Кроссовер масок

Глава 9. Сгорать изнутри

Голос в Аркашиной голове обратился пламенем, окруженным снопом торжествующих искр.

От пристального взгляда Момо у нее закружилась голова. Чем дольше юноша смотрел на нее, тем сильнее становился его аромат. Или это только казалось?

Юноша отклонился сильнее и развел руки в стороны, полностью раскрываясь.

«Да что он творит?! Я же предупредила, что не могу контролировать себя!» — злилась Аркаша.

Сознание озарилось вспышками мимолетных мыслей.

«Сладко... очень сладко... зарыться руками в волосы, коснуться шеи… скорее, коснуться... такой беззащитный… как кролик...»

«Какой, к чертям, кролик? — Аркаша хваталась за остатки собственного разума. — А я типа хищник? Лис, нависший над жертвой? Ну, нет, это я больше на кролика смахиваю. Кролика, отчаянно льнущего к лису».

Руки девушки вновь оказались на лямках его майки, комкая податливую ткань. Аркаша качнулась и навалилась на Момо всем телом.

«Стой же, балда! — Аркаша все больше поддавалась панике, когда как ее тело двигалось уверенно. — Отвали от него, Теньковская! А ты, Момо?! Блин, пеньком не притворяйся типа не у дел! Не время любопытствовать!»

Согнувшись, Аркаша приблизила лицо к его шее сбоку. Момо даже не шелохнулся.

«Вот выгрызу у тебя кусман мяса, будешь знать, как бдительность терять», — мстительно подумала Аркаша.

Это было просто невыносимо! Тепло его кожи согревало губы, хотя она даже не касалась его шеи, а обоняние не ощущало ничего, кроме персикового аромата — нежного, легкого, ненавязчивого. Из-за этой ненавязчивости хотелось большего.

Вдруг что-то скрыто? Спрятано от глаз? Сокрыто от ее дыхания? Утаено от ее прикосновений?

Тонкие малиновые пряди прикрывали ухо, оставляя на виду лишь кусочек мочки.

Уютно. Тепло.

Аркаша потянулась к этому бледному кусочку кожи. По ее губам скользнули малиновые волоски. Она чуть отодвинулась и снова приблизилась, позволяя прядкам скользить по ее губам, подбородку, щекоча и поглаживая ее кожу.

Она ведь была с чем-то не согласна? Когда это было? Да и было ли вообще?

Мягкие малиновые прядки тоже пахли сладко. Как же поступить? Вернуться к шее или перебраться поближе к густоте этой мягонькой ароматной шевелюры? Туман в голове ничегошеньки не подсказал, поэтому Аркаша выбрала третий вариант. Легонько коснулась носом мочки уха Момо.

Юноша едва заметно дернулся.

А Аркаша уже перешла на участок кожи чуть ниже. Осторожно прижалась носом, глубоко вдыхая аромат персика, словно найдя в нем спасение от ядовитой вони окружающего мира.

Источаемое кожей Момо тепло продолжало передаваться ей даже без прикосновений. А что же будет, если соприкоснуться?

Губы заскользили по шее юноши — от основания уха и вниз. Тело Момо под Аркашиными руками напряглось. Тепло обратилось в жар. Он наклонил голову, но из-за пристроившейся сбоку девушки не получилось в полной мере прикрыть шею. Своими же руками юноша воспользоваться даже не попытался.

Взбудораженная новым жаром Аркаша снова коснулась губами шеи Момо, а, ощутив теплую волну персикового аромата, сопроводившего малюсенькие капельки пота, проскочившие между переплетенными малиновыми прядками и сразу же впитавшиеся в их кончики, она приоткрыла рот и выдохнула прямо в его шею, добавив к его внутреннему пламени жар своего дыхания. А затем провела кончиком языка по участку юношеской кожи, ограниченному ее губами — от одного уголка собственного рта до другого.

Момо дернулся сильнее. Его левая рука прижалась к ее щеке. Пальцы обхватили подбородок, а безымянный и мизинец вдавились в шею. Он дернул девушку к себе, отрывая от своей шеи, и придал ей вертикальное положение, уместив на своих коленях. Они оказались друг напротив друга. Правая рука Момо легла на плечо Аркаши.

— Эй... — Его грудная клетка вздымалась и опускалась в такт глубокому дыханию. Малиновые волосы упали на лицо, и алые огоньки глаз пробивались сквозь эту завесу, будто пара светлячков сквозь ветвистую чащобу. — Ты... — Его большой палец переместился с щеки Аркаши на ее губы, остальные пальцы продолжали прижиматься к другой ее щеке. — Слышишь меня?

«Слышу тебя».

Аркаша моргнула. Туман в голове был умиротворяюще приятен. Все чужеродные голоса давно стихли.

Приоткрыв рот, она коснулась зубами подушечки большого пальца Момо. При этом движении ноготь юноши слегка царапнул ее верхнюю губу. Алые огни вспыхнули ярче.

Его рука мешалась. Препятствия служат помехой желаниям.

Аркаша вцепилась в запястье Момо и, почти не прилагая никаких усилий, отвела его руку от своего лица. Сопротивления не было. Также быстро она избавилась и от ладони, горячившей ее плечо.

Лис снова был открыт. А кролик только этого и ждал.

Аркаша прильнула к Момо, накрепко обхватив коленями его бедра. И, чуть передвинувшись, уперлась ладонями в ствол дерева по обе стороны от его головы.

Какое-то похожее воспоминание замаячило на задворках ее сознания. Колонна, руки, не позволяющие ей вырваться из плена близости, собранные в хвостик малиновые локоны. Что-то похожее и одновременно прямо противоположное. Кто же теперь в плену?

Слишком сложная мысль для столь легкого тумана.

— Мелкая Шмакодявка...

«Откуда этот голос? — Аркаша заинтересованно прищурилась и издала беззвучный протестующий возглас, когда юноша отвернулся от нее. — Откуда звучит голос?»

Лис окончательно потерял бдительность, раскрыв шею. И кролик вцепился в его манящую плоть. Аркаша впилась в его шею губами.

— Сожрать меня решила?

Момо повернул голову к ней. Аркаша заворожено уставилась на два длинных локона, образовавших «икс», прямо между светящимися алыми всполохами демонских глаз. А затем на бледные линии губ.

Вот откуда звучит этот голос. Нашла. Слова срываются с губ этого сладкого создания.

— Шмакодявка?

— Да. — Аркаша обвила руками его шею, зарываясь пальцами в мягкие малиновые волосы. — Сожрать.

Их губы встретились в тот момент, когда Момо хотел сказать что-то еще. Аркашин рывок был силен. Юноша приложился затылком об ствол дерева и, потеряв опору, слегка съехал по нему. Однако Аркашу это нисколько не потревожила. Она даже не оторвалась от него. Воспользовавшись тем, что его рот был приоткрыт, девушка провела языком по внутренней стороне его верхней губы.

Ням. Вкусовые рецепторы взвыли от наслаждения. Какая нежная сладость!

На затылок Аркаши легла рука. Другая его рука, скользнув по девичьей шее, отвела в сторону рыжие кудри, падающие им на лица. Давление на девичий затылок усилилось. Момо, отрывисто дыша, яростно ответил на поцелуй, до боли впившись в Аркашины губы.

А затем, продолжая удерживать Аркашу, вытянул руку в сторону. Яркий столб пламени взметнулся с его ладони к ветвям дерева.

Аркаша дернулась от неожиданного света, резанувшего по глазам, и жара, лизнувшего открытые участки кожи. Болезненно заморгав, она уставилась на Момо, которого успела чуть ли не полностью сместить на землю. Тот лежал под ней — подозрительно сосредоточенный и странно напряженный. А еще у него слегка алели щеки. Чуть-чуть.

— Офигел?! Едва не спалил нас! — Аркаша зажмурила один глаз и схватилась за лоб. В голове резко прояснилось. Она с ужасом взглянула на Момо и, отклонившись в сторону, упала на бок. А затем кувыркнулась на траве и снова упала на бок.

«Нет, нет, нет, я этого точно не делала. — Прояснившееся сознание аккуратно разбирало в беспорядке разбросанные воспоминания. — Да что это вообще такое? Что я сделала?..»

