Кровавая работа

12

— Вы забыли, не отпирайтесь!

На лице Грасиэлы играла улыбка.

— Нет. Просто я. Короче, последние пять часов я тут заработался. Совершенно забыл о времени со всеми этими бумагами. Я собирался пойти на рынок, но…

Грасиэла не дала ему договорить:

— Ничего страшного. В другой раз.

— Даже не думайте! Разумеется, мы поужинаем. Это и есть Реймонд?

— Да.

Грасиэла обернулась к мальчику, который застенчиво прятался за спиной своей тети. Для своего возраста он казался маленьким; загорелый, темноволосый, кареглазый. На нем были шорты и рубашка в полоску. В руке он держал свитер.

— Реймонд, это мистер Маккалеб. Тот самый человек, о котором я тебе рассказывала. А это его катер. Он здесь живет.

Маккалеб сделал шаг вперед и, наклонившись, протянул мальчику руку. В правой руке мальчик держал игрушечную полицейскую машину, и ему пришлось переложить ее в другую руку. Затем — «как взрослый» — он пожал Маккалебу руку. При виде парнишки Терри внезапно охватило чувство глубокой грусти.

— Меня зовут Терри. Приятно познакомиться, Реймонд. Я много о тебе слышал.

— А с вашей лодки можно рыбачить? — спросил мальчик.

— Конечно можно. Как-нибудь я возьму тебя с собой, если хочешь.

— Вот здорово!

Маккалеб выпрямился и улыбнулся Грасиэле. В легком летнем платье, похожем на то, в котором он увидел ее в первый раз, она выглядела очень привлекательно. Едва заметный бриз с моря овевал ее тонкую фигуру. Она тоже держала в руках свитер. Сам Маккалеб был в шортах, сандалиях и футболке с надписью «Пристань Робишо». Он почувствовал себя немного неловко.

— Вот что я вам скажу, — начал Терри. — Тут недалеко есть симпатичный ресторанчик на верхнем этаже супермаркета. Там вкусно готовят, а еще оттуда шикарный вид на закате.

— Звучит заманчиво, — сказала Грасиэла.

— Тогда, во-первых, мне нужно переодеться, это быстро. А во-вторых, у меня есть идея. Реймонд, хочешь забросить удочку прямо с кормы, может, кто-нибудь попадется? А я покажу Грасиэле кое-что из того, над чем я работал.

Лицо мальчика просияло.

— Ага, — сказал он.

— Отлично, сейчас я все устрою, — ответил Маккалеб.

Оставив гостей на палубе, Терри спустился вниз. В салоне он взял с верхнего стеллажа, где хранились рыболовные снасти, самую легкую удочку с катушкой, потом вытащил из коробки под столом небольшой стальной крючок с поплавком и грузило. Он прикрепил поплавок к леске, а потом прошел к холодильнику на камбузе, где в морозилке лежали замороженные кальмары. Взяв острый нож, он отрезал от кальмара кусочек и прицепил его на крючок.

Вернувшись на корму с удилищем с катушкой, он вручил его Реймонду. Устроившись за спиной малыша и почти обхватив его руками, Маккалеб показал ему, как забрасывать удочку с приманкой на крючке на самую глубину. Потом он объяснил, как держать леску и что делать, если она начнет подрагивать.

— Ну как, понял? — спросил Терри.

Реймонд неуверенно кивнул головой, спросив:

— А здесь рыба водится? Рядом с лодками?

— Я уверен в этом. Собственными глазами видел, как тут проплывала стайка карпозубиков, прямо там, куда ты забросил удочку.

— Карпозубиков?

— Это такие рыбки с желтыми полосками на спинке. Иногда их видно под водой. Так что ты гляди внимательнее.

— Хорошо, — ответил маленький гость.

— Тогда я спущусь на минутку и принесу твоей маме что-нибудь попить.

— Она не моя мама.

— Да, конечно, извини, я хотел сказать, Грасиэле. Ну, все в порядке?

— Ага.

— Ну хорошо. Крикни мне, если вдруг подцепишь рыбку. И главное, крути изо всех сил катушку!

Неожиданно для самого себя Маккалеб протянул палец и пощекотал мальчика, проведя ему по ребрам. Отец Маккалеба всегда так делал, когда тот в детстве рыбачил, держа удочку в обеих руках, и бока его были открыты. Реймонд хихикнул и отстранился, не отрывая взгляда от лески с поплавком.

Грасиэла прошла в салон вслед за Маккалебом и задвинула дверь, чтобы ее племянник не мог слышать их. Из-за оговорки про «маму» хозяин катера покраснел как рак. Грасиэла заговорила первой, избавив его от необходимости извиняться.

