Кружным путем

Глава 27

Его звали Моше Школьник.

Он, как сказал Майлз, был российским бизнесменом.

– Каким бизнесом он занимается? – спросил Пол.

– Понятия не имею, – отозвался адвокат. – Но в своем деле он явно преуспевает.

Чем бы ни занимался этот Моше, он имел дело с колумбийцами.

– У него там надежные контакты, – заверил Пола Майлз. – Он по крайней мере трижды в год летает в Боготу.

План «Б», который предусматривал привлечение Моше, был предпочтительнее плана «В», то есть обращения к властям. Потому что, как утверждал Майлз, Полу требовался человек, который знал бы на месте правильных людей. Или, точнее сказать, совершенно неправильных людей.

– Тех, кто пользуется доверием у той и у другой стороны.

Пол согласился сделать еще одну попытку. Если им двигала обыкновенная паника, то Майлзом – дикое упрямство, словно отказ от дела он считал личным оскорблением. Некогда он пообещал Полу и его жене ребенка, но выполнил работу только наполовину. И вот теперь вбил себе в голову, что должен довести дело до конца.

Они ехали в Малую Одессу.

– Как вы с ним познакомились?

– Это специфика моей работы. Приходится встречаться с разными людьми, которых иначе никогда не узнал бы.

– Он был вашим клиентом?

– Скорее, клиентом клиента.

– А не приятелем?

– Такого человека мало кто захочет иметь в приятелях. Но и в недругах тоже. Он мне кое-чем обязан.

Но прежде адвокат завез Пола домой. Требовалось переодеться. Похоже, что брюки Майлза окончательно нарушили его кровообращение. И еще он хотел очутиться в знакомом окружении, в знакомой жизни. Перспектива откровенной лжи больше не пугала. Они с Майлзом решили, что если Пол наткнется на Джона и Лизу, то свалит задержку жены на неразбериху с визами. Скажет, что теперь придется утрясать этот вопрос отсюда. Но если повезет, он вообще не встретится с ними.

Чтобы уменьшить возможность столкнуться нос к носу со знакомыми, Пол не стал пользоваться лифтом и благополучно, никого не встретив, поднялся в свою квартиру по лестнице.

Осторожно закрыл за собой дверь – чтобы Джон или Лиза не услышали – и наткнулся взглядом на стоявшую в гостиной колыбельку. У нее было ограждение из красных планок и украшенная оборками постелька с вышитыми на ней медвежатами. Прицепленный к ней красный бант непомерной величины казался оранжерейным цветком. Кроватка зияла пустотой.

Пол подошел и снял открытку, прилепленную скотчем к изголовью:

«Поздравляем с нашей новорожденной внучкой. Мы подумали, что вам это пригодится. Мэтт и Барбара».

Родители Джоанны внесли первый вклад в воспитание внучки.

Заныло под сердцем. Если это просто так говорится, а чувство на самом деле гнездится не там, а где-то в мозгу, то почему же болит именно в груди?

К этому времени они должны были приехать домой. Все трое.

К ним заглядывали бы друзья, приносили бы сладости, бутылки шампанского и крохотную розовую детскую одежду. В гостевой комнате на целую неделю поселились бы родители Джоанны. Квартира пульсировала бы жизнью.

А теперешняя ее пустота словно укоряла. И Пол понимал в чем.

Ему стоило только взглянуть на часы, стоявшие в гостиной на телевизоре, – цифры цвета крови на их дисплее показывали сегодняшнее число.

Майлз обещал вернуться за ним через пятнадцать минут. Пол надел хлопчатобумажные брюки и майку, сунул в карман сотовый телефон. Он уже повернулся к двери, когда заметил, что на автоответчике мигает зеленая лампочка.

Ну хорошо, хорошо.

И нажал на кнопку прослушивания.

«Здравствуйте, мистер Брейдбарт. Звоню вам от имени „Хоум Эквити плюс“. Предлагаем вам специальную скидку, которая действует только в этом месяце…»

«Привет, Пол. Это Ральф. Как приедешь, позвони. Хорошо? Не могу найти твоих таблиц по Маккензи. Кстати, поздравляю с ребенком. Сигары за мной».