Приподнявшись на локте, Аркаша с опаской покосилась на Момо. Тот сидел на коленях, опустив голову. Можно было подумать, что он полностью поглощен изучением примятых травинок у его ног.

— Момо?

Ее голос подействовал: он начал двигаться. В полном молчании надел кроссовки и принялся повязывать кофту вокруг талии.

— Момо, я не особо помню, что случилось... — Аркаша замолчала, заметив, как замер юноша. Его словно заморозили на полушаге. — Момо?

— Заткнись.

Скоп огненных искр сорвался с его пальцев и понесся по траве, мгновенно прожигая зеленую поверхность. Аркаша сжалась и прикрылась руками, но вместо того, чтобы накрыть ее выжигающим покровом, полыхающий шар разделился на два всполоха. Они пролетели мимо, так и не задев ее.

Когда Аркаша наконец решилась снова посмотреть на Момо, тот уже был далеко. Быстро шагал вдоль реки, не обращая внимания на камни, все еще скатывающиеся сверху.

Сегодняшний день, к сожалению, не был богат на идейное разнообразие, поэтому Аркаша, боязливо ежась на каждом шагу, последовала за демоном. Воспоминания приходили болезненными вспышками, но девушка упрямо отталкивала их, не желая в полной мере осознавать, что же на самом деле произошло.

Минут десять они просто шли вдоль кромки воды. Момо ни разу не оглянулся, а Аркаша так и не собралась с силами, чтобы окликнуть его.

Наконец Момо остановился. Посмотрел вверх, затем подошел к самой воде и оглядел противоположный берег. Аркаша ожидала неподалеку.

Лучше бы он продолжил свою издевку. Говорил гадости. Насмехался. Молчание было невыносимо.

Момо поднял руку. Аркаша дернулась, отреагировав на яркий пламенный сгусток, фонтанирующий искрами, который отделился от ладони юноши и, повисев в воздухе в паре сантиметров от его руки, стремительно взлетел ввысь и нырнул в плотный туман.

— Но ты сказал, мы сами справимся. — Аркаша подавилась словами, запоздало вспомнив о своем решении молчать. — Что... не будем звать на помощь.

Ответа не последовало. Момо чуть присел, чтобы в следующий миг совершить длинный прыжок на плоский камень, торчащий из воды. Аркаша пригляделась к воде внимательнее. От облюбованного юношей камня шла дорожка из камней различных форм и размеров. Некоторые были достаточно плоские, чтобы в полной мере использовать их как площадку для приземления, остальные не казались безопасными.

«Решил перебраться на ту сторону? — Аркаша переместилась поближе к реке. — Думает, что там нас кто-то подберет? И спрашивать сейчас как-то стремно».

Ничего не поделаешь. Аркаше пришлось снова последовать за Момо. Река под ногами бурлила и плевалась брызгами.

«Если упаду, он вряд ли придет на помощь. И поделом мне».

Переход занял куда больше времени, чем рассчитывала Аркаша. Природа неохотно покорялась городской девчонке.

Когда она, отдуваясь, все-таки добралась до другого берега, Момо уже с кем-то переговаривался. А точнее, орал во всю глотку, получая в ответ такой же приглушенный туманом ор. Похоже, они значительно поднялись над изначальной точкой своего пребывания, потому что туманная граница стала ближе, да и расстояние позволяло слышать тех, кто находился на краю обрыва.

— Поверить не могу, что ты запросил помощь, Рошик! — донеслось сверху. — Или мне показалось? Или нет? Видать, Конец Света не за горами.

— Кончай трепаться, Котяра, и давай сюда веревку! Вот же «свезло» именно тебя на пути встретить.

— Я же твой ангелочек-хранитель, — радостно сообщили сверху. — Сдуваю с тебя пылинки, храню твои сновидения, окружаю тебя любовью и забо…

— Тут у меня Шмакодявка.

— Что?! Зефиринка?! Кэп ее уже обыскался! Мы обыскались! Лакрисса с феечкой Руфуса вернулись без нее!

— Хочешь ее обратно? Тогда шевелись. Сам только сюда сдуру не сигани.

— Да! Я уже привязываю веревку! Ждите!

Из тумана выскользнула обещанная веревка.

— Хватает? Дотянетесь?

— Нормально. Будешь тянуть по сигналу.

— Понял!

Аркаша ойкнула, ощутив крепкую хватку на своем запястье, а затем снова ойкнула, когда Момо дернул ее и развернул. Накинув сверху петлю из веревки, он сдвинул получившееся до уровня талии девушки и скрепил узлом. Толкнув Аркашу к скале, юноша на мгновение прижался к ней всем телом.

— Я же говорил, что у меня может возникнуть желание связать тебя. — Слова, сказанные без тени усмешки. Их серьезность отдалась жаром во всем теле.

И снова не было страха. Казалось бы, алые глаза в такой близи должны были вызвать хотя бы отголосок ужаса где-то глубоко внутри. Но Аркаша просто смотрела в ответ. Может, чуть сильнее, чем обычно, раскрыв глаза и вдыхая чаще.

Ладонь Момо с ее талии соскользнула к бедру. Не отрывая от нее взгляда, он наклонился и, подцепив Аркашину ногу под коленом, приподнял ее. Испугавшись, Аркаша нерешительно забилась в его руках, но Момо уже отпустил ее, успев пропустить ногу девушки сквозь новую веревочную петлю. Еще один рывок, быстрые прикосновения, и веревка обвилась и вокруг второго девичьего бедра.

Схватив Аркашу за воротник, юноша отступил от скалы и потащил ее за собой.

— Момо... — Дальше этого слова не шли. Лишь выражение сожаления то и дело появлялось на лице. Но сожаление о чем? Аркаша все еще противилась воспоминаниям.

— Заткнись. — Он закинул ей за спину петлю побольше — веревка обвисла у ее боков, — и закрепил петлю поменьше узлом на натянутой части веревки.

— Момо, я...

— Что же ты никак… — Момо, присев, обхватил Аркашу обеими руками под бедрами и резко приподнял. Она испуганно уперлась ладонями в его плечи, а он, уткнувшись лицом в ее живот, глухо продолжил: — …не заткнешься? ТЯНИ!

Аркаша взлетела. Момо отпустил ее в последний момент, толкнув вверх. Обвисшая часть веревки под бедрами натянулась, превратившись в опору. Она просто уселась на нее как на качели.

— Подстрахуй, Снеговик!

Отреагировав на крик, Аркаша подняла голову. Туманная дымка рассеялась, постепенно открыв взору темный силуэт на фоне ослепляющих солнечных лучей. Кто-то протягивал руку ей навстречу. И Аркаша, ни на секунду не задумавшись, ухватилась за нее.

— Достаточно, не тяни. — Знакомый голос высказал просьбу со спокойной сосредоточенностью. — Дальше я сам ей помогу.

— Снежок! — Аркаша вцепилась в рукава его кофты, и Луми помог ей выбраться, поддержав за плечи и спину. — Спасибо.

По губам юноши скользнула неуверенная улыбка. Он удержал ее за запястья и не торопился отпускать.

— Не смей забирать все лавры себе! — К ним подскочил возмущенный Роксан и быстро оттеснил Луми от нее. — Я тоже тут не свежий воздух занюхать вышел, а очень даже активно помогал!

— Да, спасибо вам. — Аркаша бросила быстрый взгляд на переливающуюся дымку тумана внизу. — Всем.

— Но мне больше. Это я заметил огненный сигнал Рошика, — похвастался дикий кот. — Ну же, похвали меня, Зефиринка! Похвали!

— Прекращай уже слюни на девку пускать, валерьяновая морда, — донесся до них сердитый голос Момо. — Поторопись и кинь мне веревку!

— Я не пускал! — возмущенно проорал в туман Роксан и чуть тише добавил: — Ну, может, всего пару слюнок.

Луми помог Аркаше освободиться от веревочного плена.

— Хорошие узлы. — Снежный мальчик перебросил конец веревки Роксану, которому не терпелось поскорее вызволить своего демонского приятеля. Дикий кот сразу же ринулся к краю пропасти. — Демон постарался?

