Кузнецов в стране аниме

Глава 10. Неожиданные гости.

И вот наступило оно — воскресение. И это не просто обычное воскресение, а тот единственный выходной, который меня вынудили принести в жертву. Сегодня я веду всех в танцклуб. Я отбивался как мог, но проиграл.

Хотел отмазаться тем, что им будет неинтересно, все непонятно, но не вышло. Джин уже давно совершенно свободно говорил по-русски. И теперь я на сто процентов уверен, что Ника точно его дочь. Та же феноменальная память позволила ей выучить язык просто молниеносно.

Мика же, наоборот, не отличалась ни феноменальной памятью, ни склонностью к языками, но ей было просто пофиг. Тоджиро… А что Тоджиро? Он решающего голоса не имел. Как и я видимо. Хотя язык он знал получше Мики и о чем-то простом поговорить мог.

В общем, все утро и половину дня мы собирались в клуб. Угадаете, кто собирался дольше всех? Правильно, это был Джин. Когда я вошел в спальню, было около трех часов дня. Я застал Нику за тем, что она поливала длинные волосы Джины какими-то блестками. «Они не кричат, но притягивают взгляд» — вспомнилось мне изречение Джина. Ну-ну.

— И не пропусти ни одного мо! — с кирпичной супер-серьезной рожей сказал Джин.

— Есть, генерал, — рассмеялась Ника, продолжая поливать блеском волосы Джина.

В этот момент раздался звонок телефона. На экране высветилось имя — Аня. Я поднял трубку, и сразу же в уши ударил её взволнованный голос:

— Саша! Пожалуйста, помоги! — затараторила она, словно пулемёт. — Леша уже в лифте поднимается, а у меня Олежка-пельмешка в гостях! Он не должен его увидеть!

— А я-то что сделаю? — пожал я плечами, хотя она этого, конечно, не видела.

— Пригласи его к себе на пару минут! Олежка убежит, пока ты Лешку у себя задержишь. Ну пожалуйста!

— Ладно, — сдался я, чувствуя, что доброта — это моя ахиллесова пята. — Добрый я всё-таки.

«Дзинь» — лифт остановился на этаже. Как его заманить ко мне, если он считает меня своим врагом? Он ведь всерьёз уверен, что я пытался увести у него Аню. Мысленно я уже представлял, как он смотрит на меня с подозрением, словно я злодей из какого-то дешёвого сериала.

— Так вы его печеньем угостите! — вдруг предложил Тоджиро. — Судя по тому, что я о нём слышал, это сработает.

Тоджиро, как всегда, был спокоен и практичен. Он достал из духовки свеженькое печенье, от которого по всей квартире разнёсся аппетитный аромат. Ну хоть кто-то здесь не прихорашивается, а занимается делом.

Я вышел в коридор. Лёшка-пончик уже подходил к двери Ани, и я окликнул его:

— Подожди!

— Чего тебе, Александр? — недовольно буркнул он, обернувшись. Его лицо выражало всё, что он думал обо мне.

— Не хочешь печенья? — предложил я, стараясь звучать максимально невинно.

Он сразу просиял, словно ребёнок, которому пообещали мороженое.

— Так бы сразу и сказал! — радостно воскликнул он и потопал к моей двери.

Но тут лифт снова издал своё «дзинь». Это было то самое мучительное «дзинь», от которого у меня ёкнуло сердце. О-оу. У меня появилось плохое предчувствие.

— Да, я сегодня не один, — начал Лёшка, оборачиваясь в сторону лифта. — Мы встретились с Надеждой Васильевной, чтобы пойти к Ане вместе. Надежда Васильевна, — обратился он к вошедшей в коридор бабке, — Александр нас на печенье пригласил.

— Печенье? — в её глазах что-то загорелось. — Хотя бы вкусное?

— Пахнет отлично! — с энтузиазмом ответил Лёшка-пончик, и они оба зашли ко мне.

Я еле успел предложить Надежде Васильевне стул. Если бы они оба сели на диван, его было бы уже не спасти. Она устроилась, оглядывая квартиру с видом строгого инспектора.

— У вас лифт пора чинить, — недовольно заметила она.

— Почему? — удивился я. — Он нормально работает.

— Всякий раз, когда мы с Лешенькой заходим вместе, он отказывается работать. По очереди приходится ездить. Это нормально по-твоему? Там сказано, что он на шесть человек рассчитан.

— Так то на человек… — начал я, но тут же остановился. — Как вы в него вообще вдвоём влезли?

— У меня с техникой вообще проблемы, — поддержал разговор Лёшка-пончик. — Хотел покататься на электросамокате. Так они все бракованные! Проезжают метров сто, потом начинают издавать странные свистящие звуки.

— Это агония, — подсказал я.