«Здравствуй, дорогая. Это мама. Получили твое письмо, но не поняли, когда вы вернетесь назад. В отеле ответили, что вы выписались и переехали в другую гостиницу. Пожалуйста, позвони. Кроватка понравилась?»

«Здравствуйте, мистер и миссис Брейдбарт. Это Мария. Звоню, чтобы убедиться, что все в порядке».

Мария Консуэло позвонила, как и обещала. За этим последовали еще два ее звонка. Потом уникальное предложение от магазина ковров. Автоматический текст с призывом поддержать члена ассамблеи на перевыборах. И снова звонок от Консуэло.

В четвертый раз ее голос звучал явно раздраженно. Она звонила им четыре раза – целых четыре! – и не дождалась ответа. Мария говорила, что будет весьма признательна, если ей окажут честь и в конце концов позвонят и сообщат, как дела.

«Привет, Мария. Сказать по правде, дела не очень. Ребенка, которого вы нам дали, похитили няня и шофер. Чтобы вызволить девочку и жену, я согласился незаконно провезти в США наркотики. Но на нас напали и чуть не сожгли. В общем и целом вот так. Спасибо, что интересуетесь».

Малая Одесса полностью соответствовала своему имени. Они словно оказались в другой стране.

К вечеру небо нахмурилось и посерело, с океана дул сильный ветер. На волнах появились белые гребешки пены, и у воды плясали крохотные смерчики песка.

Половина вывесок здесь была на русском языке. Улица на набережной изобиловала ночными клубами, большинство из которых были названы как российские города: «Киев», «Санкт-Петербург», «Москва».

Недосыпание наконец дало о себе знать – на Уильямбургском мосту Пол уронил голову на грудь и задремал. И только благодаря металлическим решеткам на дороге и изношенным амортизаторам машины вернулся к черно-белой, без прикрас, действительности. Краткий сон показался сладостным. Но вот он открыл глаза, и прежний страх тут же вернулся.

Моше работал в каком-то неказисто-длинном складе.

Майлз завернул на стоянку позади здания. Там стояла единственная машина – коричневый «бьюик». Двое мужчин облокотились на него, курили и что-то говорили по-русски. Майлз помахал им рукой, но они не ответили.

– Дружелюбные ребята, – проворчал адвокат. – А меня просто обожают.

На эту же стоянку выходили полуоткрытые погрузочные ворота, и Майлз с Полом поднырнули под полуопущенную створку. Внутреннее помещение оказалось на удивление большим – что-то вроде ангара «Хоум дипоу»[38] – и вмещало почти столько же товаров.

Перед ними стояли ряды стиральных машин, сушилок, холодильников, телевизоров, компьютеров, стереосистем. Здесь же находились велосипеды, баскетбольные мячи, клюшки для гольфа, одежда и покрышки. Видеоигры, мебель для дачи, книги и газовые грили.

Несколько мужчин собрались у секции с домашней утварью. Один из них обернулся и помахал рукой.

– Это и есть Моше, – объявил Майлз.

А Пол подумал, что для складского работника он шикарно одет. На нем был костюм ценой в тысячу долларов, синий шелковый галстук и отлично начищенные ботинки. Это что-то да значило. Он носил эспаньолку, а густые брови придавали его лицу выражение постоянного удивления.

Моше подошел к Майлзу, сгреб его в медвежьи объятия и расцеловал в обе щеки.

– Привет, Майлз, мой самый любимый еврейский адвокат! – У него был хриплый, басовитый голос курильщика, сдобренный русским акцентом.

Моше вернул Майлза на землю – в своем воодушевлении он оторвал его от настила на добрый дюйм – и повернулся к Полу.

– А вы и есть Пол?

Тот кивнул.

– Здравствуйте. Рад познакомиться.

– Какая уж тут радость, – покачал головой Моше. – Майлз обрисовал мне вашу ситуацию. Просто катастрофа! Сочувствую. Жена и дочь? Ох уж эти партизаны… – Он произнес какую-то фразу, наверное, русское ругательство. – Знаете, как мы поступаем с такими ублюдками в России? Помните театр в Москве, который захватили чеченцы? Бум-бум! Пустили газ – и всех к такой-то матери!