Аркаша смутилась, хотя вопрос звучал вполне безобидно.

— Да. Он... — перебрав в уме пару выражений, девушка все же выбрала первоначальный вариант: — ... связал меня.

Брови Луми едва заметно дернулись, хотя выражение лица продолжало оставаться безмятежным.

— Хорошие узлы, — повторил он. В его тональности проскочили нотки равнодушного механизма. — Они бы ни за что не позволили тебе упасть. — Снежный мальчик отвел взгляд. — Так вы были там одни?

— Угу.

— Вы изначально были в одной команде?

— Нет, случайно встретились, когда я разделилась со своими. — Аркаша напряглась, ощущая отстраненность в поведении Луми. — Что-то не так?

— Со времен тренировки царапин у тебя прибавилось. — Он мельком взглянул на нее и снова отвернулся. — От демона одни неприятности.

— Надо бы уточнить. — Аркаша нервно хмыкнула. — Судя по всему, я приношу самой себе намного больше неприятностей, чем другие. И шишки набиваю чаще по собственной вине. Поэтому неправильно винить кого-то в моих промашках. — Она легонечко похлопала его пальцами по плечу и, когда тот обернулся, улыбнулась.

Переменчивые глаза снежного мальчика сегодня избрали для себя льдисто-голубой оттенок отраженных эмоций. Но каких? Что он чувствовал? Аркаше казалось, что они сблизились. Но, вероятно, одной-единственной совместной прогулки было недостаточно, чтобы проникнуться доверием друг к другу.

«А ведь говорил, что я для него единственная, с кем он может общаться. Раз так, то мог бы не заставлять меня гадать, а просто говорить прямо».

— Ты чем-то недоволен? Я бы хотела... — Аркаша смолкла, удивившись тому, как быстро сменилось выражение на лице Луми. И вновь появившиеся эмоции он скрывать не стал. Растерянность и изумление. — Ты чего? Ой.

Обнаружить свои ладони на чужих прохладных щеках, когда даже и не думал шевелиться, и вдобавок незаметно для себя приблизиться к плененному так, что между вами невозможно просунуть и кулак, — сюрприз не из приятных.

Аркаша приказала рукам отпустить лицо Луми, но те лишь чуть-чуть сдвинулись, не подчиняясь, а скорее самостоятельно решив ласково огладить бледные щеки снежного мальчика. Настойчивый шепот в ее разуме вернулся. Его внушение ослабло, но влияние все еще распространялось по телу, достигая каждой живой клеточки.

Она требовательно потянула Луми к себе, и ничего не подозревающий снежный мальчик послушно придвинулся.

— Не советую продолжать. — Тяжелая мрачность этого тона могла с легкостью переломить чей-нибудь позвоночник.

А еще этот голос подействовал отрезвляюще. Аркаша отскочила от Луми на добрых два метра.

Момо тем временем неспешно выпрямился. До этого он висел над бездной, держась за веревку, упираясь одной ногой в крошащийся край обрыва и ловя равновесие для последнего рывка, что, впрочем, не помешало ему вовремя заметить последний Аркашин маневр.

Пыльца ахело все еще одерживала верх. Необходимость искать в гуще нахлынувших эмоций ложные чувства попросту обессиливала. Аркаша расстраивалась и все больше злилась на саму себя. Видимо, внутренняя борьба слишком явно отразилась на ее лице, потому что Луми внезапно перешел в наступление. И удар он направил на Момо.

— Ты что, угрожаешь ей, демон? — Тихие интонации снежного мальчика прерывались вдохами, словно гневное урчание зверя — нарастающим в глубине рычанием.

— А ты в защитники записался, Снеговик? — Момо смерил его насмешливым взглядом.

— Держись от нее подальше, демон. — Луми передвинулся поближе к Аркаше — плавно и неспешно, как снежинка, парящая в горизонтальном потоке ленивого ветра. — Ты только вредишь ей.

— Я не спрашиваю разрешения. — Момо шагнул к ним. — Твоего — тем более.

— Народ, народ, откуда такой накал? — Роксан, отвязывающий веревку от дерева, ошарашено заозирался. — Нормально же общались.

Аркаша встрепенулась. Ругая себя за запоздалую реакцию, она осторожно ткнула кулаком в поясницу Луми. Тот, отвлекшись от Момо, удивленно посмотрел на нее через плечо.

— Момо не вредил мне. Напротив, он помог, когда я чуть было не упала в пропасть. И снова оказал помощь, когда по глупости своей я все же оказалась на дне. Я не пострадала только благодаря ему. — Аркаша, сердито хмурясь, снова легонько стукнула кулаком по спине Луми. — Поэтому несправедливо обвинять его в чем-либо. Если хочешь, можешь винить меня.

Луми растерянно дернул плечами. Похоже, у него в голове не укладывалось, что Аркашу вообще можно за что-либо винить.

— Он тебя... — Луми поспешил свести на нет начатый вопрос, прикрывшись громким возгласом, который издал Роксан.

— Ты упала в пропасть?! — Дикого кота люто перекосило от ужаса. — И Рошик тоже?!

— Ты нас только что собственноручно со дна вытаскивал, глупоух. — Момо пнул в сторону Роксана оттащенную от края обрыва часть веревки. — Логично, что мы туда не за одуванчиками для веночков рванули, а против воли шлепнулись.

При слове «одуванчики» Аркаша зашлась в кашле. Луми обеспокоенно заглянул ей в лицо и пару раз аккуратно хлопнул по спине.

— Зефиринка, это тебя несносец к пропасти пригнал?

— Знаешь, что за мной несносец погнался? — удивилась Аркаша. — Откуда?

— Лакрисса и феечка Руфуса вернулись на поляну. Но без тебя. Лакрисса обо всем рассказала Кэпу, а тот чуть ее не придушил. И меня. Но я так, рядом маячил и под руку попался. Кэп сейчас очень ранимый. — Роксан вздохнул. — Только-только полноценную чарбольную команду набрал. Мы для него как драгоценности. И он сказал мне найти тебя, Зефиринка. Ведь дикие коты в лесах лучше всех ориентируются.

— Эй, драгоценность, — сварливо позвал Момо и несколько грубовато провел рукой по собственным волосам, стряхивая мелкий мусор, — с тобой все ясно. Но с какого, спрашивается, ты и этого с собой прихватил? — Он ткнул пальцем в Луми. — Странную вы себе компанию нашли в лице друг друга.

— Да я Распутного Снеговика случайно встретил. — Роксан пожал плечами. — Говорит, помогал в поисках тех, кто подал сигналы о помощи. Кстати, Немезийский весь в расстройствах. Видать, не ожидал, что так много учащихся завалит задание и воспользуется стоп-хлопушками. Вон Кэп после возвращения только и делал, что помогал профессору реагировать на призывы о помощи. Больше половины студентов получило леща от несносцев, еще четверть по-идиотски заплутала. Справившихся с заданием по пальцем пересчитать можно.

— Куча ни на что негодных тварей, — вынес вердикт Момо. — И на что надеялся Немезийский? Им бы выдать совочки, чтоб в песочницах копаться.

— Ты, вижу, тоже не особо преуспел в выполнении задания, — равнодушно заметил Луми. — Получается, демон, и ты недалеко ушел от этих самых «тварей».

— Подкол засчитан, — хрюкнул Роксан и немедленно получил подзатыльник от Момо.

— От задания меня кое-кто отвлек. — Демон криво улыбнулся.

— Ты... — Луми, как ни странно продолжавший удерживать на лице маску абсолютнейшего безразличия, между тем шагнул к Момо слишком уж решительно.

— Стоп, стоп, стоп! — Роксан заскочил в пространство между парнями. — Если будем драться, Грегори... — он поежился, — разозлится.

«А ведь причина ссоры в большей мере — это я. — Мыслительная деятельность Аркаши под воздействием чужеродной силы постепенно замедлялась, отчего она все больше отстранялась от восприятия окружающего мира. Голоса парней доносились до нее словно из-под горы пуховых перин — приглушенно и невнятно. Обрывки ее собственных мыслей продолжали разрушаться отзвуками чужого шепота, и клочки парили в пределах ее сознания как легкий снежок в стеклянном шаре. — Ох, как же мне плохо».

