилийнотана, Э. Карпентера и даже

Иисуса Христа и Магомета. «В то же время, стоило заговорить о прозрении, и он был задет

за живое. Он был спиритуалист, но после озарения, хотя он и продолжал признавать, что

много правды в

учении спиритуализма, но это учение сделалось ничтожным по сравнению с великими

истинами, которые он узнал непосредственно. Однажды он мне сказал замечательную вещь, что он умер минут на двадцать, дух его отлетел от тела и глядел на тело, летал около него и, наконец, вошел в него обратно. Это было сказано серьезно, вдумчиво и произвело на меня

жуткое впечатление. Никто не мог поверить этому».

Глава 18

Генри Дэвид Topo 1817-1862

одился 12 июля 1817 года, умер 6 мая 1862 года. Можно предполагать, что Topo Рбыл не чужд космическому сознанию. У Topo были признаки, присущие людям, обладающим космическим сознанием: он любил уединение, ему нравился мистицизм и все

таинственное, его чувства были сверхчеловечески остры, он дружил с животными, был очень

умен и нравствен. У нас нет прямых указаний на озарение Topo, кроме разве

нижеприводимых строф:

«То, чем я слышу,

«Просили ли вы когда-нибудь, обу-

имело только уши.

И зрение мое имело раньше только очи.

чали вас, как слышать то, чего нельзя слышать, видеть то, чего нельзя видеть, знать то, чего нельзя знать?»

Моменты моей жизни — того, кто жил года.

Я узнаю истину, а прежде знал ученье и науку только.

Я слышу за пределом звука. Я вижу за пределом зренья

«Вы будете слышать и не поймете. Вы будете видеть и не заметите».

http://www.e-puzzle.ru

Вокруг себя новую землю,

и небеса, и моря,

«Зрение имеет другое зрение, слух —

И в моем дне бледнеет

Другой слух и голос — другой голос».

солнца свет».

-В «Уолден, или Жизнь в лесу», написанной в 1845-1854 годах, когда Topo было 28-37

лет от роду, встречаются места, по которым можно предположить, что если у Topo и не было

космического сознания, то он был уже близок к нему. Например:

«Святые нас испортили: наши

Topo находит Бога молитвы звучат мелодичным

и человеческую жизнь проклятием Бога и проникнуты тем, гораздо возвышеннее что мы вечно должны переносить

всего о них когда-либо

Его. Можно сказать, что

даже пророки и искупители лишь уменьшили опасения человека, но не укрепили его

надежду. Никто из них не выразил простого безусловного удовлетворения дарами жизни, никто не вознес должную хвалу Богу» [199а:85].

Миллионы людей теперь достаточно пробудились к физическому труду: пожалуй, лишь

один из миллиона людей пробужден к умственному труду, но лишь один из сотен миллионов

— к поэтической, божественной жизни [199а:97]».

Сравните Уитмена: «Нет, я не пробудился, потому что ничто мне теперь не

кажется таким, каким оно мне прежде казалось; или же лишь теперь, в первый раз, я

пробудился, а то, что было раньше, — был лишь ничтожный сон» [124а:49].

«Иногда, когда я сравниваю себя с другими людьми, мне кажется, что боги были

благосклоннее ко мне, чем к другим, благосклоннее совершенно не по моим заслугам. У меня

такое ощущение уверенности, безопасности, какого нет у других людей. Я не льщу себе, но, быть может, они льстят мне. Я никогда не чувствую себя одиноким, меня нисколько не

угнетает одиночество. Лишь один раз со мной случилось в лесу, что я подумал, что, быть

может, присутствие людей необходимо для спокойной, здоровой жизни. Тогда мне было

неприятно одиночество. В то же самое время я сознавал, что в тот момент я не был совсем

здоров духовно. Я ждал выздоровления. Накрапывал мелкий дождь. Я все думал о том же.

Вдруг я ощутил такое сладостное, благостное общение с природой — в шуме дождя, во

всяком звуке, виде, почувствовал во всем такое бесконечно дружеское расположение ко мне, которое, как воздух, овевало меня, включало меня в себя, и я сразу увидел всю маловажность

соседства людей и с тех пор перестал думать о нем. Каждая хвоинка сосны с любовью

тянулась ко мне. Я так глубоко ощущал присутствие чего-то родного мне даже в тех

пейзажах, которые мы привыкли считать дикими, угрюмыми. Я понял, что ко мне ближе не

родственники, не мои соседи. С тех пор не было места, которое я считал бы чужим.

Счастливейшей порой для меня были долгие дождливые бури весной и осенью. Почти

весь день я сидел дома и чувствовал себя так покойно из-за непрестанного рева бури и шума

дождя. Вечерние сумерки давали мне мысли и развивали их. Однажды во время сильной

грозы молния ударила в огромную сосну на другой стороне пруда. Глубокая спиральная

борозда прошла сверху донизу сосны. Не так давно опять я видел эту борозду и подумал, что

за страшный удар ниспал восемь лет назад из этого безмятежного неба. Люди часто говорят

мне: «Я думаю, вы чувствуете себя там одиноким, всем хотелось бы быть ближе к людям, особенно в дождливые или снежные дни». Мне всегда хочется ответить, что весь наш земной

шар — лишь точка в пространстве. Как вы думаете, там, на какой-нибудь звезде, диаметр

которой мы не можем определить нашими инструментами, как далеко друг от друга живут

http://www.e-puzzle.ru

какие-нибудь два существа? Почему я должен чувствовать себя одиноким? Разве наша

планета не принадлежит к Млечному Пути? Мне кажется, вы спрашиваете меня о пустяках.

Какое расстояние должно отделять человека от других людей, чтобы он чувствовал себя

одиноким? Я пришел к заключению, что, сколько ни ходи, мой ум не сделался ближе к уму

другого человека. Что же должно быть по соседству с нами? Конечно, не множество людей, лавка, почта, пивные, митинговый зал, школа, лабаз — словом, не места, где больше всего

собирается народа, должны быть ближе всего к нам, а вечный источник нашей жизни, из

которого в каждом отдельном случае мы узнаем, как нам поступить: к нему мы должны

стремиться, как тянутся корни ивы к влаге. В этом отношении разным людям подходят

различные места в зависимости от характера. Как-то раз по дороге нагнал меня знакомый и

начал расспрашивать, как мог я отказаться от множества жизненных удобств, — я и ответил, что сделал так потому, что мне так нравится. Я не шутил.

Ожидание пробуждения, возвращение к жизни делает мертвого безразличным по

отношению к времени и месту. Место, где это может случиться, всегда то же самое, оно

невыразимо приятно для всех наших чувств. Большую часть времени мы заняты внешними, временными делами. На самом деле они лишь смущают нас. Ближе всего ко всем предметам

стоит Та Сила, от Которой зависит их существование. Рядом с нами вечно исполняются

величавейшие законы. Рядом с нами не наемник, с которым мы любим поговорить, а

работник, работа которого — мы сами.

Я знаю лишь самого себя как человеческую единицу, сцену мыслей и страстей. Я

ощущаю в себе некоторую двойственность, вследствие которой я могу стоять от себя самого

так же далеко, как от других. Как бы я хорошо ни знал, я всегда сознаю в себе присутствие и

критическое отношение части меня самого ко мне самому. Эта часть — только зрительница; она не участвует в происшествиях со мной; она лишь замечает, что со мной. Эта часть — не

более «я» по отношению ко мне, чем вы» [199а:143-145].

Д. Б.

одился в 1821 году. Получил космическое сознание в 1859 году, тридцати девяти

Рлет от роду. Д. Б. был методист и занимал высокое положение в своей церкви. Он

горячо молился о просветлении, даровании уверенности в спасении и т. д. Это, однако, показалось ему бесполезным, и он перестал молиться. Тогда постепенно к нему стал

приходить свет, не субъективный свет, а ровное, постоянное озарение ума, а вместе с ним —

все углублявшееся чувство нравственного покоя и счастья. Озарение продолжалось до тех

пор, пока он не переродился совершенно. Он стал признанным авторитетом по духовным

вопросам среди образованных, талантливых людей. Вскоре после умственного и

нравственного нового рождения к нему пришло и сознание бессмертия, вернее сказать, оно

пришло одновременно с новым рождением, но потребовало больше времени для полного

развития. У него, как и у прочих членов церкви, была надежда на бессмертие, но до этого

http://www.e-puzzle.ru

времени не было уверенности в бессмертии. Теперь он уже не надеется больше на бессмертие

— он достиг его. Родился он в Англии. Сначала был ткачом. После переезда в Америку стал

гробовщиком. Со школьной точки зрения он — человек совершенно необразованный. Автор

часто разговаривал с ним в 1890 году и всегда бывал поражен его умственным и

нравственным озарением и еще сильнее его совершенным счастьем и абсолютным душевным

покоем. Один очень просвещенный и умный человек говорит о Д. Б.: «Он говорил всего лишь

десять минут, и я увидел, что это именно тот человек, у которого было то, что я всегда хотел

иметь. Мне еще не приходилось встречать человека, так прекрасно знающего Св. Писание.

