Лейтенант

Глава 5

Фаэтон дребезжал колёсами по грунтовке, мча на всех парах к деревеньке со странным индейским названием Тапебикуа, куда, по словам доктора, отправилась Таня перед тем, как на Спрингтон напали грабители.

Я ехал на одной из машин Добронравова. В его гараже мы нашли два паромобиля, которые отогнали в Спрингтон: большой чёрный седан, похожий на автомобили двадцатых годов из моего мира, и бежевый фаэтон с открытым верхом. Этот выглядел посовременнее, даже трубы его располагались не по бокам капота, как у старых моделей, а по последнему слову автомобильного дизайна под днищем.

Несмотря на усталость, я проснулся сегодня в четыре утра и, чтобы не маяться от бессонницы, отправился в путь. И вот я летел по гравийке, обдуваемый свежим утренним ветром. То и дело попадались ямы и крупные камни, но скорость я не снижал: гнал почти под полтинник. Все узлы дребезжали, машину неимоверно трясло, но я хотел как можно скорее оказаться на месте и узнать правду, которая так пугала.

И вот – перекрёсток. Поселение находилось в паре миль от тракта. Я свернул, миновал лесополосу, дорога поползла в гору, и передо мной открылось... пепелище. От деревеньки остались лишь обугленные кирпичные стены, что чернели по обеим сторонам улицы.

Я остановился. На пути лежал труп. Клевавшие тело грифы поднялись в небо при моём приближении и стали кружить над пожарищем. Я вылез из машины. Судя по обрывкам одежды, труп принадлежал крестьянке. Прошёл дальше и обнаружил ещё одного покойника, потом – ещё. Тела были изрядно поклёваны, грубые суконные наряды выдавали в них местных. Я заглянул в развалины какого-то дома. Среди обугленных обломков рухнувшей крыши лежало обгоревшее тело, судя по пропорциям, коренастого мужчины.

Озадаченный я вышел на улицу. След обрывался. По словам доктора, Таня отправилась сюда, а здесь – пепелище и мертвецы. Я бы мог каждый дом облазить, но даже если найду её обгоревший труп, вряд ли распознаю. Среди тел, валяющихся на улице, Тани как будто нет. Хотя кто знает... Одна из покойниц ростом была примерно с Таню, и даже волосы чем-то похожи, но труп распух на солнцепёке и так сильно был поклёван птицами, что я не мог точно сказать, она ли это. Надежда, конечно, оставалась: может, кто-то успел убежать в горы, например... Но верилось как-то слабо.

А ещё оставался вопрос: куда делась Катрин? Конечно, она о себе сможет позаботиться, и всё же могло случиться всякое. Я надеялся, что она бежала с Добронравовым и его людьми. Если тем, и правда, удалось уйти...

Огорчённым результатом поисков, я вернулся в Спрингтон.

Я со своими бойцами и Алваро с семьёй временно поселились в здании мэрии. Остальные жители, особенно те, кто намеревался защищать город, устроились в ближайших домах. Мы установили пулемёты в мэрии и здании напротив так, чтобы перекрёсток простреливался с двух сторон. В переулках неподалёку прятались полуторка и броневик. Теперь в Спрингтон был готов дать отпор, если налётчики заявятся снова.

После завтрака Алваро и я со своими бойцами засели в «штабе», чтобы обсудить дальнейшие планы.

– Ситуация у нас следующая, – объявил я, – Мы уничтожили крупный отряд налётчиков, вернули Спрингтон, но в окрестностях бродят ещё, как минимум, две группы индейцев общей численность сто пятьдесят-двести человек. У них имеется бронетехника в неизвестном нам количестве и пулемёты, так же среди них могут быть сильные. Одного мы уже видели. Вряд ли он последний. Мы можем присоединиться к добровольцам, которые предположительно находятся в Холбеке и Даймонде. Полагаю, помощь им не помешает, особенно пулемёты и броневик. Ну или останемся здесь на случай, если банда вернётся. Предлагаю решить сообща. У кого какие мысли?

– Надо найти их, – не задумываясь, выпалил Ахмед. – Нельзя допустить, чтобы головорезы продолжали грабить и убивать мирных жителей.

Кузьма его поддержал. Увидев, что индейцы и дезертиры натворили в Спрингтоне, он жаждал поскорее поквитаться с ними. А вот Алваро высказался против.

– Нет, – возразил он. – Я Спрингтон не оставлю, да и люди никуда не пойдут. Мы будем защищать свои дома. Что делать, если грабители придут в наше отсутствие? Кто защитит тех, кто и так чудом выжили в этой бойне?