— Надо бы вернуться. — Дикий кот застенчиво кивнул на тропинку, ведущую прочь от обрыва. — Мы одни из последних. Ты как, Зефиринка?

«Какие пушистые ушки. — Аркаша уставилась на кошачьи уши Роксана. — Вот бы потрогать...»

Неожиданно сбоку появилась рука, и широкая ладонь с размаху перекрыла ей весь обзор, вжавшись в лицо.

— Эгей, ты с ней аккуратнее, Рошик! — Роксан, возмущаясь, заметался вокруг Аркаши и Ровена. — Совсем не умеешь с девушками себя вести!

— Она башкой ударилась. Ее бы подлатать, если, конечно, не хотите получить люлей от Кэпа.

«Но я не ударялась головой». — Аркаше еще хватало сил удивляться. Она жадно втягивала носом воздух, вбирая себя как можно больше персикового аромата. Ей даже показалось, что ее ноздри раздуваются как у голодного дракона.

— Зефиринка ранена?! — Роксан увеличил скорость метаний, еще больше мешая Луми приблизиться к Момо и Аркаше. — Что ж ты молчал-то, Рошик! Срочно к доктору!

Ладонь исчезла с ее глаз. Аркаша заморгала, пытаясь прояснить сознание, а затем увидела, как Роксан протягивает к ней руки.

— Давай я тебя понесу! — патетично предложил он.

— Не, не стоит. — Аркаша отступила и врезалась спиной в стоящего за ней Момо. Тот даже не покачнулся, а лишь угрюмо уставился на нее.

— Ты же ранена! — настаивал Роксан.

— Нет, вообще-то...

— Ранена. — Момо толкнул ее в спину, и она, пошатнувшись, сделала пару неуклюжих шажков в сторону застывшего в ожидании дикого кота. — Повернись спиной, Котяра, и присядь.

— А, ладно. — Роксан мгновенно послушался и выполнил указание.

Протестующие возгласы были проигнорированы. Мыски кроссовок едва задевали землю, когда Момо, схватив Аркашу за шкирку, приподнял, чуть протащил и кинул на спину дикого кота.

— Нежнее, грубый обезьян! — проворчал Роксан, заводя руки за спину и осторожно подхватывая Аркашу под коленями. — Ведешь себя по-свински!

— И зоопарк, и ферму мне вменяешь? — Момо подсунул ногу под все еще сидящего на корточках Роксана с Аркашей на спине и, упершись кроссовком ему в зад, заставил дикого кота подняться. — Короткая у тебя память, глупоух. Столько раз напоминал тебе, что я демон, а ты все равно занимаешься своими бредовыми сюсюкалками.

— А я с ним еще и в одной комнате живу, — чуть обернувшись, пожаловался девушке дикий кот. — Такой несносный, просто ух.

Аркаша, клещом вцепившаяся в его шею, лишь боязливо поморгала в ответ. На чужой спине было катастрофически некомфортно. А еще она никак не могла вспомнить, что чувствовала, когда «каталась» на спине Момо. Вернее, не желала вспоминать.

— Рот закрой, Котяра, и включай в работу конечности.

— Да, да, бегу! — Роксан уже было подобрался, приготовившись стартануть с места, — Аркаша в панике схватилась за его плечи, — но в последнюю секунду промедлил. — Рошик, ты же тоже в пропасть вальнулся. И тебе бы помощь не помешала, я думаю.

— Вали уже.

— Нет, ты какой-то сам не свой, — решительно заявил Роксан. — Наверняка поранился. А ну-ка, иди сюда.

— Отвали. — Момо скрипнул зубами и вяло дернул рукой, плененной крепкой хваткой Роксана. Донельзя довольный дикий кот осторожно подпрыгнул, чтобы Аркаша на его спине сместилась ближе к оставшейся руке и ее удобнее было поддерживать. — Тупой Котяра.

— Ага, я такой, — ухмыльнулся Роксан и рванул вперед, увлекая за собой и Момо. — Погнали! Мигом всех домчу! Не отставай, Снеговик!

«Так вот как надо по лесу бегать». — На ветру Аркаше стало немного легче. Прохладные порывы, созданные скоростью Роксана, несущегося сквозь заросли буйным торнадо, подхватывали ее волосы и освобождали разум от застывшей тяжести. Рядом с ними бежал Момо. Роксан так и держал его за руку, а тот пока не пытался вырваться, видимо, смирившись с уделом прицепа. Чуть позади не отставал Луми.

Аркаша прислушалась к своим чувствам. Ей впервые было так спокойно. Ощущение безопасности переполняло ее, как еще до поступления в Блэк-джек переполнял холод одиночества и вечный страх.

— Доктор! Доктор! — Роксан прорвался сквозь последние ветвистые заросли и впрыгнул на поляну, заставив Момо повторить тот же трюк.

Аркаша успела заметить Грегори, Лакриссу, Джадина и Константина прежде, чем ее потащили в противоположную сторону.

— Доктор! Доктор! — не унимался Роксан, подкрепляя вопли жалостливым хлюпаньем носа.

Выглянув из-за его плеча, Аркаша узрела пенек, который совсем недавно использовался Немезийским в качестве пьедестала для демонстрации ораторского искусства. Ныне пенек занимал маленький живой клубочек, который при внимательном рассмотрении оказался Викторией. Феечка сидела на нем, накрепко прижав колени к груди и обхватив их руками. На голову она натянула капюшон, и взгляд, кинутый из-под краев желтой ткани и копны синих волос, был наполнен тоской.

— Я вовсе не доктор, — устало отозвалась Виктория и прижала лицо к коленям, вновь обращаясь в ярко-желтую чуть дрожащую сферу.

— Доктор! Ну, пожалуйста! Зефиринке нужна помощь!

— Зефиринке? — Феечка подняла голову и недоуменно нахмурилась.

Пришлось поднапрячься, но Аркаша все же подтянула свое тело и вяло махнула Виктории рукой из-за плеча Роксана.

— Аркаша! — Феечка в один миг скатилась с пенька. — Что с тобой? Это несносец? Он тебя догнал?! Прости нас!

— Тень-ко-о-о-о-о-о-о-о-о-овская!

Кто-то сдернул Аркашу со спины дикого кота и сжал в объятиях.

— Ты ж псих, как ни крути! Я уж было решила, хана тебе! Ты ж не возвращалась так долго! — Лакрисса, обнимая Аркашу, крутила ее из стороны в сторону. — Но большая башка Джадин оказался башковитым и сказал, что ты так просто коньки не отбросишь, потому что живучая как таракан! А ты и правда таракан!!!

— Это все, что ты хочешь мне сказать? — прохрипела Аркаша, очень надеясь, что ее хрип передает весь уровень ее возмущения.

— Могу еще в любви признаться. — Лакрисса оторвала девушку от себя и похлопала ее по плечам. — Только стесняюся жуть как. Но для тебя сделаю исключение.

— Да ну? — Грегори отпихнул Лакриссу в сторону. — Если ты стесняшка, то я прима-балерина.

— Кэп в пачке и пуантах, — подошедший Джадин предался мучительным размышлениям. — Это пугает.

— Цыц, запрещаю даже воображать это. — Староста приблизился к Аркаше. — Как серьезно ты ранена? Учти, от твоего ответа будет зависеть, насколько мучительно я буду убивать моего первого помощника.

— А как же жалость, гуманность, любовь к котикам? — заныла Лакрисса.

— При чем тут любовь к котикам? — Грегори сердито глянул на нее через плечо.

— Ну как же. Общение с котиками благоприятно влияет на настроение, способствует успокоению и повышает тонус. А так как я все еще храню веру в вынесении оправдательного приговора в отношении меня, то предлагаю вот что. — Лакрисса поманила пальцем Роксана. Тот с подозрением прищурился, но все же подошел. Девушка тут же ухватила его за воротник и потянула вниз, заставляя дикого кота наклониться. — Давай, Грегори, почеши Котейку за ухом!

Грегори мрачно покосился на подставленную золотистую голову, затем, помрачнев еще больше, взглянул на Лакриссу.

