Койн

Глава 7 Койн

Я стоял возле открытой двери джипа, положив руки на верхнюю раму, и чуть нагнулся, разговаривая со Стражем и Драконом, с губ у меня свисала сигарета. Бермуды повел девушку в туалет. Он больше всего походил на добродушного парня. Для обычной публики мы с Драконом сильно выделялись, в нас можно было заподозрить психопатов-похитителей. Я был рад, что Бермуды взял на себя инициативу на этой остановке.

– Что-то есть? – спросил я брата, кивнув на телефон, в котором тот сейчас копался. Выдохнув струю дыма над крышей, я перебросил сигарету через джип прямо на гравий.

– Нет. По возвращении сяду за компьютер и пройдусь по всем своим каналам. Но пока Патнэм вне зоны доступа, – Страж провел ладонью по лицу.

– Я еще раз пересмотрю страницы Джуниора в соцсетях и подумаю, смогу ли найти там какие-либо подсказки, – предложил Дракон. – Патнэм был призраком, но мы все равно его нашли. И отыщем снова.

Я бросил взгляд на «Макдональдс» и задался вопросом, какого хрена они там копались так долго. Если Хэдли выполнит свое обещание и попытается сбежать, я надеру ей задницу.

– Что насчет Хэдли? На нее что-нибудь есть? – я выгнул бровь, посмотрев на брата.

– Без фамилии отыскать ее будет сложно. Я пороюсь во всех делах о пропавших с этим именем, но, думаю, ты сможешь продвинуться дальше, чем я.

Я выясню, откуда взялась эта мелкая девчонка и отправлю ее обратно, даже если придется шантажом выбивать из нее ответы. За свою жизнь я творил вещи и похуже. Это лишь легкая прогулка.

Будто бы шестое чувство подсказало, когда Хэдли вышла из ресторана. Рядом шел Бермуды и ухмылялся. Может, на нем и была кожаная куртка, но его выцветшая бейсболка, дырявые джинсы и поношенные кроссовки делали его похожим на оклахомского парня по-соседству. В альтернативной реальности они могли бы быть братом и сестрой. Я следил за каждым движением Хэдли.

Вот ее взгляд метнулся к линии деревьев за автостоянкой.

Натянутая улыбка.

Ее мышцы напряглись.

Шаг замедлился.

– Черт, – пробормотал я. – Она собирается бежать.

Не успел я закончить фразу, как Хэдли рванула с места. Девушка была высокой и стройной, ее длинные ноги в миг покрыли довольно большое расстояние прежде, чем Бермуды вообще осознал, что она сбежала. Не тратя больше времени на слова, я кинулся за ней. Может, я и был намного старше Хэдли, но не походил ни на одного из толстозадых байкеров. Я в хорошей форме, и поймать беглянку для меня расплюнуть.

Ее каштановые волосы развивались позади. Казалось, что она бежала с нечеловеческой скоростью. У меня из-под ботинок летел гравий. Я слышал, как Гибсон и Биззи заливисто смеялись, а Дракон свистел мне вслед. Чертовы ублюдки.

Хэдли не успеет добраться до деревьев.

Ухватившись за волосы, я рванул их на себя. Хэдли взвизгнула, но я не пустил ее, лишь обхватил покрепче за талию, а потом притянул брыкавшееся тело к своей груди и приблизил рот к уху Хэдли. Ее грудь ходила ходуном, поднимаясь и опадая с каждым неровным вздохом.

– Глупо, мелкая.

– Я не какой-то чертов ребенок.

– Такая и есть.

– Я тебя ненавижу.

Я рассмеялся, намотав на кулак волосы так, что костяшки коснулись ее головы.

– Можешь ненавидеть, черт возьми. Мне плевать. Я же сказал, что теперь ты – моя забота, и побег не сработает.

– Я не твоя, – яростно отозвалась она, в голосе послышалась отчаянная убежденность. – Я никому не принадлежу. Ты сам об этом позаботился, убив Джуниора.

«И снова здравствуйте».

Я устал слушать об этом тупом панке.

– Тебе лучше прекратить все это дерьмо. Сейчас мы возьмемся за руки, будто ты моя чертова девушка, и мирно уедем отсюда. Если будешь бороться, дома я сделаю твою жизнь невыносимой. Поняла меня?

Хэдли задрожала.

– Я не стану твоей рабыней.

Я закатил глаза. Девчонка пересмотрела чертовых фильмов.

– Если захочу, станешь.

Моя угроза возымела действие, поскольку Хэдли подчинилась. «Хорошая девочка». Она расслабилась в моих руках и пробормотала: «Ладно».

Отпустив волосы, я обхватил ее за плечи и развернул к себе лицом. Глаза сверкали, но она не плакала. В солнечном свете у нее на носу и щеках виднелось несколько веснушек. Так мило. Темные ресницы хлопали по нежным щекам, а полные губы были плотно сжаты.

