Кроссовер масок

Глава 10. Пылкие шакалята

Тренер чарбольной команды Сириуса Тарас Лэйкин озабоченно ощупывал пальцем челюсть. Обе его руки были заняты ведерками с леденцами, и, чтобы оценить целость зубов, ему пришлось передвинуть одно из ведерок подмышку. Емкость немедленно перекосило, и через край хлынул леденцовый ручеек. Еще одно — третье ведерко — валялось перевернутым в куче выпавших конфет на полу. Судя по всему, его он тащил, держа в зубах. До того как уронил.

— Чего рты пораскрывали? — пробурчал Лэйкин со сварливостью сидящей на диете женушки, которую супруг поздно ночью обнаружил подле холодильника вооруженной палкой колбасы и истекающим подтаявшими взбитыми сливками куском торта. — Да, запасся на пару часиков. Надо же мне как-то нервы успокаивать.

За спиной мальчишки замаячила смущенная Анис. Она была нагружена маленькими бутылочками с водой, и, похоже, это была единственная причина, почему она еще не дала деру из этого пугающего спортивного зала.

Ойкнув, Анис присела и неловко уместила бутылочки вокруг себя на полу, а затем бросилась помогать Лэйкину собирать леденцы. А точнее, ползала и собирала драгоценное тренерское «успокоительное» только она, а сам тренер просто стоял, сохраняя на лице невозмутимость статуи, ежедневно терпящей смачный голубиный обстрел.

Вслед за Лэйкиным и Анис в спортивный зал проникла Брунгильда. В этот раз ее светлые волосы были скрупулезно зачесаны в тугую конструкцию на макушке, еще более напоминающую гребень динозавра, а вид был вполне бодрый, хоть и заметно скучающий. На поясе широкой кожаной юбки болталось с десяток тонких металлических цепочек, увешанных малюсенькими черепушками. Челюсти черепов были раскрыты, а цепочки выходили прямо оттуда, словно вывернутые наизнанку оголенные позвоночники. Поверх Брунгильда нацепила официальный блейзер Блэк-джека с зеленой мастью бубны — нашивкой факультета Мимозы. В ее руках тоже обнаружились бутылки с водой.

Оглядевшись по сторонам, Брунгильда шумно причмокнула губами, на секунду продемонстрировав крупный ком жвачки во рту, и замерла, остановившись точно за спиной тренера.

— Эй, Шаньян, не поможешь? — Тренер призывно пошевелил пальчиками. — Забери у Брунгильды воду.

— Не могу. — Шани даже голову не подняла, продолжая вчитываться в строчки очередного романа.

— Почему?

— Конфеты трескаете вы, а целлюлит одолевает меня. Ничего не могу поделать, он вжимает меня в скамейку.

— Ленивое создание. — Лэйкин поджал губы, но тут же просиял, когда расторопная Анис приподняла к его лицу вновь наполненное сластями ведерко. — Благодарю. Хоть кто-то готов подсобить немощному старику.

— Я могу и бутылки расставить, — неуверенно предложила Анис, бросая быстрый взгляд через плечо. Отыскав Аркашу, девушка расплылась в улыбке.

— Не откажусь от помощи. — Лэйкин нагнулся и к ужасу Анис вцепился зубами в ручку ведерка. Девушка едва успела вовремя отдернуть руку. — Тафи фк фкафмейфке.

— А? — растерялась Анис.

— Тащи к скамейке, — перевел подошедший Грегори, собирая с пола бутылки.

Потеряв свою часть ноши, Анис бестолково заметалась, не зная, за что ухватиться. Из этого состояния ее вывела Брунгильда, вручив ей половину от своей порции. Несмотря на отсутствующий вид, соседка Ваниль была на редкость собранна и действовала уверенно. Может, поэтому на нее без опаски возложили обязанность по встрече студентов в первый день и переправления их с островка на территорию Блэк-джека? И поэтому Немезийский тоже выбрал ее в качестве помощника, когда занимался метками? И возможно, именно из-за этого ее настолько сильно ценила взбалмошная Ваниль?

— Тьфу! — Тренер разжал челюсти, позволяя ведерку рухнуть на скамью. Паучки, оккупировавшие поверхность, вместо того чтобы в панике кинуться прочь, с энтузиазмом полезли по стенкам ведерка. Лэйкин скинул пару самых ретивых щелчком пальца. — Встретил этих девиц по дороге. — Он ткнул пальцем в сторону Анис. У той от переизбытка всеобщего внимания позеленели щеки — еще чуть-чуть и зацвели бы. — Вот эта, видать, опять пришла спасать Теньковскую. А вот у этой, — палец тренера нацелился на невозмутимую Брунгильду, — помыслы нечисты. Неспроста ведь она здесь у входа ошивалась.

— Поэтому вы взяли и загрузили ее работой, — усмехнулся Грегори, расставляя бутылки с водой рядком вдоль скамейки.

— Тренеру дай волю, и он всех заставит батрачить на себя, — пожаловался Роксан. — И врагов, и соратников.

— Ты, верно, перепутал меня с кем-то. — Лэйкин взял из ведерка загнутый крюком леденец и, надув щечки, сделал большие глаза, сосредоточив в них немыслимо огромную порцию невинного детского очарования.

Джадин, пристально вглядывающийся в состроенную тренером рожицу, почесал подбородок и задумчиво поделился:

— А Котяра прав. Из-за вашего малышкового личика вас хочется побаюкать.

Челюсть Лэйкина поползла вниз, создав непрезентабельную ассоциацию с вылезшим за пределы тарелки расплавленным сыром.

— Ой, нет-нет! — Роксан, паникуя, яростно замахал руками. — Ничего я такого не говорил! Джади чуток ошибся!

— Говорил же. Вчера. — Джадин благополучно пропустил мимо ушей все намеки Роксана.

— Линси... — Тренер улыбнулся. По-доброму. Почти. — Как же я по тебе скучал все лето... По твоим забавненьким умозаключениям. По мордашке твоей глуповатой. И сегодня, обещаю, ты познаешь всю силу моих чувств.

Роксан позеленел, перегнав в экзотичности оттенков даже девушку-жабоньку Анис.

— Кэ-э-эп... — проблеял дикий кот, ища утешения у Грегори.

— Сам нарвался. — Капитан был непреклонен. — Брунгильда, скажи-ка, ты здесь, потому что у тебя какое-то сообщение?.. — Грегори замялся. — От Цельного?

Брунгильда задержала на нем взгляд. Это продолжалось довольно долго.

— Нет. — От нее исходило давящее равнодушие, как от человека, находящегося в курсе темы разговора, но не испытывающего желание принимать в нем участие, и вдруг втянутого в самую гущу.

— Тогда... — Пауза — толчок к продолжению беседы. Грегори оставался надежным старостой не только для своих, но и для студентов других факультетов, давая понять, что выслушает любого, позволит выговориться любому и даже услышит все до последнего слова.

Глаза Брунгильды расширились, выдав новую эмоцию. Она повернулась к Грегори всем корпусом, признавая его своим собеседником. И, судя по всему, ее саму это удивило.

— Сообщение не от Александра. И оно не для старосты Сириуса. — В интонациях Брунгильды сквозила озадаченность. Ведь она вовсе не собиралась ничего говорить тому, кому это сообщение не было предназначено. Однако вот она стоит перед Грегори Рюпеем, старостой чужого факультета, и отчитывается перед ним, хотя и не должна. Но главное, девушка вовсе не чувствовала, что поступает неправильно.

Аркаша невольно улыбнулась. Грегори — поразительный человек. Нет, маг. Он по-настоящему располагал к себе. И не так, как это делала Аркаша в свои темные времена до Блэк-джека — притворяясь и просчитывая каждый шаг. В нем не было ни капли фальши. Его хотелось слушать, ему хотелось рассказать, ему хотелось доверять.