— И отрубаются, — закончил Лёшка-пончик. — И больше не могут заработать уже ни у кого. Так что это не из-за меня, даже не намекай, Александр.

— Как я тебя понимаю, Лешенька. У меня тоже самое. Это просто злой рок какой-то. Весь брак нам достается.

— У них просто моральная травма невероятной глубины. Неизлечимая.

Так мы и сидели. Печенье им, естественно, очень понравилось. За пару минут они прикончили два противня, словно стая голодных волков.

И тут из спальни вышел Джин, заявив, что он готов. Чёрт, я-то думал, что у меня есть ещё минут десять, чтобы выпроводить нежданных гостей. Но нет, судьба решила подкинуть мне ещё один сюрприз.

Надежда Васильевна посмотрела на Джина. Признаем честно, выглядел он отлично. Высокий, мощный мужик, которому хоть и было 45, но он казался моложе. Морщин на лице не было, кроме межбровных, но без них фирменную рожу кирпичом не сделаешь. Элитный костюм с блёстками идеально сидел на нём, подчёркивая спортивную фигуру.

Как только Джин появился в комнате, Надежда Васильевна замерла, словно её ударили током. Её глаза, обычно узкие и недовольные, вдруг расширились до размеров блюдец. Она даже слегка приподнялась со стула, словно пытаясь казаться выше и изящнее, что, учитывая её габариты, выглядело довольно комично.

— Александр, кто этот импозантный мужчина? — просипела она, голос её стал на тон выше, чем обычно, и приобрел сладковатые нотки, которые, видимо, должны были звучать кокетливо. Но вместо этого это напоминало скрип несмазанной двери.

— У вас с очками что-то не так? — не удержался я. — У него нет ни грамма лишнего жира, как он мог вам понравиться?

Бабка начала активно хлопать ресницами, словно пытаясь смахнуть невидимую пылинку с глаз. Её щёки, и без того пухлые, растянулись в улыбке, которая больше походила на гримасу. Она даже слегка наклонила голову набок, пытаясь изобразить «миловидность», но выглядело это так, будто она страдала от боли в шее.

— Вам что-то в глаз попало? — отрывистым басом поинтересовался Джин, глядя на неё с лёгким недоумением.

— Ваша красота! — ответила бабка, и этот ответ поверг меня в шок. Впервые в жизни я видел, как заигрывает самка гиппопотама. Такое надо было снимать и отправлять в National Geographic. Редкие кадры. Ещё ни один оператор, снявший подобное, не выжил.

Вдруг Джин широким движением руки отбросил прядь своих длинных чёрных волос. Они блестели и переливались, как ночное небо с россыпью звёзд. Красовался гад.

— Джин, ты что творишь? Тебя Ода покусал, что ли? Мы же от неё теперь не отвяжемся, — прошипел я, чувствуя, как ситуация выходит из-под контроля.

— Хоть у кого-то здесь есть хоть какой-то вкус! — парировал Джин, продолжая играть роль роковой звезды.

— Молодой человек, вы не местный? — продолжила она, явно пытаясь завязать разговор. Её голос дрожал от волнения, а руки нервно теребили край своей кофты, словно она не знала, куда их деть. — Я таких, как вы, в нашем доме ещё не видела. Вы, наверное, из тех, кто знает, как обращаться с дамами?

Джин стоял и смотрел на нее со своей фирменной кирпичной рожей. Но Надежда Васильевна, видимо, восприняла это как знак одобрения.

— Ой, да вы просто красавец! — воскликнула она. — У вас такие волосы… такие глаза… — Она даже привстала со стула, чтобы подойти поближе, но её ноги, видимо, не выдержали такого порыва, и она снова опустилась на место, слегка запыхавшись.

— Надежда Васильевна, может, не стоит? — попытался вмешаться Лёшка-пончик, но она его тут же осадила:

— Лёшенька, не мешай! Ты ещё молодой, ты ничего не понимаешь!

Затем она снова обратилась к Джину, на этот раз с ещё большим энтузиазмом:

— Молодой человек, а вы не хотели бы сходить со мной в театр? У меня как раз есть билеты на премьеру! — Она подмигнула ему, но это подмигивание больше походило на нервный тик. — Я, конечно, уже не молода, но зато я знаю, как сделать мужчину счастливым!

Джин, как обычно, ответил прямолинейно:

— Вы меня не интересуете. Но со стороны любоваться дозволяю. И снова проделал свой маневр с волосами.

Я думал, что сейчас начнётся ор, и все соседи сбегутся. Но нет. Это чудовище меня поразило.

Её подобный ответ не остановил. Наоборот, она только сильнее разошлась:

— Ой, да вы просто скромничаете! — засмеялась она, и её смех напоминал хриплый кашель. — Я вижу, вы человек с характером. Мне такие нравятся!

