Куница. Том 1

Глава 2

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Август 1982 года

— Дедушка?

А сам уже проверяю собственное состояние. Дерьмо! Сил нет. Придётся отложить на потом.

Григорий был одновременно удовлетворён и разочарован. Это я считал по его кислому лицу. Однако через секунду взгляд мужчины потеплел.

— Как себя чувствуешь?

Как наутро после увольнительной.

Рассеянно оглядываюсь. Давно забытый зал. После этого ритуала я, насколько помню, никогда сюда не возвращался. Повторно прислушался к себе. Странное чувство. Двоякое. Молодое тело казалось слабым и немощным в сравнении с боевым монстром, что я вырастил к концу своей жизни. Но оно же было чистым от ядовитых примесей тёмных ритуалов, грязи демонического пантеона и тьмы плана смерти. Чистый лист, новое начало. И это было прекрасно! Лучше, чем проснуться в окружении полуголых валькирий!

— Не знаю... Я... Не уверен, что что-то изменилось.

Там, в прошлом-будущем я нередко был вынужден проводить на себе усиливающие ритуалы, не имел выбора. Нам требовалась сила, много и сразу, неважно, как и откуда. Поэтому я творил со своим телом такое непотребство, за какое в этом времени меня бы в лучшем случае просто убили. Теперь у меня будет время! Я смогу развиваться и проходить усиления, не пачкая своё духовное начало всякой мерзостью!

Григорий подошёл, протянув мне руку.

— Вставай, Дима. Пойдём.

Он помог мне подняться на ноги, тут же напутствуя:

— Помнишь, что я тебе говорил? Ни слова о ритуале. Уверен, всё будет хорошо, и тебе никогда не придётся о нём даже вспоминать.

Киваю. Неужели в детстве я был таким кретином, что о столь очевидных вещах требовалось напоминать? А, нет, это он волнуется так.

— Да, я помню. Ни слова о ритуале.

Спасибо тебе за то, что ты всё сделал правильно. За то, что заплатил цену. Теперь у меня есть второй шанс!

И вот мы идём по коридору к выходу из подземного комплекса, а я смотрю в спину этому старику. Большую часть жизни я считал мужика своим дедом, пока не узнал, что Григорий — мой отец. Девятнадцать лет назад, когда его старший сын, Степан, женился на моей матери, Елене, Григорий соблазнил девушку. И так появился я. Скандал замяли, но отец и сын всю оставшуюся жизнь первого друг друга любили до скрежета зубов. Впрочем, к чести Степана, меня он принял. Отцовской любви и заботы я не получал, что не удивительно, но и злости мужчина себе не позволял.

Узнал я обо всём, когда для очередного ритуала мне потребовалась кровь отца. Я пришёл за этим к Степану и прямо потребовал нацедить мне кровушки в стаканчик. К тому времени я уже сравнялся с бароном в чистой силе, а в мастерстве серьёзно превосходил, потому имел реальную возможность заставить его пролить кровь. Но Степан лишь горько посмеялся мне в лицо и послал на могилу Григория, предложив поискать там. Тогда меня это открытие не сильно тронуло, к тому времени успел набраться профессионального цинизма боевого мага, пусть и начинающего. Тогда...

Сейчас я заново задавался вопросом: как относиться к своему отцу?

Григорий был закрытым ворчливым хером, отравляющим жизнь окружающим и видевшим мир с какого-то своего ракурса, не так, как все. Сейчас я Григорию не доверял настолько, чтобы открыться. Потому что с этого, ещё пока не старого, мужчины станется использовать меня для чего-нибудь нехорошего. Да, барон тратил много сил, чтобы усилить меня, не отрицаю. Однако... Нет, не готов я ему доверять. Лучше пусть всё остаётся так, как есть. Роль малолетнего оболтуса я исполню легко и непринуждённо.

Прежде чем что-то серьёзное менять, мне нужно вспомнить, что сейчас вообще происходит. Разобраться, кто есть кто, не с позиции сопливого подростка, которым я был в этом времени, а с позиции боевого мага, потерявшего всё.

Мы вышли в небольшую комнату, потайную, находящуюся в основной части особняка. «Дедушка» закрыл вход в подземелье и открыл дверь, ведущую в общую библиотеку.

— Как ты себя чувствуешь? Усталость? Слабость? Головокружение? — спросил Григорий.

Я решил воспользоваться этой возможностью.

— Да, пожалуй. Лёгкая слабость.

— Тогда иди отдохни. На ужин тебя позовут.

Благодарно киваю и, на мгновение замешкавшись, двинулся к выходу. Лет тридцать, наверное, не бывал в этом особняке, успел забыть, что здесь где. Сориентировался. Через пару минут я вошёл в свою комнату и огляделся. Григорий не был любителем роскоши, и особняк, имея уровень комфорта, подобающий аристократу, оставался аскетичным. Ну хоть ванна у меня была. Как давно я не принимал ванну!

Разделся, ещё раз осмотрев себя в зеркале. Развитие — необходимый отпрыску барон минимум. Здоровое семнадцатилетнее тело, молодое и чистое. Ничего, время у меня есть, теперь есть. Я сделаю из этого тела настоящего боевого мага. Куница вернётся!

Забравшись в горячую ванну, попробовал расслабиться и просто полежать. Но деятельная натура и шило в известном месте уже через пару минут заставили прекратить маяться дурью и начать думать.

Кромешный ад моего не случившегося пока будущего ещё далёк, почти пятнадцать лет до начала «Утренней Войны». Серии конфликтов, локальных, хотя временами ожесточённых. Предварительные ласки у нас с немцами продлятся пять лет, после которых начнётся «Закатная Война». То есть всего без малого двадцать лет до перехода к агрессивной дипломатии на штыках винтовок, когда что-то глобальное предпринимать будет уже поздно. Очень много, но в то же время чудовищно мало.

Глупости, вроде попытки добраться до Государя Императора, чтобы рассказать ему, как всё будет в будущем, можно отбросить сразу. Даже отбрасывая сам факт, что по законам путешествий во времени рассказывать о будущем запрещено, если не хочешь получить отдачу от пространственно-временного континуума. Его Величество засунуло голову в задницу и не вынимало, пока враг не шарахнул по Петрограду. На чём основная ветвь семьи Романовых и кончилась, туда им и дорога. Осталось пару девок, да годовалый малыш. Войну вёл Военный Совет, оставив такие мелочи, как выбор нового Императора, на послевоенное время. Время, которое так и не наступило, мы проиграли.

Чтобы иметь свой голос, мне нужно влияние, очень много влияния, которого у Барона Мартена нет, а я ещё даже не наследник, так, сын одного из членов побочной ветви. Нет нужного влияния даже у Графини Мартен. И никогда не будет. Значит, нужна личная сила. Но, прежде чем я перейду к ритуалам и прочим методикам увеличения своего потенциала, мне потребуется покровитель. Потому что за ритуалы, мне известные, мою семью сотрут в порошок и развеют по ветру.

Старшие семьи не потерпят конкурента, которому известен секрет превращения практически любого неудачника и слабака до пятого ранга, в высшего мага, ранга от шестнадцатого и до двадцатого. А мне такие ритуалы известны, и даже далеко не все строятся на тёмной магии. Просто без демонов, пантеонов и прочих планов потребуется больше времени и тренировок, во время войны у нас такой роскоши не было. Но сейчас-то есть! Да только кто же мне даст этим заниматься?

Когда началась Утренняя Война, на неё шли обычные вояки, средней руки маги, посвятившие свою жизнь военной карьере. Они неплохо справлялись, но постепенно кончались. Императорский Двор объявил призыв к оружию, и на войну отправились пустоголовые молодые маги, да такие же пустоголовые аристократы, желавшие найти славу. Ожидаемо, почти все они там находили лишь смерть. А затем началась настоящая война, и в бой пошли сильнейшие маги государства, высшие, могущественные.

Цвет нации! Гордость Империи! Напыщенные павлины. Все они сдохли.

Высокий ранг не гарантировал навыков и умений. А враг был силён, умён и изворотлив. Когда высшие поредели, когда остались лишь те, кому на войне нечего было делать, в бой пошли следующие. Уже не такие сильные, но начавшие искать недостающую мощь. А мы, те, что оставались в тылу, эту идею развили. Нам пришлось искать способы подняться в рангах, чтобы занять места павших товарищей, когда время придёт. Когда мне исполнилось сорок, и война шла уже пятнадцатый год, не осталось таких ритуалов, какие считались бы неуместными для использования. В ход использовалось всё! Так мы продержались ещё пять лет.