— Мне безумно хочется приправить мой вопрос нецензурными высказываниями, но все же упрощу эмоциональную составляющую и спрошу: ЧТО?!

— Давай, не стесняйся! — Сияющая Лакрисса потрясла Роксана за шею и еще больше надавила на затылок, не давая дикому коту разогнуться. — Гарантирую, приласкаешь котика, почувствуешь себя лучше. И у тебя пропадет желание меня убивать.

— Из-за тебя мой игрок-новичок едва не загнулся, хотя всего-то и нужно было, что следовать правилам и не переходить по бревну на другую сторону, — горячился Грегори. — В связи с этим вряд ли мое желание душегубствовать так просто сойдет на нет.

— А ты попробуй! — Лакрисса, бодро улыбаясь, указала пальцем на кошачьи уши Роксана. — Погладь, сразу подобреешь.

— Вы там чего со мной делать удумали? — Запаниковал Роксан. — Только уши не теребите! Это очень интимный момент!

— А ну ласкай! — Лакрисса, с маниакальным упорством жаждавшая увести от себя гнев старосты, вошла в раж.

— У меня стойкое ощущение, что у этой сцены должно быть какое-то возрастное ограничение, — спокойно заметил Константин, наблюдая за всем буйством.

На поляне стало шумновато, но всю эмоциональную гамму тут же перекрыло насмешливое фырканье. На краю поляны стоял староста Фомальгаута Флориан Руфус. Сморщенный нос и скривившиеся линии губ давали четкое представление об эмоциях, которые испытывал староста. И брезгливость явно выплывала на первый план.

— Я думал, ты уже ушел со своими, Флориан. — Грегори вмиг посерьезнел. — Всех, кто нуждался в помощи, вытащили. Некоторых ребят Немезийский повел в медпункт, но твоих среди них не было. Только мои оболтусы. Еще профессор просил передать, что, возможно, стиль будущих занятий несколько изменится, хотя и данный формат раньше получал одобрение от директора.

— Я-я-ясно… — Флориан снова фыркнул. — У нас что, утренник в детском саду? Чего это Сириус бегает по лесу, держась за ручки?

Успевший о чем-то глубоко задуматься Момо встрепенулся и взглянул на свою руку. Даже после того, как Лакрисса перетащила Роксана поближе к себе и Грегори, дикий кот не отпустил руку Момо. А слегка выпавший из реальности демон, не обратив на это внимание, просто двигался туда, куда его тянули.

Чертыхнувшись, Момо рывком освободил свою руку.

— Зависть — чувство очень неблагодарное, Руфус! — весело откликнулась Лакрисса.

— Это с каких пор мне, великолепному Флориану Руфусу, следует завидовать кучке Смешанных? — Староста, изящно изогнув пальцы, провел рукой по своим волосам. — Плевать на вас. Я не ушел, потому что здесь все еще остался студент Фомальгаута. Викуся, живо сюда.

Виктория поджала губы.

— Нет.

— Чего? — Красивое лицо Флориана перекосилось. — Быстро, говорю.

— У меня еще есть здесь дела. — Виктория нерешительно глянула на своего старосту и отвернулась. — Не могу пока уйти.

— Викуся... — Голос Флориана стал все больше походить на рычание.

— Руфус. — Грегори громко щелкнул пальцами, переключая внимание старосты Фомальгаута на себя. — Как насчет уважать выбор студентов? Считаю, к решению любого учащегося стоит прислушиваться.

— Вот только про выбор не треплись. — Флориан, злясь, хлопнул себя ладонью по бедру — получилось несколько по-девичьи. — Знаю я, какой выбор выгоден лично тебе! Не вздумай никого переманивать с моего факультета, Рюпей!

Флориан развернулся и направился в сторону университета.

На пару секунд на поляне повисло молчание.

— Все старосты такие злючки, когда дело касается их факультетов, — пожаловалась Лакрисса.

— Нет, когда дело касается Грегори, — поправил ее Константин. — С Александром Цельным все предельно ясно. Он, понятное дело, сердится. А вот Руфус просто боится, что и кому-нибудь из его подопечных захочется в Сириус перебраться. По примеру Мимозы.

— Глупости. — Грегори качнул головой. — Я же не какой-то там мессия, чтобы притягивать к себе всех подряд. Флориан просто параноик.

— Весьма-весьма параноидальный параноик, — льстиво поддакнула Лакрисса. Она уже отпустила Роксана на волю.

— А с тобой, Лакрисса, я еще не закончил.

— Ой-ой, легче, — заныла девушка. — Я признала все ошибки. Честно-честно! Надо было присматривать за Теньковской лучше, признаю. А я бяка-бука и решила, что особо нянькаться с твоими детишками не стоит, ведь они и без того ого-го. Ладно, в этом и была моя ошибка. Видишь, я уже в стольких грешках призналась! Ну помилуй, будь душкой!

— Будь прима-душкой, — не удержался Роксан.

— Будь душкой в пачке и пуантах. — Лакрисса тоже не сумела вовремя притормозить себя.

Грегори испустил тяжелый вздох.

На поляне вдруг стало прохладно. Морозно, по-зимнему.

— Ойюшки. — Лакрисса принялась растирать ладони. — Фасцу, кончай изображать холодильник. А лучше хлебни горячего какао, холодный арктический парень!

Луми уронил руки, которые до этого широко расставил в стороны.

— При всем уважении хотелось бы, чтобы Аркаше наконец оказали помощь, — холодно сказал он. — Демон утверждал, что она ударилась головой.

Глаза Грегори полезли на лоб, руки сжались в кулаки.

— Лакри-и-и-ис-с-с-с-с-с-са!

— Ой, не надо! — Упомянутая побелела. — Я буду ее выхаживать! Бинтовать! Колыбельные петь! Мигом на ноги поставим!

«Да я вроде сама на своих двоих стою, — устало подумала Аркаша. — Надо сказать, что я в порядке... Но так лениво... и в голове... пусто...»

— Доктор! Вылечи Зефиринку! — Роксан, разволновавшийся еще пуще под давлением настроения Грегори, запрыгал вокруг Виктории.

— Сказала же, я не доктор. — Феечка взяла Аркашу за руку и подвела к пенечку. Та бухнулась на него. — Не чувствую у нее никакого надлома в физическом плане. Но это только на первый взгляд.

— Рошик сказал, что она ранена! Проверьте! Проверьте, доктор!

— Шарора? — Грегори вопросительно уставился на Момо.

Демон равнодушно зевнул.

— Ну, может, Шмакодявка и не ударялась башкой... кто ж знает.

— Роши-и-и-и-и-и-ик! Нельзя со мной так шутить! Нельзя! — Роксан схватил Момо за грудки и принялся трясти, оглушая его плаксивым нытьем.

— Ладно. Без паники, — распорядился Грегори. — Как-то не нравится мне состояние Теньковской. Очень уж бледна, и взгляд отсутствующий. Руфь, сможешь ее физическое состояние сходу оценить?

Виктория, поразмыслив, кивнула. Сосредоточившись, она быстро провела пальцами по Аркаше — от головы до лодыжек.

— Мое восприятие целителя не уловило никаких переломов. Только синяки и царапины, — сообщила феечка. Возможно, непроизвольно, но при разговоре с Грегори ее интонации заметно менялись: каждый раз она на полном серьезе рапортовала ему, словно солдат своему командиру. Звучало забавно.

— Отлично. Гора с плеч. — Грегори действительно слегка расслабился.

— Я исцелю ее, насколько позволит сдерживающая метка. — Виктория виновато понурила голову. — Я же тоже причастна к тому, что Аркаша попала в беду.

— Тогда спасибо заранее, Руфь. Надеюсь на тебя. — Грегори кивнул. — Так, а теперь не мешаем Руфь латать Теньковскую. В сторону, в сторону, не злите папку. Папка и так уже выкинул пряники и смачивает кнут.

Ребята повиновались. Около пенька остались только Роксан и Момо. Дикий кот навис над Викторией, умоляюще сложив ручки перед собой.

— Моя любимая девушка и мой любимый друг в беде! Пожалуйста, сделайте все возможное, доктор!

— Я постараюсь. — Виктория заметно смутилась. — Только вот с демоном ничего не получится.