— Все нормально, — сказала девушка. — Теперь к нам часто так обращаются.

Маккалеб кивнул.

— Мальчик будет жить с вами?

— Да. Кроме меня не с кем, но не в этом дело. Я была с ним рядом с самого рождения. Для него потерять мать, а потом расстаться со мной — это было бы слишком. Конечно, он останется у меня.

— А где его отец?

— Понятия не имею.

Покачав головой, Маккалеб решил оставить эту скользкую тему.

— С вами ему будет хорошо, — сказал он. — Хотите выпить вина?

— Не откажусь, — ответила Грасиэла.

— Красного или белого?

— Того же, что пьете вы.

— Мне сейчас нельзя вина. Возможно, через пару месяцев попробую.

— Тогда не стоит откупоривать бутылку из-за меня. Я могу.

— Пожалуйста, прошу вас, — сказал Терри. — Как насчет красного? У меня есть отличное вино. Если откроем его, я хотя бы смогу насладиться ароматом.

Широко улыбнувшись, Грасиэла сказала:

— Помню, Глори, когда была беременна, вела себя точно так же — садилась рядом со мной и говорила, что ей хочется чувствовать запах вина, которое было у меня в бокале.

Она погрустнела.

— Она была хорошей женщиной, — проговорил Маккалеб. — Это видно по малышу. Вы ведь хотели, чтобы я увидел его собственными глазами, так?

Грасиэла кивнула.

Терри отправился на камбуз и взял с полки бутылку красного вина. Это было «Сэнфорд пино нуар», одна из его любимых марок. Пока он откупоривал бутылку, его гостья тихо подошла к стойке. Маккалеб почувствовал легкий аромат духов. Этот запах, чуть сладковатый, волновал его. Удивительно было даже не то, что рядом с ним снова стояла женщина, а то, что она пробуждала в нем очень живые ощущения после долгого полузабытья.

— А у вас есть дети? — спросила его Грасиэла.

— У меня? Нет.

— А вы были женаты?

— Был, однажды, — ответил он, наполнив ее бокал и глядя, как она пробует вино.

Девушка понимающе кивнула и улыбнулась:

— Хорошее вино. И как давно это было?

— Что, когда я был женат? Давайте посчитаем. Женился я около десяти лет назад, но брак наш продержался всего три года. Она тоже была агентом ФБР, и мы вместе работали в Квонтико. Ну, потом, стало ясно, что наш брак не удался, и мы развелись, а работать нам все равно приходилось вместе. Не знаю, мы старались поддерживать нормальные отношения, но это плохо получалось, вы понимаете. В это время заболел мой отец. Он жил здесь. Тогда я подал идею своему начальству послать кого-нибудь из агентов на постоянную работу сюда. И преподнес это им как выгодный перевод сотрудника. Я летал сюда очень часто. И другие агенты тоже. Вот я и намекнул, что не плохо бы иметь тут постоянную маленькую базу и экономить на перелетах. Начальство согласилось, и я получил работу здесь.

Грасиэла кивнула, обернулась и выглянула за дверь, чтобы проверить, как идут дела у Реймонда. Ее племянник был целиком увлечен ловлей и глаз не сводил с темной воды, надеясь, что рыба где-то там.

— А как насчет вас? — спросил в свою очередь Маккалеб. — Вы были замужем?

— Да, однажды, как и вы.

— А дети есть?

— Нет.

Она все еще улыбалась, но постепенно улыбка сходила на нет. В голосе Грасиэлы появились напряженные ноты. Маккалебу очень хотелось расспросить ее обо всем, но он решил не нажимать.

— Кстати, ты с ним легко общался, — кивнула Грасиэла в сторону Реймонда. — Главное, чтобы все было в меру. С одной стороны, учишь, с другой — даешь пробовать самому. У вас отлично получилось.

Она взглянула на Терри, а он пожал плечами, мол, так само вышло. Взяв у нее бокал с вином, Терри поднес его к лицу, вдыхая аромат, потом вернул бокал гостье. Он налил себе из кофейника остатки кофе и добавил немного молока и сахара. Они чокнулись: она нахваливала вино, а Терри сказал про кофе, что оно — будто деготь.

— Простите, — сказала Грасиэла, — мне неловко сидеть перед вами и пить это прекрасное вино.

— Ерунда. Главное, что оно пришлось вам по вкусу.

Они замолчали. Взгляд девушки упал на кипу папок и разных документов, на видеокассеты, лежавшие на обеденном столе.

— Что вы хотели мне показать? — спросила Грасиэла.

— В общем-то, ничего особенного. Просто я не хотел говорить, когда рядом был Реймонд.