Тонкий девичий пальчик, унизанный металлическими поблескивающими кольцами, указал прямо на нее. Аркаша затаила дыхание.

— Для нее. — Брунгильда, смирившись с незримым влиянием Грегори, отчеканила: — Сообщение для нее. Но это личное.

— Ясно. — Грегори одарил ведьмочку благожелательной улыбкой. — Только не занимай, пожалуйста, слишком много времени. Мы хотим начать тренировку.

Аркаша, теряясь в догадках, последовала за Брунгильдой в сторону выхода. Та остановилась в дверях и прижалась спиной к дверной раме. Аркаша последовала ее примеру, встав в похожую позу напротив.

— Так ты в команде Сириуса, подруга? — Вопрос был задан без какого-либо намека на интерес. Однако безразличие было неотъемлемой частью образа Брунгильды — этакой визитной карточкой или своеобразным способом отгородить себя от излишнего воздействия социума. «Мне все равно, мне все равно, мне все равно» — исходящие от нее флюиды будто несли в себе и это неясное бормотание. Энергичной она показалась лишь раз — в первый день встречи, но и тогда избыток коммуникабельности потребовала от нее временно возложенная обязанность. Конечно, попробуй молча встречать тех же желторотых паникующих первогодок. Тут и гостеприимство надо было проявить, и участие. Но пистолет с блесками все же перебор. Аркаша тихо хихикнула, вспомнив, как она сама при таком радушном приветствии едва не полысела со страху. В общем, какой бы безразличной ни казалась Брунгильда, это вовсе не значило, что она не хотела бы услышать ясные ответы на свои вопросы.

— Да, в команде. С сегодняшнего дня. — Аркаша постучала пальцем по своим губам. — Только это пока надо в секрете держать.

В способности Брунгильды хранить секреты сомневаться не приходилось. Проживание Аркаши в мужском общежитии все еще оставалось тайной.

— Еще один секрет хранить? М-м-м. Как мальчук? — Брунгильда смотрела куда-то вдаль, возможно даже, на силуэт Туманного Лабиринта.

— Спасибо, хорошо. — Аркашу начала грызть совесть, ведь за последние часы она ни разу не вспомнила о Маккине. Присутствовал ли он вообще на паре Немезийского? — Ты ведь в курсе, кто он?

— Все знают, — равнодушно напомнила Брунгильда.

— И?.. — Аркаша сама не представляла, какой ответ хотела бы услышать.

Ведьмочка мельком глянула на нее и вновь уставилась вдаль.

— Рисковая ты, подруга. Я бы испугалась с таким жить.

— Ты для этого сюда пришла? Маккина оскорблять? — Аркаша понимала, что сердиться на Брунгильду нечестно, ведь она сама вынудила ее высказаться.

— Не-а. — Выдутый беловатый пузырь жвачки переместился из одного уголка рта в другой, а затем Брунгильда с хлюпаньем втянула его в себя. — Я тут шпионю.

— Шпионишь? За кем?

— За тобой.

— Разве это не тайно делают? — озадачилась Аркаша.

— Все делают это так, я делаю это эдак, — туманно изрекла Брунгильда.

— А… А зачем?

— Ваниль попросила.

Шпион не только шпионил весьма открыто, но и без всякой задней мысли раскрыл своего «нанимателя». Общий смысл затеянного совершенно терялся.

— Ваниль сказала, что ты крутишься возле чарбольной команды Сириуса, потому что хочешь наложить лапы на ее принца. — Брунгильда подняла руку и ткнула пальцем в сторону Момо. Тот как раз наклонялся, чтобы взять с пола бутылку с водой.

— Не надо!.. — От волнения Аркашин голос превратился в писк. Она схватила Брунгильду за запястье и дернула вниз, заставив девушку опустить руку. А потом встала перед ней так, чтобы закрыть собой вид зала. — Не стоит отвлекать остальных... ну... от подготовки к тренировке.

— М-м-м...

— Но теперь ты в курсе, что я здесь не для того, чтобы... лапы распускать.

— Угу. Вот только это пока секрет. — Брунгильда пожала плечами. — Поэтому первоначальную версию, выдвинутую Ваниль, опровергнуть не удастся.

— Тоже верно, — опечалилась Аркаша.

— Еще Ваниль думает, что ты специально стянула с себя сегодня футболку. Чтобы соблазнить ее принца.

«Вот это уже ни в какие ворота». Но Аркаша так и не успела возмутиться.

— Ваниль сказала, что ты тощая страшная и в тебе ни капли сексуальности. А потом повторила — раза три, что ты нарочно оголилась. Так ты нарочно? — Без особого перехода полюбопытствовала Брунгильда.

— Нарочно!

— М-м-м... Ваниль будет в ярости.

— Да я не для этого самого нарочно! — Аркаша поспешно понизила уровень своей громкости. — Это был знак протеста. Меня водой окатили. Остальное произошло спонтанно.

— М-м-м... Ваниль тебя терпеть не может и без ума от своего принца. А она и так безбашенная да еще плюс безумно влюбленная. Вывод: мрак, подруга, мрак.

— Я уж поняла ее подход. Догонялки с Пятнашкой, к сожалению, не стали моими наиприятнейшими воспоминаниями. Это и есть сообщение? Угроза?

— Не-а, это еще не угроза. — Брунгильда вытащила из-за пазухи пару тонких черных перчаток, надела, а затем извлекла прозрачную папочку, внутри которой находился розовый листок. Подцепив кончиками пальцев уголок листка, девушка извлекла розовое нечто и протянула Аркаше. — Читай.

Воздух наполнился удушающим запахом. Горло начало саднить, а в ноздри словно сунули молотый перец.

Аркаша отдернула руку и зажала нос. Розовый листок плавно заскользил вниз и приземлился на каменную ступеньку.

— Понимаю тебя. Это еще не худшие ее духи. Поверь, при нанесении на тело они становятся менее смердящими. Просто Ваниль обожает излишнюю сладость, а от этих аж зубы сводит. С непривычки могут неплохо шандарахнуть по нервной системе. — Брунгильда присела и провела рукой по воздуху как раз над листком. Тот мгновенно скукожился и рассыпался пеплом. Исчез и запах.

— А это было угрозой? — Аркаша откашлялась и осторожно принюхалась. Подбежать бы сейчас к Момо и уткнуться в его шею, а потом вдыхать и вдыхать персиковый аромат так долго, пока иные запахи попросту не перестанут существовать.

Плохое желание. Плохая Теньковская. Аркаша хлопнула себя по руке, будто песика, посмевшего нацелиться на тарелку с сардельками.

— Нет. Не совсем. — Брунгильда стянула перчатки и извлекла из кармана сложенный вчетверо лист бумаги. — Это моя копия. Решила, что нужно переписать тот шедевр. Гламурной вонючей записке все равно не светила долгая и счастливая жизнь.

— Это уж точно.

— Так... выдерну тебе все патлы.

— Чего? — опешила Аркаша.

— А, момент. Не с того места начала читать. — Брунгильда быстро выдула еще один шарик из жвачки и так же быстро лопнула его языком. — Здесь следующее: «Держись подальше от моего принца, мымренция крашеная, или я выкорчую твои родинки, выдерну тебе все патлы, расцарапаю тебе мордаху! Пы-сы. И прокляну!»

— И все?

— А тебе мало?

— Не, я к тому, что фраза-то короткая. Ты бы могла и не переписывать ее, а запомнить. И просто мне на словах передать.

— Я не нагружаю свой мозг всяким бредом.

