«Watch You Bleed»: Сага о Guns N’ Roses [CoolLib]

Глава одиннадцатая Испорти свою иллюзию

21 сентября 1991 года в полночь «Geffen Records» выпустила «Use Your Illusion» во всех трех форматах: на виниле, CD и кассетах. Из-за фанатов Guns, желавших купить альбом с боем часов, магазины «Tower Records» в Лос-Анджелесе, Чикаго и Нью-Йорке работали всю ночь. И, подгоняемые шумихой и провокационной магией «Appetite for Destruction», фанаты шли в магазины тысячами. В Нью-Йорке очередь начала змеиться по Бродвею в девять вечера. В Западном Голливуде толпа вдоль Сансет-стрип выстроилась еще раньше. Крупные радиостанции уже представляли первый сингл с «Illusion», «You Could Be Mine», попутно проигрывая треки с альбома: «Live and Let Die» и «Don't Cry». Все, кто работал над альбомом, вышли посмотреть на очередь, заполонившую Сансет. К одиннадцати вечера Слэшу начали звонить друзья, рассказывая буквально о тысячах детей на улицах. Полиция нервно наблюдала за происходящим, решая, не стоит ли вызвать отряд по подавлению беспорядков. Слэш захотел полюбоваться триумфом и подъехал к «Tower Records» на Сансет, где его провели внутрь через двери склада, под которыми когда-то спал Эксл. Менеджер «Tower» усадил Слэша в помещение для охраны, откуда можно было наблюдать толпы людей перед входом. Слэш припомнил, что бывал тут прежде, когда в четырнадцать его поймали с краденой кассетой Aerosmith в заднем кармане.

Фанаты Guns N' Roses, купившие оба диска «Use Your Illusion», шли домой с тридцатью новыми песнями, завернутыми в «интерпретацию» «Афинской школы» Марка Костаби. На картинке мальчик пишет в блокноте, а за ним наблюдают величайшие философы античного мира. На «Use Your Illusion I» с золотистой обложкой было шестнадцать песен. «Illusion II» отличала обложка темно-синего цвета; там присутствовало четырнадцать песен. Оба альбома щеголяли чер-но-белыми стикерами, предупреждающими о ненормативной лексике, потому что в новом альбоме Guns ругательств было больше, чем в речи пьяного моряка со стажем.

Накал страстей объяснялся тем, что в новых песнях смешалось множество источников: маниакально-депрессивная саморефлексия и элтон-джоновское пианино Эксла Роуза; ироничная (и крайне честная) демонстрация самых грязных аспектов звездной жизни от Иззи Стрэдпина; колючие соло и гитарные мелодии Слэша; врожденный вкус Даффа Маккагана и уверенные, сильные ударные Мэтта Сорума. Столкнувшись с таким обилием незнакомого материала, фанаты Guns немедленно начали выбирать лучшие треки из двух записей, чтобы составить воображаемый единый альбом «Use Your Illusion», который мог бы дать фору легендарному «Appetite».

«Illusion I» начинается с «Right Next Door to Hell», злобного ответа бывшей соседке Эксла, который завершается фразой: «Иди на хрен, сука!» Эксл призывает Фрейда — возможно, впервые упоминая отца психоанализа в контексте панка и металла. Боль, паранойя и тоска переполняют двухаккордную рок-песню и оставляют неприятное послевкусие.

Затем Иззи начинает второй трек «Dust N' Bones». (Слэш говорил, что они с Иззи написали «Dust» после того, как оба хорошенько поставились героином.) «Dust», напоминающая неряшливый стиль Stones с налетом глэма, является экзистенциальным философским трактатом Иззи, который прерывается автобиографическими строками о том, как он оставил свой рассудок на шоссе 65, по которому Джефф Исбелл и Билл Бейли уезжали из Лафайета.

Студийная версия песни Пола и Линды Маккартни «Live and Let Die», которую Guns сделали гвоздем концертной программы, походит на саундтрек к воображаемому фильму о рок-группе с лицензией если не на убийство, то на сколь угодно долгие опоздания. Версия Guns напоминает Wings под стероидами. Эксл начинает петь сдавленным голосом, а Шэннон Хун подпевает ему своим юношеским тенорком: «Ты знаешь, что так и есть». Основной рифф играется духовой секцией с братом Даффа во главе. Припев содержит угрожающе-откровенный призыв: когда изменчивый мир старается сломить твой дух, нужно лишь атаковать, с такой же уверенностью, как безжалостный агент 007.

Далее следует «Don't Cry» — одна из самых ранних песен, написанных Экслом и Иззи в Лос-Анджелесе десять лет назад. После тихого гитарного перебора она превращается в хард-роковую колыбельную о жестоком расставании. Здесь заметна тенденция Слэша играть во всех балладах одинаковые соло. «Don't Cry» заканчивается резким, протяжным вокалом, который звучит скорее страшно, нежели успокоительно. После нее идет «Perfect Crime» Иззи, панк-ракета с отсчетом в стиле NASA и скоростным гитарным соло, выходящим за рамки человеческих возможностей. Песня является явственным отголоском старых Guns, которые полюбились подросткам в «Scream» и «Troubadour» в 1985-м. «Perfect Crime» представляет собой захватывающие имморалистские признания отошедшего отдел наркоторговца, изображающие самые грязные стороны жизни на улице, где единственной целью является прожить достаточно, чтобы завтра толкнуть еще наркоты.

После этого настрой меняется. Иззи отсчитывает ритм ленивой «You Ain't the First», акустического гитарного номера с сырым, необработанным звучанием и настроением, напоминающим «Exile on Main Street». «Bad Obsession», сочиненная Иззи и Вестом Аркином и представляющая разнузданное буги с нервной арией на губной гармошке от Майкла Монро из Hanoi Rocks, могла быть навеяна «Goats Head Soup». Песня повествует о героиновой зависимости, и Иззи использовал ее, чтобы сказать публике, что теперь он чист: «Но я уже оставил тебя, / и так даже лучше». Экслу нравились другие строчки: «Я звоню своей матери — / теперь она просто сука».

Первую версию «Back off Bitch» Билл Бейли и Пол Хьюдж написали еще в Индиане, будучи молодыми панками. Посреди «Use Your Illusion I» «Bitch» выглядит нелепым атавизмом в духе ненависти к женщинам: «Ангельское лицо и дьявольская любовь. / Отвали, отвали, сука». Трек настолько дурацкий, что даже Слэшу не удалось спасти его ярким гитарным соло, и многие фанаты Guns были смущены его поверхностностью. Остальные участники группы настаивали, чтобы в конце песни шли ироничные комментарии о недостатке смысла в тексте.

Сладж-роковая «Double Talkin' Jive» Иззи Стрэдлина этим летом стала изюминкой концертов Guns. Вкрадчивый вокал Иззи повествует об отчуждении наркоторговца от клиентов, чьей плотью он кормится. Короткий шокирующий двухминутный набросок Стрэдлина заканчивается умелой игрой Слэша на испанской гитаре и является одним из немногих настоящих шедевров на «Use Your Illusion I».

Долгие годы душещипательная фортепианная баллада «November Rain» была любимым проектом Эксла Роуза. Он описывал ее как «песню о неразделенной любви» и хотел, чтобы она стала его главным хитом, по которому его будут помнить, подобно тому как Эрика Клэптона ассоциируют с «Layla». Наконец, после многих лет доработки, «November Rain» появилась на «Illusion I» — как перезрелая мыльная опера, в которой дешевые мелодии синтезатора перетекают в оглушительные гитарные хоралы, а помпезный хор распевает о романтической надежде и непокорности превратностям любви. Эта милая (но безнадежно сентиментальная) баллада породила много вопросов, поскольку не могла похвастать должной тяжестью. Позже «November Rain» прославилась благодаря видеоверсии, которая год спустя более подробно объяснила фанатам историю песни.

«Illusion I» продолжает «The Garden», арт-металлический ночной кошмар, написанный Экслом, Вестом Аркином и Делом Джеймсом и спетый Экслом с Элисом Купером и Шэнноном Хуном. Будучи одним из лучших треков пластинки, он изобилует тонкими литературными аллюзиями, после чего маковый сад сгорает в напалмовых гитарных бомбардировках.

Затем следует «Garden of Eden», взрывная панк-песня, написанная вместе Экслом и Слэшем. Резко нападая на организованную религию, «Eden» заявляет, что религия — это «насмешка над человечеством», а «наше правительство вышло из-под контроля и стало опасным». Была ли эта ирония преднамеренной или нет, но за ересью Эксла следует «Don't Damn Ме», ответ легионам ненавистников Эксла, оскорбленных текстом «One in a Million». В написанной с Дэйвом Ленком песне Эксл не извиняется за высказывание своего мнения, а после медленного проигрыша вновь заявляет о своем праве на свободу слова перед лицом фанатов. «Ваше счастье в ваших иллюзиях, — говорит он им, — но ваши заблуждения только ваши, а не мои». Затем начинается «Bad Apples», в которой Диззи Рид изображает клавиши в стиле буги поверх старого ритма в духе Stones, пока Эксл выдает классический вокал плохого парня. Чтобы понять, о чем повествуют эти некультурные (и абсолютно бесполезные) строки, придется читать текст.

Для многих фанатов Guns, впервые прослушивающих «Illusion I» (зачастую со смятением и разочарованием), альбом наконец оживает к 15-й песне, «Dead Horse», где после спокойного вступления появляется хриплый голос в духе «Appetite». Композиция превращается в хард-роковый грув, который заставляет вспомнить поздних Aero-Stones и ранних Guns N' Roses.

«Сота» Слэша (написанная, по словам автора, в героиновом трансе) наконец обрела текст, на который у Эксла ушел год. Результатом стал последний трек (и первый шедевр) на «Use Your Illusion I». В начале этой автобиографической рок-новеллы о заключении в собственных грезах, посреди воплей и безумия, Эксл поет «глэмовым» голосом под протяжную музыку в стиле Sabbath: «Кто-нибудь объяснит мне, что за чертовщина тут творится?» В песне слышны удары сердца, писк аппарата жизнеобеспечения и сумеречные, таинственные звуки, изображающие состояние комы. Когда Эксл в середине песни радостно плывет к белому свету, доктора прикладывают электроды дефибриллятора к его груди и возвращают ему нежеланную жизнь. После этого вступает Слэш с одним из своих лихорадочных соло. Десятиминутная «Сота» закрывает «Illusion I» историей о близкой смерти и воскрешении и дает отличное представление о том, на что способна группа, когда стартует с палубы на реактивных двигателях.

В начале «Use Your Illusion II» дрожащий голос актера Стразера Мартина приговаривает к смертной казни персонажа Пола Ньюмана из «Хладнокровного Люка», антиавторитарной тюремной драмы 1969-го года. (Возможно, «непонимание» между тюремщиком и заключенными напомнило Экслу его юношество в ипостаси Билла Бейли.) Тихий вокал вступления «Civil War» сменяется резким криком, когда Эксл поет про Вьетнам, убийц Кеннеди, повстанцев «Сияющего пути» из Перу и «кровавые руки зомбированных, / которые несут крест убийства». «Civil War» переходит от рассуждений к гимнообразной кульминации, а затем превращается в рок-н-ролльное, наполненное протестом буги на клавишных и гитаре. Поскольку эту песню делали одной из первых, она стала последней записью группы со Стивеном Адлером. Когда трек затихает под звуки дождя и грома (позаимствованные у Doors), Эксл шепчет старый как мир вопрос: «Что может быть гражданского в войне?»

Лучшим вкладом Иззи Стрэдлина в «Illusion» является его вокал в «14 Years» — горьком рассказе об их отношениях с Экслом, закованном в форму хард-рок-баллады. Иззи вновь прибегает к образам из своей прошлой жизни, грязным историям о сутенерах и наркоторговцах в мире, «где ничего не бывает бесплатно». Эксл играет задорную мелодию на пианино, а орган Иззи создает фон. Слэш разражается дерзким, цепляющим соло, которое словно вторит стенаниям Иззи о попытках поладить с одной из самых сложных личностей в мире рок-музыки.

Основными авторами «Yesterdays», элегии о нежеланной ностальгии певца, чьи воспоминания слишком тягостны, были Вест Аркин и Дел Джеймс. Милую, размеренную мелодию прорезает скрипучий голос Эксла, сбивающий весь пафос со взгляда в прошлое. Вновь усаживаясь за пианино, Эксл заканчивает песню повторяющимся аккордом, как в «А Day in the Life» Beaties.

Песня Боба Дилана «Knockin' on Heaven's Door» из фильма 1973 года «Пэт Гэрретт и Билли Кид» несколько лет была на концертах Guns номером для пения хором с публикой.

Часто они посвящали ее погибшему Тодду Крю. На «Illusion II» она появилась в виде госпел-метал-баллады с намеками на заигрывания с толпой: «Хей-хей, хей-хей-хееей», — упрямо выводит Эксл, пока над героем песни сгущаются холодные темные тучи. После переливающегося блюзового соло Слэша автоответчик уклончиво бормочет о чьем-то потерянном либидо, банке и гробовщике, после чего к Guns присоединяется госпел-хор для последних припевов песни Дилана — вестерн-баллады, превратившейся в «Книгу мертвых Индианы».

«Illusion II» продолжается наполненной ненавистью «Get in the Ring». Слэш играет традиционные блюзовые риффы, а Эксл поименно атакует издания, которые помогли Guns N' Roses стать величайшей группой в мире. Журнал «Circus», Энди Сечера из «Hit Parader» и Мика Уолла из «Кеrrаng!» он обвиняет во лжи и обворовывании подростков, которые всего лишь хотят знать правду про группы, которые они любят. Эксл хрипит: «Выходите на ринг, ублюдки, и я надеру ваши маленькиею трусливые задницы. / Свиньи!». Боба Гуччионе-младшего (сына издателя «Penthouse») из «Spin» он оскорбляет лично: «Что, ты злишься оттого, что у твоего папы больше телок, чем у тебя? / Иди на хрен, / отсоси мой сраный член». (Серьезное отличие от «почувствуй мой змеевик».) После этих яростных нападок Эксл посвящает песню «всем фанатам гребаных Guns N' Roses, которые остаются с группой, несмотря на все дерьмо». «Вам может не понравиться наша прямота, — бросает он критикам. — Мы провозглашаем анархию».

Далее следуют две песни Эксла: «Shotgun Blues», еще одна угроза врагам, насыщенная ругательствами, и «Breakdown» — романтическая песня о расставании в духе южного рока, явно адресованная Эрин Эверли. В этой путаной композиции, состоящей из разных частей и включающей речитатив из простенького кинобоевика того времени «Исчезающая точка», отрицание прошлого из «Yesterdays» поставлено с ног на голову. Эксл Роуз поет: «Смешно, как все вокруг казалось розами, / когда мы держались за пистолеты».

К этом моменту новый альбом Guns кажется окончательно бессмысленным — не Экслу Роузу, но фанатам Guns N' Roses. «Breakdown» на раздутом двойном альбоме выглядит тонущим «Титаником»: на его палубе все еще играет группа, хотя «Use Your Illusion II» уже столкнулся с необъятным (и гораздо более соответствующим духу времени) айсбергом под названием «гранж».

