«Столица» против «Вандеи». Компрадорская «элита» и самозваные «левые» против Белоруссии (без илл.)

Без занудства и пафоса

Лидия Михеева родилась и живет в столице, окончила философский факультет Белорусского государственного университета, аспирантуру при Европейском гуманитарном университете, там же преподает, если не ошибаюсь, социологию, пишет о кино для «Новой Европы» и «Ливы». То есть Лидия Михеева — человек не нищий. Спрашивается, зачем ей понадобилось писать для глянца, для журнала «Yoga+life»? Предположим, заставил голод. Однако пользоваться псевдонимами «кровавый диктатор Лукашенко» пока, как известно, не запретил.

Что собой представляет «Yoga+Life»? Это журнал о «здоровом образе жизни», не приученным к умственной работе читателям могущий показаться вполне познавательным. На страницах журнала — разумеется, советы по йоге «как возможности гармонично и радостно жить в этом мире», рецепты вкусной еды (огромное внимание журнал уделяет качественному и разумному потреблению), мода, путешествия, рекламные вставки с полуобнаженными женщинами, силиконовые «звезды» местной величины и т.п.[118]. По словам главного редактора журнала Дениса Клевицкого, «Yoga+Life» адресован «среднему классу», его собственной маме, 22-летней хипстерше или Славою Жижеку[119]. Последний угодил в эту компанию не случайно: редакторы глянцевых изданий знают цену постмодернистскому шарлатану, давно превратившемуся в «левый» поп-корн.

На сайте журнала сказано: «Авторы “Yoga+life” пишут легко, просто, со здоровым чувством юмора, без угрюмого занудства и пафоса»[120]. Это правда. Добавлю от себя, что легче и проще всех пишет, пожалуй, Лидия Михеева — безусловный, без преувеличения энциклопедический талант. На десяти щедро иллюстрированных листах в статье «Свободна? Гид по женской эмансипации» ей удается объять поистине необъятное: Жанну д’Арк, Камиллу Вальехо, Сапфо, Софию (она же Божья Премудрость и Вечная Женственность) в русской религиозной философии начала ХХ века, Великую Французскую революцию, Энтони Гидденса, Фридриха Ницше, «Пол и характер» Отто Вейнингера, Барби, мини-юбки и ботокс, женский оргазм, менструальную машину, восточных наездниц и даже, стыдно сказать, Александру Коллонтай и Фридриха Энгельса. Последнего автор не щадя, со всей по-марксистски жесткой прямолинейностью, называет «немецким фабрикантом-мечтателем»[121]. Потрясающе!

Вот вы знали, например, что в «мире глянцевых журналов женский оргазм имеет разный исток: от правильно подобранного подарка на День святого Валентина до ласк груди»[122]? Нет? Читайте Лидию Михееву в глянцевом журнале «Yoga+life»! Но ни в коем случае не читайте ее же в «социально-критическом» журнале «Прасвет», вы будете горько разочарованы. В статье «Рабство — это свобода? Легализация проституции как часть либеральной утопии» уже совсем другая, переродившаяся Лидия Михеева демонстрирует, как это и подобает «социальному критику», свое полнейшее пренебрежение глянцевой продукцией. Заочно полемизируя с либеральной проституткой Китти Родригес (зачем Михеевой понадобилось полемизировать с никому не известной американской проституткой, одному богу, как говорится, известно), она пишет: «Логика и дискурс Китти Родригес, с одной стороны, выглядит как закономерное продолжение логики глянцевых женских журналов, дающих советы, как манипулировать мужчиной с помощью секса: “я делаю ему минет, и он в моей власти”, что можно перевести на русский язык как: “я хочу купить все эти блестящие вещи и дорогие шмотки, которые рекламирует этот журнал, поэтому я делаю ему минет, и он мне их покупает”. То есть оба оказываются во власти вещей и дензнаков, вступая по поводу доступа к ним в сексуальные отношения»[123].