Аркаша едва сдержала улыбку. Брунгильду соседство с Ваниль явно напрягало, а уж ее выходки пополам с сумасшедшей влюбленностью она открыто называла «бредом». С другой стороны, она была весьма терпелива к Ваниль и даже выполняла ее маленькие просьбы (пускай и на свой особый манер), будь то слежка за соперницей или передача угрожающих сообщений. Без сомнения, эта странноватая лояльность тоже именовалась «дружбой».

— А вот это и была угроза. Но ты, смотрю, не особо испугалась, подруга. — Брунгильда ступила на лестницу. — Ваниль двинутая, и это научно доказано. Не представляю, как ты будешь убеждать ее в том, что у тебя нет видов на демона.

— Я не обязана ее в чем-либо убеждать. — Аркаша сама удивилась тому, насколько холодно это прозвучало.

— Хороший подход, — одобрила ведьмочка. — Но родинки свои ты все-таки береги.

Час от часу не легче. Аркаша потянулась закрыть дверь за Брунгильдой, но та внезапно помешала ей, втиснувшись обратно в проем.

— Я тут разговор один слышала, вернее, монолог. — Аркаша на призывный жест послушно опустила голову, подставляя ухо, и Брунгильда зашептала: — Александр сам с собой разговаривал. Бормотал, что Грегори вернется обратно в Мимозу. И, возможно, это случится еще до начала чарбольного турнира.

— Быть не может.

— За что купила, за то и продаю.

— Почему ты мне это рассказываешь? Александр ведь твой староста.

— Есть такое. — Девушка задумалась. — Но думаю, нечестно лишать Сириус возможности бороться за своего старосту.

— Спасибо... наверное.

— К тому же ты посвятила меня в парочку своих тайн. Нечестно, чтобы только у меня одной голова болела от всяких сохраняемых секретов.

В ответ Аркаша лишь хмыкнула. Вот это больше подходило Брунгильде.

«Странно. Что за причина может побудить Грегори вернуться в Мимозу?»

Отчего-то новость о том, что Сириус может потерять лучшего на свете старосту, взволновала Аркашу куда больше, чем все угрозы Ваниль вместе взятые. К тому же о чем ей вообще волноваться? У нее ведь и правда нет видов на Момо. Ведь так?

— Теньковская, тебя что больше устроит: фанфары или ковровая дорожка? — мягко поинтересовался тренер Лэйкин.

— Наверное, зависит от обстановки и причины использования того или другого, — настороженно отозвалась Аркаша.

— Значит, тебе все-таки особое приглашение требуется? Хорош лясы точить! Хвост в зубы, лапы в уши и марш на площадку!

Запинаясь, Аркаша поспешила к остальным. Втиснувшись между Роксаном и Луми (Снежный мальчик снова ушел в себя. По отстраненному выражению совершенно нельзя было понять, о чем он думает), девушка сосредоточилась на Лэйкине. Тренер прохаживался перед ребятами, как низкорослый генеральчик перед своими бравыми солдатами. Внезапно он остановился и, прижав маленькие кулачки к щекам, умилился:

— Ути моя прелесть, у меня теперь полный командный набор.

— У тренера очень запоздалая реакция, — процедил сквозь зубы Роксан.

— Зато настроение улучшилось, — еле слышно откликнулся Грегори.

Порывшись в карманах, тренер извлек часы размером с ладонь. Подцепив пальцами тонкую цепочку, он позволил часам соскользнуть. Те закачались из стороны в сторону.

— Начнем с разминки. Бег на время. Озарение, подъем!

— Озарение? — Лицо Аркаши вытянулось.

— Это имя часов, — пояснил Грегори.

На циферблате часов что-то шевельнулось. Два кружочка— глазика, окруженные ворохом ресничек, с интересом уставились на ребят. Чуть ниже посеребренного центра, к которому крепились стрелки, и который можно было воспринимать и как нос живых часов, образовалось отверстие с двумя ровными рядами ослепительно белых зубов. А еще у Озарения были брови — две линии из толстых оплетенных между собой черных нитей. Оно периодически игриво шевелило ими.

— Семь минут. — Лэйкин встряхнул часы. — Но стрелка Озарения может и не остановиться после семи минут, если вы будете лениться. Не халтурьте, и тогда разминка не превратится для вас в ад.

— Вам придется хорошенько взбудоражить меня, чтобы моя стрелка встала, — томно сообщили часы, поигрывая плетенными бровями.

— У Озарения интонации педофила, — задумчиво сообщил Роксан.

— Откуда ты знаешь? — Аркашу тоже смутили бархатистая тональность голоса Озарения и пронзительный немигающий взгляд из-под пушистых ресниц — от них тянуло завуалированной непристойностью. Однако таких, как у Роксана, ассоциаций у нее не возникло.

— Когда я был маленьким котенком, любил забегать в большие города. Города магов, конечно же. Там все было такое яркое и блестящее, не то что у нас в лесах. В мое самое первое путешествие в город я повелся на красочные дары, которые предложили мне горожане. К слову, я сейчас весьма привлекательный, но ребенком был сущей прелестью, которую все так и жаждали потискать. Так вот, эти горожане заманили меня в темную подворотню. — Роксан рассказывал свою историю будничным тоном. Ничего не выдавало его волнения или страха из-за пережитого. — Прижали меня к стене и начали ощупывать мою попу, шепча мне прямо в ушки, что ищут мой миленький маленький хвостик. Хотя ведь общеизвестно, что у диких котов нет хвостов. И у тех гадов были те же интонации, что и у часов тренера.

— Кошмар. — Аркаша прижала ладони к губам. Странно, но рассказ, похоже, ужаснул только ее одну. Остальные слушатели оставались безмятежными.

— Почему ты побледнела, Зефиринка? — удивился Роксан.

— Но ведь тебя... тебя в детстве... эти гады...

— Сопли подбери, Шмакодявка, — грубо вмешался Момо. — Он же дикий кот. На самом деле дикие коты еще те звери — даже в детстве. Неужели ты думаешь, что эти отбросы остались целыми после того, как позволили себе тронуть его?

— Ага, они еле ноги от меня унесли, — с довольным видом подтвердил Роксан.

— О, тогда ладно.

— Волнуешься за меня? — Глаза юноши маниакально засветились.

— Конечно.

— Я тоже тебя люблю!

В попытке увернуться от крепких объятий дикого кота Аркаша отшатнулась, налетев спиной на Луми. Роксан взвыл, но не от огорчения. Безжалостная рука сграбастала в охапку его кошачьи уши, зацепив вместе с ними и золотистую шевелюру, тем самым обездвижив беднягу на пару секунд.

— Тренер уже подал сигнал к началу тренировки, глупоух, — вкрадчиво произнес Момо, похлопывая свободной рукой по щеке сморщившегося от боли Роксана. — Если из-за тебя нам организуют какие-нибудь новые мерзкие штрафы за отлынивание, я поджарю тебе то место, где отсутствует предполагаемый маленький миленький хвостик.

— Злой ты, — заныл Роксан, бросаясь бежать по залу.

К счастью, Аркаше не пришлось спешно придумывать, как вести себя рядом с Момо. Он даже не посмотрел в ее сторону.

«Правильно. Нужно делать вид, что ничего не было, — рассудила Аркаша, присоединяясь к пробежке. — Изображать овощ и ссылаться на частичную потерю памяти».

Разминка прошла относительно спокойно. Лишних минут им Озарение милостиво не добавило, да и тренер, похоже, изначально не планировал лютовать.

— Ограничимся этим. Уверен, вы уже неплохо размяли свои хлипкие конечности на паре Немезийского.

— И не поспоришь. — Роксан все еще был полон энергии. Его ноги так и норовили изобразить подскок с прискоком.

