Кузнецов в стране аниме

Глава 18. Уничтожение Японии.

Наконец-то вернулась Энн. Сразу увидела, что я сижу в инвалидном кресле, замурованный в энергию Элиниора.

— Так, — начала Энн. — Как я вижу, меня опять не послушали. Папа, разве я не говорила тебе, что ему нельзя ничему учиться с твоей помощью? Разве я тебе не говорила к каким последствия это приведет?

Элиниор молчал, видимо считая вопросы риторическими.

— И ты молчи, — я услышал голос Элиниора у себя в голове.

Энн сделала выжидающую паузу, повернулась ко мне и продолжила:

— Александр, разве я тебе не говорила…

— Лигея, любимая, — зашептал Эли. — Помоги.

— Эни! — заговорила Лигея, — у меня для тебя отличные новости!

Энн мгновенно переключила внимание на маму, и ее строгое выражение лица смягчилось, уступив место теплой улыбке.

Фух… Мы с Эли одновременно выдохнули, чувствуя, как напряжение медленно уходит, словно туман на рассвете.

Лигея долго рассказывала Энн как она побывала во всех западных вселенных и что там точно нет никого связанного с риадами как и самих риад.

— Это отлично! — просияла Энн. — Я уже получила данные от остальных. Теперь мы уверены, что на западе, севере и востоке проблем нет. Я изучила южные вселенные, там риады только в одной. Притом она на границе с центром.

— У нас одна из центральных вселенных, — подсказал мне Элиниор.

— А вот с центральными у нас опять проблема. Потому что опять кое-кто унич…

— Это не я! — прервал Энн Элиниор. — Теперь это внучок.

— И я должна в это поверить? — Энн выгнула бровь.

— Ну, я в этом участвовал. Я попросил Эли свозить меня на землю. У нас не было выбора. Риады начали нападать на людей, — затараторил я.

— Да? Риады с Архизениуса тоже значит на людей нападать начали?

Я вопросительно посмотрел на Элиниора.

— Это очень далеко, — прошептал он.

Энн продолжала смотреть на нас с очень недовольным взглядом.

Я решил, что надо как-то ее задобрить. Так, как там говорила Лигея: тебе просто надо пересечь 38 поток с 9-м и 6-й с 35-м. Сделано. А теперь просто послать в нее энергию.

Пууух.

И вдруг лицо Энн исказилось. Сначала я подумал, что это от боли. Глубокие царапины проступили на ее коже, она судорожно схватилась за живот, изо рта потекла алая кровь. Белки ее глаз налились кровью, а взгляд… Этот взгляд был наполнен не просто болью, а чем-то куда более темным, более разрушительным. Ненавистью. Чистой, неудержимой ненавистью.

Ее глаза, полные ярости, смотрели на меня так, будто я был не человеком, а исчадием ада. Будто я был тем самым маньяком, который когда-то уничтожил всю ее семью. Кровь, стекающая с ее губ, добавляла этой сцене жутковатой, почти гротескной пикантности. Она была как актриса в трагедии, где я играл роль злодея. Ее дыхание стало тяжелым, хриплым, а голос, когда она наконец заговорила, был подобен грому, разрывающему небеса.

— Кузнецов! — ее крик прозвучал, как удар молнии, заставляя меня вздрогнуть. Он был нечеловеческим, низким и хриплым, словно исходил из самой глубины ада. — Я тебя уничтожу!

Но прежде, чем она успела сделать хотя бы шаг, Лигея, словно ангел-хранитель, окутала ее своей энергией. Свет, исходящий от Лигеи, был мягким, но невероятно мощным, словно барьер между мирами. А затем Элиниор схватил меня и с огромной скоростью понес прочь.

Летели мы всего минуту. Я был поражен, когда понял, что мы на самом краю моих владений. Мы пролетели больше тысячи километров меньше, чем за минуту?

— Внучок! Не витай в облаках. Мне надо возвращаться, чтобы помочь доченьке. Не уходи отсюда никуда. Сейчас я не успеваю тебя заново в энергию одевать. Когда можно будет вернуться я за тобой вернусь. — быстро сказав это Элиниор улетел даже быстрее, чем мы летели сюда.