«Pretty Tied Up (The Perils of Rock N' Roll Decadence)» Иззи Стрэдлина начинается с искусственного ситара, предполагающего экзотику, которая так и не появляется в этой ритмичной рок-песне о разрушении иллюзий. Слэш играет посредственные риффы на гитаре, а Иззи поет о рок-группе, которая когда-то родилась на улице, но с тех пор превратилась в шутку: «И все растворилось в тумане». Ультрациничная порнозарисовка о девушке-мазохистке с Мелроуз-авеню, «Pretty Tied Up» становится именно той песней, которую фанаты Guns ждали больше часа, прослушивая диск. Эта сильная энергетика находит продолжение в «Locomotive», прекрасный ритм которой сопровождается эссе о значении иллюзий. Сложная по структуре, с двухтемповым припевом, «Locomotive», написанная в соавторстве Слэшем и Экслом, могла бы также называться «Послание автора», поскольку Эксл поет: «Я слишком много работал над своими иллюзиями, / чтобы только отбросить их все». Когда трек, казалось бы, заканчивается, мелодия переходит в лиричную фортепианную коду и долгую концовку (заимствованную у Fleetwood Mac среднего периода), на фоне которой Эксл исполняет протяжную мантру: «Любовь такая страааааанная».

В милой композиции Даффа о любви «So Fine» Эксл поет с Даффом вместе. Ближе к середине песня превращается в рок-н-ролл, и Слэш играет свое типичное соло, навеянное первой мелодией. (Дафф посвятил «So Fine» памяти Джонни Тандерса, гитариста New York Dolls, недавно погибшего от передозировки в Новом Орлеане.)

«Estranged» Эксл Роуз называл третьей частью трилогии, которая начинается с «Don't Cry» и находит продолжение в «November Rain». «Estranged» демонстрирует настоящие чувства с лучшей гитарной мелодией за всю карьеру Слэша и стенаниями о пустоте и душевных муках, которые следуют за разрывом между страстными любовниками. Фортепиано вторит блюзу Эксла: «Стар сердцем, но мне только двадцать восемь», — и глубокой тоске по отношениям, которые умерли. Эра закончилась. Свирепый крикун с «Appetite» превратился в плачущего ребенка, брошенного девушкой и матерью. Некоторые фанаты воспринимали такой поворот как свидетельство чувственности Эксла Роуза, но многим он казался неинтересным. Два последних припева выглядят основанными на концовке «Stairway to Heaven», элегии о почти мифической любви, которая ушла и никогда не вернется.

«You Could Be Mine» изначально была написана Иззи и Экслом для «Appetite», но не вошла в альбом. Guns переписали ее с Мэттом Сорумом, и теперь она стала первым синглом с «Use Your Illusion» (продавшимся двумя миллионами экземпляров в первый месяц) и одной из худших песен альбома. Сорум и Слэш долго трудились над треком, и от ощутимой злобы в вокале Эксла становится страшно. А будь вы его девушкой, пристрастившейся к кокаину, вам было бы еще страшнее.

Новый текст для второй, и очень непохожей, версии «Don't Cry» гораздо мрачнее оригинального. Первая версия с «Illusion I» успокаивает и дарит надежду, но альтернативная «Don't Cry» в конце «Illusion II» гораздо более злая и язвительная. Печально, что романтические иллюзии и светлые чувства юноши переросли в бессонные ночи и кошмары увядающей рок-звезды. Фанаты это заметили. В воздухе витало предчувствие распада. Пафос молодой группы перестал быть уместным и вышел на первый план.

Когда Иззи Стрэдлин получил первый пробный экземпляр «Use Your Illusion II», он думал, что запись заканчивается переписанной «Don't Cry», одной из первых песен, над которой они работали вместе с Экслом. В таком виде он подписывал альбом в июле.

Но нет.

Теперь к «Illusion II» был добавлен авангардный рэп-рок-трек Эксла «Му World». По ритму напоминающая белую версию песен современных рэперов Западного побережья — NWA, Easy Е и Тупака Шакура, — «Му World» является водоворотом извращений, непонятного треска и женских оргазмов (восстановленных с секс-кассет «Appetite», записанных Майком Клинком четыре года назад). Иззи видел этот трек впервые.

Иззи: «Я послушал его и подумал: „Что за хрень?"»

Конец сентября 1991-го. Появились обзоры «Use Your Illusion», и впечатления критиков оказались смешанными. Но это не имело значения. «Illusion II» дебютировал в американских чартах на первом месте, а второе занимал «Illusion I». Критики сразу же обратили внимание, что на новой записи Guns нет ни одного захватывающего мультинационального гимна вроде «Welcome to the Jungle» или «Sweet Child o' Mine». Ни одна из баллад даже близко не стояла с «Patience». Новый ударник превратил Guns N' Roses из панк-метала в хард-рок. Музыкальная пресса, которая побаивалась диких участников группы, описывала альбомы «Illusion» как провокационные, зажигательные и «иногда откровенно абсурдные» («Rolling Stone»). «L. A. Weekly» назвал «Illusion» «надменным, основанным на самоуверенной злобе и пугающем смятении». Многие фанаты Guns, которым пришлось провести за прослушиванием вдвое больше времени, чем в случае обычного релиза, были разочарованы новой музыкой. Отойдя от развратного панк-рока и уличного рок-н-рол-ла и сфокусировавшись на зрелых эмоциях, Guns ждали от своих фанатов слишком многого. И фанаты отвечали в своей манере. «Appetite for Destruction» к этому моменту разошелся тиражом в четырнадцать миллионов экземпляров. Два альбома «Use Your Illusion» в первые пару месяцев продались в количестве около семи миллионов каждый, гораздо меньше, чем ожидали в «Geffen Records».

Горькая правда заключалась в том, что никому не понравились спорные, неприятные альбомы «Illusion». Для многих фанатов Guns этого было слишком много — и слишком поздно. Nirvana и Pearl Jam пели о тех же эмоциях, но без незрелой злобы и безумной горечи текстов Эксла.

Прежде чем прекратить давать интервью, Эксл Роуз пытался объяснить, что группа и не собиралась воссоздавать энергетику хайр-метала 1986-го: «Самые важные песни на альбоме — те, что играются на клавишах, баллады, поскольку раньше мы не пытались делать что-то подобное. Красивая музыка — вот что действительно заставляет меня чувствовать себя артистом. Гораздо сложнее говорить о серьезных эмоциях, пытаться описать их как можно лучше, чем сочинить слезливую балладу, которая будет хорошо продаваться».

Для видео «Don't Cry», которое снимал новый режиссер Энди Монахан, Guns должны были играть ночью на крыше небоскреба Транс-Америка в центре Лос-Анджелеса. Здание охранялось, были наняты вертолет и съемочная группа, выделен изрядный бюджет. Перед съемкой Иззи Стрэдлин прислал Guns N' Roses и их менеджменту официальное письмо. Он сообщал, что не собирается сниматься в видеоролике, который он считал глупым и безумно дорогим возвеличиванием себя. Также он ставил несколько условий своего участия в продолжении тура «Illusion» в январе 1992-го. К полному ужасу Эксла, Иззи объявил, что возвращается к менеджменту Алана Нивена, поскольку Даг Голдштейн действует исключительно в интересах Эксла.

Зрелищные съемки «Don't Cry» на крыше прошли без Иззи. Когда вертолет пролетает вдоль освещенной прожекторами крыши здания, камера выхватывает волосатого парня в клетчатой рубашке, поющего вместе с Экслом: это Шэннон Хун занял место Иззи на крыше. Следующие две недели Эксл отчаянно звонил Иззи, пытаясь уговорить его не уходить из группы. Эксл говорил Ким Нили: «Мы снимали „Don't Cry", и Иззи должен был присутствовать, но не пришел. Вместо этого он послал короткое, сухое письмо, в котором говорилось: „Вот мои условия, и тогда я, возможно, поеду в тур в январе". И нелепые требования, которые мы не собирались исполнять».

Эксл позвонил Иззи, и они разговаривали четыре часа. Эксл вспоминал: «Я плакал, я умолял его, я делал все возможное, чтобы он остался с группой». В то же время Эксл настаивал, что они со Слэшем устали в одиночку бегать по огромным сценам, и Иззи должен получать меньше денег, если он просто стоит столбом, пусть и круто смотрится. Их разговор закончился ничем.

Две недели спустя, в октябре, когда Эксл и Стефани Сеймур были в Нью-Йорке, модный фотограф Брюс Вебер снимал их для обложки журнала «Interview». Эксл не очень хотел этим заниматься, но Стефани Сеймур дружила с издателями, Сэнди и Питером Брандтами, и ей пообещали место на обложке журнала, если Эксл придет с ней и даст интервью. Пока шла съемка, Экслу позвонили. Он вернулся пораженный. Иззи Стрэдлин сообщил ему, что ушел из Guns N' Roses. Стефани Сеймур пыталась успокоить Эксла, и Вебер снял несколько пленок пары, где они целуются и нежно ласкают друг друга с явной любовью.

«Брюс делал снимки, — вспоминал Эксл позднее, — а я стоял и плакал. Я просто не мог поверить — друг, с которым я общался пятнадцать лет, ушел». Понадобилось какое-то время, чтобы смириться с потерей. Поначалу Эксл думал, что Иззи блефует, и произошедшее стало для него шоком. Каждые пару минут он замирал и думал про себя: «Я больше не работаю с Иззи».

Уход Иззи Стрэдлина из Guns N' Roses для Эксла Роуза стал серьезной потерей, и это разозлило его. Еще больше он разозлился, когда услышал, что Иззи пишет песни для собственного релиза. Пару недель спустя Иззи подъехал к дому Эксла на укромной горной дороге в Малибу и позвонил в интерком на закрытых стальных воротах. Эксл обматерил Иззи по связи и не дал ему войти. «Я вел себя как козел, — позже говорил Эксл. — Иззи пытался со мной поговорить… По-дружески, понимаете? А я просто прогнал его».

«Я рад, что он написал для нас все эти песни, — говорил Эксл другому журналисту, — и я рад, что он ушел. Хотите знать, что меня действительно задело? Он приехал ко мне домой как ни в чем не бывало, типа: „В чем дело, мужик?" Странно, но я каким-то образом знал, что он придет. Я буквально чувствовал, как его машина поднимается по склону, и начал одеваться. Я вышел наружу и сел, потому что не хотел пускать Иззи в дом. Я не мог вести себя с ним как с другом, после того, что он сделал. А он вел себя так, будто ни в чем не виноват. Но Иззи звонил участникам группы и пытался настроить их против меня… Он много дерьма говорил за моей спиной. Он пытался играть грубо и, уходя, навредил нам, и это реально неприятно».

На вопрос, почему Иззи ушел, Эксл ответил: «Лично я верю, что Иззи просто никогда не хотел такой популярности. У нас была ответственность, с которой он не желал связываться. Он просто не готов был работать по тем стандартам, которые мы со Слэшем для себя установили… Я с самого начала хотел добиться как можно большей популярности, а Иззи к этому совсем не стремился».

«Я злюсь на него, потому что он хреново ушел, — ругался Эксл в другом интервью, — и потому что он был таким ублюдком и вел себя так, будто все круто. Он доверился людям, которых я считаю своими врагами… Я не хочу, чтобы Алан Нивен что-либо знал про Guns N' Roses».

Решение Иззи Стрэдлина покинуть группу хранилось в секрете до ноября 1991-го, когда Guns объявили о его уходе. К этому времени Иззи собирал новую группу, The Ju Ju Hounds, и писал песни для следующей фазы своей карьеры. Ходили слухи, что на альбоме Иззи будет играть кто-то из Rolling Stones. Иззи утверждал, что у него словно гора с плеч свалилась, и Джефф Исбелл еще долго не разговаривал со своим старым другом Биллом Бейли.

Октябрь 1991-го. Иззи Стрэдлин ушел, а оставшихся музыкантов ждали два года концертов. Эксл со Слэшем решили переосмыслить группу. Им нужен был мастерский ритм-гитарист, который мог работать и в старом ирландском замке, и на залитой дождем сцене аргентинского футбольного стадиона. Эксл мечтал о таком же составе, какой видел у Мика Джаггера в 1989-м: гитарная группа из пяти человек, дополненная клавишами, четырьмя бэк-вокалистами (один из них должен был быть мужчиной) и духовой секцией из трех человек. С дюжиной музыкантов эпичные песни Guns — «Live and Let Die», «Heaven's Door» — должны были превзойти порою блеклые выступления первых частей тура. Так что Слэш занялся подбором «филармонического ансамбля» GN'R, а до продолжения тура оставалась всего пара недель.

Гилби Кларк, двадцатидевятилетний гитарист из Кливленда, знал парней из Guns с середины 1980-х. Он играл в голливудских группах Candy, Kill for Thrills, The Blackouts, причем играл круто. В сентябре 1991-го в музыкальных кругах Лос-Анджелеса стало известно, что Иззи покидает Guns, так что Гилби сделал свой ход.

«Я услышал, что у них начались разногласия, — говорил он позже, — позвонил своему другу [Адаму Дэю, гитарному технику Слэша], который работал с группой, и сказал ему: „Если эти парни кого-то ищут, добавь мое имя в список". И однажды я пришел домой и телефон зазвонил».

Это был Слэш. Он знал Гилби еще до создания Guns, когда группы Гилби играли в «Madame Wong's West» с Hollywood Rose и командами, где работал Слэш.

Слэш рассказывает: «Но все эти годы я его не видел. Мне назвали его имя, и я тут же сказал: „Да". Фактически он был единственным, кого мы прослушивали». Слэш позвал Гилби в студию вместе с Даффом и Мэттом; они устроили небольшой джем, и получилось отлично. Вместе они звучали как автомобиль с новым карбюратором. Но Гилби не сразу взяли в группу. «Первую неделю, — вспоминал он, — я каждый день приходил в студию, не зная, вернусь ли туда завтра. Они продолжали звонить другим гитаристам. Я не терял надежды, пытался казаться крутым и очень боялся. Черт! Мне пришлось забросить все остальное, чтобы сконцентрироваться и каким-то образом выучить сорок с лишним песен. Это был самый напряженный период моей жизни. К счастью, все случилось так быстро, что у меня не осталось времени размышлять. Спустя три недели я уже был на сцене и играл с ними концерты».

Слэш очень хотел взять Гилби Кларка, лишь бы не видеть в Guns первого кандидата Эксла, Дэйва Наварро. Слэш убеждал Эксла, что гитарист Chili Peppers Дэйв достаточно крут, но он лидер-гитарист и не может играть ритм-партии, которые нужны Guns. «Кроме этого, — говорил Слэш позже, — у Наварро были проблемы с героином, и, естественно, это было главной причиной».

Никого не смущало, что Гилби слегка похож на Иззи. Для образа группы и связности видео так было даже лучше. Так что Гилби Кларка взяли в группу и посоветовали одеваться как его предшественник, который в свою очередь копировал вид и стиль Кита Ричардса образца 1978-го.