— Так, детки, все присели. — Лэйкин плюхнулся на пол. Остальные последовали его примеру, разместившись напротив него полукругом. — А ты, Линси, упор лежа принять!

— Отжаться, что ли? Сколько раз?

— Нет, просто упор лежа. — Поразмыслив, тренер добавил: — На кулаках.

С подозрением щурясь, Роксан, так и не выйдя из полукруга, исполнил указание, приняв требуемую позу.

— И долго так стоять?

— Пока мне не надоест.

— Но за что?!

— Так любовь у меня к тебе, кисуля. — Тарас Лэйкин, облизнувшись, с удовольствием хрустнул одним из заготовленных леденцов. — Большая и распутная.

«За «малышковое личико» мстит. Ясно, тренер зря пустословить не станет, — взяла себе на заметочку Аркаша. — Надо бы слушать его повнимательнее, а то можно быстро огрести».

— Отлично, мой внутренний капризуля получил порцию счастья, — сообщил Лэйкин, поближе подвигая к себе леденцовое ведерко. — А значит, и я готов к работе. Итак, что мы имеем? Меньше чем через месяц будет проведена пробная игра, а еще через месяц начнется сам турнир. Результаты пробной игры нигде не отражаются, но вы прекрасно понимаете, что сам процесс оказывает огромное давление на игроков и влияет на последующий настрой команд. Возможно, по жеребьевке одним из участников пробной игры станет Сириус. А, возможно, и нет. Однако тренироваться и готовиться будем так, будто мы уже являемся стопроцентными участниками. Понимать речь мою? Что за кислые харьки? Понимать? НЕ слышу.

— Угу, — буркнул Джадин.

— Ась? Глуховат я что-то стал. — Лэйкин сунул конец леденца в ухо и покрутил.

— Да! — бодро откликнулся Грегори и толкнул локтем Момо. — Ну же. Вместе.

— Да! — Аркаша с энтузиазмом вскинула вверх руки, сжатые в кулаки, за что удостоилась воистину скептических взглядов от Джадина и Момо.

А вот тренеру ее реакция понравилась.

— Ага, чую свежую кровь! — обрадовано заявил он, кидая на девичьи колени леденец — тот самый, которым он ковырялся в ухе. — Награда.

— Эй, тренер, какой процент вероятности того, что на реальном матче эта свежая кровь не выльется наружу? — поинтересовалась Шани. — Ну там по площадке не размажется... фонтаном хлестать не будет.

— Никто и не говорил, что будет легко. — Лэйкин повернулся к скамейкам. — За такие упаднические флюиды леденцов не получишь, Шани.

— О горе мне, — посетовала черная вдова, резво прикрываясь книгой.

Аркаша встревожено огляделась. Разговоры о фонтанах крови с самого начала тренировки ее малость напрягли. Она очень понадеялась, что это всего лишь преувеличение.

— Уверен, настроение команды улучшится, когда все мы научимся работать слажено. — Грегори, как и всегда, старался всех взбодрить.

«Чушь. Не собирается он ни в какую Мимозу». — Аркаша пристально вглядывалась в лицо капитана — взволнованное, но, несомненно, счастливое. Радовался бы он перспективе совместных стараний и усиленного взаимодействия игроков Сириуса, если бы собирался перебраться на другой факультет? Ему было бы, по меньшей мере, плевать и на них, и на конечный результат.

— О, если вы научитесь действовать слажено, я вряд ли поверю своим глазам, — хмыкнул Лэйкин. — Это ж чудо чудное будет.

— Упаднический настрой, тренер, — прохрипел Роксан, у которого уже начали трястись руки. Не так-то просто стоять на кулаках. — Проштрафились. Лишаетесь леденцов.

— Тихо будь, — проворчал Лэйкин, но все же отодвинул от себя ведерко. — А то ведь моя любовь к тебе может стать еще больше и распутнее.

— Куда уж больше?! — сурово потея, прохныкал дикий кот.

— Ладно, даю дозволение расслабиться.

Роксан, охнув, облегченно завалился на бок, уткнувшись макушкой в Аркашино бедро.

— Продолжим. — Не найдя альтернативу лакомству, тренер, обижено надувшись, вытер ладошки о свои короткие штанишки. — Раньше в команде было всего пять игроков, и это лишало нас возможности делать замену во время матчей. Каждый должен был вытерпеть все четыре периода подряд. Теперь все иначе. Можно забацать кучу разных ассорти из вас. — Лэйкин развел руки в стороны, словно предлагая целому миру обняться. — Один тренер, семь игроков, два менеджера. Все предпосылки для того, чтобы вновь начать отчаянно трепыхаться. Как вам, детки?

— Погодите-ка, тренер, — Грегори озадаченно оглядел всех присутствующих, — Теньковская у нас как игрок проходит. Так откуда второй менеджер взялся?

— А вон ту девчоночку зелененькую я в каталог наш элитный внес. — Лэйкин небрежно ткнул большим пальцем через плечо. — Все равно глаза постоянно мозолит, так пусть делает это с пользой.

Анис, о которой и шла речь, протестующе запищала. Она могла бы высказаться и более ясно в свою защиту, если бы не была столь сильно занята отчаянными попытками удержаться на качающейся скамейке. Девушка сидела на корточках и цеплялась за края деревянной сидушки, как перепуганная обезьянка за хлипкую ветвь, а пауки Шани медленно окружали ее. Черный плотный покров из копошащихся мохнатых тел вел свои хороводы вокруг пустого пространства, где и уместилась Анис, передвигаясь по полу, по горизонтальным и вертикальным частям скамейки, по блестящим леггинсам и открытым лодыжкам Шани.

— Они болезненно реагируют на отказ в общении, — не отрываясь от книги, напомнила черная вдова. — И стесняются.

— С-с-с-с-стесня-я-я-яются-я-я? — не поверила Анис, с ужасам таращась на смыкающееся вокруг нее кольцо.

— Конечно. — Шани уронила книгу прямо в гущу пауков, и та поплыла по наружному кругу, увлекаемая мохнатыми спинками. Придвинувшись к Анис, она водрузила руку на трясущиеся плечи и качнула девушку к себе. Та, окончательно потеряв устойчивость, тихо попискивая, завалилась прямо на черную вдову, вжавшись пухлой щекой в щеку Шани. — Но раз ты теперь с нами, они успеют к тебе попривыкнуть. Не представляешь, как я счастлива, что у команды появился еще один менеджер.

— Признайся, ты просто почуяла блестящую возможность в ближайший год сваливать свои обязанности на кого-то другого, — съязвил Момо.

— Надо же, ты прям меня насквозь просвечиваешь, смердящий гомункул, — пробурчала Шани. — Зыркни-ка своим рентгеновским взглядом в мою голову — прямо в мозг, будь добр. Так вот, слова, где более пяти букв не трогай, а вот из четырех и трех — это места, куда я хотела бы тебя заслать в ближайшие миллисекунды, но из-за повышенной культурности и из уважения к дамам с их чувствительными ушками не озвучиваю вслух.

— В твоем мозгу слишком много сахарной ваты, опасаюсь увязнуть.

— Чтоб тебя пони рогатый куснул!

— Такой же розовый и сахарный?

Лэйкин многозначительно покосился на Грегори.

— Ловчая, Шарора, не превращайте меня во вторую Ангелину Семеновну и не заставляйте хвататься за веник, — повысив голос, попросил капитан. — А тебе, Анис, скажу: добро пожаловать.

— Но я вовсе не соглашалась... — заартачилась Анис.

— И не благодари, — отмахнулся Лэйкин. Он явно был собой доволен. — Всегда к вашим услугам.

