Ларин Петр и машина времени

ГЛАВА 7

Убедившись, что Георгий Спасакукоцкий остаётся глух к его увещеваниям, Пётр решил зайти с другой стороны. Хотя тут же представил, сколь комичны и нелепы будут выглядеть его попытки остановить Эльзу Капитанову на улице и рассказать ей о пламенных чувствах Георгия Спасакукоцкого — посмешища всей школы. Да и кто их знает, нравы этих школьников семидесятых! Скажем, в школе номер семь старшеклассница не удивилась бы, если бы мальчишка двенадцати лет вознамерился сообщить ей нечто весьма важное.

Оставалась одна надежда — Волшебный Свисток. Он уже и без того сделал немало, заставив Эльзу буквально расшвырять по столику свой завтрак, а Спасакукоцкого остолбенеть. Но что он мог придумать теперь? Неужели снова вырвать из рук Эльзы какой-нибудь тяжёлый предмет и запустить им в Спасакукоцкого?

Однако другого выхода попросту не было. Дождавшись, пока Эльза переоденется и снова появится в школьном вестибюле, Пётр поднёс Свисток к губам. На этот раз в его руках оказалась заколка Эльзы, оказалась так быстро, что Пётр даже не успел рассмотреть выражение лица «тёти Эльзы», когда она поняла, что волосы её ничего больше не удерживает, между тем звука падения заколки на пол она не могла услышать, поскольку его и не было. Повертев заколку, Пётр бегом бросился следом за Спасакукоц-ким. Тот вместе с несколькими мальчиками помладше и пухлой важной девочкой в очках поджидал преподавателя возле кабинета литературы.

Не тратя времени на объяснения, Пётр оттащил своего будущего дядю в сторону.

— Смотри, — он ткнул пальцем в окно, за которым была видна Эльза, наискось пересекающая школьный двор. Волосы её развевались по плечам. — Догони её и отдай ей это. Скажи, что нашёл на волейбольной площадке. Скажи… Ну ты понял…

— А откуда я тогда узнал, что это её заколка? — Спасакукоцкий в этот момент меньше всего походил на человека всерьёз верящего в пришельцев из космоса и в магические заклинания, которым обучался его брат.

— Да какая разница, придурок?! У неё даже мысли такой не возникнет, потому что это действительно её заколка. И она её только что потеряла…

Спасакукоцкий мучительно соображал. Пётр готов был потерять терпение и уже пожалел, что понадеялся на этого тугодума, как вдруг Спасакукоцкий, сделав несколько нерешительных шагов в сторону лестничной клетки, сорвался с места и, неуклюже загребая ногами, побежал за Капитановой. Пётр видел, как он догнал её, как протянул заколку, как та уставилась на него не менее изумлённо, чем утром в буфете…

И тут их догнал Руслан Зайченко. Он с ходу встряхнул Спасакукоцкого за плечо. Очевидно, насмешки, услышанные «дядей Жоржем», были столь язвительны, что, даже не кивнув на прощанье Эльзе, он втянул голову в плечи и поплёлся прочь.

Пётр решительно направился к нему, когда Спасакукоцкий появился в коридоре, однако тот на него даже не взглянул. Он молча поднял с пола портфель и, развернувшись, пошёл домой. Судя по всему, ему больше не хотелось общаться с любителями фантастической литературы.

— Послушай, Жор, на бал ты хоть успел пригласить её? — неуверенно спросил Пётр, сознавая всю нелепость вопроса.

— Я на него и сам не пойду, — ответил Спасакукоцкий, стараясь не уронить достоинства хотя бы перед мальчиком из младшего класса.

…Пётр бежал по переулку, заклинанием Ускорения придав скорости самому себе. Огорчённый Ситников отправился восвояси — колдовать над машиной времени, в которой ему, изобретателю, с учётом поправки на двадцать пять лет понятно было далеко не всё. Но нагнать Эльзу Пётр смог лишь у самого дома.

Трель Свистка, которой она, впрочем, не услышала, на какое-то время заставила её замереть неподвижно. Пётр обежал её слева, — плюхнулся на скамеечку и позволил Свистку снова стать самим собой, то есть пучеглазым медным забавным уродцем с глазками на пружинках и ушками-локаторами.

— У-ух! Наконец-то дали косточки размять, — прокряхтел, почти прокаркал Свисток. — Никогда ещё, хозяин, не доходил ты до такой наглости, чтобы подолгу держать меня взаперти.

