Кузнецов в стране аниме

Глава 15. Агония риад.

— Как мне полететь на землю? — встревоженно спросил я Элиниора.

Он замялся и сказал:

— Энилия будет очень ругаться, если узнает об этом.

— Но мы же не можем оставить это так? Риады могут просто всех людей перебить!

— Тут ты прав. Этого мы допустить не можем. Но я пойду и разберусь сам. Тебя взять не могу.

А я хотел пойти. Очень. А еще я знал, что когда что-то хочешь получить бить надо по слабости. Поэтому состроил глаза как у кота из Шрека и выдал:

— Ну дедуля! Я же твой внучок! И я тебя люблю! Возьми меня с собой!

Хорошо, что Энн рядом не было, а то бы она сразу сказала:

— Так ты значит переобуваешься, Кузнецов! Смотреть противно.

На Эли, кстати, подействовало сразу.

— Ладно пойдем. Но доченьке ни слова.

Элиниор уже хотел было улететь как линея, бросив тело здесь, как вдруг остановился, и пробормотал:

— Энилия сказала, что ты не должен покидать тело пока она не вернется, — он вздохнул. — Ладно, значит полетим с телом.

— Тут проблема, Эли. Я не могу там показаться с моей внешностью. Я же уже умер.

— Это не проблема, — ответил Эли и взмахнул рукой передо мной. Я мгновенно изменился. Длинные прямые светлые волосы стали короткими темно-коричневыми и кудрявыми. Светлая кожа стала загорелой. А глаза из голубых превратились в темно-карие. Черты лица тоже изменились, но не сильно.

— Я думаю достаточно. Ладно, лень было, но можно и себя подправить. Хоть перестану об дверные косяки биться.

Внешность Элиниора не изменилась, просто он из великана превратился в нормального высокого мужика ростом примерно 190-195.

— Слушай, Эли, — начал я. — А почему ты себя изначально таким огромным сделал? Не удобно же.

— Да просто немного промахнулся, — Элиниор улыбнулся той самой улыбкой, которой улыбаются, когда оправдываются за то, что облажался.

— А почему не поправил сразу? — удивился я, ведь для него это было секундное дело.

— Да лень было, — пожал значительно уменьшившимися плечами Эли.

Я немного прифигел от такого. У его лени есть границы?

— Как ты на работу тогда ходишь, если тебе даже такую мелочь лень сделать?

— Какую еще работу?

— Ты нигде не работаешь? Ну как линея?

— Какие ты ужасы рассказываешь! — Эли даже всплеснул руками. — Работать еще. Я же линея. Зачем мне работать?

— Ну, чтобы деньги были. Без них не выжить. Хотя, — я немного задумался. — Ты же сам создаешь себе еду… Но деньги же не только на еду нужны. Надо где-то жить и как-то развлекаться.

— Если мне что-то надо я себе это сам создам, ну, или упру у Эни.

— И часто ты у нее что-то прешь? — скептично спросил я.

— Да постоянно. Что-то мы заболтались, внучок. — он перевел разговор в другое русло. — Пора лететь.

Сказав это, Элиниор обволок нас обоих плотным слоем энергии, и мы мгновенно оторвались от поверхности. Я даже не успел понять, как это произошло, но вот мы уже летели сквозь космос. Без скафандров, без каких-либо ограничений. Это было невероятно! Я чувствовал себя так, будто просто шел по улице, только вокруг была бескрайняя вселенная.

Энергия, которой Элиниор окружил нас, была мягкой и теплой, словно невидимое одеяло. Она обволакивала меня, защищая от холода и вакуума, и я даже не чувствовал, что мы движемся с огромной скоростью. Никаких развевающихся щек, как у бульдога высунувшего голову в окно машины, никакого давления — только легкость и комфорт.

Звезды вокруг нас мерцали, но их свет казался ближе, чем обычно. Мой мир остался где-то позади, а впереди простиралась бесконечная тьма, усеянная миллиардами огоньков. Я хотел остановиться, чтобы рассмотреть все это, но мы летели слишком быстро.

— Вау! Как быстро! — вырвалось у меня, когда я увидел, как мы приближаемся к планете Земля.

Элиниор лишь усмехнулся:

— Внучок, это не быстро. Это как черепаха. Все из-за дурацкого тела. Очень мешает.

Он повернулся ко мне:

— Так куда нам?

Я показал ему в сторону Питера.

