Краткое обозрение Священного Писания Ветхого Завета

Книга 16, Песнь Песней

И сия книга есть сочинение Соломона, как выше показано. Все в ней от начала до конца написано таинственно, с загадочным иносказанием, и смысл догматов, в ней заключающихся, содержится не в букве, но глубоко сокрыт под нею. Однакож если будем искать его, то найдем. Посему читать сию книгу могут только люди разумные; но должны и они, читая ее, всегда иметь в мысли иносказание, дабы невежеством неученых не подверглось посмеянию то, что в ней излагается. Песнию Песней называется она потому, что следует после других песней, и что после сей песни, не льзя ожидать другой песни. Говоря о другой песни, я разумею не книгу, но то, что содержится в книге. Я скажу о сем яснее: все Божественное Писание пророчествует о сошествии к нам Слова и явлении Его во плоти. Ибо это составляет особый предмет воли Божией, и предвозвещение о том было преимущественным делом пророков и всего Божественного Писания. Если пророки к сему божественному повествованию присовокупляют слова о народах Вавилона, Дамаска, Моава, и других; если во всяком писании согрешающих упрекают, а погрязших в пороки побуждают к покаянию, угрожая будущим огненным судом, то это суть только дополнения. И так одни Писания предсказывают, как Моисей, говоря: Пророка вам воздвигнет Господь Бог ваш, от братии вашея, якоже мене (Втор. 18, 15); Исаия: се Дева во чреве приимет, и родит Сына (7, 14). Михей: в последняя дни явлена будет гора Господня (4, 1), другие предсказывают иначе, какая кому дарована была благодать Святого Духа. В то время, когда сии пророчествовали, Господь, о Котором возвещали, был еще предметом ожидания. Посему многие предрекали о Нем и непреставали пророчествовать, пока Он не пришел. Все сии пророчества суть песни, а Песнь Песней как-бы уже не пророчествует или предсказывает, но показывает Того, о Котором другие предвозвещали, как-бы уже пришедшим и принявщим плоть человеческую. Посему Песнь Песней воспевает как-бы брачную песнь на бракосочетание Слова с плотию. И другия Писания хотя говорят также о Спасителе, но между прочим возвещают и нечто другое; а сия книга воспевает один союз Слова с плотию. Посему в других Писаниях, как содержащих нечто другое, кроме учения о Слове, находятся выражения гнева, ярости и прещения страхом; а сия книга, поелику ничего другого не воспевает, как только одно пришествие Слова, вещает только о приятности, радости и веселии. Ибо в присутствии жениха должно всем радоваться и никому не прилично плакать, как сам Господь сказал; ибо сам Он, пришедши, понес немощи наши и печали наши превратил в радость. Посему как после домостроительства, совершенного Спасителем, мы уже не ожидаем пророка, так и после того, что обозначено в Песни Песней, не должно ожидать другого чего-нибудь, новейшее знаменующего. Ибо то что означено в Песни, находится в отрывках и у Пророков и в других писаниях. И опять каким образом, после того как Иоанн указал на Агнца, закон и пророки престали, простиравшись только до Иоанна: так воспетое в Песни Песней есть конец всего того, что возвещается во всем Божественном Писании. Ибо чего другого ожидать должно по пришествии Христовом, кроме суда и воздаяния? Посему-то заблуждают Катафриги, когда после пришествия Господня вводят пророков, за что и осуждены, как еретики. И так это есть Песнь Песней, потому что после того, что в ней воспето, не должно ожидать ничего другого. И, как в законе было святое, и за святым – святое святых, а за святым святых уже не было внутреннейшего места; так после песней есть еще Песнь Песней, а после Песни Песней уже не должно ожидать внутреннейшего и новейшего обетования; ибо Слово однажды соделалось плотию и совершило дело.

Вся сия книга наполнена разговорами ветхозаветной церкви с Словом, всего рода человеческого с Словом, и церкви из язычников с Ним же, и опять – Слова с нею и с родом человеческим. Потом разговор язычников с Иерусалимом и Иерусалима – о церкви языческой и о самом себе. Далее воззвание служащих ангелов к призванным в веру людям.

Вот слова, коими древний народ просит Слово низойти и соединиться с плотию: да лобжет мя от лобзаний уст своих, яко блага сосца твоя паче вина (1, 1); и опять возбуждает в Нем желание следующими словами: плоды новые до ветхих, брате мой, соблюдох ти (7, 13); и вообще прошение всех к Слову, чтобы Оно восприяло наше тело – таково: кто даст тя, брате мой, ссуща сосцы матере моея? обретши тя вне, целую тя, и ктому не уничижат мене. Пойму тя, введу тя в дом матере моея, и в ложницу заченшия мя (8, 1). Они просили, чтобы Он принял плоть не отынуду, но из той самой утробы, из которой мы родились, хотя и не так, как мы, т. е., от мужа и жены. Ибо Он, как Творец, воспринял себе плоть от одной Девы, впрочем от человека; ибо Богородица Мария есть человек.