«Блэр».

«Моя милая Блэр».

Я замер, удивляясь, насколько они были похожи. Темно-карие глаза. Бледная кожа. Дерзкий нос. Я нежно обхватил ее лицо, лаская пальцами, и чуть склонился, желая запомнить каждую деталь.

– Ч-что ты делаешь? – выдохнула она.

– Смотрю на тебя, малышка.

– Зачем?

– Мне нравится то, что я вижу.

– Присматриваешь себе старушку?

Ее слова вырвали меня из маленькой эгоистичной фантазии, где она была Блэр, а я – отец, способный защитить ее от всего мира и все сделать правильно.

– Что? – прошипел я. – Черт, никогда.

Похоже, мои слова ранили ее, поскольку Хэдли вздрогнула.

– О.

Момент оказался упущен. Больше я не видел перед собой Блэр. Брови Хэдли отличались. Одна от природы была чуть приподнята, потому казалось, что девчонка все время бросала вызывающие взгляды. Губы более красные и полные... Я сосредоточился на ее лице. Даже форма его более вытянутая, лицо Блэр было скорее округлым. Черты Хэдли казались острее, куда более женственными, чем когда-либо могли быть у моей малышки. Блэр была невинной.

Хэдли же таковой отнюдь не являлась.

Я прочистил горло и отступил, проведя пальцем по ее нежной щеке, а потом опустил руку. Хэдли хмуро глянула на меня, когда я взял ее ладонь и переплел наши пальцы.

– Улыбайся и попытайся сделать вид, что мы пара, – пробормотал я.

Она раздраженно фыркнула.

– Я могу быть отличной актрисой. И знаю, как действовать. На самом деле, так я и выиграла Мисс... О, не важно. Просто выиграла.

Эта девочка полна сюрпризов.

– Ты была конкурсанткой?

– Джуниор и все остальные называли меня «Королева Красоты», – произнесла она царственным тоном, но потом поморщилась. – Ты можешь звать меня Хэдли.

– «Девочка-конкурсантка» подходит тебе больше «Королевы Красоты».

– Звучит так, будто я маленькая.

– Так и есть.

– Придурок.

Я усмехнулся и пожал плечами.

– У нас есть нечто общее, ДиКей.

– Фууу, – простонала она. – Не называй меня так.

– Слишком поздно, – отозвался я, отпуская ладонь Хэдли, чтобы шлепнуть ее по заднице, а потом обратился к своим ухмылявшимся братьям. – ДиКей теперь будет вести себя смирно.

– ДиКей? – спросил Гибсон, почесав бороду.

– Девочка-конкурсантка.

Наполовину высунувшись из джипа Стража, Дракон присвистнул.

– Ты собираешься устроить для нас показ, ДиКей?

Она положила руку на бедро и чуть прогнулась, встав в позу, ее глаза заблестели.

– Ты не справишься с моим показом.

– Койн, – заспорил он, – я смогу справиться с этой девчонкой. Скажи ей. Отдай ее мне. Пожалуйста, отдай.

– Ты ее не тронешь, – я отрицательно качнул головой, а потом с прищуром посмотрел на Хэдли. – А ты не станешь устраивать для них никакого показа.

Она с вызовом посмотрела на меня.

– Посмотрим, папочка.

Я стиснул зубы, глядя ей вслед.

– О, дерьмо, – застонал Фильтр, – у нас с ней будут проблемы.

– Я смогу держать ее в узде, – выдавил я. – Разберусь сам.

– Она вся твоя, президент. Вся твоя, черт возьми.

Меня охватило удовлетворение.

Пока мы не отыщем ее настоящего отца, она будет моей.

Небо потемнело, все затянуло тучами, но я не волновался. Мы уже подъезжали к нашему участку и скоро окажемся под крышей. Дорога к нашему дому была длинной. Мне нравилось жить в лесу вдали ото всех. Когда-нибудь мы надеялись увеличить наше отделение до пятидесяти-шестидесяти преданных братьев. Сейчас же нас было всего десять. Совсем не так много, как в других отделениях, как, например, у Энимала, но нас все устраивало. Взявшись за это дело, я следовал плану. Мне была важна преданность, даже если пришлось бы воспитывать ее самому. Больше никогда меня не застанут врасплох. Теперь я все время начеку, а братья готовы прикрыть спину, даже если некоторые из них полнейшие придурки.