Поясню для тех, кто не понял: логика глянцевых журналов, с точки зрения Л. Михеевой, нашла свое закономерное продолжение в логике и дискурсе американской либеральной проститутки. Таким образом Л. Михеева ненавязчиво намекает отечественному читателю, что чтение глянцевых журналов (и, конечно, статей Михеевой в глянцевых журналах включительно) может повлечь за собой развитие у него либеральной логики, логики проститутки. А судьба проститутки в постсоветских обществах, как известно, весьма незавидна. Об этом и сама Михеева честно, со знанием темы, рассказывает в статье на «Прасвете»: «…в каких видах и формах проституция распространена (например) на постсоветском пространстве. Потрепанные жизнью, с испитыми лицами женщины, поджидающие дальнобойщиков у крупных заправок. Студентки-заочницы, приехавшие из небольших городков в столицу, зарабатывающие таким образом на съемную квартиру и “приличные” шмотки. Девушки из ПГТ, дающие за бутылку “дорогого, западного алкоголя”, палку сырокопченой колбасы и за “покататься на машине” своим бывшим одноклассникам, которым удалось (в отличие от них, девушек) устроиться на мало-мальски оплачиваемую работу»[124].

Словно назло себе самой, «прасветовской», Лидия Михеева пишет о проституции в «Yoga+life» иначе, «легко, просто, без занудства и пафоса»: «Сегодня женщина может не только выбирать, кому дарить свою девственность и свое тело, но и, например, телом зарабатывать»; «С одной стороны, финансовая независимость дает определенную автономию, с другой — тело не вечно, использовать его ресурсы можно лишь непродолжительный период времени, после чего женщина, зарабатывающая “телесным”, окажется не у дел. Более того, некоторые формы такого заработка нелегальны, и женщина подвергает себя немалой опасности»[125].

Раздвоение личности? Сомневаюсь. Нечто совсем другое. Как бы там ни было, Л. Михеева определенно права, когда замечает в «Прасвете»: «Похоже, эта абсурдная логика достигла апогея… Сегодня ценность “непродажности” (то есть несомненность того, что некоторые вещи не подлежат обмену на деньги) сменяется ценностью конвертируемости»[126].

Действительно, на шкале приоритетов неолиберального мира ценность «непродажности» занимает далеко не главное место, чему в немалой степени способствуют сами интеллектуалы в силу самого характера своего труда, формирующего у них соответствующую психологию — психологию лавочников. Л. Михеева — яркое тому подтверждение. Казалось бы, важнейшей задачей левого интеллектуала и, шире, левой критики является борьба с устоявшейся системой вкусов и потребительских представлений, навязанных общественному сознанию посредством поп-индустрии и «массовой культуры». Вместо этого Л. Михеева буквально лезет из кожи вон, желая как можно удобнее устроиться в поп-индустрии: и денежно, и не требует особых усилий. Дешево, да гнило. Ей ли после этого критиковать американскую проститутку Китти Родригес?!

Мне возразят: для пропаганды феминистских воззрений не зазорно использовать даже глянец! Ну-ну. А для пропаганды социализма не зазорно использовать фашистско-черносотенные издания, а для детской благотворительности не зазорно брать деньги у чиновников-педофилов. И, будучи убежденным марксистом, подобно нашим героям, можно писать «рекомендационные записки» по заказу фонда, существующего за счет иностранных доноров: тоже по-своему пропаганда — «правильной» приватизации.

Беда заключается в том, что опус Михеевой в «Yoga+life» — не пропаганда, опус Михеевой в «Yoga+life» — это редукция феминизма до интеллектуального уровня сытого обывателя, которому лень утруждать мозги. В связи с этим позволю себе процитировать особенно мне полюбившийся пассаж Михеевой из главки о Ницше: «…если что Ницше и ненавидел, так это мораль рабов, которая опошляет отношения между полами и жизнь вообще. Предлагая идущему к женщине плетку, Ницше бунтует против участия женщин в отупляющем мещанском спектакле, в который обыватель превращает свою жизнь»[127]. Интересно, что сделал бы с Лидией Михеевой Фридрих Ницше?