Силой своего пристального взгляда Пётр вынудил Эльзу остановиться и изумлённо распахнуть глаза при виде Свистка. Впрочем, глаза она распахнула самым естественным образом. Как и потрясённо присела на корточки перед скамейкой, по которой совершал своё дефиле Свисток.

— Прекрасная дама! Невероятно прекрасная дама из непонятно какого замшелого времени! Пигалица, которая так остолбенела, облив чаем этого дурацкого мальчишку, что даже не подумала поприветствовать меня, Волшебный Свисток!

Пётр хорошо знал, что комплименты подобного рода могут продолжаться бесконечно. Но ему не хотелось обрывать Свисток. Тот за сегодняшний день, честно говоря, заслужил право повыпендриваться. Впрочем, Ларин Пётр преследовал и свою цель. Он ждал, когда Эльза Капитанова впадёт в полную прострацию, потрясённая неожиданным знакомством с Говорящим Свистком, и в её бедную голову можно будет вложить всё что угодно. Но Эльза не впала в истерику, не проявила особого удивления и не пыталась упасть в обморок. Наоборот, она раскрыла ладонь, и лапки Свистка оставили на её розовой ладошке несколько отметинок. Пётр вдруг припомнил склонность тёти Эльзы подолгу пересказывать свои сны, её огромное количество мистических книг, которые она читала с таким удовольствием, и её неподдельный интерес к способностям своего необыкновенного племянника. Следовательно, удивить Эльзу Капитанову вещами потусторонними и в молодости было сложновато.

Свисток продолжал тарахтеть. Голосок его становился всё слаще, и Эльза, отложив в сторону портфель, похоже, забыла обо всём на свете, кроме удивительного существа, рассыпающегося в своём красноречии.

— Так ты говоришь, что ты из будущего? Верю, охотно верю…

— Проницательная девочка, «тётя Эльза», — раздался вдруг рядом спокойный мальчишечий голос. — Только почему тогда ты не отказалась сразу от того, что предлагал тебе на волейбольной площадке Руслан Зайченко?

Эльза побагровела, стушевалась и воровато покосилась на собственное окно.

— А ты откуда знаешь?

— Что знаю? То, что ты не знаешь, как отделаться от Руслана Зайченко, потому что тебе… не очень хочется от него отделываться? То, что он тебе нравится, но тебе хотелось бы, чтобы он… не настаивал на том, чего он хочет добиться от тебя сегодня после диско… после бала?

Эльза немного пришла в себя.

— А что ещё ты знаешь, маленький всезнайка?

Впрочем, солидность, с которой изъяснялся такой юный школьник, удивила её ещё больше, чем странная осведомлённость Петра о её личных делах.

— Знаю… Много чего знаю. Знаю, что у тебя комната забита твоими детскими куклами, которым ты каждую неделю меняешь платья, потому что хочешь стать модельером и придумывать одежду. Знаю, что…

Пётр осекся. Не стоило, наверное, говорить «тёте Эльзе», что из её девичьих мечтаний ничего не выйдет, потому что очень скоро она выйдет замуж за идиота и неудачника Спасакукоцкого, потому что влюбится в него до беспамятства, и отныне ей будет уготована роль добросовестной домохозяйки и супруги, — роль, которая, впрочем, годы спустя покажется ей тоскливой и обременительной настолько, что «тётя Эльза» возьмётся за стакан. Но… Но нельзя было с уверенностью сказать, что, позволь он сегодня свершиться тайным желаниям Руслана Зайченко, жизнь «тёти Эльзы» сложится более удачно. Да и Гражина с Александром… Всё-таки эти два маловразумительных существа были его двоюродными братом и сестрой. А дядя Жорж был родным братом его отца. И явно был влюблён в Эльзу Капитанову.

Несколько минут спустя Эльза и мальчик шагали в сторону заброшенного парка, болтая, как старые знакомые.

План, предложенный Петром, был предельно прост, но маловыполним ввиду застенчивости, трусости и неумения постоять за себя Георгия Спасакукоцкого. Пётр старался убедить Эльзу в том, что ничего страшного не произойдёт, если у подъезда её встретит не Руслан Зайченко, а Георгий Спасакукоцкий, который возьмёт на себя роль её спутника и стража на балу, проводив после, разумеется, до подъезда. Не возненавидит же её Руслан за то, что у неё объявился ещё один кавалер, которого она посчитала неудобным отправить восвояси.