— Вы знаете, я в молодости была красавицей! Все мужчины за мной бегали. А вы… вы напоминаете мне одного моего поклонника. Тоже такой статный был, как вы. Только вы, конечно, гораздо красивее!

Её руки начали активно жестикулировать, словно она пыталась объяснить что-то очень важное. Она даже слегка наклонилась вперёд, чтобы быть ближе к Джину, но её живот упёрся в стол, и она с трудом смогла вернуться в исходное положение.

— Ну что, молодой человек, согласны на свидание? — спросила она, снова подмигнув. — Я вас угощу своими фирменными пирожками! Они у меня такие… ммм… пальчики оближешь!

Джин, видимо, понял, что дальше терпеть это невозможно, и решил поставить точку:

— Со стороны любоваться дозволяю, — повторил он, снова отбрасывая прядь волос. — Но не более.

Надежда Васильевна, вместо того чтобы обидеться, только захихикала:

— Ой, какой вы шутник! Ну ладно, я подожду, пока вы созреете. — Она подмигнула ему ещё раз и добавила: — Ещё увидимся, красавчик!

И с этими словами она, наконец, поднялась со стула, взяла Лёшку-пончика за руку и направилась к двери, продолжая оборачиваться и бросать Джину воздушные поцелуи.

Я стоял как вкопанный, наблюдая за этой сюрреалистичной сценой. Мир явно сошёл с ума.

***

Когда мы пришли в клуб было уже около шести часов. Да, я знаю, что рано. Но мне завтра на работу. Бездельникам не понять. Я сказал, что у них есть три часа на развлечения, потом едем домой.

Ника сразу ушла с Микой на танцпол. Тоджиро простояв пару песен рядом со мной, тоже ушел плясать.

Я стоял в углу клуба, прислонившись к стене и наблюдая за тем, как Мика, Ника и Тоджиро вовсю отрываются на танцполе. Они смеялись, кричали что-то под музыку и явно получали удовольствие, пока я терпеливо ждал, когда они, наконец, доразвлекаются. В руке у меня был стакан с холодным лимонадом, но я даже не пил — просто держал его для вида, чтобы не выглядеть как тот самый парень, который стоит один в клубе и явно не знает, зачем сюда пришёл.

И тут началось. Сначала ко мне подошла девушка в ярко-красном платье. Она улыбнулась, слегка наклонила голову и сказала что-то вроде: «Ты здесь один?» Я хотел ответить, что нет, но она уже начала рассказывать, как ей нравятся мои «загадочные глаза». Потом появилась вторая — в кожаной куртке и с дерзким взглядом. Она сразу встала между мной и первой девушкой, словно обозначая территорию. Третья, с длинными каштановыми волосами, просто подошла и взяла меня за руку, сказав: «Ты слишком красивый, чтобы стоять тут один».

Через пару минут вокруг меня уже была целая толпа девушек, каждая из которых пыталась привлечь моё внимание. Одни шутили, другие намекали на то, что я должен их пригласить на танец, третьи просто стояли и смотрели, как будто оценивали товар. Я чувствовал себя как экспонат на выставке, который вот-вот начнут разрывать на части. Мика, заметив это, только засмеялась издалека и крикнула: «Ну что, Саша, популярный?»

Ситуация накалялась. Девушки начали переглядываться, и в их взглядах появилось что-то опасное. Я уже представлял, как они начнут драку за право потанцевать со мной, и как я буду объяснять это всё охране. Но тут всё изменилось.

Зазвучала песня «Te Extraño». И тут я увидел Джина. Он стоял в стороне, с недовольным видом, скрестив руки на груди, как будто всё происходящее его только раздражало. Но как только заиграли первые аккорды, его выражение лица изменилось. Он словно ожил.

Джин вышел на танцпол с такой уверенностью, будто это была его сцена, а все остальные — просто зрители. Его движения были плавными, но в то же время наполненными энергией. Это было что-то среднее между бачатой, электрик буги и танцем живота. Он крутился, изгибался, его руки двигались, словно рисовали узоры в воздухе, а ноги отбивали сложный ритм, который заставлял всех вокруг замирать.

Девушки, которые ещё минуту назад смотрели на меня, теперь устремили свои взгляды на Джина. Они начали медленно отходить от меня, словно загипнотизированные его танцем. Даже те, кто до этого спорили между собой, теперь стояли рядом и смотрели на него, забыв обо всём на свете.

Джин, мерзавец, знал, что делает. Он ловил их взгляды, улыбался, но не слишком широко — ровно настолько, чтобы сохранить загадочность. Его волосы, блестящие под светом софитов, развевались в такт движениям.

Я стоял и смотрел, как всё внимание клуба переключилось на него. Девушки, которые ещё минуту назад готовы были драться за меня, теперь толпились вокруг Джина, пытаясь привлечь его внимание.