Слэш дополнил третью модель GN'R вокалистом Теодором Андреадисом, известным как Тедди Зиг-Заг, который вращался в тех же музыкальных кругах Нью-Джерси, что и Брюс Спрингстин. Тедди пел на концертах партии Шэннона Хуна в «Don't Cry» и других балладах, а также играл на губной гармошке, клавишных и тамбуринах, когда требовалось. Также Эксл нанял трех девушек-вокалисток: Дайан Джонс, Роберту Фриман и Трейси Эмос, и трех участниц «976 Horns»: Лизу Максвелл, Сеси Уорралл и Энни Кинг. Эти шесть девушек, часто выступавших в коротких шортах и черных кожаных бюстье, колесили с Guns по всему миру следующие два года и добавляли шарма (не только в музыкальном плане) новым аранжировкам Guns N' Roses, особенно стадионным версиям чужих песен.

Осень 1991-го. Guns N' Roses периодически репетировали на разных студиях Голливуда, в основном без своего вокалиста. Слэш (в очередной раз) разошелся со своей давней подружкой Рене и понемногу употреблял героин. Он сыграл на сессиях для альбома Майкла Джексона «Dangerous» и появился с королем поп-музыки на десятой годовщине MTV. Дафф Маккаган много пил, но писал песни и работал над сольным альбомом. Эксла Роуза видели в городе. Он был в смятении, поскольку пытался достичь какого-либо соглашения с Стефани Сеймур, на которой отчаянно хотел жениться, — если бы не ее надоедливый ребенок, карьера супермодели и другие занятия, мешавшие их совместному времяпрепровождению.

Тим Коллинз встречал их в Голливуде в эту пору: «Я видел их вместе дважды в конце года в „Nowhere Cafe" на Мелроуз. Они озаряли всю компанию: Эксл — длинными рыжими волосами, а Стефани — своей красотой. В первый раз Эксл вспомнил меня с тура Aerosmith. Он крепко обнял меня, спросил, как у меня дела, и передавал привет Стивену [Тайлеру] и Джо [Перри]. Две недели спустя я сидел там же с друзьями и поздоровался с Экслом, когда они со Стефани проходили мимо нашего столика. Он обернулся и начал осыпать меня ругательствами. Его лицо раскраснелось от воплей. Я подумал: „Черт, настоящий шизофреник!" Эксл потребовал, чтобы я перестал говорить про него гадости. Я даже не понял, о чем он. После этого он развернулся и вышел из ресторана. Стефани лишь поглядела на меня и бросилась за ним. Грустная сцена. Мне оставалось только пожать плечами».

Пока сезонный ураган Санта-Аны раздувал пожары в сухих каньонах вокруг дома Эксла в Малибу, сам певец проводил большую часть осени в работе над новыми видео группы. «Don't Cry», в котором Стефани Сеймур спасала Эксла от самоубийства, потом дралась с ним и била его бывшую подругу, уже находился в ротации MTV. В клипе Слэш съезжает в старом «форде-мустанге» с обрыва, после чего, естественно, следует взрыв. Группа играет на крыше небоскреба.

Потом Эксл лежит на кушетке, а его (настоящая) психотерапевт делает пометки. Дрожащие руки певца обозначают ужасный приступ паники, в то время как его демоническое внутреннее я (обнаженный Эксл, покрытый зеленой краской) терзает его душу. Сексуальная докторша успокаивает Эксла. В конце видео певец смотрит на собственную могилу. Младенец плывет вверх и открывает глаза. На экране появляется сообщение: «Тут много всего происходит».

Эксл собирался снять Стефани Сеймур еще в двух клипах для «Illusion»: «November Rain» и «Estranged». Работа началась в ноябре с «Rain». Видео отдаленно основывалось на «Without You», тогда еще не опубликованной короткой истории Дела Джеймса о деградации рок-звезды и суициде, которую Джеймс создал на основе жизни Эксла. Среди сцен, снятых в конце 1991-го, присутствуют пышная свадьба Эксла и Эрин в церкви; Guns и их девушки, пирующие в «Rainbow Bar and Grill»; группа на сцене нью-йоркского «Ritz» в сопровождении струнного оркестра под предводительством Майкла Кэмена (бывшего участника New York Rock Ensemble), где Эксл (потрепанный, истощенный, в очках) играет «November Rain» на рояле.

Ноябрь 1991-го. Эксл проводил много времени, общаясь по телефону с Дэйвом Наварро, который собирался присоединиться к Guns, если уйдет Иззи. У Наварро был личный кризис, и Эксл помогал ему пережить этот трудный период. У Эксла было назначено интервью на радиошоу «Rockline» в студии на бульваре Кахуэнга, рядом с Юниверсал-сити, куда его за пятнадцать минут до эфира привезла Стефани Сеймур. Группа фанатов, ждущая на улице, задержала его, требуя автографы, но инцидент не разозлил певца. Эксл говорил о «Use Your Illusion», недавней смерти Фредди Меркьюри от СПИДа и своих сложных отношениях со Слэшем. Телефонные линии не справлялись с потоком звонков от фанатов, желавших выразить свою страстную любовь к Guns. Эксл позже говорил, что был поистине тронут. Ограждая себя от СМИ, Эксл порвал со многими из тех, кто помог ему достичь всего. Так или иначе, спустя пару месяцев он исключил из своей жизни почти всех — полностью.

В декабре Guns N' Roses возобновили тур, который Эксл продолжал называть «Get in the Ring», концертом в Ворчестере, Массачусетс. (Все остальные называли гастроли всемирным турне «Use Your Illusion».) Шоу открывали Sound-garden из Сиэтла, в основном потому, что Guns нравился их вокалист Крис Корнел, певший: «Я хочу трахать, трахать, трахать тебя» в гимне «Big Dumb Sex». Но также это был реверанс в сторону гранж-движения, оккупировавшего в то время радиоволны. Когда буквально сотни американских радиостанций поменяли формат с рок-музыки на «альтернативу», Guns стало труднее пробиться в эфир, соревнуясь с Nirvana, Pearl Jam и Stone Temple Pilots.

Свежему концертному составу Guns N' Roses, альтернативному только по отношению к «альтернативе», потребовалась пара вечеров, чтобы привыкнуть к новому порядку. Хотя никакого порядка не было — Эксл все еще не пользовался сет-листом, предпочитая ставить песни в зависимости от настроения, так что вокалисткам и духовой секции приходилось ждать под сценой (в бюстье, черном белье, чулках и с пышными прическами), пока им не сообщали, что Эксл объявил «Bad Obsession», «Pretty Tied Up» или другую песню, которая требовала их участия. В сопровождении неистовых ударных Мэтта Сорума Слэш демонстрировал лучшую форму за всю карьеру. Гилби Кларк, впервые выступив с Guns

5 декабря, зарекомендовал себя доброжелательным и искусным ритм-гитаристом с соответствующей энергетикой. Тем вечером Эксл закончил «November Rain», сидя за роялем, и заявил, что впервые за много лет рад быть частью этой группы.

Но обычно Эксл проводил время в одиночестве, иногда в другом отеле. Участникам группы, если они хотели его увидеть, приходилось пробиваться через кучи надоедливых ассистентов и огромных вооруженных темнокожих охранников. Все еще переживая дезертирство Иззи Стрэдлина, Эксл стал более замкнутым, требовательным и нервным, чем когда-либо. Ни один участник группы не мог ничего с этим поделать, потому что (по словам Слэша) Даг Голдштейн работал исключительно на Эксла. Но к тому моменту все уже смирились с таким положением дел. «Именно тогда мы начали по-на-стоящему отдаляться от Эксла, — говорил Слэш позже. — Он пребывал в своем мире». Но Слэш относился к ситуации с пониманием: «Экслу это было нужно, чтобы справиться с собой. И мы решили: раз надо, значит надо».

Гастрольная команда Guns была одной из самых раздутых. Роберт Джон, один из двух фотографов, ездил с группой вместе со своим другом и коллегой Джином Кирклендом. «Теперь с Guns путешествует действительно много народу, — говорит Роберт. — От небольшого коллектива друзей группы до огромного количества роуди, плюс хиропрактики, гуру, массажисты, ассистенты ассистентов, промодевушки, стилисты — просто туча людей. Их становилось все больше и больше. В то же время существовала пропасть между Экслом и остальными. Их нельзя было назвать группой в общепринятом смысле этого слова — скорее парнями, которые могут собраться вместе и выйти на сцену. Иногда».

Все скучали по Иззи Стрэдлину. Тур-менеджер Джон Ризи позже признавался, что втайне все мечтали уйти с Иззи. Атмосфера за сценой на концертах Guns N' Roses теперь стала другой. Было много напряжения и тайн, никто толком не понимал, что происходит. Гилби Кларк радовался новой работе, но и он все понимал: «Выглядело это так: „Выучи эти песни. Вот твои деньги". Я с самого начала знал, что все может закончиться в любой момент».

Новые Guns сыграли три концерта в «Madison Square Garden» между 9-м и 13-м декабря. Эти выступления служили примером того, что Guns демонстрировали весь следующий год: приводящие в шок и трепет «Nightrain» и «Мг. Brownstone»; пугающий свет и приглашенные вокалистки на «Live and Let Die»; вступление Тедди Зиг-Зага к «Bad Obsession» на губной гармонике; сходящая с ума на середине концерта от «Jungle» аудитория; Дафф, поющий панк-гимн Misfits «Attitude»; гитарный дуэт Гилби и Слэша во время «Wild Horses» Stones; Эксл, играющий «чувственное» клавишное вступление к «November Rain» — песне, которую оказалось тяжело исполнять на концерте и которая на протяжении всего тура оставалась самой неуклюжей частью шоу. Барабанное соло Мэтта Сорума выглядело слишком традиционным и затянутым, но Экслу нужно было время, чтобы отдышаться и дать отдых своим измученным связкам. Соло-вариации Слэша на тему из «Крестного отца» плавно перетекали в «Sweet Child о' Mine». Затем шли «Rocket Queen», «Move to the City», «Heaven's Door», «Estranged» и «Paradise City» в качестве последнего аккорда.

Обозреватели с различной долей иронии отмечали, что во время шоу музыканты маниакально носятся по сцене, рампам и платформам, перепрыгивая через сценические мониторы и порой друг через друга. Критик «Times» написал, что в первый вечер толпа выглядела необычно тихой, чем разозлила Эксла, и с этим не поспоришь. Теперь на (относительно) дорогие стадионные концерты Guns ходили старые фанаты рока, а не дикие молодые металлисты 1980-х. Во время второго шоу в Нью-Йорке Эксл обругал критика (Джона Перилза) и призвал его выйти на сцену во время третьего концерта, чтобы объясниться. (Работник «Times» открестился от этого приглашения.)

По словам Слэша, одним из ярких моментов нью-йоркских выступлений стала встреча за сценой с Билли Джоэлом. Пианист Джоэл являлся одним из героев Эксла в далекие 1970-е. Слэш рассказывал: «Мы были рады познакомиться с Билли, потому что он такая легендарная личность, а также потому что он был очень, очень пьян». Guns и Билли Джоэл отлично поладили.

Год закончился предновогодним концертом на забитом футбольном стадионе в Майами. Это был сложный, во многом не оправдавший надежд год для музыкантов Guns N' Roses, и вряд ли кто-то всерьез надеялся, что дальше будет лучше.

Январь 1992-го. Когда Guns прибыли 3 января в Батон-Руж, Луизиана, к туру присоединились Faith No More. Рекламируя свой хитовый альбом «The Real Thing», вокалист Faith Майк Паттон начал насмехаться над Guns со сцены, заявив, что будет чудом, если хедлайнеры выйдут на сцену до полуночи и даже если вообще выйдут. После третьего подобного оскорбления Эксл и Слэш поговорили с Паттоном, группа которого искренне нравилась Guns. (Слэш прямо сказал Паттону, чтобы он заткнулся или проваливал.) После выяснения отношений подобных дурацких выходок больше не случалось. Также у Guns начались проблемы с Soundgarden, которые были упертыми идеологами гранжа и не очень-то стремились участвовать в туре с Guns. «Они с нами не разговаривали», — жаловался Слэш. Soundgarden были родом из андеграунда Сиэтла и смотрели на Guns, как Clash и другие лондонские панки смотрели на Led Zeppelin, — как на скучных старых пердунов.

Крис Корнелл позднее вспоминал: «Эксл все время где-то прятался из-за своего личного кризиса, который у него был постоянно. Однажды я зашел в комнату, когда он говорил менеджеру, что хочет нанять для шоу дирижабль „Goodyear". Я, просто ради хохмы, не подозревая, что он всерьез, ляпнул, будто дирижабль „Fuji" самый большой в мире. А Эксл тут же: „Точно! Возьмем дирижабль «Fuji»". У этого парня просто не было чувства меры».

Guns в свою очередь не понимали, насколько серьезно себя воспринимают гранжеры из Soundgarden. Слэш объяснял: «Они родом оттуда, где играть рок не очень-то весело». Так что во время последнего совместного концерта заядлые шутники Слэш, Дафф и Мэтт разделись догола и во время выступления Soundgarden выбежали на сцену с надувными секс-куклами. Слэш вспоминает: «Они жутко обиделись». Слэш, абсолютно голый, изображал секс с резиновой куклой, пока собственные охранники не уволокли его прочь, чтобы избежать ареста.

Guns провели в разъездах весь месяц, в основном по южным штатам и Техасу, почти каждый вечер задерживая шоу. В Дейтоне, Огайо, Эксл в первый вечер пожаловался на редактора местной газеты, который назвал Guns идеальной группой для Америки расистского политика Дэвида Дюка. Эксл спросил публику перед сценой, считают ли они его расистом. Некоторые кричали «нет», остальные просто визжали. Эксл спросил толпу: «Разве это вы вынесли из наших песен? Что мы чертовы расисты… и вы поддерживаете это? Потому что в таком случае я на хрен ухожу». Подростки похлопали, и шоу продолжилось. После этого Эксл порезал руку о неровный сварочный шов на микрофонной стойке. Хлынула кровь, и он убежал со сцены. Пока ему оказывали первую помощь, Эксл решил, что Слэш шутит над ним перед публикой. Это вывело его из себя: «Я обмотал руку полотенцем… Вернулся на сцену и, как полный козел, заорал Слэшу, что надеру ему задницу перед двадцатью тысячами зрителей. Вышла хреновая ситуация, потому что на самом деле он говорил что-то другое. Как только я это понял, я сразу перед ним извинился». Два концерта в Детройте были отменены из-за глубокого рассечения ладони Эксла, и он улетел в Нью-Йорк, чтобы ему оказали необходимую помощь.

25 января Guns выступали в Лас-Вегасе, где в своем номере отеля «Мираж» Эксл дал интервью Ким Нили из «Rolling Stone». Раскрыв карты в необычной для рок-звезды манере, Эксл прямо объяснил, что он психически болен; что ему пришлось впихнуть семь лет психотерапии в один год; что он с трудом переживает каждый день. Он признал, что является испорченным ребенком с эмоциональностью плачущего двухлетнего малыша. «Эксл, кажется, исповедуется, — писала Нили. — И даже самый невинный комментарий может вывести его из себя». Нили, как и многие знакомые Эксла, замечала, что его неожиданные смены настроения от спокойствия до ярости доставляют немало хлопот окружающим.