Он посмотрел на малыша сквозь стеклянную дверь. Тот был целиком погружен в свое дело и не сводил глаз с поплавка и лески. Маккалебу очень хотелось, чтобы Реймонд поймал какую-нибудь рыбешку, но знал, что это вряд ли случится. Под чудесной прозрачной голубизной в глубине фарватера хватало разной отравы. Рыба, водившаяся в этой воде, должна была обладать живучестью таракана и питаться отбросами.

Маккалеб снова посмотрел на Грасиэлу:

— Сегодня утром я встречался со следователем Управления шерифа. Она была куда лояльнее, чем ребята из полиции Лос-Анджелеса.

— Она?

— Ее зовут Джей Уинстон. Она настоящий профессионал. Мы с ней работали вместе одно время. Она передала мне копии обоих дел. На них-то я и потратил целый день. Очень много материалов.

— А дальше?

Маккалеб постарался изложить все вкратце, избегая жутких деталей, касавшихся ее сестры. Не сказал он и про видеокассету с записью на борту катера.

— Работая в Бюро, мы обычно называли такого рода работу «полный полевой обзор», — усмехнулся Маккалеб. — Это значит — не пропустить ни одной мелочи, ничто не брать на веру. В расследовании убийства твоей сестры кое-чего недостает, но в то же время ничто не бросается в глаза как очевидная промашка. Повторяю, были допущены мелкие ошибки, возможно, некоторые выводы были сделаны до того, как были собраны все факты, но это не значит, что выводы сделаны ложные. Словом, расследование было проведено более-менее тщательно, — заключил Маккалеб.

— Более-менее, — эхом повторила Грасиэла, глядя себе под ноги. Терри сообразил, что выразился не очень корректно.

— Я хотел сказать…

— Значит, убийца гуляет себе на свободе, не боясь, что его схватят. Я должна была догадаться, каким будет ваш ответ.

— Нет, это далеко не весь ответ. Уинстон, что из Управления шерифа, продолжает активно работать по этому делу. И я еще только начал, Грасиэла. Для меня тут много поставлено на карту.

— Я понимаю. И не собиралась обижать вас. Дело вовсе не в вас. Просто я ужасно измотана.

— Ну это понятно. Я бы не хотел видеть вас в таком состоянии. Давайте-ка для начала пойдем и вкусно поедим. А поговорим позже, — успокаивал гостью Терри.

— Хорошо.

— Тогда идите с Реймондом на берег, а я быстро переоденусь и догоню вас.

Надев чистые джинсы и желтую гавайскую рубашку с нарисованными дольками ананаса, Маккалеб повел своих гостей вдоль доков к ресторану. Он не стал вытягивать удочку Реймонда из воды, лишь поставил ее в специальное крепление, сказав, что они проверят улов, когда вернутся.

Они ужинали за столиком с видом на закат, солнце только-только начало спускаться за верхушки леса судовых мачт. Грасиэла и Маккалеб заказали меч-рыбу на гриле «по особому рецепту», а Реймонд рыбу с жареной картошкой. Маккалеб пытался втянуть мальчика в разговор, но безуспешно. Они с Грасиэлой в основном говорили о том, что жизнь на лодке и в обычном доме — две разные вещи. Маккалеб говорил, что жизнь на воде дает ощущение покоя и душевного равновесия.

— Это ощущение еще сильнее, когда выходишь туда, — сказал Терри, показывая на океан.

— А долго вы еще будете ремонтировать катер? — неожиданно спросила Грасиэла.

— Да нет. Вот починю второй двигатель, и катер будет на ходу. Останется лишь косметический ремонт. С этим можно не торопиться.

На обратном пути после ресторана Реймонд, надев свой синий свитер, почти бежал впереди них вдоль волнореза, держа в одной руке рожок с мороженым, в другой карманный фонарик, свет которого он то и дело направлял на стены, высматривая крабов, которые сплошным слоем покрывали каменную стену. Уже почти стемнело, так что, когда компания вернулась к катеру Терри, Грасиэле с мальчиком пора было отправляться домой. Еще не расставшись с гостями, Маккалеб почувствовал, что уже скучает по ним.

Когда Реймонд отбежал на достаточное расстояние, Грасиэла опять спросила о расследовании:

— Что вы можете сделать на данном этапе?

— Ну, во-первых, я нащупал ниточку, которую до сих пор не отрабатывали.

— Что это за нить?

Маккалеб рассказал ей о географическом сравнительном анализе, в результате которого он вышел на Михаила Болотова. Заметив, как заволновалась Грасиэла, он заметил, что радоваться пока рано.