Эльза перечила. Она ничего не имела против подобной интрижки, наоборот, ей даже хотелось пощекотать нервы Зайченко, как этого обычно хочется легкомысленным кокеткам. Но она была уверена в самом что ни на есть печальном исходе: Руслан не относился к категории молодых людей способных уважить желание дамы. Скорее всего он просто отколотит Спасакукоцкого, наговорит ему обидных гадостей, и тот поплетётся домой или даже бросится спасаться бегством, едва завидит Зайченко у Эльзиного подъезда. Пётр молчал о том, что его устроил бы даже такой плачевный вариант развития событий. Про себя он даже подумал о том, что, может быть, Зайченко всё же отделает Спасакукоцкого по-настоящему, и Эльзе придётся привести того к себе домой, чтобы помочь умыться, а тот возьмёт да и потеряет сознание…

Однако Эльза, повинуясь какому-то неосознанному порыву, вдруг сказала:

— Ладно, я согласна, но только чтобы и ты тоже встретил меня у подъезда вместе с этим недотёпой.

Пётр удивился: каким образом он, школьник средних классов, может просочиться на бал старшеклассников? Однако Эльза его успокоила: перед началом танцев планировался большой отчётный концерт школьных талантов, в котором участвовать должны были все, даже первоклашки. Следовательно, Петру ничего не стоило составить компанию своему приятелю Спасакукоцкому, направляясь в сторону школы.

Пётр не стал выяснять, почему это вдруг Эльзе так понадобилось его присутствие. Наверное, решил он, девушка подсознательно ощутила, что именно в его руках находится её судьба.

Оставалось убедить Спасакукоцкого. Попрощавшись с Эльзой до вечера и отпустив её доделывать последние штрихи платья для сегодняшнего бала, которое она сделала своими руками, подсмотрев фасон в каком-то заграничном фильме, Пётр отправился на поиски Спасакукоцкого. Болтая с ним на школьном стадионе, он всё же успел выведать у того адрес. Впрочем, здесь следовало быть предельно осторожным. Ситников ведь категорически запретил ему встречаться и общаться с кем-либо, кроме тех персонажей, которым он уже невольно помешал прожить их собственную жизнь. Очевидно, на родителей Спасакукоцкого, то есть бабушку и дедушку Петра, запрет распространялся в первую очередь.

К счастью, большой проблемы не возникло. Подходя к дому, Пётр увидел собственной персоной Георгия Спасакукоцкого, развешивающего бельё на странных верёвках, протянутых от оконных рам к растущим во дворе деревьям. Мальчик требовательно помахал ему рукой, и «дядя Жорж» не замедлил спуститься. Похоже, что инстинкт подчинения был у него в крови.

— Короче, так, — начал Пётр без лишних предисловий. — Я сейчас говорил с Эльзой. Ты просто болван, если не понимаешь, что ей нужна помощь, и она просит тебя, потому что не связываться же ей с этими парнями, которые ходят перед Зайченко на задних лапах. И потом, я тоже пойду встречать Эльзу вместе с тобой. Я же тебе сказал, мы с ней друзья.

Минут пять Пётр объяснял нахмурившемуся Спасакукоцкому, что же именно предстоит им сегодня сделать для Капитановой. Спасакукоцкий был просто в ужасе оттого, что с Зайченко намечалась дуэль. Обещанное присутствие Петра его мало успокаивало.

— Но не могу же я всё время на балу ходить за ней хвостом, молчать и сопеть. Надо же мне с ней о чём-то говорить.

Теперь в ужас пришёл Пётр.

— Слушай, ты вообще когда-нибудь говорил с девчонками?

— Не-а… — честно сознался Спасакукоцкий.

— Не вопрос! Говорить буду я! — раздалось из кармана.

Петру снова пришлось многозначительно прижать карман локтем. Похоже, что действительно из всех участников этого мыльного сериала Свистку удавалось развлечь Эльзу лучше всех.

— Для начала скажешь ей, что у неё потрясающее платье! Девчонки это любят. (Про себя Пётр хмыкнул: это платье, в отличие от свадебного, тётя Эльза хранила в шкафу всю свою жизнь, и его демонстрация набила оскомину её детям так же, как многократный рассказ о свидании с отцом на балу «Пока не разведены мосты». Платье, по мнению Гражины, было просто ужасно, и это единственное, в чём Пётр был с двоюродной сестрой солидарен.) Скажешь, что она обворожительна. Что этот случай послан свыше, что провидение вдохновило тебя прийти встретить её, что ты предчувствуешь, что этот бал окажется судьбоносным… Ну ты же, в конце концов, пишешь фантастические рассказы!