Насколько помнил Пол, русские власти вместе с террористами отравили «к такой-то матери» две сотни ни в чем не повинных заложников. Но счел за лучшее об этом при Моше не упоминать. А только спросил, может ли тот помочь.

Моше обнял его своей огромной лапой.

– Я знаю кое-кого из этих негодяев. Посмотрим, что можно сделать. Иногда удается вести с ними переговоры. Они примерно такие же марксисты, какими недавно были мы, – исключительно ради своей выгоды. Успокойтесь, они ваших не убьют. Не похоже. А я пока сделаю несколько звоночков.

– Спасибо. Очень вам благодарен.

– Пока не за что. Я еще ни хрена не сделал! – Моше улыбнулся. Затем выглянул в полуоткрытые ворота и покачал головой. – Ай-ай-ай, Майлз, мой гениальный юрист, сколько раз я говорил, чтобы ты не ставил здесь машину? Ты загородил мне весь подъезд.

– Извините, – всполошился адвокат. – Сейчас передвину.

– Зачем же самому? Дай ключи одному из моих парней. А мы пойдем поговорим ко мне в кабинет.

– Нет уж, спасибо, в прошлый раз ваши парни помяли мне бампер, когда переставляли машину.

Мимо, кряхтя под весом стоявшего на плече огромного ящика, прошел человек. Ящик качался, грозя свалиться и расколоться на куски. На руке у человека красовалась татуировка «СССР». Аббревиатура бывшей советской федерации спорта.[39]

– Идите, – повернулся Майлз к Полу. – Я через минуту догоню.

– Паркуйтесь у «Ростова», – посоветовал Моше. – Если поставите у «Океана», обязательно оштрафуют.

– Хорошо. – Майлз нырнул под створку ворот.

– Пойдемте, Пол, – пригласил Моше.

Они прошли через боковую дверь и попали в коридор, стены которого были обиты дешевой подделкой под дерево. Кабинет Моше располагался в самом конце. На табличке рифленого стекла значилось: «El Presidente».[40] Пол решил, что это шутка.

– Подождем Майлза, хорошо? – предложил хозяин. Перед кабинетом находилась небольшая приемная с двумя диванами. – Прошу вас. – Он указал на один из диванов, а сам прошел в кабинет.

Пол опустился на диван.

Бип.

Бип.

Он задремал и, как от толчка, проснулся от звонка своего сотового.

На сколько он вырубился?

Телефон перестал звонить, но сигнал продолжал эхом звучать в его голове. Пол достал его из кармана брюк, открыл крышку и посмотрел на дисплей. Региональный код был ему незнаком.

Куда подевался Майлз?

Дверь кабинета открылась. На пороге стоял улыбающийся Моше. Он опустил глаза на часы – настоящий калейдоскоп из бриллиантов и золота.

– Что за черт? Пора начинать. – Он вернулся к себе за стол.

Снова зазвонил сотовый телефон Пола.

– Мистер Брейдбарт?

– Да.

– Это Мария Консуэло.

– Здравствуйте, Мария.

– Я звоню вам третий день. Вы знаете?

– Да. Мы были…

– Я всегда стараюсь узнать, как дела у новых родителей. Вы же с миссис Брейдбарт в курсе.

– Мы… останавливались у родственников.

– Я начала беспокоиться. Мы должны убедиться, что дети нормально устроились в новых семьях. Все в порядке? Как девочка?

– С ней все хорошо.

Через полуоткрытую дверь был виден Моше. Он показывал пальцем на циферблат часов.

– Минутку, – попросил Пол, но хозяин кабинета не слышал. Он скособочил голову и, как развлекающий публику клоун, оттопырил ладонью левое ухо.

– Что? – не поняла Мария.

– Это я не вам. Поверьте, девочка хорошо себя чувствует. А теперь извините, мне, правда, надо бежать.

– Могу я поговорить с миссис Брейдбарт?

Несколько секунд Пол никак не мог себя заставить ответить.

– Ее нет.

– Вот как… Она здорова?

– Да. Только в данный момент жены нет рядом.

– Пожалуйста, передайте, чтобы она мне позвонила. Мне необходимо с ней поговорить.

– Обязательно. Она вам позвонит.

