Крыло Книга 4

Глава 20

Конечно же, эта тварь появилась в самый неподходящий момент. А ведь было у меня нарастающее чувство, что вот-вот случится какая-то подстава. Вот она.

Нахмурившись, я наблюдал за нежеланным гостем, внимательно следя за каждым его движением. От попытки прикончить его прямо здесь и сейчас останавливала только уверенность, что я вижу лишь иллюзию, проекцию, тогда как сам уродец прячется где-то глубоко и далеко отсюда.

— Вижу, ты готов к выполнению следующего шага. Хорошо. Я расскажу тебе тайну оружия, поиски которого ты так легкомысленно перепоручил.

Синий наклонил голову, глаза его стали зелёными. Я остался внешне безучастен к его словам, продолжая подавлять в себе желание вдарить заклинанием ему прямо в морду. Мне бы расслабиться, взять себя в руки. Казалось бы, не убьёт меня он прямо сейчас, я же ему зачем-то нужен. Но может и убить запросто, моя ценность далека от незаменимости. К тому же он вполне способен испортить мне жизнь без всяких причин. А касательно спокойствия… Мне всё ещё неизвестно, читает он мои мысли или нет.

— Коготь Юхса был создан ещё в те времена, когда твои предки не имели ни своего источника силы, ни способов накапливать отобранную у других энергию, — спокойно, будто за семейным обедом, заговорил синий. — Был создан в попытке решить обе эти проблемы. Но секрет его устройства был утрачен сотни лет назад, и сейчас обращаться с ним не умеет никто. Кроме меня.

Синий повёл рукой, создавая марево иллюзии, показывая, видимо, далёкое прошлое. А точнее, худого, хотя скорее предельно поджарого воина, что держал в руке коготь. Это был бледный мужчина в чёрной тунике и тёмном плаще, одеждой он напоминал древнего грека моего мира.

— В то время умели отбирать силу только одним способом, — продолжил синий и огласил то, что я понял и сам. — Убийством. А убивали ради силы…

Возникла пауза. А затем в мареве появился ещё один участник представления. Существо, в котором сложно было не узнать предка синего. Кожа имела чуть иной цвет, странная одежда из каких-то кусков хитина, соединённых лентами, это точно был собрат ублюдка.

— Моих предков, — озвучил синий очевидное.

Марево расширилось, захватывая всю комнату. Я словно видел происходящее глазами скользящего в тенях убийцы. Убийцы, что уже почти настиг свою жертву. Жертв. Их было несколько, сначала я увидел только троих. Двое как-то неуловимо отличались от третьего, чуть меньше ростом, стройнее сложением. Женщины? А затем увидел и двух… детей? Эти были тёмно-синими, почти чёрными, маленькими, почти голыми, только повязки на бёдрах. Я не мог понять, где всё происходит, но это не было похоже на дом или комнату в замке. Слишком чужеродная архитектура.

«Астарта!» — без особой надежды взываю к демону, но не чувствую её присутствия.

Концовка не заставила себя долго ждать. Убийца метнулся вперёд. Он двигался смазанной тенью, чем напоминал тварей Нижнего Города. Напоминал демонов… Подозрительно напоминал демонов. Жертвы не успели среагировать, лишь один развернулся в сторону приближавшейся тени. Пять быстрых выверенных ударов, один за другим. Пять смертельных ударов. Пять мертвецов падает на пол.

А затем убийца вогнал острие клинка в собственную грудь.

И не умер.

Нечто тёмное, едва видимое, почти неуловимое, поднявшееся над телами жертв, устремилось к убийце. Кажется, он стал ещё бледнее, а тело ещё сжалось, подтянулось, налилось силой.

— Чтобы освободить место для энергии чужих жизней, надо всего лишь отдать свою, — с иронией продолжил синий.

Морок пропал, мы вновь вернулись в мою камеру.

— Ты так хочешь найти силу, чтобы бросить мне вызов? Сократить хоть немного ту пропасть, которая нас разделяет? — всё с той же иронией продолжил синий. — Вот он, твой шанс.

Ещё движение рукой, и возникает новая иллюзия. День сегодняшний. Серсея была права, Боярская, Минакуро, они здесь. И ещё двое. Лок и Харон. Мне неизвестные, но причина их присутствия очевидна. Я вытянул выигрышный билет в лотерею неудачников, два рода основателей захотели достать мою шкурку, отделённую от тела. Но я могу собой гордиться. Моим врагам приходится объединяться и плести против меня интриги, чтобы хоть как-то достать. Отличное достижение для моего возраста. Четверо взрослых, дяденьки и тётеньки собрались вместе, чтобы придумать, как свернуть шею такому нехорошему мне.