— Да, но в них нет девчонок. Тем более Капитановой.

Спасакукоцкий чуть не довёл Петра до смеховых колик тем, что вытащил записную книжку и стал стремительно записывать туда за Петром все его красивые комплименты.

— А потом? Не буду же я весь бал расхваливать платье?

— Будешь расхваливать что-нибудь другое. Будешь расхваливать то, как она танцует.

— Танцует? Мне что, надо будет с ней танцевать? — в голосе дяди Жоржа прозвучало искреннее страдание.

— Естественно. Потому что, если ты весь бал намереваешься просидеть с ней в уголке, её пригласит танцевать Зайченко, и она не утерпит. Эльза не из тех, кому нравится оставаться в тени. (Про себя Пётр добавил: «Была».)

— А… если я покажу ей свои рассказы?

— Покажешь, ну конечно, покажешь. Только не сегодня, не на балу. — Не хватало ещё, чтобы Спасакукоцкий припёрся на танцульки со своими бухгалтерскими тетрадками. — Ты скажи ей, что ты их пишешь. И скажи, что хочешь ей показать. Спроси, можно ли прийти к ней и принести рассказы.

— Ладно… — Перспектива завоёвывать Эльзу своей писаниной казалась Георгию более радужной, чем необходимость с ней танцевать. — А можно, я не буду ждать её после бала и провожать, а уйду раньше? По телевизору кино фантастическое вечером будет…

— Этого Эльза тебе не простит никогда! — безапелляционно отрезал Пётр. — Ей необходимо, чтобы сегодня, после этого бала, к которому она столько готовилась, её провожал домой мальчишка, который ей нравится. И этот мальчишка — ты.

…В назначенное время Спасакукоцкий и Пётр ошивались у подъезда. Пётр решил, что он выглядит куда респектабельнее Спасакукоцкого в дедушкином пиджаке, который тот сдуру на себя напялил, — очевидно, в нём он казался себе солиднее. Эльза, как и пообещала Петру, появилась на пятнадцать минут раньше времени, в которое, предполагалось, может объявиться Зайченко со своей компанией.

— Вперёд! — прошипел Ларин Пётр, несколько поотстав. Должен же был Спасакукоцкий, о страстных чувствах которого он столько рассказывал Эльзе, как-нибудь себя проявить.

Но земля зашаталась у него под ногами, когда он увидел, что Спасакукоцкий вытаскивает из кармана записную книжку.

— Меня вдохновило привидение! — Эльза вытаращила глаза, и губы её задрожали от сдерживаемого смеха. — Меня послало твоё привидение. Этот бал может стать… — Спасакукоцкий посмотрел в книжку, — несносным… судьбоносным… Я твоё привидение… Я проведу тебя… До школы. — Дойдя до конца фразы, Спасакукоцкий перешёл на беспомощный шёпот и шумно выдохнул.

— Ты — моё привидение? Да, похоже. А где то маленькое медное привидение, которое было сегодня с моим новым приятелем? — Эльза, выглядывая из-за Спасакукоцкого, нашла взглядом Петра и приветственно помахала ему. Потом она выхватила из дрожащих рук «дяди Жоржа» записную книжку и с улыбкой стала разбирать каракули, записанные под диктовку Петра.

— Привет, Эльза, — стараясь казаться как можно более уверенным, Пётр направился к парочке, которая не подавала никаких признаков скорейшего превращения во влюблённую парочку. — Давайте, время ещё есть, зайдём выпьем по молочному коктейлю.

— Угу! — кивнул головой Спасакукоцкий. Его больше устраивало, чтобы Пётр взял на себя роль тамады.

Петру же не терпелось как можно быстрее унести ноги от подъезда, где с минуты на минуту мог появиться Зайченко.

По залитой солнцем пыльной улочке все трое направились в сторону «Чебурашки».

Слушая, как в кармане Спасакукоцкого звенит мелочь, Пётр обрадовался, что не придётся снова колдовать на виду у всех, превращая в монетки какие-нибудь Эльзины булавки. Безлюдная окраина поражала своим спокойствием. Пётр подумал, что теперь здесь всё по-иному, и бедные молодые мамаши, выведшие погулять своих чад, должны вертеть головами во все стороны, следя за тем, чтобы какая-нибудь иномарка или скутер не извергнули на их малышей облако чада и гари.