– Так вы уверены, что все в порядке?

– Абсолютно. Лучше быть не может.

– Ну, тогда отлично.

Пол уже собирался разъединиться, но не смог удержаться, чтобы не задать со своей стороны вопроса:

– Мария?..

– Слушаю.

– Мне просто любопытно: как давно вы пользуетесь услугами Пабло? Вы хорошо его знаете?

– Пабло?

– Шофера, которого вы нам дали. Вы давно с ним сотрудничаете?

– Я не давала вам никакого шофера.

– Как же так? Я говорю о Пабло, которого вы наняли, чтобы он возил нас в Боготе.

– Я его не нанимала.

– Хорошо, не вы. Кто-то из ваших сотрудников, кто занимается этим вопросом.

– Условия договора ясно определяют: размещением и транспортом наших клиентов мы не занимаемся.

– Тогда кто же этим занимается?

– Как кто? Ваш адвокат. Мистер Гольдштейн. Ведь так его фамилия?

«Ваш адвокат мистер Гольдштейн».

– Да. Майлз.

– Вот именно, Майлз. Это его обязанность – обеспечивать вас жильем…

– И транспортом.

– Совершенно верно.

Моше все еще сидел в кабинете, все еще улыбался и ждал.

– Мария, мистер Гольдштейн звонил вам два дня назад. – Пол понизил голос: – Спрашивал номер телефона Пабло.

– Почему вы говорите, что он мне звонил? Нет, он мне не звонил.

– Не звонил? Не спрашивал номер? Два дня назад – в среду вечером?

– Нет.

Перед глазами Пола снова возникла картина: Майлз говорит по телефону, улыбается, кивает – играет перед кем-то, кого перед ним нет. Но человек, для которого он играл, как раз находился перед ним.

Этим человеком был он – Пол.

– О'кей, спасибо.

– А что, с шофером возникли какие-то проблемы?

– Нет, никаких проблем.

– Не забудьте передать миссис Брейдбарт, чтобы она мне позвонила.

– Непременно передам. До свидания.

Пол действовал механически. Так ведут машину на автопилоте: поворачивают направо, налево, останавливаются на красный свет, в то время как мысли витают где-то далеко. Вот и его мысли были очень-очень далеко, в некоей точке между страхом и отчаянием.

– Так вы идете? – Моше неожиданно появился прямо перед ним.

Он по-прежнему улыбался, но Пол видел, что у него точно такая же улыбка, какая была у Галины, когда она открыла им дверь и пригласила войти в дом.

– У вас есть туалет? – спросил он. – Мне необходимо в туалет.

Удивительно, как инстинкт выживания берет свое.

Человек буквально оцепенел, онемел от страха и вот надо же – открывает рот и спрашивает, где здесь туалет, готов спросить о чем угодно, только бы не переступать порога этого кабинета. Потому что с предельной ясностью понимает: стоит туда войти, и обратно уже не выйдешь.

Моше несколько секунд обдумывал просьбу. Затем ткнул большим пальцем за спину.

– Выйдете из двери – и сразу налево.

Пол встал. Его ноги подкашивались, как в кабинете у Марии. Он старался не показать, что разгадал страшную тайну, понял, что в этом действе он – всего лишь бессловесный статист.

– Дальше по коридору, – продолжал Моше, но Пол заметил, что он больше не улыбался.

– Сейчас вернусь, – пообещал он.

Моше положил руку ему на плечо, и Пол почувствовал, как впиваются в кожу его острые ногти.

– Поспешите. – На расстоянии Пол не разобрал, какие у него желтые и уродливые зубы. А теперь разглядел и решил, что это физическое наследие бедного российского детства.

– Конечно. Мне только в туалет. Туда и сразу назад. – Зря он так. Не надо слишком много говорить.

– Ладно, – не обратил внимания Моше. – Нам предстоит большая работа. Так?

– Да, большая работа.

Пол, всеми силами сдерживаясь, чтобы не броситься бежать, переступил порог. Вот что происходит, когда человек сталкивается со смертельной опасностью, – все переплетается в единый узел: вроде не можешь ног оторвать от земли, но готов улепетывать, точно за тобой черти гонятся.