– В этом есть резон, – согласился Максим. – С хрена ли нам бегать туда-сюда? Нет никакого в этом прока. Сколько их, говоришь? Двести рыл? А нас? И пятидесяти не наберётся. А если они соберутся и по нам вдарят всем гуртом? Тут хотя бы шансы есть отбиться.

– Но мы будем не одни, – возразил Ахмед. – В Даймонде – добровольческий отряд.

– И сколько их? Ещё три калеки? Я, например, рисковать не хочу. Тут всяко надёжнее.

– Но пока мы сидим тут, там гибнут мирные жители, – с жаром произнёс Кузьма. – У нас есть оружие, техника, вон у лейтенанта чары имеются. Надо показать ублюдкам, где раки зимуют.

Макс хотел возразить, но я остановил спор:

– Я тоже склоняюсь к тому, чтобы остаться. У нас здесь не армия, а простые горожане, уже достаточно натерпевшиеся за последние дни. Если бы речь шла о нас четверых, тогда – другое дело. К тому же, мы и правда, не знаем, сколько добровольцев выслал Саус-Энфилд и живы ли они до сих пор. Так что остаёмся.

– Может, хотя бы сообщить добровольцам, что мы отбили город? – спросил Кузьма.

– Да, это было бы неплохо, – согласился я. – Предлагаю выслать разведку в Даймонд и Нортон. Тут по прямой до Нортона сколько?

– Сто миль, – ответил Алваро.

– Вот. Сто миль. Надо скататься и поглядеть, что там творится. Возможно, кто-то из местных выжил и захочет присоединиться к нам. Поеду я один. На дороге может попасться засада, а мне она не страшна. Так что, скатаюсь сам.

Ехать в разведку я собрался не только из-за наличия магической силы, которая убережёт в пути от шальной пули. Я просто не мог сидеть на месте. Мне казалось, что Таня и Катрин где-то там, они всё ещё живы и ждут помощи. Я понимал, что мало шансов найти их, объезжая каждый городок в округе, но что мне оставалось? И как только совещание закончилось, я наполнил бак фаэтона керосином, а патронташи – патронами, взял запасную канистру и еды на два дня, и поехал. Мой путь лежал в Даймонд, который находился в семидесяти милях от Спрингтона, а потом – в Нортон. Туда я планировал добраться к вечеру, переночевать и двинуться обратно.

На этот раз я не гнал – ехал гораздо осторожнее, а точнее, тащился, как черепаха, двадцать-тридцать километров в час. На такой дороге можно и колесо пробить запросто, и на ходовую ложилась большая нагрузка, а машина – далеко не внедорожник. А тут – камни, да ямы. Сломаться где-то на безлюдном тракте среди гор – такое себе приключение.

До Даймонда добрался без проблем, не встретив за все семьдесят миль ни одной живой души. Городок расположился на склоне горы так, что я ещё на подъезде увидел шпиль часовни, торчащий среди зелени. Потом разглядел и домики, кучковавшиеся вокруг церкви. Перед городом была развилка, ржавый указатель говорил о шахте в трёх милях на восток. Решив глянуть, что там творится, я свернул.

Впрочем, ничего интересного не обнаружил: каменное здание шахты высилось у подножья холма, а неподалёку – трупы, да грифы, пировавшие на человеческих останках. В воздухе пахло гнилью.

Поехал обратно. Фаэтон мой с пыхтением забрался на гору и оказался на одной из зелёных улочек Даймонда. Что удивительно, город не выглядел разграбленным. Домики были целы, сожжённых строений не наблюдалось, трупов тоже не видно. Посреди дороги играли дети, на улице я заметил людей, а в центре возле часовни, толпился десяток местных жителей с ружьями и карабинами. И только это напоминало о том, что в округе неспокойно.

Когда я подъехал, мужчины молча, с подозрением уставились на меня.

– Я – из Спрингтона, – первым завёл я разговор. – Разведываю, что делается в соседних городах и где сейчас банда.

– Ты военный? – спросил мужчина с густыми щетинистыми усами и грубым обветренным лицом. – Власти прислали армию?

– Я доброволец, – ответил я.

– А-а, – как-то разочарованно протянул усач. – А мы думали, военный. Ваши в Нортон поехали. Были тут позавчера.

– Вас не ограбили? – спросил я. – Спрингтон сильно пострадал.

– Жаль. Не повезло вам, – произнёс мужчина. – А мы заметили их ещё на подъезде, и все ушли в горы. Уроды эти заходили на шахту, а здесь не задержались.

– Мы уничтожили один из отрядов. У нас есть пулемёты и бронетехника, – сообщил я. – Если хотите, можете на время перебраться в Спрингтон. Вместе будет легче отбиться, если грабители вздумают вернуться.