Отстраивая большой дом, я делал это с расчетом на будущее прибавление в МК. Он был больше похож на отель: с множеством комнат, выглядевших, как люксы, а также помещений, где можно было собираться. Мы тоже выпивали и любили пошуметь, как и другие байкеры, но делали это стильно. Пиво мы брали местное и только крафтовое, никакого дешевого дерьма. В помещениях пахло апельсинами, благодаря всем тем ароматическим свечам, которые Сторми обожала разбрасывать по всему дому. А еще у нас был бассейн. Каждый раз, когда мы посещали чужие клубы, я видел то же выражение в глазах своих парней. Мы были гребаными снобами. Я вручил им по серебряной ложке, и теперь они не хотели есть с других. Сам клуб дарил им братство, а я снабжал всем остальным.

Я заехал в гараж на байке Дракона и остановился рядом со своим, выключив двигатель. Когда все парни последовали за мной, в гараже послышался оглушительный грохот, отражаясь от стен. Похлопав Хэдли по бедру, я кивнул ей, чтобы она слезала с байка. И как только Хэдли выпрямилась, отойдя на шаг от Харлея, я тоже поднялся и схватил ее за запястье.

– Я покажу тебе комнату, где ты останешься, пока мы не отыщем твоего отца, – громко проговорил я, чтобы перекрыть шум работавших моторов.

Хэдли последовала за мной, даже довольно бодро, отчего я мысленно улыбнулся. Это место явно отличалось от того, к чему она привыкла. В клубе Патнэма воняло мочой и немытыми байкерскими яйцами. Мы оказали штату Арканзас услугу, спалив там все дерьмо.

– Вы вернулись... О! – из-за угла выскочила Сторми, ее грудь едва не вываливалась из топа, а на лице застыло потрясенное выражение. – А это кто?

– Хэдли, познакомься со Сторми, нашей кухаркой.

Я усмехнулся, когда ее глаза гневно вспыхнули, а губы скривились.

– На самом деле, я подружка Фильтра, – выпалила она. – А ты...

– Просто Хэдли.

Я проигнорировал растерянный взгляд Сторми и пошел показывать Хэдли все комнаты в доме. Сегодня в коридорах пахло яблочным пирогом, и будь я проклят, если не был рад этому. Этот дом – мое святилище. Островок спокойствия посреди жестокой реальности жизни, приносившей жуткую боль последнее десятилетие.

В конце коридора между комнатами, принадлежащими мне и Фильтру, была одна пустая. Она меньше других, но из нее открывался прекрасный вид на озеро Кэйстоун. Сторми не захотела здесь селиться, поскольку хотела жить с Фильтром. Я же решил, что она лишь решила получить побольше места для своей одежды, косметики и прочего дерьма.

– Эта твоя, – сказал я, постучав костяшками по открытой двери.

– До каких пор?

Я скрестил руки на груди и прислонился к дверному косяку.

– А это зависит от тебя, малышка. Ты можешь помочь мне увести тебя отсюда.

Хэдли прищурилась.

– Или, – проворчал я, – можешь продолжить стоить из себя упрямую сучку. Просто знай, что наказываешь ты этим только себя, – я ухмыльнулся. – Я хорошо умею справляться с подростками, а ты как раз выглядишь так, словно отбилась от отцовской руки.

Бросив на меня ненавистный взгляд, она протопала мимо меня и захлопнула дверь спальни прямо у меня перед носом. У меня буквально ладонь зачесалась от желания ворваться вслед за ней и отшлепать ее непослушную задницу. Через неделю я приведу эту девицу в порядок.

– Я не потерплю здесь неуважения, – прорычал я ей через дверь. – Это твое единственное предупреждение. Еще раз выкинешь подобное дерьмо и познакомишься с моим ремнем.

Тишина.

Отлично. Она меня услышала четко и ясно.

Оставив девушку, я отправился искать Пэйна. Он оказался в своей комнате, как раз поднимал глок.

– Идешь к воротам?

Конечно, у нас повсюду висели камеры, и все охранялось, но Пэйн любил стеречь ворота так часто, как только мог. Просто на всякий случай. Этот ублюдок был параноиком.

– Только если не нужен тебе здесь, – проворчал он.

– Нужен.

Он нахмурился, его брови сошлись на переносице, сделав Пэйна похожим на злодея.

– Конечно, Койн. Что сделать?

– Девчонка. Хэдли. Я не могу с ней нянчиться, разгребая дерьмо Патнэма. Как только мы сможем ее вернуть, то так и сделаем, а пока мне нужен кто-то, способный присмотреть за ней.

Он помрачнел.

– А Бермуды? Биззи?

– Она обведет Бермуды вокруг пальца. А у Биззи чертово СДВ[11]. Мне нужен кто-то... менее очевидный. Кто-то, с кем ей не захочется общаться. Ты, Пэйн.

Он расправил плечи и провел рукой по своей бритой голове.

– Я справлюсь. Но не потерплю от нее никаких возражений, ты же знаешь.