Он слышал, что Моше вышел в коридор, – наверняка чтобы убедиться, что он отправился туда, куда сказал.

Туалет располагался примерно в десяти ярдах. На двери висела табличка: «Hombres». Видимо, она и «El Presidente» были позаимствованы из спагетти-вестернов.[41]

Когда Пол говорил, что ему необходимо в туалет, у него не было никакого плана. Не созрел план и по дороге.

Существовала только цель – выбраться отсюда живым.

Пол ощущал присутствие Моше. Тот стоял в коридоре и наблюдал за ним.

Пол вошел в туалет. Там были раковина, грязный писсуар и две узенькие кабинки.

И что дальше?

Телефон.

Можно позвонить в полицию и сообщить, что ему угрожают физической расправой.

Пол вошел в ближайшую кабинку, закрыл за собой дверь и сел на сиденье.

Достал телефон и набрал 911 – номер, который теперь у всех навечно ассоциировался с роковой датой: девятый месяц, одиннадцатый день. Писклявый сигнал в три ноты оповестил, что что-то не так. Хозяин перепутал цифры.

Пол взглянул на экранчик дисплея – 811.

Понятно… нервы. Он повторил набор, а сам пытался вспомнить, какой включен звонок, обычный или вибрационный, – так сильно тряслась его рука. Но, даже задавая себе вопрос, он сознавал, что дрожал не аппарат, а он сам.

На этот раз он попал куда нужно.

– Служба спасения. Чем мы можем вам помочь? – Женский голос прозвучал отстраненно, механически.

– Я в опасности, – прошептал Пол. – Пожалуйста, пришлите полицейских.

– Какие проблемы, сэр?

Разве он только что не сказал ей, какие у него проблемы?

– Эти люди… меня хотят убить.

– К вам пытаются ворваться?

– Нет… я в какой-то конторе. Точнее, не в конторе… на складе.

– На вас напали?

– Нет, собираются напасть.

– Где вы находитесь?

– М-м… в Малой Одессе.

– Малая Одесса… Это в Бруклине, сэр?

– Да, в Бруклине.

– Назовите точный адрес.

– Я не знаю. Где-то… – В коридоре послышались шаги, и Пол замолчал.

– Как ваша фамилия, сэр?

Шаги замерли напротив туалета. Дверь отворилась. Вошли двое мужчин, один из них насвистывал «Вечернюю лихорадку». Из крана потекла вода – кто-то принялся мыть руки.

– Сэр? Назовите свою фамилию, сэр!

За дверью откашлялись и сплюнули в раковину. Мужчины заговорили; они употребляли невероятную смесь русского и английского, то и дело перескакивая с одного языка на другой.

Тот, что мыл руки, что-то сказал по-русски, а потом спросил про какого-то Венцеля.

– Что? – переспросил свистун.

– Заплатил он долг или нет?

– Как миленький!

– А ведь сумма была не меньше хренова ВНП Словакии.

Другой ответил по-русски, и оба рассмеялись.

Последовали несколько фраз:

– Ты видел Юрия в последнее время? Передай этому мудаку, что он меня достал. – И звуки струи в писсуар.

– Сэр, вы на проводе?

Пол выключил телефон. Он внезапно понял, что с тех пор, как в туалет вошли люди, он перестал дышать. И теперь выдохнул с такой силой, что показалось, будто запустили кондиционер.

Оба мужчины повернулись и уставились на кабинку. Наступил тот самый неудобный момент, когда до человека доходит, что все то время, пока он говорил с другим, кто-то находился рядом и все слышал.

Пол видел под дверью только их кроссовки, отделанные яркими спортивными полосками.

Один из мужчин что-то спросил по-русски и, когда Пол не ответил, перешел на другой язык:

– Кто это там дрочит? Ты, что ли, Сэмми?

– Нет.

Наступила тишина – они не узнали голоса.

– Ну и ладно, – проговорил один. – Обычная проверка: мы спецпатруль – надзор за суходрочкой.

Мужчины рассмеялись и пошли к выходу.

Пол уже собирался снова нажать кнопку соединения на телефоне, но в этот миг услышал, как с ними кто-то заговорил. Моше?

Спрашивал, там ли Пол.

Они, естественно, ответили «да». Какой-то тип засел в кабинке и оттягивается на полную катушку.