— Мне ничего не нужно. — Момо пихнул Роксана к остальным, и тот с неохотой поплелся прочь. Как только дикий кот оказался на значительном расстоянии от них, демон столь стремительно обернулся, что Виктория, испугавшись, отпрянула. — Слышь, насекомое. — Аура Момо начала нещадно давить на феечку. — У Шмакодявки сейчас и правда проблемы с головой.

— Ка-а-а-акие? — пролепетала феечка.

— Она надышалась пыльцой ахело. Я знаю, в твоих силах вытравить эту гадость из ее сознания. Справишься?

— Д-д-да-а-а.

— Умненькое насекомое. — Момо грубовато похлопал ее пальцами по щеке и направился к Грегори и остальным.

Облегченный выдох Виктории, скорее всего, лишил ее тела всего воздуха — столь сильно и долго она выдыхала.

— У-ух, не выношу демонов. — Феечка присела перед Аркашей, которая уже мало на что реагировала и вовсю клевала носом. — А этот Шарора лютый зверь, не иначе.

Аркаша с трудом подняла голову.

— Ваниль он нравится, — еле волоча языком, пробормотала она.

— Так это его Ваниль считает принцем? Брр... — Виктория дернула плечами. — Жуть из преисподней. Ну и черт с ними обоими. Скажи мне вот что: ты наткнулась на цветы ахело?

— Угу.

— Надо же. Они действительно растут на территории Блэк-джека? Опасная травка. — Виктория положила ладонь на Аркашин лоб. — У тебя жар. Отравляющий эффект ахело наиболее опасен в конце своего воздействующего периода — на стадии выведения из организма. Это источник стороннего внушения, а тело само по себе весьма болезненно реагирует на внушение. Сознание предпринимает попытку противиться, поэтому ты и чувствуешь слабость, и жар не проходит. Хм-м… Но раз так, то получается, первая стадия влияния уже миновала. — Она сильнее прижала ладонь к коже Аркаши. — Я блокирую эффект напрямую в твоем разуме, пока пыльца полностью не покинет тело. Согласна?

Аркаша изобразила кивок. А может, кивнуть так и не получилось, а Виктория поняла ее по взгляду?

— А Лакрисса права, ты симпатюля, — слабо хихикнула Аркаша.

Левая бровь Виктории поползла вверх, правая припозднилась и решила не напрягать себя излишним движением. Скептицизм был ей к лицу. Хотя Аркашу, находящуюся сейчас в этом чересчур любвеобильном состоянии, умилила бы даже шапка в виде страуса на голове Виктории.

И снова лоб ощутил легкое трение от незримого шершавого кошачьего языка — так магия Виктории касалась ослабевшего тела Аркаши.

— Уже легче?

— Точно. Ого, сонливость как рукой сняло. — Аркаша потерла щеки. — И в носу уже не так щекочет.

— Часть пыльцы все еще в твоем теле. Но больше не влияет на твой разум. — Виктория стерла капельки пота, появившиеся на ее лбу. — Если бы ты была все еще на первой стадии влияния ахело, то есть сразу после попадания пыльцы в организм, — я бы не смогла так легко заблокировать эффект. А на первой стадии... — Феечка смущенно опустила глаза и сложила пальцы домиком. — Э-э… После того, как мы разделились, ты сразу же встретила Ровена Шарора?

— Почти. — Аркаша упивалась легкостью, которая теперь господствовала в ее сознании. Исчезли голоса, и не было шепота.

— И после ахело сразу?.. То есть... — Виктория зарделась и быстро сменила тему. — А, ладно… забудь. Давай о другом. Помнишь, я говорила раньше, что с твоим разумом что-то не так? Как будто что-то не на месте? Еще профессор Немезийский по этому поводу высказывался. И... Там по-прежнему что-то не так. Но не так, как было раньше не так, а по-другому не так, но все еще не так, но не так как в то не так... Ой. — Феечка окончательно запуталась и уныло примолкла.

«Это точно связано с Абсолютом. — Аркаше безумно хотелось поделиться с Викторией своей проблемой, но она не решалась. — Вряд ли это нормально».

— Пусть и не так, — Аркаша несмело хмыкнула, — но раз уже не так, как в то не так, можно и этому порадоваться, да? Проблемка с ахело была в сто раз хуже. Ох, Момо ведь тоже досталось! Он был в близком контакте с цветами. Можешь помочь ему?

Виктория удивленно захлопала глазами.

— Но ахело не действует на демонов, — медленно сообщила она, словно уже сомневаясь в собственной правоте. — На демонов вообще мало что может оказать влияние.

«Как это? Не действует? Но он зажал нос, когда наклонялся к цветам. Разве не для того, чтобы не вдохнуть случайно пыльцу? А то, что он прекратил сопротивляться и позволил мне на него накинуться? Это не внушение цветка?..»

— Я же его... — Аркаша задохнулась от воспоминаний, которым наконец позволила вторгнуться в сознание. Много ярких воспоминаний. Об ощущениях, о прикосновениях, об ароматах. — Его… по-по-по… поцеловала. И еще… ой, я ж его и так… и эдак... и вообще…

— Правда? — Виктория растерянно взглянула в сторону Момо, затем на Аркашу. — О…

Погладив уткнувшуюся ей в плечо девушку по голове, феечка замерла. Пару минут они сидели в полном молчании, прислушиваясь к разговорам ребят.

— Все вернулись по списку. — Константин свернул свиток, по которому на протяжении последнего часа проводил сверку. — Линси, Шарора, Фасцу и Теньковская были последними. Никто в лесу не остался.

— Потери?! — Хоть и получившая люлей, но Лакрисса не переставала пылать энергией. — Количество оторванных ног, рук, голов?! Докладывай!

Константин посмотрел на свиток в своих руках.

— И что, по-твоему, я должен ответить?

— Что, ни одной конечности не оторвали?

— Нет.

— А голову? Ну хоть махонькую?

— Нет.

— Зануды.

— Тебе, вижу, скучно. — Грегори подбросил на ладони какой-то предмет. — Вдохновение так и прет, гляжу.

— Ой, ты когда успел? — Лакрисса похлопала по своему поясу. — Хитрюга. Подкрался, бдительность усыпил и утащил у бедной девушки ее ляльку.

— Это ведь шутиха? — Грегори цыкнул. — Сколько еще у тебя таких лялек?

— Не скажу!!

— Стоять. Сейчас обыскивать буду.

— О... — Лакрисса, уже взявшая высокий старт, немедленно тормознула. — Да, обыщите меня дяденька полицейский!

Аркаша не смогла сдержать улыбку. От этой веселой возни веяло уютом.

Виктория тронула девушку за плечо, взывая к ее вниманию.

— Аркаш… хочу тебе пару слов сказать. Знаешь, от демонов лучше подальше держаться. Они привлекательные только снаружи. Это их средство приманивать жертвы ради получения жизненных сил. Поэтому демоны Блэк-джека мне всегда странными казались. Очень уж... мирные. А на самом деле демоны опасны. Они развратят и соблазнят тебя с единственной целью — выпотрошить твою душу и испить до капли твою жизнь. — Виктория поспешно шептала это прямо в ухо Аркаши. — Здесь Скальный ничего такого им сделать не позволит. Но это не значит, что нужно расслабляться. Не ведись на соблазнения этого малиноволосого демона. Он источает слишком много аромата. Не так как делают другие. Не скрывается, и это пугает еще больше. Будь начеку.

— Странно себя чувствую, когда девчонка, выглядящая как младшеклассница, втолковывает мне что-то о соблазнениях. — Шутка прозвучала несколько нервно. И последовавший за ней смешок тоже.

«Голова кругом. — Аркаша позволила себе подольше побыть в объятиях пахнущей лесом Виктории. — Я совершенно не знаю, как быть дальше».

— Теньковская, тебе получше? — Грегори удовлетворенно кивнул, когда Аркаша показала ему большой палец. — Отлично. Господа, забыл упомянуть хорошие новости. Немезийский сказал, что уговорит Эльблюма отменить сегодняшнюю пару, чтобы мы немного пришли в себя. Завтра выходной, поэтому сообщаю, как некоторые из вас сегодня будут «приходить в себя». Назначаю первую полноценную тренировку чарбольной команды Сириуса!