— Убей их, — закончил синий. — Забери их силу вместе с жизнью. Они станут отличной жертвой. Не самой ценной, какую можно найти в этом городе, но весомой.

Его голос начал звучать так, будто он зло улыбался. Будто его распирало от злой иронии.

— Давай, мой верный слуга! Я дам тебе то, чего ты так жаждешь. Дам тебе источник безграничной силы, могущества, власти! — наклонился вперёд, громко прошептав. — А в обмен заберу у тебя всё! Всё, что ты ценишь в жизни. Всё и всех! Ты справишься! Я знаю, что выкарабкаешься. По трупам, подставляя других, но выкарабкаешься. Выкарабкаешься, но от клейма убийцы не избавишься никогда. Ты мог бы просто выполнить то, что я от тебя хотел. Но тебе нужно больше. Получай!

Я стоял в напряжении, глядя на сошедшего с ума чужака.

— Меня убьют ещё до того, как я дойду до них, — возразил.

И услышал в ответ смех.

— Может быть. А может, и нет. Момент идеален! Сильные бойцы отправились в армию. Да и среди Боярских не так много тех, кто действительно хочет тебе мстить. Этот идиот-доктор там один, и он никакой боец, как и дурочка-мамаша. Лок и Харон, посильнее, конечно. Скажу по секрету, это именно я подсказал Локу, в какую сторону надо разматывать ниточку, чтобы найти убийц его родственников. О мотивации Харона можешь догадаться сам. Они не ждут нападения. В их маленьких головках даже не возникает мысли о том, что ты решишься на превентивный удар. В этом вся прелесть! Никакой охраны! Тебя никто не ждёт! Приходи и бери.

Иллюзия исчезла.

— Действуй! Прямо! Сейчас!

— А если… — собирался я возразить.

— Заткнись и слушай! У тебя нет выбора, — заткнул меня синий, показав новую иллюзию, с Соней. — Подчиняйся. Или она умрёт. Или…

Возникла ещё одна картинка. С Олимпией.

— Они обе, — заключил синий. — Я не оставляю тебе выбора. У тебя его не было с того момента, как ты ступил в Нижний Город вслед за толстым неудачником. Поэтому… Поехали…

Всё ещё серый мир ожил. А я, наоборот, потерял возможность двигаться. Без звука открылась дверь. Мир напоминал сон, всё отдавало ощущением нереальности. В камеру входит сотрудница юстициариума. Девушка. Нет форменного пиджака с гербом, только блузка. Она несёт в руках поднос с ужином, которого я не просил.

Время замирает.

— А это чтобы тебя лучше мотивировать, — приговором прозвучали слова синего.

В его руке появился коготь.

— Для многих смерть — это конец, — сообщает он.

Кажется, девушка ничего не понимает. Не осознаёт. Для неё время не движется. Она смотрит мимо меня, видя то, чего нет. И не видя того, что реально. Сжимающая коготь рука небрежно двигается по спине девушки, обходит плечо, грудь. Лезвие, приближаясь к коже, натягивает ткань, очерчивая грудь.

Секунда, и нож погружается в податливую плоть без всякого сопротивления, безошибочно находя сердце.

— Но для некоторых смерть…

Синий высвобождает нож, однако девушка остаётся стоять. Даже крови почти нет, лишь несколько капель остаётся на острие. Синий подошёл ко мне и, заглянув мне в глаза, медленно всадил клинок в мою грудь.

— Это только начало…

Когда мир ожил, на пол камеры упали двое. Упали молча. Двое вздрагивали в агонии. Два пятна крови растекались по камню. Два тела затихли.

После чего один встал.

Пошатнувшись, но не от слабости, наоборот, собственное тело стало непривычно лёгким. И сильным. Несколько секунд юноша смотрел на случайную жертву, в смерти которой обвинят его. Обвинений он не боялся, но мысленно извинился перед неизвестной. Затем наклонился, чтобы быстро обыскать, в надежде найти, например, ключи, хоть и не зная от каких замков.

Однако обыск выявил несколько предметов, озадачивших Като. Кинжал скрытого ношения на бедре под юбкой, ещё один под блузкой за спиной, третий в рукаве. Странная экипировка для юстициария. Находки немного озадачили Като, но не остановили и даже не замедлили.

Нашлись и ключи, связка, естественно, без всяких обозначений. Их юноша взял с собой. Кинжалы брать не стал, его ладонь жёг древний артефакт.

Выпрямился и шагнул к двери, но замер, заглянув в зеркало. Побледневшее лицо, тёмные, почти чёрные круги вокруг глаз.

— Красавец, — оценил он голосом, в котором не было и намёка на иронию.

И покинул камеру.

Девушка где-то должна была оставить свой пиджак, юстициарии ходят в форме. Она сняла его, чтобы удобнее пользоваться оружием. Возможно. А может, и нет. Но Като, ведомый наитием, попробовал найти тот укромный уголок. Прошёл по пустующему коридору и свернул в небольшой закуток с парой дверей. Заглянул в обе и нашёл искомое. Куртка юстициария, не пиджак, герб семьи Асакура.

— Почему я не удивлён…

Накинул на себя. Форма имела единый крой, женского варианта не существовало, а Като ещё не успел набрать габаритов взрослого мужчины. Поэтому одежда оказалась ему почти впору. Совсем немного не в размер, но если носить нараспашку, то и незаметно.

Снял, вывернул наизнанку и свернул. Осмотрелся, во второй комнате нашёл пару тряпок. Сложил вместе с курткой так, чтобы фасон был неразборчив, закинул на плечо и открыто пошёл к выходу. Плана у него не было, Като полагался на импровизацию и наглость.

Дежуривший на этаже пост поднял на Като взгляд. Да, это не тюрьма, а скорее гостиница с особым режимом проживания, но минимальный порядок-то здесь был.

— Немного затошнило от ужина, хочу прогуляться, — признался Като, подходя ближе.

— Немного? Да ты весь бледный, — один из дежуривших был шапочным знакомым, из Дэрнов, узнал. — Может, лучше к целителям?

— Если свежий воздух не поможет, то к целителям, — легко согласился Като. — Кто со мной?

Дэрн кивнул на парня, безродного, незнакомого Като.

— Его очередь.

Вдвоём они вышли на улицу и двинулись в парк. Като первые минуты отслеживал всех, кто гуляет вокруг. Затем завязал пустой разговор, заговаривая зубы сопровождающему, свернув в наименее людную часть парка. Впрочем, под вечер прохожих и так было мало.

Остановился, схватившись за живот, будто от боли.

— Чёрт. Кажется, ужин был не слишком свежим…

Юстициарий огляделся к основному корпусу, оценивая расстояние.

— Давай вернёмся в корпус, там помогут.

Но Като мотнул головой:

— Не донесу. Я сейчас, в кустики…

И поспешил в кусты поплотнее. Юстициарий немного растерялся, наблюдая за этим. Като не был заключённым, просто временно задержанным, но всё же сейчас за него отвечала дежурная смена. И когда из кустов донёсся звук, сопровождающий обратное движение еды через рот, юстициарий решился.

— Никуда не уходи! Я сбегаю за лекарем!

И убежал. Через несколько секунд Като, удивлённый и озадаченный, выглянул из кустов, наблюдая за удаляющимся юстициарием.

— Это было слишком просто, — констатировал он, выкидывая захваченную куртку на землю. — Даже маскировка не потребовалась.

После чего беспрепятственно покинул парк.

На подготовку ушло минут десять, из которых половину времени он успокаивал Соню. Бледная кожа и чернота вокруг глаз её изрядно напугали. И рассказ о том, что это лишь действие артефакта девушку совершенно не успокаивал, скорее наоборот. В остальном сборы не заняли много времени. Наученный горьким опытом, Като держал дома «джентльменский набор». Самый минимум, одежда, оружие и самое необходимое, что может потребоваться для ночной вылазки.

— Всё будет хорошо, — поцеловав девушку пообещал он. — Главное — верь в меня. Практика показывает, что живым выхожу из разборок именно я.

— Не успокоил, — вздохнула Соня. — Одной случайной пули достаточно, чтобы… Чтобы всё кончилось.

Като обнял одарённую и прижал к себе крепче.

— Мне есть куда возвращаться, Соня. К кому. Поэтому никто и ничто не сможет меня остановить. Ведь я уверен, что меня здесь ждут.

— Да, ждут, — кивнула Соня, пряча лицо в груди парня. — Ждут. Иди, пока я не передумала.

Куда идти он знал. Синий вместе с иллюзиями вложил ему ориентиры. Погружающийся в ночь город был пуст. Пусть война пока существовала только на словах, боевые столкновения ещё не начались, но слишком многие уже покинули город в составе войск. Обходить патрули не составляло труда, они не были слишком усердны. Като приближался к цели, зная, что найдёт всех четверых на месте. Зная, что они ждут сообщения об удачном или неудачном покушении. Что же, он лично появится на доклад.

Толкнув ворота калитки, Като выбросил все посторонние мысли. Всё потом. Все рефлексии после. Сейчас он — оружие. Пуля, летящая в цель. Исполнитель приговора.

Палач.

Двери особняка были закрыты, но не охранялись, что логично. Какая охрана? От кого? Зачем?

Поток пламени, превращённый в резак, выжигает замок за секунды. Толчок двери и Като ходит в старый особняк.

В прихожую выходит мужчина. Возраст под пятьдесят, морщинистый, седой. Дворецкий? Он удивлён, взгляд блуждает по закрывающей лицо Като маске. Мгновения, за которые Като готовит заклинание, мужчина ищет логическое объяснение неожиданному вторжению. И, возможно, даже находит, но задать вопрос не успевает. Росчерк молнии вгрызается ему в горло, тут же отделяя голову от туловища.

Като знает, как устроен особняк. Знает, в какой комнате собрались те, кого он ищет. Жертвы. Приговорённые к казни.

Но он не тень, неосязаемая и незаметная. Он паровой каток, лавина, скользящая по склону горы.

Он идёт через столовую на кухню. Несколько слуг, ещё не понимая, что происходит, пытаются встать на пути. Первым оказывается мужчина. Он что-то говорит, но это не имеет смысла.

Коготь вскрывает его горло, брызгает кровь. Слуги, обычные люди, неодарённые, бросаются бежать. Один остаётся, силится собрать заклинание. Огненная стрела врезается в лицо молодого парня, кожа вспухает волдырями ожогов. Коготь входит в грудь между рёбер, как крюк. Като тянет рукоять вверх и толкает свою жертву перед собой, прикрываясь им, как щитом.

Потому что забежавшая в столовую девушка выпустила заклинание сразу. Пучок света врезался в спину продолжавшегося кричать от боли слуги, обрывая его жизнь. Като отбросил тело. Его и одарённую разделял десяток метров. Он выхватил пистолет и выстрелил, в живот, сразу убрав оружие. Этого было достаточно, девушка схватилась за рану, потеряв способность сопротивляться. Проходя мимо, палач небрежно резанул когтем по её тонкой шее.

Кухня уже опустела. Его встречали в коридоре сразу за ней. Замирающий ветер принял несколько атакующих заклинаний даже не поколебавшись. Ответный воздушный серп срезал ближайшего противника, рассёк наискосок от плеча до бедра. Ещё несколько заклинаний бессильно ударились о щит. Грохнул выстрел, но и винтовочная пуля лишь срикошетила от стены. Пущенные веером огненные стрелы заставили всех противников сразу перейти в защиту. Пара огненных шаров, отправившихся следом, заполнила пламенем весь зал, раздались крики агонии. Като шёл дальше. Порыв ветра разогнал пламя, но противник оказался слишком близко. Выстрел из второго пистолета оборвал его жизнь. Осталось ещё два выстрела. Второй выживший, закрывающийся щитом, готовил какую-то атаку. Наивно. Водяная плеть скользнула под пол, змеёй прошла под полотном, вырвавшись обратно под ногами неудачника. За секунду она обвила Боярского, как удав. Рывок, хруст костей, щит исчезает, безвольное тело падает на пол.

Опасность сзади, сразу пяток выстрелов от слуг, успевших сбегать за огнестрелом, немного озадачили Като. И ни одного попадания. Секундное замешательство, пока Като раздумывает, не зарезать ли этих идиотов ножом, ведь перезарядиться они точно не успеют. Нет. В ладони Като вспыхивает пламя, улетая огненными стрелами. Они устремлены не в лица слуг, а в небольшие мешочки с порохом, что висят на их ремнях. Палач отворачивается, не глядя, как с приглушёнными хлопками вспыхивает пять тел.

Вот и кабинет. Его цель. Кульминация его пути.

Он не успевает открыть дверь, лишь тянет ладонь к ручке, когда изнутри прилетает молния. Слишком рано, секундой позже она могла бы его достать, а сейчас пролетает мимо. Огненный смерч летит в ответ, пробивая дверь вместе с частью стены, разрываясь пламенем внутри кабинета.