– Тут наш дом. Куда нам? – пожал плечами мужчина. – А случись чего – горы рядом. Там нас ни одна сволочь не достанет. Молодцы, коли дали отпор. Но в Спрингтоне народу больше. У нас тут человек пятьсот всего было. А теперь, когда шахтёров побили, одни бабы да дети остались. Кому воевать?

Напоследок я спросил, не появлялись ли в городе девушка-врачевательница с зелёными глазами и высокая черноволосая девушка и, поучив отрицательный ответ, поехал дальше.

Через два часа я добрался до Нортона, и там передо мной предстала совсем другая картина...

Этот шахтёрский городок находился в долине. По центру шла широкая прямая улица, её пересекали штук десять узких. С одного края города можно было увидеть, что делается на другом. Над одноэтажными домиками торчала колокольня церкви, а чуть дальше – вышка шахты.

Кругом царило запустение: на улицах не было ни одной живой души, ни одного целого дома я тоже не обнаружил – все сгорели. Тел на дороге нет, словно убрал кто-то.

Я остановил машину возле одноэтажной каменной церкви, вышел, огляделся. Не похоже, что тут были люди. Да и добровольческий отряд, скорее всего, отправился дальше. Узнать бы, куда именно...

Я направился по улице вдоль сожжённых строений, держа в руках карабин, осматриваясь и прислушиваясь. Карабин больше не имел магической силы, но всё равно оставался отличным оружием, изготовленным, по всей видимости, на заказ и превосходящим по своим характеристикам любой дешёвый. В кобуре на поясе лежал револьвер.

Добравшись до окраины и не найдя никого, я развернулся, чтобы идти обратно, но вдруг возле моего лица пронёсся огненный сгусток – небольшой, величиной с кулак.

Вскинув винтовку, я выстрелил туда, откуда вылетел огонь. Противник прятался за углом одного из сожжённых домов. Вот только разглядеть я его не успел. Пуля ударилась в стену, а того, кто метнул пламя, уже и след простыл.

Я ринулся за ним, свернул за угол – никого. Уперев приклад в лечо, я шёл по улице, осматривая каждый закоулок, каждую открытую калитку. Однако неизвестный атаковать больше не решался. Я сомневался, что на меня напали индейцы. Ты бы прятаться на стали. Скорее всего, просто напуганный местный житель, владеющий чарами.

– Выходи! – крикнул я по-английски. – Я не враг. Я прибыл с помощью.

В ответ тишина. Я долго прислушивался, стараясь уловить малейший шорох.

– Я тебя найду, и тогда будет хуже, – пригрозил я. – Кто бы ты ни был, ты напал на солдата регулярной армии, и тебе грозит трибунал. Но если выйдешь и сдашься, мы уладим этот вопрос миром.

Ответа не последовало.

– Всё, я иду! – крикнул я, хотя искать никого я не собирался. Если это кто-то из местных, вряд ли он станет сидеть и ждать, пока я доберусь до него, а просто убежит подальше от города. Но я ошибся: из двора дома в конце улицы вышла девушка. Это была креолка – смуглая, низкорослая, с широким лицом, слегка раскосыми глазами и тёмными волосами, собранными в хвост. На вид лет шестнадцать-двадцать – я не мог определить точный возраст. Одета она была, как и все местные женщины: в простую холщовую юбку, грубую рубаху и башмаки.

Я вскинул винтовку, но тут же опустил.

– Привет, – сказал я по-английски. – Ты местная? Как тебя зовут?

Следом за девушкой вышел пацан – тоже креол, лет тринадцать-пятнадцать, с большой головой и чёрными взлохмаченными волосами, а сам – тощий как щепка. Между рук мальчишки клубился сгусток пламени. Так вот, оказывается, кто в меня пулялся!

– Положи оружие, – велела девушка. Говорила она с сильным акцентом.

– Но я не враг, – возразил я. – Я – из Спрингтона. Я могу отвезти вас к людям.

– Откуда нам знать? – нахмурилась девушка. – Может быть, ты из этих и отдашь нас испанцам?

– Я похож на индейца? Я – солдат александрийской армии. Я пришёл помочь.

– Тогда где остальные?

– Остальные в Спрингтоне. Я – разведчик. Я приехал узнать, что случилось в других городах. В Спрингтоне мы уже уничтожили один отряд грабителей. Скоро уничтожим и остальные.

– Чем докажешь, что ты не с ними?

– А что я могу сделать, чтобы вы поверили?

– Положи оружие. Иначе мой брат спалит тебя.

