Таджикская ССР
Ленин и кучук-адам[50] (таджикское сказание)
Недавно было это. Еще живы все люди, которые помнят тяжелые дни. Земля окуталась плащом невзгод и горя. Стонали люди под ярмом богачей, лили слезы и жаловались степи солнцу и звездам на земной произвол.
Тогда на земле появился Ленин, и сказали степи солнцу и звездам:
— Вот он, чья рука создаст новый мир!
Ледяными от ужаса стали сердца богачей, когда услышали они о Ленине. Собрали они совет и подлыми языками лили яд в уши друг другу и шептали:
— Надо убить Ленина.
Был на земле злой колдун Кучук-адам. Сердце его давно поросло отвратительной коростой злобы и бесчестья.
Позвали его на совет богачи и сказали:
— Кучук-адам! Ты помогал нам властвовать, и мы награждали тебя. Ты помогал нам убивать и грабить, и мы награждали тебя. Помоги нам уничтожить Ленина, и мы выстроим тебе золотой дворец, осыпем его алмазами и поселим в нем сорок четыре девушки, равных которым по красоте не видала земля и которых ты возьмешь себе в жены.
Кучук-адам ответил:
— Дайте мне сто таких дворцов, четыре тысячи четыреста жен, дайте мне десять тысяч рабов, наполните мои подвалы алмазами, наполните стадами мои земли, дайте мне сто тысяч танапов[51] виноградников, и я убью Ленина!
Богачи дали все это Кучук-адаму и прибавили каждый от себя по перстню, и один перстень, подаренный Кучук-адаму Кара-адамом[52], имел силу делать носителя его невидимым.
Вышел Кучук-адам с совещания и пошел домой. Дома раскрыл он черные книги, жег волшебные травы, а после убил ребенка и, смешав его кровь с пеплом от трав, прочитал слова из черной книги и стал смотреть в кровь.
И кровь показала ему горы, долины, ущелья и пещеры и там Ленина, который легкой поступью ходил и искал кизыл-таш и ок-таш[53]. Кизыл-таш нужен был ему для борьбы, а ок-таш — для счастья.
Затрепетало сердце Кучук-адама, — испугался он, что Ленин найдет камни и будет непобедим.
Приказал Кучук-адам подать ему коня, быстрого, как вихрь, подать ему меч и пояс богатыря Али[54]. Запер он дверь в черную комнату пятью замками и помчался в горы.
А Ленин ходил по горам, ущельям и пещерам и увидел в одном ущелье на дне ручья кизыл-таш и ок-таш.
И когда хотел Ленин достать их, на него напал невидимый Кучук-адам, схватил Ленина поперек тела и бросил его на камни.
Но отшвырнул ногой Ленин Кучук-адама, и завязалась между ними борьба.
Гремел гром. Горы кидали камнями направо и налево, надеясь хоть случайно задеть Кучук-адама. Молнии сыпались дождем, но Кучук-адам спрятался за спину Ленина и был неуязвим.
Изнемогал уже Ленин в тяжелой, неравной борьбе, и пот крупными каплями капал с его лба.
И одна капля случайно упала на руку Кучук-адаму и прожгла его руку насквозь. Взмахнул от боли рукой Кучук-адам, кольцо слетело с его руки, и стал он видимым.
Обратили на него ярость свою горы и тучи, били его камнями, жгли молниями, и пал Кучук-адам, погребенный под скалами.
Снял с Кучук-адама Ленин пояс богатыря Али, достал кизыл-таш и ок-таш и пошел по горам освобождать землю.
Горы давали тень ему от зноя, и солнце умерило пыл свой и не накаляло камней, чтобы не жгли они ноги Ленина. Когда он хотел пить — небо проливало дождь, когда он хотел есть — барсуки приносили ему пищу и джейраны[55] давали ему молоко.
Так шел он пять дней и остановился поспать в одном ущелье.
Когда он заснул, очнулся Кучук-адам, лежавший у ручья, и, собрав стаю демонов, обманул бдительность гор и пошел убивать Ленина.
Горы не заметили его. Он пронесся над горами. Небо спало и не заметило его. Но заметил его маленький воробей. Он напряг всю силу своих слабых крыльев и полетел к Ленину быстрее ветра предупредить его об опасности.
Он прилетел раньше Кучук-адама, предупредил Ленина — и упал мертвым.
Ленин разбудил горы, натер меч свой поясом Али, и стал меч тяжелым и огненным, а когда налетела на него черная стая, то горы сдвинулись и образовали крышу, и некуда было бежать демонам, а огненный меч разил их и жег.
Пали все демоны в этом ущелье, а Кучук-адам, превратившись в червяка, прополз в щель между гор и убежал от гнева Ленина.