Энергии Эли на мне больше не было. Я так привык в кпоследнее время к ней, что без нее почувствовал себя каким-то уязвимым.

Я огляделся вокруг. Эли оставил меня в заброшенной хижине, которая стояла на самом краю побережья. Место было тихим, совершенно безлюдным, словно затерянным во времени. Хижина, старая и покосившаяся, выглядела так, будто ее давно никто не трогал. Стены, сделанные из темного дерева, потемнели от времени и влаги, а крыша, покрытая мхом, местами проседала под тяжестью лет. Окна были затянуты паутиной, и сквозь трещины в ставнях пробивался тусклый свет.

Я вышел наружу, и передо мной открылся вид на бескрайний океан. Вода была спокойной. Волны мягко накатывали на берег, оставляя после себя пену и ракушки. Воздух был насыщен запахом соли и водорослей, а легкий бриз развевал мои волосы.

Сзади хижины начинался густой лес. Деревья, высокие и древние, стояли так близко друг к другу, что их кроны сплетались в единый зеленый навес. Свет едва пробивался сквозь листву, создавая таинственную полутьму. Где-то в глубине леса слышалось пение птиц и шелест листьев, но в целом место казалось невероятно тихим, почти безмолвным.

Вокруг царила атмосфера заброшенности и уединения. Казалось, что время здесь остановилось, а природа постепенно забирала обратно то, что когда-то принадлежало людям.

Я сел на старый деревянный помост у хижины, глядя на океан и задумался. Что же случилось с Энн? Почему так обернулось?

«Но запомни главное: это можно делать только тогда, когда вылезешь из дурацкого физического тела. Раньше не в коем случае так не делай», — пронеслись в голове слова Лигеи. Я забыл главное. Но мне и в голову не могло прийти, что я могу навредить Энн.

— Был дураком им и остался, — рядом прозвучал противный, скрипучий голос, словно ржавые шестеренки, скрежещущие друг о друга. Я обернулся и увидел знакомый черно-серый дырявый туман.

— Горгона как-то там! Откуда ты тут взялся?

— Я Горгоназакал! Пора бы уже и запомнить! — недовольно запричитал туман, его голос звучал так, будто он был обижен на весь мир. — Как я удачно за вами следил. Теперь тебя никто не спасет, идиот!

Я схватил меч, висевший у меня на поясе. В этом мире я уже привык всегда ходить с мечом.

— Ну что, идиот, попробуй меня ударить, — прошипел он.

Я не стал ждать. С размаху ударил мечом прямо в его центр. Лезвие прошло сквозь него, как сквозь воздух, но Горгоназакал лишь рассмеялся.

— Ха! Думаешь, это сработает? — он разорвал себя в том месте, куда я попал мечом, а затем снова сросся, будто ничего и не произошло.

Я стиснул зубы и ударил снова. И снова. И еще раз. Каждый раз меч проходил сквозь него, не оставляя и следа. Горгоназакал лишь хихикал, его форма то сжималась, то расширялась, словно он наслаждался моими тщетными попытками.

— Видишь мое величие? — он закружил вокруг меня, его голос звучал все более издевательски. — Ты никогда не попадешь в меня!

Я попытался изменить тактику. Вместо того чтобы рубить, я начал колоть, направляя меч в разные части его туманного тела. Но результат был тот же — меч проходил сквозь него, не причиняя вреда.

— Устал уже, идиот? — он подлетел очень близко, его дырявая форма почти касалась моего лица. — Может, сдашься?

Я отшатнулся, чувствуя, как отчаяние начинает подкрадываться. И решил попробовать что-то новое. Я начал вращать мечом, создавая вокруг себя вихрь из ударов. Может быть, если я буду атаковать со всех сторон одновременно, он не успеет восстановиться.

Но Горгоназакал лишь рассмеялся.

— Мило, — прошипел он, его тело начало пульсировать. — Но ты все еще ничего не понимаешь.

Он внезапно сжался в маленький шарик, а затем резко расширился, отбросив меня назад. Я едва удержался на ногах, чувствуя, как адреналин бьет в виски.

— Еще попытки будут? Давай-давай, все равно продуешь! — он снова закружил вокруг меня, его голос звучал так, будто он наслаждался каждым моментом.