Аркаше не повезло. Она так и не успела вовремя войти в зал, а потому застряла между двумя спорящими сторонами.

Грегори перекрывал собой вход в спортивный зал Сириуса, будто суровый сфинкс, вот-вот готовый загадать загадку, от которой онемеют мозги.

— Я сказал, нет.

— Ответ «нет» не для меня. — Лакрисса шныряла туда— сюда, заглядывая в просветы между телом Грегори и дверной рамой. — Девушкам вообще нельзя такой ответ давать. Чревато, знаешь ли.

— Несмотря на твои отвратительно завуалированные угрозы, говорю снова, — Грегори бесстрастно пожал плечами, — нет. Я не пущу вас на первую тренировку Сириуса. Никаких «просто поглазеть», никаких «просто поржать». Команде требуется уединение.

— Да мы не помешаем, честно! — Лакрисса на секунду остановилась и только для того, чтобы обнять за шею Данила — тот вместе с Шани присоединился к их компании по дороге к университету. — Скажи, Данилка!

— Ска-а-а-а-жу-у, только не души-и-и, — прохрипел парень, вдавленный в девичью подмышку.

— С тобой у меня вообще часовой молчок, — пробурчала Лакрисса, резко меняя контраст настроения. — Я тут вспомнила, каким везучим гаденышем ты оказался. Взял и попал на паре в команду с Грегори. Это ж везуха вселенского масштаба!

— Я не виноват, что Грегори всех опередил с этим панцирным порошком несносцев!.. — Данил жалобно заскулил, потому что Лакрисса, поджав губы, принялась выкручивать его ухо.

Аркаше, стоявшей в непосредственной близи, аж поплохело от его гримас.

— Не виноват, да? — Лакрисса, демонстрируя склонность к садизму, переключилась на второе ухо Данила. — Не виноват, что Грегори чертов гений? Не виноват, что те, кто с Грегори, сразу на вершине оказываются? Не виноват, да?!

— Я вообще-то тут. — Грегори наклонился и постучал пальцем сверху по плечу Лакриссы. — Если какие претензии, то давай ко мне напрямую обращайся.

— Без проблем. — Первый помощник старосты оставила в покое уши Данила и скрестила на груди руки. — Вопрос номер раз. Фигли ты такой умный?

— Не понял вопрос. — Грегори нахмурился. — Если ты расстроена, что моя команда первой вернулась с полной емкостью порошка и заполучила автомат, то сообщаю: ничто не мешало тебе опередить меня. — Помолчав, он добавил: — Кроме, конечно же, твоей бьющей через край энергии, пробуждающей опасную инициативность.

— Комплементики делаешь? — Снова безумно быстрая смена настроений, и Лакрисса уже томно захлопала ресничками, обдавая Грегори потоками обаяния.

— Я бы назвал это замечаниями.

— Блин, будь милее хоть на пять граммулечек!

— Не, пусть будет таким, каким хочет быть, — вмешалась Шаньян. Она, заложив пальцем нужное место в книге, с ухмылкой глянула на остальных. Одетая в черные с отливом леггинсы и кружевную блузу, явно выделяющую ее из общей массы по-спортивному разодетых ребят, девушка пребывала в прекраснейшем расположении духа. Вот только причина отличного настроения заключалась в другом. — Нынешний староста-злюка меня вполне устраивает. А быть в его команде — сплошное блаженство.

— Да чтоб вас всех! — взвыла Лакрисса. Зависть — еще тот тяжкий труд.

На паре Немезийского в команду Грегори попали Данил, Шани и какой-то фейри. В итоге, как поняла Аркаша, более стараниями старосты, нежели какими-то иными силами, их команда одержала победу в этом маленьком соревновании, и все четверо успешно заработали себе стопроцентный зачет на предстоящем тесте по «травкам-муравкам». Как, впрочем, и обещал Немезийский. Неясно, что там стало с их компаньоном фейри, но Данил и Шани теперь глядели на Грегори такими по-щенячьи сияющими глазами, словно готовы были молиться на его святой лик до конца своих дней.

«Прости, Лакрисса. — Аркаша виновато улыбнулась. — Я очень хотела, чтобы мы с тобой и с Викторией выиграли, но с Грегори и правда тяжело тягаться».

— Закончили вопить? — Грегори чуть сдвинулся в сторону зала, перешагнув порог. — Займитесь делом. Константин, Лакрисса, проинструктируйте первокурсников насчет того, что их ожидает со следующей недели. И проследите, чтобы первогодки позаботились обзавестись именными буками, а иначе придется все время таскаться с кипой книг, как это делает... а точнее, должен был делать Джадин. И еще одно...

Юноша снова вышел наружу и спустился на пару ступенек. Присев перед Лакриссой, он провел ладонями от ее лодыжек до самого пояса, без всякого стеснения ощупав даже девичьи ягодицы. Девушка и успела что раз пискнуть — то ли от возмущения, то ли от восторга. Хотя после кратковременного, но продуктивного знакомства с ней Аркаша предположила, что это все-таки был восторг.

— Шутиха. — Грегори показал находку Лакриссе. — Еще одна. Конфисковано.

Ворча себе что-то под нос, староста поднялся обратно в зал.

— Так… может, у меня чего еще есть запрещенного? — срывающимся голосом прокричала Лакрисса ему вдогонку. — Может, того... в бюстике еще поищешь?

— Был бы здесь Артемий, непременно сказал бы что-нибудь по поводу тематики разврата, — наигранно скорбно сообщил Данил. Константин за его спиной быстро кивнул, соглашаясь.

— Цыц, никчемные мужики. — Лакрисса вздернула нос. Похоже, ее вообще ничем нельзя было уязвить. — У меня тут процесс соблазнения полным ходом идет. Не мешайте.

— А толпа тебя не смущает? — полюбопытствовал Данил.

— Имеешь в виду вас, «толпу», что облепила его как скопище банных листов и ни на секунду не оставляет одного? Фу и фе. — Лакрисса фыркнула. — Я от этого в лютой ярости. Еще чуть-чуть и взорвусь. И тогда утащу его в свою пещерку.

К Лакриссе приблизилась Шани. Ее глазки-скорлупки странно сверкали. Черная вдова взяла руку первого помощника и с чувством пожала ее.

— Уважаю, первый помощник. Вот беру и... уважаю. Такие глубокие мысли... уважаю.

— Женская идиллия. Или как там правильно? Женская солидарность? Короче, женщины — создания прекрасные, но страшные, — выдохнул Данил.

— Что, Данилка, уже уши надоели? — хмыкнула Лакрисса, энергично отвечая на рукопожатие Шани.

Со стороны спортивного зала донесся призывный шум — Грегори стучал костяшками пальцев по входной двери, привлекая внимание.

— Кто еще не слышал команду «разойдись», рекомендую срочно приступить к ее исполнению. А у чарбольной команды работы непочатый край.

— Да, да, бездари и бездарности жаждут покидать мячик. — Шани, устроив потягушки прямо на ходу, прошла мимо Грегори в зал. — Жду не дождусь очередного шедевриального провала Сириуса.

— Спасибо за поддержку, — иронично протянул Грегори, прикрывая дверь.

Аркаша глубоко втянула прохладный воздух. В зоне Вечной Весны было намного теплее, чем здесь. Но тепло неизменно расслабляет. Холод — вот что требуется изнеженной плоти. Он не союзник, но лучший мотиватор.

Константин и Данил, подхватив Лакриссу под локти, потащили ее прочь от здания с колоннами. Аркаша наблюдала за ними, потирая щеку. Царапины, оставшиеся от соприкосновения с ветками поваленного дерева, исчезли. Виктория по ее просьбе «подправила ей мордашку». Феечка хотела заняться и новенькими синяками, но Аркаша отказалась. Слишком много привилегий ей одной, да и добротой Виктории злоупотреблять не хотелось.

За Аркашиной спиной распахнулась дверь.