— У этого парня алиби, — пояснил Терри. — Так что эта ниточка вполне может оборваться. Но, — продолжил он, — я думаю обратиться в Бюро и попросить их провести баллистический анализ.

— Что такое баллистический анализ? — спросила Грасиэла.

— Возможно, этот тип и раньше совершал подобное. Он пользуется очень дорогим оружием. Тот факт, что после первого убийства он от него не отказался и использовал при втором, означает, что это оружие ему необходимо и что, вероятно, он использовал его и раньше. У следователей имеются улики — пули. В Бюро могут все сверить, если я предоставлю им материал.

Грасиэла никак не прокомментировала сказанное, и Маккалебу стало ясно: она, вероятно, инстинктивно поняла, что это дело долгое. Он продолжил:

— Я также намерен навестить пару свидетелей и расспросить их по-своему. В особенности мужчину, который издалека видел часть стрельбы. Но делать это надо очень деликатно. Мне не хотелось бы наступать на пятки Уинстон, заставить ее чувствовать, что что-то она упустила. Однако я хочу поговорить с этим человеком сам, он наш лучший свидетель. С ним и еще с парой очевидцев того, как вашу сестру… в общем, вы понимаете.

— Я не знала, что в ее деле есть свидетели. Разве в магазине были люди? — изумилась Грасиэла.

— Нет, не прямые свидетели. Но есть женщина, которая проезжала мимо в машине и слышала выстрелы. Есть также двое коллег вашей сестры, с которыми она в тот вечер работала в «Таймс». Мне необходимо поговорить с ними самому, убедиться, не припомнили ли они что-нибудь новое.

— В этом я могла бы вам помочь, — сказала Грасиэла, — я знаю большинство ее друзей.

— Это хорошо, — кивнул головой Маккалеб.

Какое-то время они шли молча. Реймонд по-прежнему бежал впереди. Грасиэла нарушила молчание.

— Могу ли я попросить вас об одолжении?

— Разумеется.

— Дело в том, что Глори имела обыкновение навещать одну женщину, миссис Отеро. Она оставляла у нее Реймонда, если у меня не получалось его взять. Но Глори ходила к этой женщине и одна, поделиться своими проблемами. Может быть, вам стоит с ней поговорить?

— Уф, я не уверен. Вы хотите сказать, что эта женщина может что-то знать о Глори? Или просто чтобы ее утешить?

— Вдруг она чем-нибудь поможет.

— Чем она может помочь.

И вдруг его осенило.

— Она что, ясновидящая?

— Ну да. Медиум. Глори доверяла миссис Отеро. Она говорила, что эта женщина общается с ангелами, и Глори верила в это. Она звонила мне несколько раз, повторяла, что хочет поговорить со мной. Вот я и подумала, может, вы съездите вместе со мной, — смущенно проговорила Грасиэла.

— Даже не знаю. Понимаете, я не верю в подобные вещи. Не знаю, о чем я стану говорить с ней.

Грасиэла ничего не сказала, но так посмотрела на Маккалеба, что он почувствовал ее неодобрение.

— Грасиэла, я видел на своем веку слишком много страшных вещей, чтобы верить во что-то подобное. Как где-то там наверху могут обитать ангелы и спокойно смотреть, как люди здесь, внизу, вытворяют такое!

Грасиэла по-прежнему сохраняла молчание, и Терри чувствовал ее осуждение.

— Хорошо, я подумаю и дам вам знать, — сказал он.

— Прекрасно.

— Не расстраивайтесь, прошу вас.

— Вы простите меня. Я вовлекла вас в это дело, даже не спрашивая согласия. Не знаю, что на меня нашло. Просто я подумала, что вы…

— Грасиэла, что вы говорите. Теперь это дело настолько же мое, насколько и ваше. Понимаете? Только не надо отчаиваться. Как я уже сказал, есть несколько существенных фактов, которые я должен проверить. И Уинстон вовсе не собирается умывать руки. Подождите несколько дней. Если я зайду в тупик, тогда мы с вами поедем к миссис Отеро. Договорились?

Она кивнула, но Терри видел, что она разочарована.

— Господи, она была такой хорошей, — после некоторого молчания произнесла Грасиэла. — Рождение ребенка полностью изменило ее жизнь. Глори взяла себя в руки, переехала ко мне и наконец поняла, что в жизни важно, а что нет. По утрам у нее были занятия в колледже при Калифорнийском университете. Вот почему она пошла на вечернюю работу. Глори была умница и собиралась продолжать карьеру — стать репортером.

Теперь молчал Маккалеб. Он знал, что Грасиэле нужно было выговориться.