«Успокою ее после тренировки», — решила Аркаша, кинув еще один тревожный взгляд на пригорюнившуюся Анис.

А пауки тем временем все меньше стеснялись.

— Теньковская, хочешь увидеть настоящее Наложение на мяч? — Судя по виду, Лэйкину самому не терпелось организовать демонстрацию.

Аркаша заинтересованно встрепенулась.

— Но Зефиринка уже видела Наложение, — деликатно напомнил Роксан, намекая на их с Момо огненные Стопроцентные в первый день.

Тренер раздраженно тряхнул плечами.

— Я не имею в виду те глуповатые игрульки двух собравшихся вместе болванов, у которых вдруг заиграло детство в подгузниках, нет. Я о настоящем Наложении, которое будет присутствовать на любом чарбольном матче. Сдержанное контролируемое, но в то же время внезапное и едва ли предсказуемое.

— Если даже Теньковская и не желает этого, вникнуть в суть все равно придется. — Грегори встал. — Без использования Наложения победу не одержать. С вашего позволения, тренер, я продемонстрирую, как выглядит сам процесс.

— Нет, вернись на место. — Лэйкин резво метнулся к комнате для хранения спортивного инвентаря и вернулся уже с мячом. В другой руке он сжимал конец черного украшенного рюшами шарфа, повязанного вокруг запястья Плюх Плюхича. Зомби вяло семенил за мальчиком, качаясь из стороны в сторону, как разбуженный, но так и не успевший протрезветь выпивоха. — Я сам покажу все приемы. Смотри внимательно, Теньковская. Фасцу не нуждается в объяснениях, поэтому все это персонально для тебя.

— Спасибо. — Аркаша ощутила, что еще чуть-чуть и она лопнет от переполнявших ее эмоций.

— Ты главное не струсь, пигалица, — ворчливо попросил Лэйкин, перебрасывая конец шарфа Грегори. Тот занял свое место в полукруге и притянул Плюх Плюхича к себе. Зомби, попутно уронив голову на колени Момо, послушно замер за спиной капитана.

— Эгей, тренер, это случаем не мой шарфик? — Шани с подозрением вглядывалась в аксессуар, заменивший поводок для зомби.

— Я бы с удовольствием ляпнул, что это моей пассии, но кто ж мне поверит.

— Вы большой гадкий ворюга!

— За «большого» отдельное спасибки, моя прелесть. — Тренер энергично отсалютовал Шани и повернулся к ребятам. — Линси, подсоби-ка с демонстрацией.

— Вы сегодня тратите на меня слишком много своей распутной любви, — вздохнул Роксан, вставая напротив тренера.

— Считай, что ты сегодня мой любимчик.

— Недавно только болваном называли.

— А я болванов тоже люблю. Такие милашки. — Лэйкин пару раз стукнул мячом о пол. — Итак, чуть-чуть теории, чтобы не позволить мозгам иссохнуть. «Наложение» — это процесс накладывания заклинания на мяч. Игрок делится своей силой, облаченной в полноценное заклинание, с мячом, и следующий игрок, который станет взаимодействовать со спортивным снарядом, и ощутит эффект этой силы. После соприкосновения с живым организмом мяч вновь становится «чистым» и — хе-хе — безопасным. — Мальчик приблизил мяч к лицу и что-то шепнул. Воздух вокруг снаряда зарябился, и Лэйкин принялся крутить его на пальце. Теперь мяч не выглядел таким уж безопасным как до этого. — Это и есть Наложение. Мне мое заклинание нипочем, а вот следующему будет уже несладко. Обычно этот прием используется, чтобы усилить вероятность удачного паса. Требуется применить Наложение перед тем, как сделать пас своему товарищу по команде, чтобы в случае перехвата противником, заклинание подействовало на него и не позволило завладеть мячом.

— Но если перехвата не будет и пас завершится удачно, то фактически заклинание будет применено против игрока моей команды. — Аркаша чуть не облизнулась, так вкусно прозвучали эти слова — «моя команда».

— Верно. Поэтому тот, кто принимает пас, должен тоже постараться для полного и удачного завершения передачи. Проще говоря, поставить блок на заклинание. А иначе... — Лэйкин без предупреждения запустил мяч в сторону Роксана.

Дикий кот среагировал быстро и, казалось бы, принял мяч как надо. Но как только безобидный апельсиновый кругляш оказался в его руках, в лицо юноши брызнула откуда-то взявшаяся вода. И любопытно то, что на пол не упало ни одной капли. Все они растворились в воздухе. А вот Роксан вымок. На его волосах и щеках застыли прозрачные капли, похожие на россыпь слюды, а на плечах и груди образовались мокрые пятна. Уроненный мяч откатился в сторону.

— Это называется «нарваться на Стопроцентные», — назидательно произнес Лэйкин, подбирая мяч. — Спортивный сленг. В переводе, не заблокируешь — ощутишь на себе всю силу заклинания.

— Я специально не блокировал, — отплевываясь от остатков воды, начал оправдываться Роксан. — Знал, что вы захотите показать Зефиринке, какие могут быть последствия.

— Да, да, конечно. — Лэйкин закатил глаза, а Джадин громко фыркнул. — Что ж, благодаря предусмотрительности нашей кисули, ты, Теньковская, увидела, что будет, если не поставить блок на примененное Наложение. Это может случиться как с соперниками, так и с опростоволосившимися членами твоей же команды. После такого эффекта удержать мяч, а уж тем более начать с ним дриблинг практически нереально.

— Вода меня не пугает! — воинственно заявил Роксан, тряся мокрой шевелюрой.

— Посмотрим, как ты запоешь на усилении альфа. — Момо хищно прищурился. — Тренер, предлагаю завязывать с болтовней и перейти к делу.

— Успеете еще поцапаться. Разберем методику. Тебе тоже не мешает послушать, шельмец. Ты — один из сильнейших носителей огненной сущности, но ни черта не использующий это преимущество в игре. Такое красивое и мощное огненное Наложение мог бы создавать. Честно признаю, никогда не встречал настолько изящное использование пламени. Готов поспорить, ты мог бы превзойти даже своего братца, а? Как насчет бросить серьезный вызов Владлену?

На лице Момо мелькнуло плохо скрытое раздражение.

— Говорю же, — отвернувшись, процедил он сквозь зубы, — слишком много болтаете.

«Не все спокойно в нашем королевстве, — подумала Аркаша. — Ни разу не видела их вместе, хотя тогда в здании бассейна Томас Багро так и порывался послужить почтовым голубем для братьев Шарора. Все уговаривал Момо передать что-нибудь Владлену. Что у них там? Конфликт? Владлен зол, потому что Момо ушел из Денеба? Или есть иная причина? Что-то я становлюсь слишком любопытной. Чем больше вникаешь в чужие проблемы, тем чаще получаешь по кумполу. Сиди и не жужжи, Теньковская».

Она неуютно завозилась на месте, делая вид, что устала сидеть в одном положении. Ее взгляд то и дело находил Момо, хотя, чтобы увидеть его за Роксаном и Грегори, ей все время приходилось наклоняться вперед. Что-то гнетущее и неспокойное в душе подсказывало, что, как бы она ни старалась, равнодушной к проблемам кое-кого остаться ей все же не удастся.

«Изящное использование пламени...» — Перед глазами Аркаши встал огненный поток, рвущийся к испуганной Лакриссе. В пространстве аудитории Эльблюма — довольно обширном, но все же замкнутом — усмирить вышедшее из-под контроля пламя у Момо получилось действительно изящно. Огонь мгновенно повиновался ему.

— Я тоже не против разобрать методику. — Грегори многозначительно оглядел свою команду. — От повторения ни от кого не убудет.

