Красота красная

Доверчивость

– Около миллиона евро! Деньги. Всегда деньги…

Они находились в кабинете Санти. Ана делала записи в блокноте.

– Что ты пишешь? – буркнул он.

– Все, что приходило мне в голову, пока я их слушала.

– Может, сходим выпить кофе? Пока не починят кондиционер, никто не сможет нормально обсуждать дела в этом кабинете.

– Давай.

– А потом я собираюсь побывать дома у Уго Гильена, парня, который встречался с Ксианой несколько месяцев назад. Пойдешь со мной?

– Ну, тогда я сюда не вернусь. Уже половина двенадцатого, а сегодня я работаю до двух. Теоретически. Сейчас, схожу за сумочкой. Но… постой, парень ведь несовершеннолетний. Ты собираешься явиться к нему домой вот так, не предупреждая родителей?

– Пока есть родители, проблем не возникнет. Иди собирай свои вещи. Жду тебя снаружи.

Пока Ана ушла за сумкой, Санти постучал в дверь комиссара и вошел.

– Гонсало, мы закончили с родителями. Все нормально. Единственное, что я выяснил, – мать девочки не собирается навещать сестру, а у отца скоро случится нервный срыв. И есть еще кое-что…

– Важное?

– Бабушка и дедушка Ксианы Ален оставили ей наследство в размере почти одного миллиона евро. Я хотел бы получить судебное разрешение на проверку счетов руководства этого фонда. Также хочу запросить ордер на повторный обыск их дома. На всякий случай. Там проживает более половины подозреваемых. Сделаешь?

– Да, разумеется.

– Мы с Аной ушли. Собираемся заглянуть к парню, который встречался с Ксианой Ален.

– Этот парень всю ночь провел у костра на Лос-Тилос. Его вряд ли можно заподозрить.

– Я не говорил, что подозреваю его. Но мне нужно знать, какой была Ксиана Ален, что ее беспокоило, какие отношения складывались у нее с близкими.

– Хорошо. Но веди себя нормально, а то я тебя знаю. Не проявляй агрессии. Мне не нужны жалобы разгневанных родителей из-за того, что ты издеваешься над несовершеннолетним.

Санти неохотно кивнул и вышел из кабинета. Ана уже ждала его.

– Может, сначала кофе?

– Договорились. На веранде?

– Тут, напротив.

– В «Токио»?

– Так точно.

Веранды на проспекте Фигероа всегда были переполнены. Летом Компостела гудела от паломников и туристов словно улей. Местные жители этого не выносили и старались в особую жару и праздники сбежать на побережье. В надвигающийся День апостола[8], например, Санти планировал запереться в собственном жилище с задернутыми жалюзи и хорошим запасом пива.

– Ты живешь недалеко отсюда? – спросила Ана.

– В той стороне. В Помбале, – откликнулся он. – Не могла бы ты не курить?

Ана сунула сигарету обратно в пачку.

– Мы на веранде!

– Курение – это отстой. Моя мать пять лет назад умерла от рака. Я этого не выношу, правда.

Ана застыла, шокированная признанием. Обычно Санти был сдержанным собеседником. Даже резким. Временами недружелюбным. А потому открытие столь личного факта ее удивило. Испытав чувство вины, она спрятала пачку сигарет обратно в сумку.

– Я… мне очень жаль. Если честно, я… – Ана помедлила, не представляя, что уместно сказать в подобной ситуации. Но внезапно она заметила на лице Санти странное выражение. Как будто он сдерживал смех. – Чертов сукин сын! Ты соврал?

– Конечно. Моей «покойной» матери вот-вот исполнится семьдесят пять, и она до сих пор готовит восхитительный кукурузный пирог, – с легким смешком проговорил он, больше не скрывая эмоций. – Но мне понравилась грусть на твоем лице.

– Знаешь, у тебя довольно странное чувство юмора.

– Я просто проверял, насколько легко тебя обмануть.

– Ну, я тебя раскусила.

– Только потому, что я не смог удержаться от смеха. Ты очень доверчива. Не лучшее качество для следователя. А ты ведь хочешь подняться в должности, верно? Ты собираешься подать заявку на повышение внутри управления?

– Да, в этом году. До сих пор мне это не удавалось. Я надеюсь скоро сдать экзамен и стать младшим инспектором. Также я начала изучать криминологию.

– И почему ты поступила наоборот? Хочешь подниматься с нижних ступеней?

– Иначе не получилось. Я подала заявление в полицию, как только достигла необходимого возраста. Мне требовалось работать. Я не могла позволить себе получать высшее образование.

– А подробнее?

– У меня есть ребенок. Его нужно содержать. Ему одиннадцать.

Санти знал, что у нее есть ребенок. Они работали вместе с две тысячи тринадцатого, и за это время он слышал, как Ана рассказывала о нем. Что привлекло внимание Санти, так это возраст.

– Одиннадцать? – На вид Ане было не больше двадцати пяти. – А сколько лет тебе?

– Двадцать семь.

Санти промолчал.

– Не пытайся подсчитывать, я забеременела в пятнадцать.

– В том же возрасте была Ксиана Ален.

– Может, это-то мы и упускаем.

– Ты о чем?

– О том, что мы всегда говорим о ней как о маленькой девочке. А стоит взглянуть на нее с другой точки зрения. Ксиана Ален уже была женщиной.