– Ладно, – я положил карабин на землю и поднял руки. – Теперь веришь?

– Из какой ты части?

– Пятнадцатый танковый батальон в составе десятой бригады. Лейтенант Михаил Петров.

– Где ещё остались в живых люди?

– В Даймонде и в Спрингтоне. Могу отвезти вас, куда скажете. У меня машина. Что здесь произошло?

– Ботокуды. Они напали и убили всех. Мы убежали.

– Вы видели отряд из Саус-Энфилда? Власти послали добровольцев.

– Да, видели, – сказала девушка. – Они за городом. Их всех убили.

– Всех?! – я ушам своим не поверил.

– Всех.

– Покажи мне. Я должен увидеть. И... можно я возьму, наконец, свой карабин?

– Возьми, но не наставляй его на нас, иначе мой брата тебя испепелит.

Я поднял с земли карабин и повесил на плечо, и мы отправились смотреть на место бойни. Оно находилось недалеко от города. Тут дорога делала крутой поворот, огибая холм. Вокруг росли кусты, в которых, по всей видимость, индейцы и устроили засаду.

В кювете лежал перевёрнутый грузовик. Рядом носом в кусты уткнулся ещё один. На обочине чуть поодаль стояли две легковушки с открытыми дверями. Все машины были превращены в решето, вокруг валялись распухшие трупы, которых клевали птицы-падальщики. И что-то мне подсказывало, что отряд, отправленный в Холбек, постигла или постигнет в ближайшем будущем такая же участь. Теперь помощи нам ждать не откуда. Только на солдат надеяться, которые ещё неизвестно когда придут.

– Всё ясно, – сказал я. – Поехали отсюда.

Стоял жара, я поднял верх своего фаэтона, чтобы не напекло голову. Машина снова ползла по дороге, дребезжа мостами. Домой я вёз невесёлые вести. Теперь мы остались одни против полчища грабителей. Если они будут возвращаться той же дорогой, бойни не избежать.

В пути я разговорил своих спутников. Познакомились. Девушку звали Лаура, паренька – Генри. Он очень плохо владел английским и потому всю дорогу молчал. Со слов девушки я узнал, что родителей их убили индейцы. Отец работал на шахте, мать – на обогатительной фабрике. Лаура с братом находились в это время дома и успели удрать, спрятавшись в лесу. А когда головорезы ушли, Лаура и Генри вернулись, убрали с улиц тела и кремировали их.

– А откуда у Генри такие способности? – спросил я.

– Мы не знаем, – ответила Лаура. – Они появились лет пять назад. Тогда Генри упал рукой костёр и обжёгся. А потом он сам смог зажигать огонь.

– И ты тоже так можешь?

– Нет, я не умею. Именно Генри спас нас обоих. Мы выбежали из дома. За нами погнался разбойник, а Генри поджёг его.

– Прикольно, – пробормотал я себе под нос. Парень, владеющий магией, пожалуй, нам будет весьма кстати. Уговорить бы его поехать в Спрингтон...

Дорога петляла меж сопок, мы приближались к Даймонду, до которого оставалось меньше десяти миль, как вдруг что-то хлопнуло, из-под капота повалил пар, и машина начала терять скорость, а потом просто встала посреди тракта.

Оглядев котёл, я понял, что случилось: лопнул один из паропроводов. И это было паршиво. В полевых условиях я не мог устранить эту неисправность. Теперь – только в мастерскую.

– Поломка, – развёл я руками. – Вот и нет у меня больше машины. Придётся топать пешком. До Даймонда десять миль. Часа через три дойдём.

Но легко сказать – часа три. Спустя час я понял, что скоро сварюсь под этим солнцем. Из-под кепи стекал пот, от пота промокла гимнастёрка, особенно под вещмешком, в котором лежали остатки продовольствия и патроны. В руках я тащил канистру. Ужасно хотелось пить. Я изнемогал на жаре, а ребята шагали, как ни в чём не бывало.

А тут ещё и подъём начался, и мы потащились вверх по склону.

Я не поверил своим ушам, когда услышал за спиной пыхтение, похожее на паровозное. Обернулся: нас нагоняли две машины – синяя легковушка и бескапотный грузовик с тентованным кузовом.

Я радостно замахал рукой, желая остановить их. Обе машины проехали мимо, но потом всё же затормозили. Из легковушки вышли четверо. У двоих в ушах и губах были деревянные украшения. Трое наставили на нас карабины, четвёртый – усатый испанец в сюртуке и шляпе – держал в руке массивный револьвер. Неизвестные встали полукругом, бежать было некуда.

– Оружие на землю, – приказал испанец.