Кувшинка Тысячелетия

Глава 93. В следующий раз я буду в форме

Мир песков бил по глазам своей желтизной. Раскаленный воздух обжигал легкие при каждом вдохе. Но Ивор спокойно стоял, глядя в бескрайнее чистое небо этого иллюзорного мира.

— Ты же знаешь, что я могу выбраться в любой момент, верно?

…

— Да брось, этот песчаный мир и вполовину не похож по силе на тот, что ты использовал на турнире, ты явно не этим собрался меня побеждать.

…

Пространство медленно затрепетало. Воздух, и без того искаженный от жары зарябил еще больше, а после, проявил силуэт Веда.

Он смотрел на Ивора со смесью злости и досады.

Только сейчас ледяной практик наконец понял, в чем дело. Земной Закон Веда был слабее, не потому что он этого хотел. Потоки энергии Оземского хаотично метались из стороны в сторону, жилы то вздувались, то раздувались.

Ивор видел уже такое раньше. У Лучезара.

Так влияет на практика эмоциональная нестабильность.

Энергия песка взорвалась, порождая громадные барханы. Иллюзорный мир пришел в движение.

— Он не слабее! Я просто решил действовать иначе!

Голос земного практика был натянутым как струна.

Песок поднялся, словно величественная морская волна, норовя похоронить Ивора. Но он продолжал невозмутимо стоять, будто, не обращая на нее никакого внимания.

— Уверен, что хочешь продолжать драться? Ты не покажешь и половины своей настоящей силы.

Песок стремительно опускался, но ледяной практик не сдвинулся, продолжая речь.

— Такого отыгрыша ты хочешь? Это твое возмездие?! Проиграть из-за того, что твое сердце что-то терзает?

Последние слова возымели эффект и лицо Веда дернулось. Легким махом руки он рассеял песчаную волну и сжал кулак. Его скулы двинулись, он крепко стиснул зубы.

Молчание длилось пару вдохов, пока Ивор его не нарушил.

— Тебя так подкосило поражение на турнире? Знаешь, я ведь не желал тебе зла. Тот турнир был мне необходим из-за пера, потому что дорогой мне человек…

— Да не в турнире дело!!!

Тяжелый голос Веда прервал юношу и пронзил само пространство. Но продолжил он более спокойно.

— Точнее не только в нем. Это не важно, что ты вообще можешь понять? Ты никогда не испытывал этого давления от человека, что считается сильнейшим существом. Я… Я просто не могу проиграть снова! Я обязан стать сильнейшим! Я… АРГХ!!!

Вед, словно подавился воздухом. Энергия в его теле снова взорвалась, но из-за состояния практика, этот взрыв был неравномерным. Из носа струей потекла кровь.

Он взмахнул рукой, и острые песчаные волны, словно когти понеслись на Ивора.

Тот с легкостью увернулся от них. И еще от десятка, казалось бы, тяжелых песчаных атак. На деле же они были медлительными и вряд ли нанесли бы какой-то урон.

— Вед, прекрати. Ты был одним из сильнейших на турнире, да и сейчас, среди молодого поколения ты один из гениев. Эти атаки недостойны быть твоими. Давай перенесем битву?

Практик песка окружил себя песчаными лентами, способными разрезать даже камень, и бросился на своего противника.

— Ни за что! Я не могу! Не имею права!

Ивор тяжело вздохнул. Он прекрасно понимал, что Веда не переубедить словами, но тем не менее попробовал. Был конечно и второй способ остановить этот балаган, но, кажется, он более травмирующий.

Юноша направил энергию в наплечник. Студеный Декабрь завибрировал в предвкушении. Он словно искренне радовался, что наконец может быть полезным.

Кладенец пустил импульс по правой руке, образуя тонкий слой льда. Он прошел до самых пальцев и вытянулся.

Его ладонь продолжилась огромным ледяным лезвием.

Увидев это, Вед на мгновение замешкался. Ведь именно такой атакой Ивор и разбил его лучшую защиту в прошлом.

Оно очень отличалось от иного оружия, что создавал Ивор. Было намного крепче и источало в разы больше энергии.

Ледяной практик побежал навстречу к Веду, занеся ледяное лезвие.

Песчаные ленты вырвались вперед, к Ивору, а сам Оземский возвел вокруг себя защиту, но…

Ивор исчез, проскочив мимо.