В таком случае у него есть минут пять. Может быть, меньше, пока Моше не решит, что пора проверить самому, или не пошлет кого-нибудь еще. Зачем?

Вытащить Пола из кабинки и прикончить.

Оператор Службы спасения спросил адрес, а он не знал. Им следует организовывать семинары на эту тему: если вас готовятся убить, обратите особое внимание на адрес. И на название тоже. А он забыл название, которое было на крыше склада.

Пол поднялся и толкнул дверь кабинки. В туалете имелось одно-единственное небольшое окно. Он поднял раму. Почти поднял. Потому что на полдороге она застряла. Похоже, ее много лет не открывали, по крайней мере изнутри – между окном и ржавой сеткой от насекомых валялась куча дохлых пауков.

Но один был живой. Черный, жирный, он крепко цеплялся за утыканную мухами паутину. В списке множества всяких гадостей, которые вызывали у Пола страх, пауки стояли в одном ряду с клещами и возвратными вирусами.

Чтобы заглушить звук, Пол включил в писсуаре воду и изо всей силы толкнул раму. Она подалась.

Но прежде всего следовало сделать самое главное. Пол попытался раздавить паука о сетку рулоном туалетной бумаги, но сетка оказалась настолько ржавой, что немедленно разорвалась.

Тем лучше. И паук исчез, и проход открыт.

Пол встал на раковину и, используя ее в качестве опоры, начал пропихивать себя через окно. Оно выходило на заднюю стоянку. Майлза давно и след простыл. На стоянке остался один коричневый «бьюик». Человек с татуировкой «СССР» на руке прислонился к водительской дверце и курил сигарету.

Стоило ему чуть повернуться вправо – почесать локоть, сплюнуть или просто размять шею, – и он увидел бы перепуганного мужика, который изо всех сил старался протиснуться в окно.

Но это не имело значения. Обратной дороги все равно не было.

Однако задачка оказалась не из легких: отверстие было не больше того, в Боготе, через которое он тянул руки, пытаясь дать понять перепуганной школьнице, что им требуется помощь. Помощь требовалась ему и теперь. Но если курильщик его застукает, Пол вряд ли ее получит.

«Старайся, ползи!»

Казалось, что оконная рама слоями сдирала с него кожу. Полу чудилось, что он весь кровоточит. Вспомнилась удивительнейшая сцена из передачи на канале Animal Planet: огромный питон буквально выскакивает из собственной шкуры. Вот если бы и ему так – сбросить обожженное, побитое «я» и обрести новое, цветущее.

Курильщик бросил бычок на землю и несколько секунд не сводил с него глаз, завороженный поднимающимися вверх завитками дыма.

А Пол тем временем долез до половины, но зато лишился опоры, и весь вес его тела теперь приходился на бедра. Он буквально переламывался пополам.

Вдруг он почувствовал щекочущее прикосновение к пояснице. С трудом повернул голову назад и увидел…

Паук!

Черный, волосатый, матерый. Обосновался у него на спине, как у себя дома, там, где задралась рубашка, и бежал себе, куда ему вздумается.

Пол дернулся сильнее, не сводя с паука сумасшедших глаз. Но смотреть-то ему следовало совсем в другую сторону.

Когда он повернулся проверить, как там человек с татуировкой, тот смотрел прямо на него.

Отлепился от машины и пошел получше разглядеть, что за невидаль происходит: взрослый верзила пытается пролезть через крохотное окно.

Хотя пролезть – слишком сильно сказано. Пол основательно застрял. И в то же время кожей ощущал каждую колючую щетинку на всех восьми лапках паука.

– Что это, черт побери, ты вытворяешь? – Русский остановился футах в десяти. Он поигрывал жгутами мышц на бугристых бицепсах, и от этого буквы татуировки на его руке весело подпрыгивали. Он был похож на стероидного качка с плаката.

– На мне паук, – проговорил Пол. Это первое, что пришло ему в голову. Если не считать того, что перед ним стоит такой огромный детина.

– Паук?

– Да.

– Надо же…

– Я страшно испугался и прыгнул в окно.