Спасакукоцкий утратил дар речи, и Пётр воспользовался паузой, чтобы максимально выведать у Эльзы подробности предстоящего бала. Оказалось, что терпеть скучный концерт школьников («Интересное, всякие ВИА, будет только в конце», — уточнила Эльза) придётся почти полтора часа. Пётр забеспокоился — будет Спасакукоцкий всё это время болтать с Эльзой или сидеть рядом с ней с каменным лицом. Даже если так — догадается ли он невзначай зажать незаметно её руку в своей.

В «Чебурашке» Пётр бесцеремонно ухватил Эльзу за руку и потащил в дальний уголок, предоставляя Спасакукоцкому расплачиваться за коктейли. Тот уже сгрёб сдачу и замер в ожидании, пока продавщица наполнит третий стакан, когда шумно отворилась дверь и Руслан Зайченко со своей неизменной свитой вырос на пороге.

— Спасакукоцкий? — злобно удивился тот. — Куда это ты так вырядился? Уж не на бал ли идёшь?

Бледнея, Спасакукоцкий попытался схватить три стакана и ретироваться в сторону занятого Петром столика. Однако для всех стаканов сразу его ладоней не хватало. Тогда, ограничившись двумя, он спешно пошёл в угол, где сидели Эльза, лицо которой сразу напряглось, и Пётр, оценивающе разглядывающий Зайченко. Разумеется, Зайченко немедленно схватил третий стакан и выдул его так, будто там пенился не молочный коктейль, а свежее пиво.

— Спасакукоцкий! — Теперь оттенки голоса Зайченко качественно изменились. Он увидел, кто сидит за столиком, к которому отступал Георгий.

— Чего-то я не понимаю! — В голосе Зайченко сквозило еле сдерживаемое бешенство.

Спасакукоцкий втянул голову в плечи. На человека способного спасти положение он походил меньше всего. Однако на помощь неожиданно пришла сама Эльза. Похоже, ей очень хотелось продемонстрировать свою воображаемую власть над Русланом Зайченко.

— Сидите, мальчики! — Эльза птичкой выпорхнула из-за стола и направилась к стойке кафе, расстёгивая блестящую театральную сумочку и доставая из неё несколько медяков.

— Пожалуйста, ещё один коктейль.

В сторону Зайченко она даже не посмотрела. Тот грубо схватил её за локоть.

— Я чего-то не понял. Ты что, за пацана меня считаешь? Что это за спектакль? Я вообще-то иду тебя встречать. Что это чучело тут делает?

— Меня встречать? — Эльза саркастически окинула взглядом компанию Руслана. — С эскортом?

Услышав незнакомое слово, Зайченко набычился и засопел.

— Это мои друзья. Мы идём на бал, а по дороге зашли выпить по коктейлю. Пока, увидимся в школе, — Эльза кокетливо помахала Зайченко пальчиками.

Терпеть подобного унижения на глазах своей команды Зайченко не собирался. Он двинулся к столику вслед за Эльзой.

— Короче, сопли, поднялись-ушли-отсюда, быстро! — Мне с ней поговорить надо.

Спасакукоцкий с готовностью поднялся. Не удержи Пётр его руку, он бы сбежал не оглянувшись.

Впрочем, Зайченко тоже ухватил его за руку.

— Ты мне пятьдесят копеек должен, забыл? Быстренько деньги на бочку!

— Я?! — Спасакукоцкий никак не мог припомнить, чтобы он был что-то должен Зайченко. Однако рука его машинально полезла в карман.

— Ладно, пошли, — встрял Пётр. — Эльза, поднимайся. Нам действительно пора. Мне ещё надо порепетировать перед концертом.

— А это что за сопли? — Зайченко изумила готовность, с какой Эльза мгновенно допила коктейль и приготовилась следовать за Петром. Он попытался тяжёлой рукой пригвоздить Эльзу обратно к стулу, однако Пётр, вставая, как бы невзначай резко отодвинул стул и изо всей силы вдвинул его в ногу Зайченко.

Получив мощный удар по коленке, тот взвизгнул и схватился за ногу.

— Ну, выродки… — Развитие событий не могло обещать ничего хорошего, если бы не заклинание Остановки, которое уже заработало. Рука Зайченко намертво приросла к коленке. Его приятели озабоченно столпились вокруг него, полагая, что с Русланом произошло что-то страшное. Пётр кивнул своей команде, и все трое спешно исчезли за дверями кафе. Приятели Руслана не решились преследовать их без указания своего вожака.