Ведь его целью был не этот Вед, что находился в Иллюзорном мире.

Он прыгнул так высоко как мог, оттолкнувшись несколько раз от ледяных платформ и занес лезвие над головой.

Выброс ледяной духовной силы в момент превратил Необъятный Песчаный Мир из жаркого мира в холодный.

УДАР!

Треск раздался повсеместно, обрушивая осколки неба, как какое-то стекло.

Снаружи огромный шар песка рассыпался на глазах, а из него, словно молния вылетел Ивор.

Произошедшее далее не укладывалось во время даже одного мига.

Ледяное лезвие, разбило три слоя Барьера Светящегося Молоха в три удара, так, словно этот барьер был самой заурядной техникой.

Ивор сделал еще один рывок и занес левый кулак, не покрытый лезвием.

Вед оторопело раскрыл глаза, его дыхание сбилось. Он не успел отойти от использования Земного закона, но сейчас…

Огромное количество энергии вырвалось вперед и обдуло его тело холодным воздухом.

Он едва устоял на ногах.

Перед лицом, в расстоянии половины пальца находился кулак Ивора.

Ноги Веда предательски подкосились, а тело перестало слушаться. Теперь он прекрасно понял, что чувствовал Доброгост.

Он видел настоящую ауру Ивора. И она была ужасающе огромной. Пусть в ней и не было убийственного намерения или жажды победы. Спокойным течением аура обвивала их обоих, но была столь необъятной и великой, что едва ты пойдешь против нее — будешь немедленно подавлен.

Вед упал на задницу, продолжая смотреть вперед бездумными пустыми глазами.

Он не шевелился все десять вдохов, что отсчитывал старейшина.

Очнулся Оземский, только когда его отец грубо схватил его за шиворот и влепил пощечину, эхо которой разнеслось оглушительным треском по всему залу.

— Ты ничтожество. Моя самая величайшая ошибка.

Озем одной рукой поднял Веда, который тут же потерял сознание, едва придя в себя. Пощечина от сильнейшего существа была невероятно мощной.

Мужчина направился к выходу, перед этим бросив грозным тоном.

— Поздравляю Истины с победой. Ты нашла себе достойного ученика, Ледяная Дева. Великий Молот расплатится позже.

Ивор медленно подошел к мастеру, разминая кисть руки. Ольга чуть склонила голову набок.

— Что за странный приступ доброты? Ты слишком легко обошелся с ними, особенно с Ведом.

— Вед проиграл мне в прошлый раз и жаждал отыграться, я не против бы сразиться с ним на равных снова, но сейчас он не в состоянии это сделать. Я не считаю это победой.

Ольга о чем-то задумалась и кивнула.

— Отдохни сегодня. Завтра мы посмотрим, как изменило тебя ядро и продолжим тренировки.

Ледяная Дева покинула зал следом. А Ивор еще какое-то время провел в раздумьях. То, что он испытывал сложно было назвать совестью, скорее досадой.

Время до вечера тянулось очень медленно, даже несмотря на то, что в это время года темнеет намного раньше. Ивор успел помедитировать, поесть успешно стиснутую еду с приема Озема и даже потренироваться.

Звездочка по-прежнему спала глубоким сном.

Вечер выдался свежим и снежным. Ивор вышел из своей комнаты на улицу и вдыхал прохладный воздух, глядя, как снежинки плавно падают с неба. Медленным шагом он прогуливался по тропам академии, пока не заметил одного единственного человека на самой отдаленной скамейке. Он сидел абсолютно неподвижно, а его голова уже покрылась небольшой снежной шапкой.

Ивор бесцеремонно сел рядом.

— Рад, что ты оправился после поединка. Чего сидишь тут?

Юноша никак не отреагировал, его глаза по-прежнему смотрели куда-то в пустоту. Так прошли пара десятков вдохов.

— Я думал практики земли не особо любят холод.

— Ты нас путаешь с огненными засранцами. — буркнул Вед.

— О, оно разговаривает!

— Чего тебе надо?

— Да я так, поболтать. Один мой товарищ любит помолоть языком, и пристрастил меня к этому, но сейчас этот жук занят своими артефактами, так что…

— Я не любитель.

— А во время драки было иначе.

У Веда дернулся глаз. Ивор знал, что такие вещи раздражают. Это была манера Рисбо, которую он технично перенял.

Еще какое-то время они сидели молча, пока Вед вдруг не нарушил тишину.