— А ты чего здесь зависла? — недовольно поинтересовался Грегори. — Ты должна быть с нами. — Он схватил ее за руку и одним рывком втащил наверх, ей даже не пришлось преодолевать ступеньки — она просто перелетела через них. — Все-то за вами присматривать надо. Как малышня. Слюнявчики осталось всем нацепить. — Староста втолкнул ее в зал и плотно прикрыл за ними дверь.

«И вот я снова здесь. — Аркаша зажмурилась. — И теперь уже как полноправный член чарбольной команды Сириуса. Настоящий игрок!»

Открыв глаза, девушка едва не вскрикнула. Прямо перед ней, наклонившись к самому ее лицу, стояла Шани.

— Ты тот поцелуй всерьез не воспринимай, лады? — Похоже, Шани не привыкла смущаться. И от понимания этого смущалась еще пуще. — Это меня что-то подкрючило вконец, вот и сотворила фигню. Я все-таки по мальчикам, уж прости.

Аркаша сдержала улыбку. Решила, что хихикать в лицо тому, кто так серьезен, неуместно.

— Думаю, я это переживу, — столь же сдержанно пообещала она.

Шани удовлетворенно кивнула. Что ж, черная вдова волновалась о ее чувствах. Приятно.

— Кстати, я бы на твоем месте сбежала, — похоронным голосом сообщила Шани.

— Почему?

— Почему, спрашиваешь? — Шани закатила глаза и махнула рукой куда-то в неопределенность позади себя. — Потому что совершенно ясно, что близкое общение с теми личностями не подкрепит твое здоровье, а как раз наоборот... Короче, я бы отступила.

— После всего? Нет уж. Хотя ты в чем-то права. Я собираюсь бежать. — Аркаша обошла Шани и направилась вдоль скамеек в середину зала. — Но бежать — не значит отступать. Бежать — значит двигаться вперед.

— Какие заумные лозунги. — Шани догнала Аркашу и без предупреждения ухватила целую копну рыжих волос. — Постой смирно пять сек. Наверчу тебе колоски.

Как бы сварлива и цинична ни была Шани, но определенными талантами она, несомненно, обладала. Ее руки порхали над Аркашиными волосами с невесомостью паутинки, трепещущей на ветру, а распушившиеся локоны под ее пальцами послушно складывались в хитрое плетение. Закрепив конец плетения тонкой, но прочной нитью, Шани легонько хлопнула Аркашу между лопаток, вжав импровизированную косу ей в спину.

— Готово.

Аркаша пощупала свою макушку и, закинув руку за спину, провела пальцами по плетению. Никто никогда не делал для нее ничего подобного.

— Спасибо. — Она повернулась к Шани и положила на ее ладонь пару пауков, попутно найденных в новой прическе. — Мне очень нравится.

— Ну-ну. — Черная вдова небрежно кивнула, мол, ничего особенного, и закинула пауков к себе на голову. Те тут же поползли вниз по ее косичкам. А Шани продолжила изучающе оглядывать Аркашу. — Смотрите-ка, а под лохматостью, оказывается, еще та белянка скрывалась. Бледная жуть. Улыбайся хоть, а то Грегори вместо площадки отправит тебя в лазарет.

— Последние дни были не особо легкими. — Заявление Шани чуть-чуть взволновало Аркашу. Неужели у нее и правда настолько болезненный вид?

— Кому ты это говоришь. Вся моя жизнь сплошной стресс. — Шани уставилась на собеседницу еще пристальнее. — И глаза-то огроменные. Под красотку косишь?

Аркаша отрицательно мотнула головой.

— Светло-карие, нет? Раньше под волосами физю прятала, а щас прямо вся такая невинно наивная вылезла. — Шани потрепала ее за подбородок. — Миленькую из себя корчишь? Искорки в глазах поджигаешь? Кот моей двоюродной тетки однажды тоже начал так мимишно таращиться. Глазками поблескивал, томно дышал. А потом взял и издох. Гипоксия.

— Да-а, — протянула Аркаша, затрудняясь выразить яснее свои впечатления. — И тебе не хворать.

Миленькая история. Взбодрила, ничего не скажешь.

— Я сошью тебе платье, — вдруг сказала Шани.

— Честно? — Аркаша опешила. Хотя резкий переход от мучительного удушения к пошиву платья был вполне в духе Шаньян. Вероятно, для нее не существовало определенных границ: цинизм смешивался с лояльностью, пренебрежение с заботой и так далее. Эмоции странствовали в ее сознание, неспешно перекатываясь из одной в другую и меняя форму — подобно плавающему в масле парафину в лавовой лампе.

Вместо ответа Шани вытащила из-за пазухи книгу и открыла ее, ловко подцепив большим пальцем уголок обложки.

— У принцессы должно быть платье, — отстраненно пробормотала она, бережно перелистывая страницу. — И прекрасный принц должен подхватить на руки свою принцессу.

— Не претендую на принцев, — выдавила из себя Аркаша, вспомнив свой последний разговор с тетей Олей. Неужели это было всего несколько дней назад? Казалось, что прошли месяцы.

— А здесь и нет принцев. — Мечтательность исчезла из голоса Шани. Она захлопнула книгу и мрачно глянула на проходящего мимо Момо. — Только вяло шевелящиеся дефекты природы.

— Чего ты там бормочешь, членистоногая? — Юноша стянул с себя кофту и кинул на скамью.

Аркаша в панике замотала головой, не зная, на чем задержать взгляд. Хотя не имеет значение, — главное, чтобы не на выпирающих демонских лопатках.

Момо хрустнул шеей и потянулся вверх, осчастливив зрителей видом своих гладких подмышек. У демонов что, вообще волосы нигде не растут? А как же голова? Там-то все отлично.

Аркаша впилась ногтями в собственную ладонь, чтобы чрезмерное любопытство не унесло ее в долину фантазий о всяких местах Момо... ну где что-нибудь растет... или не растет.

«Кошмар! — Аркаша не на шутку испугалась. — Раньше у меня таких мыслей никогда не возникало. Ну ведь точно! Неужто Виктория все-таки подвертела пару лишних винтиков в моей голове?!»

В это время до нее добрался густой аромат персика. Он буквально затопил пространство. По залу будто раскидали с десяток сваренных персиков и попрыгали на них, раздавив до вязкой кашицы. А сверху залили горячим персиковым сиропом.

Шани демонстративно зажала ладошкой нижнюю половину лица.

— Гадость какая, Шарора! Не проветривай тут свои телеса и не целься в нас своими подмышками! Фу, ты пахнешь как мой утренний пончик. Или пончик воняет как ты.

Момо проигнорировал ее восклицания. А вот Роксан, подбежавший к скамье, чтобы тоже расстаться с кофтой, с радостью поделился собственными впечатлениями.

— Рошик хотя бы благоухает, — прохныкал он. — А вот у меня после долгих тренировок от кроссовок так несет, что аж глаза слезятся.

— Информация ценнее некуда. — Шани замахала книгой, будто это могло помочь спастись от вездесущего персикового аромата. — Парни отвратительны.

Пока Роксан спорил с Шани, Аркаша втихаря наблюдала за Момо. Тот, о чем-то задумавшись, массировал предплечья. В какой-то момент его пальцы коснулись лямок майки. Остановившись на мгновение, он резко повернулся, явно ища кого-то. Аркаша, струхнув, попятилась и заскочила за спину Шани.

— Кэп, — услышала она звенящий от напряжения голос Момо. — Я хочу переодеться.

— С чего вдруг? — Грегори решительно не устроили капризы демона. — Некогда.

— Мне нужно.

— Эй, мы ведь уже решили, что не будем тратить время на перерыв между парой и тренировкой. Можешь сходить лицо ополоснуть, все равно потом душ принимать.

Момо рассерженно цыкнул, но вступать в спор с Грегори не стал.

Щеки Аркаши горели. Теньковская в очередной раз порадовалась, что ее лицо не наливается томатным цветом, когда она сконфужена.

«Он хочет переодеться, потому что я вцеплялась в его майку?.. И, может, на ней даже остался мой запах? Ох, нет! Прочь, странные мысли, прочь, сказала!»

Со стороны входной двери донесся оглушительный грохот. По полу, шурша обертками, покатились леденцовые палочки.

— Да чтоб вас мурена кусанула! По-моему, я зуб выдрал!