Спустившись с крыльца, Эльза, взволнованная происходящим, машинально взяла Спасакукоцкого под руку и прильнула к нему.

И тут на «дядю Жоржа» что-то нашло. Он резко остановился, повернулся к Эльзе и посмотрел ей в глаза.

— Ничего не бойся, хорошо? Он больше не будет к тебе приставать!

Они дошли до угла, когда пришедший в себя Зайченко выскочил из кафе. Всякие мысли об Эльзе его сейчас оставили. Впервые его посрамили, и сделал это какой-то малолетка. Догнать и размазать обидчика по асфальту — единственное желание, которое сверлило сейчас мозг Руслана.

— Ступайте в школу, — бросил Пётр парочке, которая, кажется, начала находить общий язык, чему поспособствовала минута опасности.

Сам он помчался по улице вперёд, оставаясь в поле зрения Руслана. Тому не составляло особого труда догнать его, и Пётр, слабо представляющий себя в роли участника уличной потасовки со старшеклассником, увидел своё спасение в виде двух парнишек, своих ровесников в пионерских галстуках, катящих навстречу большой картонный ящик, набитый бумагой и старыми газетами. Очевидно, детишки собирали макулатуру. Их добыча покоилась на металлической тележке на колёсиках.

— Ну-ка, стоп, ребята. Я у вас позаимствую ненадолго эту штуку. — Пётр молниеносно отставил в сторону картонный ящик и вскочил на тележку, которую низкая ручка мешала превратить в подобие полноценного самоката — такого же, как его собственный, оставшийся в лаборатории Ситникова.

Заклинание Ускорения он бормотал на ходу, отталкиваясь со всей силы правой ногой от песчаной, утрамбованной тысячами ног улочки и разгоняя машину в сторону асфальтированной центральной улицы, ведущей к центру этого скопища бараков и пятиэтажных серых кирпичных зданий.

— Смотри, едет! — послышалось сзади восхищённое восклицание мальчишек.

Увидев, что малолетка снова непонятным образом его перехитрил, Зайченко побежал со всех ног. Его компания восприняла это как указание не отставать и тоже прибавила ходу. Пётр на первом же перекрёстке едва не врезался в проходящую мимо мусорную машину, совершающую объезд домов с целью опорожнения мусорных баков. Недолго думая, он ухватился за железную перекладину, служившую каркасом, опоясывающим контейнеры для мусора.

Однако Зайченко, которому кровь ударила в голову, сдаваться не собирался. Он на ходу вырвал велосипед из рук какой-то зазевавшейся девчонки и рванул за мусорником.

Водитель сам не понял вначале, почему его добитая машина вдруг пошла вдвое быстрее. Однако по потрясенным взглядам и возгласам прохожих, попадавшихся ему навстречу, он догадался, что сзади машины происходит что-то неладное. Решив посмотреть, что у него там привлекает всеобщее внимание, он затормозил так резко, что Пётр, чтобы не попасть под колёса, вынужден был немедленно отцепиться и объехать машину, оказавшись почти под колёсами велосипеда Зайченко. Однако тут на проезжую часть выскочил водитель мусорной машины и, возмущённый тем, что какие-то сорванцы затеяли гоночное состязание прямо на проезжей части, догадался, что как раз эта парочка попыталась поозорничать, цепляясь за выступающую железяку его машины. Водитель, громила нешуточного роста, решительно дёрнул к себе велосипед Зайченко, стащил того с сиденья и энергично отвесил ему пощёчину. Зайченко, лишённый возможности сказать что-то в своё оправдание, глотал воздух подобно рыбе, выброшенной на берег мощной волной. Его волосы взмокли, глаза мученически горели. Водитель же продолжал его тузить, дав Петру отличную возможность сделать крюк по параллельной стороне улицы, вернуться к мальчишкам, взбудораженным приключением, которое им пришлось наблюдать, и царственно поставить перед ними их тележку.

…Пётр направился в сторону школы. Поначалу он засомневался в том, что его присутствие будет таким уж необходимым, и задумался, не лучше ли предоставить Спасакукоцкого и Капитанову самим себе, самому же податься в лабораторию Ситникова, для чего требовалось проехать электричкой несколько станций. Но тут он подумал о том, что взбешённый вечером неудач Зайченко может всё-таки прийти на вечер (хотя логичнее для него, с точки зрения Петра, было бы отсидеться дома и не выставлять себя на посмешище) и как следует отыграться на своём полубеспомощном противнике. Тяжко вздохнув, он двинулся к школе.