Библию он знал, конечно, наизусть. У него было такое же вдохновение, как у евангелиста

Иоанна или ап. Павла. Д. Б. стоял на скале твердой истины».

ч. п.

одился в 1822 году Всю жизнь был рабочим. Все, кто его знали, говорили про него, Рчто это был мудрый, святой человек. Разговор его был в высшей степени

проникновенен. Он не был образован. Получил космическое сознание на тридцать седьмом

году жизни, в 1859 году. Лицо, хорошо знавшее Ч. П., говорит: «У него были замечательные

видения. Главное его очарование — изумительное толкование Св. Писания. Он —

воплощение Христа. Он презирает деньги. В его присутствии чувствуешь в нем брата. Его

письма очаровывают. Всего удивительнее — это его вера, что со смертью кончается все. В

сорок лет он был прекрасным оратором, сначала в методистской церкви, затем в полуверной; после озарения он говорил исключительно на библейские темы. Он — ярко выраженный

специалист».

Автору два раза пришлось беседовать с Ч. П., и он может засвидетельствовать его

удивительную интеллигентность. Отсутствие веры в бессмертие на первый взгляд может

показаться странным, но, во-первых, духовный мир людей космического сознания очень

разнообразен, а во-вторых, его убеждение об этом предмете было оптимистичнее

обыкновенного: он верит, что после смерти его душа будет поглощена Богом и что, потеряв

свою индивидуальность, он приобретет нечто более ценное. Его чувство, убеждение, знание

говорят ему, что случится самое лучшее. Он несколько по-своему толкует это «наилучшее»

— вот и все.

В июле 1895 года Ч. П. напечатал книгу, в которой пытается описать результаты своего

озарения. Задача нелегкая, невозможная: это указал даже ап. Павел. Ч. П. попытался и, надо

сказать, неудачно. Приводим выдержки из его книги, чтобы показать, что Ч. П. принадлежал

к числу людей озаренных.

«Ап. Павел сказал: «Евреи потеряли небесное, ибо искали его через моисеевы законы»

— т. е. через нравственную праведность — «вместо того, чтобы искать его в праведности

веры» — т. е. в со-

вершенстве основы Неправильность толкования этого текста

существования — в вере в сейчас почти всеобщая. Но каждому, у кого

Христа. Они не видят, что есть хоть искра космического сознания, существует два совершенно текст этот ясен, как день. Иисус Христос

говорит: «Если праведность ваша не будет

различных

рода выше праведности книжников и фарисеев».

праведности или два Тут подразумевается не более высокая

различных рода законов — степень праведности, но иной род ее: если

один несовершенный для человек не родится снова —«если человек

несовершенного, плотского во Христе, то он новая тварь». — Т. е.

ума и другой род нужно не старого, улучшенного человека, а

совершенный — для нового.

Этот отрывок определенно доказывает,

что у Ч. П. было космическое сознание.

Человек обыкновенного сознания не

знает Бога, так как он знает нечто

житейское. Космически-сознательный

— знает. Он знает его внутренним

http://www.e-puzzle.ru

прозрением так же ясно, как

самосознанием ощущает свое личное

существование.

совершенного, или духовного разума. Эти два состояния полностью отличны друг от друга, как баран от козла» [132:13].

«Жизнь вечная не в том, чтобы верить, что где-то есть божество, но в том, чтобы знать

это. Знать Слово Истины так, чтобы Дух Его, возродясь в уме и сердце, породил Его Сына, зачатого внутри и сознательно, с уверенностью восклицающего: "Отец!"» [132:19].

«Плотский ум, в котором нет Сына Божия, рожденного в нем, не имеет в себе

действительного знания, что такое Божество. Никто не знает имени Божества и Агнца, пока в

разумении он не описан особым откровением для каждого в отдельности. На твердой скале

действительного откровения Христа в уме — извечным Агнцем основана церковь истинного

Христа. Это — единственное, недвижимое осно-

Другими словами: самосознательный ум может верить во Христа, но не может знать

Его, ибо никогда не видал Его и не может Его увидеть. Лишь космически-сознательные люди

могут знать и знают Божество. Под Церковью Ч. П. подразумевает людей, озаренных

космическим сознанием.

вание уверенности. Мир будет бесконечно разделяться на спорящие секты, пока у всех

не будет откровения, ибо до откровения не будет уверенности. Но все, кто его имеют, видят

лицом к лицу и не могут иметь разных мнений» [132:20].

Озарение является единственным основанием уверенности в этих вопросах. Если бы у

всех людей было космическое сознание, то все были бы согласны во многих основных, ныне

спорных, вопросах религии и философии, хотя, несомненно, тогда выяснились бы новые

спорные вопросы, ныне незаметные.

«Об этой части — об этом Сы- Комментарии излишни: это просто не, рожденном в уме, который указание на определенность нового был духовным разумом, — дух рождения, т. е. на

неизбежность по-Истины сказал: «Ты сын мой, явления у всех космического со-сегодня я

родил тебя». И чело- знания, век знал о дне, когда он был

рожден, — в тот самый день он осознал свою жизнь в Отце своего понимания, ибо этот

духовный сын воскликнул в нем с уверенностью: «Отец», с такой природной уверенностью, как он не восклицал до того. И так восклицает этот рожденный Сын вечного Духа Истины в

каждом, в ком он рожден, так что они, и только они, знают, как родился первородный! И

лишь они знают, что есть Царствие Божие, ибо, если человек не родится снова, он не может

видеть его» [132:22].

«Ум плотский может говорить Бог — Отец каждого из нас, по лишь о том, что Бог —

отец людей, а озаренные знают, что значат эти люди — братья, но плотский слова, ум не

понимает ни того, ни

другого, ибо Сын Божий еще не родился в нем [132:23].

Кроме того, сказано «в тот Комментарии излишни, день» — в тот день, когда они

осознают этого Духа, нисшедшего на них, — «вы узнаете, что Я — в Отце и вы — во

Мне и Я — в вас». Человеку невозможно быть лично в них и им — в нем. Ясно, что, когда

Дух Истины запечатлеется в их сознании, тогда в них будет Отец и Сын, и они в них. Это

процесс духовно-умственный» [132:24].

«Тот, кто меньше всех в Иисус Христос смотрел на себя как на

Царствии Небесном, — первого человека нового космически-

больше Иоанна», ибо те, кто сознательного человечества. Между

просто сознательными людьми Иоанн

вошел в Царствие Небесное, выше всех, но самый незначительный

были сделаны совершенными человек нового порядка будет выше

полнотою Света, вечного Иоанна.

Духа. Отсюда: «закон

пророков существовал до Иоанна, а с ним началось моление о царствии Божием» [132:31]

http://www.e-puzzle.ru

«Людям этим (озаренным)

Один из видов совершенно ясно, что раз Божество

космического

это вечно, то и всякое

существование

должно быть вечно, ибо вся Истина есть просто Истина существования. Для этих людей

существование представляет собой одну вечную важность бесконечного существования, действующую с бесконечной силой в неизбежном, бесконечном, а следовательно, в

совершенном порядке, заключающем в себе совершенство, истину, все предметы и их

действия. Ап. Павел сказал об этом: "все от Бога"» [132:68].

«Апостолы

были

«Скала»

— священниками Нового Завета,

космическое

чувство. основанного на этой Скале,

Имели или нет другие являвшейся совершенно новым

апостолы, кроме ап. Павла, основанием рассуждений. Они

космическое

чувство, совсем не были священниками

однако их работа была в ветхозаветного нравственного

области

космического закона. Нравственный закон,

сознания, ибо их задача делящий все на добро и зло, есть

состояла в сохранении и

служение смерти; между тем новый закон — служение

жизни. Старый закон — закон осуждения, которое есть смерть; новый закон —

оправдание, которое есть жизнь. Следовательно, те, кто приходит к новому закону, естественно, выходят из-под власти старого закона, и, следовательно, они должны

освободиться от старого. Нет осуждения и смерти для людей, живущих в Завете Христовом»

[132:73].

«Это открывает безграничный блеск бесконечного лица истинного Божества, льющийся

на того, кто видит Его, Его равновесие "Милосердия и Истины"» [132:75].

«Это» — относится к космическому видению — «брами-ческое сияние».

«Когда этот Христос «Этот Христос», т. е. космическое

появляется в уме и в сердце, сознание. Когда оно приходит к че-

то он ощущается как «Дух ловеку, он, как Уитмен, говорит: «На

веры» в бесконечный порядок самом деле зла не существует»

всего существующего, в то, [193:22].

что все существующее — истинно, а потому

«Дух веры» «не противится злу», которое есть лишь неизбежная часть порядка, и если

на него посмотреть в Свете всей Истины, то все хорошо и целесообразно» [132:140].