— Ты можешь сделать так, чтобы нас никто не заметил?

— Как нефиг делать.

— Тогда нам туда, — я показал на мой старый дом.

Эли аккуратно поставил меня на асфальт, нас действительно никто не видел.

— Включать видимость? — поинтересовался Элиниор.

— Давай.

Какая-то бабка на лавке взвизгнула. Другая начала орать про то, что никакой совести у молодежи сейчас нет, никаких приличий. Стыд и срам. Да что не так-то, подумал я.

Проблему я заметил быстро. Я и Эли были полностью голыми. Оказалось, что пока мы летели Элиниор забыл защитить одежду, поэтому успешно долетело только тело. А я был настолько занят своими впечатлениями, что не заметил.

— И чего они орут? — в голосе явно слышалось искреннее непонимание.

— Красавчиков сто лет не видели, — съязвил я и потянул Элиниора в сторону мусорки. Нет, вы не подумайте, что я решил ковыряться в мусоре, чтобы найти одежду. Просто мусорка была огорожена с трех сторон и поэтому то, что за ней не было видно. Мы зашли за мусорку, где я попросил Элиниора создать одежду подходящую этому месту.

Говоря эту просьбу, я, видимо, кое-что не учел. Эли создал косынки и бабкины платья. Ведь бабки на лавке были первыми кого он тут увидел.

— Эли, ты же смотрел у меня в голове про этот мир. Сделай что-нибудь в чем мужчины ходят.

— Ты сам просил подходящую этому месту. Конкретней заказы делать надо, внучок, — сказал Элиниор и сделал два костюма. Как у Джина. С блестками.

Я вздохнул, но стал одеваться. На безрыбье и рак рыба, как говорится.

— Да что опять не так? Джин в этом костюме всегда производил впечатление. Хотя лично я считаю, что красивое тело скрывать просто преступление. Оно лучше, чем любые ваши тряпки.

Одевшись, я задумался о том, как попасть в дом, ведь ключей у меня больше не было.

Элиниор, прочитав мои мысли, вздохнул:

— Думай, как линея.

— Точно! Можно же туда отправить энергию и посмотреть! — просиял я. Попробовал отправить кусочек энергии, но почему-то не вышло.

— А можно просто все замки открыть и дело с концом, — сказав это, Элиниор двинулся в сторону двери. Он просто положил руку на дверную ручку и дверь открылась.

В квартиру Ани мы попали так же. Аня лежала на полу без сознания.

— Что же делать? — спросил я.

— Да ничего. Через час она придет в себе. Пару дней поваляется и все пройдет.

— Эли, что-то произошло? — спросил я, потому что он вдруг стал серьезным и даже можно сказать суровым.

— Энилия была права, тебя пока нельзя ничему учить. Теперь и я это понял.

— А что произошло? Какие-то проблемы?

— Пока нет, но будут. Больше не проси меня ничему тебя учить. Сейчас разберусь с риадами и сразу домой. Пошли на улицу.

Когда мы пришли в ближайший сквер Элиниор засветился ослепительно сильным голубым светом. Им заволокло весь город. Но никто ничего не замечал.

— Люди не видят энергию, если мы сами этого не захотим, — тихим голосом ответил Эли на мой не высказанный вопрос.

Я хотел что-то сказать, но вдруг почувствовал, как воздух вокруг нас начал вибрировать. Со всех сторон, словно притянутые невидимой силой, начали слетаться риады. Элиниор просто притянул их сюда, не спрашивая их согласия. Это было одновременно жутко и завораживающе.

Их человеческие тела, словно марионетки, сорванные с ниток, летели по воздуху. Они пытались сопротивляться, цепляясь за все, что попадалось на пути. Один из риад, мужчина в потрепанной куртке, в отчаянии ухватился за ветку дерева. Его пальцы сжались так сильно, что костяшки побелели, но ветка с треском обломилась, и он продолжил лететь к нам.

Другой риада, женщина в деловом костюме, упала на асфальт и попыталась зацепиться за трещину в покрытии. Ее ногти царапали землю, оставляя глубокие борозды, но это не помогло. Она скользила по земле, словно ее тянул невидимый трос, пока не оказалась в куче других риад.

Третий, подросток в кепке, вцепился в фонарный столб. Его руки обхватили металл так крепко, что казалось, он сейчас сломает пальцы. Но столб даже не дрогнул. Риада оторвался от него, как будто его просто сдуло ветром, и присоединился к остальным.