Когда утром взошло солнце и растопило мрак в ущелье, нашел Ленин среди трупов демонов труп маленького воробья, зарыл его в землю и, поцеловав могилу, сказал горам:
— Воздвигните над телом его гробницу великую и великолепную, ибо мало было тело его, но велик дух, и жизнь свою он отдал за общее счастье.
Сдвинулись горы над могилой воробья, и ушла гробница, равной которой не было ни у кого, вершиной за облака и рассказала тучам о смерти воробья.
Тучи, собравшись около вершины, слушали и плакали, что умер в маленьком теле великий и сильный дух
Дальше пошел Ленин, а Кучук-адам, забежав вперед, перегородил дорогу ему саем[56].
Отравил он воду в сае и думал:
«Коснется Ленин воды и умрет, пораженный ядом».
Но Ленин подошел к саю и бросил в воду палку. Палка сгорела, сожженная ядом, а Ленин крикнул орлов, и перенесли они его через сай.
Кучук-адам, увидевши неудачу, побежал вперед и, дождавшись, когда Ленин лег спать под горой, забрался наверх и хотел сверху сбросить трехпудовый камень на голову Ленина.
Но камень спустился вниз тихо, лег около головы Ленина и стал мягким, как пух. И положил Ленин камень под голову вместо подушки.
В ярости стонал и грыз камни проклятый огненный Кучук-адам и бросал богохульства в небо, но небо отвечало ему презрительным молчанием.
Пролил от злобы слезы Кучук-адам, и слезы те, падая на каменные скалы, прожигали камень насквозь.
Вышел из гор Ленин в степи, и мягки были степи под ногами его. Ядовитые змеи, ящерицы и лягушки уползали с дороги, дабы видом своим не осквернять глаза Ленина, а сами тайком из травы смотрели на него и плакали, что никого не оставил без ласки Ленин, кроме них.
Ленин услыхал этот плач и позвал к себе змей, ящериц и лягушек и всех обласкал он, не оставив никого не замеченным.
А Кучук-адам нашел в горах камень кара-таш, обладавший силой убивать все, чего он коснется. Кучук-адама он не убил, потому что Кучук-адам был волшебник.
Погнался за Лениным Кучук-адам и думал в гнусной радости:
«Догоню я Ленина, брешу в него кара-ташем, и умрет Ленин».
Когда бежал Кучук-адам степью, то змеи сплелись и загородили ему дорогу. Споткнулся о них Кучук-адам, упал и выронил черный камень. И когда он хотел взять его снова, подпрыгнула лягушка к кара-ташу, проглотила его, прыгнула в воду и умерла в воде.
Ужи закопали ее в ил, а около воды легла ок-илен.
И не решался подойти к воде Кучук-адам, ибо нет лекарства от укуса ок-илен.
В ярости вырвал себе бороду Кучук-адам и бросился на ок-илен с камнем, но встала ок-илен, посмотрела зеленым взглядом на Кучук-адама, и холоден был взгляд ок-илен и спокоен, ибо уверена была змея в своей силе.
Испугался взгляда змеи Кучук-адам, заледенело ужасом и жутью его сердце, и, завыв от страха, трусливо убежал он от воды.
А Ленин вернулся, извещенный ласточкой о случившемся, и, перешагнув через ок-илен, приказал ужам принести ему труп лягушки.
Закопал он труп в землю и сказал степи, небу и гадам:
— В этом теле жили великая смелость и большая душа. Плачьте над ней! Она жизнь отдала за общее счастье.
И плакали степи, и плакало небо дождем над маленьким скользким трупом, и вопили змеи и прочие гады плачем великим и скорбным…
И дальше легкой стопой, не мнущей травы, пошел Ленин, проливая слезы о воробье и о лягушке. Его большая душа умела скорбеть о маленьких.
Прошел Ленин степь и пришел в леса.
Колючие деревья отстраняли ветки с пути его, чтобы не оцарапать светлого лица. По ночам путь ему освещали ут-чуальчаки[57], и, если он спал, деревья стлали ему постель из своих веток.
Но впереди ждала Ленина смерть. Выкопал на пути его яму Кучук-адам и заложил ее ветками и землей так искусно, что ничего не было заметно. А внутри ямы натыкал он острые колья и думал, что пойдет Ленин, упадет в яму и порвут колья его тело.
Но втянула земля в себя торчащие колья и сделалась мягкой, как пух, потому что не хотела больше земля пить слезы рабов и голодных, которых шел освобождать Ленин. И когда упал Ленин в яму, он не ушиб даже пальца.
Деревья наклонили ветви в яму и сплели из веток лестницу, и выбрался Ленин из ямы целым и невредимым.
Прошел Ленин горы, степи, леса и вышел в болото.
Кучук-адам с тучей демонов летал по болоту, жег лживые огни и манил Ленина в трясину, но перед Лениным летел кулик и указывал Ленину правильный путь. Тверды были болота под ногами Ленина, и только трава-тирмуз цеплялась и царапала его ноги и мешала ему итти. И проклял Ленин тирмуз, и стал с той поры тирмуз горьким, как полынь.