Эксл поведал, что ненавидит выступать, но ему нужно «высвобождать энергию». Он защищал новый, расширенный состав Guns N' Roses и отвергал обвинения в гладкости и гламурности. Он настаивал, что преданные фанаты Guns в конце концов поймут новые устремления группы: «Раньше мы были впятером против всего мира. Теперь мы вобрали часть внешнего мира в себя». Эксл заявил, что не увольнял Иззи, тот сам его бросил. Жесткие условия для прессы он объяснил попыткой избежать чрезмерного количества публикаций, которые могут привести к смерти группы.

Эксл вновь повторил «Rolling Stone», что в «One in а Million» не проповедует расизм, однако добавил, что песня, по крайней мере, заставила людей задуматься.

О своих проблемах с женщинами Эксл крайне сожалел. Он признавал, что обе стороны относятся друг к другу неподобающе. Причиной своей ненависти к женщинам он называл насилие в детстве, объяснив, что регрессивная терапия (якобы включающая пренатальные воспоминания) выявила факт его похищения и изнасилования настоящим отцом, а также воспоминания о том, как его мать была избита, когда пришла за ним. С тех пор она никогда не вмешивалась, если Билла наказывали, и он так ей этого и не простил.

Затем Эксл обвинил отчима в домогательствах к своей сестре Эми, добавив, что теперь она работает с ним в туре, чтобы отец, которого Эксл называл «одним из самых опасных людей» не мог до нее добраться. Искренняя ненависть к родителям, семье и самому себе сводила Эксла с ума. «Меня называют гомофобом? — вопрошал Эксл риторически. — Еще бы у меня не было проблем, если мой папаша трахнул меня в задницу, когда мне было два года. Уж наверное, это проблема».

На вопрос, почему он выступает с такими необычными заявлениями, Эксл ответил, что делает это ради безопасности, поскольку его отчим до сих пор где-то поблизости: «Очень важно, что он больше не является частью моей жизни или жизни моей сестры… Нужно восстановить в памяти насилие, оплакать его и затем перерасти… оставить все это в прошлом. Я хочу разобраться с этим и идти дальше, а также помочь другим». Эксл упомянул, что недавно посещал клинику для жертв насилия над детьми.

«Есть много причин, чтобы говорить об этом публично, — объяснял Эксл. — Все хотят знать, почему Эксл такой мудак и отчего все так сложилось. Теперь обстоятельства меняются, и многие вещи выходят наружу… Меня будут осуждать. Многие подумают, что я просто хочу создать ажиотаж. Но в итоге станет понятно, кто здесь задница, а кто прав».

Ким Нили упомянула, что персонаж последнего романа Стивена Кинга называет Эксла ублюдком. Похоже, певец разбирался в драматургии художественных текстов, поскольку с надеждой спросил: «Это был положительный или отрицательный персонаж?»

Редакторы «Rolling Stone» понимали, что у них на руках сенсация. Фронтмен самой известной группы в мире публично обвиняет собственную семью в изнасиловании, издевательствах над ребенком ч халатности. Юристы журнала, опасаясь обвинений в клевете, требовали каких-либо доказательств, прежде чем подписать публикацию. Но Эксл не отвечал на звонки и вскоре вообще прекратил давать интервью. В итоге юристы удовлетворились тем, что брат и сестра Эксла плюс источник, указанный как «друг семьи», предоставили письменное подтверждение скандальных заявлений Эксла насчет его родителей, которые отказались давать какие-либо комментарии. Эксл не стал фотографироваться, так что два месяца спустя, в марте 1992-го, когда интервью было опубликовано, «Rolling Stone» поместил на обложку фото Герба Риттса годичной давности.

Февраль 1992-го. Guns N' Roses отыграли три концерта для легендарного японского промоутера Мистера Удо в огромном «Tokyo Dome», одном из самых больших закрытых залов мира. Слэш прилетел в Японию на пару дней раньше с небольшим окружением, в которое входили гитарный техник Адам Дэй, охранник Рон Сталнейкер и давняя подружка Слэша Рене Сьюран (на которой он позже в этом году женился, не прекратив тайно встречаться с молодой Перлой Феррар, на которой, в свою очередь, женился десять лет спустя).

Слэш приехал в Токио раньше, чтобы выступить с Майклом Джексоном на концертах в рамках его тура в поддержку альбома «Dangerous», в записи которого Слэш принимал участие. Слэшу польстило, что фанаты Майкла бурно приветствовали его, когда он появился на сцене в своем цилиндре. Даже Майкл Джексон не ожидал, что его сможет на минуту затмить тот, кого он сам считал карикатурным персонажем.

Шоу Guns N' Roses в Токио прошли с аншлагами. Вступление в первый вечер: «БАНЗАЙ, УБЛЮДКИ! ИЗ ГОЛЛИВУДА, КАЛИФОРНИЯ, — GUNS AND LOSES!» Почтенный Мистер Удо предлагал группе полноценный тур по Японии, но Эксл хотел оставаться в одном городе. Токийские концерты снимала команда японского телевидения, так что Эксл дюжину раз за шоу менял костюмы и демонстрировал новые захватывающие образы. Во время «Double Talkin' Jive» он пел в жуткой футболке с портретом Чарли Мэнсона, потом выходил в шотландских килтах, шикарных заказных куртках, форме футбольной команды Джерси, белых кожаных штанах, бейсболках Iсе-Т и куче разных бандан. Кроме того, он рассекал по сцене в узких белых шортах, которые обтягивали его ягодицы и пах так, что были видны все детали. (Многие фаны находили наряды Эксла странными и даже немного «гейскими».) «Civil War» группа исполнила на фоне огромных флагов Америки, Конфедерации и японского Восходящего солнца. Эксл начал песню в атрибутике мятежного Юга и закончил в звездно-полосатой символике победившего Союза. «Sweet Child о' Mine», когда-то нежная песня о любви, теперь, ввиду болезненного развода и горькой печали Эксла, превратилась в истошный крик боли, который заканчивался длинной вокальной кодой, сотрясавшей стадионы на протяжении остатка долгого тура «Illusion». Переосмысление «Sweet Child» давало наиболее проницательным фанатам возможность понять, что Эксл Роуз решительно изменил свое мировоззрение. Ему было тридцать, и он находился не ближе к райским кущам, чем любой неудачник из зала.

На бис в Японии Guns исполнили «Estranged». Эксл рассказал публике, что эта песня повествует о состоянии глубочайшей депрессии, когда хочется совершить харакири. (Он называл его «волосатая ноша»[29].) Публика начала аплодировать, и Эксл рассмеялся. Последней песней была яростная «Paradise City», во время которой голый по пояс, потный Слэш носился между рядами, а охранники отчаянно пытались не отставать. В конце последнего шоу вся труппа, обнявшись, под общее ликование поклонилась публике.

Вернувшись в Лос-Анджелес, музыканты продолжили работу над видео «November Rain». В пустыне Нью-Мехико, где снималось гитарное соло Слэша, была выстроена белая деревянная сельская церковь, увенчанная высоким шпилем. Празднование фальшивой свадьбы Эксла и Стефани нарушал дождь, который (пророчески) превращал момент их радости в мешанину битого стекла и разлитого вина. Печальная сцена с похоронами откладывалась, потому что Стефани опасалась сниматься в гробу, обитом шелком. В итоге она согласилась, и «November Rain» наконец-то был завершен, став самым дорогим музыкальным клипом в истории.

Апрель 1992-го. В начале месяца Guns сыграли первые концерты в Мехико-сити, затем последовали шоу в центре Америки. 9 апреля группа находилась в Чикаго, когда им сообщили, что полиция округа Кук собирается арестовать Эксла по громким обвинениям в беспорядках, произошедших в Сент-Луисе предыдущим летом. Прежде чем Эксла экстрадировали в Миссури, он тайно покинул город, а восемнадцать тысяч подростков, пришедших в «Rosemont Horizon», узнали, что концерта не будет.

После этого Guns N' Roses отправились в Англию, чтобы принять участие в трибьют-концерте Фредди Меркьюри, который 20 апреля устраивала в Лондоне организация по борьбе со СПИДом. Группа защитников прав геев «ACT UP» пыталась запретить Guns участвовать, но музыканты очень хотели присоединиться к Элтону Джону, Дэвиду Боуи, Metallica, Джорджу Майклу и прочим звездным участникам шоу. Вдобавок концерт транслировался по всему миру. Слэш говорил: «Мы все выросли на Queen. Так что, когда нас попросили сыграть, мы ухватились за эту возможность. Потом против нас выступили все эти гей-активисты, но мы решили все равно поехать. Мы не собираемся пропускать такое шоу». Guns в составе из шести человек прибыли на пару дней раньше, чтобы порепетировать. (Эксл в репетициях участия не принимал, а также требовал отдельную гримерку.) На стадионе «Wembley» Слэш исполнил с Queen «Tie Your Mother Down», а Эксл спел вокальную партию покойного Меркьюри в «We Will Rock You». После долгих уговоров Брайана Мэя Эксл присоединился к Элтону Джону, импровизированным дуэтом исполнив «Bohemian Rhapsody». (Элтон опасался встречи с Экслом, королем гомофобов, но тот вел себя крайне почтительно. Ему даже удалось очаровать Элтона рассказами о том, как много для него значила музыка Джона в детстве.) Guns должны были исполнить три песни, но предыдущие выступления затянулись, и группа успела лишь промчаться по «Heaven's Door» и «Paradise City». Эксл танцевал так, будто от этого зависела его жизнь. В конце вечера Дафф, Слэш и Эксл присоединились к остальным артистам, чтобы исполнить триумфальную «We Are the Champions».

На следующий день Эксл приехал в аэропорт Хитроу за полчаса до рейса, который должен был доставить его домой. Он попросил, чтобы его багаж обыскивали вручную, а не рентгеном, поскольку он вез гомеопатические препараты, которые могли испортиться от радиации. Для этого потребовалось дополнительное время, в результате чего Эксл пропустил рейс. Он до того рассвирепел, что полиции аэропорта пришлось выкинуть его на улицу.

Весной 1992 года Guns N' Roses должны были два месяца провести в разъездах по Европе, но к началу мая планы на летние концерты не подтвердились. Никто из Guns не хотел прекращать тур. (На тот момент все они жили только гастролями.) Ходили слухи, что Эксл планировал позвать летом на разогрев Nirvana, но Курт Кобейн отказался, заявив, что ненавидит сраных Guns N' Roses и их «тупоголовых фанатов». Вместо этого 12 мая на пресс-конференции в голливудском клубе «Gaslight» Слэш и ударник Metallica Ларс Ульрих объявили, что летом две группы совершат совместный тур. (Во время обсуждения условий Metallica мудро выбрали выступать первыми, поскольку в этом случае их оплата не зависела от опозданий Guns.)

Последнее интервью Эксла Роуза прессе было опубликовано в мае 1992 года в журнале «Interview». Фото на обложке и внутри журнала демонстрировали физическую страсть между Экслом и Стеф, как он называл свою непокорную подругу. На крупных черно-белых фотографиях они заключали друг друга в объятия и целовались. Эксл свободно обсуждал свою нелегкую жизнь с редактором «Interview» Ингрид Сиски и с непривычной зрелостью объяснял свои проблемы с женщинами и решение отказаться от тяжелых наркотиков. Поскольку «Interview», по сути, считался голубым изданием, Эксл много говорил о гомофобии и нападках на иммигрантов. Он вновь отрицал обвинения в расизме, утверждая, что он «женат» на Слэше, который наполовину черный. Он объяснил, что антииммигрантские строки «One in a Million» являются просто двумя отдельными мыслями, которые случайно смешались. Эксл настаивал, что не испытывает ненависти к геям, просто сам он крайне прогетеросексуален. Он сообщил, что смотрел свежий концертный фильм Мадонны «Truth or Dare», где она выступает с танцорами-геями, без отвращения. Также он подчеркнул, что величайшие герои его детства, Фредди Меркьюри и Элтон Джон, были геями. В то же время Эксл будто оправдывал свою гомофобию, утверждая, что в юности ему приходилось бороться с гомосексуальными домогательствами. Затем он пошел дальше и снова заявил, что его изнасиловали: «Гомофобия? Ладно, я повторюсь. Я недавно рассказывал об этом „Rolling Stone". Не знаю… Возможно, у меня есть проблемы с гомофобией. Знаете ли, мне было два года, и меня оттрахал в задницу мой отец, и с тех пор у меня проблемы… Это факт. Это случилось, и я получил травму, над которой сейчас работаю… Но помимо этого никаких проблем с геями у меня нет».

На вопрос, пишет ли он что-нибудь, кроме текстов песен, Эксл ответил, что недавно работал с другом (Делом Джеймсом), «пытаясь скомпоновать информацию. Выйдет гораздо более правдиво и реалистично, если я буду общаться с ним, а не с теми, кто не знает, как все было. Я всегда знал, что правда о жизни Guns N' Roses именно такая захватывающая, опасная и жесткая, как все и думают».

Европейский тур Guns N' Roses из двадцати концертов стал самой суровой поездкой группы на тот момент. Выжившие говорили, что два месяца выступлений — с постоянными опозданиями, отменами, маниями, драками, завистью и неудачными концертами — казались скорее двумя годами. Десять лет спустя тур-менеджер Джон Ризи рассказывал в передаче «VH1» «По ту сторону музыки»: «Каждую минуту мы не знали, не закончится ли все сегодня — из-за передозировки наркотиков, беспорядков или просто ссоры. Но в то же время каждое шоу могло стать лучший рок-концертом в истории».

Когда 15 мая 1992 года частный самолет Guns заходил на посадку в аэропорту Дублина, весенняя Ирландия, расстилавшаяся внизу, сверкала, словно горсть изумрудов. На следующий день улыбающееся лицо Эксла появилось на обложке «Irish Independent» и остальных ежедневных изданий. Вокалист пропустил саундчек группы в замке Слейн, величественном здании в соседнем графстве Мит, где Stones, Мадонна и U2 выступали перед сотнями тысяч людей в природном амфитеатре между замком и рекой Бойн. Четыре миллиона ватт звука можно было слышать в соседней деревне Слейн, которую под пристальным надзором восьмисот полицейских заняла добродушная армия ирландских рок-фанатов.

Когда Guns 16 мая прилетели на вертолете из Дублина на концерт, они с удовольствием обнаружили в гримерке ящик сорокалетнего ирландского виски и бочку «Гиннеса», которые им подарили U2. Открывала концерт ирландская группа My Little Funhouse, за ними последовали Faith No More. Когда пришло время Guns выступать, чоппер Эксла еще не выехал из Дублина. Они вышли к публике с часовым опозданием. Во время «Nightrain» и «Mr. Brownstone» Эксл носился по 50-метровой сцене в узких черных шортах и черной куртке с зелеными вставками, словно огненно-рыжий лепрекон. Ирландские подростки вносили свою лепту и отрывались на полную катушку.

Эксл хотел показать кельтской аудитории, что они свои: «Если вы не заметили, у нас в группе есть Маккаган, и я сам наполовину ирландец… хотя по мне не скажешь, правда?» (Это должно было прозвучать как шутка.) После того как опухший, пьяный Дафф спел «Attitude», брызгая слюной по всей сцене, Эксл спокойно надел на микрофон новую сетку. «Как бы я ни любил Даффа, — пошутил он, — я не буду делить с ним презервативы». Последовали бурные аплодисменты.