Меч, который я держал в руках, оказался бесполезным — он просто проходил сквозь него, не оставляя и следа. Но я не собирался сдаваться и, отбросил меч в сторону, решил действовать иначе. Сосредоточившись, я начал собирать энергию в ладонях, чувствуя, как она пульсирует, наполняясь силой.

— Какой же ты дурак! Ты не помнишь чем это в прошлый раз закончилось? — прошипел Горгоназакал, — ничем! ХАХАХА

Я не ответил. Вместо этого я выпустил мощный энергетический импульс прямо в его центр. Энергия вырвалась из моих ладоней, сверкая ярким золотым светом, и ударила в него.

На мгновение мне показалось, что это сработало. Горгоназакал вздрогнул, и он отлетел назад, издавая странный звук, похожий на шипение.

— Получилось! — подумал я, чувствуя, как надежда начинает наполнять меня.

Но Горгоназакал лишь рассмеялся. А я увидел, как энергия, которую я выпустил, просто рассеялась в воздухе, не причинив ему никакого вреда.

— Ты думаешь, что твоя слабая энергия может навредить мне?

В отчаянии я стал вспоминать, что Эли и Лигея рассказывали мне о преях.

— Преи могут выглядеть, как энергия, но это не так. Они — физические тела, — говорил мне Эли. — У них просто необычные для физических тел связи между частицами. Они могут делать в себе дыры, менять форму и тому подобное.

— Но, если они физические, почему они такие… эфемерные? — не понял я тогда.

— Они пересекаются со всем физическим. Мы, линеи, можем выбирать — пересекаться или не пересекаться с физическими телами. Преи так не могут. Они — часть физического мира, но их природа позволяет им манипулировать своей формой.

— А они всегда дырявые, как этот Горгоназакал? — спросил я.

Услышав этот вопрос, Лигея задорно рассмеялась.

— Он дырявый из-за Эли! — начала она рассказывать, и в ее голосе звучала едва сдерживаемая улыбка. — Миллиард лет назад мы вместе с Эли путешествовали по вселенным. Там мы встретили Горгоназакала и его жену. Она… влюбилась в Эли, — Лигея сделала паузу, словно давая мне время осознать абсурдность ситуации. — Горгоназакал, конечно, взбесился и начал пуляться в Эли своей противной недоэнергией. А Эли, естественно, ответил. Но, как всегда, не рассчитал силу. С тех пор этот противный прея дырявый и пытается убить Эли. После удара такой мощной энергии прея восстановиться не может. Жена его, кстати, бросила.

Горгоназакал, тем временем, явно наслаждался моим замешательством.

— Ну что, идиот, понял теперь, с кем связался? — прошипел он, его голос звучал так, будто исходил из каждой дыры в его туманном теле.

— Понял, — ответил я, стараясь сохранять спокойствие. — Ты просто завидуешь, что твоя жена предпочла Эли.

Туман на мгновение замер, а затем взорвался яростным рычанием.

— Ты… ты ничего не понимаешь! — закричал он, его тело начало пульсировать, становясь все более нестабильным. — Я уничтожу тебя, а потом и его!

Я понял, что слова задели его, и решил использовать это.

— Эли говорил, что ты просто дырявый неудачник, — продолжил я, стараясь звучать как можно более презрительно. — И знаешь что? Он прав.

Горгоназакал взревел и бросился на меня.

О-ОУ.

Кажется, я просчитался. Я думал, что доведу его до бешенства, он ошибется, и я смогу его ранить. Но вместо этого он начал вырывать меня, как линею, из тела. И, надо сказать, весьма успешно. В тот момент мне даже вспомнилось, как Эли отрывал криву от тела риад. Горгоназакал, конечно, не мог оторвать меня от тела с легкостью, как это делал Эли, но, изрядно разозлившись, он явно приближался к успеху.

Я чувствовал, как он, холодный и липкий, словно черная смола, обволакивает меня, пытаясь вытянуть наружу. Каждый его рывок отзывался во мне резкой болью, будто кто-то рвал мою душу на части. Я сопротивлялся изо всех сил, цепляясь за свое тело, как за последний оплот реальности. В голове всплыли воспоминания о клетке Горгоназакала, куда я попал как линея. И видимо попаду еще раз, если не смогу победить. Растущее ощущение беспомощности не радовало.

Я засопротивлялся с новой силой, пытался усилием воли ощущать себя единым с телом, представлял, как моя энергия сплетается с плотью, как корни дерева, уходящие глубоко в землю. Но чем дольше это продолжалось, тем сильнее я чувствовал, как границы между мной и моим телом начинают размываться.

Я уже не ощущал себя полностью человеком. Мои мысли стали более текучими, более… энергетическими. Я чувствовал, как моя сущность начинает растворяться, превращаясь в нечто большее, чем просто физическая оболочка. Это было одновременно пугающе и странно освобождающе.

Но я не мог позволить себе поддаться этому ощущению. Не сейчас. Не здесь.

— Нет! — вырвалось у меня, больше из инстинкта, чем из разума. Я сосредоточился на своем теле, на каждом его кусочке, на каждом нерве, на каждой клетке. Представлял, как моя энергия сжимается, становится плотнее, тяжелее, как будто я вдавливаю себя обратно в плоть.

Горгоназакал рычал, его тело пульсировало от злости.

— Ты… не уйдешь! — прошипел он, и его голос звучал так, будто исходил из самой глубины тьмы.

Но я уже не слушал его. Я решил бороться не только с ним, но и с самим собой. С той частью меня, которая уже начинала принимать форму линеи. Я чувствовал, как моя сущность колеблется на грани между человеком и чем-то большим, чем человек.

И это оказалось плохой идеей.

Блям.

В один миг я оторвался от тела полностью. Я стал линеей. И в этот самый момент огромная, неконтролируемая энергия вырвалась из меня, как взрыв, который невозможно остановить. Я излучал ее с безумной силой, подавляющей, всепоглощающей, словно само солнце, решившее уничтожить все вокруг.

Первой жертвой стал Горгоназакал.

Он просто начал пропадать. Его существование стиралось, как рисунок на песке, смытый волной. Когда-то он стал дырявым, проконтактировав с Эли, и теперь его ждало нечто похожее, но куда более страшное. Полное уничтожение. Моя энергия пожирала его, словно огонь, пожирающий бумагу.

— Как же я вас ненавижу, проклятые линеи! — были его последние слова, полные ярости и отчаяния.

Я даже немного обрадовался, что выиграл этот бой. Но моя радость длилась недолго.

Моя энергия не остановилась. Она простиралась все дальше и дальше, уничтожая все на своем пути. Леса, которые когда-то были полны жизни, теперь умирали. Деревья, высокие и древние, хирели на глазах, их листья чернели и осыпались, словно осенью, только в тысячу раз быстрее. Даже океан, который, казалось, невозможно убить, стал каким-то ненормальным. Вода потемнела, а на поверхности начали всплывать трупы рыб, их серебристые тела мертвыми пятнами выделялись на фоне черной воды.

— Когда же это закончится? — я был в отчаянии, не знал, сколько у меня энергии, сколько еще может продолжаться этот кошмар. Отчаянно пытался остановить это излучение, сжать его, вернуть обратно в себя, но ничего не выходило. Я был как вулкан, извергающий лаву, которую невозможно остановить.

Почувствовал, как моя энергия дошла до людей. Они падали замертво, один за другим. Сначала сотни, потом тысячи, потом сотни тысяч. Их жизни угасали, как свечи на ветру, и я ничего не мог с этим сделать.

— Нет, нет, нет! — мой голос терялся в пустоте. Я чувствовал, как моя энергия продолжает распространяться, пожирая все на своем пути. Леса, океаны, города — все превращалось в безжизненную пустошь.

Я стоял — или, скорее, висел — в пустоте, ощущая, как моя энергия продолжает распространяться, повергая меня в отчаяние. И в этот момент, среди хаоса и разрушения, меня охватила странная, леденящая душу мысль: «А что я буду делать, если уничтожу все?»

Этот вопрос, как гвоздь, вонзился в мое сознание. Я представил мир, опустошенный мною. Ни лесов, ни рек, ни городов. Ни людей. Никого. Только я. Один.

— Что тогда? — прошептал я, и мой голос потерялся в бескрайней пустоте.

Но как остановить то, что уже вышло из-под контроля? Как вернуть то, что уже уничтожено?