Вышел Ленин из болот, израненный тирмузом, и вступил в большие каменные города, где проходит тимур-юл[58] и летают в небе машины.
И направил путь свой Ленин в самый большой город, стоящий на берегу моря, на севере.
Пока шел он городами, уши его слышали плач, глаза видели кровь и слезы. И великим гневом, ненавистью и жалостью наполнилось сердце Ленина.
Следом за Лениным в город пришел Кучук-адам. Он думал опередить Ленина и, раньше его попав в город на севере, посадить в тюрьмы всех угнетенных: знал Кучук-адам, что достаточно сказать Ленину рабам одно слово — и они пойдут за Лениным, и Ленин будет победителем.
Сел Кучук-адам на машину-птицу и полетел на север. Но напали на машину орлы, исклевали ей крылья, и не мог дальше лететь Кучук-адам.
А Ленин сел на орлов и перелетел в этот город.
А орлы, принесшие Ленина, каждый день летали смотреть далекого от города. Кучук-адама, идущего пешком.
Когда на следующий день прибыл. Кучук-адам, на главной площади увидел он Ленина, говорящего народу о правде.
И еще увидел Кучук-адам трупы богачей-притеснителей. Они лежали без покрывал, и собаки лизали их кровь. Застыло сердце Кучук-адама, объятое холодным ужасом, и убежал он от гневного пламенного города. А Ленин кизыл-ташем победил врагов и ок-ташем начал строить новую жизнь.
Но велика была злоба в сердце Кучук-адама, и, превратившись в женщину, он решил еще раз попытаться убить Ленина.
Однажды пошел Ленин к освобожденным говорить Им слова правды, и когда выходил он с собрания, прямо в сердце пустил ему две стрелы, напитанные ядом, Кучук-адам, превратившийся в женщину.
Но не умер Ленин. Приполз к нему ак-чуальчак[59], раз в сто лет выползающий из земли, и пустил своей слюны в раны Ленина.
Ленин выздоровел, а женщину-Кучук-адама совет освобожденных приговорил к смерти.
Но не испугался Кучук-адам. Он знал, что ничто не может убить его, кроме яда ок-илен. И думал он: «Притворюсь я мертвым, а после незаметно убью Ленина».
Но приползла в совет ок-илен и своим ядом напитала стрелы. Поразили те стрелы прямо в сердце Кучук-адама, и от его тела распространился смрадный дым.
Шли года. Ленин строил новую жизнь. Не слышно было на земле стонов. Не было видно слез и крови. И говорили степи солнцу и звездам:
— Вот Ленин, освободивший землю.
А Ленин с помощью ок-таша без устали строил и строил. И был он в строительстве так же искусен и могуч, как в борьбе.
Когда почувствовал Ленин приближение смертного часа, он пошел в степь и зарыл в землю кизыл-таш, чтобы не попал он к богачам и не воспользовались они им для порабощения бедных.
Потом он заперся в комнате и написал большую книгу, которая начиналась золотыми словами:
«Не жалейте жизни своей для счастья народа, как не жалел ее я!»
И относительно всех народов написал в книге Ленин. И относительно узбеков, таджиков, туркмен и киргизов отдельно.
Потом умер Ленин, и мы оплакивали его; и горы, по которым ступал он, лили слезы о нем, и вздыхало небо о нем громами
Умер Ленин. И помощники его схоронили его тело, чтобы всякий бедняк мог притти и увидеть своего освободителя. И исполнили они его заветы, и стала земля счастливой.
А имя его записал народ, и пройдет мой рассказ ступени тысячелетий, и узнают правнуки моих правнуков о Ленине.
И будут славить они его имя. А Кучук-адаму, грязному душой своей, как дикий кабан, не устанут они слать проклятия.
Записано в Канибадаме в мае 1925 года со слов слепого старика-маддаха (рассказчика, бродячего певца).
Слово Ленина
В далекой, холодной России в бедности
Родился в 1870 году Ленин — освободитель человечества.
И сразу заметили близкие его
Печать величия и ума, лежавшую на нем,
И догадались, что он отличен от всех,
И в счастьи плакала его мать:
Через нее сошел на землю великий человек!
Он не имел намерения судить всех
И разбирать, кто виновен.
Он увидел бедняков и сказал:
— Не плачьте! Не бойтесь!
Рвана ваша одежда? Ничего!
Я знаю. Откуда будет у вас новая рубашка?
Откуда будет у вас новый халат?
Вы отдаете рубашки и халаты хозяевам вашим.
А сами потом поливаете свои одежды.
Не бриты головы ваши? Ничего!
Я знаю. Нет у вас пятака на цырюльника,
Пятаки вы отдаете хозяевам вашим.