— Ваш капитан, детки, плохого не посоветует. — Лэйкин, нагнувшись, ловко ухватил из ведерка новый леденец и мастерски прокрутил его между пальцев. — Рекомендую все его слова использовать как мантру.

— Слишком много чести для меня. — Грегори покачал головой.

— Кто знает, кто знает. Так, закончили лирическое отступление. — Лэйкин воодушевленно лизнул кончик леденца. — Существует классический набор заклинаний для Наложения. «Аква» — от водной магии, «Терра» — земля, «Инис» — огненное, «Эир» — призыв воздушной стихии. Они самые простые, можно даже сказать, что их простота в краткости. Но они же и самые слабые заклинания. Когда ты в разгаре игры и всего пару секунд дано на то, чтобы принять какое-либо решение, намного проще сконцентрироваться и шепнуть «Инис», вызывая пламя, чем применять громоздкую и требующую значительную затрату сил «Саламандру». Не спорю, «Саламандра» мощнее и внушительнее, чем «Инис», однако большинство игроков предпочитает уповать на скорость. Ограничений в использовании заклинаний для Наложения фактически нет. То есть игрок, грубо говоря, может наколдовать хоть тарелку пельменей, материализующихся из мяча в момент соприкосновения и атакующих лобешник вставшего на пути мяча бедняги. С другой стороны, на это тратится уйма времени. Пока колдуешь, мяч выбьют у тебя из рук, ты и ушками хлопнуть не успеешь. И вспомни, игроку при этом надо одновременно бежать и следить за обстановкой вокруг. При этом держать в памяти, что если уж прервал дриблинг для осуществления Наложения, то в любом случае должен будешь кому-нибудь пасовать, ведь продолжение дриблинга с этой позиции будет нарушением правил. Так что обычно применяется классический набор заклинаний — быстро и четко. Хотя вот этот агрессивный шельмец, — Лэйкин подошел к Момо и ткнул его пальцем в макушку, — при желании мог бы использовать что-то и круче «Саламандры». Его огненные Стопроцентные, определенно, должны быть высшим сортом. Что скажешь, Теньковская? Ты ведь прочувствовала его Стопроцентные на своей шкурке?

— Ну... те Стопроцентные меня… думаю, взволновали.

«И едва не лишили волос», — добавила про себя Аркаша, как наяву вспоминая первый день. А чего тут забывать? Всего пару дней назад было дело.

Аркашиной кожи коснулось тепло, словно некто пронес горящую свечу вдоль ее руки. Тренер загораживал собой Момо, но прежде, чем это ощущение исчезло, девушка заметила алый огонек, полыхнувший из-под тренерского локтя. А затем Момо передвинулся, скрывая от нее и эту половинку своего лица.

— Вот именно. — Лэйкин назидательно ткнул указательным пальцем в потолок. — Коли получится вытрясти из этой ароматной булочки больше серьезного отношения к чарболу, он станет нашим потенциальным преимуществом. Особенно, в игре против Денеба.

— Тренер, Рошик не булочка, а персик, — поправил Роксан. — Он Момо.

— Заткнись, Котяра, — огрызнулся демон.

— Пф-ф… — Лэйкин еще пару раз фыркнул в кулачок. — По мне, он унылый кислый лимон. Но что по мне, то мое. На чем мы там остановились?

— На унылых персиках? — вякнула со скамейки Шани.

— Персики... — Тренер задумчиво прокрутил в пальцах уже основательно погрызенную и обслюнявленную леденцовую палочку. — Да, от канона классических заклинаний мало кто будет отходить, опасаясь сбить ритм игры своей команды. А вот Персик... тьфу, Момо... да, тьфу, что ж ты будешь делать... шельмец вполне способен отказаться от канона и справиться с усложнением приема Наложения. Он парень рисковый, без сомнения. И это нам на руку. — Лэйкин снова крутанул леденец и наставил его на Грегори. — Лучше всех имеют дело с заклинаниями, конечно же, маги. Но Мимоза в этом отношении больше давит на технику самой игры, а не на магию, поэтому они не отходят от классики «Аква-Терра-Инис-Эир». А еще игра Мимозы наиболее чистая и добропорядочная. Самые же изобретательные в плане сокрытия каких-нибудь пакостных заклинаний в Наложении на мяч — это фейри Фомальгаута. Вот кому на классику плевать. А заводила у них Солнышко.

— Что еще за солнышко? — Аркаша представила этакое сияющее нечто в кроссах на тоненьких ножках — хихикающее и раздающее пинки игрокам другой команды.

— Ты его знаешь, — вместо тренера ответил Грегори. — Нариса.

— Нариса?! Солнышко? — Аркашу непроизвольно перекосило. — Нариса Солнышко?

— Ага.

— И он в команде Фомальгаута?

— Точно.

— Чума.

— Что, поджилки трясутся, Шмакодявка?

Момо обращался к Аркаше, но упорно не смотрел в ее сторону, поэтому она решила проигнорировать вопрос.

— С Денебом на первый взгляд в плане заклинаний все просто. — Лэйкин загнул третий палец, высчитывая количество факультетских команд, о которых уже успел рассказать. — Демоны не против классики, но по-настоящему бояться следует их капитана — Владлена. Он жахает всех с таким патологическим хладнокровием, что даже меня пробирает до дрожи. Классикой ли, психологическим напором. Короче, надеюсь, никто не будет против, если «опекать» Владлена мы доверим Ровену?

— Мое мнение всем до лампасов? — мрачно спросил Момо.

— Да ладно тебе, шельмец. — Лэйкин наклонился и панибратски похлопал юношу по спине. — Это ж твой братец родной. Подумаешь, в том году не поладили на площадке, но нынче-то можно понежничать. Обними его, ласковости всякие на ушко шепни, плечики помассажируй — авось подобреет мальчонка.

— А вы на своей бывшей те же приемы использовали? — От бурной мыслительной деятельности щеки Роксана порозовели. — Я к чему... она же вас того, прокляла. Так, может, не надо советовать, полагаясь на свой опыт, а?

— Так и знал, что тебе полюбится на кулаках стоять.

— Ой-ой, молчу.

— Вопрос в другом: насколько тебя хватит, — усмехнулся Лэйкин. — В любом случае нужно знать обо всем, что нас ожидает. Ах да, в Денебе я бы отметил еще одну личность, повадками чем-то весьма напоминающую фейри. Скользкий типчик. И, к слову, не чурается пользоваться крайне неприятными заклинаниями. Помощник Владлена.

Аркаша выронила дарованный тренером леденец, который до этого нервно перекладывала из одной руки в другую.

— Томас Багро? Он в чарбольной команде Денеба?

— Знаешь какого-нибудь другого помощника старосты Денеба?

Вечер переставал быть томным. У Аркаши закололо в боку и сбилось дыхание.

— Чего? Что за паника? — Ворчащий Лэйкин все больше напоминал сонного ворочающегося на боку мишутку. — Хотя нет, паникуйте. Паника разбудит дрыхнувший в вашем нутре потенциал. Другими словами, жить захотите — живее шевелиться будете. Кто у нас остался? Вега. Вервольфы Веги вообще Наложение не используют. Надеются на грубую силу. Против них у нас разве что Кюнехелм на равных. Хотя теперь мы можем пустить против них таракана. — Хитрый мальчишеский взгляд сфокусировался на Аркаше. Она заерзала. — Проворного и живучего таракана.

— Но я, в отличие от таракана, не выдержу удара тапка. — Аркашиным голосом завладела хрипотца. — То есть… если они мне вдарят, я тут же сложусь, как карточный домик.

— А ты бегай быстрее, чтоб не вломили. — Лэйкин пожал плечами. — Но если все же вломят, это потенциальный фол им. А за пять фолов удаляют с площадки. Видишь, я смотрю на вещи позитивно.