— Из Глори получился бы отличный репортер. Я в этом уверена. Ее волновали судьбы других людей. В чем только не участвовала как доброволец. После уличных беспорядков в Саус-Сентрал[4] помогала приводить улицы в порядок. А когда случилось землетрясение, она помчалась в больницу, в приемное отделение, только для того, чтобы утешать пострадавших, повторяя, что все будет хорошо. Она подписала документы на донорство органов. И сдавала кровь — какая бы больница ни обращалась с такой просьбой, Глори откликалась. У нее была редкая группа крови. И сама она была редкий человек. Иногда мне ужасно хочется, чтобы мы поменялись местами и в тот магазин вошла бы я.

Терри невольно обнял девушку за плечи, утешая ее.

— Ну, ну, будет, — сказал Терри. — Ты же помогаешь стольким людям в больнице. И потом, Реймонд! Никто, кроме тебя, не заменит ему мать. Ты должна запретить себе думать о таких вещах. И вообще, то, что произошло с твоей сестрой, не должно происходить ни с кем.

— Но я точно знаю, что с настоящей мамой Реймонду было бы лучше.

Маккалеб просто не знал, что ей сказать. Он с нежностью погладил ее по плечам, по шее. Терри чувствовал, что девушка на грани рыданий, но был только один путь, чтобы она утешилась.

Они уже почти подошли к катеру. Реймонд ждал их у ворот, всегда немного приоткрытых, так как проржавела пружина и ворота плотно не захлопывались.

— Нам пора, — сказала Грасиэла и поймала шустрого мальчика. — Уже поздно, а тебе завтра в школу.

— А как же удочка? — запротестовал малыш.

— Не волнуйся, мистер Маккалеб позаботится обо всем. А теперь поблагодари его за рыбалку, за обед и за мороженое.

Реймонд протянул ему свою маленькую ладонь, и Терри крепко пожал ее. Рука мальчика была холодной и липкой от мороженого.

— Для тебя я Терри. И скоро мы отправимся с тобой на настоящую рыбалку. Как только я спущу катер на воду. Мы уплывем подальше, и ты поймаешь настоящую, большую рыбину. Я знаю одно место по другую сторону острова Каталина. В это время года там отлично ловится окунь. Ну как, ты согласен?

Реймонд молча кивнул, как будто догадываясь, что это одни лишь обещания. Маккалеб вдруг погрустнел. Он повернулся к Грасиэле.

— Как насчет субботы? Ремонт катера я еще не закончу, но, если вы приедете пораньше с утра, мы сможем половить прямо с мола. Вы сможете остаться у меня ночевать, места на катере полно.

— Ура! — не сдержался Реймонд.

— Ну, посмотрим, как пройдет неделя, — сказала Грасиэла.

Маккалеб тут же сообразил, что совершил небольшую ошибку, когда Грасиэла подошла к машине и открыла дверцу для Реймонда. Захлопнув ее, она подошла к Терри.

— Извините, — сказал он тихо. — Наверное, я не должен был предлагать это при мальчике.

— Все в порядке, — перебила его Грасиэла. — Я бы очень хотела отправиться порыбачить, просто у меня есть дела, так что подождем до конца недели. Если вам не нужен ответ сию минуту.

— Нет, нет. Только дайте мне знать, — улыбнулся Маккалеб.

Шагнув навстречу, Грасиэла протянула ему руку.

— Большое спасибо за сегодняшний вечер, — сказала она. — Не удивляйтесь, что Реймонд почти все время молчал. Он стеснительный. Но я знаю, что ему все очень понравилось, не говоря уж обо мне.

Маккалеб пожал ей руку, но Грасиэла вдруг потянулась к нему и поцеловала в щеку. Сделав шаг назад, она провела рукой по своим губам.

— Колючий, — усмехнулась она. — Бороду решили отрастить?

— Да, подумываю, — кивнул Терри.

Грасиэла вдруг рассмеялась. Обойдя машину вслед за ней, чтобы открыть ей дверцу, он подождал, чтобы она устроилась на сиденье, и тут она сказала:

— Знаете, вам надо в них поверить.

Маккалеб взглянул на Грасиэлу:

— Вы имеете в виду ангелов?

Она утвердительно кивнула. Маккалеб кивнул в ответ. Она завела машину, и они уехали.

Вернувшись на судно, Маккалеб прошел на корму. Удочка торчала там, где он ее оставил, и леска, заброшенная Реймондом, была в воде. Начав крутить катушку, Терри понял, что на крючок никто не попался, но когда он вытянул леску из воды целиком, то увидел, что крючок на месте, а наживки не было. Все-таки какая-то рыбка ее съела.