А сами разводите вшей в голове своей!
Взор ваш тускл и неясен? Ничего!
Я знаю — это от слез, пролитых вами.
Вы отдали ясность взора и веселие души хозяевам вашим.
А у самих слезы и пот едят глаза.
Вы не наденете чистых одежд,
Вы не обреете себе голову,
Вы не выплачете свои слезы,
Если не сделаете так, как скажу вам я!
Люди, разогните спины!
Люди, откройте уши! Слушайте мое слово!.. —
И страшно было слово пророка для богачей.
Но радостно было оно для бедных:
— Смерть хозяевам вашим!
Вам их халаты!
Вам их кибитки!
Вам их сады!
Вам их хлеб!
Не будет это против закона,
Ибо вашими руками заработано это! —
Громом был голос пророка.
Услышали его и Москва и Бухара —
И поднялись всюду сгорбленные,
Истомленные, рваные, плачущие.
Гневом горели сердца их,
Местью пылали уста их.
А голос пророка гремел и призывал к последнему газавату[60]
За свой хлеб, за свое добро.
Услышали этот голос богачи,
Те, кого проклинал пророк,
Затрепетали они, хотели что-то сделать,
Но не успели — и погибли.
Огнем и мечом прошел пророк по полмиру
И оставил за собой разоренные пепелища богачей,
И вел бедняков вперед и вперед,
Огненной рукой показывая на восток.
Падали усталые, умирали.
Роптали трусливые. Но смелые шли вперед, —
И победен был их путь.
И они дошли до конца и нашли
Царство без царя, где была свобода
И где царем были — законы Ленина.
Ленин освободил полмира,
Самых угнетенных и темных,
И сказал остальному полмиру:
— Я показал вам пример. Учитесь у своих братьев —
И исчез бесследно. А чтобы не было недоумений,
Тело свое он оставил на земле
И завещал не уничтожать тело.
— В теле, — сказал он, — частица моего духа.
Положите его на видное место…
И если кто сробеет в великой борьбе,
Пусть подойдет ближе к моему телу —
И опять гневом запылает сердце его,
И преисполнится он смелости,
И сильным будет дух его,
И опять он пойдет на борьбу,
Храня в памяти мои огненные заветы.
И уши его в бою будут слышать
Мои призывные слова!
В далекой, холодной России в бедности
Родился в 1870 году Ленин — освободитель человечества.
И сразу заметили близкие его
Печать величия и ума, лежавшую на нем,
И догадались, что он отличен от всех,
И в счастьи плакала его мать:
Через нее сошел на землю великий человек!
Он не имел намерения судить всех
И разбирать, кто виновен.
Он увидел бедняков и сказал:
— Не плачьте! Не бойтесь!
Рвана ваша одежда? Ничего!
Я знаю. Откуда будет у вас новая рубашка?
Откуда будет у вас новый халат?
Вы отдаете рубашки и халаты хозяевам вашим.
А сами потом поливаете свои одежды.
Не бриты головы ваши? Ничего!
Я знаю. Нет у вас пятака на цырюльника,
Пятаки вы отдаете хозяевам вашим.
А сами разводите вшей в голове своей!
Взор ваш тускл и неясен? Ничего!
Я знаю — это от слез, пролитых вами.
Вы отдали ясность взора и веселие души хозяевам вашим.
А у самих слезы и пот едят глаза.
Вы не наденете чистых одежд,
Вы не обреете себе голову,
Вы не выплачете свои слезы,
Если не сделаете так, как скажу вам я!
Люди, разогните спины!
Люди, откройте уши! Слушайте мое слово!.. —
И страшно было слово пророка для богачей.
Но радостно было оно для бедных:
— Смерть хозяевам вашим!
Вам их халаты!
Вам их кибитки!
Вам их сады!
Вам их хлеб!
Не будет это против закона,
Ибо вашими руками заработано это! —
Громом был голос пророка.
Услышали его и Москва и Бухара —
И поднялись всюду сгорбленные,
Истомленные, рваные, плачущие.
Гневом горели сердца их,
Местью пылали уста их.
А голос пророка гремел и призывал к последнему газавату[60]
За свой хлеб, за свое добро.
Услышали этот голос богачи,
Те, кого проклинал пророк,
Затрепетали они, хотели что-то сделать,
Но не успели — и погибли.
Огнем и мечом прошел пророк по полмиру
И оставил за собой разоренные пепелища богачей,
И вел бедняков вперед и вперед,
Огненной рукой показывая на восток.
Падали усталые, умирали.
Роптали трусливые. Но смелые шли вперед, —
И победен был их путь.
И они дошли до конца и нашли
Царство без царя, где была свобода
И где царем были — законы Ленина.