Экая простота. Аркаша подавила желание всплеснуть руками.

— С заклинаниями разобрались. Теперь поговорим об усилениях. Альфа, бета, гамма. Самое слабое усиление — гамма, и так по нарастающей. Стандартные усиления к заклинаниям, используемые и в быту. Но при Наложении их применяют в обязательном порядке, потому что они не только усиливают эффект той же классики «Аква-Терра-Инис-Эир», но и служат связкой заклинания с мячом. Не добавишь к заклинанию усиление, магия не проникнет в мяч, а — пшик! — уйдет в никуда. На Линси я использовал «Акву» на усилении гамма, то есть самое слабенькое Наложение на основе водных заклинаний. Ему без блока всего-то и брызнуло маленько в лицо. — Лэйкин перебросил мяч из одной руки в другую. — Линси, давай-ка покажем Теньковской, что будет, если применить, скажем, ту же «Акву», но на усилении альфа. И, — мальчик злобненько ухмыльнулся, — без блокирования заклинания.

— Значит, я добровольно нарвусь на Стопроцентные на усилении альфа? — Судя по тону, Роксан уже смирился с тем, что ему придется вот-вот испытать.

— Именно.

Дикий кот с шумом втянул воздух и, тяжело вздохнув, проникновенно посмотрел на Аркашу.

— Зефиринка, это только ради тебя.

Аркаше стало совестно, но любопытство, черт бы его побрал, пересиливало.

— «Аква-альфа», — пропел Лэйкин, чуть ли не чмокнув апельсиновую поверхность мяча.

Роксан затаил дыхание. Аркаша тоже.

Бросок. Мягкий и точный.

Юноша расставил руки и поймал мяч. А затем вскрикнул, потому что его накрыла самая настоящая волна точно в его рост. Мгновенная материализация воды, и дикий кот, пуская носом и ртом пузыри, затрепыхался в вытянутой водяной форме. Это продолжалось буквально полторы секунды, а потом водяная ловушка исчезла.

Роксан с грохотом повалился на спину. Анис взвизгнула. Аркаша вскочила и со всех ног кинулась к поверженному.

Пространство пола вокруг Роксана было абсолютно сухим. Магия Наложения по-прежнему действовала лишь на первого соприкоснувшегося с мячом. Довольно практично. Мокрая обожженная и усыпанная каменьями чарбольная площадка вряд ли бы способствовала успешному продолжению игры.

Аркаша осторожно похлопала Роксана по мокрой щеке. Влаги на пальцах не осталось.

— Роксан!

Глаза парня резко распахнулись.

— Жив?

— Нет. — Дикий кот сглотнул и жалобно глянул на Аркашу. — Требуется искусственное дыхание, Зефиринка. Рот в рот.

На ребят упала тень. Момо отодвинул Аркашу в сторону ногой. Чтобы сохранить равновесие, ей пришлось упереться в пол ладонью.

— Эй!

Проигнорировав Аркашин возглас, Момо положил руку на ее голову и наступил на живот Роксана. Дикий кот взвыл и свернулся калачиком.

— Полегчало? — нежно поинтересовался демон.

— Д-да...

— Вот и славно.

— Да чтоб тебя! — Аркаша ударила по руке Момо, сбрасывая ее со своей головы.

— Стопроцентные чары. — Лэйкин с удовольствием причмокнул губами. — Стопроцентная потеря мяча. Никому с этим не справиться.

— А значит, выхода нет, — подхватил Грегори. — Блокировать, постоянно блокировать Наложение. Чтобы удержать при себе переданный или перехваченный мяч.

— Да, народ, поддерживаю. — Роксан с кряхтением приподнялся и ухватился за предложенную Момо руку. — Лучше блокируйте. Сейчас я, считай, потерял координацию и секунд на тридцать вышел из игры.

Аркаша зависла взглядом на руке, приобнимающей талию Роксана. После Стопроцентных дикий кот слегка кренился в сторону и беспрестанно моргал, пытаясь сфокусироваться, а Момо придерживал его — небрежно, но, несомненно, аккуратно. И вид при этом у демона был совершенно невозмутимый, будто и не он недавно едва не расплющил пару внутренних кошачьих органов. Однако Роксана, как ни странно, близость демона ничуть не волновала. Он, ловя равновесие, без опаски уместил свою руку на плечах Момо и доверчиво прижался к его боку. Ох уж эти странные мужские отношения.

— Любой блок начинается с отдельной дубль-связки «анти». — Тренер присел подле мяча и покатал его по полу, тыкая в поверхность пальцем. — «Анти-альфа», «антибета», «анти-гамма». Три неизменных блока, каждый из которых обезвреживает начальные связки, удерживающие силу заклинаний в мяче. Так «анти-альфа» полностью блокирует Наложение с любыми заклинаниями на усилении альфа, то же происходит и с другими блоками. Применить дубль-связку с одной из изначальных связок и радостно завладеть очищенным мячом — вот мастерство применения Наложения. Как ты уже, наверное, догадалась, Теньковская, это сродни лотерее. Попробуй догадаться, какое усиление применил игрок, прежде чем хвататься за мяч. Еще та задачка. Угадаешь — все пучком, не угадаешь — по тебе долбанет силой Наложения. Нюанс в том, что правильный блок с дубль-связкой полностью обезвреживает предыдущее заклинание, когда как ошибочный блок лишь немного уменьшает эффект. Допустим, я применяю «Акву-альфа». Следующий взаимодействующий с мячом игрок должен использовать блок «анти-альфа», чтобы обезопасить мяч. Но если он применит «анти-бету» или «антигамму», эффективность заклинания «Аквы» уменьшится, но не пропадет полностью. Водой тебя окатит, но ты, возможно, даже устоишь на ногах и не потеряешь мяч. А успеешь быстро сориентироваться, то и дриблингом грех не заняться. К чему я веду? Блокируйте, даже и ошибочно. Лучше слегка изнежить Наложение, чем, не применив хоть какой-то блок, обниматься с полом из-за полученных полноценных Стопроцентных.

Аркаша быстро прокрутила в памяти события первого дня. Момо кинул в нее мяч с огненным Наложением, и Роксан крикнул «анти-альфа». Получается, что Момо в тот раз не только применил против нее Наложение будучи не ограничен меткой «Базовый держатель», но и использовал с заклинанием самую сильную связку альфа. А если бы Роксан не успел заблокировать его бросок? Что тогда? Аркадия Теньковская вспыхнула бы как свечка, но поджарилась бы как свиная тушка?

Разозлено засопев, Аркаша послала Момо мысленный образ, где она с прискоком надевает на его голову алюминиевое ведро, а потом от души стучит по днищу барабанными палочками. Даже жаль, что тот не читает мысли.

— Проблема с угадыванием возникает только тогда, когда игроки пытаются перехватить пасы другой команды. — Грегори сложил руки на груди и набычился. — Точнее, в идеале у команды должна быть только эта проблема. При нашем взаимодействии и наших передачах игрок, которому вы пасуете, должен заранее знать, какой блок применить. Для этого нужны разработанные сигналы...

— Которых у Сириуса нет, — бодро закончил за него Лэйкин. — А почему? Да потому что, крохотулечки мои, в прошлом году игроки команды Сириуса и не думали пасовать друг другу. Ого, вот это поворот, скажете вы!

— С кем он говорит? — озадаченно спросила Аркаша.

— Когда тренер раздражен, то разговаривает с какими-то неведомыми высшими силами, — пояснил Грегори.