— Почему ты тогда помог Лучезару? Вы же не друзья. А на момент турнира даже противники. Ты разрушил все мои планы.

Ивор хмыкнул, подняв голову. Снежинки падали на его лицо, моментально растаивая от теплой кожи.

— Знаешь, моя матушка очень справедливый человек. Настолько, что, по ее мнению, в мире все должно быть в балансе. Особенно добрые и злые поступки. И вот эта ее черта передалась мне. В тот момент я посчитал, что ты абсолютно не прав, нападая на беззащитного, раненого практика, пытаясь забрать его вещь. Даже если она когда-то была твоей. Ведь ее забрали честно, поединком.

— Что с того? Это давало тебе право вмешиваться?

— Ты прав, не давало, однако я сохранил этот баланс. Если Засушливый Март действительно принадлежит тебе, то он вернется, таковы законы Мирового Древа. А в остальном, ты поступал бесчестно, в то время как мог вызвать его на поединок за этот самый кладенец.

— Лучезара так просто не победить. Я бы не справился честным путем.

— Значит нужно было усердно тренироваться, до тех пор, пока не будешь достоин бросить вызов. Понимаешь? Зла и бесчестия в мире намного больше, чем чего-то хорошего, так почему бы не быть тем, кто привносит это хорошее? Я люблю, когда спокойно, когда нет злобы и проблем. Проявление справедливости доставляет неудобства, зато после этого какое-то время можно отдыхать. Понимаешь, о чем я?

Внезапно Вед улыбнулся.

— Лад говорит также. Видимо ты такой же ленивый, как и он.

— О да! Дай мне вечность, и я ничего не буду делать.

Оба коротко хохотнули.

— Ладно, ты не такой уж засранец, как я про тебя думал.

— О, поверь, я тоже. Мне казалось, что ты где-то на уровне Доброгоста, или бойцовских псов из ямы.

— Не-ет, эти парни явно чего-то не поделили с интеллектом.

Вед прокрутил в голове их бой на турнире, и кое-что понял.

— Теперь ясно, о чем ты говорил, назвав меня другом, в конце нашего поединка на турнире.

— Я так сказал? Не помню. Ты мне лучше скажи, что это было сегодня? Я надеялся на хороший бой.

Оземский замялся. Какое-то время он сидел в глубокой задумчивости, но в конце концов начал говорить.

— Ты, знаешь, что я приемник сильнейшего существа. Но, я никогда не считал, что это мое призвание. Поначалу, но потом Озем продавил меня, и я стал считать это целью. У меня не было поражений, потому что он так сказал. Я не имел права проигрывать. Со временем эта тяжелая ноша стала давить на меня еще сильнее. Моя матушка старалась успокоить Озема. Но он все равно с ярой жестокостью продолжал мои тренировки. Я должен был культивировать, не останавливаясь ни на мгновение. Каждый мой вдох, каждый прожитый момент, это тренировки, даже сейчас…

Ивор взглянул на Веда через восприятие духовной силы и понял, что потоки энергии в жилах постоянно меняют направление, адаптируясь под каждый вдох. Так он развивал контроль элемента.

— Но иногда, когда его не было, матушка давала мне отдых, вкусную еду и ту материнскую заботу, которую ей не позволял проявлять Озем, считая, что это сделает меня мягким. Однажды он вернулся раньше и заметил это. Он избил меня и мать так, что мы месяц лежали в палатах, не имея возможности встать. После того случая матушка вела себя аккуратнее и заботы стало меньше. А потом произошло это… Но прежде чем я расскажу, Ивор, твоей вины в этом нет! Ты меня понял? Это моя, и только моя проблема

Ивор медленно кивнул, но он уже понимал, что случилось, от этого его сердце тяжело сжалось.

— Я шел на турнир за победой, также хотел вернуть Засушливый Март, в качестве подарка Озему. Зная, что сил вряд ли хватит для того, чтобы одолеть сына Огневеда, я решился на хитрость. Тогда я и правда вел себя, как высокомерный подонок, запугивая и выводя соперников, таким меня видел Великий Молот, поэтому таким я и должен быть. Озема не было на том турнире. И я жалею об этом, ведь тогда под удар попал бы именно я. После поражения я вернулся, мать была в ужасе и не разговаривала со мной. Она заперлась в комнате и постоянно бормотала что-то непонятное. Я не понимал ее состояния, пока не вернулся Озем.