Ленин освободил полмира,
Самых угнетенных и темных,
И сказал остальному полмиру:
— Я показал вам пример. Учитесь у своих братьев —
И исчез бесследно. А чтобы не было недоумений,
Тело свое он оставил на земле
И завещал не уничтожать тело.
— В теле, — сказал он, — частица моего духа.
Положите его на видное место…
И если кто сробеет в великой борьбе,
Пусть подойдет ближе к моему телу —
И опять гневом запылает сердце его,
И преисполнится он смелости,
И сильным будет дух его,
И опять он пойдет на борьбу,
Храня в памяти мои огненные заветы.
И уши его в бою будут слышать
Мои призывные слова!
Записано в Канибадаме в сентябре 1925 г.
Апрель и январь
В апреле родился Ленин,
В январе умер Ленин,
И эти два месяца красным и черным
Отмечены в нашей памяти.
Апрель — месяц весны, радостный и теплый
Дал нам освободителя.
Январь — месяц зимы, мрачный и холодный
Унес его от нас.
И теперь, в апреле, мы будем надевать
Красные одежды в знак радости,
Что в этом месяце родился Ленин.
А в январе — черные одежды
В знак того, что он умер.
В апреле будем мы петь песни радостные,
В январе — грустные.
В апреле с нами радостно будет петь солнце,
А в январе с нами заплачет холодный ветер.
В апреле цветет миндаль и урюк,
В воздухе разносится благоухание…
И радостно вспоминаем мы о Ленине,
Которого нам подарил апрель.
Не видно звезд в январскую глухую ночь.
Кругом темно. Ослепленная земля плачет…
И мы плачем вместе с нею
Об умершем в январе Ленине.
В апреле родился Ленин,
В январе умер Ленин,
И эти два месяца красным и черным
Отмечены в нашей памяти.
Апрель — месяц весны, радостный и теплый
Дал нам освободителя.
Январь — месяц зимы, мрачный и холодный
Унес его от нас.
И теперь, в апреле, мы будем надевать
Красные одежды в знак радости,
Что в этом месяце родился Ленин.
А в январе — черные одежды
В знак того, что он умер.
В апреле будем мы петь песни радостные,
В январе — грустные.
В апреле с нами радостно будет петь солнце,
А в январе с нами заплачет холодный ветер.
В апреле цветет миндаль и урюк,
В воздухе разносится благоухание…
И радостно вспоминаем мы о Ленине,
Которого нам подарил апрель.
Не видно звезд в январскую глухую ночь.
Кругом темно. Ослепленная земля плачет…
И мы плачем вместе с нею
Об умершем в январе Ленине.
Записано в Канибадаме в мае 1925 г.
Г. Лахути. Дорога к счастью
(Отрывок из поэмы)
Опять необычайный вижу день я,
Опять в Москве народное движенье,
Опять повсюду рокот и кипенье…
Ты скажешь — началось землетрясенье.
Иль это ленинские дни пришли,
Дни траура трудящихся земли?
Одета площадь панцырем из стали,
Ей стаи самолетов шлемом стали.
Рабочим гимном огласились дали.
Деревья в хлопьях снега, серебра ли?..
Массы ли идут иль движутся цветы?
Несет он снег иль хлопок Ферганы?
Вот пролетарский львиный род приходит,
Нахмуря лоб и сжавши рот, приходит,
Хозяин туч, земель и вод приходит,
К почившему вождю народ приходит.
Идет гигант, чье темя в облаках,
С мечом у бедер, с книгою в руках.
Гигант, над миром гордо вознесенный,
Под кем скакун победы укрощенный.
Гигант, чье имя — Труд освобожденный,
Труд-повелитель, Труд вооруженный,
С рукою, простертой к мрамору, стоит
И Ленину громово говорит:
«Ты помнишь день, когда рукою твердой
Меня из плена вывел на простор ты?
Сияющий на мне покоил взор ты,
Но омрачен был грустью лоб твой гордый
Затем, что был тогда я нищ и наг,
И надо мной глумился дерзкий враг.
Я тот, на ком висели встарь оковы,
Я тот, кто жил в тисках нужды суровой,
Я тот, кто жертвой был насилья злого,
Кто изнывал от мрака векового…
Теперь богат, могуч и весел я,
И славой обо мне полна земля.
Из молнии мой дух, из стали тело,
Я мудр, моим познаньям нет предела,
Свободен мой народ, единство цело,
Удар врага готов отбить я смело.
Махну — и все идет на лад иной.
Дерзну — и опрокину шар земной.
Все, что мне партия твоя внушала,
Рука моя бестрепетно свершала,
Препятствия сметала, сокрушала,
Направо и налево поражала,
Не отступлю и дальше я в борьбе.
Дорогу к счастью проложу себе.
Ведет меня вперед твой сын любимый, —
Он друг мой, он мой вождь непоколебимый,
Он свет очей моих неугасимый,
Он ясный разум мой непобедимый.