Вот что к просившим говорит Слово, уже восприявшее плоть от Девы: внидох в вертоград мой, сестро моя невеста: обымах смирну мою со ароматами моими, ядох хлеб мой с медом моим, пих вино мое с млеком моим (5, 1). Ибо, вшедши в собственный сад, т. е., в творение, Он воспринял для себя плоть от Девы, и стал человеком. Тело было смертно, но оно соединялось с благоуханием всесвятого Слова. И хотя Он, как человек, позволял телу своему вкушать млеко, но сообщал ему и вино своего совершенства. Ибо Он, как телом вкушал млеко, так в теле же творил дела божества. Потом Слово, облеченное в плоть, призывает древний народ, так как ему первому вверены были слова Божии, таким образом: востани, прииди ближняя моя, добрая моя, голубице моя: яко се зима прейде, дождь отыде, отыде себе: цвети явишася на земли, время обрезания приспе, глас горлицы слышан в земли нашей: смоквь изнесе цвет свой, винограды зреюще даша воню (2, 10. 11. 13). Уча таким образом, Он показывает, что первый народ (Иудеи) принял и содержал сень законную только до времени, и увещавает, как знающего глас горлицы. Далее Слово, призвав Иерусалим, призывает потом и язычников; ибо один Господь для Иудеев и для язычников: гряди от Ливана невесто, гряди от Ливана: прииди и прейди от начала веры, от главы Санира и Аермона, от оград львовых, от гор пардалеов (4, 8); – от идолослужения и зверского нрава Он призывает ее к вере.

Призванная от язычников в сокрушении сердца говорит Слову: возвести ми, егоже возлюби душа моя, где пасеши? где почиваеши в полудне? да не когда буду аки облагающаяся над стады другов твоих (1, 6). Испытав множество различных перемен, она просила Слово, да соделает ее ныне крепкою и сильною, дабы опять не потерпеть того же самого.

Вняв молитве ея, Слово научает ее так: аще не увеси самые тебе, добрая в женах, изыди ты в след паств, и паси козлища твоя в кущах пастырских (1, 7). Сего требует от ней для того, что никто не может познать Бога, не познав прежде самого себя. Ибо благочестие к Богу есть начало чувства, а чувство – не внешнее, но мысль в душе с верою.

Иерусалим, увидев призывание язычников, бывшее в необрезании веры, с удивлением говорит: что увидите у Суламитины приходящия яко лики полков (7, 1)? Ибо приходили не от одного, но от всякого народа, оставив свои ополчения, сокрушив мечи и любя единственно мир.

Языческая церковь, видя Иерусалим как-бы укоряющим ее, защищает саму себя тем, что призывание ея не тщетно. Черна есмь аз и добра, дщери Иерусалимские, якоже селения Кадарска, якоже завесы Соломони. Не зрите мене, яко аз есмь очернена, яко опали мя солнце: сынове матере моея сваряхуся о мне, положиша мя стража в виноградех, винограда моего не сохраних (1, 4. 5). «Я черна, но нахожусь под самым солнцем. Хотя я и необрезанна», говорит она, «но отреклась от идолов и вышла из дому матере моей, как и Авраам: ибо я той же самой веры. И потому умоляю: введите мя в дом вина: вчините ко мне любовь: утвердите мя в мирех, положите мя во яблоцех: яко уязвлена любовию аз (2, 4. 5). Закон и пророки, не смотрите на то, что я необрезана, но с любовию примите меня. И если я злоухаю дикостию, то ты научи меня, утверди твоим благовонием: яко уязвлена есмь любовию, и потому заклях вас дщери Иерусалимли в силах и крепостех села: аще возставите и возбудите любовь, дóндеже восхощет (2, 7). Заклинаю вас, праотцы, не против сил, ибо это не позволительно, но силами рая, дабы вы, смотря на него, приняли меня, как Адама. Ибо и там не было обрезания: а ныне возобновляется то, что было при Адаме».

Далее Слово, видя веру язычников и охотно принимая ее, говорит: добра еси ближняя моя, яко благоволение, красна, яко Иерусалим, ужас, яко вчиненны (6, 5). Ибо язычникам надлежало уподобиться Иерусалиму, дабы составился один народ. А это бывает, когда мы с почитанием закона соединяем веру во Христа. Ибо один есть Бог и закона и евангелий. Кто не уподобится Иерусалиму, тот не будет другом Слова.

Иерусалим, видя веру детей и человеколюбие Слова, говорит: в вертоград орехов снидох в плодех потока, видети, аще процвете виноград и возрастоша шипки: тамо дам сосца моя тебе: не разуме душа моя, положи мя на колеснице Аминадавли (6, 10. 11). «Я была в саду ореховом, то-есть, в писаниях, которые, как орех, по внешней стороне тверды, а по внутренней духовны. Я увидела, что я званием язычников должна быть как-бы запряжена в колесницу». И так, когда соединялись оба народа, повсюду послано было проповедание, и служителями для него делаются ангелы, говоря: изыдите, и видите в царе Соломоне, в венце, имже венча его мати его в день обручения его и в день веселия сердца его (3, 11). Кто выйдет из зла, тот увидит непреложное соединение Слова с телом. Ибо когда совершилось обручение Слова с нами, чрез соединение тела, тогда оно и сотворило над смертию победу, по причине коей все наполнилось веселием. – Таковы разговоры в Песни Песней. Приспособляясь к ним, может каждый, разсматривая самую книгу, сочетавать но смыслу сходные между собою произшествия.