Краткое обозрение Священного Писания Ветхого Завета

Книга 15, Экклезиаст

И сию книгу написал Соломон, как выше сказано. Называется же она Экклезиастом потому, что сам писатель так назвал ее, сказав в начале: глаголы Экклесиаста сына Давидова царя Израилева во Иерусалиме: суета суетствий, рече Эклесиаст (1, 1). Соломон был называем различно: премудрым, потому что был причастником мудрости; разумным, потому что имел разум истины; ученым, потому что он получил от Господа истинное учение; Экклезиастом же назван потому, что сам проповедывал народу и изрекал то, что получил от Святого Духа. В сей книге он любомудрствует о умозрении относительно естества вещей. поелику Египтяне воображали, что постигли оное, а Еллины намеревались объяснить его баснями: то Соломон, движимый Духом Святым, останавливает покушающихся испытывать это, говоря: не может человек изобрести творение сотвореное под солнцем: елика аще потрудится человек обрести, и не обрящет (8, 17). Он отвергает суеверный страх Египтян относительно дня рождения человека (περὶ γενεθλιαλογίαν), говоря: блюдый ветра, не сеет: и сматряяй во облацех, не пожнет. В нихже несть ведый, кий путь духа, якоже кости во чреве раждающия: тако не уразумееши дел Божиих, елика сотворит всяческая (11, 4. 5). Потом, занявшись умозрением о каждом из существ сотворенных, он сознается, что изследывания сего рода суетны и раждают только труд; потому что премудрым и праведным становится человек не от знания сих предметов, но от деятельной жизни. Он говорит: и елика аще речет мудрый уразумети, не возможет обрести: темже все сие вдах в сердце мое, и сердце мое все сие виде (8, 17): яко праведнии и мудрии и делания их в руце Божией (9, 1). Посему, основательно оставив изследование о сем, он обращается к разсмотрению человеческой жизни. Здесь, наблюдая различные случаи, которым подвергаются люди, заключает, что все управляется Божиим промыслом, почему и говорит: ни легким течение, ниже сильным брань, ниже самому мудрому хлеб, ниже разумным богатство, ниже ведущим благодать: яко время и случай случится всем сим (9. 11). Ибо никто не может располагать сими случаями по своей воле; яко кто человек, иже пойдет в след совета, елика сотвори в нем (2, 12)? – Человек в сей жизни ни над чем более не имеет власти, как только над тем, чтобы делать зло и добро и приготовлять дела свои к окончанию. Ибо и еже яст и пиет, сие даяние Божие есть (3, 13.) Посему изследование ли о том, как произошло все видимое, приобретение ли сокровищ, наслаждение ли обилием, – все это есть суета сует и не иное что, как излишество желания и безплодное усилие произвола. Впрочем, говоря о суетности настоящего, он чрез то показывает вечность будущего. Посему, оставив все временное, он увещавает помнить вечное и знать, что будет некогда кончина сему миру, говоря: в день, в оньже подвигнутся стражие дому, и превратятся мужие силы, и упразднятся мелющии (12, 5); говорит и о том, что последует за кончиною мира: яко все творение приведет Бог на суд о всяком прегрешении, аще блого, и аще лукаво (12, 14). Сим показывает, что когда он говорил: суета сует, говорил не в порицание твари, но, устремляя взор к вечности, называл суетою пристрастие к вещам временным. Упомянув о будущем суде, он указал на воскресение мертвых и воздаяние по делам.