Мне партия твоя — оплот стальной,
Со мною Сталин: торжество за мной».
Опять необычайный вижу день я,
Опять в Москве народное движенье,
Опять повсюду рокот и кипенье…
Ты скажешь — началось землетрясенье.
Иль это ленинские дни пришли,
Дни траура трудящихся земли?
Одета площадь панцырем из стали,
Ей стаи самолетов шлемом стали.
Рабочим гимном огласились дали.
Деревья в хлопьях снега, серебра ли?..
Массы ли идут иль движутся цветы?
Несет он снег иль хлопок Ферганы?
Вот пролетарский львиный род приходит,
Нахмуря лоб и сжавши рот, приходит,
Хозяин туч, земель и вод приходит,
К почившему вождю народ приходит.
Идет гигант, чье темя в облаках,
С мечом у бедер, с книгою в руках.
Гигант, над миром гордо вознесенный,
Под кем скакун победы укрощенный.
Гигант, чье имя — Труд освобожденный,
Труд-повелитель, Труд вооруженный,
С рукою, простертой к мрамору, стоит
И Ленину громово говорит:
«Ты помнишь день, когда рукою твердой
Меня из плена вывел на простор ты?
Сияющий на мне покоил взор ты,
Но омрачен был грустью лоб твой гордый
Затем, что был тогда я нищ и наг,
И надо мной глумился дерзкий враг.
Я тот, на ком висели встарь оковы,
Я тот, кто жил в тисках нужды суровой,
Я тот, кто жертвой был насилья злого,
Кто изнывал от мрака векового…
Теперь богат, могуч и весел я,
И славой обо мне полна земля.
Из молнии мой дух, из стали тело,
Я мудр, моим познаньям нет предела,
Свободен мой народ, единство цело,
Удар врага готов отбить я смело.
Махну — и все идет на лад иной.
Дерзну — и опрокину шар земной.
Все, что мне партия твоя внушала,
Рука моя бестрепетно свершала,
Препятствия сметала, сокрушала,
Направо и налево поражала,
Не отступлю и дальше я в борьбе.
Дорогу к счастью проложу себе.
Ведет меня вперед твой сын любимый, —
Он друг мой, он мой вождь непоколебимый,
Он свет очей моих неугасимый,
Он ясный разум мой непобедимый.
Мне партия твоя — оплот стальной,
Со мною Сталин: торжество за мной».
Перевела с фарси Бану
Али Ибрагим Сафаров. Песня о Сталине
Где у нас в горах увидишь орла,
У которого тысячи тысяч орлят?
— Нет в горах у нас такого орла.
За горами широко долина легла,
Там такого увидишь орла.
Сталин — такой орел
С тысячей тысяч орлят.
Где в горах у нас тысячи таких орлят,
Что любой за старшого сразиться рад?
— Нет в горах у нас таких орлят.
Под горой кишлаки и заводы шумят, —
Там таких увидишь орлят.
Где в горах у нас тысячи верных орлят,
Что без сна и без пищи за тысячи верст полетят
Через горы — на зов старшого орла?
— Из городов, из кишлаков несут таких орлят
На сталинский зов два железных крыла.
В горах орлятам чему
У старшого учиться орла?
— Чтоб снова и снова
Добыча была у орлят.
А нашим орлятам чему
У своего учиться орла?
— К новой жизни лететь
И не лететь назад!
Отчего за Пянджем змеи
Извиваются и шипят?
— Оттого, что видно из-за Пянджа
Много пестрых и жирных стад.
Отчего воронья стая
Крик такой подняла?
— Оттого, что красные орлы
На вороньи гнезда летят.
Отчего в горах за Пянджем
Шакалы завыли в лад?
— Оттого, что из-за Пянджа
С завистью на нас глядят.
Отчего в Афганистане
Девушка горькой слезой изошла?
— Оттого, что увидала,
Как наша девушка весела.
Где у нас в горах увидишь орла,
У которого тысячи тысяч орлят?
— Нет в горах у нас такого орла.
За горами широко долина легла,
Там такого увидишь орла.
Сталин — такой орел
С тысячей тысяч орлят.
Где в горах у нас тысячи таких орлят,
Что любой за старшого сразиться рад?
— Нет в горах у нас таких орлят.
Под горой кишлаки и заводы шумят, —
Там таких увидишь орлят.
Где в горах у нас тысячи верных орлят,
Что без сна и без пищи за тысячи верст полетят
Через горы — на зов старшого орла?
— Из городов, из кишлаков несут таких орлят
На сталинский зов два железных крыла.
В горах орлятам чему
У старшого учиться орла?
— Чтоб снова и снова
Добыча была у орлят.
А нашим орлятам чему
У своего учиться орла?
— К новой жизни лететь
И не лететь назад!