Они цеплялись даже за воздух, словно пытаясь найти опору в пустоте. Их пальцы судорожно сжимались, будто хватаясь за невидимые веревки, но это было бесполезно. Они не могли сопротивляться.

Потом сюда начали лететь риады не с человеческими телами, а какими-то инопланетными. Даже риады-лохи в неразумных и не очень разумных, типа собаки, телах.

Элиниор сбросил их всех в одну кучу. В нашем сквере образовалась настоящая гора из риад. Людей вокруг, кстати, не осталось — я был уверен, что они ушли не по своей воле. Мы остались одни наедине с риадами.

Риады не могли и шелохнуться без позволения Элиниора.

— Кто у вас главный? — жестким голосом спросил Эли.

Несколько риад стали спорить о том, кто из них главнее. Он освободил всех троих.

— Кто вам раздает указания? — он продолжил свой допрос.

— Мы риады, нам никто не раздает указания, — высокомерно заявил самый крупный риада, который выглядел как борец ММА и попытался напасть на меня.

Риада замер в воздухе, словно его кто-то схватил за горло. Элиниор медленно начал отделять его энергию от тела. Риада был в ужасе. Когда между его энергией и телом осталась лишь тонкая нить, Элиниор медленно произнес:

— Ты напал на линею. Теперь ты не умрешь такой простой смертью.

И вместо того, чтобы просто оторвать энергию риаду от тела, что даровало бы ему быструю смерть, он сжал руку. Кстати, энергия риады называется крива. И, конечно, это не энергия, а как говорит Эли пакость, гадость и отврат.

Крива умирающего риады… Это было зрелище, которое невозможно забыть. Сначала она была плотной, почти осязаемой, как клубящийся черно-серый туман, обволакивающий тело риады. Она пульсировала, словно живая, и в ее глубине то и дело вспыхивали крошечные искры, похожие на далекие молнии. Казалось, что внутри этой энергии бьется сердце, но с каждым мгновением его ритм становился все слабее.

Потом крива начала искажаться. Ее форма, которая сначала была четкой и упругой, стала расплываться, как чернильное пятно на мокрой бумаге. Края начали дрожать, затем рваться, словно их кто-то медленно, но неумолимо растягивал в разные стороны. Внутри кривы начали появляться пустоты — черные дыры, которые поглощали свет.

Затем начались взрывы. Маленькие, почти незаметные, но от этого не менее страшные. Они возникали в разных частях кривы, оставляя после себя крошечные вспышки света, которые тут же гаснули. Каждый взрыв словно вырывал кусок из самой сущности риады, и он корчился от боли, но не мог даже закричать.

Крива начала рассыпаться. Сначала это были мелкие частицы, которые отрывались от основной части и медленно растворялись в воздухе. Потом процесс ускорился. Крива распадалась на куски, которые, падая, превращались в пыль. Эта пыль была странной — она не оседала на землю, а просто исчезала, словно ее никогда и не было.

В конце осталась лишь тонкая нить, связывающая криву с телом риады. Она была такой хрупкой, что казалось, ее можно порвать одним дуновением. Но Элиниор не торопился. Он сжал руку, и нить начала истончаться, пока не превратилась в едва заметную паутинку.

И тогда крива окончательно рассыпалась. Она не исчезла мгновенно, а словно растворилась в воздухе, оставив после себя лишь легкий туман, который через несколько секунд тоже пропал.

Тело риады, лишенное кривы, стало просто пустой оболочкой. Оно упало на землю, словно тряпичная кукла, и больше не двигалось.

Как я потом узнал, это была самая страшная смерть для риады. Он одновременно испытывал и агонию человеческого тела и страдания умирающей кривы.

Пока это риада сдыхал, другие два из троицы тоже попытались напасть на меня. Тоже мне, нашли слабое звено.

Они меня и коснуться не успели, как тоже зависли в воздухе.

— Надоели мне кретины слабоумные. Все одинаковые, как миллион лет назад, так и сейчас, — жестким голосом сказал Эли. Он был крайне зол. — С ними даже разговаривать нет смысла. К мыслительному процессу они не способны. Бездумные марионетки.

Сказав это, Элиниор сделал со всеми риадами, что и с первым. Почти отделил криву от тела, а потом начал их уничтожать. Все заволокло туманом из черно-серой кривы, а потом она пропала будто ее и не было.

