Куница. Том 1

Глава 39

Подмосковье. Поместье Барона Мартена

Ноябрь 1982 года

До самых ворот ожидал, что сработает закон подлости и нас атакуют именно сейчас. Но нет, доехали без проблем, спокойно припарковавшись на стоянке. Анна уже встречала у входа.

— Хм, новая девушка, — прокомментировала она, увидев появившуюся из машины Ольгу.

Чем напомнила, что пора повторять воспитательные мероприятия.

— Мы поговорим о твоём поведении. Вечером, — с некоторой обречённостью пообещал я.

— Я всё подготовлю, хозяин, — томным голосом ответила женщина, внешне демонстрируя только безупречную вежливость.

Вздохнул.

— Почему ненормальная ты, а стыдно мне? — проворчал я. — Не отвечай, вопрос риторический. Подготовь зал для танцев.

Олег откатил машину в гараж, а гости поднялись в холл.

— Это твой особняк? — с удивлением спросила Ольга.

Киваю.

— Да. Добро пожаловать, — оборачиваюсь, пробегая взглядом по следам проводимых работ. — Не обращайте внимания, у нас здесь ремонт идёт.

Надо узнать у Ани, почему этот самый ремонт остановился. Нет, рабочих я видел, они там что-то делают в свободных комнатах, но почему холл оставлен в незаконченном состоянии?

По лицу Ольги я понял, что у неё есть много вопросов, но девушка не решилась их задавать. Анатолий остался невозмутим.

Мы прошли в зал для танцев. Небольшой, полноценный бал здесь не устроить, но для нашей тренировки более чем достаточно. Удобной раздевалки здесь не было, но Анна предусмотрительно предоставила Ольге комнату напротив.

— Я попросил Ольгу использовать сегодня платье, в котором она будет выступать, — взял доверительный тон наставник. — Правда, она его немного стесняется. Будь добр, покажи восхищение.

Честно сказать, меня несколько удивили слова Анатолия.

— Ольга производит впечатление уверенной в себе девушки.

— Это так, — не стал спорить мужчина. — Но перед выступлением не может быть слишком много уверенности. Поверь моему опыту.

Оу... Хм. Ладно, от меня не убудет.

Дверь открылась, и староста вернулась к нам. А, я понял, о чём говорил Анатолий. Платье, на мой взгляд, вполне неплохое, но по современным меркам было излишне... Не открытым, наверное, но довольно откровенным. Хотя и открытым тоже. И облегающим.

— Ты... Просто... Сногсшибательна... — раздельно проговорил я. Встряхнулся. — Я это вслух сказал?

Ольга не смогла сдержать улыбки, попытавшись сразу её спрятать. Но всё же постоянные совместные тренировки, тактильный контакт и моё безукоризненное поведение делали своё дело. Относиться ко мне, как к засранцу, едва не сломавшему все её планы, староста не могла.

Впрочем, ещё раз оценив образ, я пришёл к неутешительному выводу. Платье не очень ей подходило. Открытый живот смотрелся излишне, пошло. Да, девушка подтянута, но зачем? Мне казалось, на таких платьях оставляют открытой именно спину. Свободная юбка понятна — девушке предстоит много двигаться. Надо будет поговорить с Анатолием, наедине. Хорошо, что сейчас увидел, а не перед самым выступлением. Или не буду. Им лучше знать, зачем мне лезть туда, куда меня не зовут?

— Приступим.

Ладонь девушки ложится в мою. Мы встаём лицом к воображаемому залу. Как-то там эта поза называется, но подобную информацию я не запоминал, разучивая движения. Мне они, вероятно, потребуются раз в жизни, потому что наши с Олей пируэты подходили только для выступлений, а не для обычного бала.

Заиграла музыка, задавая темп. Слух вычленяет из музыки один-единственный звук, тот самый такт, на который я ориентируюсь. Анатолий уже отмечал, что при всей чёткости выполнения движений я оставался автоматом, действующим без огонька, без озорства, не добавляя ни в единое действие себя. И это даже хорошо, не буду отвлекать внимания от Оли.

На очередном движении грудь девушки прижимается к моей. Мимоходом отмечаю, что ощущения не такие, как от обтягивающего тренировочного топа. На несколько тактов движений наши лица замирают в нескольких сантиметрах друг от друга. Положение корпуса не меняется, двигаются ноги. Разрыв дистанции, староста на расстоянии вытянутой руки. Я работаю опорой для её движений, в центре внимания Ольга, я здесь только для того, чтобы выгодно подать и подчеркнуть партнёршу. И даже на мои прикосновения к своей попе, сейчас прикрытой не спортивными штанами, а колготками, Оля не обращает внимания.

Мы снова сближаемся, на этот раз староста прижимается к моей груди спиной...

Музыка останавливается. Я уже привычно сбрасываю сосредоточенность на ритме, повторяя в голове движения и пытаясь найти ошибку. И не нахожу. Ольга вопросительно смотрит на наставника, я делаю то же самое. Но Анатолий Викторович задумчиво смотрит на нас и молчит. Это впервые.

— Мы где-то ошиблись? — осторожно спрашивает Оля.

— Нет, — качнул головой мужчина. — К выполнению вопросов нет. Небезупречно, но тебе Оля, нужен только опыт, а у Димы нет таланта к танцам.

Я хмыкнул. С этим ничего не сделаешь. Я мог выполнить любое движение, которое требовал наставник, но не чувствовал, как его лучше всего выполнять. Анатолий уже пробовал меня раскачать, просил прислушиваться к тому, как само тело стремится выполнять движения. И всё сразу становилось плохо, ведь все действия были скупыми и короткими, без артистизма, без чего-то важного, за что зрители любят смотреть танцы. Увидев это, мужчина махнул рукой, сказав, что я боец и переучивать меня поздно.

— Тогда что не так? — спросил уже я.

Анатолий вздохнул.

— Всё так. Достаточно чистое исполнение. Но этого мало. Поймите, чистое выполнение будут демонстрировать девять пар из десяти. Потому что о вертексе знаем не только мы. Кто готовится к подобным выступлениям заранее, проходят тренировки, вырабатывают узел, а потом делают то, что показывает Дима. Чистое выполнение. Для участия этого достаточно. Дальше отрабатывать нет смысла, только поддерживать уровень.

Мы с Олей переглянулись. Ей, по сути, именно принять участие и достойно себя показать требовалось, не более того. Мне тем более неважно, чем там всё кончится.

— Но вы хотите чего-то большего? — догадалась староста.

Анатолий кивнул.

— И думаю, как этого достичь. Механическими тренировками не получится. Нужно, чтобы вы оба были глубоко мотивированы доказать всем своё превосходство. Чтобы превзошли самих себя.

Мы с Олей снова переглянулись. И в глазах девушки я читал тот же вопрос, каким задавался сам.

— А зачем? — озвучить решил сам, ведь именно я здесь мужлан, отрабатывающий повинность.

Мужчина вздохнул.

— А тебе не хочется выйти за пределы того, что ты считаешь возможным? Доказать всем и самому себе в первую очередь, что у тебя есть талант, как бы ты сам от него ни открещивался?

Забавная логика. Отбрасывать слова Анатолия сразу я не стал, задумавшись. Когда-то давно, в начале своего пути в том будущем, я часто делал невозможное. Не потому, что такой весь из себя герой и молодец, а потому что не было иного выбора. Хочешь жизнь — рви жилы и превозмогай. Делай не благодаря обстоятельствам, а вопреки им. Со временем это прошло. Я привык к могуществу, привык к осознанию своей силы. Привык просто знать, что возможно, а что нет.

Постарел?

Сам себя я считал молодым в душе, склонным к авантюрам, к риску. Но был ли там риск? Или опыт позволял чётко просчитывать возможности и опасность? И сколько раз я отказывался от рискованной затеи, когда не видел ДОСТАТОЧНОГО шанса на успех? Таким ли молодым я был?

— Тогда попробуем добавить немного темперамента в скучную рутину, — улыбнулся Анатолию. — Музыку!

Мужчина, ещё не понимая, что я придумал, сбросил кассету на начало и запустил снова. Оля, тоже не понимая, что я собираюсь делать, вернулась на исходную. Играет музыка, мы начинаем движение. Первые несколько связок выполняем как обычно, только Ольга мается недоумением, глядя в моё хитрое лицо. Вот мы сближаемся, лицо девушки напротив моего, я выжидаю до последнего мгновения.

И коротко целуя девушку, тут же продолжая движение. Ольга едва не сбивается с ритма, но я приказываю:

— Продолжай танцевать!

Я не могу почувствовать музыку, не могу танцевать на публику. Но я могу растормошить девушку, специально пугая её новыми попытками поцеловать и хватаясь совсем не за те места, за которые положено в танце, нагло лапая, если говорить откровенно. Ольга возмущается, но косится на наставника. А Анатолий не останавливает музыку. Мы выполняем с ошибками половину движений, но музыка продолжает играть. До самого конца, все три, почти четыре минуты.

И сразу после финального финта Ольга развернулась ко мне и со всей страстью влепила пощёчину. Даже не пытался помешать. Рядом хлопает улыбающийся Анатолий. Ольга смутилась, отвернулась.

— Что это было?

— Ну... — хмыкнул мужчина. — Своего Дима добился. Выступление никуда не годится, переврали всё, что можно и нельзя. Но да, эмоции били через край.

Ольга нахохлилась.

— Я не буду каждый раз с ним целоваться!

— Нет, — подтверждаю я. — Ты будешь думать не о танце, а о том, что я могу тебя поцеловать. Это сделает наши движения более естественными. Верно?

Адресую вопрос наставнику. Тот кивает.

— Да. Теперь будем работать, чтобы вы при этом ещё и не ошибались. На старт!

Остаток тренировки прошёл веселее. Сначала я разогревал Олю всякими штучками, но девушка и сама уловила нужный настрой. Мы снова ошибались, конечно, но дело пошло. По окончании Оля, прежде чем пойти переодеваться, наградила меня очередным сложным взглядом. Говорить про платье не стал. Анатолий поблагодарил за находчивость, на чём разговор и угас.

Проводив гостей, я поднялся в кабинет, но даже не успел сесть за стол, как вошла Анна. Мысленно закатил глаза. Женщина несла в руке ремень, пройдя до стола и положив его передо мной. Пока я блокировал дверь и ставил блокирующий звук чары, Аня сняла пиджак и юбку. На управляющей был корсет, вообще не прикрывающий грудь, и пристёгнутые к нему чулки, плюс туфли на высоком каблуке. Моя управляющая наклонилась к столу и выставила попу.

Я взял в руки ремень, но испытал только отвращение и презрение. Не к ней самой, Анна — просто извращенка. И в то же время она — синдром болезни, поразившей наше общество. Мы слишком расслабились, погрязли в похоти, гедонизме и прочих прелестях. Я не ханжа, в самой по себе похоти нет ничего ужасного, как нет ничего ужасного в человеке, любящем вкусно поесть. Пока это касается самого человека и его окружения, не влияя на его общественную жизнь и всё общество, такие вещи — всего лишь причуды конкретного человека.

Проблема в том, что половина нашего дворянства погрязла в подобных шалостях, утонула и не собирается выныривать. Славяна посещает весьма специфический клуб. Ольга надевает пошлое платье, чтобы заинтересовать судей, привлечь внимание, иначе на неё не будут смотреть. Алина практически готова была через постель устроить свою жизнь. Это сейчас она ещё пыталась соблюдать приличия, ещё год, может, два под давлением брата и семьи, и она будет готова раздвинуть ноги перед тем, кто подарит ей другую жизнь.

Я поднял руку и нанёс удар. Не особо сдерживался, и женщина застонала, но даже не попыталась убрать мягкую точку из-под ударов. Я бил снова, ещё и ещё, вкладывая в удары раздражение. Бил, пока кожа не стала лиловой. Бросил ремень к одежде, показывая, что закончил.

Аня не сразу смогла встать. С некоторым трудом присела, чтобы поднять юбку и кое-как вернуть её на бёдра. Затем вернула на место пиджак. Она получила удовольствие, дошла до оргазма, причём раза три точно. Дура. Дура, которую подставила Светлана.

Потому что, как только найду подходящего человека на эту роль, я женщину просто убью. Из-за тех секретов, что она уже знает и ещё успеет узнать. Я не верю в её верность, в её способность хранить тайны. Не верю. За новую порцию удовольствия она продаст всё, как банальный наркоман. Гарантированно молчат только мертвецы.