Отчего за Пянджем змеи
Извиваются и шипят?
— Оттого, что видно из-за Пянджа
Много пестрых и жирных стад.
Отчего воронья стая
Крик такой подняла?
— Оттого, что красные орлы
На вороньи гнезда летят.
Отчего в горах за Пянджем
Шакалы завыли в лад?
— Оттого, что из-за Пянджа
С завистью на нас глядят.
Отчего в Афганистане
Девушка горькой слезой изошла?
— Оттого, что увидала,
Как наша девушка весела.
Перевела с таджикскою В. Дыннак
Бану. Мемлекет
В тюбетейке веселых цветов
Среди пышных высоких кустов
Мемлекет-пионерка стоит,
Белым хлопком передник набит.
В целом крае проворнее нет
Смуглых маленьких рук Мемлекет.
У таджиков звучны имена,
Мемлекет — это значит страна.
В тюбетейке веселых цветов
По паркету кремлевских дворцов
Мемлекет-пионерка идет,
А кругом рукоплещет народ.
Поднимает глаза Мемлекет
И не знает — поверить иль нет.
Все сильней рукоплещет народ,
А над нею склоняется тот,
Кто ей снился высокой звездой,
Кто ведет весь народ за собой,
Кто заботится днем и во сне
Все о ней, Мемлекет, о стране.
Про часы на руке Мемлекет
И про сталинский теплый привет
Мчится слава вблизи и вдали
Среди всех пионеров земли.
Радость Сталина миру ясна:
Мемлекет весела и юна,
Мемлекет героизма полна,
Мемлекет — это значит страна.
В тюбетейке веселых цветов
Среди пышных высоких кустов
Мемлекет-пионерка стоит,
Белым хлопком передник набит.
В целом крае проворнее нет
Смуглых маленьких рук Мемлекет.
У таджиков звучны имена,
Мемлекет — это значит страна.
В тюбетейке веселых цветов
По паркету кремлевских дворцов
Мемлекет-пионерка идет,
А кругом рукоплещет народ.
Поднимает глаза Мемлекет
И не знает — поверить иль нет.
Все сильней рукоплещет народ,
А над нею склоняется тот,
Кто ей снился высокой звездой,
Кто ведет весь народ за собой,
Кто заботится днем и во сне
Все о ней, Мемлекет, о стране.
Про часы на руке Мемлекет
И про сталинский теплый привет
Мчится слава вблизи и вдали
Среди всех пионеров земли.
Радость Сталина миру ясна:
Мемлекет весела и юна,
Мемлекет героизма полна,
Мемлекет — это значит страна.
Гасем Лахути. Джамбулу
Порхай, ликуй, свободный соловей,
Над розою счастливою своей!
Рассыпь на землю серебристый гром,
Навстречу солнцу трели звонко лей.
Пусть мир услышит, что родной твой сад
Еще прекрасней стал, еще пышней.
Любуйся нежным пурпуром цветов
И плодоносной тяжестью ветвей.
Пой тополю: свободно ввысь расти!
Тюльпану пой: красуйся и алей!
Запой, и всюду смолкнут соловьи,
Певцы иных садов, иных полей,
С восторгом песни слушая твои,
Акын Джамбул, казахский соловей!
Прославь того, кто этот сад растил,
Того, кто всех отважней и мудрей,
Пой Сталина, весну народов пой,
Пой солнце родины моей, твоей!
Порхай, ликуй, свободный соловей,
Над розою счастливою своей!
Рассыпь на землю серебристый гром,
Навстречу солнцу трели звонко лей.
Пусть мир услышит, что родной твой сад
Еще прекрасней стал, еще пышней.
Любуйся нежным пурпуром цветов
И плодоносной тяжестью ветвей.
Пой тополю: свободно ввысь расти!
Тюльпану пой: красуйся и алей!
Запой, и всюду смолкнут соловьи,
Певцы иных садов, иных полей,
С восторгом песни слушая твои,
Акын Джамбул, казахский соловей!
Прославь того, кто этот сад растил,
Того, кто всех отважней и мудрей,
Пой Сталина, весну народов пой,
Пой солнце родины моей, твоей!
Перевела с фарси Бану
Джамбул[61]. Гасему Лахути
О дружестве песен на светлом пути
Ты мне по-фарсидски пропел, Лахути.
С открытой душой я твой голос встречаю
И песней казахской тебе отвечаю.
Твоими устами таджикский народ
Свою соловьиную песню поет.
Моими словами казахский народ
Заветную песню пускает в полет.
Под ласковым солнцем, в счастливые годы
Меняются песнями наши народы.
Как лебеди, песни плывут в небеса,
За ними родные спешат голоса.
Прислушайся, — в дымных горах Дагестана
Журчат родниками слова Сулеймана.
И Янка, акын[62] белорусских полей,
Льет песни теплее, чем крик журавлей.