Что-то тёмное, дымчатое, врезается в разрастающаяся пламя. Огонь сжимается, съёживается, исчезая за несколько секунд, но Като уже внутри, закрывается щитом от новой атаки Лока. Какая-то воздушная волна пересекает кабинет, подбрасывая в воздух бумаги и мелкие вещи, бессильно разбивается об волнолом осадного щита.

Боярская бросается к другому выходу. Выстрел бросает её на пол. С дистанции в два десятка метров не убьёт. Нет, её, всех их убьёт коготь и никак иначе.

От Лока приходит новое заклинание. Нечто сложное. Кабинет или даже всё здание содрогается. Като испытывает боль, будто он упал плашмя в воду метров с тридцати. Неприятно, но не способно остановить его сразу. Осадный щит падает, удар молнии улетает в Лока, заставляя защищаться. Харон, не дожидаясь атаки, прячется за массивный стол. Минакуро собирает что-то, плетёт, но слишком долго.

Огненный шар улетает к целителю, спасает старика чёрная дымка странной защиты.

Позади шум.

Усилие воли, магия земли, и каменная перегородка перекрывает вход в кабинет.

Осадный щит снова закрывает Като спереди, но на дистанции от одержимого, позволяя сделать пару шагов вперёд, приблизиться к противникам. Они ждут обмена заклинаниями, противостояния магии, соревнования в хитрости и изощрённости.

Но всё будет иначе.

Щит исчезает и Като бросается вперёд. Лок реагирует сразу, воздушная волна хлёстко бьёт в грудь одержимого. Рана закрывается сразу, даже кровь не успевает выступить. Ответная молния бьёт в плечо Лока. Боль сбивает заклинание, нацеленное на голову.

Минакуро заканчивает своё сложное плетение. По телу Като прокатывается дрожь, внутренности будто начинают сходить с ума, но и этого недостаточно. Магия Белого Змея исправляет повреждения раньше, чем они успевают набрать опасную критическую массу. Като добегает до целителя, прыгает на него, и уже вдвоём они падают на пол. Старик этого не ожидал, он никогда не был хорошим бойцом. Удар когтя, затем второй, третий. Старый целитель не умрёт сразу. Он протянет столько, сколько потребуется, чтобы стать жертвой вместе с остальными.

Земляная преграда падает под напором мёртвых рук. В кабинет врываются живые мертвецы, марионетки, ведомые некромантом.

Като выбирает следующую цель. Водяные плети бегут по полу, стремясь найти труповода. Огненный шар улетает в мертвецов, чтобы замедлить и сбить слаженную атаку. Локу пока не до боя, слишком опасная рана в плече.

Взрывается огненный шар.

Первая плеть находит Харона, но какое-то странное заклинание обрывает её. Однако вторая тут же дёргает его за ногу, дёргает и волочит по полу, ударяя обо всю встреченную мебель.

Лок встаёт, преодолевая боль в разорванном и подпалённом плече, начинает создавать заклинание. Выстрел последнего пистолета отправляет его ещё полежать и подумать о вечном.

Харон сбивает и эту плеть, но уже поздно. Третья выхватывает его руки и стягивает, ломая кости, а в следующую секунду рядом оказывается Като. Всё, пора.

Лезвия клинка отбирает жизнь некроманта, а вместе с ней, как куклы с обрезанными нитями, падает нежить. Отбирает жизнь целителя. Отбирает жизнь стонущей и безумно причитающей одарённой. Лок успевает в последний раз огрызнуться, слабенькая молния обжигает лицо одержимого. Ожог исчезает за пару секунд.

— Невозможно… — шепчет Лок.

— Нет ничего невозможного, — отвечает Като.

Коготь отбирает четвёртую жизнь.

Като, пошатываясь, отходит на пару шагов и падает на колени. Он чувствует разлитую вокруг силу. Силу, готовую в одно мгновение стать его силой. Первый шаг на пути становления настоящего чудовища.

— Эй, синий ублюдок. Я знаю, что ты меня слышишь. В следующий раз коготь перережет твою глотку.

Удар выходит легко и привычно. Острие легко проходит кожу и достигает сердца. Короткий спазм боли, секунды дезориентации, острое ощущение вырывающийся из тела жизни.

А затем на одержимого обрушивается водопад чужой силы, погребая под собой. Сознание сопротивляется несколько секунд и гаснет.

Обессиленное тело падает на пол. Ритуальное оружие исчезает, скрывается от чужих глаз.