– От паука? – Детина залился смехом, только что по земле не катался. Так хохочут на фонограммах к юмористическим телепередачам. Вот-вот слезы брызнут из глаз и потекут по щекам. – Испугался паука? Ха-ха-ха!

Он хотя бы поверил.

– Вы можете меня отсюда вытащить? – спросил Пол.

Русский вразвалку подошел и взял его за руки.

Пол ощутил, какая огромная сила была в его мышцах – нечто нечеловеческое, сходное с машиной. А когда гигант потянул, подумал, что либо сейчас вылетит из окна, как пробка из бутылки, либо его руки окажутся выдернутыми из суставов. Пятьдесят на пятьдесят.

Однако внезапно очутился на земле с целыми руками.

Но так ли уж ему повезло? Его спаситель обошел его слева и подобрал с земли здоровенный кусок цемента, отвалившийся от основания парковочного счетчика и оставшийся лежать рядом. Взвесил на ладони и очень странно посмотрел на Пола.

Тот отступил на шаг.

Русский замахнулся угловатым булыжником и начал приближаться.

– Постойте!..

Но гигант не собирался ждать.

Изо всех сил швырнул цемент на землю – в шести дюймах от правой ноги Пола.

– Вот и все… – Он поднял кусок цемента и с удовольствием оглядел отвратительные брызги бурой крови. Несколько оторванных паучьих лапок все еще продолжали дрыгаться.

Но прежде, чем Пол сумел пошевелиться, из окна туалета выглянул Моше.

Никто не произнес ни слова.

Моше был явно смущен. Судя по всему, Пол вылез из окна туалета – иначе как он оказался за стенами склада? Но зачем: неужели догадался? Он никак не мог решить, какого Моше ему теперь играть? Заботливого друга, который взялся помочь Полу спасти попавших в беду женщину и ребенка? Или человека, которого попросили этого самого Пола ухлопать?

– Он испугался паука, – объяснил спаситель Пола, забавляясь происходящим.

Но Моше не разделял его веселья.

– Какого паука? – спросил он.

– На спине, – пробормотал Пол. – Я стоял у окна, и мне на спину упал паук. У меня что-то вроде фобии. Вот я и запаниковал.

– Фобии? – Этого слова Моше, наверное, не знал, зато прекрасно умел отличить ложь от правды. Так опытные игроки в покер впиваются взглядом в лица противников, чтобы распознать, блефуют те или нет. И физически ощущают брехню.

Моше что-то процедил по-русски.

Только вот что?

Пол решил не дожидаться, пока до него дойдут все нюансы сказанного.

Обладатель татуировки «СССР» мог его схватить и расплющить одним пальцем. Или выбить из рук кусок цемента, который сам швырнул на землю, а Пол подобрал. Никто не ожидал, что человек, боящийся пауков, способен напасть первым, и это вызвало у противников настоящий шок. Русский даже не попытался двинуться с места. Цемент угодил ему в голову, и он с тошнотворным стуком грохнулся на землю.

Пол побежал.

– Пол! – крикнул ему вслед Моше.

Пол понимал, что ему вряд ли удастся вырваться со двора.

Да, он избавился от одного стероидного качка, но через минуту появятся другие. Много других.

Он слышал крики, скрип створок погрузочных ворот.

Фора у него совсем небольшая, так что дело представлялось безнадежным.

Но иногда случается так, что людям везет.

Это вам скажет любой хороший актуарий. Иногда все складывается так, что шансы остаются шансами и цифры уже не имеют никакого значения. Можете не сомневаться: если прожить достаточно долго, настанет день, когда судьба ухватит вас за зад.

Или поцелует в губы.

Дорожка Пола к воротам со стоянки вела мимо припаркованного «бьюика». Даже на полном бегу – пусть не по меркам спринтера Карла Льюиса, а по меркам собственных достижений во время обычных воскресных пробежек – он ухитрился бросить взгляд внутрь.

Ключи болтались в замке зажигания.

Пол остановился, как вкопанный, открыл дверцу и скользнул внутрь. Завел мотор и вдавил педаль в пол.

Он вылетал из ворот, когда за ним кинулись трое. Но их машин не было на стоянке.

Чтобы не загораживать грузовые ворота, они парковались у «Океана» или у «Ростова».