После «Don't Cry» Эксл посвятил следующую песню «всем тем, кто не может спокойно жить… не влезая в наши сраные дела. Так что если вы знаете кого-то из них… передайте им от меня, что они МЕЛЯТ СЛИШКОМ МНОГО ДЕРЬМА!» Последовала «Double Talkin' Jive». В отсутствие Иззи его партию вокала исполнял Эксл. Он по-прежнему практиковал работу без сет-листа, отлучаясь в свою маленькую гримерку за помостом для ударных, чтобы во время длинных соло на гитаре и барабанах глотнуть кислорода и сменить костюм. Это не только держало в постоянном напряжении девушек из состава, но и добавляло проблем команде, которой нужно было успеть надуть огромных монстров к «Jungle» и зажечь мощную пиротехнику для «Live and Let Die».

(Дорожная команда Guns — и ветераны, и новые работники — вместе со всей толпой массажистов, стилистов, хиропрактиков, преподавателей вокала, водителей автобусов, обслуживающего персонала и охраны должны были подписывать различные документы о неразглашении и материальной ответственности, которые Эксл периодически проверял за сценой. Во время этого тура царила полная паранойя, и людям из команды нельзя было разговаривать ни с кем, у кого окажутся блокнот или микрофон. Сотрудник «Geffen» вспоминает: «Эксл требовал полного контроля над всей информацией о нем, о группе, о туре. Чтобы участвовать в туре, нам приходилось подписывать кучу тупых документов. Нелепость, но этому парню никто не смел отказать».)

Затем на сцене с помощью подъемника установили рояль для «November Rain», которую Эксл предварил рассказом, цитировавшим «It's Alright» Black Sabbath. Одним из ярких моментов шоу в замке Слейн (и всей этой эры) являлась «Move to the City», которая дарила Диззи Риду, Тедди Зиг-Загу и духовой секции их минуту славы. Три девушки (две саксофонистки и трубачка) выкладывались изо всех сил, отыгрывая оба припева и очаровывая самую большую аудиторию за свою карьеру. (Слэш посчитал, что мужская духовая секция будет смотреться скучно, и, как всегда, инстинкты его не подвели.) Концерт закончился «Paradise City», эхом разносящейся по долине Бойна. Напоследок Слэш прокричал: «Спасибо, что так тепло нас приняли. Вы охрененная публика!»

Прежде чем начать долгий европейский тур, Guns провели пару дней в Дублине. Они зависали в пабах и гуляли, любуясь на прекрасных девушек в цветастых платьях, идущих в колледж Тринити. В дублинской прессе с удовольствием цитировали фразу Слэша: «Я всегда могу узнать добротно пьющий город: люди в тамошних барах напиваются раньше меня».

Из-за оскорблений Эксла в «Get in the Ring» обзоры британской прессы были грубыми. Ранее раболепный «Кеrrаng!» называл Guns «навевающими тоску музыкальными отбросами». Панковский «NME» говорил, что они «просто еще одна стадионная группа, напоминающая откормленных индеек». «Melody Maker» писал: «…карикатурная группа, имеющая от силы три приличных песни и достаточно сексистский имидж. Еще одна машина для вытягивания денег, подогнанная под нужные параметры и использующая старую, предсказуемую формулу».

Ирландская музыкальная газета «Hot Press» была не так сурова: «С какой стороны ни посмотри, Guns N' Roses — полная чушь. Огромное пятно Роршаха из путаницы, грубости и противоречий. Тем не менее это невероятно известная, блестящая и чарующая рок-группа, весь блеск и чары которой в основном заключаются в ее бешеной популярности».

По крайней мере, хотя бы кто-то понимал, что происходит с группой.

В огромном окружении Guns N' Roses появилось пополнение: миниатюрная азиатская женщина лет сорока с собственным ассистентом. Шэрон Мейнард являлась духовной наставницей Эксла и имела на него огромное влияние, благодаря чему ездила во многие туры Guns этого периода. Дорожной команде объяснили, что она медиум Эксла, и они прозвали ее Йода, в честь уродливого космического гуру из «Звездных войн». Шэрон Мейнард жила в Сеноде, штат Аризона, где у нее был бизнес по оккультным консультациям, зарегистрированный как некоммерческая «образовательная организация» под названием «Arcos Cielos». Одной из специальностей Шэрон был магнетизм и благополучие человека. Никто точно не знал, что она делает для Эксла, но ходили слухи, что Йода использовала для борьбы с его депрессиями модный тогда электромагнетизм. На ее бедже значилось: «Доступ во все зоны».

Guns N' Roses начали свой континентальный тур по Восточной Европе, вновь с Soundgarden и Faith No More на разогреве. 20 мая группа выступила на футбольном стадионе «Страхов» в Праге, столице Чехии. Концерт начался словами: «НУ ЧТО, БЫВШИЕ КОММУНИСТСКИЕ УБЛЮДКИ, ПРИГОТОВЬТЕСЬ УСЛЫШАТЬ РОК!» После выступления Слэш и Гилби отправились в стрип-клуб, где с удивлением и восхищением обнаружили девушек с небритыми лобками. Две ночи спустя самолет группы приземлился в Будапеште за двадцать минут до начала концерта. К стадиону «Неп» их сопровождал полицейский эскорт с мигалками. К тому моменту стадион промок от дождя, и потоки воды просачивались сквозь тонкую парусину прямо на сцену. Роуди с полотенцами пытались сохранить оборудование сухим, но тщетно. «Мы спонсируем сраную автомойку, — шутил Эксл. — Нам имеет смысл выступать топлесс».

Концерт Guns в Вене пришли посмотреть U2, которые на следующий день выступали на той же площадке. Две группы пользовались одним самолетом, поскольку совершали тур по Европе одновременно. Объявляя «Live and Let Die», Эксл поинтересовался, пел ли когда-нибудь в детстве эту песню Адольф Гитлер. (Упоминание Гитлера вызвало бурные аплодисменты на родине фюрера.) Позже Боно Вокс (Пол Хьюсон) пригласил Эксла Роуза (Билла Бейли) на вечеринку в честь дня рождения бухгалтера ирландской группы. На следующий вечер Guns заглянули на концерт U2, и Эксл вышел на сцену, чтобы вместе с Боно спеть акустическую версию «Heaven's Door».

К Германии тур Guns набрал обороты. Группа давала долгие концерты, которые вызывали восторженные отклики в прессе. Они сыграли для 40 000 человек на берлинском стадионе «Olympic» (где Эксл остановил концерт, чтобы прогнать фаната, который бросил на сцену бутылку), а затем для 75 000 в Штутгарте, где концерт начался словами: «Эй вы, пьянчуги на „мерседесах"! Прямо из Голливуда…» Среди песен, звучавших в записи перед выходом Guns на сцену, были «Му Way» в версии Сида Вишеза, тема из фильма «Хороший, плохой, злой» и различные рэп-треки от NWA.

Два дня спустя, 29 мая, Guns почти три часа играли в Кельне, включив в программу новые песни: «Perfect Crime» и «So Fine». После этого у группы была пара дней отдыха перед последним немецким концертом в Ганновере. Все немного передохнули, кроме Эксла, который горел в собственном персональном аду. Три дня он не спал, поскольку не мог расслабиться, выпустив адреналин на сцене. Эксл часами разговаривал по телефону со Стефани Сеймур, но это принесло лишь новые волнения, поскольку Стефани сообщила, что ей звонил Уоррен Битти. Внутри группы также были трения по поводу отказа Эксла от участия в саундчеках, на которых вместо него часто пел Даг Голдштейн. (Эксл оправдывался тем, что горло быстро устает, и ему нужно беречь связки.) Слэша также беспокоили чрезмерные расходы группы — Даг Голдштейн выполнял любые прихоти Эксла. Слэш слышал ужасные истории об известных рок-группах, которые к концу тура оставались ни с чем, и не хотел, чтобы подобное случилось с Guns.

В Ганновере Эксл, который так и не поспал и был полностью измотан, сорвался. Группа, ко всеобщему удивлению, вышла на сцену вовремя и отыграла первые четыре песни. После этого Эксл сел на помост для ударных и угрюмо уставился на 60 000 беснующихся рок-фанатов. Остальные участники группы нервно переглядывались. Эксл не сказал ни слова о том, что его не устраивает. Он вообще не сказал ни слова. Команда перепроверила сценические мониторы и автосуфлер Эксла — они были в порядке. Мучительно тянулись минуты. Молчание. Затем Эксл поднялся, подошел к краю сцены, спрыгнул в яму охраны. Он мрачно оглядел подростков, потом забрался обратно на сцену и снова сел. В конце концов он продолжил концерт, но выглядел мрачнее тучи. Он ругал публику, что они недостаточно громко подпевали во время «Heaven's Door». Потом Эксл объявил «Sweet Child» как «песню о том, как тебя трахают в задницу бутылкой колы». Во время длинной коды песни он издавал душераздирающие вопли человека, подвергающегося адским пыткам, которые разворачиваются у него в голове. После этого он бросил микрофон и ушел. На бис в тот вечер они не вышли, и Эксл улетел в Париж, где намечался следующий концерт, не дожидаясь остальных.

Июнь 1992-го. Три года назад Эксл Роуз и Иззи Стрэдлин появились на масштабном платном[30] телевизионном концерте Rolling Stones в рамках тура «Steel Wheels» 1989 года. Теперь группа Эксла была самой популярной в мире, и он решил, что Guns N' Roses должны устроить собственный интернациональный телеспектакль. Американская кабельная сеть «НВО» согласилась без колебаний. Результатом долгих торгов стал концерт Guns 6 июня в Париже, где к ним должны были присоединиться Стивен Тайлер и Джо Перри, ретророкер Ленни Кравитц (на последнем альбоме которого появлялся Слэш) и главный гитарный герой Англии Джефф Бек.

4 июня Guns прибыли в Париж и заселились в самый дорогой отель Города огней, «Крийон». На следующий день группа и ее гости провели саундчек на ипподроме в Венсан-ском лесу. Слэшу пришлось краснеть из-за Эксла, который не появился. «Где твой вокалист, чувак?» — спросил Стивен Тайлер, пытаясь показать Слэшу, что Эксл проявляет неуважение к звездам, которых сам же и позвал. После того как люди с телевидения закончили настраивать камеры, команда перенесла оборудование группы в рок-клуб «Elysee Monmartre», чтобы Guns могли порепетировать с приглашенными музыкантами. Вся команда набилась в клуб, чтобы послушать получасовой джем Бека, Джо Перри и Слэша на «Train Kept А-Rollin», который многие сочли наивысшей точкой всего тура. Все шло хорошо, пока Мэтт Сорум не ударил по тарелке, рядом с которой стоял Джефф Бек. Внезапно Бек полностью перестал слышать левым ухом, оглохнув от напора Сорума. Своевольный гитарист обозлился и тут же улетел обратно в Лондон. Итак, один гость выбыл, да и остальные тоже не горели энтузиазмом.

Эксл сидел в своем номере отеля и злился. (Его сестра Эми, которая путешествовала с группой, была одной из немногих, кто мог его успокоить, если что-то шло не так.) Стефани Сеймур обещала приехать в Париж, и Эксл рассчитывал, что она будет рядом во время важного концерта. Но она не приехала, и ему не удавалось с ней связаться. Эксл бешено ревновал из-за статьи в нью-йоркской светской хронике о том, что неделю назад ее видели в манхэттенском ресторане с Уорреном Битти.

6 июня почти 60 000 фанатов рока заполнили ипподром. Guns N' Roses начали с часовым опозданием. Выступление транслировали четыре сотни телекомпаний по всему миру. Вышел Ленни Кравитц и сыграл «Always on the Run». Концерт шел гладко, пока Эксл не решил отомстить Уоррену Битти, посвятив ему «Double Talkin' Jive»: «Теперь у этого старина есть семья и ребенок… но ему нравится проводить время, шляясь по ресторанам, потому что собственная жизнь его не устраивает… Он паразит, которому нравится играть жизнями других людей. (В будке ТВ-контроля сотрудники „НВО" обеспокоенно переглянулись.) Он настолько пуст… что может только играть в игры. Он высасывает… чужую жизненную силу, потому что своей у него нет».

После этого Эксл обратился лично к Битти: «Послушай, ты, ублюдок, если даже Мадонна тебя кинула, готов поспорить, что Аннет [Бенинг, тогдашняя жена Битти] поступит точно так же, ты, сраный тупой козел».

Дальше Эксл произнес антиавторитарный спич перед «Live and Let Die», посвятив ее «тем, кто пытается нас контролировать и манипулировать нами: государство, семья, друзья и все те, с кем приходится иметь дело. Можно попытаться с ними поговорить. Можно попытаться дружить с ними. Можно разобраться с ними… но если ты не можешь ни о ком позаботиться, вряд ли ты сможешь позаботиться о собственной заднице. Но мы посвящаем этим людям песню». «November Rain» он позднее печально объявил как «песню о неразделенной любви».

Иззи Стрэдлин смотрел концерт дома, в Лос-Анджелесе, заплатив, как и все клиенты «НВО», за просмотр двадцать пять долларов. Он занимался сведением своего первого альбома с Ju Ju Hounds. Тогда Иззи впервые увидел новых Guns N' Roses.

«Это был очень необычный, почти астральный опыт, — рассказывал Иззи позже. — Я просто не мог их узнать. У них была духовая секция, парень с гармошкой и бэк-вокалистки… Но, конечно, я чувствовал себя на месте Гилби тем вечером. Это было очень странное ощущение, понимаете?»

Стивен Тайлер и Джо Перри, прождав в гримерке три часа, вышли в конце парижского шоу Guns и сыграли с группой «Train Kept А-Rollin» и «Mama Kin». После концерта состоялась большая вечеринка, и Эксл заливал свое горе, хотя в последнее время редко пил на людях. По слухам, на следующий день его слишком мучило похмелье, чтобы он был в состоянии лететь с группой в Англию, но из-за нервов он по-прежнему не мог уснуть больше чем на пару минут. В поисках вдохновения Эксл отправился в Лувр, чтобы посмотреть на Нику Фракийскую, его любимую древнюю скульптуру, но там его немедленно узнали туристы и принялись досаждать просьбами сфотографироваться и дать автограф, пока Эксл не сбежал. Его помощники решили, что для его нервов будет полезно прокатиться по Сене, и когда лодка отплыла от причала, Экслу удалось уснуть на десять минут. Но вскоре он проснулся и начал нервничать, поскольку понял, что не может сойти. По прибытии в Лондон Эксл чувствовал себя на столько ужасно, что врач посоветовал ему отдохнуть, и концерт 9 июня в Манчестере был отложен из-за нервного истощения вокалиста.

Таким образом в Лондоне у группы образовалось три свободных дня, пока они ждали Эксла. К Слэшу прилетела его девушка Рене, чтобы помириться, и на какое-то время он перестал постоянно прикладываться к «Джеку Дэниелсу». Дафф Маккаган тоже пытался поумерить свою тягу к водке с помощью своей подружки Линды Джонсон. Они остановились в «Конраде», эксклюзивном отеле с видом на Темзу и мост Челси. Там же находился Принс, который выступал в «Earl's Court». (В баре отеля Guns услышали, что персоналу пришлось вынести из номера Принса всю мебель, поскольку из Миннеаполиса были доставлены его личная кровать и белье. Окна номера плотно зашторили, чтобы внуть не проникал дневной свет, а сам Принс настаивал, чтобы для него в два часа ночи открыли парикмахерскую отеля. Кто-то заметил, что на фоне Принса Эксл выглядит Вилли Нельсоном.)