Лицо Элиниора сразу смягчилось. Он повернулся ко мне:

— Ну что? Внучка я спас. А теперь услуга за услугу. Внучок, ты должен спасти меня.

— Как? — я был в шоке. Что я могу? Или точнее, что не может он?

— Я опять перебил всех риад в этой вселенной. Хотел только на земле, но не сдержался. Ну раздражают они меня, ничего не могу поделать. Они слишком тупые, слишком отвратительные. А доченька будет ругаться, она же хотела выяснить кто за ними стоит. Поэтому говорила не лезть. Вот послушай, как она меня в последний раз отчитывала:

— Элиниор! — вдруг в моей голове раздался строгий, почти гневный голос Энн. Он звучал так, будто она стояла рядом, хотя я знал, что ее здесь нет. — Сколько можно? Ты уже в третий раз один перебил их всех! Сколько нам еще терпеть, что они появляются вновь и вновь? — продолжала Энн, ее голос звучал все громче, наполняя мою голову. — Ты когда-нибудь начнешь сначала думать, а потом делать? Ты вообще хочешь от них избавиться окончательно? — голос Энн затих.

— Ну и так далее, там еще лекция на полчаса. Ты же ее знаешь.

Я кивнул и спросил:

— А как Я тебе могу помочь?

— Видишь от них физические тела остались? — Эли указал на груду тел. — Ты их побей своей энергией. А я их потом выброшу куда надо.

— И как это поможет?

— Так мы скажем, что это ты их перебил, а не я, — закончил Элиниор свою мысль и просиял. — Ну как?

— А она на меня ругаться не будет за это? — этот вопрос меня интересовал даже больше, чем вопрос правдоподобности. С ней пусть сам разбирается.

— Ну кто же ругается на деточек? — Эли затряс головой отрицательно. — На деточек нельзя ругаться.

— Что-то я сомневаюсь, что Энн того же мнения. Но ладно, — ответил я и стал посылать в них энергетические шары.

Пока я разрушал тела риад, задумался о Элиниоре. Какой же он крутой! И супермощный. Как удивительно. На земле такого персонажа не найти. Он не выпячивал свою мощь, не хвастал ею, да я вообще его сначала принял за нежную девушку.

— Да мне без разницы кто что обо мне думает и за кого принимает. Я такой какой есть и менять свой характер, пытаясь угодить окружающим не собираюсь.

— У нас часто задумываются о том, как ты выглядишь в глазах окружающих.

— Да ладно, я же видел сколько раз эта твоя Надежда Васильевна говорила тебе, что не так себя надо вести. И что?

— Это локальный пример. А когда таких чудовищ много вместе собирается то это уже общественное мнение.

— То, что одно глупое мнение поддерживается не одним чудовищем, а кучей. Разве это что-то меняет? Вот на риад посмотри, у них тоже одно мнение. И что? Оно правильней стало от того, что их много? И чем больше риад, тем правильнее мнение? Надо быть собой — только так можно обрести счастье и жить свою жизнь с удовольствием. А идиоты пусть свой длинный нос не суют куда не надо, и портят жизнь только себе.

Я подумал, что Элиниор прав, а он ответил:

— Все линеи такие. Мы живем в свободном мире. И ты теперь тоже. Можешь избавляться от предрассудков и снова начать играть в настолки и видеоигры. Нельзя быть слишком взрослым для игр.

Потом мы быстро вернулись в замок. Прошло еще пара дней нашей размеренной жизни. Все было, как всегда кроме того, что Эли перестал нас тренировать. Он сказал: «всё, отпуск, надо отдыхать».

А через пару дней начало происходить странное. Я заметил, что после того, как я зашел в теплицу, растения начали увядать. Я удивился такому совпадению и снова зашел туда только уже на долго и увидел своими глазами как овощи, зелень и фрукты, которые так заботливо растил Тоджиро, погибают.

— Это не может быть из-за меня, — подумал я.

Я пошел поговорить с Никой, но, когда подошел к ней, ей стало плохо. Я отошел от нее и ей полегчало. Я попробовал то же и на Джине. Тот же результат.

Я срочно побежал к Элиниору, который все еще ленился в кровати.

— Эли! Все к чему я подхожу начинает погибать! Даже Джин!

— Вот и началось, — хмуро ответил Эли и тяжело вздохнул.