Вся подлость ситуации в том, что голоса разума, требовавшие обратиться к отложенным на дальнюю полку знаниям, способным дать Империи больше сильных боевых магов, появились с первых дней ещё Утренней войны. Но эти голоса заглушил запрет высших магов. Не хотели высокородные уроды делиться властью, не желали появления новых конкурентов, до последнего держались за своё привилегированное положение. Их смерти я радуюсь. А смерти тех, кто погиб из-за их глупости, меня печалят.

Уверен, начни я практиковать форсированное развитие, всё будет точно так же. Поэтому мне нужен тот, кто прикроет мои ритуалы. Тот, под чьим началом я смогу подготовить армию, способную дать отпор врагу. Вот только я понятия не имею, где такого покровителя найти.

Это будет тяжело!

Выбравшись из душа и одевшись, я подошёл к окну. В дорогую машину, стоявшую у входа, садилась не кто иная, как Графиня Мартен. Почувствовала ритуал, конечно же. Остановившись около открытой дверцы автомобиля, женщина обернулась и бросила один взгляд куда-то на особняк, наверняка на окна кабинета Григория. А затем посмотрела прямо на меня. Я ничего не смог прочитать на её красивом лице.

Светлана села в машину и уехала, но своим визитом ещё раз подтвердила — никаких ритуалов. Если даже экранированный зал особняка не смог скрыть магию от главы рода, то у меня точно не получится. Но есть и другие методы, и по уму начать-то мне надо с самых основ. Надо свыкнуться с мыслью, что сейчас я — чистый лист, говоря иным языком — слабак.

Обернулся, прикидывая, где начать базовую тренировку, увидев на стуле лицейскую форму.

— Ох, любись оно в три прогиба! — выдохнул растерянно.

Лицей. Занятия начнутся через несколько дней. Это мрак!

С другой стороны, это возможность! Лицей у нас пусть не самый крутой, но всё же в списке элитных. И отпрыски высших семей в нём есть.

Посмотрел на себя в зеркало. Сорок лет прошло. Я вообще ни хрена не помню из лицейской жизни. Война затёрла эти воспоминания до серых, выцветших обрывочных картинок. В прошлый раз я не был сильно популярным парнем.

— Ну держитесь, мальчики и девочки.

Начал... С основ, чего уж там. Прогнал базовый комплекс, чтобы разогреть тело и дух. Взгрустнулось. Да, тело было молодым, здоровым и, главное, ЧИСТЫМ! Но каким же невыносимо слабым и беспомощным. Я мог манипулировать энергией внутри себя, точнее, я знал, как это делается. Но не мог воплотить свои знания. До блевоты знакомое чувство. После одного очень серьёзного ранения я пролежал в коме почти четыре месяца. А когда очнулся — ещё два месяца заново учился ходить и не писать под себя, потому что повредил позвоночник, а ещё заново учился волшебству, проклятие разорвало добрую треть моего духовного тела. Сейчас ощущения схожие.

Зато у меня есть методика!

Сел в позу концентрации и принялся за работу. Духовное тело — штука гибкая и адаптивная. Моё тело в прошлом... прошлом, чёртова тавтология, тому наглядное подтверждение. Несмотря на огромное количество полученных проклятий, травм от боевой магии, пачки ритуалов разной степени вредоносности, это самое духовное тело кромсающих, оно всегда восстанавливалось, укреплялось, нарастало, уплотнялось и так далее.

Сейчас я имел лишь аморфный сгусток на уровне груди и два тусклых канала, уходящих к ладоням. Убожество. Первым делом надо наладить стабильный контроль, а для этого проложить новый канал, к голове, чтобы позже начать вырабатывать там узел контроля. Вертекс. Это первый шаг.

Ранги выражаются именно в том, сколько узлов может создать в своём теле маг. Какие именно узлы — неважно. Часть из них нарабатывается естественным путём, некоторые можно только прививать. Первый узел, естественный, появляющийся на первом же ранге — начало начал. Это тот самый неоформленный сгусток в груди, исток. Над его гармоничным развитием в этом времени тряслись, как над писанной торбой. Я же знал, что трогать исток вообще не надо — сам разовьётся. Узел контроля, в голове, очевидно, улучшал контроль. Узлы в руках, медиаторы, отвечали за сложность творимой магии. У сердца — за жизненную силу, общую живучесть и естественную регенерацию. И так далее.

Мой потенциал сейчас находился на пятом ранге, это четыре узла, плюс исток. Пришло время напрячь булки и до начала учёбы закончить хотя бы вертекс!