Лондонский агент Guns устроил группе эксклюзивную прогулку на картах по треку в Западном Лондоне. Слэш удивлялся, кто за все это платит, и ни у кого не хватило смелости признаться ему, что платит-то он.

13 июня Guns N' Roses отыграли зажигательное шоу под жарким вечерним солнцем на стадионе «Wembley» для 72 000 любителей пива. Эксл требовал, чтобы на концерт его доставили вертолетом, но в этой части Лондона было негде приземлиться, и в итоге они сели еще дальше от стадиона, чем были при взлете. Брайан Мэй из Queen сыграл с группой две песни: «Tie Your Mother Down» и «We Will Rock You». Эксл дважды останавливал шоу: чтобы выгнать совсем пьяного фаната и чтобы попросить охрану помочь девушке, которая упала в плотной толпе перед сценой. В этот раз обзоры прессы были более приятными для группы. «От Эксла невозможно отвести взгляд, — писал один критик. — Я посетил немало концертов, но ни до, ни после я не видел группы, которая вызывала бы такой стихийный, чистый, первобытный восторг».

Находясь в Лондоне, Дафф и другие участники группы работали над его сольным альбомом на студии в Шепердз-Буш. Guns сыграли отложенный концерт в Манчестере (опоздав на два часа и удостоившись самых нелестных оценок) и два вечера спустя, 16 июня, выступили в Ньюкасле. На стадионе «Gateshead» Дафф сцепился с фанатом, который на него кричал, и Экслу пришлось вмешаться. «Я бы не связывался с Даффом, — предупредил он фаната. — Он не пил две чертовых недели». Группа вновь набрала обороты, и Эксл позже говорил, что считает концерт на «Wembley» «лучшим шоу, на которое я был способен в этот период своей карьеры».

Во второй половине дня 19 июня группу отвезли в аэропорт Хитроу, чтобы они вылетели в Германию. Эксла заметил охранник, который помнил его с апрельского инцидента. Певца вывели из очереди и полностью обыскали, заставив раздеться. Пресс-агент Эксла передал его заявление: «Когда человек, который просто хочет показать свое превосходство, чтобы потом похвастаться друзьям за пивом, обыскивает других, это настоящее беззаконие». В течение недели жалобу Эксла напечатали почти все газеты Англии.

Июнь 1992-го. Guns N' Roses сыграли несколько отвратительных концертов в Европе. 20 июня над футбольным стадионом в Вюрцбурге разыгрался настоящий тевтонский шторм, и Тор метал свои молнии, соревнуясь с пиротехническими эффектами Guns. Группа и зрители мгновенно промокли, но Guns продолжали шоу, а замерзшие зрители радовались редкому единению 45 тысяч фанатов и рок-группы. На следующий вечер Guns должны были выступать для 50 тысяч зрителей в Швейцарии, но Дафф заболел гриппом, а глотка Эксла горела огнем. Его переносная аптечка с гомеопатическими лекарствами не помогала, и пришлось вызывать врачей. В Роттердаме Guns вышли на сцену спустя два часа после окончания выступления Faith No More. С одиннадцати часов начинался комендантский час, и Эксла предупредили, что если в половину двенадцатого группа будет еще на сцене, то им отключат электричество. Злой и больной Эксл заявил 50 тысячам немецких подростков, что они имеют право на полноценное шоу. «Вы за это заплатили, — прохрипел он. — Так что если они выключат свет — чувствуйте себя как дома, ребята, делайте что хотите'.» После бурных споров за сценой полиция мудро разрешила группе играть, пока они не закончили «Paradise City» в половину первого.

Дафф чувствовал себя так плохо, что концерт в Брюсселе пришлось отменить, и группа отправилась в Милан, чтобы несколько дней отдохнуть. Стефани Сеймур, которую Эксл по почте засыпал цветами и конфетами, наконец приехала навестить своего бойфренда в Милан и провела ему экскурсию по своему миру: частные визиты в салоны Армани и Версаче; ужин с Донателлой Версаче и моделью Наоми Кэмпбелл и шопинг на виа Монтенаполеоне. К концерту на туринском стадионе «Delle Alpi» для 65 000 зрителей 27 июня здоровье Даффа и настроение Эксла пришли в норму. После этого шоу группа отправилась в средиземноморский порт Сан-Ремо и провела несколько дней на большом судне, где Дафф и Линда объявили о своей помолвке. Слэш снова удивлялся, кто платит за безбожно дорогую 60-метровую яхту.

Затем группа отправилась в Геную, где их ждал самолет до Испании. В Севилье не было комендантского часа, так что Soundgarden и Faith No More сыграли длинные сеты, после чего Guns дождались заката, чтобы играть в темноте и во всей красе продемонстрировать свое пиротехническое и световое шоу. Последнее выступление этой части тура должно было проходить в Мадриде, но власти неожиданно закрыли стадион «Calderon», ссылаясь на реконструкцию. Промоутер не успел найти другую площадку и скрепя сердце отменил концерт.

Последний европейский концерт Guns прошел 2 июля в Лиссабоне, и это была дикая ночка. Португальские подростки ждали с четырех часов дня, когда на сцену вышли Soundgarden. Guns появились в одиннадцать (после того как Йода благословила площадку и микрофон Эксла), и на сцену сразу же посыпался град бутылок с водой. Двигаясь во время «Mr. Brownstone», Эксл поскользнулся и больно приземлился на спину, закончив песню в таком положении. После этого он обратился к толпе. «Я пришел сюда не для того, чтобы пораниться», — пожаловался он и ушел со сцены вместе с группой. Кто-то в гримерке заметил, что прошел ровно год с беспорядков в Сент-Луисе. Так что после нескольких напряженных минут Guns все-таки продолжили шоу. Но когда во время «Civil War» рядом с Экслом на сцене приземлилась связка петард, вокалист вновь остановил концерт. Вышел промоутер и две минуты говорил по-португаль-ски, пока бушующая аудитория не успокоилась. Guns вернулись и сыграли «Patience», однако остаток концерта прошел ужасно, несмотря на змеиные танцы Эксла и его фирменные прыжки с микрофонной стойкой, которые всегда сводили публику с ума.

До начала следующей части тура, совместной с Metallica, все разъехались по своим делам. Эксл на какое-то время вернулся в Париж, затем 12 июля прилетел в Нью-Йорк, где его задержали в аэропорту Кеннеди по обвинениям, относящимся к беспорядкам в Сент-Луисе. Он внес залог и два дня спустя был признан невиновным в нескольких нападениях и порче имущества. Судья позволил Экслу исполнить обязательства по контракту и назначил следующее слушание на октябрь. (Эксл не явился и был приговорен к штрафу в 50 000 долларов.)

Совместный тур со спид-метал-монстрами Metallica Guns начали 17 июля 1992 года на стадионе «RFK» в Вашингтоне. Слэшу снова пришлось краснеть за группу, поскольку Эксл Роуз нанял своих брата и сестру, чтобы они создавали на каждом концерте тематические комнаты для вечеринок. В один вечер это мог быть подпольный игорный дом, на следующий — ковбойский салун и так далее; все за огромные деньги. Слэш вечеринки игнорировал. Metallica уезжали сразу по окончании концертов. Даже Faith No More, все еще разогревавшие шоу, были напуганы злобной атмосферой тура и редко появлялись на семейных вечеринках Бейли, которые в итоге сошли на нет.

Следующим вечером на стадионе «Giants» в Нью-Джерси у Эксла начались серьезные проблемы с горлом. Он начал кашлять кровью и тем не менее решил закончить шоу. Но во время «Heaven's Door» кто-то запустил в Эксла металлической зажигалкой и попал прямо в выступающую часть его обтягивающих шорт. Эксл убежал за сцену, и песню за него допел Дафф. Позже выяснилось, что Эксл действительно надорвал глотку, так что доктора заставили группу отложить тур на неделю, чтобы дать отдых измученным голосовым связкам Эксла. Среди дорожной команды ходил слух, что концерт в Миннеаполисе был отложен из-за того, что психотерапевт Эксла решил, что сейчас ему не стоит выступать в городе с названием на букву «М».

22 июля Guns выступили на стадионе «Hoosier Dome» в Индианаполисе. Эксл дразнил толпу: утверждал, что Индиана стала консервативной и отсталой; прошелся насчет неудачного правления Джорджа Буша-старшего и его вице-президента Дэна Куэйла; заявил, что Индиана превратилась в фабрику японских автомобилей. На следующий день Эксл с родственниками посетил Лафайет. Роберт Джон снял всю компанию на фоне деревьев, которые они посадили. По дороге из города они купили пару пицц, после чего направились в Нью-Йорк на следующий концерт.

8 августа 1992 года звездный тур добрался до Монреаля. Канадские подростки, набившиеся в закрытый стадион «Olimpic», жаждали шоу, и Metallica по-настоящему зажгли — в буквальном смысле. После пары песен на рубашку Джеймса Хетфилда попала искра от расположенного слишком близко пиротехнического заряда, она загорелась и обожгла гитаристу руку и плечо. Хетфилда срочно доставили в госпиталь с ожогами второй степени. Джейсон Ньюстед спокойно объяснил, что Metallica очень извиняются, но их шоу окончено. Промоутеры в отчаянии звонили Guns N' Roses, без особой надежды спрашивая, не могли бы они начать пораньше. Группа поспешила на стадион.

Эксл Роуз остался в отеле. Его голосовые связки были в плохом состоянии и его не волновала ситуация с Metallica.

Эксл появился на стадионе два часа спустя. После этого он еще час готовился к выступлению. Когда Guns наконец вышли, с момента несчастного случая с Хетфилдом прошло уже четыре часа. Чтобы получить гонорар, Guns должны были отыграть девяносто минут, после чего Эксл схватился за горло и ушел со сцены. Огромная толпа с надеждой ждала выхода на бис с «Heaven's Door» и «Paradise City», но группа ушла вслед за Экслом. Никто ничего не сказал. Шоу было окончено. Затем включился свет, и толпа взбунтовалась.

«Не могу сказать, что я был удивлен, когда начались беспорядки, — позже рассказывал Слэш. — Будучи в этом деле профессионалами, мы отсиживались в гримерке. Мы слышали шум и знали, что выходить обратно не стоит». Гилби пошел проверить свои гитары («Это были мои первые беспорядки»), но фанаты уже заняли сцену и крушили все вокруг. Они нападали на охрану и копов, которые забаррикадировались в гардеробах. Они громили холлы, растаскивали фирменные футболки, крушили все вокруг и воровали пивные бочонки из продуктовых лотков. Когда стадион был опустошен, юнцы вышли на улицу, поджигая полицейские машины и вступая в драки с копами. Когда Guns решились на отчаянное бегство, подростки уже валили фонарные столбы на парковке.

В больнице обгоревший Джеймс Хетфилд, не знавший про беспорядки, заметил неожиданный наплыв травмированных детей в футболках Metallica. Позже Слэш описывал монреальские события как «бесславный итог всех проблем нашей группы». Он считал позором, что Guns не смогли сдержать обещаний перед Metallica, перед промоутерами, которые их пригласили, перед фанатами, которые платили хорошие деньги и рассчитывали на хорошее шоу. «Я готов был сквозь землю провалиться, — позже говорил Слэш. — Весь остаток тура я не мог смотреть в глаза Джеймсу, Ларсу и остальным членам их группы».

В попытке перегруппироваться Guns вернулись в Лос-Анджелес. «November Rain» к этому моменту стал самым востребованным клипом за десятилетнюю историю MTV. Его сюжетная линия об отчаянии и разлуке выглядела ночным кошмаром Эксла, навеянным таблетками и алкоголем. Стефани выходит замуж за Эксла, а Слэш впадает в отчаяние. Она осознает свою ужасную ошибку, после чего умирает. Эксл снова стоит над открытой могилой. Аудитория MTV могла смотреть ролик бесконечно.

Часть свободного времени Guns потратили на съемки для нового клипа и сингла «Yesterdays», параллельно продолжая работу над видео «Estranged». 25 августа они вернулись к концертной деятельности в Фениксе, где Джеймс Хетфилд пел с загипсованной рукой, а на гитаре играл его техник. После этого тур прошелся почти по всем стадионам, амфитеатрам и ипподромам Америки. Metallica всегда играли первыми и получали свою плату. Guns выходили за ними — спустя несколько часов. Позже Слэш утверждал, что они потеряли около 80 процентов выручки из-за неустоек за опоздания. Расплачиваться приходилось всей группе. Слэш с тоской вспоминал: «Мы сидели и часами ждали начала шоу… это убивало весь настрой. Было тяжело. Случались отмены концертов, укороченные донельзя программы… Сплошное мученье».

Гилби Кларк рассказывал: «Выпиваешь коктейль перед шоу. Потом еще и еще. К моменту выхода на сцену мы все уже напивались в хлам… Дафф был в ужасной, просто ужасной форме. Он едва мог разговаривать».

Мэтт Сорум подтверждает: «Я играл на ударных и услышал, что кто-то храпит. Я посмотрел и увидел Даффа — он лежал с бас-гитарой на пузе в отключке!»

10 сентября 1992 года. Элтон Джон и Эксл Роуз вновь объединились на «MTV Video Music Awards», где вместе исполнили заунывную версию «November Rain». Эксл заявил новостной службе MTV, что этот момент для него много значит. Пару минут спустя в зоне отдыха он столкнулся с Nirvana и их окружением. Курт Кобейн и Кортни Лав сидели со своей дочерью. Ситуация получилась очень неловкой. Кобейн отказался от тура с Guns. В начале года Эксл приглашал Nirvana выступить на его тридцатом дне рождения, но Кобейн снова ответил отказом. Он даже публично оскорблял Guns N' Roses. Чтобы сломить лед, Кортни подозвала Эксла, желая поздороваться. Кобейн в шутку предложил Экслу стать крестным отцом их ребенка.

Эксл вальяжно подошел к ним и бросил Кобейну: «Лучше заткни свою суку, или мне придется с тобой разобраться!» Все замерли.

Однако Курт Кобейн знал, как общаться с ублюдками. Он занимался этим всю жизнь. Он просто улыбнулся жене и сказал: «Заткнись, сука!» И вся группа рассмеялась. Позерство Эксла оказалось разрушено иронией и остроумием Кобейна. «Нам слова Роуза показались просто тупой шуткой», — позже говорил Кобейн. Эксл и его охранники устремились к длинному лимузину, который ждал снаружи.

«Они действительно… бесталанны, — говорил Кобейн о Guns N' Roses, — и при этом пишут свои дерьмовые песни и являются самой популярной группой на земле. Просто невероятно'.»