Мика, Ника и Тоджиро, наконец, подошли ко мне.

Мика, не выдержав, схватила Нику за руку и воскликнула:

— Ника, ты это видишь? Он же просто… боже, я даже слов не могу подобрать!

Ника кивнула, явно пребывая в шоке.

Тоджиро, наконец, нашёл в себе силы пошутить:

— Ну что, ребята, я думаю, мы можем идти домой. Сегодня явно не наш день. Джин только что выиграл этот клуб.

Я только усмехнулся. А Джин? Он продолжал танцевать, будто это был его личный концерт, и весь клуб — его поклонники.

Когда песня закончилась, Джин медленно, с грацией хищника, сошёл с танцпола и направился к нам. Его волосы слегка растрёпаны, на лбу блестели капельки пота, но он выглядел так, будто только что вышел с обложки глянцевого журнала. Мы всё ещё стояли в лёгком ступоре, не в силах оторвать от него взгляда.

Ника первой пришла в себя. Она посмотрела на Джина с выражением, в котором смешались восхищение, недоумение и лёгкая доля паники.

— Папа, — начала она, слегка запинаясь, — что это вообще было? Это… это было нереально. Ты что, скрывал от нас, что учился танцевать?

Джин выпрямился так, словно он снова стал тем самым генералом, которого мы все знали. Его осанка стала идеальной, плечи расправлены, взгляд — твёрдый и проницательный. Рожу кирпичом надеть тоже не забыл. Он посмотрел на нас, и в его глазах загорелся тот самый огонь, который мы видели, когда он говорил о дисциплине, долге и мастерстве.

— Воин, — начал он, и его голос звучал так, будто он обращался не только к нам, но и к какому-то невидимому войску, — должен в совершенстве владеть своим телом. Это не просто слова. Это закон. Тело — это ваш инструмент, ваше оружие, ваш щит. Если вы не контролируете его, вы не контролируете ничего.

Он сделал паузу, чтобы его слова проникли в наши умы. Мика, Ника и я переглянулись, понимая, что сейчас начнётся одна из тех его знаменитых речей, которые могли длиться часами.

— Владение телом — это не только сила и выносливость. Это гибкость, баланс, точность. Это умение чувствовать каждую мышцу, каждый сустав. Это знание как двигаться, чтобы быть эффективным, как дышать, чтобы сохранять спокойствие, как использовать каждое движение для достижения цели.

Он слегка наклонил голову, и его взгляд стал ещё более пронзительным.

— Когда вы владеете своим телом, вы владеете ситуацией. Вы не боитесь ни танцпола, ни поля боя. Вы знаете, что можете адаптироваться к любым условиям, к любым обстоятельствам. Танец? Это просто ещё один способ проверить свои навыки. Ещё один способ доказать, что ты — хозяин своего тела.

Мика закатила глаза, но в её взгляде читалось уважение. Ника слегка улыбнулась, как будто вспоминая, как часто она слышала подобные слова раньше. Я же просто вздохнул, понимая, что Джин, как всегда, остаётся верен себе.

— И да, — продолжил он, слегка смягчив тон, — это не значит, что я люблю танцевать в клубах. Но если уж приходится, то почему бы не сделать это так, чтобы все запомнили?

— Я — генерал! — произнёс он, и эти слова прозвучали так, будто эхом отозвались в каждом углу клуба. — И как генерал, я должен подавать пример. Не только на поле боя, но и в жизни. Каждое моё действие, каждое движение, каждое слово — это отражение моих принципов. Я не могу позволить себе быть слабым, небрежным или неуверенным. Потому что, если я допущу слабину, то как я могу требовать от других того, чего не могу сделать сам?

— Вы думаете, я танцевал сегодня просто ради развлечения? Нет. Это был урок. Урок того, что даже в самых, казалось бы, незначительных моментах жизни нужно оставаться на высоте. Потому что именно в этих моментах проверяется ваша истинная сила.

Он закончил свою речь, и на мгновение воцарилась тишина. Я прервал ее первым:

— Ну, по крайней мере, теперь мы знаем, что ты не просто танцевал. Ты… подавал пример.

Джин одобрительно кивнул.

— Именно так, — сказал он. — И если вы хотите когда-нибудь достичь такого же уровня, вам тоже придётся следовать этому примеру. К тому же, глава, вы ведь сами сказали, что о том, что происходит здесь, в нашем мире никто не узнает.

Мы все засмеялись.

— Джин, пока ты танцевал, готов поклясться, я видел твою энергию.

Лицо Джина встрепенулось и он резко выпустил из себя мощный поток энергии.

— Ренджи, ты тоже, — шокировано заметила Ника.

Я посмотрел на себя и с удовольствием заметил, что сиял золотым свечением.