«Вследствие этого Дух веры во всем порядке есть Христос, образовавшийся в уме. Это

и есть «Агнец Божий, принявший на себя весь грех» тем, что устранил сопротивление

естественному Порядку Существования. Когда этот Христос образуется в уме, тогда ум

приобретает совершенный Свет, при котором ясно понятны все атрибуты Божества всей

Истины. Тогда, и только лишь тогда, ум узнает, как духовно отличаются все предметы

Нового Завета, и тогда, и только тогда, ум знает единственное, истинное Божество и Его

Христа. Тогда ум с полной уверенностью, достоверностью знает по своему собственному

опыту все то,

Для самосознательного ума добро существует наряду со злом. Для космически-

сознательного ума зла не существует. Задача всех космических умов была примирить

самосознательный ум с космическим порядком, который одним кажется совершенным,

http://www.e-puzzle.ru

другим — несовершенным. Уитмен хорошо выразил это в коротком стихотворении [193:416]: Когда пришел поэт, Природа (бесчувственный, огромный

шар со всеми людьми и дня и ночи) Радостно сказала: «Он мой». Но тут заговорила

душа людей — Горда, завистлива, непримирима. — «Нет, он только мой». Тогда поэт стал

меж природой и людьми И взял их за руку обоих. Теперь и вечно он стоит, Как примиритель

и соединитель, Держа их крепко за руки. Он не отпустит их, пока не примирит И не сольет их

в радости слиянья.

что любой из истинно верующих знал об Истине (и у этих людей она была во всей

полноте), пришедшей к ним посредством внутреннего прозрения, а не посредством наружных

"знамений и чудес"» [132:140-141].

«Будучи совершенно просвещенным духом всего существующего, он примиряется со

всем и не может противиться чему-либо, ибо все имеет право на существование. Он радостно

видит, что путь к миру и согласию человечества лежит в примирении со всем, то есть в

гармонии с бесконечным Порядком, в котором он видит всю Истину, а следовательно, безграничное совершенство»

[132:247].

Глава 21

Случай с Г. Б. в его собственном изложении

ое детство прошло в очень стесненных обстоятельствах. Книг

А.\Л.у меня не было, хотя к ним у меня было влечение, как ни к чему другому.

Мысль у меня работала сильно — я это вижу, сравнивая себя с другими. Обычные детские

удовольствия мне не очень нравились. Я предпочитал быть один, и летом больше всего мне

нравилось быть в лесу. В деревьях я находил друзей; они, казалось, были мне ближе людей. Я

разговаривал с ними и думал, что они говорят со мной. Всю жизнь лес влек и влечет меня к

себе; даже теперь, думается мне, я мог бы жить в лесу один. Всю жизнь я любил одиночество

и теперь люблю. Я не буду раздумывать над байронов-ским — «дикий ли я зверь или Бог».

Впрочем, я люблю также и общество сходных со мной по духу людей.

Скоро я узнал, что люди в общежитии руководствуются зыбкими правилами, а не чем-

то иным, что теперь я называю духовными законами: тогда я не знал, как их назвать, и не

понимал их, но я чувствовал их присутствие в природе.

Словами нельзя выразить удары, перенесенные моим духовным сознанием от

соприкосновения с людской грубостью. В течение всей жизни во мне постепенно росла

познающая способность — духовное прозрение. Уже с ранних лет я задавал себе вопросы, как

предметы стали такими, какие они теперь, и до сих пор я ищу разгадку этого вопроса.

Тем, что я есть, я обязан главным образом книгам. Мне мало приходилось

соприкасаться с людьми, которые могли бы научить меня, вдохнуть в меня силу: лишь год

или два академии и двадцать недель училища — вот и все время, которое я учился у людей.

Когда я вынырнул из мрака кальвинистической теологии, в тисках которой долго находился

мой ум, я случайно услышал Эмерсона. Купил его книги. Пятьдесят лет я тщательно изучал

их, и, должен сказать, Эмерсону я обязан больше, чем кому-либо. Затем я принялся за

Дарвина. У меня было всего лишь его «Происхождение видов», и в течение десяти лет это

был единственный экземпляр на всю нашу округу.

Первое настоящее умственное озарение было, когда я осознал, что вселенная

воспроизводится целиком в каждом своем отдельном атоме, то есть что вселенная

представляет собой результат немногих простых процессов, повторенных бесконечное число

http://www.e-puzzle.ru

раз. Если математически измерить каплю воды, то математические принципы, необходимые

для этого измерения, будут те же самые, которые нужны, чтобы измерить все небеса. Вся

жизнь на земном шаре основана на питании и усвоении: если прекратить их добровольно, то

наступает смерть. История развития ума каждой особи воспроизводит историю расы. Если вы

знаете одну лишь вещь во всех ее проявлениях, свойствах и частностях — вы знаете все

предметы. Вся кристаллография заключается в одной песчинке, вся животная жизнь — в

одном насекомом, вся растительная — в одной почке. Тогда мне было около сорока лет.

После этого я увидел, что нет границы между растительной и животной жизнью: ни у

той, ни у другой нет ни начала, ни конца. Об отсутствии разделительных границ в природе я

думал еще до того, как узнал мысли Фалеса об этом.

Этого, пожалуй, достаточно, чтобы показать, в каком направлении работала и

развивалась моя мысль.

Мне было уже шестьдесят лет, когда я познал, что то, что истинно для какого-нибудь

времени и в каком-нибудь месте, останется правильным для всякого времени и для любого

места. Другими словами: то, что мы называем законом, можно найти везде, хотя люди могут

дать ему другое название. То, что люди называют тяготением, относится к сфере духовной не

меньше, чем к физической. Все физические явления, в лучшем случае, тупы, мрачны — пока

они не возвысятся до духовной жизни. Для примера возьмите хотя бы закон, что действие и

противодействие равны. Чем отличается он от изречения «кто посеял ветер — пожнет бурю»

или многим ли отличается в своей основе любой естественный закон от «что посеешь, то

пожнешь»? Все законы — лишь струны на арфе, звучащей величавой космической мелодией.

Вскоре после этого я начал понимать парадоксальное учение Иисуса Христа — «кто

хочет спасти свою жизнь, тот должен потерять ее, и только тот, кто потеряет ее, найдет ее».

То же самое у ап. Павла: «кто ничего не имеет, тот обладает всем». От этого для меня остался

всего лишь один шаг до уразумения центрального принципа всей духовной жизни —

самопожертвования.

Лет десять назад, когда мне было около шестидесяти лет, меня начал мучить вопрос, возникший единовременно с появлением разумных существ, — о начале всех вещей. Я

изнемог в борьбе. Вдруг извне свет озарил мою душу, свет ослепительной яркости. «Если ты

найдешь начало всех вещей, то не будет ли это начало само по себе и концом? Значит, если

ты найдешь конец хоть одного предмета, то не укажет ли это тебе, что должен существовать и

противоположный конец? Как! Конец всем предметам, за которым будет лишь ничто, как оно

должно было быть и до того времени, когда предметы начали существовать, если было время, когда они начали существовать. Нет! Начала не было и конца не может быть». После этого я

уже перестал беспокоиться о бессмертии души и, думается мне, никогда не буду об этом

беспокоиться.

Лет пять назад был со мной случай, помогший моему умственному просветлению

больше, чем что-либо другое. Я упал, а падая, ударился головой и потерял сознание. Приходя

в чувство, я постепенно прошел через все фазы сознания. В первой стадии я знал лишь, что я

— «что-то»; что это за «что-то», я не знал и знать не хотел. Я не знал, что означает «знать». Я

был спокоен, блаженно спокоен, и для меня не существовало ни прошедшего, ни будущего.

Для меня не было ни времени, ни места и чего-либо вообще, кроме маленькой искорки

сознания — «я сам». Если бы не было ничего, что мне показало бы течение времени, это

состояние могло бы продолжаться неопределенно долго.

Эта фаза блаженного существования прекратилась потому, что я открыл около себя что-

то, что не было мной. Я начал смотреть. Глядя, я начал рассуждать, и наконец, я открыл

внешний мир. Как и в предыдущей стадии, время все еще не существовало для меня. Это

состояние могло бы длиться целую вечность, и я не заметил бы течения времени. Вникая в

явления, внешние для меня, я вывел заключение, что то, что я вижу, должно быть похоже на

меня, и я начал пристально изучать этот внешний мир, перенося в него то внешнее, что я

нашел в себе. Эта стадия длилась с того момента, как я заметил предметы вокруг себя, и до

http://www.e-puzzle.ru

первого признака появления экспериментальной фазы. Затем я увидел происхождение

всякого знания и особенно — религий. Разумеется, скоро вернулось самосознание, и я опять

был в старом мире.

Этот случай и опыт, приобретенный вследствие него, был для меня ценнее опыта всей

моей предыдущей жизни. Теперь для меня нет ничего неясного, таинственного. Рост моего

духа за последние три-четыре года был быстрым. Я живу в мире, но самому себе я кажусь не

от мира сего!

Я наслаждаюсь «духовным видением», как я его называю. Мой разум не может

охватить факт прежде, чем я не увижу духовные отношения этого факта, и притом яснее, чем

его материальные отношения. Совершенство математики есть только наглядное

подтверждение духовной истины, что Бог не может лгать.

Естественные явления не более как тень духа, из которого происходят точно так же, как

лицо человека меняется под влиянием действующей изнутри любви, ненависти или страха.

Цвет в природе, омывающий все существующее своими теплыми токами, показывает, что

сделала бы духовная любовь, если бы она свободно распространялась в мире. Библия для

меня — картина, которую я вижу во всех деталях безгранично отчетливо. Это духовное

видение доходит до того, что кажется, видишь движение атомов в природе, не говоря уже о

том, что видишь суть всех законов, знаний, наук, историй и религий.

Вы дали мне трудную задачу, попросив меня указать перемену, которую я замечаю в

себе после моментов озарения. Я не знаю языка, на котором я мог бы рассказать о предметах

того мира, в котором я нахожусь теперь. Я не нашел даже еще и азбуки его. Когда же, о когда

же я буду в состоянии раскрыть его поэзию? Везде, в каждом предмете я вижу непрестанное

движение, и в этом движении — вечную творящую силу, вечно, до бесконечности

повторяющуюся в том же простом процессе. Величественный ритм проникает, катится по

всей природе; небеса и земля наполнены мелодией. Люди — дети, гонящиеся за своей тенью.

Духовную сторону мира, кажется, никто не замечает, бесконечную простоту его процессов

никто не хочет понимать».

ВЫВОД

Кажется, это настоящий случай космического сознания. Область космического

сознания достигалась постепенно, а не сразу, как это обычно бывает. Если же это не

космическое сознание, то это наивысшая точка самосознания. Во всяком случае, рассказ Г. Б.

интересен и поучителен.

Глава 22

Р. П. С.

одился в 1830, умер в 1898 году. «Мне было около тридцати лет, когда со мной

Рслучилось удивительное превращение. Ему я должен приписать огромные

результаты*, совершенно не соответствующие моим естественным способностям или знанию.

Точное исследование этого явления было бы большим вкладом в науку.

Р. П. С. сделал каким-то чудом огромную, превосходную работу.

Я всегда знал, что после обращения верующий осеняется Духом Святым, что, когда

необходимо, Он открывает людям сокровища Священного Писания. Мне поэтому не нужно

уже было какого-нибудь особого проявления Его бытия. Но для меня все еще было много

мест в Св. Писании, которых я не мог вполне понять, хотя я очень хорошо знал исповедание

Христа. И потом, когда лет через десять после моего обращения со мной произошло чудесное

очищение крови «от всего греховного», я все еще не мог понять некоторых мест Писания.

Я читал: «Кто пьет воду, которую Я дам, тот никогда не будет жаждать. Вода, которую

Я дам ему, будет в нем источником жизни вечной». По отношению ко мне это не было

правильно в полном смысле текста. Не всегда из сердца моего «лились реки воды живой».

http://www.e-puzzle.ru

Гораздо чаще мне приходилось делать над собою усилие и насосом качать из себя эту живую

воду — она не текла сама собой. Часто думал я о Господе, и душа моя преклонялась перед

Ним в преданной Ему любви, но я не знал Его, я не ощущал Его присутствия. Я читал, что

апостолов как-то укоряли в том, что они «напились». Ап. Павел тоже сравнивает с

опьянением состояние, когда в человеке присутствует Дух Божий. Изречение «кто пьет воду, которую Я дам, тот никогда не будет жаждать. Вода, которую Я дам ему, будет в нем

источником жизни вечной» казалось мне обычной условностью речи, ибо приказания Божий

всегда связаны с обещанием награды за их исполнение, причем награда всегда больше, чем

предъявляемое требование. Тем не менее мне никогда не приходилось встречать людей, которые, согласно выражению Иоанна Крестителя, были бы «крещены Святым Духом и

огнем» и были «преисполнены Духа», как говорит ап. Павел.

Даже в самых важных духовных вопросах я был до того невежествен, что, очистившись

от греха и одержав над ним очевидную победу, я все еще не понимал, что славнейшее

проявление Бога воспринимается при познании его духом. Тогда, читая слова Иисуса Христа

«примите благодать Святого Духа», я не обращал внимания на то, что для более

совершенного крещения в Духе Святом они должны были ждать и молиться в течение десяти

дней. Не обращал я тогда внимания и на то, что «когда они помолились, место, где они

собрались, потряслось, и они были исполнены Духом Святым». Конечно, я не был в

положении «учеников, которые еще не слышали о существовании Духа Святого». Несмотря

на это, я не представлял себе, что такое «крещение огнем и Духом».

Глубоко благодарный Богу за освящение верой, неожиданно испытанное мной

несколько месяцев назад, я как-то раз был в лесу с маленькой группой христиан, ожидавших

Бога для крещения в Духе. Мы ждали. Наконец «с неба послышался шум как бы от бури, и

звук этот наполнял все место, где они сидели». Никакими другими словами я не могу описать

этого ощущения. Ни листик, ни былинка не шевельнулись — вся природа была спокойна.

Господь открыл себя Духом своим не нашим чувствам, а в Духе. Все мое существо, казалось, было преисполнено Богом, в которого я давно верил. Мои внешние чувства не могли бы дать

мне такого сознательного ощущения Его присутствия. Теперь я понял сверхчувственные

видения Исайи, Иезекииля и Павла. Теперь для меня среди всех реальностей самое реальное

— Сам Создатель. Это было грозно, но не ужасно. Я не утратил ни одного из моих чувств, но

все они были объединены, охвачены одним высшим проявлением. Вопрос, который был

вложен в меня, получил ответ так скоро, как это только было возможно. Моя душа ничего не

растеряла из небесного присутствия, охватившего, наполнившего все мое существо. Тогда я

никому не рассказал об этом случае. Лишь несколько дней спустя, когда мы встретились с

женой, она разрыдалась, глядя на меня. Так сильно изменилась моя наружность. «Вода

жизни» пошла из сердца моего, из моего пробудившегося сознания. Сладостное, легкое

благоговение осеняло мой дух, ибо каждое мгновение я чувствовал присутствие Божие. Это

состояние не покидало меня уже никогда, даже во время самой тяжелой работы. Жизнь моя

стала гимном хвалы Господу.

Такое повышение чувства, естественно, мало-помалу стало исчезать. Но в моем

внутреннем сознании постоянно звучит: «Я буду жить в них и ходить в них». Вид Распятого

на Голгофе сделался в моем воображении реальнее, чем возможно видеть Его внешними

чувствами.

В этом образе нет материальности, как при телесном зрении. Нежное, страдающее

человечество, освещенное славою Божества, кажется мне, смотрит на собравшихся вокруг

креста... Но тяжело говорить об этом. Мой бедный язык не открывает, а лишь затемняет то, что я хочу сказать. Как я хотел бы, чтобы эта преславная реальность была доступна и другим

сердцам».

http://www.e-puzzle.ru

Р. П. С. представляет собой случай полного рассвета. У этого человека есть уже много, но он не видел «раскрытия небес». Он вступил в «брамическое блаженство», но не видел

«брамического сияния».

Глава 23

Е.Т.

X. т. е. в тридцатилетнем возрасте. Подробности неизвестны. Помещен здесь лишь для

отметки возраста.

одился в 1830 году. Получил космическое сознание в 1860 году, Глава 24

Рамакришна Парамаханса

Л. .А. чае, мы обязаны Максу Мюллеру и Протаггу Чондер Мозумда-ру. Для нас

особенно важны данные Макса

емногими сведениями, которыми мы располагаем в этом слу-

Мюллера, ибо он не имел

никакого представления о космическом сознании, хотя при своей постоянной работе по

исследованию индийской литературы он тысячи раз должен был натыкаться на это явление, выраженное в более или менее определенной форме. Мы ограничимся здесь лишь

приведением выдержек из двух вышеуказанных исследователей.

Рамакришна Парамаханса родился в 1835 году в деревне около Яганабада (округ

Гугли), недалеко от Камарпукура.

Большую часть жизни он пробыл в храме богини Кали, на берегу Ганга, близ

Калькутты. Он умер в 1886 году в саду Казипур, находящемся в двух милях к северу от

Калькутты. Говорят, что он имел огромное влияние на множество интеллигентных, образованных людей вроде Протапа Чондер Мозумдара и Кешуба Чондер Сена. Группа

молодых людей, близко стоявших к Рамакришне, стали аскетами после его смерти. Они

следуют его учениям, отказались от удовольствий, доставляемых деньгами и плотью, живут

вместе и по временам удаляются в священные уединенные места. Нам передавали, что, кроме

этих молодых людей, есть много семей — горячих приверженцев учения Рамакришны.

http://www.e-puzzle.ru

Рамакришна знал жизнь, хотя ему никогда не приходилось жить светской жизнью.

Кажется, смолоду он был суровым аскетом. Он принадлежал к браминской касте. Был

хорошо сложен, но аскетические лишения, на которых выработался характер Рамакришны, навсегда испортили его здоровье. Он был так слаб, бледен и тощ, что возбуждал всеобщее

сострадание. Однако, несмотря на свою изможденность, лицо его было округло, по-детски

нежно, с неизъяснимо мягким выражением ласковости и смиренности. Мозумдар говорит, что

ему ни у кого не приходилось видеть такой улыбки, как у Рамакришны. Индийские святые

всегда очень заботятся о своей внешности. Они носят гаруанскую одежду, едят строго по

обряду, отказываются от сношения с людьми, строго блюдут кастовые различия, всегда горды

и намекают на какую-то тайную мудрость. Индийский святой — всеобщий советчик и

разрушитель чар и заговоров. Рамакришна никогда не прикидывался чем-либо подобным. Ни

по платью, ни по еде он ничем не отличался от обыкновенных людей — разве г~

~1

что

общей небрежностью, которую он проявлял и к тому, и к другому. Он поминутно нарушал

кастовые различия. Он отказывался от титула «учитель», ему всегда были неприятны

почести, и он горячо отрицал

всякие

таинственные

и

сокровенные знания. Он не

почитал исключительно какого-

либо одного индийского божества

— Шиву, Вишну или Шакти, — он

признавал все учения, все

воплощения, все обычаи и уставы

всякого религиозного культа. Он

считал правильными все культы.

Религией Рамакришны был экстаз:

его богопочитанием было

сверхчувственное прозрение. Он

весь, днем и ночью, горел

постоянным огнем, лихорадкой странной веры и чувств. Внутренний огонь прорывался в его

долгих разговорах. Он часто погружался в упоительный экстаз и тогда надолго терял

сознание всего окружающего. Особенно часто это бывало с Рамакришной, когда ему

приходилось говорить о явлениях, происходивших с ним, или когда ему приходилось

слышать о таких же явлениях у других людей. Кришна был для него воплощением

самоотверженной любви. Рассказывают, что когда Рамакришна думал о Кришне, то сердце

его наполнялось жгучей любовью к Богу, черты лица его внезапно становились суровы, недвижны; он терял зрение и был в бессознательном состоянии; лишь слезы текли по

бледному, суровому, но улыбающемуся лицу. Находясь в этом состоянии, он часто молился, пел и говорил с такой мощью и вдохновением, что покорял самые грубые сердца, заставлял

плакать тех, кто никогда не плакал от религиозных впечатлений.

Что всего замечательнее, религия Рамакришны не ограничивалась почитанием лишь

индусских божеств. Долгое время он подвергал себя различным искусам, чтобы усвоить

магометанскую идею всемогущего Аллаха. Он отпустил себе бороду, ел то, что

предписывается есть мусульманам, постоянно повторял изречения из Корана. При

упоминании имени Христа Рамакришна склонял голову, почитал учение об его божественном

происхождении и раза два присутствовал при христианском богослужении. Рамакришна

показал нам, как возможно соединить в себе все религии мира, видя в каждой из них лишь ее

достоинства, глубоко почитая каждого пострадавшего за истину, за любовь к Богу и к людям.

Рамакришна не оставил после себя никакого письменного труда. Его друзья записали много

его изречений. Рамакришна не хотел создавать секту.

Вот несколько отрывков, характеризующих его учение:

http://www.e-puzzle.ru

«Как освободиться от низшей части нашего существа? Цветок опадает сам по себе, по

мере того как развивается плод, — так и ваше низшее «я» будет пропадать в вас по мере роста

в вас божественного «я».

До тех пор пока божественному росту сердца мешают плотские желания, маловероятно, чтобы сердце наше вместило в себе светоносного Бога. Блаженное божественное видение

бывает лишь у сердца спокойного и осененного божественным общением.

Грязное зеркало не отражает лучей солнца, нечистое сердце подчинено Майе (обманам

чувств): оно никогда не увидит славу Бхагава-на, Святого. Чистые сердцем в сердце увидят

Господа, так, как чистое зеркало отражает лучи солнца. Итак, будь свят.

Молодая жена, только что вышедшая замуж, совершенно поглощена хозяйством до тех

пор, пока у нее нет ребенка. Но у нее не бывает его, пока она не перестанет обращать все свое

внимание на мелочи хозяйства, не перестанет лишь в них видеть все удовольствие. Когда же

у нее рождается ребенок, она нянчится с ним, голубит его все время, целует его с горячей

радостью. Так и человек бывает поглощен лишь житейскими делами, пока он невежествен.

Но лишь только он видит Всемогущего Бога в сердце своем, он уже перестает находить

удовольствие в житейском. Наоборот, теперь его счастье состоит лишь в служении и работе

Богу. Он уже не находит счастья в других занятиях и не может отвлечь себя от экстаза

соединения с Богом.

На верх дома можно попасть по приставной лестнице, по бамбуковому шесту, по

внутренней лестнице дома или по веревке; так различны и пути, и средства приближения к

Богу, и каждая мировая религия указывает один из этих путей.

Почему мы не можем видеть Божественную Мать? Она, подобно высокородной даме, делает все в доме с окнами, закрытыми занавесями: она видит все, ее — никто не видит.

Преданные Ей дети Ее видят Ее, лишь подойдя близко к Ней за занавесями Майи (иллюзии).

Много звезд вы видите ночью на небе, пока не взошло солнце. Солнце взошло, и вы не

видите ни одной звезды. Можете ли вы из-за этого сказать, что днем на небе нет звезд? Так и

ты, о человек, не говори, что Бога нет, потому что ты не видишь Его при свете дня твоего

невежества. Жемчужная раковина, заключающая в себе жемчужину, сама по себе стоит

недорого, но она важна для роста жемчужины. Для человека, который взял жемчужину, раковина уже не нужна больше. Подобно этому, обрядности и уставы необязательны для

человека, постигшего Высшую истину — Бога.

Мальчик, одевший львиную голову, кажется очень страшным. Он идет туда, где играет

его сестра, рычит на нее. Она перепугалась и плачет в отчаянье, что не может ускользнуть от

его когтей. Но когда ее маленький мучитель сбрасывает с себя маску, перепуганная девочка

сразу узнает любящего ее брата, бежит к нему и кричит: «Да это мой брат!» То же самое

бывает и с людьми, напуганными до того, что они начинают делать все что угодно с людьми, обманутыми безымянной силою Майи, или Неведения, под маскою которой скрывается

Брахман. Но когда маска Майи снята с Брахмана, люди видят в нем не ужасного, непрощающего Господина, а свое собственное, любимое, другое Я».

Глава 25

Д.Х.Д.

1^нию было мгновенно, но не совершенно — оно не внесло заметной перемены в его

жизнь. Очень мало кто из сотен

овольно крупный купец. Приобщение к космическому созна-

людей, знавших Д. X. Д.,

подозревал о том, что с ним был из ряда вон выходящий случай. На него не смотрят как

на святого или мудреца, ноу него было много близких друзей. Во многих отношениях он был

замечательно интеллигентен. Родился он 25 мая 1837 года. Ночью 31 декабря 1868 года он

http://www.e-puzzle.ru

видел следующий сон. Совершенно неизвестно, имел ли этот сон какое-нибудь отношение к

озарению. Я привожу этот сон со слов Д. X. Д., чтобы каждый мог составить о нем

собственное мнение. Лично мне кажется, что если ощущения сильного света, испытанные Д-

м в этом случае, и не представляют собой «субъективного света», сопровождающего

космические озарения, то все же это явление близко к последним.

«Я видел, — пишет Д. X. Д., — будто я стою за прилавком в своем магазине в

солнечный полдень и вдруг сразу стало темнее, чем в самую темную ночь. Мой знакомый, с

которым я говорил, выбежал вон на улицу. Я за ним. Хотя и было темно, я увидел — сотни, тысячилюдей наполняют улицу, дивясь на происходящее. На небе, далеко на западе, стояло

яркое пятно света, как звезда, в ладонь величиной. Оно стало расти, расти, надвигаясь все

ближе и ближе, пока не осветило все, разогнав тьму. Когда оно стало величиной в шляпу, оно

разделилось на двенадцать меньших огней с одним большим пламенем в середине и стало

очень быстро расти, и я внезапно понял, что это — пришествие Христа. В тот момент, когда

эта мысль пришла мне, вся юго-западная часть неба была полна сияющими толпами и в

середине их — Христос и двенадцать апостолов. В это время крутом было светлее, чем

можно вообразить человеку, и когда сияющие толпы поднялись к зениту, мой друг, с которым

я говорил, воскликнул: «Это мой Спаситель!», и он будто тут же оставил свое тело и

поднялся в небеса, а я был недостаточно хорош, чтобы последовать за ним. Тут я проснулся.

Этот сон произвел на несколько дней сильное впечатление на меня, и я никому о нем не

рассказывал. Недели через две я рассказал о нем своим домашним, затем в своей воскресной

школе и потом часто говорил о нем. Никогда я не видал сна более живого: совсем как наяву».

Окончание этого случая берем из письма Д. X. Д. от 4 июня 1892 года:

«Года три мне пришлось пробыть в подготовительной стадии, как винограду, из

которого приготовляют вино. Я знал, что где-нибудь должен быть свет и покой, иначе вся

Библия — ложь. Еще мальчиком я думал о втором пришествии, и хотя я и смеялся над сектой

«миллеритов» и знал, что у них идиотские ожидания, однако внутри самого меня было что-то

чудесное, заставлявшее меня ждать какой-то внезапной перемены. Однажды, поздней весною

1871 года (тогда мне было 34 года от роду), Г. Д. Б.* сказал моей жене, что со мной

происходит нечто очень странное. Он сказал: «Ваш муж вновь родился и не знает этого. Он

маленькое духовное дитя, младенец с еще не раскрывшимися глазами, но об этом он скоро

узнает».

Примерно через три недели после этого, приблизительно без четверти восемь вечера мы

шли с женой по второму авеню (в Нью-Йорке) — по дороге на лекцию в Либеральный клуб.

Я внезапно воскликнул, обращаясь к жене: «Я имею жизнь бесконечную!» Не могу сказать, чтобы это было потрясающее, но все же это было чрезвычайное возбуждение.

Преобладающим ощущением была какая-то не знающая смерти уверенность, что во мне

восстал Христос и навеки останется в моем сознании. Так это и есть! Три года спустя, в

* См. о нем далее.

августе 1874 года, на местном пароходе, среди толпы, я сидел в кресле, откинувшись на

спинку. Вдруг я ощутил сильнейшее умственное и духовное возбуждение, когда мне

показалось, что вся душа моя и все тело проникнуты светом. Но все это никогда не могло бы

заставить меня забыть первый случай, хотя тогда он меня и не захватил так».

Глава 26

Т. С. Р.

одился в 1840 году. В 1872 приобщился к космическому сознанию в возрасте 32

Рлет. Был членом пресвитерианской церкви, где занимал видное положение. После

озарения покинул церковь и с тех пор не имел никакого отношения к какой-либо организации

этого рода. Всегда был очень серьезный и вдумчивый человек. Про него рассказывают, что «в

1872 году друзья в течение некоторого времени думали, что он сошел с ума». У Т. С. Р. был

http://www.e-puzzle.ru

какой-то тяжелый духовный кризис, точная природа которого мне неизвестна*. Но что бы ни

случилось с Т. С. Р., это прошло, и после этого он был не только вполне здоров, но и

поразительно точно мыслил. Его семейные отношения превосходны: его все очень любят —

жена, дети, друзья. Он проникнут уверенностью в личном бессмертии. Он очень скромный

человек. В нем есть нечто, производящее на людей впечатление, что он человек более

богатый, чем миллионер, у которого он работает приказчиком, и что он знает это.

В. X. в.

одился в 1842 году. Вступил в космическое сознание в 1877 году на тридцать

Ршестом году жизни. Человек очень сильного и оригинального ума и удивительной

памяти. Один из его знакомых пишет: «Он обладает замечательным даром слова. Кажется, он

поглотил самые умы и сочинения Дарвина, Гексли и Спенсера. Он говорит со знанием и

авторитетностью их троих. Их сочинения и мысли всегда у него на языке. Пробыть с ним

хотя бы несколько дней — все равно что получить хорошее образование. Он был

превосходный скрипач, слабее разве лишь первоклассных знаменитостей. О Д. Б. —

методисте, человеке большого духовного просветления — В. X. В. услышал в 1877 году, послал за ним и разговаривал с ним часов пять. Он мог разговаривать о литературе, музыке —

о чем угодно, и все, что он ни читал или слышал, он запоминал уже навсегда. Он попросил о

новом свидании; второй разговор длился часа два, и под конец разговора В. X. В. сказал:

«Теперь, Д. Б., мне больше ничего не нужно. У меня остался лишь один вопрос: было ли у вас

то, что ученые называют «новой молодостью»? «Да, у меня она была, — ответил Б., — и могу

прибавить, что и к вам она придет». Д. Б. уехал к себе в тот же вечер. На следующее утро он

получил телеграмму от В. X. В.: «Я получил эту молодость». Впоследствии мне пришлось

слышать описание этого явления — прихода этого состояния. В. X. В. рассказывал: «Я пошел

во двор к водокачке, и в ту минуту, как я подходил, вдруг я испытал сотрясение всего

организма, поток света и вместе или тотчас вслед — сотрясение и субъективный свет — как

огромное внутреннее пламя и сознание совершенной гармонии с силой, которая все создала и

находится во всех вещах. Всякие борения прекратились — не для чего было бороться: я был в

мире».

Ричард Джеффриз 1848-1887

одился 6 ноября 1848 года. Умер 14 августа 1887 года. Я привожу этот случай

Рпотому, что Джеффриз много лет провел в сумерках космического сознания, но

солнце не осияло его. В этом отношении описываемый случай занимателен для всех

интересующихся темой этой книги. Случай этот еще интереснее ввиду того, что Джеффриз

написал автобиографию, где дает очень откровенный рассказ о своей духовной жизни до

тридцатипятилетнего возраста. Кажется, сумерки космического сознания стали рассветать

для него, и допустимо, что у него, хотя и на мгновение, было бы полное космическое

сознание в типическом возрасте, если бы, когда ему было тридцать три года [ 105], он не

захворал и болезнь не мучила его до самой смерти. Он умер на тридцать девятом году. В

книге его отразилась высшая ступень духовной жизни, на какую был способен Джеффриз, —

высота большая, чем самосознательная, и ниже высоты космического сознания.

Книгу, конечно, стоит прочесть всю, но для нашей специальной цели совершенно

достаточно нижеприведенных выдержек.

«История моего сердца начина- в восемнадцать лет Джеффриз ется лет семнадцать тому

назад вступает в сумерки космического [105:1]. Мне было не больше во- сознания. Но ни

тогда, ни после у семнадцати лет, когда во вселен- него не бЫЛ0 К0СМИческих явлений, ной я

почувствовал внутренний, характеризующих вступление в об-таинственный смысл, и неопре-

ласть космического сознания, деленные желания проникли в мой ум [105:181].

http://www.e-puzzle.ru

Я был совершенно один: земля, солнце и я. Лежа на траве, я, в душе моей, говорил

земле, солнцу, воздуху и далеким, невидимым морям. Я думал о незыблемости земли — я

чувствовал, как она несла меня; сквозь траву я чувствовал какое-то влияние, как будто вели

кая земля говорила со мной. Я думал о блуждающем воздухе — его чистоте, которая

есть его красота. Воздух прикасался ко мне и давал мне нечто свое [105:4]. Я молился всему

этому. Я чувствовал неописуемое движение души [105:5].

Я думал о своем внутреннем существовании, о том сознании, которое называется

душой. Я бросил на весы судьбы всю силу тела, ума и души; я напрягся; я боролся, работал, трудился в мощи молитвы. Молитва — это

Джеффриз все время стремится, хочет, но не может схватить и борется. Он напряженно

чувствует, что есть что-то бесконечно желанное как раз около протянутой руки, но никак не

может прикоснуться к этому.

движение души — не была сама

по себе направлена к чему-нибудь определенному. Это была страсть. Я зарыл лицо в

траву; я был в совершенной прострации; я был побежден й унесен куда-то [105:7].

Если бы какой-нибудь пастух случайно увидел меня лежащим на траве, он, вероятно, подумал бы, что я прилег отдохнуть на несколько минут. Кто мог бы вообразить, что за вихрь

страсти бушевал во мне, когда я лежал там! Я был совершенно измучен, когда дошел до дома

[105:8].

0 подобных местах Солт [172:53] говорит:

Глубоко охваченный горним небом, прочувствовав дивную красоту дня, вспоминая

старое, старое море, которое (так мне казалось) было как раз за горизонтом, я почувствовал

себя затерявшимся во вселенной, поглощенным ею. Мое чувство проникало глубоко подо

мной в землю и вверх, высоко в небо и еще дальше и дальше — к солнцу, к звездам. Еще

дальше, все дальше: за звезды, в пустоту пространства. И я потерял

«Джеффриз здесь пишет открыто, как человек, получивший внутреннее откровение

красоты вселенной». Но обратите внимание: его любовь к природе очень сильна, но она лишь

желание, стремление к чему-то, желание неудовлетворенное. Пожалуй, сущность

космического сознания, с точки зрения интеллекта, состоит в ощущении единства субъекта и

объекта. Вспомните изречение Вага-Санейи-Самхита-упанишады [193:173]: «Странный, трудный, но верный парадокс я даю: материальные предметы и незримая душа составляют

одно целое». Гаутама говорит, что «внутри не возник глаз, чтоб угадывать знание, понимание, мудрость, озаряющую путь истинный, свет, разгоняющий мрак».

свою субъективную обособленность, и я сам стал казаться частью целого [105:8-9].

Все время я изо всех сил молился, чтобы я мог иметь в моей душе ее интеллектуальную

часть — мысль, идею [105:17]. Смотрите! Этот момент дает мне всю мысль, всю идею; душа

всецело выражена в Космосе, окружающем меня [105:18]. Он дает мне полноту жизни —

такую полноту, как морю, солнцу, земле, воздуху. Он дает мне величие и совершенство души

выше всего. Дает мне невыразимое желание, подымающееся во мне, как волна прилива. Дает

мне со всей мощью океана [105:103]. Я чувствую бесконечную жизнь души. Я чувствую

существование Космоса мысли [105:51]. Я верю в человеческий образ. Дайте мне найти что-

нибудь, какой-нибудь способ, которым этот образ вылился бы в совершенную красоту.

Красота человеческого образа — как стрела: она растет так же, как увеличивается расстояние, пролетаемое стрелой в зависимости от увеличения силы лука. Идея, заложенная в образе

человека, в состоянии безгранично расширяться, красота его образа может беспредельно

увеличиваться. В моей молитве я просил, чтобы мне было открыто, как жить разуму,

http://www.e-puzzle.ru

внутреннему сознанию, как душе жить так, чтобы это было не теоретическое существование, а настоящая полная жизнь [105:30].

Когда я распознаю мое внут- у него есть ощущение вечной жиз-

реннее сознание, мне кажется,

ни Ему каЖется, что он не умрет,

смерть не может простираться на

Есш 6ь1 Джеффриз обладал кос-

личность. Распадение тела на со-

МИческим сознанием, то он приоб-

ставные части не открывает не-

щился 6ь| к вечной жизни бес_

проходимой пропасти, бездонно-

смертие для него не казалось бы, а

го провала, отделяющего нас от

существовало, жизни; дух не делается сразу

недоступным, удаляясь на безграничное расстояние [105:34].

Для меня все сверхъестественно [105:42]. Невозможно низвести законы мышления до

законов, управляющих жизнью дерева [105:42].

Когда я думаю, что в данный момент я нахожусь в вечном «теперь», которое всегда

было и будет, когда я вспоминаю, что в данный момент я нахожусь между бессмертными

предметами, что,

вероятно, здесь есть души, настолько же безгранично превосходящие мою душу, как

она превосходит кусок дерева, — что же тогда «чудо»? [105:44]

Я чувствую, что нахожусь на границе неизвестной жизни. Я почти касаюсь ее. Я — на

рубеже сил, которые я мог бы схватить, если бы существование мое было безгранично

[105:45]. Часто все мое существо наполнялось экстазом тонкого наслаждения всей вселенной.

Мне нужно больше идей о жизни души. Я уверен, остается

Он чувствует, что не достиг, что есть что-то, чего он не в состоянии получить. Он

никогда не чувствует полного удовлетворения, но лишь на одно молниеносно краткое

мгновение. Над кем поднялось солнце космического сознания — кто достиг нирваны —

Царствия Небесного, тот уже успокоился и счастлив.

найти еще много этих идей. Громадная жизнь — вся цивилизация находится как раз за

порогом обыкновенной мысли [105:48].

Существует Сущность, Душа — Сущность, но ее еще не признают [105:48].

Душа — космическое чувство. Джеффриз предощущал его, но не получил.

У человека есть душа, но мне кажется, она еще в выморочном состоянии (без хозяина).

С помощью этой души человек раскроет то, что теперь считает сверхъестественным

[105:144].

Всем сердцем моим я верую в

«Я верю в плоть тело, в плоть; я верую, что его надо

и желания. Зрение, нарастить, сделать гораздо

слух, ощущение — прекраснее всеми средствами

чудеса. Для меня чудо [105:30]. Я верю, что члены тела

могут быть устроены сильнее, совершеннее, выносливее. Я верю, что наружность может быть

еще прекраснее, сложение — изящнее, движения — грациознее [105:29]. Я убежден, что

всякий аскетизм — самое подлое богохульство: богохульство по отношению ко всему роду

человеческому. Я верю в плоть и тело, достойные поклонения [105:114].

Как могу я соответственно вы- Это место совершенно ясно дока-разить свое презрение

в адрес зывает, что у Джеффриза не было изречений, что все направлено к космического

сознания: он не знал лучшему, что все кончится муд- космического порядка, не видел ро, благодетельно, что все на- «цепи причин» и «вечных колес», правляется человеческим

разумом! Это отчаянная ложь и преступление против человечества [105:134].

http://www.e-puzzle.ru

Ничто не развивается. В природе эволюции не больше, чем какого-либо

предопределенного плана. Смотря на природу лицом к лицу, а не изучая ее по книгам, я

пришел к убеждению, что в ней нет ни плана, ни эволюции. Что в ней есть, какая была

причина, как, почему — все это еще неизвестно. Очевидно, ничего такого и не было

[105:126]. Ни в одном живом существе нет ничего человеческого. Вся природа, вся доступная

для нашего наблюдения вселенная — против человека, она вне его и не имеет ничего общего

с человеком [ 105:62]. В природе, во вселенной нет ничего человеческого, все направлено

против человека, нет никакого плана, формы, цели —ввиду всего этого я прихожу к

заключению, что нет божества, которое имело бы что-нибудь общее с природой [105:63]. То

же самое относится и к взаимным отношениям людей, к обычным событиям человеческой

жизни, где все — игра случая [ 105:64]. Очевидно, и здесь нет от- Так Блейк шорт о6 «Иерусали_

ветственного божества [105:66]. М8в. вЯ ттш эту П(шу пад

Я был вынужден написать все это непреодолимым побуждением, с молодых лет

заставлявшим меня сделать это. Я пишу совсем не для того, чтобы убеждать, еще менее того

из-за выгоды — конечно, мне больше вреда, чем выгоды от моих писаний. Мое сердце

прямую диктовку,

по двенадцати, иногда

двадцати или тридцати

строк за раз без

предварительного

обдумывания и даже

против моей воли». Это

чувство приказа извне

или изнутри от чего-либо

или от кого-либо —

почти общее для всех

людей,

обладающих

космическим сознанием.

потребовало этого, и я выразил свои убеждения [105:181]. Самое большое затруднение, испытанное мной, — недостаток слов для выражения мыслей» [105:184].

КМ. К.

еобходимо заметить, что г-жа К. М. К., описывая явления, наблюдаемые ею над

Нсобой, не знала ни одного аналогичного случая, руководствуясь которым она стала

бы приноравливать подробности своего рассказа. (То же самое, впрочем, вообще надо сказать

и про все прочие случаи, приводимые в этой книге.) Вне всякого сомнения, рассказ г-жи К.

М. К. совершенно точно, просто и прямодушно, насколько было в ее силах, описывает ее

душевные переживания во время наблюдаемого ею над собой явления.

«Я родилась в 1844 году. Говорят, что в детстве я никогда не казалась ребенком: я

всегда была задумчива не по летам. Не могу припомнить, было ли время, когда я не думала о

Боге и не удивлялась Ему. Красота, возвышенность природы с раннего детства запали мне в

душу. Я ходила в церковь и в воскресную школу, внимательно слушала молитвы и

проповеди, думала о них гораздо больше, чем могли бы предположить. Проповеди были

старомодные — пресвитерианские — все больше о Страшном Суде, о безвыходном

положении грешников, о непрощаемых грехах и все в этом роде — о вещах страшных для

серьезного ребенка с живым воображением. С годами я все больше и больше задумывалась и

все больше становилась в тупик. Я горькими слезами плакала над страстями Господними —

мне жаль было, что мои грехи пригвоздили Его к кресту. Как Он был Богом, этого я не могла

понять, но не сомневалась, что это верно. Библию, катехизис и особенно «Исповедание веры»

я учила не только по обязанности, но и потому, что чувствовала, что там я найду истину. Как

ужасно я была потрясена, когда узнала, что язычник без Евангелия не может быть спасен!

Жестокость, несправедливость этого заставили меня почти возненавидеть Бога — зачем Он

http://www.e-puzzle.ru

так создал мир? Однако я постаралась присоединиться к взглядам церкви, думая, что это

умиротворит, успокоит меня. Но хотя тут я чувствовала себя безопаснее, однако я ни на йоту

не чувствовала себя удовлетворенной. В семье стали получать довольно либеральную

духовную газету — я тогда была еще совсем девочкой, — я читала ее, и это чтение до

некоторой степени успокаивало меня: чтение разъяснило мне, что узкая доктрина, в которой я

была воспитана, не составляет всего христианского вероучения. В то время из книг я больше

всего любила «Потерянный рай», Поллок «Поток времени» и «Путешествие пилигрима».

Хотя надо сказать, «Поток времени» надолго расстроил меня. Громадность, величие Бога, ощущаемого мной в природе, я никак не могла согласовать с Богом, как его описывает

Библия. Я всячески старалась достигнуть этого, но тщетно, и конечно, вследствие этого я

наконец стала чувствовать себя грешным скептиком. Так шли мои молодые годы, и хотя я

была наружно счастлива, полна жизни, как и другие девушки, внутри меня всегда точила эта

змея — во мне всегда звучала нота глубокой печали. Часто ночью я гуляла, вглядываясь в

глубокое небо, в эти молчаливые бездны, глядела с невыразимым желанием получить ответ

на мои немые внутренние вопросы, часто я падала на землю в агонии желания. Но если

звезды и знали тайну, они не раскрыли ее мне. Мое состояние духа было обычно: какое

множество средних девушек живут обычной, «средней» жизнью, а идеалы и желания у них

куда выше, чем можно надеяться удовлетворить их. На двадцать втором году я вышла замуж.

Лет через десять после этого перемена места заставила меня изменить прежний образ жизни.

Появились новые знакомые, новые интересы. Мне пришлось прийти в соприкосновение с

людьми более свободного образа мыслей. Вскоре я принялась за чтение книг и журналов

(«Ежемесячник общедоступной науки» и т. д.), которые я находила у моих новых знакомых.

Первая серьезная книга была Тиндалля «Belfast Address». Она была для меня настоящим

откровением. Начиная с этого времени у меня появилось представление об эволюции, и мало-

помалу преж ние представления начали уступать место рационалистическим идеям, более

согласовавшимся с моими личными ощущениями. Вопросы плана, целесообразности

природы, бессмертия личности и т. п. я предоставила уже науке: пусть разрешает их, если они

поддаются решению. Я сделалась агностиком.

Я успокоилась на этом, но, по правде говоря, я не была совершенно удовлетворена. У

меня не хватало в жизни чего-то, что, казалось мне, должно быть в ней: глубины моей

собственной природы — не измерены; высоты, которые я вижу, — не достигнуты. Пропасть

между тем, кем я была и кем мне необходимо быть, — пропасть глубокая, широкая. Но я

видела, что и у других людей существует та же пропасть: я подчинилась моей доле, как

общей участи. Но теперь в мою жизнь, уже перешедшую за половину, уже, по-видимому, худо или хорошо сложившуюся, суждено было войти новому элементу, изменившему меня, мою жизнь и окружающий меня мир. Душе — моему более глубокому «я» — было суждено

пробудиться и потребовать того, что ей принадлежит! Суждено было пробудиться

непреодолимой силе и смертным борением сорвать завесу, за которой природа скрывает свои

тайны. Тяжелая болезнь — крайнее изнеможение тела, духа и чувств — открыла мне глубины

моей собственной природы. Много месяцев спустя я до известной степени поправилась, но

была по-прежнему глубоко неспокойна. Сила, давшая мне возможность перенести страдания, дала мне и сострадание ко всем страдальцам. То, что я до болезни думала о жизни и что

после, — было все равно что булавочный укол по сравнению с ударом кинжалом. Я жила на

поверхности: теперь я ушла в глубину. По мере того как я погружалась все глубже и глубже, перегородки между мной и людьми падали, углублялось ощущение общности со всем живым.

Теперь я была придавлена двойным бременем. Да что же, будет ли у меня наконец когда-

нибудь покой или отдых? Казалось, что нет, не будет. В жизни много хорошего: хозяйство, муж, дети, друзья — но я с тоской думала о времени, оставшемся мне до смерти, когда

наконец я буду свободна.

Уолт Уитмен в своих «Leaves of Grass» с чудесной силой и возвышенностью изобразил

эту фазу умственного и духовного развития, описал ее так, как может сделать это человек,

http://www.e-puzzle.ru

глубоко видящий свою собственную'природу. В его дивных поэмах говорит сама природа.

Она кричит от боли, от страсти жизни. Пламенные слова — как поток лавы несутся из кратера

вулкана; это не только его голос — это голос всего скованного человечества, старающегося

разбить свои оковы. Как хорошо прильнуть к такой огромной душе! Чувствовать это нежное

человеческое сострадание! Подумайте, что за мужество было у этого человека, если

посмотреть, каких высот он достиг и каким путем он шел!

Я пропущу промежуток между этим временем и сентябрем 1893 года; он не важен —

была все та же внутренняя борьба. Теперь постараюсь как можно лучше описать самое

главное событие моей жизни, так как, несомненно, оно касается всех дальнейших

происшествий и является результатом ряда лет страстных исканий.

Я увидела, что мне было гораздо хуже, чем я думала. Боль, состояние внутреннего

напряжения были так велики, что я чувствовала себя как слизняк, переросший свою

раковину, и не могла уйти из самой себя. Что со мной было — я не знала, разве лишь что это

было страстное желание свободы, большей жизни, более глубокой любви. Казалось, в

природе не было ответа на эту бесконечную нужду. Огромный прилив прокатился надо мной

— беззаботный, безжалостный. Вся моя сила ушла, все ресурсы израсходованы, ничего не

оставалось, как подчиниться. Я сказала себе: тут должна быть какая-нибудь причина для

этого — должна быть, даже если я не могу понять ее. Пусть сила, у которой я в руках, делает

со мной все, что ей угодно! После этого решения прошло немало времени, пока наконец я

подчинилась совершенно. Между тем я, всеми внутренними чувствами, старалась найти это

начало, каково бы оно ни было, которое будет властвовать надо мной, когда я уступлю ему

свое место.

Наконец с какой-то странной рас- «Я ухожу сама от себя». Карпен-тущей силой моей

слабости я ре- тер [56:166] говорит, что ин-шила: я ухожу сама от себя! К мое- дийские йоги

самым главным му великому изумлению, спустя для достижения чудесных сил, немного

времени я ощутила фи- или сиддхи, считают подавление зическое облегчение, покой, как

мысли и уничтожение планов, будто пропала какая-то напря- намерений, женность. До этого

времени я никогда еще не ощущала такого совершенного физического здоровья. Я дивилась

этому. Какой прекрасный яркий день! Я смотрела на небо, холмы, реку — и была поражена, как раньше я не замечала божественной красоты мира! Ощущение роста, легкости все

увеличивалось, все приняло довольный вид, все стало уместным. За обедом я заметила:

«Сегодня я как-то странно счастлива!» Если бы я тогда догадалась, какая огромная перемена

происходит во мне, конечно, я бросила бы работу и вся отдалась созерцанию того, что во мне

совершалось. Но все происходившее казалось до такой степени просто, естественно

(несмотря на всю его чудесность), что я продолжала жить как всегда. Свет и цвета пылали, атмосфера содрогалась и вибрировала около и внутри меня. Повсюду все было совершенно

спокойно и радостно, и, что всего удивительнее, у меня появилось ощущение присутствия

чего-то великого, всепроникающего, милостивого, магнетического. Жизнь и радость так

возросли во мне, что к вечеру я места не могла найти, ходила из комнаты в комнату, не зная, что мне с собой делать. Я рано ушла в свою комнату, чтобы остаться одной. Объективные

явления скоро прекратились и начались субъективные: я видела и понимала высшую идею, вложенную в предметы, причину всего, что до этого времени было скрыто от меня, темно для

меня. С подавляющим величием перед моим изумленным взором мгновенно раскрылась

великая истина, что жизнь, что эволюция духа, что теперешняя жизнь — лишь звено в цепи

развития духа. Да будут благословенны столетия страданий, ибо через них очищается дух и

приводит нас к этому! Ощущение надвигающегося величия все усиливалось. Вдруг быстрая

волна неизъяснимого блеска и величия накатилась на меня, и я была охвачена, поглощена ею.

Я чувствовала, что я ухожу, теряю самое себя. Затем меня охватил сладостный испуг. Я

теряла сознание, теряла свою личность, но не могла удержать самое себя. Далее — состояние

восторга, такого сильного, что вселенная остановилась, и я дивилась невыразимому величию

ее зрелища! Только Один во всей бесконечной вселенной! Вселюбящий и Всесовершенный!

http://www.e-puzzle.ru

Совершеннейшая Мудрость, Истина, Любовь и Чистота! Во время этого восхищения

появилось прозрение. В это дивное мгновение высшей благости снизошло озарение.

Внутренним зрением я видела атомы или молекулы, из которых, по-видимому, состоит

вселенная — я не знаю, материальны или духовны они, — я видела, как они перестраивались, я видела, как космос в его вечной, постоянной жизни переходит от порядка к порядку — это

от порядка к порядку. С какой ра- космическое видение Славы достыо я убедилась, что в

цепи нет Брамы — чувство или созна-перерыва, все звенья на своем мес- Ние космоса, заложенного те, все происходит там и тогда, где и в основании всей вселенной, когда следует. Миры, системы — все спаялось, слилось в одно гармоничное целое.