Длинный белый лимузин повез Эксла на запад вниз по бульвару Сансет до пляжа. Затем автомобиль повернул на север, вдоль побережья Тихого океана, мимо Топанги до Малибу. Эксл и Стефани Сеймур переехали в дом высоко в Латиго-каньоне, который Эксл купил за четыре миллиона долларов. Это была просторная вилла в средиземноморском стиле с садами, бассейнами, гаражами для коллекции машин Эксла и строгой охраной. Свет в большом окне в форме звезды был виден далеко по прибрежной трассе. Когда Эксл и Стефани устраивали в том же месяце вечеринку в честь новоселья, Экслу специально привезли десятки свежих пирогов из «Ami's», его любимой пиццерии в Лафайете.

Сентябрь 1992-го. Видимо, звезды встали в нужное положение, и Guns с Metallica все-таки сыграли отложенное шоу в Миннеаполисе. Faith No More из тура были уволены — после происшествия, которое Слэш таинственно называл «инцидент». Возможно, они вновь проявили неуважение к Guns на сцене. (Вскоре после этого Faith No More распались.) В последних пяти шоу тура, проходивших на Западном побережье, их заменили британские метал-герои Motorhead и открывавшие шоу Body Count — метал-группа лос-анджелесского рэпера Айс-Ти. Сингл Body Count «Сор Killer» наделал много шуму, но им пришлось исключить песню из альбома из-за политического давления на лейбл. (Насчет их связи с «расистской свиньей» Экслом Роузом Айс-Ти позже писал, что «One in a Million» Эксла была абсолютно неправильно понята.)

24 сентября группы отыграли в Сан-Франциско, в оук-лендском «Coliseum». Это случилось вскоре после того, как Слэш умер.

Тур прибыл в Сан-Франциско днем раньше. Слэш путешествовал со своей невестой Рене Сьюран, и счастливая пара сильно поссорилась (прямо перед саундчеком Guns) из-за жесткого брачного соглашения, которое юрист Слэша заставлял подписать Рене. Она ушла, и Слэш решил унять стресс, позвав пару друзей-наркоманов и устроив в своем номере отеля вечеринку. Они, естественно, принесли с собой крэка. В какой-то момент, далеко за полночь, Слэшу позвонил Мэтт Сорум и позвал его к себе в номер нюхнуть кокаина. Слэш вышел в коридор и упал.

Тур-менеджер Джон Ризи проснулся от звонка: «Мне позвонили в полшестого или в шесть утра: „Мистер Ризи, один из участников вашей группы вырубился перед лифтами на пятом этаже". Я надел какие-то штаны, выбежал из комнаты — и увидел, что Слэш мертв. Он был совершенно синий. И мертвый. Пульс не прослушивался. В тот же момент открылись двери лифта и появились медики». Один из них приник ухом к груди Слэша. Ничего. «БАМ! Они вкололи ему адреналин, прямо в сердце».

Слэш вспоминал: «Мне сказали, что сердце у меня остановилось на восемь минут. Не знаю, кто вызвал „скорую".

Там был мой охранник Ронни и человек Эксла, Эрл, они позаботились обо мне и привели медиков. Я очнулся, когда дефибрилляторы снова заставили мое сердце биться».

«Скорая» и отвезла Слэша в больницу. Спустя пару часов он вернулся в отель. «Я ни капли не сожалел о передозировке, — говорил он позже, — но жутко разозлился на себя за то, что умер. Вся эта поездка в больницу испортила мне день отдыха». Какое-то время Слэш отсиживался в своем номере, а Ронни с Эрлом охраняли дверь. (Эрл, здоровенный черным громила с автоматическим пистолетом в наплечной кобуре под дорогой курткой, работал с Экслом. Слэш говорит: «Эрл наводил ужас. У него очень милое лицо, поэтому, когда он злится, это очень заметно».)

Потом появился Даг Голдштейн и, как считал Слэш, неискренне и пафосно изобразил беспокойство по поводу произошедшего. Для убедительности Голдштейн швырнул бутылку «Джека Дэниелса» в телевизор. Когда он наконец ушел, Слэш достал целехонькую бутылку из разбитого телевизора и крепко к ней приложился. После этого ему пришлось выдержать собрание группы в номере Эксла. Слэш смеется: «Я на тот момент был вроде все еще под кайфом». Все наперебой хотели принять участие в его жизни. Позже Слэш говорил: «Комментарий Эксла выделялся среди прочих. Он даже вывел меня из прострации».

Эксл сказал Слэшу: «Ты нас напугал. — Пауза. Эксл посмотрел другу в глаза, что делал очень редко. — Мы думали, ты умер».

Слэш уставился в пол.

И Эксл продолжил: «Я решил, мне придется искать… другого гитариста».

После этой реплики Слэш попытался на время завязать с героином. Вскоре после этого в отеле «Марина Дель-Рей» рядом с Лос-Анджелесом он женился на Рене.

В октябре 1992-го тур Guns / Metallica испытал сильный удар. Негативные отзывы в прессе из-за беспорядков, отмен, переносов и задержек концертов начали сказываться на ценах билетов. На шоу с Motorhead на гигантском «Rous Bowl» в Пасадене, неподалеку от Лос-Анджелеса, группы в ужасе обнаружили, что играют для пустого на две трети стадиона. На последнем шоу, проходившем б октября в Сиэтле в «Kingdome», стадион был заполнен на три четверти. Когда эта часть тура закончилась, Слэш испытал облегчение, поскольку ему больше не надо было смотреть в лицо участникам Metallica.

Что касается Metallica, они окончательно уверились, что Guns скатились до полного дерьма. На видео, снятом во время тура, Джеймс Хетфилд публично оскорбляет Эксла Роуза. Читая контрактный райдер — список необходимого в гримерке, — Хетфилд насмехается над «пустяковыми нуждами некоторых людей в дороге — например, Эксла Позера». Вот хетфилдовские комментарии к тому, что промоутер должен был доставить Экслу в гримерку, «строго без исключений»:

— одна банка прессованной в кубики ветчины (Хетфилд: «Обязательно прессованная, иначе она не пройдет сквозь его тощую шею».)

— один ужин со стейком («Не знал, что этот парень ест мясо. Он похож на сраного вегетарианца».)

— пицца пепперони, свежая («Думаю, просто чтобы ею бросаться».)

— одна банка чипсов «Прингле» («Это жирное дерьмо, так что он сможет еще и волосы намазать».)

— один горшок меда (жестко высмеивая тонкий голос Эксла: «Так вот отчего он ТАК ПОЕТ!»)

— одна бутылка шампанского «Дом Периньон» («Ага, вот куда деваются их деньги».)

Дальше Хетфилд бросает райдер «Эксла Позера» на пол и наступает на него, словно это таракан.

Тирада Джеймса Хетфилда вошла в видео группы «Полтора года в жизни Metallica / Часть вторая». Будучи грубейшим нарушением рок-этикета, эта запись демонстрировала публичное презрение, но одновременно являлась предупреждением для других групп, которые собирались поехать в тур с Guns N' Roses.

12 октября 1992 года на «Geffen Records» вышел «Izzy Stradlin and the Ju Ju Hounds». Несмотря на лаконичный вокал Иззи, потрясающую слайд-гитару Рона Вуда и клавишные Йена Маклагана и Ники Хопкинса, работавших со Stones, «Ju Ju Hounds» был похож не на альбом Rolling Stones, а скорее на «Talk Is Cheap», первую сольную запись Кита Ричардса. Запись получилась очень хорошей — особенно кристальный вокал Иззи на «Somebody Knockin'» и «Take a Look at the Guy». Иззи получил хвалебные отзывы. Критики сокрушались, как много потеряла группа, когда Иззи Стрэдлин ушел из Guns N' Roses.

Эксл был в курсе происходящего и знал, что люди говорят про него и Guns, но воспринимал критику философски. «Плохое отлично продается, — говорил он, — и газеты знают, что „Эксл Роуз — плохой парень рок-н-ролла". И про Rolling Stones говорят немало гадостей. Теперь, когда мы известны, недовольные вопят еще громче. Они подберут любой камень, чтобы бросить его в нас».

В 1992-м Южная Америка по-прежнему оставалась терра инкогнита для крупных рок-групп. Led Zeppelin сгорели, прежде чем добрались дотуда. Утомленные Stones в 1989-м отменили южноамериканскую часть тура «Steel Wheels».

Aerosmith и KISS никогда даже не утруждали себя такими планами, потому что местный рынок сбыта записей был небольшим. К тому же не существовало достаточно надежных промоутеров, чтобы устроить концерт известной группы на футбольных стадионах политически нестабильных банановых республик и жутких военных диктатур.

Но Guns N' Roses смогли преодолеть барьер. В Южной Америке стояло лето, a Guns было суждено следовать по всему миру за солнцем. В ноябре-декабре 1992 года южноамериканская часть тура «Get in the Ring» пронеслась по пяти странам, встречая на своем пути самых бешеных и изголодавшихся фанатов рока. В Каракасе, Венесуэла, 25 ноября Guns сыграли на гигантской парковке для 45 000 фанатов — самое большое шоу, когда-либо проходившее в этой стране. Спустя два часа после отъезда группы генералы ВВС Венесуэлы оганизовали военный переворот, из-за чего оборудование и половина дорожной команды застряли в аэропорту. Первое шоу в Боготе, Колумбия, было отменено. Когда прибыло оборудование и под проливным дождем начали строить сцену, шесть тонн ферм и осветительных приборов рухнули на землю. Никто не пострадал, но команда была напугана. 29 ноября группа уже начала выступление, когда небеса вновь разверзлись и до нитки промочили музыкантов и самую большую аудиторию в истории Колумбии. Вокруг стадиона «El Campin» тысячи безбилетных фанатов и тех, кто купил билет, но не смог попасть внутрь переполненного стадиона, начали устраивать беспорядки. Пока внутри играли Guns, снаружи переворачивали и поджигали полицейские машины. У группы возникали яростные споры с промоутерами из-за денег. Вот почему крупные звезды игнорировали Южную Америку.

В начале декабря Guns выступили в Сантьяго, Чили, и затем дали два концерта на гигантском стадионе «River Plate» в Буэнос-Айресе, Аргентина. Жутко эмоциональные аргентинские фанаты осаждали отель Guns. Если участник группы рисковал выйти наружу, его немедленно окружали и пытались поцеловать десятки фанатов мужского пола, которые не стеснялись выражать свою любовь и вечную преданность GN'R. Далее группа отправилась Бразилию. Оба шоу в Сан-Паулу проходили под жуткими ливнями. Перед отелем Эксл подрался с папарацци. После этого он поднялся наверх и начал с балкона закидывать фотографов стульями. «Животное, — кричали они в ответ. — Ублюдок!» Тур закончился выступлением на гоночном треке в Рио 13 декабря. Остаток года Guns N' Roses отдыхали.

В конце месяца Эксл Роуз и Стефани Сеймур пригласили друзей на рождественскую вечеринку в свой дом в Малибу. Но затем что-то произошло, и Эксл решил остановить веселье. Стефани не хотела быть жертвой перемен его настроения и настояла, чтобы вечеринка продолжалась. Согласно записям суда, сделанным во время горьких судебных процессов следующего года, после ухода последних гостей Эксл начал избивать Стефани. Не Сеймур не давала себя в обиду. Как Стефани признавала в суде, она схватила У. Эксла Роуза за тестикулы и сильно их скрутила. Взбешенный, он спустил ее с лестницы.

Среди психотерапевтов широко известно, что пары, которые часто ругаются и мирятся, нередко стесняются своих необузданных, резких отношений и пытаются привести их в приличные рамки. Так что для друзей буйной парочки не стало сюрпризом, когда в начале 1993 года Эксл Роуз гордо объявил, что они со Стефани Сеймур собираются пожениться. Все, кто действительно знал их, затаили дыхание и ждали, что произойдет дальше.

Январь 1993-го. Guns были рады продолжить гастроли. Тур был расписан до июля, и в случае его успешного завершения группа могла поставить рекорд выносливости в священных анналах рока. Никому еще не удавалось продержаться так долго. (Guns этого тоже не планировали, но в конце 1992-го бухгалтеры решили, что денег недостаточно. Даг Голдштейн пошел ва-банк и забронировал выступления еще на год.)

Группа снова отправилась в Японию, вместе с духовным целителем Эксла Шэрон Мейнард и командой из восьмидесяти психотерапевтов и помощников. Эксл вновь настоял, чтобы концерты проходили только в Токио, где он заперся в своем номере и разговаривал только со своими личными подчиненными. Когда мисс Мейнард убедилась, что в округе нет атомных электростанций, ее отвезли в «Tokyo Dome», где она, по слухам, провела некое магнетическое сканирование сцены, строившейся для Guns. Работа продолжилась только после ее заключения, что аура сцены совместима с магнетизмом Эксла.

Концерты начинались со стремительной «Nightrain». В «Tokyo Dome» к Guns присоединился Рон Вуд из Rolling Stones, проводивший сольный тур по Японии. Он поучаствовал в расширенной версии «Heaven's Door». В начале февраля Guns сыграли большие летние концерты на гоночных треках в Австралии и Новой Зеландии. Последний концерт этой части тура выпал на тридцать первый день рождения Эксла, 6 февраля 1993 года, и проходил на стадионе «Mount Smart» в Окленде.

Вернувшись в Лос-Анджелес, Guns N' Roses избавились от всего лишнего. Цены на билеты были бросовыми, поскольку в некоторых городах Guns выступали по три раза за один тур. В долгом завершении гастролей участвовала только группа из шести человек, без раскритикованных (и дорогостоящих) бэк-вокалисток, духовой секции и Тедди Зиг-Зага. («Мы оставили только Диззи, а от всех остальных избавились», — сообщал Слэш.) Эксл также решил обойтись без утомительных смен костюмов, которые вызывали смехотворные ассоциации с выступлениями Мадонны. Большую часть шоу 1993-го открывал Брайан Мэй из Queen со своей новой группой.

Акустический сет в середине выступления включал песни с «GN'R Lies» («Patience», «You're Crazy», «Used to Love Her» и иногда «Dead Flowers» Stones). Впервые во время концертов Guns на сцене происходило какое-то действо, в противовес панк-року: пока музыканты играли акустику, сидя на стульях и удобном желтом диване, на сцену должны были выносить горячие пиццы. (Эта идея рок-комедии принадлежала Экслу.)

Первый концерт (Остин, Техас, 23 февраля) пошел вкривь и вкось: посреди выступления Эксл убежал к пульту и уволил аудиотехника, потому что сценический монитор работал слишком тихо. Но следующие несколько месяцев Guns N' Roses разъезжали по всей Америке без особых травм и явных проблем. Правда, 3 апреля в Сакраменто, Калифорния, Экслу снова пришлось остановить шоу, когда бутылка с мочой, прилетевшая из зала, попала Даффу в голову, и того увезли в больницу. Группа ушла со сцены. Затем Слэш вернулся, объяснил, что произошло, и сказал, что шоу окончено. Он попросил аудиторию вести себя прилично: «Не бейте никого, — наказал Слэш, — и не раздалбывайте здание».

Эксл Роуз выступал, испытывая нечеловеческий стресс, поскольку через три недели после объявления о помолвке в феврале 1993-го они со Стефани Сеймур тяжело расстались. Эксл подозревал ее в измене, высказал ей свои упреки, и в марте Стефани с ребенком сбежала из их дома. Девять месяцев спустя, в конце 1993-го, она родила сына газетному магнату Питеру Брандту. (В следующем году Стефани Сеймур и Питер Брандт поженились.)