– Я ее уже предупредил. Если станет слишком болтливой, найди меня. Я разберусь. Тебе не нужно терпеть ее дерьмо, но еще прошу не наказывать Хэдли. Этой девчонке едва исполнилось восемнадцать, приятель. Она беглянка. Не какая-то клубная шлюха вроде Сторми. Просто давай я сам с ней потом разберусь.

– Понял, – он размял шею. – А кто присмотрит за воротами? Патнэм ускользнул, и нам следует быть начеку. Конечно, сомневаюсь, что он настолько самоуверен, чтобы заявиться сюда, но ты ведь выпотрошил его ребенка.

– У меня все еще есть Нэс. Пошлю его туда вместе с Катаной. Так ничего не упустим. А пока они поиграют в оборону, я выясню, куда, черт возьми, подевался Патнэм.

Он сжал мое плечо и кивнул.

– Десять лет, Койн. Мы тебя прикроем. Всегда. Наконец, все начинает становиться на свои места. А когда мы поймаем того мудака, может, ты сможешь уйти в отставку.

– Отставку? Сомневаюсь, что так поступают люди вроде нас.

Я обнаружил Дракона, Стража и Святошу в нашем зале заседаний с открытыми ноутбуками. Когда я владел собственной компанией, на меня работали ботаники. Носившие футболки поло – цвета хаки – дерганные неуклюжие типы. Теперь же меня окружали мужчины, носившие кожу, обожавшие татуировки и крепкие выражения.

– Эта сволочь любит бить женщин, – произнес Страж, покачав головой. – Что за чертов трус.

– Его сын вырос подражателем, – вставил Дракон. – На Джуниоре висела целая куча дерьма.

Я сел в кресло и подкатился к Дракону.

– А что насчет Хэдли? Она ведь была его девушкой. Ты нашел ее?

– Пока нет. Судя по фотографиям, на Джуниоре висла только Джус. Не знаю, зачем она ему понадобилась, если у него была ДиКей, но, очевидно, что он спал с ней. Наша девушка – все еще загадка.

– А что насчет заявлений о пропаже? – спросил я брата.

– Чисто. Либо она назвалась вымышленным именем, либо зарегистрирована как-то иначе.

Конечно же. Иначе все было бы слишком просто.

– А у тебя что, Святоша?

Он откинулся на спинку стола, и тот скрипнул под его крепким мускулистым телом.

– Я решил пройтись по прошлым зацепкам. Чую, там есть нечто большее. Дай мне еще время.

Я кивнул.

– Дракон, проверь список друзей Джуниора. Если Хэдли действительно была его девушкой, она должна быть среди них. Обрати внимание на профили без фотографий или со случайными картинками. Мы должны сузить круг поисков.

– Сузить круг для... – потребовал он.

– У меня свои способы, – ухмыльнулся я ему.

Способы, включавшие погружение в коды, чтобы изолировать их IP-адреса. То дерьмо, которое тут мог сделать только я. Я не мог устраивать облаву на все три сотни его друзей, но если сузить круг хотя бы до двадцати или около того, мне будет легче.

– Эй, Койн, – окликнул меня Гибсон, появившись в дверях. – Мне тут брат звонит. Он готовит грудинку. Мы собираемся сегодня вечером?

Наши ежемесячные посиделки с барбекю я ненавидел и любил в равной степени. Было приятно расслабиться, немного выпить и поболтать с парнями и их семьями, но кроме того – все это дерьмо причиняло жгучую боль, ведь у меня семьи больше не было. Иногда мне становилось так хреново, что Стражу приходилось тащить мою расклеившуюся задницу обратно в комнату, прежде чем я сделал бы нечто глупое, как, например, расплакался.

– Да. Найди Хэдли и отправь помогать Сторми. Отпускать ее за продуктами не стоит, но как только вернетесь, вытащите девчонку из комнаты, даже если придется вынести на руках.

– Будет сделано, мужик, – рассмеялся Гибсон.

В отличие от Пэйна, Гибсон не захотел бы причинять Хэдли вред. Скорее попытался бы спеть этой сучке серенаду или что-то вроде, но только не причинять боль. Гибсон, когда не валял дурака с Биззи, был нашем развлечением, в буквальном смысле. Он мог петь и играть на своих гитарах что угодно. В его комнате было полно их – как электрических, так и акустических. Некоторые стоили дороже автомобилей. Я знал, поскольку иногда Гибсон только об этом и говорил. Я был почти уверен, что если бы он додумался, как приделать колеса к гитаре, он бы разъезжал на этом монстре по округе, перебирая струны, словно это какая-то особенная киска, с которой он просто обязан поиграть.

– Мы продолжим это дерьмо завтра, – сказал я парням. – А сегодня давайте отпразднуем, что убили всех, кого знал Патнэм и о ком заботился.