— Вот это новости, воскликнете вы! — продолжал резко разгорячившийся Лэйкин, воинственно помахивая леденцовой палочкой. — Что за глупости, бросите вы. Игроки не могут не пасовать друг другу, ведь чарбол — командная игра! Еще как могут, скажу я вам. И я даже знаком с этими молодчиками! Представляю вам единственную и неповторимую чарбольную команду Сириуса — команду, чьи члены ведут одиночную игру и никогда не пасуют! И чем это грозит, ужаснетесь вы! А тем, что без пасов бесполезны не только Наложение, но и любая командная стратегия.

Аркаша бросила на Грегори вопросительный взгляд. Тот кивнул.

— К сожалению, это правда. Игроки команды Сириуса абсолютно не синхронизированы в командном плане. Никто никому не пасует.

— Один в поле не воин, воскликнете вы! — Лэйкин хмуро уставился на ребят. — В прошлом году все пытались действовать поодиночке, вот поэтому-то Сириус и прокатили. Мы оказались в самом низу — разгромленные наповал. И скажу, поделом нам.

Луми приблизился к Аркаше. Теперь они будто разделились. Новички стояли с одной стороны от тренера, старый состав Сириуса — с другой стороны. Преддверие перемен? Символично.

— Откуда это у тебя? — шепнула Аркаша, указывая на царапины, исчерчивающие ладони Луми.

Юноша сжал кулаки и прижал их к бокам.

— Сегодня в лесу, — также тихо откликнулся он. — Пока помогал с поисками, запнулся и упал прямо на сухие ветки. Зона Вечной Весны встретила меня не особо доброжелательно.

— Больно?

— Нисколько.

— И как же ты с мячом управляться будешь?

— Справлюсь. — Луми улыбнулся уголками губ. — Я тебя не подведу.

— Меня? — растерялась Аркаша. — Мне тогда тоже отставать от тебя нельзя.

Улыбка снежного мальчика стала шире, но отчего-то показалась ей грустной. Он расстроен?

Эх, как же раньше было легко. У нее совсем не было друзей, и ей не приходилось ни за кого волноваться. А сейчас ее окружало столько созданий, которые с каждым днем становились ей все ближе, что Аркаша боялась взорваться от затаившихся внутри нее чувств. Но она вовсе не жалела о былом. Сейчас она чувствовала себя по-настоящему живой и человечной. Словно хладный механизм, настроенный на одну-единственную задачу, вдруг обрел душу. Волнительно, больно, беспокойно, тревожно, но сладко и ярко.

— Как же вы играли, не пасуя? — Повысив голос, спросил Луми.

— Тебе что-то не нравится, Снеговик? — Джадина этот вопрос явно задел. Обычно молчаливый сейчас он набирал в грудь воздуха, чтобы, вероятно, создать какую-нибудь громоздкую впечатляющую словесную угрозу, которая могла плавно перетечь в кулачные бои.

— Тише, Кюнехелм. — Лэйкин махнул рукой, предлагая Джадину вновь уместиться на полу. — Фасцу по делу спрашивает. И его удивление вполне справедливо, не находишь?

Джадин что-то пробурчал, но от конфликта уже успел отказаться. Нефилим вспыхивал быстро и также быстро успокаивался.

— В команде собрались персоны, которые по натуре своей одиночки. — Лэйкин прижал мяч к груди, крепко его обняв. — В чарболе весьма важны позиции игроков, хотя они и носят скорее формальный характер. Нападающие, защитники, передняя, задняя линии, центровой, еще куча понятий и бла-бла-бла. А почему «бла»? Потому что все это идет к чертям, когда каждый играет сам за себя. А вот эти, — тренер, ничуть не стесняясь, ткнул пальцем в сторону старого состава Сириуса, — только этим и занимались. Возьмем, например, Джадина. Получив мяч, он несется к корзине как одержимый. Ну а что? Комплекция позволяет нагнетать страх. Беги, веди мяч да надейся, что противники сами с ужасом разлетятся в стороны. Идеальный вариант? НЕТ! Прокатит раз, может, два. Но кто ж ему просто так до корзины даст добраться? У Кюнехелма, между прочим, привычка набирать фолы. Ну несдержанный, что тут скажешь. Не может играть гибче да мягче, вот и нарушает правила, сбивая всех с ног. Мягкость игры могло бы обеспечить взаимодействие с товарищами по команде... Но он ни в какую не дает пас.

— Жадина, — вырвалось у Аркаши.

Все взгляды сосредоточились на ней.

— Еще раз? — Заинтересованно протянул Лэйкин.

— Ну... не отдает мяч... жадничает. — Аркаша перевела дыхание и вновь выпалила:

— Жадина.

— Точно! — Роксан пришел в восторг. — Джадин жадничает! Жадина! Он такой!

— Ухи... — Джадин сжал в кулаках что-то воображаемое и дернул вверх, недвусмысленно намекая на намерение оторвать указанное у Роксана.

Угроза не произвела на дикого кота никакого впечатления. Аркаша сильно подозревала, что ему периодически обещают оторвать ту или иную часть тела, так что он привык.

Лэйкин, посмеиваясь, хлопнул в ладоши, призывая к вниманию.

— Шарора тоже упрямо отказывается пасовать. Играешь отлично, шельмец, но в одиночку победу не одержать. Что касается Линси, он прислушивается к моим и советам Грегори и даже предпринимает попытки передачи, но потом в запале игры забывает обо всем и бездумно мчится к корзине, как Кюнехелм и Шарора.

— Простите. — Кошачьи уши Роксана виновато поникли.

— Не вижу смысла в извинениях. — Лэйкин пожал плечами и перекинул мяч через плечо. — Я хочу, чтобы вы поддержали Грегори. Он единственный прилагал усилия для вашей совместной работы. И если, ребят, вы еще не заметили, сообщаю, что ваш капитан хорош в забивании трехочковых и даже способен забить подряд несколько. НО! Огромное и жирное «но». Прекрасно знаете, что подготовка к трёхе требует больше времени, потому что бросок совершается со значительного расстояния от кольца. А это время для него в идеале должны обеспечивать вы, игроки. Опекая своих подопечных, мешая добраться до Грегори, не позволяя соперникам помешать ему совершить бросок. Но раз взаимодействие отсутствует, ваш капитан вынужден играть в вашем ритме и практически гробить свой талант.

Краем глаза Аркаша заметила, как встрепенулся Грегори. Его настолько сильно взволновала последняя фраза тренера?

— Что вы от нас хотите? — пробурчал Момо.

— Чтобы вы забыли о Наложении.

— Не понял. — Демон прищурился. — Не вы ли так страстно распылялись о том, что мы не умеем эффективно применять Наложение и надо бы это исправить?

— Временно забыли, — уточнил Лэйкин. — Да, шакалята, огрызайтесь и скальтесь на меня, но, пока не научитесь делать друг другу передачи, о Наложении забудьте. От него сейчас никакого проку.

— Пасы, значит. — Джадин скрипнул зубами.

«У них такой вид, будто их заставляют не мячик друг другу перекидывать, а копать самим себе могилы, — возмущенно размышляла Аркаша. — Играть и не пасовать? Что за дичь? Без пасов нет баскетбола. Так и в чарболе».

— Они просто не особо доверяют друг другу.

Аркаша обернулась. И когда Грегори успел оказаться за ее спиной?

— На твоем лице был написан вопрос. — Староста Сириуса грустно улыбнулся. — Полагаю, именно на него я и ответил.

— А наше присутствие что-то изменит? — Аркаша кивнула на Луми, который тоже повернулся к старосте.

— Присутствие — нет. Участие — да.

Луми проводил Грегори задумчивым взглядом.

— Знаешь, Аркаш, я рад, что он наш капитан.

— Я тоже.

«И мы ни за что не отдадим его Мимозе. Что бы там ни задумал Александр Цельный».