Вед сделал длительную паузу, собираясь с мыслями. Его сердце наполнялось свинцовой тяжестью, каждое слово давалось с трудом. Это было то, что он никому никогда не рассказывал.

— Он обвинил мать в том, что она разбаловала меня. Из-за нее я стал слишком мягким и поэтому проиграл. Сказал, что если ее не будет, то и не будет моей слабости. После чего он схватил ее за горло и одним движением сломал шею. На ее месте должен был быть я! Понимаешь! Я виноват в том поражении, не моя мать, не ты, только я!

Глаза Ивора расширились. Он просто не понимал, как можно быть настолько отвратительным зверем, чтобы вот так убить свою жену. Теперь его мнение об Оземе окончательно испортилось.

— И знаешь, когда я рыдал над ее умирающим телом. Перед тем, как Озем снова избил меня до потери сознания, я услышал последний хриплый шепот. Матушка сказала мне, что я не обязан становиться марионеткой ее мужа, я должен жить так, как хочу. И тогда я понял, что был тем, кем быть не хотел. А сейчас… Ивор, я не знаю кто я. Мне по-прежнему приходится идти под тенью сильнейшего существа, и я не могу освободиться. Но я просто обязан исполнить последние слова матери. А еще… Мне нужна сила. Та, что поможет мне убить этого подонка. И пусть пока я не могу этого сделать, я готов тренироваться у него и проглатывать все то дерьмо, что он говорит, по-прежнему называя его отцом. Но я клянусь тебе всеми богами, настанет день, и он захлебнется в собственной крови.

Когда Вед закончил, Ивор тяжело выдохнул. Он прочувствовал все, что рассказал ему Вед и не мог не восхититься самообладанием и выдержкой человека перед ним. Даже после произошедшего его стержень не сломился, а упорство продолжало расти.

Они молчали, глядя на падающий снег, который медленно прекращался. Чтобы переварить такое, требовалось время. Ивор так и не смог найти нужных слов, но понимал, что нужно сказать хоть что-то.

— Я не могу представить, что ты пережил, но теперь понимаю твое состояние во время боя. Я ценю, что ты поделился этим со мной. Тебе вряд ли нужны сейчас какие-то мои слова, поэтому просто знай, что, если тебе потребуется помощь, не важно, когда, ты можешь обратится ко мне и я встану на твою сторону. Даже если этим делом будет противостояние сильнейшему существу.

Вед промолчал. Вместо этого, через какое-то время он поднялся, хлопнув Ивора по плечу.

Уже уходя, он бросил через плечо нечто емкое и невероятно ценное. Важнее любых слов благодарности.

— В следующий раз я буду в форме, и мы обязательно сразимся!

В отличие от дня, ночь пролетела почти незаметно. Уже рано утром Великий Молот Озем покинул Ледяные Истины. Встретившись с Яромилой, они отправились под Требовль, для создания формации. Ольга же обещала прибыть чуть позже, ссылаясь на важные дела.

Еще затемно Ивор стоял у пруда в массиве, разминая тело. Юлия пристально наблюдала за ним издалека.

Его раздражала неизвестность. А сейчас этой самой неизвестности было слишком много, начиная от спящей Звездочки, и, заканчивая приливом сил и непонятным испытанием, что посетило его, когда они поглощали Ядро Берегини.

Ольга появилась без приветствия, подойдя к Ивору. Она источала сладкий аромат морозного воздуха и мяты. Сегодня на ней был очередной откровенный наряд в виде длинного платья с ледяными цветами и плаща с меховым воротником. Разрез по бокам платья очень соблазнительно оголял ее бедра, от одного взгляда на которые щеки Ивора краснели.

— Итак, прежде чем мы начнем, думаю у тебя есть вопросы, на которые я готова ответить. У нас все меньше времени. Состояние сестры ухудшается, а хазары дышат нам в спину. Придется прибегнуть к более тяжелым методам, чтобы переместиться с отметки в пятьсот верст, ведь дальше давление будет пытаться не выплюнуть тебя, а раздавить.

— Мастер. Я уже преодолел пятьсот верст. Последнее мое погружение остановилось на отметке в тысячу.

В тот день Ивор впервые увидел, как на вечно холодном лице Ледяной Девы отразилось искреннее удивление, ведь в ее сердце разгорелась надежда.