В августе 1993 года Эксл Роуз подал в суд на Стефани Сеймур за то, что она отказывалась вернуть подаренные им драгоценности на сумму более ста тысяч долларов. Также он просил судью запретить ей приближаться к нему, ссылаясь на то, что она ударила его по его мужскому достоинству во время их рождественской драки прошлого года. Это вынудило Стефани Сеймур подать в октябре 1993-го встречный иск против Эксла за нападения, побои и заражение ее венерическим заболеванием — разновидностью герпеса. Обвинения в плохом обращении были предельно серьезны, к тому же адвокаты Сеймур включили в список потенциальных свидетелей Эрин Эверли. Это, в свою очередь, побудило Эрин, которая после разрыва с Экслом осталась ни с чем и полностью зависела от родных и знакомых, также подать на Эксла в суд. Все три дела в итоге закончились открытым слушанием, вызвавшим пристальный интерес СМИ.

В конце концов Эксл Роуз остался один в своем большом доме в Малибу, где пытался писать новые песни о тоске и страданиях, которые испытывал. У Стефани Сеймур была няня для ее сына, иммигратка из Бразилии по имени Бета Лебейс, зрелая женщина с двумя собственными детьми. Но в доме Брандта она стала не нужна и получила расчет. Так что Эксл предложил бывшей няне остаться у него в качестве домработницы. Мисс Лебейс согласилась и с течением времени стала принимать все большее участие в делах Эксла. С годами Бета Лебейс превратилась для своего все более замкнутого работодателя в подобие персонального менеджера, замену матери.

Катастрофа в личной жизни Эксла Роуза никогда открыто не обсуждалась в Guns N' Roses. Эксл теперь видел своих товарищей по группе только на сцене. (И никто из них не решался спросить у Эксла, как он поживает.) Возможно, именно поэтому тур «Skin and Bones» получился таким исключительным. Слэшу нравилось играть песни с «Illusion» в том виде, в котором он их сочинил и записал для альбома: как композиции гитарной рок-группы, а не гламурные оркестровые номера. Ну и что, что залы на некоторых концертах, например, в Городском центре Хартфорда, были заполнены лишь наполовину? По крайней мере, это было честнее по отношению к качеству выступлений.

Но однажды во время репетиции звездного благотворительного шоу Гилби Кларк разбился на мотоцикле и сломал левое запястье. Доктора поставили металлическую пластину, чтобы выпрямить кость. Под угрозой оказались следующие четыре концерта Guns — большие шоу на северо-востоке, которые уже откладывались и переносились. Престиж группы летел к чертям. Промоутеры и агенты были в бешенстве. И теперь прибыльный весенний тур по Европе висел на волоске.

Официальная версия гласит, что решение нашел Эксл: «Хрен с ним. Давайте позвоним Иззи». (Согласно другой версии, с Иззи связался Слэш, не рассказывая Экслу, который, естественно, разозлился, но потом согласился.) К всеобщему удвилению и восторгу, Иззи Стрэдлин согласился. Он ездил с Ju Ju Hounds в короткий тур по Англии в начале года, и нельзя сказать, что они произвели фурор, так что Иззи мог нуждаться в деньгах. По слухам он попросил — и получил — миллион долларов за пять концертов. (Также Иззи предупредил, что репетировать не будет.) «Мы с Иззи вместе выросли, и во многом мы как семья, — говорил Эксл в пресс-релизе от 17 мая 1993 года. — Никогда не знаешь, как повернется судьба».

Поскольку первые концерты Guns в России были отменены из-за неудавшегося переворота против посткоммунистического правительства, Иззи присоединился к Guns в Израиле, где они репетировали для шоу в парке Хайаркон посреди Тель-Авива. Иззи вошел в студию — за то время, что музыканты его не видели, он заплел дреды. Все начали обниматься. (Эксла там не было.) Иззи давно не играл песни Guns и немного подзабыл их, но это был Иззи, и он вернулся в группу, пока Гилби Кларк не сможет вновь играть. На середине шоу в Тель-Авиве группа сыграла фолк-песню «Havah Nagilah». Эксл выступал в футболке с надписью «Guns N' Moses»[31]. Иззи сыграл с Guns в Греции, Турции и закончил двумя большими британскими стадионными шоу в Милтон-Кейнс в конце мая. На разогреве были Blind Melon, Soul Asylum и The Cult.

В июне 1993 года Guns выступали в северной Европе, иногда с Blind Melon на разогреве. Среди других разогревающих артистов были лос-анджелесские альт-трешеры Suicidal Tendencies и Брайан Мэй. 16 июня на стадионе Святого Джейкоба в Базеле, Швейцария, во время акустического сета Guns Шеннон Хун из Blind Melon вышел на сцену абсолютно голым — он доставил пиццу недовольному Экслу. Эта часть тура обильно задокументирована Делом Джеймсом и съемочной группой из двух человек, но голый Хун и многие другие рискованные выходки никогда не демонстрировались публично и остались в домашнем архиве Эксла Роуза. На стадионе в Мюнхене была снята часть материала для видео «Estranged». На некоторых площадках в программу включались любовные баллады вместе с версией «Dust in the Wind» Kansas. Последнее из этих европейских шоу проходило 13 июня на спортивной арене «Веrсу» в Париже. На следующий день Guns вылетели на другую сторону земного шара, в Аргентину, чтобы дать последний концерт тура.

Во время долгого перелета в Буэнос-Айрес шли разговоры об участии Guns в паре больших летних фестивалей с U2, но никто всерьез не верил, что это реально. Главным желанием всей команды было закончить тур и вернуться в целости и сохранности в Калифорнию. Одной из причин для беспокойства в этом туре был прогрессирующий алкоголизм Даффа Маккагана, хотя опухший растрепанный басист редко промахивался мимо нот. Некоторые говорили, что Маккаган, всегда пьяный в стельку, сохраняет оригинальный дух Guns. Другие переживали, что он убивает себя.

Guns прибыли в Буэнос-Айрес рано утром 15 июля 1993 года. Часть музыкантов провела день за просмотром нового фильма «Парк юрского периода» в ближайшем кинотеатре, замаскировавшись, чтобы выскользнуть из окруженного поклонниками отеля. Фанат рептилий Слэш с восхищением смотрел, как гигантские ящерицы мучают героев фильма. Некоторые гости отеля и те немногие поклонники, которым удалось пробраться внутрь, до утра веселились со Слэшем, Гилби и Диззи Ридом.

16 июля, когда Эксл Роуз перед шоу поглощал лучший аргентинский бифштекс в своем пентхаусе, дверь резко распахнулась и внутрь ворвались пятьдесят офицеров наркополиции. Они искали наркотики и, как выяснилось, действовали по наводке. Полицейские не нашли ничего, кроме обширной гомеопатической аптечки Эксла. После сюрреалистичных получасовых поисков они исчезли так же быстро, как появились. Эксл закончил трапезу и отправился на стадион.

Стадион был забит до отказа, и 70 000 безумных аргентинцев оглушительно приветствовали Guns N' Roses, когда те вышли на сцену и зарядили «It's So Easy». Особенно ярко смотрелось массовое помешательство на «Welcome to the Jungle» и затем «Double Talkin' Jive», которую Эксл посвятил «тому козлу, который сказал, что у нас есть наркота». (Посреди песни Слэш и Гилби затянули нервный, рваный гитарный джем на «Train Kept А-Rollin'», заставляющий вспомнить Yardbirds Бека / Пейджа времен «Blow Up» и «Stroll On».)

Последнее шоу 17 июля в «Эстадио Рио Плейт» стало завершением всего тура. Музыканты начали в девять тридцать с «Nightrain» и за два часа сыграли двадцать одну песню. Вернувшись в отель, Эксл, Слэш и Диззи устроились в комнате отдыха. Задумчивый Эксл Роуз до шести утра сидел за роялем. Спустя тридцать шесть часов группа была уже в Лос-Анджелесе, и сага настоящих оригинальных Guns N' Roses подошла к своему завершению.

Тур Guns N' Roses «Use Your Illusion» / «Get in the Ring» / «Skin and Bones» длился двадцать восемь месяцев и стал самым долгим в истории рок-музыки. Данные различаются, но туры (не менее 195 концертов в 27 странах) установили различные рекорды, собрав около семи миллионов фанатов и, по слухам, около 60 миллионов долларов. Вернувшись в Лос-Анджелес, музыканты впали в депрессию. «На самом деле никто не хотел возвращаться домой, — вспоминал Гилби Кларк. — В глубине души мы надеялись, что это никогда не закончится».

Но все закончилось. Финальное шоу в Буэнос-Айресе стало последним совместным выступлением Слэша, Даффа Маккагана, Гилби Кларка и Мэтта Сорума с У. Экслом Роузом на публике.

Лето 1993-го. Постгранжевый альбом Green Day «Dookie» переманил у Guns N' Roses остатки аудитории, любящей музыку потяжелее. Дети хотели плясать и трясти головами, а не агонизировать над жалкими семейными проблемами Эксла. Руководство «Geffen» отметило, что принципы Guns противоречат друг другу, так что Guns N' Roses были официально признаны бесполезными для музыкальной индустрии.

23 августа У. Эксл Роуз дал показания по делу Стивена Адлера против Guns N' Roses. Адлер утверждал, что участники группы подсадили его на героин и затем неправомерно выгнали. (Также он официально заявлял, что был свидетелем того, как Эксл в начале 1990-х скинул девушку с лестницы, когда она отказалась с ним переспать.) Стоя за трибуной в Лос-Анджелесском Верховном суде, Эксл объяснил, что Адлер не мог играть на ударных из-за наркотической зависимости, и добавил, что трек ударных в «Civil War» пришлось склеивать из шестидесяти разных дублей. Суд продолжился в следующем месяце, пока Guns и Адлер не пришли к мировому соглашению, заплатив Адлеру 2,25 миллиона долларов, восстановив его в утраченных правах на публикацию песен и пообещав 15 процентов будущих отчислений. (Соглашение рассматривалось как полная победа Стивена Адлера, чей статус в Голливуде был столь низок, что вышибалы клубов заставляли его ждать за перилами. Адлера соглашение привело в такой восторг, что он погрузился в наркотический загул, пока не докатился до инсульта, после которого едва мог говорить.)

В сентябре 1993-го Геффен выпустил сольный альбом Даффа Маккагана «Believe in Ме», которому не удалось найти аудиторию, несмотря на участие в записи большей части Guns и Себастьяна Баха. На презентации в Нью-Йорке к Даффу присоединился Слэш, но песни в альбоме были слабые, а хронический алкоголизм Даффа превратил его в бледную тень самого себя.

Тем не менее жаркой калифорнийской осенью 1993-го, пока пожары пожирали иссохшие холмы и каньоны вокруг города, Guns (почти что тайно) работали над новым альбомом панк-каверов. Некоторые из этих песен были записаны еще до ухода Иззи Стрэдлина, так что Слэш стер ритм-гитару Иззи и наложил новые треки в исполнении Гилби Кларка. Guns работали над «New Rose» Damned (с вокалом Даффа); «Down on the Farm» англичан Subs; «Human Being» New York Dolls (посвященной Джонни Тандерсу); протопанковским гимном Stooges «Raw Power»; погребальным дэт-панком 1978 года «Ain't It Fun» от Dead Boys (фраза «когда ты умрешь молодым» посвящалась погибшему Стиву Бейторсу); «Buick Makane» T-Rex 1973-го, смешанной с «Big Dumb Sex» Soundgarden; «Hair of the Dog» Nazareth 1975-го, часто исполнявшейся в последнем туре «Attitude» (с вокалом Даффа); отличной заводной версией «Black Leather» Sex Pistols; «You Can't Put Your Arms Around a Memory» Джонни Тандерса (Дафф: «Эта песня для тебя, Джонни») и «I Don't Care About You», анархическим хардкорным номером («Пошееееееееел тыыыыыыыы»), который заставлял вспомнить ранние дни Guns N' Roses.

Основой этой панк-пластинки послужила «Since I Don't Have You», неряшливый кавер классического ду-уоп-хита 1958-го бессмертных Skyliners. Эксл пел эту красивую слезливую песню самому себе, поскольку Стефани Сеймур от него ушла. («Да, мы облажались», — признает он перед гитарным соло.)

Трек-лист альбома на обложке заканчивался «I Don't Саге About You», но на самом деле последней, неуказанной, песней была «Look at Your Game, Girl». Впервые музыканты услышали ее на записи, которую Экслу и Слэшу поставил певец и композитор Стюарт Бейли, не сказав, кто ее исполняет.

Эксл уделял этой песне особенно много внимания. Узнав, что это альбом «LIE» Чарльза Мэнсона, Слэш был ошеломлен. (Это была демокассета, позже выпущенная как бутлег. Отказ лос-анджелесской музыкальной индустрии издавать альбом разжег в Мэнсоне пламя ненависти, которая летом 1969-го толкнула его на жестокое убийство шестерых невинных жителей Голливуда, включая актрису Шэрон Тейт и стилиста Джея Себринга.) Эксл исполнил песню практически без изменений, напевным голосом, почти уникальным для этой пластинки. Слэш утверждает, что он на ней не играет. Естественно, руководителям лейбла дали понять, что остальные участники группы были удивлены, обнаружив на альбоме песню Мэнсона.

Все эти композиции вышли на последнем студийном альбоме Guns N' Roses «The Spaghetti Incident?» в конце ноября 1993-го. Смысл названия так и остался неясным, известно лишь, что он относится к невразумительной криминальной комедии 1992 года «The Linguini Incident» («История с ограблением») с Дэвидом Боуи и Розанной Аркетт, которая была одной из первых известных поклонниц Guns. На обложке изображена паста в соусе, похоже, консервированная. Для первого сингла «Since I Don't Have You» был снят клип с моделью Дженнифер Драйвер (новой подружкой Эксла). Группа дала несколько интервью, Геффен протолкнул альбом, но диски не расходились тоннами, как в старые времена. «Rolling Stone» писал: «С подъемом основанной на панке „альтернативной" музыки стало ясно, чему эта музыка является альтернативой: GN'R, которые стали примером заплывшей жиром рок-музыки».

Слэш пытался объяснить: «Мы просто подумали, что будет круто познакомить наших фанатов с группами, которые так много для нас значат. Большую часть записей тяжело найти, некоторые музыканты уже мертвы и почти все группы распались. Для наших героев все сложилось не очень-то хорошо».

Эксла спрашивали о песне Чарльза Мэнсона на альбоме. «Мэнсон — это часть американской культуры и истории», — отвечал он. Эксл подчеркнул, что часто выступает на сцене в футболке с Мэнсоном, «чтобы плюнуть в лицо обществу, ведь людям нравится, когда я изображаю сумасшедшего плохого парня. Извините, я не такой».

Слэшу альбом нравился. Он признался репортеру, что ему никогда не нравилось играть с Иззи Стрэдлином, манера игры которого с самого начала раздражала Слэша. «Было приятно избавиться от его присутствия на этой пластинке, — говорил Слэш. — Она звучит жестче и гораздо круче, чем все наши предыдущие работы».