Запел весь Советский Союз многоликий —
Русские, тюрки, казахи, таджики.
На празднике песни звени и цвети,
Фирдоуси правнук — акын Лахути!
Как воды арыков под сенью зеленой,
Поем мы и с нами поют миллионы
О родине нашей, о славных делах,
О коннице вражьей, развеянной в прах,
О дружбе народов, о солнечном братстве,
О щедром обильи, о пышном богатстве,
О том, что не стало насилья и зла,
О том, что земля на заре расцвела.
Взгляни, Лахути! Разрастается сад,
Тюльпаны и розы в саду шелестят.
Волна ароматов нам головы кружит.
Росинки лежат ожерельем жемчужин.
Над нами яснеет небес бирюза,
Цветение радуг ласкает глаза.
И ветер в плену соловьиного щелка
Нежнее, чем шорох иранского шелка.
Я в старости вызнал все тайны вселенной,
Красу ее, прелесть и смысл сокровенный,
И выси хребтов, и пространства степей,
И недра земли, и глубины морей.
Мы были слепыми, но зрячими стали,
Глаза нам открыл на вселенную СТАЛИН.
Кто к солнцу и к ясному счастью ведет
В огне Октября возрожденный народ;
Кто самый большой человек на планете,
Кто дал Конституцию лучшую в свете,
Кто судьбы народные держит в руках,
Чья светлая слава сияет в веках.
Одно у нас пламя бушует в груди,
Одно у нас знамя, акын Лахути.
Мы дружно, как братья, народам поем
На разных наречиях, но об одном.
В казахском жире[63], в иранской газелле
Одни у нас мысли и чувства созрели.
Один в наших песнях батыр и герой,
Кого не сравнить ни с звездой, ни с зарей,
Чьим именем названа наша эпоха,
Кого будем петь до последнего вздоха.
Клокочет созревшая песня в груди,
Ударим по струнам, акын Лахути.
И грянем о Сталине непобедимом,
О самом великом, родном и любимом, —
Да так, чтобы песня звенела в веках
На всех человеческих языках.
О дружестве песен на светлом пути
Ты мне по-фарсидски пропел, Лахути.
С открытой душой я твой голос встречаю
И песней казахской тебе отвечаю.
Твоими устами таджикский народ
Свою соловьиную песню поет.
Моими словами казахский народ
Заветную песню пускает в полет.
Под ласковым солнцем, в счастливые годы
Меняются песнями наши народы.
Как лебеди, песни плывут в небеса,
За ними родные спешат голоса.
Прислушайся, — в дымных горах Дагестана
Журчат родниками слова Сулеймана.
И Янка, акын[62] белорусских полей,
Льет песни теплее, чем крик журавлей.
Запел весь Советский Союз многоликий —
Русские, тюрки, казахи, таджики.
На празднике песни звени и цвети,
Фирдоуси правнук — акын Лахути!
Как воды арыков под сенью зеленой,
Поем мы и с нами поют миллионы
О родине нашей, о славных делах,
О коннице вражьей, развеянной в прах,
О дружбе народов, о солнечном братстве,
О щедром обильи, о пышном богатстве,
О том, что не стало насилья и зла,
О том, что земля на заре расцвела.
Взгляни, Лахути! Разрастается сад,
Тюльпаны и розы в саду шелестят.
Волна ароматов нам головы кружит.
Росинки лежат ожерельем жемчужин.
Над нами яснеет небес бирюза,
Цветение радуг ласкает глаза.
И ветер в плену соловьиного щелка
Нежнее, чем шорох иранского шелка.
Я в старости вызнал все тайны вселенной,
Красу ее, прелесть и смысл сокровенный,
И выси хребтов, и пространства степей,
И недра земли, и глубины морей.
Мы были слепыми, но зрячими стали,
Глаза нам открыл на вселенную СТАЛИН.
Кто к солнцу и к ясному счастью ведет
В огне Октября возрожденный народ;
Кто самый большой человек на планете,
Кто дал Конституцию лучшую в свете,
Кто судьбы народные держит в руках,
Чья светлая слава сияет в веках.
Одно у нас пламя бушует в груди,
Одно у нас знамя, акын Лахути.
Мы дружно, как братья, народам поем
На разных наречиях, но об одном.
В казахском жире[63], в иранской газелле
Одни у нас мысли и чувства созрели.
Один в наших песнях батыр и герой,
Кого не сравнить ни с звездой, ни с зарей,
Чьим именем названа наша эпоха,
Кого будем петь до последнего вздоха.
Клокочет созревшая песня в груди,
Ударим по струнам, акын Лахути.
И грянем о Сталине непобедимом,
О самом великом, родном и любимом, —
Да так, чтобы песня звенела в веках
На всех человеческих языках.
Перевел с казахского К. Алтайский
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги